***
— А ты праввда, ну это, проффесиональный спортсмен? Вот прям супер лига и тому подобное? — Не вериишь?! Включить запись мадча? — Не, лутше покажи. Во-он тот мяч с-сможешь отбить? - Юи прицелилась взглядом и указала на круглый, расплывающийся в её глазах объект на настенной полке. Хината метнул туда мутный взор, попытался сориентироваться и оценить свои попытки, как его на место усадил Кенма. — Вы че, это ваза! - как самый трезвый среди троих, он встал на защиту порядка от двух уже знатно выпивших дебошира. — Да-а? Ой, перепутали, - Юи на пару с Хинатой похихикали и как подлые заговорщики начали перешёптываться. Бедному Кенме пришлось забыть об алкоголе и веселье на ближайшие часы, поскольку два неравнодушных ему человечка затеяли вечеринку года с выпивкой и полным отрывом. Если бы два солнца оказались на одном небосводе, непременно бы наступил конец света. Но Юи и Хината в одном помещении, и оно всё ещё целое! — иным словом, как чудо, это не назовёшь. Они как потерянные духовные близнецы - абсолютно непохожи внешне, но такие одинаковые внутри. Одни и те же реакции, те же эмоции, похожая энергетика неугомонного жаркого лета, пропитанного солнечными лучами, сладким соком ягод, утопающего в море зелени... Отсутствие общих увлечений не стало для них преградой: Хината подкидывал темы для разговора, а Юи с развязанным языком охотно поддерживала всё, что предлагал друг Кенмы. Алкоголь — лишь ключик к замку; как и кто им воспользуются — вопрос в другом. Хината вдруг шокированно охнул, за что Юи его стукнула по плечу, придвинула снова к себе и продолжила что-то говорить на ухо. Кенму это несомненно привлекло, но потребовать говорить вслух и всем - не очень вежливо. Потому он носком ноги легонько тронул стопу девушки под столом, но та не отреагировала. Тогда он повторил, уже более настойчивее и ощутимее, не сводя с неё взгляд. — Да что тебе надо от моей ноги? - вскипел Хината, а Кенма притворившись, что это не он, вопросительно взглянул на него. Юи лишь бросила на Козуме взгляд и вновь вернулась к обсуждению очень горячей темы, раз Хината смущённо охал и ахал. Пара внезапно поменялась ролями: теперь Юи была слушательницей, а Хината - рассказчиком. Жестикулировал, экспессивно вещал: то брови гаромошкой собирались к переносице, то челюсти напрягались — о чём говорило рыжеволосое чудо, непременно волновало его и вызывало определённые эмоции. Судя по мимике, негативные и неприятные. А на лице Юи поначалу читалось неверие, шок и некая неприязнь, но потом на смену пришло возмущение и абсолютная солидарность с высказыванием Хинаты. — Он редкостный мудак! - громогласно взорвалась Юи, чем напугала и Хинату, и Кенму. - Таких надо гнать куда подальше. Хотя нет, лучше сначала отрезать кое-что, сунуть в кулак и отправить гулять по миру. Пусть будет шутом гороховым. По окончании громкой триады Юи фыркнула, смахнув прядь со лба с напрягшейся венкой, а Хината взорвался хохотом, активно избивая своё колено в порыве смеха. Кенма переводил с одного на другого непонимающий взор, потеряв нить разговора ещё давно. А теперь пытался разобраться, почему же два его близких человека вытеснули Кенму — того, что познакомил их, — из тусовки? — Да-да, - подал голос Козуме, решив без контекста продвинуть своё мнение. - Таких людей надо избегать. Почему ты вообще с ним общался? Юи с Хинатой одновременно вонзили взгляд в парня, о чём тот пожалел спустя секунду, когда девушка посылала ему жест отрезания головы. Рыжик мгновенно погрустнел и вяло принялся передвигать стакан по столу. Будто у него случался конец света из-за фразы Кенмы. — Возьмём ещё пива? - Юи толкнула локтём в бок Хинате и заговорщически подмигнула.***
