* * *
Как же мне хочется спать! Но я быстро моргаю и пытаюсь уловить суть шоу, которое транслируется по телевидению. Взгляд мутнеет, глаза щиплет. То и дело голова резко опускается. Я в ту же секунду пытаюсь совладать с собой и пытаюсь руками удержать свою чугунную башку. Где-то отдаленно переживаю: вдруг я начну храпеть от усталости. Не то, чтобы у меня была эта проблемка, но с учетом моего везения такой позор в этой ситуации вполне реален. — Ты можешь поспать, — тихо говорит Руслан. Он сидит рядом, но я едва понимаю суть его слов. Вита и Регина пьют чай на кухне и выбирают какие прически и макияж сделать на концерт. Я не разбираюсь в этих женских штучках, поэтому решила отвлечься просмотром телевизора. — Еще целый час можешь поспать, — взглянув на наручные часы, добавляет Бернес и я непроизвольно окончательно проваливаюсь в сон.* * *
Едва я открываю глаза — понимаю, что моя голова на чьем-то плече. Восприятие приходит спустя пару секунд. Я резко отодвигаюсь и смотрю на Бернеса, который остается невозмутимым. — Ты спала ровно пятнадцать минут, — не отвлекаясь от телевизора, сообщает он. — Я тебе плечо раздавила, — сонно бормочу я, не понимая собственных слов. Тело проснулось, а вот мозг еще дремлет, поэтому и несу какой-то бред. — Да уж, вот тебе и благодарность за билеты, — ехидничает в ответ Руслан и делает громкость на телевизоре выше. Регина подзывает к себе и я неуклюжим шагом спешу на кухню. Спать теперь не хочется. Продолжать болтать с Бернесом нет смысла. На ходу проверяю время на телефоне. Концерт еще не скоро, но для меня это кажется таким близким, можно сказать что осталось немного подождать и я в живую увижу The Stuff. Старалась сохранять спокойный и беззаботный вид, только на самом деле ощущала себя словно в блендере. Голова кружится. Взгляд затуманен. Немного мутит. Бросает то в жар, то в холод. Руки дрожат. Хочется кричать, визжать, бегать, прыгать, танцевать, плакать… Столько эмоций я за всю свою жизнь не испытывала. Сильно готовиться к концерту у нас не было возможности. Мы не брали с собой в путешествие кучу вещей, я так и вовсе лишь на одну ночевку к Регине планировала и ничего с собой не прихватила, кроме запасной черной футболки с логотипом любимого сериала. Именно в нее и переоделась, пока Вяземская пыталась хоть как-то разобраться в своей косметичке. За те несколько минут, которые были нам даны на сборы перед поездкой, она впопыхах кидала туда все, что попадалось на глаза. Поэтому я вовсе не удивилась, заметив штопор и пульт на столешнице вместе с небольшой горкой косметических средств. Наша подготовка смешивалась и с традиционным обрядом компании — выпивкой. Еще в самом начале мы столпились вокруг кофейного столика. Там уже стояли четыре стакана с янтарной жидкостью. На меня нахлынула тревога, которую моментально засекла Регина. — Это всего лишь бренди. Попробуй глоток сделать. Не понравится, не заставим пить дальше. — Не то, чтобы я никогда не пила. Просто бренди… Неужели не было чего-то попроще, привычнее? Дешевле? — как бы невзначай, уточняю я. — Мне нравится, — отвечает Вита, уже пригубив. Беру стакан и покорно делаю глоток. Никогда ранее не пила такой крепкий алкоголь. Впечатление: ужасно противная штука, как ее вообще можно пить. Первый глоток обжигает горло и заставляет закашляться. Но через минуту внутри разливается приятное тепло, и появляется кисло-фруктовое послевкусие. Делаю еще глоток. Теперь бренди не кажется таким уж противным. В итоге я залпом опустошила свой стакан и мое волнение исчезает. Щеки слегка горят, но это у меня от любого вида алкоголя. Вита была готова раньше всех. Не думаю, что она сама была этому рада. Ведь, заметив ее вдали от нас и скучающей без дела, Бернес всячески докапывался до нее. Бартенева оставалась безучастна, но заметно побледнела от злости, которую совершенно не могла скрыть. За долгое время в навязчивой компании Руслана она не проронила ни слова. Его же это совершенно не беспокоило, даже попытки девушки побродить по студии не останавливали надоедливую