Не нравится мне такое будущее

Лили уже около часа сидела на берегу чёрного озера, уткнувшись головой в колени, и плакала. Она пыталась, честно пыталась сдержаться и, как всегда, сглотнув слёзы, прятать чувства глубоко внутри. Но в этот раз ничего не вышло. Слишком больно. А всё из-за одного письма… Около недели назад Лили написала письмо Петунье. Для этих целей она даже раздобыла магловскую бумагу, а в волшебной школе это было сделать совсем не просто. Она писала его, тщательно подбирая слова, так, чтобы никоим образом не разозлить и не обидеть сестру. Всё было просто отлично, выглядело письмо просто, но очень трогательно. Просто письмо от младшей сестры к старшей. Лили пыталась избежать в письме хоть какого-то напоминания о том, что она волшебница. Словно и нет никакой магической школы, словно Лили просто уехала из дома на время. Будто в какой-то лагерь. Она вновь и вновь извинялась перед сестрой, заверяла её, что больше даже не подумает приводить к ним в дом Северуса. Она пыталась писать так, будто они всё ещё дружны, будто не было никаких ссор. Она даже поделилась с Петуньей своими только зарождающимися чувствами по отношению к Джеймсу Поттеру. Так они с Туни часто делали в детстве. Рассказывали друг другу секреты и говорили о мальчиках, которые им нравятся. Лили всю неделю ждала от сестры ответа, надеясь, что ещё не всё потеряно, что, возможно, они ещё смогут снова стать такими же дружными сёстрами, какими были в далёком детстве. О том, что это детство было всего четыре года назад, Лили давно уже забыла. Эти четыре года были для неё сродни вечности. Когда ответ наконец пришёл, Лили не смогла сдержать слёз. Там не было ни одного приятного слова, ни каких-либо намёков на смягчение отношений. Только очередные «уродка», «чудовище», «монстр». «И даже не думай, что я буду поощрять твои сношения с тварями, подобными тебе» «Какая разница, что ты не приведёшь Снейпа в дом? После встречи с ним от тебя всё равно разит за километр» «На рождество можешь не приезжать, ты только лучше всем сделаешь» Это просто невыносимо больно, обидно… С каждым неприятным словом, с каждым злым взглядом из сердца девушки словно вырывают ещё один кусочек, оставляя большую, кровоточащую рану. Вырывают, не заботясь о самочувствии Лили, не думая, что ей может быть больно. Она просидела тут, на берегу Чёрного озера, около часа. Края её мантии уже давно вымокли от слёз, которые Лили пыталась ими утереть. Позже промокли и колготки, когда она в бессилии просто уткнулась лицом в колени, не смотря по сторонам. Подругам сегодня было не до неё. Они, вероятно, и вовсе не знали о состоянии Эванс. Алиса, ещё утром, куда-то ушла с Фрэнком, и их обоих с тех пор не было видно. Джулия убежала в гостиную Когтеврана к своему новому ухажёру. А Доркас, как ушла куда-то утром, ничего не сказав, так её никто и не видел. Наверное, всё это к лучшему. Зачем она будет нагружать ещё кого-то своими проблемами? Сквозь всхлипы она услышала, как хрустит под чьей-то поступью опавшая листва. Кто-то шёл к ней. И это был не человек. Лили подняла голову и увидела перед собой большого лесного оленя. Он с интересом смотрел на неё своими карими глазами, глазами цвета молочного шоколада. Вокруг глаз у него были странные бежевые пятна квадратной формы. Чем-то это напоминало очки. Лили с опаской поднялась на ноги и встала напротив животного. Олень, в свою очередь, наклонил голову немного в сторону, кажется, рассматривая её. Его глаза остановились на опухшем от слёз лице девушки. Лили на секунду показалось, что он неодобрительно покачал головой. А может и не показалось… Олень аккуратно, чтобы не задеть девушку рогами, придвинулся к ней и толкнул её мордочкой в плечо. — Какой же ты красивый, — прошептала Лили, протягивая руку к животному. На её удивление, он не отстранился, давая девушке гладить свою мордочку и шею. — Откуда ты здесь? — спросила она, наклонив голову. Олень сделал то же самое движение. Лили в ответе не нуждалась, да и не получила бы его. Она нежно, чтобы не спугнуть, гладила оленя по мощной шее, рассматривая его во все глаза. Глаза. У оленя были карие глаза. Очень красивые и до одури знакомые глаза. — Может ты хочешь конфету? — спохватилась Эванс, потянувшись к карману и вытаскивая оттуда ежевичную конфетку. Она сняла с неё обёртку и, положив на ладонь, протянула конфету оленю. Тот наклонился и, скептично осмотрев сладость, всё же съел её. Олень поморщился (если они вообще умеют морщиться) и фыркнул. — Я тоже не люблю ежевику, — с улыбкой вздохнула Лили, так истолковав реакцию животного. Со стороны замка послышался громкий взрыв, а затем дружный хохот каких-то студентов. Лили на минуту отвлеклась, повернувшись к источнику шума, а когда повернулась обратно, оленя и след простыл. Будто его тут и не было. Вечером девушка, сидя в гостиной, рассказала всю эту историю подругам, не зная, что в это время её слушает один лохматый гриффиндорец. Слушает и улыбается, зная, что он хоть как-то смог улучшить настроение Лили. *** Вновь собраться ребятам удалось более чем через неделю. К этому времени уже начался октябрь, и осень постепенно начала вступать в свои права. Листвы на деревьях становилось всё меньше, а на земле — всё больше. Жёлтые, оранжевые и коричневые листья мягко хрустели под ногами ходящих на улице студентов. Вслед за листопадами пришли холодные ветра и проливные дожди, так что ребята старались как можно реже появляться на улице. Впрочем… Для нашей компашки погода была сейчас совершенно не важна. Когда сидишь в Выручай Комнате, не страшны ни ветра, ни дожди, страх вызывали лишь переживания за персонажей книг. — Сегодня читает Регулус, — заявила Лили, тоном, не терпящим возражений. Блэк пожал плечами, мол, нет проблем, и взял со стола книгу. — Глава шестнадцатая. Прыжок в люк. — Значит, они всё-таки полезут в этот люк, — расстроенно пробормотал Джеймс. Все остальные, как и Поттер, до последнего надеялись, что ничего страшного не произойдёт. Но название главы просто не оставило им и шанса. Гарри старался изо всех сил, пытаясь не обращать внимания на сильную колющую боль во лбу, которая беспокоила его с той ночи в лесу. Невилл был убежден, что Гарри просто перенервничал из-за экзаменов и именно поэтому не может спать по ночам. Но