"Грехопадение"

      — Пойдёшь?.. — Геральд наблюдал, как я пытаюсь собраться с мыслями, чтобы посетить обряд признания, как наблюдающий учитель.       — Только ради безопасности. Мне эти увеселения ещё в молодости надоели. То битвы, то балы… Тем более, со смертью Ники, сам помнишь, всё это превратилось в пытку. — я одёрнул рукава и виновато покосился на посох у двери.       По комнате прокатился вздох демона, по-хозяйски развалившегося на моей постели:       — Я вот не понимаю… У тебя это от скудоумия или любовь продолжает лишать остатков мозгов, Ангел?.. — на мой удивлённый взгляд он резко встал и ткнул меня пальцем в грудь. — Ника — прошлое. Красивое, сильное прошлое, подарившее тебе сына. Она прошла путь, который получил жестокую и болезненную концовку, разбив тебя прежде, чем появилась Ребекка. В руках старшей Уокер ты хотел обрести покой, которого она бы дать тебе не могла. Вы были похожи как однополярные магниты, неспособные держаться вместе. Амбиции, стремления, желания… И всё… Ничего вас не связывало… Энергии опять же, будь они неладны. Ты захотел бабу — ты её поимел. Всё. Она тебя подставила — конец. Ты себя угрохал сам, добровольно, надеясь, что присоединишься к Валькирии?.. Ну и идиот… — Демон впервые за тысячи лет агрессивно оскалился в моё лицо, продолжая долбить пальцем в грудь, едва не рыча. — Сейчас я в ужасе был от того, как тебя занесло на малолетнюю соплю, в сравнении с нами, студенточку… Я бы скорее поверил, что Мисс Ади дала, или Аарон ходит по земным борделям. Но по итогу увидел тебя живым. Сказать сколько лет прошло с того, как на твоей роже появлялась улыбка, а не судорога?.. От твоих Престольных потоков волосы на заднице шевелятся, и они ещё сильнее, когда ты девчонку видишь хотя бы. Когда касаешься, тут только школа разве что ходуном не ходит.       Он отступил на шаг. Я терпеливо ждал продолжения. Геральда таким я не видел невероятно давно. Злость такого рода была ему не доступна прежде, кажется, либо же скрывалась тщательно. Жёсткий, бескомпромиссный порой. Но всё же сейчас, видимо, вновь обретённая часть Ангелов давала ему уверенности и в силах, и в стремлениях. Я наблюдал за его преображениями всю свою жизнь. С первого боя, где мы встретились, до этого дня. Ловелас, повеса, бунтарь, защитник тех, кто близок ему по духу, любитель женщин… Воспитанник Сатаны, пошедший против воли своего покровителя и двигающийся наперекор по сей день. И всё потому, что плевать ему на условности. Плевать на то, кто что о нём думает.       Молчание затягивалось. Демон продолжал мерить шагами комнату, грохоча высокими ботинками по полу, словно сваи вколачивал. Однако от его слов я снова получал необходимые тумаки реализма. Получал то, что возвращало меня в безвозвратно, казалось бы, утраченное прошлое. Встряску, которая призвана была снова заставить меня жить не прошлым, а будущим.       — Тебя научили любить и чувствовать снова. Да, это может быть больно. Особенно с учётом того дерьма, что надвигается сейчас. Думаешь, я не представляю, что в твоей патлатой голове? Ты успокаиваешь Вики, обещая, что жизнь положить для неё готов, но сам понимаешь, что испытания только начинаются. Вас в покое не оставят. Ты нужен здесь, в школе. Пропихнут по лестнице — глазом моргнуть не успеешь. Вики… Ещё выше пропихнут. В Серафимы. Экстернат в школе… Всё, только в путь… Она дочь своей матери, быть может не из-за родства, а из-за того, что Бекки умудрялась делать свою работу на службе небесам любым способом. Виктория тоже способна. Но у неё есть стержень и мораль. Она не станет по членам прыгать, выбрав один твой, мхом поросший. И как в эту картинку вписывается ребёнок, Фенц?.. — поинтересовался Геральд, чуть склонив голову на бок и сложив руки на груди. — Ребёнок такой силы… Дино на воспитание отдадут?.. Едва ли… Ты сам не успеешь мяукнуть, как уже станешь директором школы. И всё… Это — то, что ждёт вас. И с этим надо что-то делать… ВОТ ЭТИ мысли и торчат в твоей черепной коробке. И если ты сейчас скажешь, что я всё придумал и у меня отличное воображение, я в тебе разочаруюсь…       Я поджал губы. Крыть было решительно нечем. Проблемы действительно только начинались.       — Ты, я так понимаю, не пойдёшь?..       — Тему переводишь?.. Ну-ну… Нет. Не пойду. Я своё отгудел. Запрусь в комнате, перечитаю какую-нибудь твою псевдонаучную хрень о людях, чтобы поржать и буду спать. — Геральд гневно припечатал меня взглядом и вышел из комнаты, громыхнув дверью, бросив напоследок. — До седых шаров дожил, а мозгов как у Люцифера после крылоборства.       Комната опустела, и я опустился на стул…       У меня не было надежд, не было хоть какого-то маломальского плана, способного изменить вектор сил. Демон был прав слишком во многом. Беды лишь начинались, если наши теории правдивы. И всё больше шансов, что дела обстоят именно так… Мы нужны выше. Нужны, поскольку мой опыт поможет защитить школу, однако едва ли кто-то из учащихся ангелов станет слушаться в бою учителя. Директорское место шаталось сколько я себя помнил. Сначала из-за нежелания Кроули брать на себя управление толпой бывших солдат света, к которым позже ещё и адские детки подтянулись. Равновесие было достигнуто в последнем бою и длилось несколько сотен лет. Если всё возобновится… Снова кровь, жертвы, снова шанс потерять едва обретённое счастье. Огромный шанс снова быть лишённым права на то, чтобы жить.       Пальцы нервно обхватили перо в чернильнице и по чистому пергаменту побежали строки, которые я уже ненавидел. Ненавидел себя за то, что собирался сделать. Я не готов был лишиться Вики. Не готов был потерять дитя. Не готов был оттягивать моменты того, что мог бы получить сейчас. И всё же… выбор… Я сделал его меньше года назад у статуи Равновесия, наплевав на него так, что первое время поверить в это не мог. И сейчас разгребал последствия собственного решения, понимая, что от меня зависит четыре жизни включая свою. Вики, Дино и младенец. И Престол, неожиданно сорвавшийся в бездну свободы от тщательно пестуемых предрассудков.       Строки текли по бумаге, увлекаемые пером. Внутри ныло сердце. Какова была ирония, снова писать письма, что я ненавидел. Снова открывать своё сердце, в надежде на снисхождение, в надежде, что Небеса всё же не будут столь жестоки ко мне. С каждой точкой, с каждой новой строкой, внутри, словно в старых механических часах проворачивался ключ, стягивая внутри меня давно проржавевшую пружину, готовую распрямиться и смести остатками своего существа любого…       Любого, кто попробует убить тех, кто мне близок. Снова…       Я не готов был более оплакивать…       Я не готов был более терпеть…       Я… не… готов… вернуться к прежнему существованию…       Рука нервно дёрнулась к выдвижному ящику, вытаскивая одну из шкатулок с ничего не значащей мелочёвкой. Шли века, а я всё равно знал, что и где лежит. Память отказывалась подводить меня в тех деталях, которые я предпочёл бы забыть. Я не мог уберечь всех и быть уверенным в удачном исходе. Если состоится война… Что ж, я готов к ней, но одну Душу спасу точно. Для спасения же той, что мне её подарит, отдам свою.       Пальцы обхватили затёртую фишку максимального номинала. Её я вынес из подпольного казино, хотя и сам не знал о существовании ровно до тех пор, пока не решил перебрать старые вещи. Молодость была полна грехами с избытком. Как говорил Фидеро: «Даже святые грешат с избытком… Главное, не рассказывать об этом всякому…». Я со вздохом бросил кусок пластика на стол и потянулся за конвертом.       Размашисто выведенное имя, сложенное письмо, дьявольская фишка, становящееся точкой невозврата в ту жизнь, что предстоит. И я лишь надеялся, что оно пригодится мне очень нескоро. Очень… хотел верить, что вовсе не пригодится. Развернув на пальце перстень, который носил теперь исключительно узором внутрь, я расплавил над свечой сургуч и прижал печать, накладывая чары, чтобы конверт сгорел в случае, если враждебно настроенное существо тронет ребёнка. Безопасность… чувство, про которое придётся забыть.       