натуру Бернеса. Он шел за ней по пятам, то и дело задавая странные и глупые вопросы, или говоря о какой-то безумной ерунде. Иногда проскальзывали нотки обиды в голосе, когда Вита делала вид, что нашла нечто интересное в телефоне. Увы, ее ничто не могло спасти от Руслана Бернеса. Пару замечаний в адрес Руслана бросила Регина. Первое время эта игра ее забавляла, а затем мешала и выводила из себя. Но спешить на помощь подруге, рыжая бестия все же не спешила. Я же, в очередной раз доверившись визажисту Вяземской, наблюдала за происходящим и искренне сочувствовала Бартеневой. Когда легкий макияж был готов, в голове возник план спасения Виты. Дождавшись пока она в очередной раз пройдет мимо кухни, я скромненько спросила: — Заплетешь меня, пожалуйста? Вита Бартенева резко обернулась. Даже Руслан не ожидал этого и едва не врезался в девушку. В ее глазах мелькнул любопытный огонек, хотя лицо оставалось безмятежным. Она многозначительно посмотрела на Бернеса, обошла его и, немного приподняв уголки губ, подошла ко мне. Не отвечая на просьбу, Бартенева вооружилась парой резинок и расческой и стала за моей спиной. По телу пробежались мурашки, когда Вита провела рукой по моим темно-каштановым волосам. Я не знала, какую прическу сделает девушка, но она очень бережно и аккуратно проводила расческой вверх-вниз, поэтому полностью доверилась ей и не боялась процесса. Регина, отстраненно улыбаясь, продолжала наносить на свое миловидное лицо румяна, а Руслан качал головой и обиженно пыхтел, косясь на Виту. Дождь прекратился, на небе не осталось ни единого облачка, лишь лужи на асфальте напоминали о недавнем ливне. Мы были готовы к концерту, но еще не было и половины пятого. Никто не говорил. Телевизор выключен. Все смотрят в пустоту. Лишь наше собственное дыхание нарушало тишину в студии. Стук в дверь и Руслан, как ошпаренный, подскочил с барного стула и поспешил впустить внутрь гостя. Не посмотрев в глазок, он открывает и запыханный Шелли заходит в квартиру. Осмотрев каждого, Чадеев воскликнул: — Два часа! А вы еще сидите ровно на задницах? Вы забыли, что концерт начинается в семь. Проснитесь, граждане, и в бой! Его крики нас ошарашили. Мы боялись хоть что-то сказать в ответ, поэтому послушно прихватили самое необходимое и, стараясь не приближаться близко к Шелли, покинули студию. Мы пересекли парковку и сели в форд. Вита, брезгливо морща нос, тут же завернулась в старый плед, а Регина, дрожа от холода, с завистью покосилась на нее. Услышав стук наших с Вяземской зубов, Шелли и Руслан, не сговариваясь, одновременно стащили с себя свои куртки и протянули их нам на заднее сиденье. Уговаривать нас не пришлось. Даже моя робость отошла на дальний план и я сильнее завернулась в ветровку Чадеева. Регина только накинула на плечи кожанку Руслана и попросила у меня достать из рюкзака небольшое зеркальце, чтобы проверить, достаточно ли хорошо выглядят ее волосы. Шелли выжал газ, мы выехали со стоянки на улицу, затем он вырулил на проспект и понеслись прочь от студии. Ехали слегка превышая скорость. Бернес решил пристегнуться на ближайшем светофоре, не знаю связано ли одно с другим. Впрочем, наш путь занял от силы минут двадцать. У дверей клуба «Swipe» выстроились две или три сотни человек. Я успела расстроиться от одной мысли, что придется стоять на холоде в очереди, чтобы зайти внутрь. Хоть дождь уже закончился… Мы оставили машину на посыпанной гравием парковке и подошли к входу. К моему удивлению, Шелли поразил нас уже второй раз: он был поблизости весь день и поэтому занял нам места практически в начале. Правда не сразу вспомнил, что должен был заехать за нами на студию. Поэтому и приехал такой обеспокоенный и злой. Сам себя дураком выставил. Впрочем, его поступок вызвал у меня такую сильную благодарность, что я даже осмелилась его на пару секунд обнять. Мы сделали вид, что моего единичного порыва не было, да и остальная троица шагала впереди нас и поэтому не видела этого. Немного подождав, предъявив билеты, наконец оказываемся внутри «Swipe». Мне