* * *
— Нет и еще раз нет! — Регина! — Бернес! — Вяземская! — Берне-е-ес! — Ребята, обязательно так кричать? — я прикрыла уши руками. Руслан и Регина повернулись ко мне. По ним было сложно сказать они ругались по-настоящему или ради веселья спорили между собой. Улыбались и выглядели слишком воодушевленно, словно спорили вовсе не о наших планах, а о какой-то несущественной мелочи. — Уже поздний час, мы в парке, кажется даже одни… Я шаркала ногами по асфальту. Посиделок в суши-баре мне было мало, чтобы окончательно набраться сил на ночную прогулку с друзьями. И в голове все еще был кавардак. Вита за весь прошедший час ни разу не написала, да и на сообщения Регины не отвечала. Зато запостила сториз. Там она танцевала в компании девушек под какой-то популярный трек. Вяземская даже шутливо ответила на этот пост комментарием, что Бартенева променяла нашу прекрасную компанию на каких-то безмозглых куриц без чувства ритма. Видимо, лишь одна я переживала, что могло с ней приключиться что-то не то. Хотя видимых причин моего беспокойства не было. Видимо, я устроена так — переживать обо всем подряд круглые сутки. — Именно! Мы вероятно здесь совсем одни. Так почему бы… НЕ ОРАТЬ! — Шелли что было сил завопил еще сильнее. Где-то вдалеке послышался лай собак в ответ на его крик. — Ха. Или ты боишься? Не бойся, пусть только какие-то кретины попробуют нам угрожать, я им как… — он встал в боевую киношную стойку, поставил кулаки возле лица и показательно подрался с воздухом. — Да-да, милый, ты точно нас защитишь, — похлопав его по плечам, пошутила Регина. — В том, что я кричу, виноват только один наглый и упертый человек, вот этот вот, — она тыкает указательным пальцем в щеку Руслана. Он неожиданно слегка прикусывает его, отпускает и приглушенно смеется. — Видишь, Ася, он меня даже кусает! — посмеиваясь, жалуется мне подруга. — Ох, да уж, у вас настоящая война, — я придаю последнему слову особое значение голосом и закатываю глаза. Это забавно, но, признаться честно, усталость после концерта дает о себе знать и у меня уже нет сил поддерживать веселое настроение друзей. — И все же я прав, — вновь возвращается к теме спора Руслан и ускоряется. — Так, а ну-ка, стой, нифига подобного, — Регина старается его догнать. Я же, наоборот, останавливаюсь и поднимаю голову к небу. Сквозь ветки деревьев не видно есть ли звезды этой ночью, но закрываю глаза и представляю как темный небосвод усеян ими. Как они ярко манят к себе, в космос, представляю как они смотрят на нас, на то, как мы тут проводим летние ночи за незначительными спорами, пускай и шутливыми. Опускаю голову и вздыхаю. Ребята уже ушли вперед на приличное расстояние, но понимаю что это только Руслан и Регина. Я поворачиваюсь, надеясь увидеть Шелли позади, который по какой-то причине предпочел мою молчаливую компанию, а не шумные разговоры своих друзей. Но его нет поблизости. Я испуганно осматриваюсь по сторонам, но нигде не замечаю даже тени. Прислушаюсь, но не слышу даже голосов Вяземской и Бернеса. — Шелли? Гриша? Ты где? Гриша? — мой голос дрожит. А что если какой-то маньяк-ниндзя уже его убил? — Гриша… Шелли… — я делаю по паре шагов в разные стороны, пытаясь услышать хоть какой-то шорох. Мысленно молю, чтобы он всего лишь решил меня напугать таким способом. — Эй, ты чего тут застряла? — Регина неожиданно оказывается возле меня и я испуганно отскакиваю назад. — А где Шелли? — нахмурившись, спросил Руслан. Мои глаза защипали. По какой-то странной причине мне хотелось разрыдаться в ту же секунду, как Бернес произнес прозвище друга. Видимо, от усталости я более эмоциональна. Моя реакция не понравилась друзьям. — Шелс! Шелли! Чадеев, мать твою, где ты?! — громким низким голосом покричал в разные стороны, стоя на месте, Руслан. Но ответа не последовало. — Куда он мог пропасть? Шел же следом. Черт пойми что. — Может он туда заглянул? — ободряющее обнимая меня, предположила Регина, указав взглядом куда-то влево. Я и Руслан одновременно посмотрели в ту сторону. Сквозь деревья и густую листу мы заметили вдалеке неоновую вывеску «бар». Бернес присел на корточки, видимо рассматривая заведение внимательно. Он почесал колени и поднялся. Парень молча направился в сторону заведения, сжав кулаки. — Идем? Идем, — Регина мягко потянула меня за руку, следуя за Русланом. Бар явно был популярным местом, там и без нашего трио было полным-полно народу. Кое-как мы протиснулись к барной стойке. Руслан перекинулся через нее и посмотрел по сторонам. Затем он что-то шепнул Регине и мы двинулись дальше. Совсем скоро мы заметили похожего на нашего друга парня. Шелли стоял к нам спиной и был тут не один, он шумно обсуждал что-то с человеком, лицо которого по какой-то причине казалось мне очень и очень знакомым. Руслан мощно хлопнул Гришу по спине и тот, кашляя от испуга, повернулся к нам лицом. Кажется, он совершенно не удивился нашему появлению. Но и не огорчен, что уже радует. — Ты какого черта свалил? — бесцеремонно прерывает их