Время далёко перешагнуло за полночь, троица, знатно перебравшая, смеялась уже с того, что кто-то из них запинался об свои же ноги или допускал ошибки в речи. То состояние, когда даже поднятый палец станет поводом для безудержного смеха. Эта троица, интеллект которой сейчас в сумме равнялся интеллекту пятилетнего ребёнка, придумала блестящую идею продолжить вечеринку в честь знакомства у Кенмы дома. Тот даже бровью не повёл, когда такси подъехало к его дому, и два налакавшихся перелезли через порог. Точно новорожденные котята - не могли устоять твёрдо на ногах, косились то в одну сторону, то в другую, налетали друг на друга и почти так же пищали, издавая нечленораздельные звуки. Куда подевался интроверт и социофоб, сидящий внутри Кенмы? Видимо, остался в том баре, а тело переместилось в родную обитель, где безопасно и комфортно. Козуме стянул с себя кофту, собирался бросить, но она выпала из него рук, а рот непроизвольно приоткрылся от картины обжимающихся Хинаты и Юи. Дальше дивана им уйти не удалось: они как тряпичные куклы распластались на софе и там на своём заплетающимся языке что-то обсуждали, иногда хихикали, как нашкодившие дети. На глаза вдруг налетела пелена ревности, Кенма ничего другого не замечал в мире, даже упавшую на пол мастерку не приметил - перешагнул через неё и замер в шаге от двух милующихся на диванчике. Хмельной разум, клокочущий от чувства собственничества, вдруг ощутил укол любопытства: как далеко должно зайти дело, чтобы Кенма потерял рассудок, кинулся их расцеплять? Они же не осознают, в каком положении сейчас, но... чёрт, стоит признать, картина на миллион по оценкам фанатов «порнхаба». Даже в самых тёмных и извращённых фантазиях Кенма такого не представлял, а сейчас воочию свидетель своих просыпающихся запретных желаний. Даже если они сейчас чмокнутся понарошку, Кенма не будет против. Даже если Хината распустит руки, Козуме не воспретит этому. Даже если Юи начнёт отвечать на его ласки, Кенма лишь сглотит вязкую слюну и останется на месте, любуясь разворачивающимися событиями. Незаметно сделав шаг вперёд, Кенма уже обнаружил себя нависающим над ними. — Что с тобой? - опасливо прошелестел Хината, приподнимаясь на локтях. Тень Козуме падала на них не то грозной скалой, не то надвигающейся бурей. Промедление с ответом заставило Хинату чуть сильнее заволноваться, на внезапную тишину даже Юи обратила внимание, сев и оглянувшись на Кенму. Оперевшись коленом на диван, а рукой на спинку, Козуме непреднамеренно сделал капкан для них: места стало меньше, и зажатая между двумя парнями Юи вдруг зарделась. — Продолжайте, - низкий голос Кенмы прошёлся мурашками по позвоночнику. - Хочу увидеть, как далеко вы зайдёте. — Ч-что? - Юи с Хинатой взволнованно взвизгнули, затряслись, словно две блеющие овечки перед кровожадным волком. Им показалось, что Кенма даже облизнулся, в точности как хищник. — Разве, - рука Козуме опустилась на шею девушке, запрокинула назад, открывая доступ к шее, и, спустившись к ней, парень искушённо провёл языком по коже. Бедняжка Юи, не предвещая беды, вздрогнула всем телом и навалилась на Хинату, чуть ли не носом столкнувшись с ним. - Тебе не интересно попробовать? Встретившись глазами, Юи и Хината, казалось, вмиг протрезвели, а тот дьявол, что нашёптывал им сладострастные речи, продолжал давить своей аурой и телом. Между ними осталась неуловимая тонкая грань, через которую, если переступишь, уже не вернуться. И этот едва заметный шажок перевернёт всё, что было до. И боязно, и смущающе, — но та животная часть, дремлющая в каждом из нас, отзывалась любопытным огоньком. Не попробуешь — не узнаешь. Кенма вновь припал к шее Юи, вдыхая её парфюм и аромат тёплого девичьего тела. И в следующий