не хотелось оглядываться по сторонам, смотрела лишь на сцену и ничего не замечала вокруг. Кто-то из моей компании вел меня по ступенькам на второй этаж клуба, но я продолжала рассматривать аппаратуру и большой экран на стене. Еще немного и… Верю ли в это? Нет! Лишь оказавшись возле бара, я пробегаюсь по большому помещению. Клубы дыма парили в клубе словно привидения. Закатываю рукава ветровки, которую Шелли предложил пока оставить на мне. Она мне велика на пару размеров, но от этого эта вещь нравится намного больше. Парни заказывают что-то в баре, а девушки оценивающе рассматривают людей вокруг. Все вокруг курили, пили, смеялись, танцевали и флиртовали — проще говоря, всячески наслаждались жизнью и возможностями шумного ночного клуба. Громкая ритмичная музыка оглушила мои собственные мысли. Шло время, народ непрекращающимся потоком заполонил все пространство в клубе, стало невыносимо душно. Толпа скандировала название группы, а я с гордостью думала: «Кто бы мой в это поверить! Я здесь. Я здесь, не верю своим глазам!». Выпив в ожидании пару коктейлей, мы стали пробираться к сцене. Пару раз меня потеряли в толпе, но, к счастью, Регина и Вита, после очередного исчезновения, мертвой хваткой вцепились в мои руки. Впереди пробивал нам дорогу Шелли, Руслан следовал позади, то и дело отвлекаясь на очередную привлекательную девушку. С большим трудом и немалыми потерями собственного достоинства, мы отвоевали места практически возле самой сцены. Концерт начался с обычным для The Stuff размахом: сперва везде погас свет, на секунду на экране мелькнуло название группы, голоса фанатов слились в одобрительный унисон. Затем вспышки, громкие звуки различных инструментов, отчетливая барабанная партия и резкая тишина. Пронзительный аккорд высвободился из колонок и растекся будоражащей вибрацией по полу и стенам клуба. Я сощурилась, заметив возню на сцене. — Добрый вечер, — низким голосом поприветствовал публику солист. Кажется я едва не потеряла сознание от его баритона. — Не слышу готовы ли вы начать… Софиты освещают сцену. Крики фанатов оглушили меня на пару минут. Они начинают играть исполнять инструментальную версию одной из своих песен. Я, приоткрыв рот, вглядываюсь в лица друзей. Мне хочется увидеть их реакцию на эту группу. Замечаю заинтересованность Виты, предвосхищение Регины, легкую задумчивость Руслана и то как Шелли покачивает головой в ритм. Довольная таким эффектом, приковываю внимание вновь к музыкальной группе. На сцене музыканты прыгали в разные стороны, улыбались во все тридцать два и максимально делились своей энергией с поклонниками. Казалось, музыка доносится с каждого угла клуба. Их было семеро, и выглядели они как стереотипные сумасшедшие панк-рокеры. Из-за прожектора все вокруг казалось ярче, но лица музыкантов, наоборот, бледнее чем могло быть возможно. Хоть я и знала имя каждого, любимчиками были солист, барабанщик и аккордеонист. Они выделялись на фоне остальных участников группы: такие худые, что можно кости пересчитать. Рваные футболки с логотипом группы и плотно облегающие джинсы. И справа, и слева девушки то и дело пищали, когда парни наклонялись к толпе или двигали бедрами. — Ну как тебе они? — с трудом перекрикивая песню, спрашиваю я у Регины. Мне важно знать ее, да и остальных тоже, мнение на их счет. Ощущала себя как маленький ребенок, который решил похвастаться перед успешными и суровыми родителями своими незначительными успехами в простеньком дельце. Я поделилась самым ценным, что имела. Своими предпочтениями. И хоть список моих любимых групп и исполнителей можно смело назвать бесконечным, с каждым из них и с каждой их песней я переживаю особые, неповторимые эмоции. Поделиться песней или назвать ту же группу настоящий подвиг. Это мое. Это личное. Это слишком важное для меня. — Одно слово: вау! — подруга широко улыбнулась. — Надеюсь это не последний наш с тобой концерт, — она кулачком легонько ударила меня в плечо. Я шумно выдохнула, оказывается все это время от беспокойства даже не дышала. — Черт, даже