Продажная, прожжённая, Навеки оглушённая Фанфарами и трубами И окриками грубыми — Любите же историю, И соль её и сор её!
А.В. Кессених, историк физики
Кибертронский корабль, совершив очередной варп-прыжок, оказался в звёздной системе, когда-то бывшей для трансформеров нечто большим, чем просто очередное место, которое они проходили, будь то отступление после Последнего Боя с квинтессонами или поиски Всеискры. Имя этой системы было — Лаланд 21185. И здесь со времени их последнего пребывания очень многое изменилось. — Босс, мы в системе Лаланд 21185, — информировал Джаз. — И, похоже, мы тут не одни. И вывел информацию на экран. Так, белковые расы. Освоили Фунестис, орбитальные платформы, Наумахию, газовый гигант Нону (как?). А вот на орбитальных платформах в одном из районов читались подозрительно знакомые метки. — Опять квинты? — громыхнул подошедший Айронхайд. Рэтчету, при помощи Джолта, Кью и Виолы, удалось удержать его Искру во временном вместилище, после того как корпус рассыпался из-за выстрела предателя Сэнтинела, и использовать впоследствии корпус последнего для возвращения оружейника в актив, при помощи Сэма: возвращение Сэнтинела Прайма никому не было нужно. Пушки вернули, корпус перекрасили в изначальный черный цвет — огромный, почти как предакон, ростом даже выше командира, телохранитель Прайма теперь более чем оправдывал своё именование, и внушал даже в альтформе. Актив, да ещё какой — можно ли было желать большего? Разве что решения проблемы квинтессонов, раз они обозначились опять, спустя столько ворн. Командир автоботов обречённо провентилировал в ответ. Как так произошло? Что они не учли? Какой урок Истории не усвоили? Он знал, кто сможет им помочь в этом разобраться, по крайней мере — попытается. «Слабый белковый», как презрительно именовали его десептиконы и поначалу — некоторые из новичков-автоботов, за свою пока короткую жизнь уже смог нечто, а именно — восстановить историческую справедливость в микромасштабе — доброе имя своего прапрадеда — сэра Арчибальда Уитвики. А ещё он обнаружил некие несоответствия за все годы пребывания кибертронцев на Земле, например, двукратное эпичное возвращение Мегатрона во всей своей красе, и поделился своими соображениями. Они пролили новый свет на соображения собственно Оптимуса и его Ставки и дополнили их. В конце концов, совместная работа процессоров кибертронцев и головного мозга людей была на Земле гораздо эффективнее, чем работа по отдельности, успешные операции НЭСТ тому примером. Микроистория нашла своего исследователя-историка, отчего же не попробовать использовать эти мозги на благо макроистории? Скоро они минуют орбитальные платформы, и можно будет отдать команду на открытие стазис-капсул. Нет, корабль усовершенствовали достаточно для того, чтобы обеспечить полноценное функционирование целого отряда людей, даже искусственная гравитация была, но всё же было решено не рисковать. О рисках было поручено информировать Рэтчету. Рэтчет понимал возможные опасности, а потому попросил Виолу Коллайдер убедить в этом остальных людей. Та справилась на отлично: убедила своих коллег Вильчура и Бандажефски, а также Сэмюэля Уитвики, те — офицеров и свои семьи, а офицеры — оставшихся из отряда НЭСТ. Да, Сэм придёт, и Бамблби с ним. Би не даст в обиду своего названного брата… За трансформерами внимательно наблюдала гетерохромная Защитница, в миру — доктор Коллайдер. Она хорошо отдохнула в отсеке Рэтчета, удобно устроившись на тёплой грудной броне медбота, вырисовывая пальцами одной ей понятные узоры и слушая мерную пульсацию мощной Искры. Военврач не возражал: у них двоих были свои секреты, да и не раз и не два за прошедшее время их совместная работа с военврачами Вильчуром и Бандажефски спасали актив как людей, так и кибертронцев. Фем, шествуя после перезарядки по коридорам корабля, вышла на мостик и внимательно слушала и смотрела. — Оптимус, — вкрадчиво и очень спокойно, пожалуй, даже слишком спокойно, обратилась к Прайму фем-сингулон поколения «три-с-половиной», — вы ничего не желаете рассказать? После египетских событий, где и Оптимус, и Сэм сначала ушли, а потом вернулись в этот мир, на одном из обследований она спросила Уитвики: — Как себя чувствуешь, парень? — На все свои тридцать лет, — горько улыбнулся он. На Фунестисе находились все, кто был ей дорог: её воспитанница Юми, Росс Силлибус, Наоми Армитаж, их дочь Йоко, Ная из Либерти, гиперкот Котобус, а также доктор Касиба — её наставник. Сколько она их не видела? Сколько же?