***
— Какие цели ты ставишь на следующий сезон? — Мне бы хотелось в первую очередь выдохнуть после предыдущего! — громкий смех раздался на всю студию, и все присутствующие не могли не улыбнуться в ответ. — Конечно, можно мечтать о многом, но у меня и так уже есть три БХГ, я думаю, пора остановиться и нацелиться на Олимпийские Игры. — Какие гонки для тебя наиболее предпочтительны? — Уже два года подряд я выигрываю на Чемпионате Мира пасьют, кроме того, если учесть ЧМ 2019 года, я выигрываю именно контактные гонки. Кроме того, мы ставим целью золото в смешанной эстафете. Вероятно, это будет наш последний главный старт в таком составе. В Поклюке мы стали чемпионами, нам осталась только Олимпиада. — Можешь ли ты с уверенностью сказать, что прошедший сезон стал самым лучшим в твоей карьере? — Конечно, потому что (Of course, because*) я выиграла теперь уже не одно и не два золота ЧМ, а целых пять, в т.ч. мы выиграли все эстафеты, а также я уверенно забрала все Глобусы. Даже непривычно, что это было без борьбы. — Команда уже знает, как готовиться к сезону, или будут введены какие-то новшества? — Я не знаю, мы с тренерами ещё не обсуждали подготовку на следующий сезон. Сейчас наша главная задача — хорошенько отдохнуть. Но я считаю, что несомненно нам помогли наши горы, в то время как отдельные другие команды не смогли воспользоваться горной подготовкой и откровенно провалили сезон. — Так уж и провалили? — интервьюер усмехнулся, понимая, что это был намёк на норвежцев, оставшихся всего лишь с парой медалей ЧМ. — Другая топовая сборная с неплохим горным комплексом тоже была не столь успешна. — Ты понял, о ком я, Фед? — живо улыбнулась респондент. — Может, на французах сказалась отсутствие прежнего лидера, тем не менее, в целом они выступили неплохо, на должном уровне. А вот норвежцы были совсем не теме, кем мы привыкли их видеть в этом цикле. И даже Йоханнес будто не тот. — За такие заявления фанаты норвежцев будут ещё более колко отзываться о тебе, — ведущий спортивного шоу слегка ехидно опустил глаза на стол и вновь поднял их на собеседницу. Ты ведь знаешь, что для них ты не самый любимый персонаж?.. На абсолютно спокойном лице не отразилось ни капли волнения, тем не менее, душа немного затряслась. Да, она знала всё это, но никогда не говорила об этом всерьёз, тем более так открыто. Хейтеры слишком много себе позволяли, судили за многое, за каждый шаг, за каждое слово, за каждое новое фото. Но нужно было продолжать держать образ доброжелательной, всеми любимой девушки. — Я думаю, их можно понять. Возможно, я и сама бы злилась, если бы у моего любимого спортсмена из-под носа увели титул, но мои титулы завоёваны мной честно, я действительно была лучшей и могу смело заявить об этом. Всё остальное — аргументы в пользу бедных. — И напоследок. Что ты хочешь сказать своим хейтерам, фанатам, — интервьюер загибал пальцы, — тем, кто нейтрально к тебе относится. В общем, всем, кто смотрит или потом прочитает это интервью, ждёт Игры и просто любит биатлон. Такая финальная речь — превью подготовки и всего следующего сезона. — Ох, ну и задачки у тебя! — девушка вновь громко рассмеялась и откинула с плеч волос назад. — Что ж, так, я попробую. Секунду, я сосредоточусь. — улыбка ушла, но в глазах остался яркий огонь, гордая уверенность. — Моя карьера шла плавно, я пришла к успеху не из неоткуда. Я всего добивалась сама. У меня не было идеальных условий. Я не всегда работала на максимум и не всегда понимала, что и для чего мне нужно делать. Но я смогла добиться много. У меня осталась одна главная спортивная цель и я не остановлюсь перед ней. Я Доротея Вирер, и я иду за олимпийским золотом!***