разговор Бернес своим вопросом. — Ты Асю до такого испуга довел, что я думал придется ей скорую вызывать. — Не, правда, Шелли, сказать не мог? — поддакивает ему Регина. — А? Я же говорил, что зайду попить… Или… Или только подумал об этом. Ой, да ладно вам, нашли же. Позвонили бы, в крайнем случае. Кстати, знакомьтесь, Федя, — представил своего знакомого нам Шелли. Федор пожал руку Бернесу и улыбнулся нам с Региной. Я еще сильнее уставилась на его лицо, никак не могла понять откуда я могу его знать. — И откуда вы знакомы? — поинтересовалась Регина, отбирая у Шелли напиток. — Ваш друг мне очень помог. Пробил колесо, а он рядом проходил и предложил помощь. Я, конечно, мог и сам справиться. Но с ним это получилось сделать быстрее, — честно ответил Федя. — А тут увидел его, ожидающего бармена. Оказывается, городок мал, — он тепло улыбнулся. — Особенно учитывая, что мы тут проездом, — подметил Шелли, пытаясь забрать свой сок обратно. — Проездом? И надолго вы здесь? — удивился Федя. — Завтра планируем до обеда поехать дальше, — ответил за всех Руслан. — Ну что вы так, совсем не посмотрели город, так нельзя, — Федор призадумался. — Я знаю откуда вы сможете и наш город во всей красе посмотреть, и повеселиться. Если, конечно, желаете, — мужчина придвинулся ближе к Регине. — С этого момента поподробнее, — любопытно отозвалась она, сощурив глаза и посмотрев на него. — У моего друга пентхаус в лучшем районе. С его окон такой вид… Обомлеете! И, что самое главное, сегодня у него вечеринка. Знакомая компания тоже проездом и в их честь он устроил настоящее веселье. Я могу вас провести. — В честь чего? — недоверчиво вмешался Бернес. — Благодарность за отзывчивость вашего товарища, — быстро ответил Федя. — Вечеринка… Хм, — Регина хитро улыбнулась. Она закусила губу и задумчиво отвела взгляд в сторону. — Пожалуй, мы можем заглянуть на полчасика. Сугубо ради красивого вида, — пояснила причину своего согласия подруга, хотя истина явно скрывалась в чем-то другом. — Отлично. Я рад, очень рад, — удовлетворенно высказал новый знакомый. — Моя машина… — О, нет, спасибо, — не дав мужчине договорить, заговорила вновь Вяземская. — Мы доверяем только одному водителю и это, — она мягко положила руку на курчавую шевелюру Шелли, — наш верный друг. Скажите адрес или мы можем поехать просто следом за вами. — Лучше следом, — Федя явно был недоволен таким положением дел, но не стал сопротивляться. Я лениво окинула взглядом бар, уже зная, что увижу толпу посущественнее этой. Мы уже собрался уходить, когда Регина схватил меня за руку и, что-то буркнув Шелли, потащила в противоположную сторону. Мы заглянули в дамскую комнату. Здесь была самая настоящая очередь. Но Вяземская бесцеремонно отпихнула всех и встала напротив зеркала. Она открыла кран и опустила руки под воду. — Видела какой наглый, — вспыхнула Регина. — Подумал я сяду к нему в тачку, ага, разбежался. Знаю я таких. Присядешь и, до поворота не доедешь, а уже будешь облапана во всех местах. — Не знаю, наверное ты права. Тебе лучше знать, — неуверенно согласилась я. Мне тоже показался взгляд Федора слишком углубленным в декольте подруги. Но откуда я могу знать, может такое пристальное внимание тешило ее самооценку. — Уж поверь, я знаю, — закрыв кран, подтвердила свои же слова Вяземская. — Нет, будь он хоть капельку симпатичнее, никаких проблем. А так. Федя, ты в пролете, — помахав ручкой, добавила она. — Но есть в этом и плюс. Попадем на вечеринку, подбухнем бесплатно, может найдется кто поинтереснее… Федора, — она скривилась, давая понять что уж ему-то явно ничего с ней не светит ни сегодня, ни завтра, ни спустя тысячу лет. — А если будет? Что тогда? — растерянно уточнила я. — Ася, ты иногда так забавно тупишь, — мягко подметила Регина. — Как минимум, приятная ночь, — она покачала головой, словно это не нуждается ни в каких объяснениях. — А… Я? — Ты такая милая сейчас, не могу, — Вяземская поправила мои волосы. — Я же не замуж выхожу и не ставлю перед собой цель найти именно сегодня и сейчас кого-то! Да и, если ты не в курсе, обычно это не затягивается на пять часов, фильмы слишком приукрашают все. Так что, надолго я тебя не оставлю одну. И почему, собственно, одну? Есть Шелли и Руслан. Хотя, ладно, Руслан плохой вариант. При первой же мордашке симпотной исчезнет быстрее скорости света. Но Шелли не посмеет, — она наклонила голову и игриво цокнула. — Ну что, идем?* * *