правда заключалась в том, что каждую ночь Гарри просыпался от старого кошмара. Только теперь он был еще кошмарнее, потому что, кроме вспышки ярко-зеленого света и ледяного смеха, во сне ему являлась закутанная в балахон фигура с лицом, закрытым капюшоном. С невидимого лица капала кровь. Лили шумно втянула носом воздух. Ей не нравился сам факт того, что Гарри хоть что-то помнит из той ночи, где она и Джеймс погибли. Что уж говорить о том, что воспоминание становилось всё детальнее, а Лили из-за этого всё больше переживала. С недавнего времени ей не так уж сильно хотелось продолжать читать. Если с Гарри происходят такие вещи ещё в первой книге, то что же будет с ним дальше? Это было неизвестно. А неизвестность всегда пугает. Гермиона всегда любила после экзамена обсуждать, написанную работу, но Рон заявил, что ему от этого становится плохо. И они не спеша спустились к озеру и сели под дерево. На берегу веселились близнецы Уизли и Ли Джордан — они дергали за щупальца заплывшего на теплое мелководье кальмара. — Мы тоже так делали, — Сириус растянулся в мечтательной улыбке и, кажется, на пару минут утонул в своих воспоминаниях. — Хорошее было время, — точно также произнёс Джеймс. — Расслабься, ведь Гермиона права, — посоветовал он. — До тех пор пока поблизости находится Дамблдор, камень в безопасности. И к тому же у нас нет доказательств, что Снейп узнал, как пробраться мимо Пушка. В прошлый раз пес едва не откусил ему ногу, так что теперь он не будет действовать в спешке. А Хагрид никогда никому не расскажет, как усмирить Пушка. Скорее, Невилла возьмут в сборную Англии по квиддичу, чем Хагрид предаст Дамблдора. — Это ты верно подметил! — воскликнул Фабиан, — Ну… В том смысле, что Хагрид не предаст Дамблдора, — стушевавшись, добавил он, заметив на себе убийственный взгляд Стоун. — Вы не думаете, что все это очень странно? — наконец произнес Гарри, взбираясь по поросшее травой склону. — Странно, что больше всего на свете Хагрид мечтал о драконе. И тут вдруг появился незнакомец, у которого чудесным образом в кармане оказалось яйцо дракона. Ведь разведение драконов запрещено. А как вы думаете, сколько людей с драконьими яйцами в карманах бродит по Англии? И скольким улыбается удача, и они встречают своего Хагрида? Почему же я раньше об этом не подумал? — А ведь и правда… — протянула Лили, впервые задумавшись над этим вопросом. — Как мы-то до этого не додумались? — вопросил Сириус, — Как ты, Луни, до этого не додумался? — повернулся он к другу. — Ну я же не машина, всё замечать не могу, — оправдался парень, пожав плечами. — А он… он спрашивал что-нибудь про Пушка? — спросил Гарри, с трудом сохраняя спокойствие. — Ну… да… А чего тут такого? Думаешь, много по свету трехголовых псов бродит? Ну, я и рассказал про Пушка… ну… что он милашка, если знаешь, как с ним обходиться надо, да! Ему только спой, или на флейте поиграй немного, или еще на каком инструменте, и он уснет сразу, и… — Тупоголовый кретин, — простонал Северус, вцепившись в свои сальные космы. — Не смей оскорблять Хагрида! — заступились за лесника Джеймс и Сириус. — Поттер, даже твой сын всё понял, до тебя то почему всё так долго доходит? — огрызнулся слизеринец, на пару минут забыв об уговоре, — Хагрид мог рассказать это Квирреллу! — прикрикнул он, увидев, что лицо Поттера от злости начали усыпать красные пятна. — Мерлин… — вздохнула Алиса. — А теперь он рассказал о том, как пройти мимо собаки ещё и этой троице, — спрятав лицо в ладонях, простонал Римус, — Они же теперь туда полезут… Остальные не нашли, что сказать. Как бы гриффы не любили Хагрида, но отрицать, что в этой ситуации он повёл себя чрезвычайно глупо, они не могли. — Профессор Дамблдор отбыл десять минут назад, — холодно произнесла профессор МакГонагалл. — Он получил срочную сову из Министерства магии и немедленно вылетел в Лондон. — Ещё и Дамблдора нет, — обречённо пробормотал Джеймс, — Теперь им крышка. Лили шумно втягивала воздух, повторяя про себя, что всё будет хорошо. Ведь если про Гарри есть целых семь книг, то в конце этой он выживет? Выживет, не так ли? — Поттер, я знаю, о чем говорю, — отрезала профессор МакГонагалл. Она нагнулась и начала собирать упавшие книги. — Я думаю, что вам троим лучше выйти на улицу и как следует насладиться хорошей погодой. Она ушла, но они не последовали ее совету. — Лучше бы последовали, — мрачно произнесли близнецы. Они, как и все в комнате, уже понимали, что будет происходить дальше и им не очень хотелось, чтобы их племянник в это ввязывался. — Вы должны проявлять разумную осторожность, — закончил за него Снейп. — У вас такой вид, что можно предположить, будто вы что-то затеваете. А ваш факультет не может позволить себе еще сотню штрафных очков, не так ли? — Без издевательств совсем никак? — хмуро спросил Фрэнк, — Так хорошо начал, а потом… Ай, ладно, — отмахнулся он, не закончив свою мысль. — Это очевидно, — ответил Рон. — Ты можешь сказать, что ждешь профессора Флитвика, ты же его любимица, как и многих других, кстати. А если Флитвик окажется в учительской, ты найдешь, что ему сказать. «О, профессор Флитвик, я так волнуюсь, мне кажется, что в экзаменационной работе я неправильно ответила на вопрос 146…» — Замолчи, — бросила Гермиона. Рон очень похоже изобразил ее голос, но, кажется, Гермиона вовсе не обиделась. — Ну ладно, я согласна. — Мне кажется, что дружба с Гарри и Роном плохо влияет на Гермиону, — покачала головой Лили. — Наоборот! — возразил Сириус, — Благодаря им в Герми проснулся дух авантюризма! Настоящая гриффиндорка, — с широченной улыбкой кивнул он. Сам Сириус уже и забыл, что когда они начинали читать книгу, он плохо отзывался о этой девочке и, про себя, считал её чуть-ли не хуже Малфоя. — Ну что ж, похоже, час пробил, не так ли? — медленно выговорил Гарри. Он был бледен, но глаза его сверкали. — Поттер! — вдруг взвизгнула Лили, — Это всё твои дурные гены! — А я тут при чём?! — Джеймс в изумлении развёл руками, — Не я же его туда посылаю! — Дух авантюризма! Гриффиндорец! И бла-бла-бла, — зло фыркала Эванс, — Не ты ли говорил, что горд за его безрассудство?! — Я такого не говорил! — возмутился парень, — Да и это у него не от меня! Я может и не такой умный, как вы с Лунатиком, но и не настолько идиот, чтобы идти на верную смерть! Лили уже открыла рот, собираясь вновь возразить, когда её перебил Гидеон. — Хватит уже! — крикнул парень, перебивая однокашников, — Вот выживете и воспитаете Гарри, как вам нравится! А сейчас нечего тявкать! Лили так и застыла с открытым ртом, пока до неё не дошёл смысл сказанного. Щёки её начали стремительно краснеть, она отвернулась и поправила волосы так, чтобы никто этого не заметил. Поттер же зло засопел и, скрестив руки на груди, откинулся на спинку кресла. Лицо его всё ещё покрывали красные пятна. — Ты думаешь, мы трое под ней уместимся? — поинтересовался Рон. — Что значит — мы трое? — не понял Гарри.  — Да перестань ты, — отмахнулся Рон. — Ты что, думал, мы оставим тебя одного? — Конечно, не оставим, — горячо подтвердила Гермиона. — Ты думаешь, тебе удастся без нашей помощи добраться до камня? А сейчас я пойду и полистаю учебники, может быть, наткнусь на полезную, информацию. — Верный… Друг, — пробормотал Фабиан, записывая это в пергамент. — Лучше наденем мантию прямо здесь и убедимся, что она скрывает нас всех, — предложил Гарри. — Ты о чём, Гарри? — фыркнул Джеймс, — Эта мантия нас четверых на младших курсах вмещала, что уж о троих говорить… Мародёры на его слова кивнули, но говорить не стали. Впрочем, сейчас ни у кого не было особого желания говорить. — Что вы задумали? — донеслось из угла комнаты. Все трое резко повернули головы, увидев застывшего в кресле Невилла. Он держал в руках свою свободолюбивую жабу. Судя по всему, та опять попыталась улизнуть, и Невилл оказался в углу именно потому что искал ее. — Что он там делает? — Почему он не спит? Алиса и Фрэнк, услышав имя Невилла, тут же встрепенулись. Гарри покосился на высокие стоячие часы у двери. Они больше не могли терять время, ведь возможно, что как раз в этот момент Снейп напевал Пушку колыбельную. На этом моменте Регулус не выдержал и расхохотался. Ребята посмотрели на него, как на умалишённого. — Чего ты ржёшь, Блэк? — недовольно вопросил Фрэнк. — Представь, — сквозь смех простонал слизеринец, — представь, что Сев поёт колыбельную, — выдавил он, снова начиная хохотать. Ребята ещё с секунду обдумывали его слова после чего дружно фыркнули. Лили тихо захихикала в кулак. Это не укрылось от глаз Северуса. Он обиженно насупился, отчего всем стало ещё смешнее. Перестав хохотать, Регулус отдышаться и продолжил читать. Но Невилл был явно настроен очень решительно. — Я не выпущу вас. — Он встал, загораживая собой выход в коридор. — Я… Я буду с вами драться! — Смелое заявление, — хохотнул Сириус. Настроение у всех заметно поднялось, так что даже Фрэнк и Алиса решили не сверлить однокашника злыми взглядами. Чтобы не испортить и так хрупкое спокойствие. — Невилл! — взорвался Рон. — Отойди от портрета и не будь идиотом… — Не смей называть меня идиотом! — парировал Невилл. — Я считаю, что вы не должны больше нарушать правила! А ты, Рон, сам учил меня, что надо уметь за себя постоять! — А парень-то растёт, — присвистнули близнецы. Фрэнк на это довольно улыбнулся. —Петрификус Тоталус! — воскликнула она, указывая палочкой на Невилла. — Да что эта девчонка себе думает?! — возмутилась Алиса. — Лис, не беспокойся… Это была вынужденная мера, — успокаивала подругу Лили. Погладить Алису по волосам не вышло бы: у Стоун была слишком короткая стрижка, почти мальчишеская. — Я на пике спокойствия, не видишь?! — рявкнула девушка. Все ждали, что она продолжит, но этого не произошло, поэтому ребята продолжили слушать. — Пивз, — произнес он хриплым шепотом. — У Кровавого Барона есть свои причины на то, чтобы быть невидимым. — Мерлиновы кальсоны! — дружно воскликнули Джеймс и Сириус. — Гарри — просто гений! — восторженно вопил Блэк. — Как мы не додумались так напугать Пивза? — на полном серьёзе спросил Поттер. — Эх… Иногда фантазия нас подводит, — Сириус, с видом поражённого, приложил руку к сердцу. — Клоуны недоделанные, — не удержавшись, буркнул Северус. С каждым днём ему было всё труднее выполнять обещание, данное Поттеру. Привычка ехидничать и выводить гриффиндорцев из себя за последние четыре года так приелась, что от невысказанных ругательств в прямом смысле чесалась глотка. Не сказать, что Северус так уж ненавидел этих двоих, но иногда они вели себя так, что просто невозможно было терпеть. Они просто невыносимо бесили. Гарри шагнул внутрь, задев дверь. Раздался громкий скрип, и до них донесся раскатистый громоподобный рык. Пес не мог их видеть, но повернул голову в их сторону, принюхиваясь всеми тремя носами. Мантия не могла помешать ему их обнаружить. Дурачества гриффов мигом прекратилось, стоило лишь упомянуть запретный коридор и то, что там находится. — Ничего. Темнота. Никаких ступеней не видно, придется прыгать. Джеймс, Лили и Пруэтты одновременно сглотнули. Остальные, конечно, тоже переживали за ребят, но им эти ребятишки хотя бы не приходились столь близкой роднёй. <И с этими словами Гарри разжал пальцы и полетел вниз. Он все летел и летел, прорезая холодный влажный воздух, а дна все не было, и… ПЛЮХ! — Блэк! — прикрикнул на Регулуса Северус. Дело было в том, что последнее слово парень прокричал уж слишком громко и резко, чуть-ли не заставив всех подпрыгнуть от неожиданности. — Что? — невинно спросил слизеринец, — Тут было написано большими буквами, — указал он на нужное слово. Она вскочила на ноги и попятилась к отсыревшей стене. Сделала она это с большим трудом, потому что в тот момент, когда она приземлилась, растение сразу начало обвиваться вокруг ее лодыжек. А что касается Гарри и Рона, то длинные ползучие побеги умудрились связать их ноги так что они даже этого не заметили. — Дьявольские силки, — пробормотал Питер. Он, конечно, не был самым прилежным учеником, как Римус, как и не был самым талантливым, как Джеймс и Сириус, но в травологии он разбирался всё же чуть лучше, чем в других предметах, так что легко узнал растение по описанию. — Тогда побыстрее, мне уже дышать нечем! — выдавил Гарри, борясь со стеблем, обвившимся вокруг его груди. Лили и Джеймс потянулись немного вперёд и смотрели на книгу с такой жадностью, будто так они узнают всё раньше, чем Рег это прочтёт. Конечно, ситуация была напряжённая, но Сириус и Римус, заметив поведение «парочки», одновременно хмыкнули. «Идеальная