Убрав конверт в карман балахона, я понял, что носить мне его теперь при себе постоянно и до тех пор, когда я не добьюсь победного расклада. Однако слова Геральда достигли точки моего сознания, которая делала меня тем, кто я есть. Нельзя жить прошлым. Я убрал посох Ники в шкаф, чувствуя, что, закрыв дверцу стал… сильнее. «Пора учиться жить будущим, каким бы оно не стало…» — отчётливо мелькнуло в голове. От меня требуют силы все, кто окружает. Любимая женщина, сын, грядущая война, которую чувствовало сердце, куда острее, чем прежде. И теперь мне снова было что терять в битвах. Очередной стимул двигаться дальше.       Переплетение школьных коридоров в сторону бального зала. В уме плескались тысячи идей и возможностей, которые я мог бы реализовать сию секунду, если бы мог принимать решение, не обрушив гнев вышестоящих не только на себя. У всякого исхода был риск. У всякого из них был шанс оступиться, если события не сложатся в необходимую мне цепочку. Я потёр лицо ладонью — всё выходило из-под контроля. То, в чём я себе отказывался признаваться, но что сегодня получило негласное подтверждение из уст старого друга. Порой кажется, что пока мысли не озвучены — это не произойдёт никогда. Ошибка, которая приводит к необратимым последствиям.       Зал на мгновение ослепил. Я шагнул под сводчатые потолки, поймав на себе почти всё внимание уже веселящихся студентов и преподавателей. Взгляд нервно обшарил помещение. Кучка Демонов в левом углу зала, Ангелов в правом. Непризнанные разбрелись по залу, словно неприкаянные. Я искал её и не мог выделить в толпе снующих обитателей школы.       — Ты пришёл… — Мисселина удивлённо тронула меня за локоть.       — Геральда подменяю, на случай, если опять потасовка будет. — приветственно кивнув, я отошёл к остальным преподавателям в её сопровождении. — Кроме того, куратор Непризнанной. Обязан… поддержать.       Мисс вскинула брови:       — Не узнаю тебя. Скорее школа бы рухнула, чтобы ты…       Я отмахнулся, чувствуя подступающий гнев на навязчивость:       — Личная просьба Кроули.       «Лжец…».       Мисселина поджала губы и отошла в другой конец зала к Ангелам, общаясь о чём-то с Лили. Я же продолжал искать Вики. Взгляд метался судорожно из угла в угол, даже Демонов пересчитал, на случай, если у неё внезапно пришло понимание истории и… «Нет, не стала бы бросаться с головой в этот омут. Демоном не будет. Геральд прав насчёт стержня…» — я внутренне отмахнулся от глупой мысли.       Чуть приоткрылась входная дверь зала, и она появилась в сопровождении Мими. Словно два отражения. Мрачная готическая красота молодой Демонессы и Ангельский образ Непризнанной. Платье по моей просьбе достал Дино. Белое, с шлейфом и брошью в форме крыльев из серебра, удерживающей шлейф на груди. Ореховые локоны обрамляли лицо, делая глаза цвета рассветного неба ещё более яркими в ореоле ресниц. Она знакомо, несколько нервно обвела помещение глазами и с улыбкой отпустила руку Мими, что-то сказав.       Взгляды встретились, и она сдержанно кивнула, погладив цепочку скрытого под платьем амулета пальцами. Улыбка и растерянный взгляд метнулся по залу, словно выбирая к кому бы примкнуть до начала торжества. Поджала губы, чуть нахмурив брови и шагнула в сторону окна, оставшись в одиночестве. Два десятка Непризнанных, кто достиг обряда. Остальные продолжали обучение, силясь вытряхнуть из себя что-то мало-мальски достойное для получения разрешения на сдачу экзаменов.       Заиграла музыка. Закружились пары по залу. Я хмуро, словно сторожевой пёс, рассматривал напряжённо собравшихся. Вики нервно дёрнула край юбки, оправляя разрез, и я невольно улыбнулся — второй подарок от Геральда тоже при ней. Могу предположить, что с клинком она теперь и спала, и даже ванную посещала. Удобные женские набедренные ножны, чуть изогнутый, словно ятаган, нож. Я покачал головой, поймав немного смущённый взгляд, едва удержавшись от улыбки.       