Зал с большим овальным столом. За ним — несколько людей в деловой одежде. Персоны остаются известными лишь в узких кругах, но важность их нельзя преувеличить. Обсуждение ведётся бурное, но почти все остаются спокойными. За исключением пары человек. — Вы действительно считаете, что не стоит торопиться?! Не стоит торопиться?! Олимпиада через четыре месяца, мы больше не можем медлить! — Я бы попросил Вас успокоиться! МОК и ВАДА пока не заявили о каких-то запретах. мы должны дождаться решения CAS. — Пока? Мы должны дождаться, пока нам запретят? Мы уже понесли потери пять лет назад, я уже молчу про зимников и Корею. Они не остановятся перед чем, если недопустили даже этого корейца, как его там, Ана? — Да, Виктора Ана, — добавил женский опечаленный голос рядом с говорящим. Мы потеряли слишком много. Кто теперь даст золотые медали Ану, Шипулину, которые уже никогда не выступят? Уст… — Ан вернулся в третий раз, — самый спокойный из присутствующих вновь попытался изменить ход мыслей собрания. — Но где гарантия, что его допустят? — молодая женщина была спокойна с виду, но очень взволнована. — Ан, Устюгов — кто-то признал их виновными? Теперь у нас есть и другие топовые спортсмены, но вы уверены, что их захотят допустить? А легкоатлеты? Шубенков и уж тем более Ласицкене разве не заслужили своё олимпийское золото? — Вопрос по чистым легкоатлетам открыт. — Уж не потому ли с лёгкой атлетикой всё так плохо, что ею занимаетесь Вы и ваше спокойствие?! — она бросила ручку на стол и подняла глаза на оппонента сидящего напротив. — Может, прежде, чем успокаивать нас, Вы сначала отчитаетесь за ВФЛА? Тот, к кому обратилась говорящая, посмотрел на неё ещё более укорительно. Прыткость и бойкость молодой, но слишком целеустремлённой девушки выходила ему боком. Пока никто не смел ему перечь так, как она. — Я бы на Вашем месте, госпожа N, помалкивал. — голос его был низким, уверенным, а интонация агрессивно настроенной, будто он пытался заткнуть её испугом. — Зимние Игры — Ваш провал. И не забывайте про свой биатлон. Слишком много в нём проблем в последнее время. Не пытайтесь самоутвердиться за счёт лыжников. — Зимние Игры — не мой прокол. Меня поставили на это место только в день, нам перекрыли все ходы. Но и не забывайте, что я смогла повлиять и на оправдание судом больше половины сочинцев. — Ваши методы… — Мои методы действенны. И от них пока ещё никто не пострадал. — оппонент понял, что этот поединок он проиграл, поэтому говорящая продолжила. — Что касаемо биатлона, то я не лезу во внутренние дела федераций, чтобы моё имя нигде не всплывало. Тем не менее, ситуация налаживается, а результаты идут в гору. Логинов чист и его Кубок Мира заслуженный. По поводу его дисквалификации также ведутся разбирательства. К тому же разговор сейчас не о зимниках, Летние Игры — наша первостепенная задача. Председатель заседания молча продолжал выслушивать стороны, пытаясь собрать в голове все стоящие мысли членов собрания. Сидеть сложа руки тоже было не в его правилах, но и выхода он пока найти не мог. — Госпожа N права, — подытожил он. — Мы в первую очередь должны решить, что делать с Токио. Господин X, у Вас есть рычаги воздействия на международную легкоатлетическую федерацию? Или хотя бы на CAS? Может, Вы нашли способ как обезопасить хотя бы гимнастов? Господин X, конечно же, промолчал в ответ. Лишь госпожа N, похоже, могла не только говорить, но и предлагать конструктивные решения. Большинство остальных членов хоть и имело более-менее правильную позицию, но всё же предложить ничего не могло. — Насколько я знаю, пловцы находятся также под опекой госпожи N. Вед после убийства их прошлого куратора она всё