пара» — пронеслось в головах обоих. — Как хорошо, что ты была внимательна на занятиях по травологии, Гермиона, — произнес Гарри, утирая пот с лица. — Впервые рад, что кто-то с таким рвением учится, — вздохнул Гидеон. Брат ему поддакнул. Они дошли до конца коридора и очутились у входа в ярко освещенный зал с высоким дугообразным потолком. Зал был полон порхающих и кружащихся птиц — маленьких и ярких, как драгоценные камни. На другой стороне зала виднелась тяжелая деревянная дверь. — Интересно, — протянул Джеймс, — что это такое? Они подняли головы, разглядывая порхающих у них над головами птиц — ярких, блестящих… Блестящих? — Это не птицы! — внезапно крикнул Гарри. — Это — ключи! Крылатые ключи! Присмотритесь повнимательнее — сами увидите. Это ключи, а значит… Гарри огляделся по сторонам. — Ну конечно, смотрите! — воскликнул он. — Метлы! Мы должны поймать нужный ключ! — Ну с этим у них проблем не возникнет, — странно уверенно произнёс Сириус. — С чего такая уверенность? — скептично спросила его Алиса. — Гарри же ловец, — пожав плечами, ответил тот, — Если уж он ещё ни разу не упустил снитча, то поймать ключ — и вовсе должно стать лёгкой задачей. — Мне кажется, что тут есть какой-то подвох, — задумчиво протянул Римус. Большинство были с ним согласны. В этой книге ничего не происходит просто так, ничего не бывает предсказуемым, а значит ждать можно чего угодно. Рон поднялся вверх, Гермиона рванулась вниз, ключ ускользнул от них обоих, метнувшись в сторону, и Гарри устремился за ним, вытянутой рукой прижав его к стене. Раздался неприятный хруст, который заглушили восторженные возгласы Гермионы и Рона. — И никакого кота в мешке? — удивилась Лили. Все (кроме Римуса и Северуса) странно на неё посмотрели. Ясное дело, они-то чистокровные, а выражение — магловское. — Действительно странно, — пробормотал Северус. В следующем зале было настолько темно, что вообще ничего не было видно. Однако стоило им сделать несколько шагов, как комнату внезапно залил яркий свет. Все трое от изумления вытаращили глаза. Они стояли на краю огромной шахматной доски, прямо за черными каменными фигурами, которые были выше их троих, даже долговязого Рона. На другой стороне доски стояли белые фигуры. Гарри, Рон и Гермиона поежились — у белых фигур, в отличие от черных, отсутствовали лица. — Это, наверное, задумка МакГонагалл, — кивнул сам себе Фрэнк. — Они и это испытание пройдут, — уверенно заявил Фабиан. — Ведь Рон отлично играет в шахматы, — продолжил за братом Гидеон. — Одно дело — играть против однокурсников, совсем другое — против профессора. Тем более, такого профессора, как МакГонагалл, — заявила Лили, разбив всю уверенность братьев в пух и прах. Рон начал руководить черными фигурами, которые покорно вставали туда, куда он им указывал. Гарри почувствовал, что у него дрожат колени. В голове его вертелась только одна мысль: что будет, если они проиграют? — Давай, Рон! Давай! — скрестили пальцы близнецы. Белые фигуры были безжалостны. Вскоре у доски уже лежала целая гора неподвижных черных тел, а значит, скоро мог прийти и их черед. Уже дважды Рон только в самый последний момент успевал заметить, что Гарри и Гермиона находятся в опасности. Сам Рон беспрерывно метался по доске, и следовало признать, что, несмотря на жестокость противника, белых фигур на ней осталось ненамного больше, чем черных. Теперь скрещенными пальцы держали не только Пруэтты, но и все мародёры. Ведь от этой партии зависит всё. И самое главное из этого всего — жизнь ребят… — Да… — тихо произнес Рон. — Это единственный способ… Мне придется пожертвовать собой. — НЕТ! — дружно запротестовали Гарри и Гермиона — НЕТ! — взревели Пруэтты, одновременно с тем, как Регулус читал эту строчку. — Нет, нет, нет, — вцепившись в волосы лихорадочно шептал один из них. — Ему же только двенадцать… Только двенадцать, — вторил ему второй. В таком состоянии этих двоих видели впервые. Никто в школе не мог даже предположить, что нужно было сделать, чтобы вывести этих двоих из себя или заставить паниковать. Эти книги безвозвратно меняли их, хотели они того или нет. Если эта история сумела сломать близнецов Пруэттов, что всегда были на веселе, то что ещё она может сделать со всей компанией? И вновь была неизвестность. Неизвестность во все времена больше всего пугала людей. Даже волшебников. Рон шагнул вперед, и белая королева метнулась к нему. Размахнувшись, она с силой опустила свою именную руку на голову Рона, и тот тяжело рухнул на пол. Гермиона закричала от ужаса, но осталась на своей клетке и завороженно смотрела, как белая королева стаскивает Рона с доски. Гарри показалось, что Рон потерял сознание. — Жив, жив, жив, — с еле скрываемой надеждой в голосе шептали близнецы. Регулус, читая, старался не обращать на их шёпот своего внимания. Гарри аккуратно приоткрыл следующую дверь и с опаской заглянул внутрь — за ней их могло ждать что угодно. Но в комнате не было ничего страшного. Посредине стоял стол. На нем выстроились в ряд семь разнокалиберных сосудов, наполненных какими-то жидкостями. — Это испытание должно быть последним, — выдохнул Римус. Ему было, так же как и всем, ужасно страшно, но он старался не поддаваться эмоциям и здраво мыслить. Получалось откровенно плохо. — Впереди опасность, то же позади, Но две из нас помогут, ты только их найди. Одна вперед отправит, еще одна — назад, В двух — вино всего лишь, а еще в трех — яд. Ты хочешь здесь остаться на долгие века? Тогда ищи — к тому же подсказка тебе дана. Во-первых, как бы ловко ни скрывался яд, Найти его несложно — от вина левый ряд. Второе — в крайних бутылях налито не одно и то ж, Но если вперед тебе надо, помощи зря ты ждешь. Затем ни в большой, ни в малой смерти ты не найдешь, А если из второй слева и второй справа глотнешь, сам убедишься — налито одно и то же в них, Хотя на взгляд они разные, но это уже в-четвертых. — Это ещё что за загадки? — изогнул бровь старший Блэк. — Гениально! — восхитилась Лили, не обратив на парня внимания, — Это же не магия, это логика! Гениально! — Что-то я совсем не понял, как разгадать эту чепуху, — фыркнул Джеймс. — Северус! — воскликнула Лили, повернувшись к другу, — Я не знала, что ты умеешь составлять такие загадки! Это же просто восхитительно! Снейп счастливо