Если бы не все эти манерности и традиции, если бы не любовь небес и ада к помпезному проведению обрядов и ритуалов, достаточно было бы лишь… изменить крылья. По спине потёк ледяной пот: предпоследний месяц беременности… боль от крыльев… Сглотнув, я поискал взглядом Дино. Здесь ничего необычного, если мы побеседуем. Подозрений вызывать не должно.       Сын кивком головы поприветствовал меня и, извинившись перед друзьями, отошёл в сторону следом. Балкон был открыт по счастью. Я вышел на воздух, чувствуя гулко колотящееся о рёбра сердце. Он не откажет, но всё может пойти наперекосяк прежде, чем мы найдём выход. Частично озаботиться проблемой стоит именно сейчас. Я повёл рукой, устанавливая барьер от любопытных ушей под обеспокоенным взглядом сына.       — Что-то не так?..       — Я прошу… проследи…       — Отец, чёткая задача и знание проблемы позволит мне помочь лучше. — он со вздохом выглянул в зал, проследив за моим взглядом. — Понял. Крылья… Боль может переступить пределы и тогда её следует увести. По возможности сразу.       Я выдохнул:       — Да. Дом готов. Замки зачарованы на четверых. Ты, она, я и Геральд. Если всё выйдет из-под контроля, отнеси её туда, я схожу за демоном, и мы прилетим следом…       — Прилетим?.. — глаза Дино расширились.       Усмехнувшись, я снова повёл рукой, чтобы никто ничего не увидел из зала и распахнул крылья. Сын рассматривал меня, словно музейный экспонат. Собственно, похоже, что им я и был. Реликт, побоявшийся летать до того, как заботливые женские руки не утянули в ночную синеву неба, прежде заставив крылья вновь развернуться. Снова ощутить этот шелест перьев за спиной, что обещает испытать на себе и ветер, и дождь, и зной. Дино нервно протянул руку вперёд, но сжал пальцы и опустил её, словно одёрнул от огня.       — Благословение… — тихо проговорил он, — благословение с первого появления в твоей жизни её. Её дар всегда был на поверхности… — добрая усмешка и понимание в глазах, похожих на мои. — Я понял, что необходимо сделать в случае проблем…       Выдохнув, я кивнул, свернув крылья и указав раскрытой ладонью на отпертую дверь, ведущую с балкона обратно в танцевальный зал. Мне требовалось перевести дух. Очередное жало впившееся в сердце — я не делился с сыном ничем. Он случайно узнал и о беременности Виктории, так же случайно узнал о том, что полёт доступен мне, как и сотни лет назад после невероятно долгого перерыва. Пальцы впились в отёсанный гладкий мрамор, словно надеясь раскрошить его своей силой. Мог бы… прежде. Мог бы и сейчас, если в этом возникнет нужда. Я рассматривал свои руки… руки, привыкшие к оружию, к посоху Гермеса, руки, привыкшие к перу и чернилам… Руки, которые получили возможность обнимать хрупкое тело Непризнанной взамен привычных палашей, мечей и… множества других приспособлений для боя. Честного боя…       В зале грянула музыка, заставив меня вздрогнуть от предвкушения беды. Я отпустил мрамор, чувствуя, что мир начинает осыпаться. Предвкушение подсказывало, что моя собственная битва начнётся сегодня.       Торопливые шаги в сторону помещения.       Отделившись от остальной группы преподавателей, Кроули вышел к собравшимся студентам. Непризнанные выстроились в шеренгу, словно солдаты на плацу. Я нервно повёл плечами и занял его место среди учителей. «Канонично… Предполагаемый директор…» — усмехнулся внутренний голос интонацией Геральда. Я ощутил прикосновение к плечу и, обернувшись, увидел Демона позади. Всё как в старину — тот, кто прикроет спину. Без сомнений, и не раздумывая над исходом. Благодарно кивнув, я вслушался в речь Серафима.       — … Все вы доказали, что ваши силы, умения и навыки достойны быть принятыми одной из сторон. Кто-то множество лет потратил на то, чтобы прийти к этому дню и получить право присоединиться к стороне Равновесия. Кто-то же примерил на себя статус школьного «вундеркинда»… Что ж, исход один — сегодня вас ждёт награда за преодолённые препятствия. Вы получите то, к чему стремились. — он взмахнул рукой и Мисселина встала рядом; принесли большое позолоченное ведро, и я невольно затаил дыхание. — Вам предстоит в последний раз отрастить крылья, согласно выбранной стороне. Итак, приступим…       Я заметил, как побледнела Вики. Для неё процесс обновления крыльев всегда происходил невероятно болезненно. Сегодня это могло стать триггером. И я молился… За века, впервые искренне просил у Шепфы, чтобы ей хватило сил вытерпеть эту боль. Девушка опустила глаза к полу, до побелевших костяшек сжав пальцы, сцепленные в замок перед животом. Даже стоя в конце зала, я уловил вспышку родной энергии. Нервничая, плеснула через край, заставив вздрогнуть всех, кто стоял поблизости.       Обряд начался. Студенты выходили к Мисселине, лишались крыльев, мгновением позже, кто с шипением, кто с криком, выпуская из повреждённых спин новые. Алые, чёрные, золотые, белые… Цвет принадлежности… Цвет, словно лотерея, не редко предсказывающий, какой ступени сможет достичь тот или иной Непризнанный. Радостный гомон сторон, получивших подкрепление в лице недавних людей, недавних Непризнанных. И тем тошнотворнее было наблюдать за Демонами. За теми, кто своим призрением топил тех, кто мечтал примкнуть к их легионам.       Я бросил короткий взгляд на Дино. Плотно сжатая челюсть. Понимание, что кроме него мне положиться не на кого, чтобы не подвести всех четверых под Небесный суд. Он ждал, как и я.       — … Виктория Уокер… — пронеслось по залу.       Вики вспыхнула, плотно прижав к спине крылья, и шагнула вперёд…       Улыбка Мисселины всегда была почти материнской. Успокаивающей. Ей принадлежала самая «лёгкая рука» в этом обряде. Поговаривали бывшие Непризнанные, что меня и Геральда к этому точно подпускать нельзя. Я наблюдал за робкими шагами Вики к её участи. Выдох, серые глаза выцепили моё лицо в углу, и она грустно улыбнулась. Снова всколыхнувшаяся энергия. По губам, словно в напоминание, прокатился привкус кислых незрелых яблок…       Вздох…       Крик…       Два сероватых крыла улетели в позолоченное ведро. Она вздрогнула, изогнувшись и с тоской глядя на меня. По бледным от боли и напряжения щекам скользнули обиженные слезинки. Словно по моему сердцу осколки стекла, заставляя его тревожно отбиться внутри…       У других процедура занимала несколько минут. Сейчас же… Развернувшийся серебристо-белый купол невероятно крупных крыльев вырвался из лопаток девушки, заставив её уцепиться за руки Мисс в поисках поддержки. Она снова вскрикнула, заплакав, словно обиженный ребёнок. И если бы не рука Геральда, всё ещё лежащая на плече, если бы не понимание надвигающихся угроз, попытался бы помочь и сам.       Вики дрожала, покачиваясь. Крылья были несоизмеримо большие. Непривычные для неё. Она всхлипывала, силясь сложить их, и морщилась от боли. Дино отделился от своих друзей и под шум аплодисментов помог девушке присоединиться к Ангелам, придерживая, чтобы та не рухнула на пол от болевого шока. «Бедное человеческое дитя, вынужденное проходить через персональный ад, даже попав на небеса…» — подумалось мне. Хотелось увести её немедленно. Забрать подальше от гомонящей толпы и дать возможность выплакаться, успокоиться, облегчить боль.       Я заметил, как Дино провёл пальцами вдоль её спины, чуть приглушая знакомыми чарами боль. Боль от её последних крыльев…       — Ты теперь понимаешь, почему её пытались лишить ребёнка?.. — едва слышно прошептал Геральд в моё ухо. — Это уже не первая ступень. Это уже Господство, старый друг… Даже у Ребекки они не были такими огромными с первого мгновения. Они становились больше со временем…       Я молча кивнул, неотрывно продолжая следить за происходящим на стороне Ангелов. Бледная Вики, судорожно цепляющаяся за руки Дино, силясь успокоиться, унять дрожь. Они о чём-то переговариваются, и сын кивнул, придерживая её под локоть и уводя на балкон. Вовремя грянула музыка и бал продолжился. Обряд состоялся, позволяя нам с Демоном пойти следом.       