Монстр, пробудившийся внутри

— Лютик. Бард не обернулся, потому что знал, кто там стоит. Лишь горько усмехнулся. Боль появляется даже при звуке его голоса. — Прости. Лютик замер. Ком стоял у него в горле, слёзы выступили на глазах. Слово повисло в воздухе, странная тишина окутала долину, будто никого больше не было, кроме них. Бард еле заметно вздрогнул и, покачав головой, тихо сказал: — За что? — Я жалею о том, что сказал тебе тогда. Я был зол и мне надо было выплеснуть свои эмоции. Ты первый, кто попался мне под руку. Я искал тебя, но твой след будто пропал. Сейчас у меня появился шанс загладить свою вину. Лютик… Лютик не выдержал. Слезы текли по щекам. Он слышал, даже чувствовал искренность слов ведьмака. Но было очень больно. Словно открылась старая рана. — Я не злюсь, потому что ты сказал правду, — наконец судорожно вздохнул Лютик. И, не дав ведьмаку оспорить этот факт, продолжил: — Даже не смей сейчас спорить. Я действительно надоедливый бард, который никому не нужен. Слишком болтливый, слишком… навязчивый. Я действительно такой. И признаю сам. Просто… после твоих слов… я понял, что никому не нужен. — Это не так… — начал было Геральт, но Лютик повернулся к нему: — Назови мне человека, которому я нужен, и я пойду его искать. Ведьмак мгновение прямо смотрел на друга, потом сказал: — Ты его уже нашёл, Лютик. — Я же знаю, что ты врёшь, Геральт, — усмехаясь, покачал головой он. — Я же только как репей на собачьем хвосте, правда? Ведьмак промолчал, потому что он ощутил резкий укол вины. Он сказал ему всё то, что он ну никак не заслуживал, а сейчас сидит и убивается. — Я не хотел, ты же знаешь, Лютик… — тихо и неуверенно произнёс он, не зная, что еще сказать. — Знаю, — улыбнулся бард. Но он тут же отвернулся. — Забудь, Геральт. Я не зол на тебя и не обижен. Но все равно пытаешься обьясниться. Не считаешь, что это как-то странно? — Нет. Я чувствую вину перед тобой. В порыве злости я сказал то, чего ты не заслуживал. Ты исчез, а я понял, что наговорил лишнего. Я надеялся, что не спустя год смогу извиниться перед тобой, но ты избегал меня, причём мастерски. — Я тебе никто, Геральт, — он так тихо это произнёс, что Геральт еле расслышал это. — Ты мне друг. Близкий друг. Ближе, чем кто-либо, Лютик, — эти слова были неожиданностью для Лютика и он медленно повернулся. Геральт видел, какими грустными были его глаза, видел в них слёзы, едва не переходящие в рыдания. Ведьмак почувствовал себя полным козлом, а затем прижал к себе барда. Он вздрогнул, не ожидая этого. Затем всхлипнул. Ведьмак еще крепче сжал Лютика в объятиях, понимая, что он не может снова потерять друга. Он и так обидел его, причём серьезно. Они простояли так несколько минут, однако это показалось им вечность. Наконец Лютик отстранился и улыбнулся ведьмаку. Эта улыбка содержала в себе кучу эмоций: потрясение, нежность, удивление и радость. Геральт смотрел на Лютика. Затем сам улыбнулся, неожиданно для самого себя, открыто. — Спасибо, Геральт. Спасибо. Геральт кивнул. *** — Геральт… Ведьмак с трудом открыл глаза. Он успел проспать несколько часов и планировал спать дальше, но он услышал встревоженный голос Лютика и заставил себя проснуться. — Что случилось? — хрипло спросил он. — Нильфгаардское войско надвигается прямо на нас.