улыбнулся. Похвала от Лили — высшая похвала. Она имела гораздо больше значения чем какое-то пресловутое «превосходно» на самом сложном экзамене. Северус был готов сделать всё что угодно, лишь бы этот восторженный блеск в её изумрудных глазах никогда не потухал. Джеймс, в отличии от однокурсника, сник. И вот снова. Снова Лили улыбается не ему, снова посылает свой лучистый взгляд другому. От этого становилось безумно тоскливо. Сердце горько ревело, словно раненый в бою лев. А ведь ему, Джеймсу, хватило бы лишь одного такого взгляда и одной улыбки, он бы запомнил их на всю жизнь и не требовал от неё ничего более. — Ну… Мне ведь повезло когда-то, ты же знаешь. — Гарри дотронулся до шрама. — Может быть, мне повезет еще раз. — Глупо полагаться только на везение, — обречённо покачал головой Римус. Гермиона повернулась, прошла сквозь фиолетовое пламя и скрылась из виду. Гарри перевел дыхание и взял в руки самую маленькую бутылочку. А потом повернулся лицом к черному пламени. — Я иду, — произнес он, одним глотком опустошив бутылку. Все в комнате затаили дыхание в ожидании того, что вот-вот произойдёт. Однако тут уже кто-то был. И это был не Снейп. И не Волан-де-Морт. Это был тот, кого Гарри меньше всего рассчитывал здесь увидеть. — Ну?! — прикрикнул Сириус на молчавшего теперь Регулуса. — Глава закончилась, — пояснил он. — Мерлин всевышний! Дай сюда! — рявкнул Сириус, вырывая книгу из рук брата. Нужно ли говорить, что не одному Сириусу было не в терпёж? В конце концов — это последняя глава и тут, по идее, должны раскрыться все карты. — Глава семнадцатая. Человек с двумя лицами. — Что это значит? — испуганно зажала рот Алиса. Все названия глав в этой книге были буквальным и не имели второго смысла, страшно было представить, что их ждёт в последней главе. Посреди комнаты стоял профессор Квиррелл. — Как и говорил Лунатик, — выдохнул Джеймс. — Похоже, что ты проиграл спор, Блэк, — неожиданно произнёс Северус, смотря на гриффиндорца и скрестив руки на груди. — Видимо… — прошептал Сириус. Упрямый нрав парня никак не хотел выполнять условия проигрыша, но юноша прекрасно понимал, что деваться ему уже некуда. — Позже поговорим, — сказал ему Снейп. Сириус неохотно кивнул и продолжил читать. — Северус? — Квиррелл расхохотался, и это было не его обычное дрожащее хихиканье, но ледяной, пронзительный смех — Да, Северус выглядит подозрительно, не правда ли? Похож на огромную летучую мышь, парящую по школе и хватающую невинных учеников. Он оказался мне полезен. При наличии такого Снейпа, никто не мог заподозрить б-б-бедного за-за-заикающегося п-п-профессора Квиррелла. Лили шумно втянула воздух, дабы успокоится. Она боялась не очередного взрыва эмоций, а того, что сорвётся и сейчас же пойдёт колотить Квиррелла. Пусть он ещё ничего и не сделал. — Снейп пытался меня спасти? — Гарри показалось, что он сходит с ума. — Разумеется, — холодно подтвердил Квиррелл. — А как ты думаешь, с чего это он решил судить следующий матч? Он пытался помешать мне сделать это снова. Это на самом деле смешно — ему вовсе не надо было так стараться. Я все равно ничего не мог сделать, потому что на матче присутствовал Дамблдор. А все преподаватели решили, что Снейп хочет помешать сборной Гриффиндора одержать победу. Так что Снейп сам себя подставил и стал весьма непопулярной личностью… Зря терял время, потому что сегодня ночью ты все равно умрешь. — Вот скажи мне, Римус, — охрипшим голосом сказал Джеймс, — Как так получается, что ты всегда прав? — Иногда, я просто замечаю чуть больше, чем все, — пожал плечами парень, — А дальше обыкновенная логика и метод дедукции, Сохатый. — Метод де- чего? — поинтересовался Сириус. — Не важно, — отмахнулся юноша, зная, что распинаться, чтобы это объяснить ему придётся долго. Только тогда Гарри увидел то, что стояло позади Квиррелла. Это было зеркало Еиналеж. — В этом зеркале кроется ключ к камню, — пробормотал Квиррелл, постукивая пальцами по раме. — Следовало догадаться, что Дамблдор придумает что-нибудь в этом духе… Но он в Лондоне… А когда он вернется, я буду уже далеко… — Опять это зеркало?! — возмутились девушки. — Это, наверное, какой-то особый метод охраны камня, — задумчиво протянул младший Блэк, заставив возмущение студенток сойти на нет. — О, конечно, — равнодушно подтвердил Квиррелл. — Небо тому свидетель — он тебя ненавидит. Он учился в Хогвартсе вместе с твоим отцом, разве ты этого не знал? Они друг друга терпеть не могли. Но Снейп никогда не желал тебе смерти. Северус кивнул сам себе. Он никогда бы не подумал, что согласится с Квирреллом, но это было так. Хотя нынешний он Гарри вовсе не ненавидел. Может испытывал лёгкую неприязнь, но не более. Да и заявление о том, что он терпеть не может Поттера… Да, возможно, ещё месяц назад он бы с этим согласился, но вот сейчас… Что-то явно изменилось в их отношении друг к другу, но вот что именно Северус понять не мог. — Он здесь ни при чем. —Голос Квиррелла чуть подрагивал. — Просто иногда… иногда мне бывает нелегко выполнять приказы моего господина — ведь он великий волшебник, а я слаб и… — Вы хотите сказать, что в той комнате он был вместе с вами? — воскликнул Гарри, не веря своим ушам. — Он всегда со мной, где бы я ни был, — мягко ответил Квиррелл. Алиса зажала рот рукой, чтобы не закричать. Человек с двумя лицами… Кажется, она поняла, почему глава называлась именно так. — Я встретил его, когда путешествовал по миру. Я был молод, глуп и полон нелепых представлений о добре и зле. Лорд Волан-де-Морт показал мне, как сильно я заблуждался. Добра и зла не существует — есть только сила, есть только власть, и есть те, кто слишком слаб, чтобы стремиться к ней… С тех пор я служу ему верой и правдой, хотя, к сожалению, я не раз подводил его. Ему приходилось быть со мной суровым… Регулус нахмурился. С недавних пор он стал всерьёз рассматривать политику Тёмного Лорда и, в какой-то степени, был с ней согласен… Но что-то тут было не так. Какая-то важная деталь, которую он, Регулус, упустил. Только из-за этого он всё ещё не ушёл, только из-за этого он всё ещё читает книги вместе с ними. Только из-за того, что он уверен в том, что эти книги помогут ему разобраться во всём. «Сейчас больше всего на свете я хочу найти камень раньше Квиррелла, — подумал