До последнего я надеялся, что обойдётся, что, оказавшись на воздухе ей станет легче и боль постепенно отступит, но…       — Всё плохо… — Вики подняла на меня припухшие от слёз глаза и расстегнула цепочку с амулетом на своей шее.       Подол платья окрасился алым, начинаясь от паха. Она всхлипнула, едва не осев на пол. Дино сноровисто поднял её на руки и взлетел, почти мгновенно скрываясь белокрылой точкой в ночном небе.       Таймер был запущен…       — Сейчас же ко мне в комнату… нужно кое-что забрать. Потом полетим следом. Тем более, их теперь точно искать не станут… Мало ли… дождались шанса уединиться… — нервно хохотнул Демон, — а вот если нас хватятся, проблем не оберёшься.       Я нервно кивнул, стремительно проходя за Геральдом обратно в зал для церемоний. Торопливое расшаркивание, прощание. В голове уже набатом грохотала кровь, гоняя адреналин.       — Что ты задумал?..       — Не будь идиотом и включи мозги. У меня всё ещё хранятся твои побрякушки, которые помогли оставаться на земле годами. Только подзарядить слегка. Крови хватит… — Геральд фыркнул, едва ли не бегом следуя по пустым школьным коридорам. — Ты никогда не задумывался о том, что даже в небесной структуре чар, которая вроде как насквозь пропитана пацифизмом, в основе большинства лежит именно кровь?..       Я едва не рыкнул:       — Это у тебя в стрессовой ситуации умные мысли голову посещают?..       — Они у меня в ней живут. Я просто редко их высказываю. Интереснее наблюдать за теми, кто считает, что ничего, кроме своего предмета я не знаю… А ведь я…       — Если ты сейчас опять вспомнишь мой диплом…       — Молчу!.. — Демон толкнул дверь своей комнаты.       Торопливо выдернутый ящик тумбочки. Содержимое посыпалось на пол. Демон опустился на корточки, подбирая шкатулку и откидывая крышку. Он огляделся, хватая со столика между креслами уже знакомый мне нож для корреспонденции. Резкое движение лезвия по раскрытой ладони, и он протянул его мне. Не раздумывая, я повторил порез на своей ладони. Руки соединились над амулетами в шкатулке, словно рукопожатием мы пытались переломать кости друг другу. Кровь капнула щедро. Заливая оба камня, впитывая её, начиная сиять.       — Отлично. А вот теперь — ноги в руки и туда…       — Ты мог бы и своей кровью обойтись. В тебе обе части… — я вышел из комнаты.       Геральд оскалился в улыбке:       — Мог бы… Но твоя кровь, как создателя их подпитывает больше. Так что… не нужно благодарить!..       Снова переплетение коридоров, снова стремительный бег двух теней в надежде успеть. Крыльцо… Демон лишь оттолкнулся от первой ступеньки и взмыл в небо. Для меня это было сложнее. Крылья раскрылись, делая несколько неуверенных взмахов, поднимая тело едва ли не с неохотой. Мешался балахон, но снимать его сейчас времени уже не было. Взлёт… с огромным трудом, поравнявшись с демоном, я уловил почти сочувственный взгляд. «Расслабился, Престол… Привык к тому, что тебя есть кому страховать, привык, что тебя тянуло к ней на земле и на небе, добавляя сил и энергии, а теперь ты слаб и рискуешь её потерять…» — отбилось в уме. Взмахи стали упрямо твёрдыми, поднимая меня всё выше, позволяя доказать себе, что для неё я готов и на большее…       Полёт в сторону острова с городом ангелов. Я был там почти каждый вечер за прошедшие несколько недель. Всё было подготовлено к рождению ребёнка. Всё, чтобы тайна осталась тайной за тысячей печатей…       Вспышка энергии отголоском донеслась откуда-то слева. Остров же был впереди…       — Твою мать… они не долетели… — хрипло крикнул Геральд, поворачивая в воздухе в сторону резонирующей энергии.       Я сглотнул, ещё резвее работая крыльями. И ведь она говорила, что это будет не дома. Считали оба, что всего лишь блажь, сознание показывает ей привычный антураж наших полётов, и разум выстраивает картинку появления на свет нашего ребёнка. Дочери… Я сморщился, чувствуя смесь паники и счастья… Каждый рывок вперёд, на отголоски, всё ещё не затихающие в воздухе. Рассвет, яблоки и панический пурпур амарантов… Ведь я обещал ей быть рядом в этот момент и сейчас она там только с Дино.       