Госпожа Цзинь

      -Юань, ты умеешь плавать? — мужчина не успевает за этой пронырой, который успел незаметно улизнуть, пока тот, наконец, сконцентрировался на медитации, и теперь, забравшись на дерево, которое склонилось над водой, рассматривал рыбок.       -Умею.       -А я умею?       -Честно сказать — не знаю. Будь осторожен!       -Я осторожно.       Цзинь Лин слишком беспечно наклоняется к воде, и уже через мгновение оказывается полностью погружённым. Плавать он, оказывается, всё же умеет, и без происшествий добирается до берега, что даже Сычжуй только и успевает отмереть от неожиданности.       Весь дрожа, парень с улыбкой отмечает — плавать умеет!       -Тебе нужно снять одежду, чтобы высохнуть!       -Н-нет! — Как он мог забыть, что есть секрет.       -Но ты замёрз и дрожишь.       -Если я с-сниму одежду, будет холодно из-за того, что её на мне нет, а ещё б-будет неловко.       Чуть подумав, Сычжуй снимает свои верхние одежды и просит наследника надеть их, вместо своих мокрых.       Цзинь Лин отмирает от созерцания идеального тела друга не сразу, заливается краской и, выхватив предложенную накидку, удаляется, чтобы переодеться.       Наверное, не стоило этого делать, выглядит непотребно, очень уж странно. Делать нечего, в самом деле, не ходить же мокрым — заболеет ещё.       Так они и продолжают путь дальше: один одетый только в нижние одежды, другой в верхние — дополняют друг друга, как никогда!       В Юнмэн они приходят под вечер, благо, одежда успела высохнуть.       Но от удивлённый взглядов это не спасло: выглядели путники помятыми, но такими счастливыми! «гусуланец не в идеальных одеждах! К тому же Сычжуй», — раздавались восторженные восклицания, такое не каждый день увидишь, если сможешь увидеть вообще, из ряда вон выходящее событие!       Цзинь Лин смотрит удивлённо, а Юань только улыбается, как будто говоря: «ничего страшного».       -Ой, Юань, это дядя!       Такой же тихий ответ:       -Не волнуйся, думаю, ты бы не уважал его так, если бы он был плохим человеком. Наверное.       -Наверное? — Парень всё же отходит за спину Сычжуя, когда Цзян Чэн подходит.       -Цзинь Лин! — Лицо доверия не вселяет, поэтому парень ещё больше «прячется»       -Приветствую, глава ордена Юнмэн Цзян.       -Лань Сычжуй. — Откланявшись друг другу, они продолжили:       -Мой племянник потерял память? Это правда?       -Да.       -…Цзинь Лин, идём.       -Позвольте попрощаться с другом.       -Гм, хорошо. — Мужчина удаляется, и только тогда Цзинь Лин выглядывает из-за плеч Сычжуя. Окружающих это представление ещё больше веселит, но парень, поначалу начинающий раздражаться, напомнил себе, вспоминая Цзинъи — людям не угодишь.       -Ты уже уходишь?!       Это прозвучало так жалостливо, что адепт Гу Су всерьёз задумался — Стоит ли ему уходить сейчас?       -Не оставляй меня, я ведь не зна…не помню этих людей, они мне сродни незнакомцам, а этот дядя такой страшный, видел его выражения лица?       -Моло… Цзинь Лин, не смотри на выражение лица, вслушивайся в интонацию голоса и жестам — дядя очень беспокоится о тебе, разве не заметил?       -Да как тут заметишь? Я так испугался! Останься, хотя бы на чуть-чуть.       -Если тебе будет спокойнее — я останусь.       -Оо-о-о!       -А теперь, иди к дяде.       -Что?! Нет! — юноша был очень растерян и напуган, как будто его отправляют в логово черепахи губительницы.       -Давай, давай. — Сычжуй буквально начал тащить упирающегося из всех сил парня.       -Нет-нет-нет! Как ты можешь?       -Потом ещё спасибо скажешь.       -Я скажу тебе спасибо сейчас, если отпустишь меня!       Хоть отдирать наследника от колонны было не просто, гусуланец справился с этой задачей и волоком дотащил до места «аудиенции».       

***

      Ночь вступила в свои права. Шумный днём клан Юнмэн затих, раздавались только стрекот цикад и пение ночных птиц.       Такое спокойствие во внешнем мире ещё больше разжигало огонь эмоций внутри одного человека, который пытался отойти от разговора со своим дядей.       Как? Как он мог подумать об этом замечательном человеке, что-то плохое?!       Напротив всем своим ожиданиям, Цзинь Лин получил кучу наставлений, гору понимания и озеро успокоения. Вишенкой на торте было то, что дядя знает о секрете.       Было так хорошо от мысли — кто-то ещё знает об этом! Словно гора с плеч…       -Фух. Хм, Фея, как думаешь, Юань уже спит? — В ответ ноль реакции. — Конечно спит, уже заполночь… — Ноль реакции. — Да хватит тебе дуться! Ну правда, я уже извинился: ты была права, не нужно было идти на эту охоту, вон какие проблемы… Хотя знаешь, — бурно начав свою исповедь, парень перешёл на шёпот, — если бы не это, неизвестно, когда бы я встретил Юаня. — Мечтательная улыбка скользнула по губам. — Он такой хороший, красивый… Кхм. — Опомнившись, он покраснел, но сделав невозмутимое выражение лица, закончил, вернувшись к обычному тону. — Я тебя сам вспомнил! Это доказательство того, что я очень ценю тебя, а ты дуешься.       Фея неопределённо посмотрела на своего хозяина — это уже был прогресс.       Видя, что боевой дух его подруги поубавился, Цзинь осмелел, наконец, подошёл погладить её, и уже со спокойно совестью смог отправиться на боковую.