Госпожа Цзинь

      Смотря на хозяйку трактира, Цзинь Лин чувствовал что-то странное. До этого, он видел лишь людей мужского пола, а это… Это было, что-то новенькое.       Поэтому, когда они шли в свои комнаты, был задан вопрос:       -Кто это был?       -Где?       -Я про человека, с которым ты разговаривал.       -Хозяйка трактира?       -Как я могу тебе ответить, если сам у тебя узнать и хочу?       -Прости. — Да, конечно, простит, как такую улыбку не простить, даже если обижаться не на что? Он простит заранее, за что-то.       И всё же, как правильно задать вопрос, чтобы было понятно, о чём он спрашивает?       А! — Озарение снизошло-таки. — Почему у этого человека, вот здесь, — парень округлил в воздухе грудь, — такое.       Хм, может, спрашивать не стоило? Почему гусуланец так покраснел?       -Т-ты имеешь ввиду… грудь?       -Да что это за человек?! — Не выдерживает Жулань, потому что сам чувствует, что краснеет.       -Не совсем могу понять, о чём ты спрашиваешь, я не знаком с этой женщиной более близко, чтобы рассказать… — Закончить ему не дали.       -Женщиной?       -?       -Ты сказал «женщиной»?       -Да, что такого?       -Что это значит? Слово я не могу вспомнить, но возможно, именно оно меня интересует.       -«Женщина»?       -Женщина.       -Ох, странно ты как-то память потерял. Ну… Люди могут быть мужчиной или женщиной. Вот ты и я — мужчины, а хозяйка трактира — женщина, мы разные.       -… — Челюсть потихонечку отвисает, поэтому хватаясь за соломинку-вопрос, Жулань с волнением выдаёт то, что в нормальном состоянии точно не спросил, ведь получается… — А… как становятся мужчиной или женщиной?       -Мы рождаемся такими. — …Он женщина?!       -А ты уверен, что я мужчина?       -…Конечно. — Удивлённо посмотрев, подтверждает Сычжуй.       Нет. Ну, нет же. Да как так?! В голове не умещается увиденное под бинтами, увиденное у хозяйки и вполне уверенный ответ друга.       -Что случилось? — Беспокоится Юань, когда замечает обалдевшее лицо Цзинь Лина.       -Н-н-нич-чего! Г-где моя комната?! О, мы пришли! Спокойной ночи!       Сычжуй удивлённо смотрит на закрывающуюся дверь, ничего не понимая: почему друг так спешит?       

***

      Сказать, что она в шоке — промолчать. И что значит «Мы разные»? Где разные? В чём разные? Нельзя ли поподробнее?       Протяжно мыча, она обессилено спустилась по двери, зарылась руками в волосы, и пыталась вспомнить: в чём же различия мужчин и женщин.       Приходила на ум только грудь, Цзинь Лин не припоминала, чтобы у Сычжуя что-то такое выпирало, но не будет же она трогать его, чтобы узнать наверняка.       Всё это так затянуло Жулань, что заснуть не получалось, тогда было предпринято решение — сходить на прогулку.       Перелезть через окно не составило труда, и «парень» ступил на твёрдую поверхность, озираясь по сторонам, не зная, в какую сторону отправиться.       С одной стороны раздавались звуки: голоса и музыка, поэтому было принято решение отправиться именно туда.       В удивлении рассматривая окружение, Жулань подмечала «женщин», таких невероятно лёгких, изящных и красивых, они носили отличные от мужчин одежды, их лица были более ярко выражены, особенно губы. Кажется, Цзинь Лин начала понимать в чём отличие.       -Молодой господин, не желаете приобрести украшение для дорогой вашему сердцу дамы?       -Нет, спасибо. — Смотря на красивых и воздушных девушек, Жулань сравнивала себя с ними, и итог очень раздражал: на их фоне она мужлан.       Больше не желая оставаться в этом месте, Цзинь Лин со злостью в сердце направилась обратно к трактиру.       Полная неразбериха, отчаяние и беспомощность охватывали в эту минуту, одиноко шедшую фигурку, хотелось закатить истерику, ещё больше хотелось всё вспомнить! Но ни того ни этого произойти не могло.       Цзинь Лин чувствовала себя маленьким ребёнком, который не знает опыта жизни и потому не может справиться со сложившейся ситуацией. Как бы ей хотелось встретить человека, который скажет, что же ей делать теперь.       Но чуда, как с ситуацией в яме, где её желание было услышано, сейчас не произошло, спасателя на горизонте видно не было, в голову хорошие мысли не приходили, оставалось только с гневом засунуть эту сумятицу куда подальше, в задворки памяти, и вспомнить в более благоприятное время, если такое будет вообще.       Порешив на этом, Цзинь Лин решила думать и вести себя как парень, забыть об увиденном и подуманном, и считать, что с её телом всё нормально, так и должно быть.       А тем временем, вдали розовел рассвет.