Снова яркая вспышка. Ближе…       — Кажется, мы привлечём больше внимания, чем планировали. В доме были чары сокрытия… Я не успею их накинуть здесь… — впереди показался довольно крупный парящий остров. — Туда.       Геральд кивнул, снижаясь и планируя на площадку, которая почти сразу начиналась густой травой. Видение всё же было пророческим. Полная луна, ярчайшие звёзды, хрупкая Непризнанная… мой хрупкий Ангел в колыбели из трав. Тишину прорезал её крик, вынудив меня приблизиться, едва ноги получили опору и опуститься на колени рядом. Энергии колыхнулись, переплетаясь. Три энергии. Уже не две.       Я стянул балахон, аккуратно укладывая её поясницей на белую ткань. Вики всхлипнула, выдавив вымученную улыбку. Боль от непомерно больших крыльев, боль от рождения. Всё смешалось. На лбу проступили вены и испарина. Она тихо застонала, хватаясь тонкими пальцами за мою ладонь. Дино устроился позади, поддерживая её под плечи и шепча какие-то чары, чтобы притупить боль.       — Ты пришёл…       — Я обещал…       Она выгнулась, кусая губу и сдерживая крик. Пальцы свободной рукой ухватились за траву, собирая её в пригоршню. Под тканью платья утянутый живот, который вот-вот должен был подарить нам продолжение. Я положил на него ладонь, прикрыв глаза и вталкивая энергию, силясь помочь младенцу быстрее выбраться, снизить прокатывающуюся по хрупкому телу муку родовых спазмов.       Позади, словно тигр в клетке метался демон, пытаясь расставить чары скрывающие происходящее. Остров был слишком велик. Едва ли это могло помочь. Но за старания и попытки я был ему благодарен.       Снова надсадный крик и молитвенно распахнутые серые глаза цвета рассветных сумерек, подёрнутые слезами, вспороли небо. Мучение продолжалось. Она всхлипнула, кусая губы.       — Слишком много боли для одного вечера… Я понимаю. Прости за неё, мой Ангел… Но необходимо… — я тронул бледную щёку пальцами, — ты сильная, сильнее меня. Прошу, подари мне его.       — Амелия… — срывающимся шепотом проговорила Вики, — дочь…       Новые схватки. Я приподнял юбку до её колен, отмечая перетягивающие бедро ножны, которые так и не додумался снять. Нож улетел в сторону, едва крепления расстегнулись. Снова толчок энергии. Тройной виток спущенной пружины, заливший тёмный остров солнечным жаром, ветром предрассветной прохлады, колыхнувшим траву и вспышкой рассвета. Геральд за спиной тихо выругался. Я перевёл глаза на Дино, всё ещё старательно поддерживающего хрупкие девичьи плечи. Шепот старых молитв. Не Шепфе. Выше. Туда, где нас давно не слышат. На древнеангельском, на греческом… на всех языках, что он знал.       — Амелия… — я кивнул, выдавив нервную улыбку.       Новая судорога и очередной крик. Показалась головка младенца. Поняв всё по моим глазам, Вики уцепилась руками за траву, стараясь подтянуть ноги к груди. Напряжённо прогнувшаяся спина, и ореховое локоны облепили покрытый испариной лоб. Она захлебнулась слезами, снова закричав…       Остров осветился ярчайшей световой вспышкой, на мгновение ослепившей всех нас, и раздался требовательный младенческий плачь. Сердце пропустило удар, ещё один. Вики обмякла, продолжая плакать. Дрожащие руки выпустили траву, натягивая платье на ноги.       — Дай… её… прошу… — Ангел с мольбой смотрела на меня.       Я аккуратно извлёк нож, который открепил от её ноги. Пуповина рассоединилась под давлением лезвия, отточенного и крепкого. Девочка продолжала громко кричать. Слипшиеся маленькие белые крылья, голубоватое в лунном свете маленькое тело. Я аккуратно завернул её в свой балахон, оставляя открытым только сморщенное в крике лицо. Маленький новорожденный Ангел. Чудо, снова нарушившее постулаты Равновесия…       Дино деликатно придержал плечи Виктории. Пока я подносил к ней ребёнка, укладывая на грудь. Вымученная улыбка и усталые глаза, сияющие неповторимой энергией рассвета, заливающей всё вокруг. Я провёл пальцами по её лбу, силясь навечно запечатлеть этот момент в памяти. Момент появления чуда, которое подарило мне очередную причину положить жизнь ради соблюдения их благополучия.       — Ты справилась… — я склонился над Вики, касаясь губами её виска, — я люблю тебя, мой Ангел…       Она всхлипнула, снова улыбаясь и проводя пальцами по лицу Амелии, почти сразу затихшей, стоило попасть в материнские руки. Маленькая ладошка выбралась из балахона. Я прикрыл глаза, вознося благодарность тому, кто нас услышал… Кем бы он не был…       Раздалось деликатное покашливание сверху:       — Во-первых, поздравляю с появлением дочери. А во-вторых, к нам тут летят гости. И явно не такие добрые как я, судя по тому, что это Кроули и три архангела… явно не с торжественными гимнами в честь новорожденной… — Геральд кивнул в сторону школы.       Вики вздрогнула в моих руках:       — Но я же прошла обряд… Это ведь не важно… Мы ведь…       Геральд покачал головой:       — Едва ли они сейчас будут разбираться, после того светопреставления, что тут только что было…       Я аккуратно уложил Вики на траву и обернулся к Дино:       — Скрой энергию и улетай. Спрячься за островом, когда ступят на площадку — лети в школу и не высовывайся. Быстро…       Сын молча кивнул, разворачивая крылья и планируя с уступа.       Действовать надо было невероятно быстро. Все планы обрушились. Предчувствия — создания Сатаны… никогда они не обманывали меня прежде, не обманули и теперь. Я склонился над Вики, мягко отводя её руки и забирая дочь.       — Нет… Нет! Что ты… делаешь?! Зачем?! Я ведь всё сделала!.. Я всё… сделала… — Вики закричала, снова заливаясь слезами. — Прошу, не забирай… Фенцио… Пожалуйста!..       Несколько нетвёрдых шагов в сторону Геральда:       — Унеси её. На землю. В кармане балахона письмо. Отдай девочку Ребекке…       — Ты спятил?! — рявкнул Демон. — Она угробила жизнь Виктории, твою… теперь ещё и девочку ей отдать?!..       — Нет выхода… — Я тронул лоб дочери губами и отступил на несколько шагов, — улетай. Не через школьный водоворот. За ним следят наверняка…       Геральд поджал губы:       — Ангел, ты идиот… — придерживая младенца одной рукой, он извлёк из кармана мантии шкатулку с амулетами и бросил её мне, — ты знаешь, как этим пользоваться… А девочка останется у нас с Эммой. И только попробуйте не забрать…       Я благодарно кивнул, опускаясь на колени и прижимая к себе беззвучно рыдающую Вики, силящуюся подняться и забрать ребёнка обратно:       — Лети, старый друг…       Демон рыкнул и с разбега спрыгнул в противоположную сторону от приближающихся конвоиров, стремительно унося Амелию в другую жизнь. Возможно без нас…       — Что мы наделали… — срывающимся от истерики голосом прокричала Вики, пытаясь выбраться из оплетающих тело объятий, — мы же потеряли её… Мы… за что?!..       Я укачивал в руках свою бывшую Непризнанную, новоиспечённого Ангела, слушая крик, продолжающий терзать нервы и мысли невероятно долго. Пальцы обхватывали покрытое слезами лицо, губы целовали его, впитывая солёную влагу. И эти непонимающие такого предательства глаза… глаза цвета предрассветных сумерек уничтожали меня. Но иначе было нельзя. Сейчас шанс и право на жизнь есть хотя бы у Амелии…       Вопрос лишь в том, был ли такой шанс у нас…       — Прости меня, мой маленький Ангел… — я вжался губами в её висок, — я постараюсь всё исправить…       — Фенцио… нет… — она обессиленно повисла в руках прилетевшего архангела, — нет, прошу…       Меня оттащили от Вики ещё двое. Не сопротивлялся. Прежде всего потому, что бесполезно. А уже после получил хлёсткую пощёчину от Кроули, пошатнувшись от неожиданно тяжёлой руки действующего директора.       Серафим скривился:       — Девчонку в башню, бывшего Престола в мой кабинет. Вы даже не представляете что натворили…