миг пригнул девушку так, что она оказалась лицом к лицу с Хинатой. — Да или нет? Решайте сейчас. — Ты будешь в порядке? - Юи обдала шёпотом губы Хинаты, упираясь руками по обе стороны от его головы. Он громко сглотнул и кивнул. — Мне нужно узнать, - ответил он так же тихо, неуверенно положив руки на спину девушки. — Ну вот и отлично, - ухмыльнулся зачинщик всей кутерьмы и впился жадным поцелуем в тонкую шейку Юи, охнувшей от внезапного напора. Всё нутро тряслось от страха и смущения, и первый чмок в щечку Хинаты дался с великим трудом. Второй чмок — уже в губы — отдавал всё той же неуверенностью и зажатостью. И только с третьего раза при помощи Кенмы, направляющего их тела, Хината и Юи смогли по-взрослому, по-настоящему поцеловаться - губы раскрылись и с волнительным трепетом касались друг друга. Войдя во вкус, Юи перекинула ноги через Хинату, сев на бедра, а ладонями обхватив лицо, стараясь не напирать, но и не казаться пассивной. Шаг за шагом — она набиралась храбрости, чтобы делать так, что нашёптывал тот самый дьявол-искуситель — Кенма с диким огоньком в глазах наблюдал за целующейся парочкой. Желание стянулось в тугой узел и неприятно зудело под кожей, требуя разрядки. Козуме, почти с остервенелой мощью сжал ягодицы девушки, приподнимая её на колени. — Я не буду нежничать, - обжёг дыханием ухо девушки и твёрдо посмотрел прямо в глаза Хинате. Неведомая искра промелькнула между ними — Козуме рывком притянул Хинату и впился в его губы, больше кусая их, нежели целуя. И, надо признать, от этого жеста выпали все: рыжеволосый остолбенел, не отвечал и, в общем-то, смотрел, словно впервые видел Кенму. Конечно, когда вы столько лет знакомы, как-то непривычно и даже неправильно предаваться любовным утехам. Но сегодня всё идёт по совершенно другому пути. И у каждого есть шанс забыть о том, кем он является. Юи, кажется, уловила суть сегодняшней игры: пока Хината «отмораживался», её руки рваными движениями стягивали одежду с себя, а потом с парня. Открытый торс волейболиста с едва выпирающими кубиками пресса притягивал к себе взгляд — а зачем смотреть, когда разрешается трогать? Нерасторопными поцелуями Юи осыпала сперва шею Хинаты, потом грудь, пальчиками подбираясь к животу, поглаживая напрягшиеся мышцы. Коснувшись кромки брюк, девушка закусила губу от волнительно-ожидающего вздоха Хинаты. Он ждал, он готовился, он сжал в мучении пальцы — и когда Юи спустила руку в пах, рыжеволосый зажмурился и охнул, одновременно утонув в новом поцелуе с Кенмой. Пришлось постараться, чтобы не отрываясь от процесса расстегнуть ширинку на джинсах и помочь Юи полностью оголиться. С оголодавшим видом Кенма переключился на тело девушки, целуя всё, что можно: хрупкие плечи, лопатки, ужасно-чувствительные рёбра, позвоночник, покрытый мурашками — а руки игрались с тем, что скрывалось от глаз: пощипывали набухшие соски и плавно обводили все изгибы, встречающиеся на пути, пока не достигли заветной точки. Участившееся дыхание Юи свидетельствовало о точном попадании: пальцы умеренно двигались по клитору, утопая во влаге и тепле. — Попробуй, - хрипло предложил Козуме. - Она очень вкусная. Бегло взглянув на него, Хината кивнул и осторожно прикоснулся губами к коже девушки, оставив мягкий поцелуй на ключицах. Постепенно набираясь смелости, Хината целовал сильнее, переходя то к шее, то к плечам; дрожащие ладони обхватили ягодицы девушки. — Хината, - вновь позвал Кенма. - Разогревай тщательнее. Кенма отошёл от дел, но вместо него появился другой; Юи вздрогнула от контраста между тёплыми и холодными пальцами. Хината двигался неуверенно и очень волнительно, прежний ритм потерялся, и девушка, которая была близка к разрядке, вдруг начала по