меня пробрало, — невольно покачал головой Гриша Чадеев. Завороженная я глаз не сводила как солист прыжками перемещается с одного края сцены на другой. Находясь так близко к сцене, можно было услышать как он временами сбивался с ритма и как остальные члены группы пытались скрыть это, подпевая ему. Это ни капельки не портило ни выступление, ни впечатления о концерте. Они поют вживую! Не передать словами, какие эмоции меня захлестнули, когда я это осознала. Огромные прожекторы придавали зрелищности, а широкий экран, на котором с забавными и порой нецензурными кадрами транслировались слова текущей песни, позволяли почувствовать себя тоже исполнителем. Никакого неприятного ощущения, как в караоке-баре. Наоборот. Я лишь изредка поглядывала на экран, чтобы не перепутать строки любимых песен. А вот мои друзья изредка пытались подпеть, но плохо знали репертуар и часто сбивались. Это мило, что и они смогли прочувствовать всеми фибрами особую атмосферу этого концерта, этой группы, этого момента. В тех редких моментах, когда солист или другие участники группы обращались к фанатам с очередным безумным вопросом или смешным комментарием, Вита резко разворачивала нас для фото; мы с Региной пытались впихнуть свои головы так, чтобы было видно и нас троих, и сцену, и хоть кого-то из группы. В очередной раз, Вяземская крикнула что есть силы, когда аккордеонист оказался возле нас: — Эй, давай селфи? Она прищурилась и закусила губу. Я испуганно смотрела то на нее, то на того парня на сцене. Меня словно кипятком облили. Мне было стыдно; я была в шоке от храбрости, которой у меня нет; меня волновала реакция аккордеониста. Он же шепнул что-то солисту, указав взглядом на нас. И они внезапно резко подскочили и наклонились к нам. Я растерялась. А вот Вита и Регина нет. Все это длилось максимум полминуты, но я с большим трудом отошла от случившегося спустя три песни. Все это время позади меня над моим остолбенением дружески насмехались Шелли и Бернес. Регина и Вита лишь бросили пару фраз «эй, все в порядке» и «фотка вышла угарной». Я попыталась забыть о своей нерасторопности и старалась больше не вспоминать о том секундном мгновении. Оставшееся время концерта только наслаждалась песнями и мгновением. Я вряд ли когда-нибудь забуду свой первый в жизни концерт. Мне ничто не испортит впечатление: ни пинки локтями в бок от таких же фанатов, как я; ни головная боль из-за слишком ярких спецэффектов; ни ноющие от усталости ноги. Это, черт возьми, лучший день в моей жизни. Это не концерт, это триумф. Он закончился, но никто даже не думал покидать клуб. Одна девушка даже разрыдалась, когда группа исполнила последнюю песню. Мне тоже было грустно, но подобное проявление эмоций меня смутило. И все же, пора покидать клуб. Кто знал, как будет сложно уйти через визжащую толпу фанатов. Но где-то еще на первых шагах, я заметила, что Регина часто стала оглядываться по сторонам. Мы вчетвером маленькими шажками шли по пятам. Лучше было выбрать в качестве первопроходца нашу швабру Шелли, но так уж получилось. Я шла сразу за Региной и врезалась в ее спину носом, когда она неожиданно остановилась. — Прости, — потирая носовую перегородку, протянула я, на что подруга лениво махнула рукой и развернулась на девяносто градусов. Почему она изменила направление, если мы направлялись прямо к выходу, как и все вокруг, мне было не ясно. Но перекрикивать пение невпопад от рядом толкающих поклонников The Stuff было не по силам. Поэтому, решила молча следовать за Региной Вяземской. Я надеялась, что она нашла более короткий путь из клуба. Каким-то образом мы пробрались за кулисы, минуя зевак-охранников. В какой-то момент возник серьезный риск, что нас заметили и Вяземская затолкала нас в каморку. Мы притихли. А затем что-то щелкнуло позади, холодный воздух и мы дружной компанией повалились назад. Я принялась нервно отряхивать невидимую паутину со своих волос. Но громко хмыкнув, кто-то за спиной произнес: — Вы что тут делаете? — В смысле что? — невинно ухмыляясь, переспросила Регина. Я