Господи, как же я ненавижу вечеринки! Никогда не думала об этом. Всегда была убеждена, что это нечто невероятное, потрясающее, ярко и запоминающее. Виной тому фильмы. Там все так весело! А в реальности… Нет, я допускала вариант, что где-то все как кино, или в схожем антураже. Но там, где мы оказались… Все было немного не так. Внутри пентхауса знакомого Федора оказалось темно и шумно, и там было много плотоядных взглядов мужчин, которые были явно старше нас лет на пять минимум. Но вот средний возраст женской половины вечеринки едва переваливал за двадцать лет. Тем не менее, какие-то общие черты с киношным вариантом вечеринок был: неоновое освещение, громкие басы, море алкоголя, в том числе и элитного. И, как и обещал Федя, невероятный вид из окон на ночной город. Я была уверена, что на меня никто не обратит внимание. Тем более, что рядом со мной стояла невероятная Регина Вяземская. Она возвышалась на своих каблуках и явно выделялась огненным цветом волос на фоне остальных девушек. Но даже в тени подруги не было безопасно: некоторые неприятно пялились на меня. К сожалению, я не могла воспринимать их внимание как симпатию, скорее читала в их взглядах прямой вопрос «А эта что тут забыла?». Друг Федора оказался довольно-таки щуплым мужчиной, среднего роста, с ярко-зелеными глазами. Я пыталась угадать откуда у него такая шикарная квартира, но ничего вокруг не давало мне подсказок. Его тщедушное величие дополняли дорогая на вид рубашка и стакан виски в руках. Мы почти удачно познакомились с ним, но меня и Регину резко кто-то толкнул в спину. Это была какая-то высокомерная блондинка с явно увеличенными губами. По какой-то причине она ощутила в нас соперниц и злобно посмотрела на меня и Регину. Мы решили не усугублять положение и ушли в главный зал, чтобы повеселиться. Почти двадцать минут бесполезных споров с друзьями, но никакие мои веские аргументы, ни даже наигранные слезы не помогли уговорить их поскорее уйти отсюда. Им не хотелось сидеть в съемной студии до утра, даже с условием, что Шелли нужно хоть пару часиков подремать перед дорогой. Он и сам начал убеждать меня в том, что до следующей цели нам ехать не так долго, чтобы ему был необходим сон. От такого отношения друзей, которое я лишь частично могла понять, мне жутко хотелось выпить что-нибудь покрепче. Один из мужчин на вечеринке подмигнул мне. Либо ему около тридцати, либо его жизнь потаскала… Фьи! Я отвернулась к окну и раздраженно поправила футболку, пытаясь отвлечься от такого внимания. Интересно, сколько алкоголя надо в себя влить, чтобы неприязнь к этому всему хоть немного притупилась? Смогу ли я когда-нибудь забыть, как подозрительно изогнулись губы того мужчины? Мысли вновь повторили этот момент и меня кинуло в дрожь. В отражении окна я заметила знакомый наряд. Внимательнее вгляделась и поняла, что не ошибаюсь. Это Вита! Я резко обернулась и, указывая в нужную сторону, сказала друзьям: — Вита здесь. Наша подруга танцевала не одна. Рядом с ней топтался на месте вполне привлекательный парень, возможно лишь на пару лет старше ее. Он что-то говорил Вите, она же, не прекращая двигаться в такт музыки и не открывая глаз, лишь блаженно улыбалась сказанному и изредка кивала в ответ. Мы поторопились к ней, узнать как она здесь оказалась и кто этот парень, пока Бартенева не скрылась из виду. — Привет… — проговорила Регина Вяземская. Мы вчетвером стояли напротив нее и мило улыбались. — Откуда вы здесь? Я рада вас видеть, — писклявым голосом поинтересовалась Вита. — Да, случайно заглянули, спасибо Шелли… — ответил Руслан и убрал руки в карманы джинс. — Мы тут совсем заскучали. Своего друга не представишь? — спросил Гриша Чадеев, выглянув из-за моей спины, и дружелюбно подмигнул тому парню. — Аа, да, конечно, — замялась Вита. — Дима, это мои друзья. Друзья, это Дима. Как-то так. — Ха, ну здорова, Дим, — Шелли крепко пожал его руку. Руслан же учтиво кивнул в знак приветствия. — На самом деле мы тут не одни, — неожиданно заявил Дима, подозрительно поглядывая на Виту, которая как ни в чем не бывало продолжила дергаться под музыку. — Я тут со своими парнями, они тоже здесь проездом с концертом, — продолжил говорить он. — С концертом? — переспросила я. — Да, не знаю слышали ли вы о The Stuff… — Надо же… Этот город, похоже, и вправду мал, — воскликнул Шелли. — Ага, сплошные знакомства, — голос Руслана выражал беспокойство, но на лице никаких эмоций. — Вы… Вы знакомы? — недоумевал Дима. — Мы ради них и приехали сюда! — призналась Регина. Глаза Димы округлились. Он жадно хватал ртом воздух, а затем уставился на Виту, которая, кажется, даже не слушала нас. — Ася хотела на их концерт попасть. Этот город был по пути, билеты еще были. А потом мы случайно ворвались в их гримерку! — В гримерку?! — удивление Димы сменилось на ярость. — Это же нарушение правил! Где была охрана?! — Эм… Не знаю, — восторженность Вяземской убавилась. Она уже не решалась продолжать. — А откуда ты их знаешь? — решила уточнить Регина. — Я? Я организатор их тура! Мы замерли. Дима буравил нас взглядом. Он явно был недоволен тем, что мы заглянули в гримерку музыкантов. Мне хотелось перемотать время назад и остановить Регину, не посвящать этого парня в историю или вовсе не замечать в отражении Виту. Но уже поздно что-то менять. Я виновато улыбнулась. Дима лишь хмыкнул, но на его грубых скулах от злости заходили желваки. — Это было случайно, — попыталась оправдаться я. — Мы немного промахнулись с поворотом и оказались в гримерке. Хотели уйти, но там был Егор, а затем… — В первую