же приняла ваше предложение. Каковы же результаты? — К нашим пловцам нет ни одного нарекания, господин X. Единственная проблема, которая может встать на их пути, это МОК. А эту проблему мы должны решать уже совместно. У вас есть какие-то предложения? Председатель, слушая её, продолжать обдумывать то решение, которое назревало у него давно, но которого он так боялся. Опасения были существенными, поскольку вся эта деятельность слишком секретна. Лица, которые этим занимаются, должны быть молчаливыми и верными организации, в то время как господин X слишком является слишком мстительной натурой. — Так, стоп. Я всё понял, я всё решил. — все присутствующие подняли глаза на председателя. — Как председатель я объявляю голосование. Кто за то, чтобы снять господина Х с должности куратора ВФЛА и представителей летних видов спорта? Присутствующие опасались влиятельного и господина Х, к тому же подозревали, что он ещё более подлый, чем выглядит. Его узкие глаза взволнованно забегали по окружающим. Члены собрания начали также переглядываться и медленно тянуть руки вверх. Уверенными были лишь госпожа N, сидящий рядом с ней господин K и сидящий в другой стороне господин L. Не подняли руку только господин Х, госпожа S и, как его называли, «сошка» Х, господин G. — Что ж, практически единогласно. — председатель опустил руку. — Господин X, покиньте помещение. Но я попрошу вас остаться в штабе, чтобы мы обсудили ваш переход на другую должность. — Господин Х гордо, но озлобленно начал вставать, не отрывая пальцев от стола. — Госпожа N, у вас есть агенты в лёгкой атлетике или в других летних видах? Или хотя бы новые данные на CAS? Ваши методы могут очень пригодиться летникам. Я бы хотел, чтобы Вы помогли нам и здесь. — Я постараюсь разобраться. — Всего доброго! — послышалось где-то вдали возле двери, на что многие члены собрания слегка напугано обернулись. Инициатор конфликтной ситуации лишь отвела голову в сторону, показывая озадаченность, но скрывая свои опасения — положение и без того было не стабильным, ещё и врагов в лице бывших «своих» не хватало. — Посмотрим, что у вас выйдет без меня.***
Огромное снежное поле. Простор. Длинная белая дорога. Пасмурное небо и небольшой ветер, сметающий снег с полей, придают ещё больше мотивации для тренировок — такие условия хочется преодолевать, обостряется чувство борьбы с самим собой, с погодой. Лыжни нет. Есть только полузаметённая дорога и следы, идущие далеко вперёд. Сколько сил спортсмен вкладывает в ежедневные тренировки. Вместо того, чтобы отдыхать после учёбы, ребёнок идёт в самую страшную бурю на тренировку и наматывает круги по стадионы. Идёт время и остаются лишь самые упёртые, те, кто не сдался, не испугался, кто нашёл в этом смысл своего бытия. Травмы — переломы, ушибы, растяжения и разрывы связок. Долгое восстановление, а потом снова возвращение на трассу и упорная работа, которая будто и не прерывалась, борьба с собой, тяжёлое возвращение былой формы и попытки обрести новую, стать улучшенной версией себя. Толчок, второй, третий. Счёт «раз, два, раз, два», к которому давно приучил тренер, не оставляющий веры в то, что ты ещё сможешь чего-то добиться после всего того, что с тобой было. Единственный, кто верит в тебя. Даже больше, чем ты. — Ускорение, ну-ну, ну! Работай на финиш, мощнее! — Вы же знаете, что я не спринтер! — девушка пыталась отдышаться после затяжного финиша в этих суровых условиях. Только что она прошла 20 км и единственным желанием было завалиться лицом в этот колючий снег, но тренер учил не падать, а пытаться удержаться на ногах. Потому что тренировка — это лишь шаг к победе, и падать после каждого шага нельзя ни в