испуганно развернулась. Передо мной стоял Егор Лукин, барабанщик The Stuff. Глаза Егора пробежались по нам, но особенно изучал с головы до ног Виту, грызущую ногти, за Русланом. Он опять хмыкнул и обратился к Регине: — Тут запрещено посторонним находиться. — Это мы-то посторонние? — со смешком повысила голос Вяземская. — Милый, — она подошла к нему вплотную. Оказывается он ниже ее. Интересный факт для меня. — Мы можем уйти, но тогда ты будешь жалеть, что не познакомился с нами, всю свою оставшуюся жизнь. Я открыла рот от такой вопиющей самоуверенности. Но услышав тихое «рот закрой, муха залетит» от Шелли, стоящего возле меня, захлопнула челюсть со слышимым ударом зубов. — Ля какая смелая. Тебе хоть восемнадцать есть? — с легкой насмешкой, спросил барабанщик. — Ты не настолько известен, чтобы спрашивать у меня такое, — ни на секунду не растерявшись, быстро ответила Регина. — Что за шум? Ох ты ж, — устало зайдя в комнату, удивился солист. — Эй, а я тебя запомнил. Та наглая. Селфи. Да? — Видишь, нам тут самое место, — ехидно бросила барабанщицу Регина Вяземская и, развернувшись на каблуках, подошла к солисту. — Мне не понравилось фото. У моей подруги были закрыты глаза. Для второй, между прочим популярной инста-блогерши, подобное фото идет в утиль. Понимаешь зачем мы тут… Прости, не знаю твоего имени, — весело щебетала девушка, накручивая рыжую прядь на указательный палец. — Данила Никонов, — прошептала я и никто меня не услышал. — Как же это! Пришла на наш концерт, а имен не знаешь. Тем более моего. Ха! — в тоне солиста не была никакой грубости, кажется неосведомленность моей подруги его даже повеселила. — Что же, можете радоваться. Вы мне понравились, вот и захотела узнать имена. Поверь мне, это огромный успех! — Никогда не встречал такую наглость… — пробурчал барабанщик Егор, падая на заваленное шмотками кресло. Не думала, что он такой. В интервью был более дружелюбным и добрым. Хотя и мы свалились внезапно… — Разве это наглость? Это любознательность. И потом, они прям как группи, такое явление нельзя игнорировать, — Данила перевел взгляд на коллегу, а затем хлопнул в ладоши. — Можешь звать меня Ник. Это только друзьям позволено, — солист игриво подмигнул подруге. — Группи? — пискляво и неуверенно воскликнула Вита и хмуро взглянула на солиста. — Не группи? — Че? — почесывая затылок, спросил Шелли. — Нет-нет, мы точно не группи, — неожиданно промямлила я. — Я вообще впервые на концерте, а друзья о вас недавно услышали. Через меня. Мы не группи. Нет-нет, не группи, — нервно бурчала я, опустив взгляд. Мне было почему-то неловко. — Да не нервничай ты. Не группи, так не группи. — Да блин, что это такое. Вид суши какой-то? — вмешался Гриша. — Нет, всего лишь фанатки, которые колесят за группой по пятам в турне. Они хотят быть максимально близко к своим кумирам, или вроде того, — решила объяснить я, заметив, что и остальные мои друзья не особо понимают о чем речь. И зря сделала. Такой озлобленный взгляд от Руслана Бернеса и Гриши «Шелли» Чадеева испугал бы любого, даже самого стойкого агента ФБР. Видимо, назвать их «группи» было сравнимо с оскорблением. — И вам только селфи интересно? — лениво спросил из ниоткуда взявшийся аккордеонист Илья Брагин. — Ты можешь предложить что-то поинтереснее? — заинтересованно задала встречный вопрос Регина, но парень лишь пожал плечами. Вяземскую такой ответ не устроил, но озвучивать свое разочарование она не стала, лишь недовольно закатила глаза и поджала губы. — Ладно, фото так фото. Только давайте быстрее, а то сейчас придет наш организатор и прогонит вас с тумаками и воплями, — серьезным тоном сказал Ник, поправляя свою прическу. Услышав это, Вита мгновенно преобразилась. Стала более собранной, решительной. Она быстро поправила свои волосы, выбрала лучший фон и освещение для совместной фотки и скомандовала всем стать как можно кучнее и сделать более непринужденные эмоции. «Никаких натянутых улыбок» — тихо сказала она, когда я оказалась справа от нее. К сожалению, этот запрет был для меня