очередь, я не на вас злюсь, — прикрыв глаза и шумно выдохнув, промямлил Дима. — Не могу понять, почему я узнаю об этом от вас. Не от парней, а от вас! Они мне не доверяют? — Нет-нет, уверена, что доверяют, — теперь я пыталась успокоить его и защитить музыкантов. — Наверное, не хотели, чтобы ты злился на нас. Или не хотели лишний раз тебя беспокоить. У тебя и без этого много всяких важных поручений. — Слабо верится, — бросил он. — Опять? Вы нас преследуете? Я обернулась на голос. Перед нами стоял недавно упомянутый Егор Лукин, барабанщик The Stuff, который был не рад нашему появлению в гримерке. Мне уже стало дурно: что же это за вечеринка, куда заглянули абсолютно все. Для полноты картины не хватает встретить еще бывших одноклассников и членов семьи. Ну, а что, почему нет! — Как раз тебя вспоминали, Егорка, — ехидно отозвался Дима. — Зови всех сюда. Живо, — более грубо приказал он и Лукин испуганно побежал за парнями из группы. Мы дождались пока придут остальные музыканты и перешли на кухню, где было посвободнее, чем в душном зале среди танцующих людей. Я трусливо пряталась за Региной, которая была слишком веселой. Видимо она ожидала масштабных и ярких разборок между организатором и The Stuff. Или же пыталась выглядеть беззаботной в глазах солиста, который все чаще и чаще поглядывал на нее, пропуская мимо ушей недовольство Димы. Дима требовал от парней объяснений, объяснял причины своей злости и почему так важно рассказывать о подобных происшествиях ему сразу же. Он смотрел на каждого, словно пытался прочитать мысли каждого и увидеть в их глазах сожаление о своем молчании. Стоило ему на минутку прекратить говорить, в конфронтацию с ним вступил Никонов. Не зря он солист группы, видимо только у него хватает смелости в открытую спорить с Димой. — Ничего же не случилось! Случайно ввалились в гримерку, даже не в нее, а в подсобное помещение. Вот беда! — Данила Никонов вскинул руками и едва не влепил по носу скрипача, который стоял возле него. — Нас, блин, десять человек в группе, семь музыкантов. Одни парни. Некоторые еще и спортсмены, другие не раз участвовали в потасовках. А кое-кто, к слову, старше тебя, милый, — подмигнув Диме, намекнул Ник. — Неужели мы не справились бы с ними? Не выгнали, если бы посчитали, что им пора уходить? Да и они вели себя адекватно, не кидались, не пытались что-то украсть, не теряли сознание. Сфоткались и ушли. Пять минут! А ты тут возвел все в какое-то нашествие толпы фанатов в гримерке. Димка, если бы это стоило твоего внимания, без обид, ребят, — бегло извинился он перед нами, — я лично тебе сказал об этом. Сразу же. Конфликт исчерпан? Дима почесал подбородок, явно раздумывая над словами Данилы. Махнув рукой, он потянулся к закрытой бутылке пива, стоящей на кухонной тумбе справа от него. Видимо, солист смог все урегулировать. — Вот и отлично, — щелкнув пальцами, добавил Ник и полноценно повернулся к Регине. — Видимо, судьба хочет нас свести. Уже который раз за короткое время мы встречаемся. — Тебе везет, — хитро ответила Регина, накручивая кончик косы на палец. — Может тогда объединим компании, раз мы уже все здесь оказались одновременно? — Я только за. Парни? — Ник посмотрел на остальных музыкантов, те неуверенно закивали или пожали плечами в ответ. — Никто не против.* * *
— Так вы тоже здесь сугубо проездом? — вновь подключился к разговору барабанщик Егор. — Большое путешествие, ребят, — потянувшись, гордо объявил Шелли. — Будем мир покорять. А начнем с нашей страны. — Так вы тоже музыканты? — более оживленно спросил Илья. — Нет, тут только Руслан брынькает на своей паршивой гитаре, — борзо отметила Вита, закатив глаза. — Не брынькаю, а играю. Не на паршивой, а на Gibson Les Paul. И уже не играю как второй год, Виолетка, — наперекор сказанным словам, добавил Бернес, крепко сжав кулаки. — Неплохой выбор, Gibson настоящая легенда. Дорогая еще, зараза, — задумчиво прокомментировал солист Ник. — Тогда какая цель путешествия? — вернулся к началу аккордеонист Илья. — Очень долгая и невероятно интересная история, — загадочно улыбаясь ответила Регина. — Одного вечера не хватит. Может если еще где-то встретимся на более длительный период… В общем, спишемся. — И это ее ты называл ненавязчивой, Ник? — возмутился барабанщик Егор. — Милый, жизнь коротка. А у музыкантов еще короче. Думаю, объяснять почему не имеет смысла. — Уверенным тоном начала говорить Регина. — Эй! — ошарашенно воскликнул Илья. — Да-да, вы возможно мальчики правильные, не буду утверждать обратного. Но вернемся к делу. Я не навязываюсь, лишь объясняю, что рассказ длинный и сегодня во все посвятить вас не смогу. Хотите совет? Встреча с нами лучшее, что может быть в жизни любого. Так что, не глупите, не потеряйте такой шанс в будущем, — закончила свою восхитительную речь Вяземская. К ней подошла Вита и, уверенно взглянув на солиста, скрестила руки на груди. — Поверьте, Регина дело говорит, — хохотнул Шелли. — А кто сказал, что мы против будущих встреч