коем случае! — Но это не помешало тебе стать чемпионкой края в спринте! Нужно работать над спринтерскими качествами. — Я стала чемпионкой, потому что мне просто не с кем соревноваться. В этом сезоне вообще никто не может хоть что-то с нами сделать… — она протёрла лоб рукой и снова повисла на палках. — Просто ты в этом сезоне на Кубке Края как Йохауг на Кубке Мира. Только ещё и спринты выносишь. — Да толку, выше краевых с нашей федерацией никуда не пройдёшь. Что в лыжах, что в биатлоне. — лыжница наклонилась, чтобы отстегнуть лыжи. — Да даже если бы и прошла. Кому я нужна в свои почти 22. В эти годы чемпионаты мира выигрывают, и не только юниорские. А я краевая Йохауг, да. — она усмехнулась и выпрямилась с лыжами в руках. — Ну что, идём в машину? — Ле-ена. Не бузи. Рано сдаваться! — тренер подбодрил её, выделяя каждое слово. он продолжал верить. — Завтра увеличиваем до 25, так что выезжаем в два. Пар у тебя нет, я проверял. — Но у меня английский до 12:30, я не успею. — Вот видишь, если бы ты сдалась, ты бы не учила сейчас английский! — Виктор Семёнович… — Лена усмехнулась и в его манере выделила каждое слово. — Английский нужен не только для раздачи интервью FIS или IBU… — Да, правильно, нужно ещё и со спортсменами дружить. А рядовому полицейскому английский не нужен, поэтому…***
— Как вы себе это представляете? Что значит под флагом СБР? — Анна Ивановна, ну послушайте! — Виктор Петрович пытался переубедить нового президента СБР. — Наш регион никого не отправляет ни на лыжные всероссийские соревнования, ни на биатлонные! А она всех выносит, ну посмотрите протоколы! И сравните их с показателями на Кубке России. Вот, в январе бы с тремя промахами можно было бы спринт выигрывать! — Ну хорошо, ну допустим… — Анна задумалась и почесала подбородок, изучая протоколы. — Но почему биатлон? Почему не лыжи, если такие скорости? — Вы же сами знаете их условия. — тяжело пожал плечами тренер. — Им не нужна спортсменка в таком возрасте без послужного списка. И в какую группу она попадёт? Хотя она бы выдержала даже тренировки Бородавко, я не сомневаюсь! Она умеет готовиться. И это она ещё недавно после растяжения связок вернулась. Вы не представляете, какой у неё настрой. Мне жаль, что мы не можем нормально готовиться и пробиться, она могла бы стать женской версией Бьорндалена или Фуркада. И стрельбу ей за год вон какую поставили, вы посмотрите протоколы! — Да я вижу-вижу, спасибо… — протянула президент СБР, не отрываясь от бумаг. Положение вещей действительно заинтересовало её. — Т.е. вы прям уверены в ней? — На все сто! Она ещё и английским владеет, и на красный диплом идёт, и школа у неё с золотой медалью! Она мегачеловек! Нельзя упускать шанс! — Ну… есть у меня один вариант… Конечно, можно было бы вас от Федерального Округа выпустить… Но, нет. Пожалуй, мы предоставим вам право выступить… — Анна Ивановна мягко ладошками положила лист и посмотрела на тренера. — Будете выступать от СБР. Нам нужна девушка на сингл-микст. Тем более, если она такая талантливая, стоит предоставить ей возможность выступить в спринте и индивидуальной гонке, ну и сингл… А там, может, и в пасьют с масс-стартом пробьётся. К тому же, молодёжь нужно поощрять! Когда тренер ушёл, глава СБР потянулась к своему мобильном телефону и с лёгкой уверенной улыбкой выбрала какой-то контакт и нажала «вызов»… — Алло! Здравствуй, дорогой мой. -… — Ты так и боишься выступить в личных гонках? -… — Просто нашла я тут кандидатку на сингл… Ради тебя можем сделать его первой гонкой, придумаем что-нибудь. -… — Да, а там дальше посмотришь, стоит ли тебе бежать или нет… -… — Ну и всё, отлично! Жду от тебя самых высоких результатов!