особым уровнем сложности. Мне никогда не понять: как у других получаются такие живые фотографии? Мягкая улыбка, блестящие глаза, красивая поза. Мои же фото сплошное непонятно что. Сжатость ощущается не только в том, как я расположилась на фото, в каком положении находятся руки и ноги, но и в самом моем лице. Мне жутко неудобно улыбаться. Даже слегка приподнять уголки губ тяжело. Поэтому я редко фотографируюсь и очень часто скрываю или даже удаляю фотографии из социальных сетей. Наверное только из-за меня Вите пришлось сделать десять фоток. Она старалась, это было заметно, получить лучший вариант после такой встречи с музыкантами. Но каждый раз, после очередного селфи, она слегка кривилась и просила еще одну попытку у Ника и Ильи. Егор не желал участвовать в этом, впрочем как и Шелли с Русланом. Но у них не было отмазки, спросить с Витой по этой теме, как вкрадчиво пошутила мне на ушко Регина, опасное для жизни дело. — Отлично, а теперь прощайте навсегда, — неожиданно воскликнул барабанщик, когда наконец Бартенева осталась довольна фотографией. — Ты такой грубый, — недовольно буркнула на него Регина, но не стала с ним препираться. Ник попытался оправдать поведение Егора тем, что их организатор действительно не будет с нами мягок и добр, если увидит в их гримерке. Да и я пыталась дать понять подруге, что чувствую себя неловко в этом всем. Все же мы так нагло вломились в личное пространство, они только концерт закончили, хотят отдохнуть, как минимум. — Ладно, все же спасибо, — поддалась на мои уговоры Вяземская. — Подскажите хоть куда нам идти? — Выйди за дверь и иди прямо, не ошибешься, — вставая с кресла, съехидничал Егор и рукой махнул в сторону одной из дверей. — Гор, ну ты чего? — среагировал быстрее моей компании Илья. — Поверните направо и по лестнице вниз, там уже выйдете сразу к главному выходу. Не потеряетесь. — аккордеонист был более вежлив с нами. Впрочем, именно таким он был со всеми, так я судила еще по просмотренным интервью группы, которые изредка смотрела. Хоть кто-то оправдал мои ожидания. — Надеюсь, мы еще увидимся. — Ага, окей, — немногословно сказал Руслан и уже вышел за дверь. Ему видимо не хотелось задержаться в компании музыкантов подольше. Следом за ним вышел Шелли, потянув меня за собой. Втроем мы шли немного быстро по указанному направлению, я еще поглядывала назад, то ли боясь, что подруги сильно отстают от нас, то ли желая вернуться и поговорить о какой-нибудь чепухе с кем-то из The Stuff. Мы с парнями уже минуты две стояли возле главного выхода. Руслан облокотился на колонну, скрестив руки на груди. Шелли же присел прямо на ступеньки, вертя в руке ключи от машины. Меня с каждой секундой все сильнее било по голове беспокойство: почему девочки так задерживаются? В какой-то степени была даже ревность. Но, что удивительно, вовсе не к парням из группы. А к подругам. Видимо так плохо влияет на меня общение, становится сложнее допускать возможность друзей общаться с кем-то помимо меня. — Почему они так долго? — взвыла я, подойдя к колонне. Руслан взглянул на меня, посмотрел в сторону, откуда мы пришли, и вновь перевел взгляд на меня. — Может сходить за ними? — Не стоит, — уж слишком сухо ответил он мне. — Пояснять не станешь, да? — раздраженно спросила я, на что Бернес лишь пожал плечами. — Почему ты такой сложный? А еще на девушек жалуетесь, что их понять тяжело. Да ты им всем нос утрешь, — колко добавила я. Оставаться рядом с ним как-то не хотелось, да и собеседник из него неприятный. Поэтому я стала напротив Шелли. — И куда мы поедем? — хотелось хоть как-то отвлечь себя от ожидания подруг. — Куда скажите, — ответил Чадеев и улыбнулся. — Или ты о следующем пункте в нашем путешествии? — О нем тоже можно поговорить, если не против. — А чего быть против? — спросил он, но я не знала что ответить. — О чем вы тогда с Русланчиком болтали на заправке? — Гриша хитро поглядывает на меня. — Только не говори, что на тебе хет-трик пробовал! — Хет-трик? — Дурацкое название того, чего на самом деле и не