он. — Значит, если я посмотрю в зеркало, я увижу, как я его нахожу, то есть я увижу, где он спрятан! Но как я могу заглянуть в зеркало, чтобы Квиррелл этого не заметил и не понял, чего я хочу?» — Логично мыслишь, Гарри, — чуть-чуть воодушевился Гидеон. — Наконец-то в тебе проснулся материнский интеллект, — добавил Фабиан, подмигнув Эванс. Лили мяла пальцы, не зная куда себя деть и что сказать. Джеймс и Северус прожгли Пруэтта полными злобы и ревности взглядами. — А кто это тут ревнует? — попытался поддеть парней Фабиан. Его план с треском провалился, так как ни Поттер, ни Снейп не отвели от него взглядов. На самом деле, что Джеймс, что Северус не видели смысла злиться друг на друга. Они уже давно выяснили, что любят одну и ту же девушку и, как ни странно, оба смирились с этим. Гарри похолодел от ужаса. В комнате раздался незнакомый ему голос. Казалось, что голос этот исходит из самого Квиррелла. — Используй мальчишку… Используй мальчишку… Квиррелл повернулся к Гарри. — Так, Поттер, иди-ка сюда. Профессор хлопнул в ладоши, и веревки упали на пол. Гарри медленно поднялся на ноги. — Иди сюда, — поторопил Квиррелл. — Загляни в зеркало и скажи мне, что ты видишь. — Соври, Гарри! Соври! — нервничал Джеймс. — Тихо ты! — рявкнул на него Сириус, которому не терпелось узнать исход сего действа. Он увидел свое отражение — бледное, испуганное лицо. Но мгновение спустя отражение подмигнуло ему. Оно засунуло руку в свой карман и вытащило оттуда кроваво-красный камень. А потом, снова подмигнув, засунуло камень обратно. Гарри ощутил у себя в кармане что-то очень тяжелое. Какими то образом — каким-то невероятным образом — камень оказался у него. — КАК?! — воскликнули абсолютно все хором. Никто не мог понять, что это за магия и как она работает. Гарри готов был завопить от ужаса, но не смог выдавить из себя ни звука. Там, где должен был находиться затылок Квиррелла, было лицо, самое страшное лицо, которое Гарри когда-либо видел. Оно было мертвенно-белым, вместо ноздрей—узкие щели, как у змеи. Но страшнее всего были глаза — ярко-красные и свирепые. — Это он, — дрожа, выдавила Алиса. Кто «он», объяснять было не нужно, все и так всё знали. — Не будь глупцом, — прорычало лицо. — Лучше присоединяйся ко мне и спаси свою жизнь… или ты кончишь так же, как и твои родители… Они умерли, моля меня о пощаде… — ЛЖЕЦ! — неожиданно для самого себя крикнул Гарри. — Да я бы ни за что не стал выпрашивать пощады у этого… Этого… — он запнулся, пытаясь подобрать подходящеё выражение. Через пару секунд, забив на то, что рядом всё ещё была Лили, он нецензурно выругался. К удивлению, осуждения он не получил. Никто вообще ничего не сказал. — Как трогательно, — прошипело оно. — Что ж, я всегда ценил храбрость… Ты прав, мальчик, твои родители были храбрыми людьми… Сначала я убил твоего отца, хотя он отважно сражался… А твоей матери совсем не надо было умирать… но она старалась защитить тебя… А теперь отдай мне камень, чтобы не получилось, что она умерла зря. — В смысле, Лили не нужно было умирать? — удивился Северус, — Не поверю, что Тёмный Лорд не захотел бы убивать магглорожденную, — покачал головой он — Это странно… Очень странно, — прошептал Регулус, так, что его никто не услышал. Лили тем временем вновь начала всхлипывать. Алиса, уже привычным движением, гладила подругу по спине, пытаясь её успокоить. Через мгновение Гарри ощутил на своем запястье руку Квиррелла. Его лоб — как раз в том месте, где был шрам, — пронзила острая боль. Ему показалось, что голова его сейчас разлетится надвое. Гарри закричал, пытаясь вырваться, и, к его удивлению, ему это удалось. Боль стала слабее. Гарри поспешно обернулся, чтобы понять, куда делся Квиррелл. Профессор корчился от боли, глядя на свои пальцы, прямо на глазах покрывавшиеся красными волдырями. — Что там, чёрт возьми, происходит?! — воскликнул Поттер. В любом случае, никто в комнате не понимал этого. Квиррелл выпустил шею Гарри и с ужасом уставился на свои ладони. Гарри, к которому начало возвращаться зрение, заметил, что они покраснели и выглядят сильно обожженными. Казалось, что с них слезла кожа. Алиса поёжилась, представив себе эту картину. Выглядела она одновременно жутко и противно. Гарри вскочил на ноги и вцепился профессору в руку. Квиррелл заверещал и попытался стряхнуть его с себя. Но и сам Гарри, только коснувшись Квиррелла, ощутил, как острая боль пронзила голову. Он снова почти ослеп. Но он слышал дикие крики Квиррелла, слышал голос Волан-де-Морта, вопившего: «УБЕЙ ЕГО! УБЕЙ ЕГО!» А потом пришли другие голоса, выкрикивавшие его имя. Но возможно, они ему только почудились. Гарри ощутил, как Квиррелл выкручивается из его захвата. Он понял, что все кончено, и провалился в темноту. Он летел все ниже, и ниже, и ниже… — Он жив?! Сириус, скажи, что он жив! — с надеждой воскликнула Лили. Из её глаз ручьями текли слёзы, но она словно этого не замечала. — Он жив, Лили. Успокойся, — тихо сказал ей Сириус, уже прочитавший про себя следующие несколько строк. Лили, Джеймс, да и многие другие с облегчением выдохнули. — Знаки внимания от твоих друзей и поклонников, — пояснил Дамблдор, поймав взгляд Гарри. — То, что произошло в подземелье между тобой и Квирреллом — это строжайший секрет, и потому нет ничего удивительного в том, что его знает вся школа. Кстати, я полагаю, что именно твои друзья, Фред и Джордж Уизли, попытались передать тебе в подарок сиденье от унитаза. Не сомневаюсь, они полагали, что тебя это развлечет. Однако мадам Помфри сочла это несколько негигиеничным и конфисковала сиденье. — Я уже говорил, что обожаю ваших племянников? — развеселившись, спросил Джеймс у близнецов. — Три раза, — кивнул ему Фабиан. — Четыре, если считать то, что ты сказал только что, — поправил брата Гидеон. — Я вижу, что он волнует тебя больше всего остального. —Улыбка сползла с лица Дамблдора. — Что ж, поговорим о камне. Профессору Квирреллу не удалось отобрать его у тебя. Я появился как раз вовремя, чтобы помешать ему это сделать. Хотя должен признать, что ты и без меня неплохо справлялся. — Вы были там?! — воскликнул Гарри. — Вы получили сову, которую послала Гермиона? —Должно быть, мы разминулись в воздухе. Как только я прибыл в Лондон, сразу стало очевидно, что я должен находиться