с вашей озорной компанией? — ответил Ник и поднял ладонь. Регина мягко улыбнулась и дала солисту The Stuff пять. Все столпились возле моих подруг, я все еще не могла и шагу сделать. У меня внутри кололось какое-то смутное ощущение, что это все какой-то сон. Я не знала, как мне реагировать на это все. Еще вчера и мечтать не могла о концерте The Stuff, а теперь, не без предприимчивой Регины, могу провести с любимыми музыкантами столько времени. Фея-крестная из сказки, ты ли это? Словно прочитав мои мысли, Вяземская обернулась и вместе с аккордеонистом Брагиным подошла ко мне. Я оглянулась по сторонам на тот случай, если они идут не прямиком ко мне, или, в крайнем случае, чтобы поспешно скрыться в другом направлении. Меня всю трясло и бросало в жар. Интересно, как я выгляжу со стороны? Как безумная фанатка, лишенная дара речи и безудержно покрывающаяся потом? Неужели я в самом деле веду себя, как настоящая идиотка? Кажется, я паникую. Нет. Я ПАНИКУЮ! — Воу, она в порядке? — наклонившись к Регине, спросил Илья. — Ее словно инсульт схватил, моя бабушка также выглядела, говорю тебе, — полушепотом объясняется аккордеонист. Уже который раз кто-то шутит про мое здоровье. Ребята, не смешно, я так всегда выгляжу: растерянно, взволнованно, испуганно, устало, побито. Родилась такой, не всем везет с внешностью. — Я в полном порядке, — слишком громко говорю я, пытаясь убедить скорее саму себя, чем окружающих. — Ха-ха, я вообще зашибись! — мне тут же становится неловко от сказанной глупости. — Да-а-а, я вижу, — с улыбкой, подыгрывает мне Илья. — Ты же понимаешь, что нельзя стоять в сторонке от нас? Вита, к слову, чуть злится на тебя, — положив руку на плечо, спокойно говорит Вяземская. — Ты закрыла глаза на классной фотке, даже я не рискую так поступать, — поясняет подруга, заметив мой недоумевающий взгляд. — И, если гора не идет, то… Черт, забыла как тебя зовут, — она шипит сквозь зубы, явно испытывая какую-то долю стыда. — Илья. Он… Илья, — выпрямившись, сказала я наконец нормальным голосом. — Ну видимо знакомить вас не придется. В общем, Ася, поболтай с… Ильей? Я ускакала, — более задорно добавила она и ускакала к солисту, который о чем-то оживленно болтал с Русланом. — Так значит… Ага… Поговорить… Почему я? — я потеряла все свои социальные навыки, которых и так почти не было. — О, все легко объяснить, я меньше всех болтал в той компании. Вот и попался твоей подруге на глаза, — он запустил руку в свою великолепную каштановую шевелюру. — И как тебе самое отпадное место в этом городе? — Эта квартира? Просто здорово! Здорово… — промямлила я, неуклюже обходя аккордеониста и подходя к огромному окну. — Вы же вроде местные, так? — Не совсем. Живем сейчас здесь, это факт. Я вообще из соседней страны, приехал учиться и… Немножечко застрял, — он пошутил. — Впрочем, жаловаться не на что. Возвратиться домой всегда успею. — Надеюсь и мы успеем… Мы усаживаемся за поцарапанный столик с брошенной предыдущими гостями посудой, который чудесным образом освобождается, когда мы заглянули в этот угол квартиры. У меня едва сердце не выпрыгивает из груди, когда замечаю как Ник стряхивает что-то с плеча Регины. Этот простой жест заставляет меня на мгновение забыть, что все это реальность, а не сцена из мелодраматического фильма. — Вам, дамы и парни, обязательно нужно попробовать местные бутеры. Такие нигде больше не встретите, — подойдя к нам, громко предлагает Шелли. В руках у него огромная тарелка с закусками. Он протягивает нам по бутерброду и уходит. Я отказываюсь, но Илья берет и мгновенно съедает предложенную закуску. Я ерзаю на месте и постукиваю пальцами по своим коленям. Бегло поглядываю в стороны. Со стороны, наверное, кажется, что я ищу своего знакомого. Все болтают о чем-то своем: Регина Вяземская смеется над шутками Ника, барабанщик Егор о чем-то спорит с Русланом Бернесом, Вита Бартенева и Дима обсуждают какие-то новости с двумя парнями из группы, а Дима и еще два участника The Stuff обсуждают понятную только им тему. Одна я ни в одном разговоре не участвую и никак не могу найти подходящий вариант для общения с Ильей. Мда, у меня серьезные проблемы с общением. В голове какой-то мусор. Совершенно глупые мысли, которые приходят только в уставшую голову от безделья. Неожиданно для меня, вся компании начинает смеяться почти одновременно, но по совершенно разным причинам. И я ощущаю себя, как в зазеркалье. Чем сильнее погружаюсь в это чувство, тем тише становятся голоса и звуки, перестаю ощущать запахи, зато не ускользает ни одно движение моих друзей. Я словно замедлила время. Я смотрю на Регину, удивленно распахнув глаза. Не слышу ее слов, зато замечаю как она спокойно и уверенно говорит о чем-то солисту группы. Медленно перевожу взгляд на внимательного Ника и снова на подругу. Мы с Вяземской настоящая аномалия. Где еще можно встретить парадоксально разных людей, которые при этом понимают некоторые вещи абсолютно одинаково. Знаете, словно мысли читаем друг