существует, — неожиданно присоединяется к нашему разговору Руслан. Мысленно я вспомнила одну оскорбительную фразочку, но решила не связывать ее с Бернесом. — И с чего вы тут заговорили об этом? — Ага, заливай мне тут! — со смешками продолжал настаивать на своем Шелли. — Хет-трик, Ась, это три проверенных метода Руслана, после которых абсолютно любая становится еще одной его верной фанаткой. Он покруче твоих этих… В общем, тех музыкантов. — На мне не сработает, — самоуверенно сказала я. Руслан насмешливо посмотрел на меня и приподнял бровь. — И не смотри на меня так, не сработает, — еле сдерживая нелепую улыбку, добавила я. — Что же это за методы такие? — Он… — начал Гриша, но Бернес поднял руку, заставляя его замолчать. — Ха, прости, Ась, видимо это секрет фирмы. — Я же могу узнать обо всем от Регины. Или Виты. — Оп, что нужно рассказать тебе? — хлопнув в ладоши, заинтересованно спросила Регина и перескочила через ноги Руслана. — Простите, я узнавала интересные места у Ника, а Вита заставила их подписаться на себя. — Они подписались? — удивилась я и посмотрела на девушку. Та улыбнулась, видимо подтверждая это. — Ух ты! Это здорово, Вита, — искренне порадовалась за популярность Бартеневой я. — Так, не меняй тему. Удивляться этому еще устанешь уже через пару дней. О чем мне тебе рассказать, давай, говори живо! — шутливо злилась Регина. — Хет-трик Руслана, — быстро ответила я. — Ты что, охренел?! — внезапно воскликнула Вяземская на весь клуб. — Я что мало тебе за Виту врезала? — Так, Регина, успокойся. Я и не планировал. Это Шелли, все претензии к нему! — поднимая руки вверх, начал переводить стрелки Руслан. — Я? А что я? Вообще-то, я ничего не знаю… — А когда ты вообще что-то знал, Шелли, — грубо выразилась Регина. — Я лишь спросил у Аси не применял ли Руслан на той заправке свои методы, иначе почему он не рассказал о нашей следующей цели, — невинно улыбнувшись, добавил Гриша. — Бернес, — в интонации Вяземской было все: и интерес, и злость, и требовательность, и ехидство. — Так, ребята, нам пора. Тут уже на нас косо смотрят, — сменил тему Руслан. — Ася, о чем вы говорили? — махнув на него рукой, спросила у меня Регина. — Эм… Да ни о чем особенном. — Особенном? Клянусь всеми богами, я увидела что этот ответ сделал все только хуже. Но самое пугающее: я даже не знала как именно все испортила. Регина буквально метала молнии в сторону Руслана, а тот медленно отходил назад, явно желая сбежать подальше от подруги. В какой-то степени я была уверена, что из-за меня они сейчас или серьезно поругаются, или даже подерутся. Но в тоже время, внутри переживала о том, что могла и не знать о хет-трике и оказаться очередной жертвой Бернеса. Впрочем, он же все еще меня раздражает? Значит методика дала сбой. Или я что-то упускаю? — Может правда уже пойдем отсюда? — встав между Региной и Русланом, спросила я у подруги. — Ладно, но я не закончила этот разговор, Бернес, — Вяземская отчетливо произнесла каждую букву фамилии парня, а затем элегантно откинула косу назад. — Перекусим в одном кафе, которое мне Ник посоветовал. Суши поедим. Ты же оплатишь наш перекус, Бернес? — Ммм, как мило, ты же мне такой богатый выбор предоставила, — обходя девушку стороной, съязвил Руслан. — Смерть от твоих рук или суши. Даже не знаю что и выбрать! — Ребят, — неожиданно окликнула нас Вита, оставаясь все еще позади нас. Мы остановились возле выхода и посмотрели на нее. — Можете меня подбросить в одно место сперва? Хочу с кое-кем встретиться, — попросила она, держа в руках телефон. Видимо готовясь сразу же дать ответ тому, с кем и должна состоятся встреча. — Ты нас бросаешь? — спросил Руслан. Его голос был похож на скулеж брошенного хозяевами щенка. Он надул по-детски губки и подошел к ней вплотную. — А как же мы, как я, Виолетка? — Ой, отстань, — Бартенева сделала шаг в сторону от него. — Так подвезете или мне такси вызвать? — Да подвезем, не бросать же тебя с твоим-то особым талантом теряться даже в родном с детства районе, — пошутил Шелли и открыл нам с Региной дверь.