как раз в том месте, которое я покинул. Я прибыл вовремя и успел стащить с тебя Квиррелла… — Хорошо, что Дамблдор его спас, — выдохнула Лили. То, что Гарри жив и вполне здоров её, несомненно, радовало. И плевать ей было на камень. — В идеале, он вообще не должен был покидать школу, — добавил Джеймс. — Он все еще где-то здесь, возможно, ищет новое тело, в которое мог бы вселиться… Так как он не является живым существом в полном смысле этого слова, его нельзя убить. — И как же победить того, кого нельзя убить? — озвучил общий вопрос Фрэнк. — Я думаю, — начал Римус, — в какой-то из книг должно быть объяснение этому. — Наверное, — кивнул Джеймс, — Не просто же так Гарри отправил нам книги? Наверное, он нашёл способ победить безносого и решил показать его нам… Необычным образом. — Чтобы мы закончили войну раньше? — уточнила Лили. — Видимо да, — пожал плечами парень. — Хорошо. — Гарри прикрыл глаза. — Волан-де-Морт сказал, что убил мою мать просто потому, что она пыталась не дать ему убить меня. Но я не могу понять, зачем ему вообще понадобилось убивать меня? — А ведь и правда, — задумался Регулус, — Зачем Тёмному Лорду понадобилось убить именно этого мальчика? Что в нём особенного? — Видимо, что-то особенное в нём всё же есть, раз когда Волан-де-морт попытался его убить, то был повержен сам, — ответил ему Сириус. — Твоя мать умерла, пытаясь спасти тебя. Если на свете есть что-то, чего Волан-де-Морт не в силах понять, — это любовь. Он не мог осознать, что любовь — такая сильная любовь, которую испытывала к тебе твоя мать — оставляет свой след. Это не шрам, этот след вообще невидим… Если тебя так крепко любят, то даже когда любящий тебя человек умирает, ты все равно остаешься под его защитой. Твоя защита кроется в твоей коже. Именно поэтому Квиррелл, полный ненависти, жадности и амбиций, разделивший свою душу с Волан-де-Мортом, не смог прикоснуться к тебе. Прикосновение к человеку, отмеченному таким сильным и добрым чувством, как любовь, вызывало у него нестерпимую боль. Лили глубоко вздохнула. Сейчас она не могла сказать, что испытывает особой любви к этому мальчику, но вот в будущем… Если бы она родила его и это был её ребёнок, тогда да, она бы любила его больше жизни. И, наверное, смогла бы отдать за своё чадо жизнь… — Когда-то твой отец оставил ее мне. А я подумал, что, возможно, она тебе понравится. — Глаза Дамблдора засияли. — Полезная вещь… Твой отец в основном использовал ее для того, чтобы тайком пробираться на кухню в поисках еды. Это было, когда он учился в Хогвартсе. — Ааа, — протянул Поттер, что-то поняв, — Тогда всё ясно. Дамблдору, наверное, я бы смог доверить мантию. — И хорошо, что директор отдал мантию Гарри, — добавил Сириус. — Да… Это очень хорошо, — протянул Джеймс. — Да, верно, Квиррелл сказал, что он меня ненавидит, потому что он ненавидел моего отца. Это правда? — Да, они испытывали друг к другу сильную неприязнь, — признал Дамблдор после секундного раздумья. — Примерно как ты и мистер Малфой. А затем твой отец сделал кое-что, чего Снейп так и не смог ему простить. — Что я мог тебе сделать? — повернулся к слизеринцу Джеймс. Северус ничего не ответил. Он не мог представить, что мог сделать Поттер, чтобы он настолько сильно его возненавидел. Даже последние пару лет Поттера он не ненавидел, он его просто бесил, раздражал, выводил из себя… Но это вряд ли можно назвать ненавистью. — Что? — выдохнул Гарри. — Он спас ему жизнь. — И ЭТО ты не смог простить?! — поразились близнецы, взглянув на слизеринца. — Я сам ничего не понимаю, не смотрите на меня так, — отмахнулся Снейп. — Ну, я вернулась назад, привела в порядок Рона — это оказалось непросто. — Гермиона закатила глаза. — А потом мы поспешили туда, где спят совы. Но на выходе из школы столкнулись с Дамблдором. Он уже все знал, представляешь? Он просто спросил: — Гарри пошел за ним, да? — и полетел на третий этаж, к люку. — Ты думаешь, он специально так все подстроил? Может, он хотел, чтобы именно ты это сделал? — задумчиво спросил Рон. — Раз это он прислал тебе мантию-невидимку и все такое… — А ведь точно! — воскликнул Римус, чем привлёк к себе вопросительные взгляды, — Смотрите. Во-первых, Дамблдор и правда отдал мантию Гарри, хотя это редкий исторический артефакт. Не думаю, что он упустил бы возможность оставить себе такую редкость. Во-вторых, на рождество, когда Гарри увидел зеркало, Дамблдор знал, что Гарри ходит туда, но не останавливал его. Возможно, это было для того, чтобы Гарри понял принцип его работы. И в-третьих, директор знал, что Гарри пойдёт за камнем, но не остановил его, — он замолк на пару секунд, — Наводит на некоторые мысли, не так ли? Все сидели как громом поражённые. В их глазах Дамблдор был гением, героем, тем, кого стоит уважать. А то, что только что сказал Римус может и было логично, но казалось совсем немыслимым. Чтобы директор отправил ученика чуть-ли не на верную смерть? Что ж… Иногда привычные образы мира рушатся, ломая наше представление о ком-то или о чём-то в пух и прах. — Да нет, все было правильно, — после паузы ответил Гарри. — Он странный человек Дамблдор. Я думаю, что он просто хотел дать мне шанс. И что он, в общем, знает обо всем, что здесь происходит. Так что Дамблдор был в курсе того, что мы задумали. Однако вместо того чтобы остановить нас, он меня кое-чему научил, подготовил меня к тому, что должно было случиться. Не думаю, что я случайно нашел зеркало Еиналеж, — это он подталкивал меня к тому, чтобы я его нашел, и сам объяснил мне, как оно действует. Мне даже кажется, это он решал, есть ли у меня право встретиться один на один с Волан-де-Мортом. И я доказал, что готов к этому… — Да он чокнутый! — зло выплюнула Лили, — Это ему игрушка какая что-ли? Гарри мальчик! Живой мальчик, а не кусок мяса! Что этот старикашка себе позволяет?! Эванс раскраснелась, в её глазах играли безумные огоньки, которые, наверное, могли бы запросто сжечь неприятеля. Она вцепилась в кресло, будто стараясь удержать саму себя от того, чтобы сейчас же пойти четвертовать директора. Сириус решил продолжить читать, пока никто ничего не сказал и не попал под горячую руку разгорячённой девушки. — Это… все… моя… чертова… вина! — выдавил он сквозь слезы, закрывая лицо руками. — Это ж я сказал этому