друга. Хотя, признаться, чаще всего она этот телепат, а я лишь с переменным успехом могу предугадать ее мысли и идеи. И при этом такие противоположности! Еще в детстве меня это забавляло. Посмотрев, что делает одна, можно с большим успехом угадать, как поступит другая — наоборот. Из нас двоих именно Регина первой попытается познакомиться; я смогу «обрести голос», в лучшем случае, спустя пару встреч. Только Вяземская полна решимости в решении дел: если она уверена в своем выборе, не изменит его ни при каких обстоятельствах. Даже ошибку примет с гордо поднятой головой, не будет воспринимать это как опрометчивый шаг, скорее как случайное невезение. И обязательно, в милой манере, пошутить над собственным промахом. А я не такая. Тысячу раз обдумаю что надо сделать и как. Затем несколько дней буду переживать о возможных, обязательно негативных, последствиях. С большим трудом все же приму решение, скорее всего противоположное от первоначально принятого. А потом буду всю жизнь переживать, что сделала все не так и все пошло наперекосяк, и вообще зря я все это затеяла. И мучиться перед сном о каждой сделанной ошибке. Да, вот это я — неуклюжая неуверенность. И моя лучшая подруга с детства Регина Вяземская, она же упрямая победительница. Дерганное движение привлекает мое внимание и теперь я уже наблюдаю за Витой и стоящего поблизости с ней вечно голодного Шелли. Девушка случайно чихнула, кто-то пожелал ей быть здоровой, но разговор, в котором она участвовала, не прервался. Кажется, можно провести и с этими двумя аналогию. Только немного иную. Они тоже противоположности. Бартенева абсолютно непоколебима: кажется, даже окажись она в эпицентре стихийного бедствия, на ее лице не дрогнет ни один мускул. Даже когда ее милое лицо озаряет редкая улыбка, ощущения все такие же холодные. Но за то недолгое время, что мы знакомы, я осознала: это лишь оболочка. У нашей мраморной статуи есть чувства, при чем если они появляются, то в полной мере. Она сильно переживает из-за своих сомнений и неудач, связанных с блогом. А какая радость ее берет, когда к ней добавляется очередной активный подписчик! Наверное, соизмеримо с моим счастьем на концерте. И в противоположном «ринге» — Гриша Чадеев, он же Шелли. Здесь все с точностью до наоборот. Большую часть времени он гиперактивен; пожалуй, он уникальный человек, может быть и там, и тут, и на другом континенте одновременно. Но за те минуты, проведенные в машине, когда все спали, я поняла… Шелли может быть спокойным, даже более флегматичным, чем Вита. Да-да, трудно поверить, что эмоциональный вулкан Чадеев умеет спокойно сидеть на одном месте больше двух секунд. Самой смешно от такой абсурдности, но это правда. Но и не стоит обделять вниманием самопровозглашенного короля этого мира — Руслана Бернеса. И тут моя наблюдательность дает промах. Я ни на шаг не приблизилась к разгадке этого парня. Он кажется таким поверхностным, но даже гадать не нужно, чтобы понять что все не может быть так просто. Ох уж это чувство, сохраненное со школы: если ты легко решил задачку по сложной теме, не факт, что сделал это правильно. Теперь я мучаюсь в сомнениях: какой Руслан настоящий? На данный момент, он демонстрирует лишь те качества, которые сам хочет. Спросите меня сейчас, что я думаю о нем и ответ будет схож с мнением Виты. Наглый, самоуверенный в собственном превосходстве, непостоянный и любит нарушать личностные границы. Возможно, мне и не стоит углубляться в понимание этого парня. Не исключаю вариант, что за красивым фасадом очередная пустая комната и стоит лишь попытаться подобрать ключ, как Руслан Бернес преобразиться в очередного «такого как все, но с деньгами и красивой мордашкой». Впрочем, чему удивляться — парень определенно считает себя центром вселенной и не особо интересуется тем, какие маленькие букашки вращаются вокруг его ослепительного облика. — Ты всегда так буравишь взгядом? — я ощущаю холодное дыхание прямо возле уха и резко отстраняюсь. Аккордеонист, видимо, проследил за моим взглядом и теперь пытается понять за что я так зацепилась в Бернесе. — Поссорилась с парнем, что ли? — повернувшись ко мне, с ухмылкой спрашивает Илья. — Кто угодно, только не он, — ошарашенно посмотрев на него, взбрыкнула я и, не скрывая неприязни, взглянула на Руслана. Но только он собирался повернуться в мою сторону, посмотрела прямо на Илью. — И не на него смотрела. Так, задумалась о своем. — Например? — Эм… Пыталась понять на сколько я смелая, чтобы задать хоть кому-то из вашей группы один вопрос. — Мы не спим с фанатками, — совершенно серьезно отвечает Илья. — Даже я. — Фьи, я не об этом. Даже в мыслях не было. — Ха-ха, ну ладно. Что за вопрос? Не спросишь, не узнаешь ответ, — подначивает аккордеонист и я чувствую как пылают мои щеки от стеснения. — Как ты понял, что хочешь заниматься музыкой? Я читала ваши интервью, немного биографию знаю. Вот конкретно ты столкнулся и с непринятием со стороны родителей, и с финансовыми проблемами, и с… — Да