Сборник всего, что трогает душу

— Тяжёлый ты человек, Хосок… Чонгук считает тебя милым, весёлым, заботливым… — Чимин делает короткую передышку, чтобы набрать в лёгкие побольше воздуха и продолжить перечислять. — Умным… Начитанным, эрудированным… — Эрудированный и умный — одно и то же, — Хосок спокойно себе играет в мобильную игру, покусывает яблоко между уровнями, и всё у него прекрасно. У него ещё наглости хватает Пака перебивать, а ведь разговор-то серьёзный. Из их разношёрстной компашки больше всего проблем с личной жизнью у общительного, даже слишком общительного Хосока. Причём все жалобы на него сводятся к одному — он не позволяет себя любить. Ни в какую. Сколько девчонок и парней за ним бегало и ни разу, ни разу он не ответил взаимностью. Интерес был, да. Были прогулки за ручку, но стоило ему или ей признаться Чону в симпатии, хотя бы намекнуть на это, и всё начиналось сначала: Пак ищет Хосоку кандидатуру, а дальше по старой схеме — Чимин находит её, утешает, машет белым платочком на прощание, а потом им же утирает свои слёзы, потому что, ну сколько можно-то?! Чимин на слова друга от недовольства закатывает глаза. Нет, Чонгук — хороший малый, яркий, очаровашка прям… Но угораздило же его влюбиться в это тощее нечто с нездоровой любовью к яблокам, абсолютным отсутствием такта и явным безразличием к другим людям. У Хосока ни один мускул на лице не дёргается, пока он говорит что-то вроде «мы друг другу явно не подходим, посмотри на наш рост, вес, мы вообще не сочетаемся, смотримся убого. Некрасиво и тому подобное». У Чонгука после жёсткого отказа Хосока стопроцентно наступит депрессия, а этого ни в коем случае нельзя допустить. — Может, у вас с ним совпадут хобби? Чонгук тоже обожает танцы, мобильные игры и… — Чимин садится прямо на пол в позу лотоса и тоже достаёт телефон, чтобы запустить ту же игру, что и у Хосока. — Никак тебя не пойму, почему именно это условие? Если интересы схожи, это ещё не значит, что у вас что-то получится. Это единственная подробность, которую Чимину удалось выбить из своего друга, и то ему понадобилась целая неделя, пока наконец Хосок не сказал, что ему нужен человек с определёнными характерными чертами. Увлечения для Чона почему-то всегда стоят на первом месте, о внешности он даже не заикается. Хосок называет красоту его воображаемого «идеального» партнёра очень деликатной темой, то есть, такой, на которую разговаривать крайне проблематично. — Я бы хотел выбирать по-другому, Чимин, — парень отрывается от экрана, сутулится весь, смотрит, а у Чимина от его взгляда мурашки прошли по спине, и подкалывать отчего-то больше не хочется. — Вот только, если будешь по внешности выискивать, ты такого явно не найдёшь… — Это ещё почему? Если тебе нравятся брюнеты, буду искать среди брюнетов. Нужна горбинка на носу? Пожалуйста. Меня достал твой тоскливый вид, честно, я в лепёшку расшибусь, но найду. Хосок только головой качает, хлопает Пака по спине: — Пойдём на тренировку. Меньше бы ты об этом думал. Чимин убирает телефон в карман толстовки и сбегает вниз по лестнице вслед за смеющимся Хосоком, у которого ноги вечно заплетаются, хоть он и танцор от Бога. Паку иногда кажется, что друг это делает намеренно, чтобы Чимин улыбнулся. Немногие могут похвастаться такими друзьями, у которых придурковатость в крови, которые дурачатся, лишь бы осчастливить, заставить чувствовать себя лучше. Хосок один из таких, он, правда, замечательный, и Чимину невдомёк — почему тот до сих пор ходит по Свету без второй половинки. Чимин знакомит Хосока с Чонгуком прямо на тренировке, включает зачем-то музыку и наслаждается потерянным видом Чона, у которого рот на протяжении всего танца не закрывается. Чонгук чудесно двигается, прощупывает мелодию, выражает эмоции не мимикой лица, а всем телом. Показывает, что в данный момент он живёт, дышит, пока играет композиция, а Хосоку просто стоять здесь тяжело, трудно, потому что в этой грации, в этих волнующих сердце сальто, он видит Чимина. Те же взмахи руками, покачивание бёдер и даже глаза — всё это до невозможности прекрасный, изумительный Чимин, чью красоту он считает идеальной, чьи увлечения он безбожно ищет в других, только бы эти парни и девушки хоть немного на него походили… Но стоит мелодии закончиться, как магия пропадает, и блаженное видение рассеивается. Чонгукова грудь вздымается от частого дыхания, он отчаянно ищет в карих глазах Хосока одобрение, но натыкается на другое… Восхищение, медленное вытекающее в странную смесь долгой, покрытой пылью влюблённости и глубокого разочарования. Хосок растерянно поглядывает на довольного своей затеей Чимина, а потом на Чонгука, у которого, на удивление, нет ни тени улыбки. Парень всё понял, и если бы всё было иначе, если бы Хосок не знал округлого лица друга, его тяги к танцам, мобильным играм, если бы Хосок не знал его души с этой нескончаемой добротой… Они могли бы быть вместе. Чонгук — особенный. — Ну? Я же говорил, что он хорош! — Пак хватает Чонгука за руку и приближает его к Хосоку. — Пообщайтесь, узнайте друг друга получше. И тут Чонгука прорывает, он перебивает Чимина, смотрит прямо на Хосока и всё говорит: — Я постоянно ношу чёрный цвет в одежде, но всегда могу поменять стиль, эксперименты для меня — не проблема. Хочешь, я могу даже внешность поменять, парни не должны делать пластику, но я сделаю, хён. Пухлые губы, другой нос… Нужен розовый цвет волос? Он будет. — Хён? А тебе разве розоволосые нравятся? — спрашивает сбитый с толку Чимин, у которого розовые волосы являются его фишкой, причиной страданий большинства девушек, считающих его очаровашкой. Так и есть, на самом деле. И у Пака появляется подозрительное ощущение того, что он, правда, всё это время не там искал… А надо было всего лишь посмотреть в зеркало, что он и делает. Но видит там не только себя или Чонгука, обхватившего плечи руками… Но и Хосока, наблюдающего за ним, за его медленным осознанием происходящего. У Пака рушится привычный мир, разбиваются планы в пух и прах, кирпичик за кирпичиком, он теряет друга, свою единственную опору, потому что начинает понимать: все привычки, хобби, стиль, да даже движения в танцах — всё это было ориентиром Хосока при поиске своего человека. Копии Чимина. — Да брось, Чонгук. Тебе не пойдёт розовый, — вдруг произносит Хосок, делая вид, что покачивается, он пытается убрать эту неловкость в сторону, разрядить обстановку, и говорит самую настоящую истину — Чонгуку не стать Чимином, ему и не нужно менять себя, потому что он и так особенный, он другой. И от мысли, что этот напряжённый парнишка готов был измениться ради худощавого, бестактного, пусть и божественного танцора, Хосоку становится совестно, стыдно. — Ты по-своему прекрасен, — выходит надломлено, так, будто это предназначалось не Чонгуку, а кое-кому другому, что в данный момент не может собрать себя по кусочкам обратно. Чонгук же улыбается, расцветает, становится похожим на причудливого кролика с этими проглядывающими передними зубками. Он не пытается уверить себя в том, что смог понравиться Хосоку, но что самое главное — Чон видит в нём не просто копию кого-то, а парня в чёрном, с не очень пухлыми губами, с мочалкой вместо волос. Это уже победа. У Чонгука внутри тают заснеженные вершины гор, у него сердце танцует с тростью и одновременно прыгает вверх-вниз, он влюблён и сияет сейчас, пусть это чувство не взаимно. Чимин же не знает куда себя деть, что ожидать от сложившейся ситуации. Какова его роль? Они с Хосоком друзья. Ничего кроме доверия, заботы и теплоты Пак ему не сможет дать, врать он Хосоку тоже не собирается. И кажется, Чон это осознаёт, он принимает решение и отказывает себе в соблазне признаться, открыть свою душу нараспашку и привязать Чимина к себе намертво. Он не хочет терять дорогого человека, влюблённость бывает ошибочной, неправильной, вот как сейчас, наверное. Чимин — друг, парень, который никогда не бросит, не оставит, у него своя жизнь и свой выбор нужного ему человека. Хосоку чудится, что он наконец-то вышел из лабиринта с развешенными портретами Чимина на его стенах и вышел сюда, к понимающему и влюблённому в него Чонгуку, — Кажется, я без ума от чёрного, — выпаливает Хосок, а Чимин в этот момент облегчённо выдыхает, и улыбается обнадёживающе: — Я же говорил, — Пак смеётся искренне, не наигранно. Наверное, всё было нормально. И Хосок на самом деле относится к нему как к другу, значит всё хорошо. Во всяком случае все последующие тренировки проходят спокойно. Чимин и Хосок всё так же дружат, общаются, ходят в кино и во всём этом нет ничего, что имело бы хоть какое-то отношение к романтике. А однажды Чимин ему с удовольствием сообщает, что у него появилась девушка. И что странно… У Чона не было внутри ревности, не было желания присвоить Чимина себе. Похоже всё действительно пришло в норму. А поздними вечерами, когда усталый Хосок возвращается домой, чуть было не валится с ног прямо в коридоре, его всегда ставят на ноги, о нём заботятся сильные руки, бережно укладывающие его в кровать. Чонгук всегда рядом. Он спрашивает Чона о работе, о проблемах, говорит, что любит его и ничего не ждёт взамен. Чонгук приносит ему яблоки по пакету в каждой руке. Говорит, что у того фигура на зависть, а характер — вообще золото. А Хосок вдруг замечает за собой, что его «идеал» из изящного розоволосого танцора с пухлыми губами медленно трансформировался во мрачного парня с однотипными вещами. Помимо этого, Хосоку постоянно хочется обвинять Чимина в подражании движениям Чонгука. И… Это жутко, потому что, когда Пак вдруг задаёт Хосоку вопрос: — Хён, а ты считаешь меня привлекательным? Хосок, практически не задумываясь, отвечает: — Вот были бы у тебя губы потоньше, волосы — темнее, тогда я бы тебя сразу назвал красивым, — Чон по-доброму лыбится, щуря глаза. — А так… Ну, на любителя, честно. Вот теперь всё правильно.