чудовищу, как Пушка усыпить! Я сам! Ты же умереть мог! И все из-за какого-то яйца драконьего! В жизни больше пить не буду! Меня вообще надо гнать отсюда и к маглам, чтоб я с ними жил! — Хагрид тут не виноват, — вдруг сказала Алиса, — Это ведь не он подстроил всю эту катавасию… Он всего лишь отдал директору своего Пушка, а остальное от него не зависело. То, что Хагрид вытащил из кармана, было похоже на книгу в красивом кожаном переплете. Гарри с интересом раскрыл ее. Книга оказалась альбомом для фотографий. С каждой страницы ему улыбались и махали руками его родители. — Я вчера весь день сов посылал ко всем, с кем твои родители в школе дружили… да и после нее тоже, — пояснил Хагрид. — Чтоб фотографий прислали, потому как нет у тебя ни одной… Ну что, нравится тебе? — Как это мило со стороны Хагрида, — умильно улыбнулась Лили, забыв о своей прежней злости. — Хорошо, что у Гарри теперь есть альбом, — улыбнулся Римус, — И не нужно никаких зеркал, чтобы увидеть родителей. — Интересно, а вы на этих фото есть? — задал свой вопрос Джеймс, повернувшись к друзьям. — Думаю, что хотя бы на одной должны быть, — пожал плечами Сириус. —А сейчас, как я понимаю, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами. Начнем с конца. Четвертое место занял факультет Гриф-финдор —триста двенадцать очков. Третье—Пуффендуй, у них триста пятьдесят два очка. На втором месте Когтевран—четыреста двадцать шесть очков. А на первом Слизерин — четыреста семьдесят два очка. — Слабовато новое поколение, — расстроенно пробормотал Сириус. — Это точно, — согласился один из близнецов. — Семь лет подряд проигрывать Слизерину… Нда, — продолжил второй. Северус и Регулус довольно заулыбались. Они-то были довольны новым поколением Слизеринцев. — Начнем с мистера Рональда Уизли… Рон побагровел и стал похож на обгоревшую на солнце редиску. — …за лучшую игру в шахматы в истории Хогвартса я присуждаю факультету Гриффиндор пятьдесят очков. — Обязательно подарим Рону крутой набор шахмат, — развеселился Фабиан. — Ага, подождём пока он родится, а потом подарим, — не менее радостно прибавил Гидеон. Гарри отчетливо слышал, как Перси, обращаясь к другим старостам, безостановочно выкрикивает:  — Это мой брат! Мой младший брат! Он выиграл в заколдованные шахматы МакГонагалл! — А с Перси ещё не всё потеряно, — усмехнулся Джеймс. Поднявшийся шум оглушил Гарри. Все, кто умел считать и одновременно хрипло вопить, уже поняли, что у Гриффиндора теперь четыреста семьдесят два очка. То есть столько же, сколько и у Слизерина Они почти выиграли соревнование между факультетами. Если бы Дамблдор дал Гарри еще одно очко… Гриффиндорцы нетерпеливо заёрзали на своих местах, ожидая дальнейших слов директора. —Храбрость бывает разной. — Дамблдор по-прежнему улыбался. — Надо быть достаточно отважным, чтобы противостоять врагу. Но не меньше отваги требуется для того, чтобы противостоять друзьям! И за это я присуждаю десять очков мистеру Невиллу Лонгботтому. — УРА! — завопили все гриффы, за исключением Лили. Фрэнк и Алиса и вовсе светились так, словно услышали самую счастливую новость в жизни. — А я-то надеялся, что они хоть раз забудут раздать нам эти бумажки, — грустно заметил Фред Уизли — А какая тебе разница? — удивился Фабиан, — Живёшь в доме волшебников — колдуй сколько захочешь! — Точно! — поддержал брата Гидеон Эти двое никогда не соблюдали запрет на волшебство и, будучи на каникулах дома, бывало даже устраивали дуэли. Шуточные, разумеется. — Ты должен приехать и пожить у нас этим летом, — сказал Рон, пока они стояли в очереди. — И ты, Гермиона, тоже. Я пошлю вам сову. — Спасибо, — с благодарностью откликнулся Гарри. — Рад, что этим летом меня ждет что-то приятное. — Хоть что-то хорошее будет у Гарри этим летом. Торчать в этом доме — одна мука, — произнёс Сириус. Он и сам не понял, говорил ли он про дом Дурслей или про свой собственный… — Ну, ты готов? Голос принадлежал дяде Вернону — такому же усатому как год назад, такому же багроволицему с такой же яростью взирающему на племянника. Дядя был явно возмущен его наглостью. Подумать только — стоять среди обычных людей с огромной совой в клетке! За дядей виднелись тетя Петунья и Дадли, с ужасом глядевший на двоюродного брата. — Как же он меня бесит! — скривившись, выпалил Джеймс, — Надеюсь, что у Гарри случится выплеск магии и он превратит Дурслей в свиней, — с надеждой в голосе добавил он. — Надеюсь, что у тебя… что у тебя будут веселые каникулы… — неуверенно выдавила Гермиона, явно пораженная нелюбезностью дяди Вернона. — О, не сомневайтесь! — воскликнул Гарри. Рон и Гермиона с удивлением заметили, что он широко ухмыляется: «Мои родственники ведь не знают, что на каникулах нам запрещено прибегать к волшебству. А значит, этим летом я хорошенько повеселюсь с Дадли…» — Да, Гарри! Повеселись хорошенько! — весело воскликнули близнецы. — Конец книги, — произнёс Сириус и захлопнул книгу. То, что произошло дальше поразило всех. Рисунки на книге словно начали работать в обратной перемотке, постепенно стираясь. Книга становилась всё легче и тоньше, превращаясь в мелкие крупицы, которые вылетали и плыли по воздуху. Книга полностью растворилась и опала на пол мелким, переливающимся серебром песком. — Это… Это как? — поражённо прошептала Лили. — Наверное, — не менее поражённо произнёс Римус, — Это для того, чтобы никто больше не смог прочесть эти книги. — Но какой в этом смысл? — спросила его девушка, — ведь без всех нас книги даже не открываются… На это Люпин не нашёл, что ответить, продолжая, как и все, смотреть на кучку песка, что образовалась на полу комнаты. — Значит, — через пару минут отмер Джеймс, — В следующий раз начинаем читать вторую книгу? — Вероятно, что да, — пожал плечами Фрэнк. — Мне пора на тренировку, — спохватился Регулус, посмотрев на свои часы. Это немного всех оживило, и ребята постепенно начали расходится. Только Северус не сдвинулся с места. — Блэк, задержись-ка, — сказал он, обращаясь к Сириусу. Юноша остановился, не дойдя до двери, махнул друзьям идти и подошёл к Снейпу. — Кажется, что по условиям спора ты должен был мне кое-что рассказать, — начал Северус. — Я помню, но и ты помни, что чужих секретов я не раскрою, — пригрозил ему Сириус. — Это понятно… Я хотел спросить что…