много всякой фигни в жизни было, — по задумчивому взгляду Ильи стало понятно, что я пробудила его воспоминания о сложных временах. — Не знаю, как-то к этому душа тянулась. — Это я понимаю. Но как ты нашел в себе, не знаю, мужество не поменять свой выбор? Вместо музыки выбрать, к примеру, юридическую профессию. — В моем случае, я бы был электриком, ха-ха, — я видела, что мой вопрос заставил парня погрузиться в размышления над ответом. — Не, все равно выбрал бы музыку. Ну какой из меня электрик? — Так откуда эта уверенность, что именно музыка это твое? — Знаешь, когда я впервые увидел у соседа этот инструмент, по-настоящему влюбился. Сильнее, чем в какую-либо неземной красоты девушку. Я долго учился, чтобы достичь того, что сейчас умею. И да, многие не верили, что чего-то добьюсь. Подумаешь. Уверен, сейчас их лица застыли в удивлении. — Илья широко улыбнулся и мечтательно закрыл глаза. Я сразу догадалась, что он представляет зависть своих недоброжелателей. — А я верил. И нашел таких же ослепленных верой дураков. Наш путь к этому уровню известности был сложен, но мы играем не ради славы, денег или… Прости, но даже не для фанатов. Отчасти. Это больше чем увлечение, это то, ради чего хочешь жить, для чего хочешь жить. Мне даже сложно представить, что было бы без музыки, — он лениво задержал взгляд на каждом из участнике группы. — Однажды я бы все равно к этому пришел, — резко повернувшись ко мне, продолжил аккордеонист. — Пускай мы через год пропадем с радаров, всякое случается в мире. Но мои руки не потеряют желание нажимать на кнопки и клавиши. Просто, лично мне кажется, я гораздо полезнее с аккордеоном, чем без него. Он часть меня. Ты просто ощущаешь это… Ха-ха, от одной мысли хочется смеяться. Но знаешь, всякое случается. И, не спорю, однажды я могу изменить свое мнение. Откажусь ли насовсем от музыки? Нет, ни в коем случае. Но из-за всякого можно поменять свой выбор. Сколько случаев, когда профессионал в одном деле внезапно решает заняться совершенно другим. Открывать новые горизонты неплохо. Главное, понять, что ты готов ради этого на многое. Если можешь себе позволить опустить руки перед каким-то испытанием, то значит ты еще не нашел свое. Когда ты занимаешься тем, что тебе близко, даже не возникает мыслей поменять ориентир. Надеюсь ты поняла мой запутанный ход мыслей. — Да, понимаю. Но все равно… Мне кажется, что даже если я действительно чего-то захочу… Не знаю. Наверное, я спасую перед первым же препятствием. Хотя, скорее всего, откину мечту на дальнюю полку только от одного запрета или насмешки родственников. — Не ты одна такая, уж поверь. Все мы боимся столкнуться с непониманием. Знаешь сколько людей рискнули идти наперекор мнения других? Ух. Их мало, очень мало. Каждый переживает подобное. Это нормально. Ха-ха. — Илья медленно повернулся и посмотрел на своих друзей-коллег. — На самом деле каждый из нас наверняка сломал кого-то. И ты тоже. Или твои друзья. Случайное слово, не тот взгляд, неудачный момент… И кто-то навсегда отказался от своего таланта лишь потому что другой не может поставить себя на его место и принять увлечение. Кто-то продолжает бить стену и добивается прогресса. Кто-то бросает и меняет на что-то более доступное, понятное. А кто-то так и не находит себя… Каждый из нас со своими трещинами живет. Главное, что ты будешь делать с этим. Склеишь и не отступишь, заклеишь пластырем и спрячешься, или так и останешься разбитым на полу, позволяя каждому наступать тебя и уничтожать… — Вау. Поэтично, — я уставилась на него. Улыбка Ильи растянулась от уха до уха. — Так мы ж поэты все, сама знаешь какие песни пишем. — Да, ты прав. И в своем мнении тоже. Наш диалог закончился. Я, снова поникнув, улыбнулась напряженно. Подбородок мой опустился. Заправляя локон за ухо, я отвернулась от парня и тихо повторила его слова: — Каждый из нас с трещинами. Взгляд пробежался по каждому в компании, но ни на ком не задерживался даже на пару секунд. В голове возник образ сестры. И я начала переживать о ней так, словно она живая и мне подвластно помочь ей. А что если и у Веры была трещина? Но кто тогда нанес их ей? Может поэтому она решилась изменить свою жизнь? И к чему же сестра стремилась тогда? Столько вопросов, найду ли я ответы в ее дневнике… Уже в который раз я спрашиваю саму себя: знаю ли я этого человека. Знаю ли я свою сестру? Знаю ли я подругу детства или новых друзей? А знаю ли я своих родителей? Знакомых? Знаю ли я себя? Кто я? — Значит решено, — мутно услышала я кого-то. Когда пришла в себя, компания уже разошлась в разные углы пентхауса. Кажется, из-за собственных мыслей я опять потеряла счет времени и суть разговоров. Что сейчас происходит? Некоторые музыканты вышли на балкон и закурили, к ним присоединились Регина и Руслан. Шелли тем временем помогал сделать Вите атмосферную фотку в обнимку с Димой. Я, мягко извинившись, поспешила к Регине, переполненная необоснованной тревогой и щемящей в сердце грустью. Все равно не знаю как и о чем говорить с Ильей, да и ему лучше будет найти компанию получше. Ненавижу себя в таком состоянии. Боюсь, что испорчу всем приподнятое настроение. Из-за этого хочется провалиться сквозь землю или укрыться в самом темном уголке нашей планеты до тех пор, пока вновь не стану сносной для общения. — Ась, ты чего? — спрашивает меня Регина, когда я выхожу на балкон. Холод неожиданно нападает со всех сторон, хочется вернуться в помещение, но решаю все же остаться рядом с подругой. Она накрывает мои ладони своими и меня до костей пронизывает приятное тепло. — Все в порядке, — мямлю я в ответ и хмурюсь. Запутанные мысли кружат в голове и появляется пульсирующая боль в висках. — Наверное немного устала и все. — Ты же понимаешь, что еще рано спать? — Что вы планируете? — Подслушивать плохо, Ася. Не знаю, парни что-то еще обсуждают. Кажется, я слышала слова «сюрприз» и «круто». — А сюрприз зачем? — Наверное для Виты. — Виты? — Так, ты с какой планеты вернулась к нам? Или с Ильей слишком интересные разговоры? — подруга играет бровями, явно намекая на что-то. Но тут же прекращает, заметив по моему лицу, что все это глупые предположения. — Она же полчаса визжала на всю вечеринку о своих ста тысячах. Впрочем, я за нее рада. Вита ж этому всю себя отдает, так старается. Знала бы ты столько фото она не публикует, а какие интересные интерактивы проводит для своих подписчиков. Настоящая работа, — восхищенно рассуждала Регина. — У тебя тоже много подписчиков, — сказала я зачем-то. Впрочем, из нашей компании все популярные, кроме меня. Даже до Гришиных двух сотен с чем-то мне далеко. У Руслана скоро две тысячи, а у Регины и вовсе почти пять. И тут я в их компании со своим седьмым десятком в подписчиках, среди которых больше половины всякие рекламные аккаунты. — Так суть не в количестве. Вот тебе есть дело до этих цифр? Я приподняла взгляд, словно ища ответ воздухе. Так или иначе, меня это чуток задевает. Но в тоже время, я ничего не делаю. Редко публикую фото, да и те сложно назвать, как любит говорить Вита, «качественным продуктом». Плюс ко всему не общительная и скучно живу, зачем подписываться на меня. Но я и не рыдаю из-за этого каждый день. Признаться, даже не знаю зачем мне профиль в instagram. Только лишний раз упрекнуть себя в чем-то: вон у той девочки красивая фигура, та умеет делать шпагат, этот парень популярный за счет скетчей, а эта парочка путешествует по миру. Нет, эти соцсети для меня только еще один способ уничтожить самооценку. — Такое. Не сильно беспокоит. — Вот и я не проверяю количество лайков под фоткой. Шелли вообще по приколу фотки выкладывает, когда переберет с алкоголем. Руслан там больше общается, чем публикует что-либо. А Вита живет этим. — Живет? — я переспрашиваю случайно. Какая же я глупая. Для группы The Stuff дело всей жизни музыка, а для Виты ее блог в instagram. Это же очевидно было с первых секунд нашего знакомства. — И правду, она заслужила сюрприз. — Да-да, интересно только что они там придумали. Так смешно, что именно Руслан пытается договориться о сюрпризе с ними. — Это идея Руслана? — поразилась я. Мы одновременно взглянули на Руслана, в компании музыкантов. Он что-то твердо доказывал парням, те, в свою очередь, дружно кивали головой и изредка улыбались. — Не верю. — Его. А эти их ссоры, ой, даже не принимай серьезно. Нравится им друг друга бесить. При тебе они еще пока сдерживаются. — То есть все бывает хуже? — Да все мы иногда какую-то бесяку ловим. — Бесяку? — Да. Знаешь, когда ты уже настолько весел, что не можешь остановиться и грань адекватности стирается. При чем, может будь ты один это еще успокоилось, но когда рядом друзья и вас всех накрыло этим безумием… Ох, бегите-спасайтесь. — Хм, у меня такого еще не было. — О, дай нам время. Мы разбудим всех твоих внутренних демонов и заставим их плясать. Так вот, мы ругаемся в шутку. Однажды дверь в комнату Руслана сломали. Пришлось быстро прибивать обратно, чтобы его папаша не прибил нас за порчу имущества. Этого старика лучше не злить. Я как-то угрожала сжечь любимую футболку Шелли; как он тогда меня взбесил, жуть. Бернес втихаря подстриг Виту, не сильно, где-то пару сантиметров. К слову, даже ровно. Она его показательно неделю игнорировала. Думаю ты заметила, что это худшее, чем можно наказать Руслана. А Шелли якобы случайно проезжал мимо на своей крысе и облил меня из лужи. Кстати, я, кажется, забыла ему за это отомстить. — Звучит страшно. — Страшно? Весело! Не, не все, конечно, так дружат. Но нам пока нравится. Мы не боимся быть собой. Говорить всякий бред, поливать общих знакомых грязью в плохом настроении. Мы вместе. Вот и все. — Против всего мира? — приподняв одну бровь, шутливо спрашиваю я. — Что ты! Мир у наших ног, еще бы он попытался быть против нас, — заливаясь легким смехом, отвечает Регина. — Пора, — вмешался в наш разговор Руслан и вернулся в квартиру. Мы тоже не заставили себя ждать и вместе с остальными музыкантами последовали его примеру.