новой. Между тем Хинате действительно старался: он принял ответственность и усердием одарял ласками сидящую на нём девушку; грудь, часто вздымающая, гипнотизировала и Шоё не удержался. Удалившийся за презервативами Кенма, возвратившись, вдруг озадачился кардинально поменявшейся атмосфере: Юи постанывала, насаживаясь на пальцы Хинаты, а тот жадно припал к груди, терзая по очереди то один сосок, то другой. И тут Кенма понял, что попал в беду: только лицезрея действо, он готов был кончить. Член болезненно пульсировал. Ни минуты не медля, он зубами открыл упаковку, растянул резинку и приблизившись к дивану, запрокинул голову Юи для глубокого, срывающего предохранители, поцелуя. Там, где были пальцы Хинаты, добавилось кое-что ещё. Твёрдое, плотное, внушительное, по сравнению с пальцами. Девушка вытянулась, застонала, впиваясь ногтями в плечи Хинаты. Боль вперемешку с запретным наслаждением густой волной накатывала, нутро сжималось всё туже и туже. Кенма двигался хаотично: у самого сердце билось в предсмертной агонии, что уже говорить о теле, трепыхающем, как лист на ветру. Он как натянутая струна: дребезжал от малейшего прикосновения, от любого толка, мимолётного взгляда; чуть сильнее нажать — не составит труда порвать. Девушка навалилась грудью на рыжеволосового, вбирала в себя воздух, отчаянно и рвано, рукой ублажая Хинату. Из-за поступательных движений она елозила по нему, выбивалась из реальности и, не отдавая себе отчёт, стонала прямо в ухо пареньку, от чего тот краснел и задыхался. Волосы Юи, разлетающиеся из-за толчков, Кенма собрал в кулак и потянул на себя, придерживая за плечи и продолжая вдалбливаться. Шаг за шагом — приближать их обоих к сокрушительному оргазму. В полубреду Хината встрепенулся, потянулся вперёд, зацепив Кенму за шею и присосался к его рту, как в надежде получить спасение. Два горячих языка отчаянно вели битву за первенство, дыхание опаляло чужую кожу, а хлюпающие на фоне звуки вкупе с частыми вздохами и полустонами образовывали прекрасную, любовно-опьяняющую какофонию. Кенма не боялся Хинату, не мелькало предрассудительное «вы же оба парни», не трепыхалось отвращение и брезгливость - лишь опасное чувство, переворачивающее внутренности. Как будто впервые ловишь кайф, доселе не испытывающий. Ему нравилось кусаться, нравилось доводить до безумия и причинять терпимую боль. С Юи он не мог себе позволить и простить животную страсть; её девчиье ранимое тело хотелось оберегать и превозносить, а с Хинатой Кенма не боялся лишний раз ущепнуть, прикусить, надавить, сжать до покраснения. Крепкое юношеское тело вытерпит всё, примет и отзовётся стояком. Потому Кенма и рискнул на подобную затею. Юи дрожала, предчувствуя приближающийся оргазм, и продержалась бы ещё, если бы оба парня не постарались на славу: один проталкивался в её нутро с каким-то диким чувством, а второй - благодаря умелым пальчикам и напористому языку всячески ублажал. — Нет... - девушка сжалась. Ей не хотелось так быстро сдаваться. Она может ещё протянуть. Но воспротивиться организму она не в состоянии: разом на все эрогенные точки надавили и довели до границы - Юи не осталось ничего кроме полной капитуляции с оглушительным стоном, разнёсшимся по всей комнате. Тело безвольно упало на Хинату, от частого дыхания во рту пересохло, мелко дрожали ноги, простоявшие всё это время на коленях. Пока она собиралась воедино после мощного оргазма, Хината кончил с помощью рук Кенмы. И, кажется, сам Козуме был не против дрочке от Хинаты. Последним аккордом прозвучал резкий вздох Козуме - и капли белого семени на гладкой спинке Юи.***
На следующее утро после неожиданного секс-ипподрома в доме Кенмы Юи едва могла найти себе место, тогда как Кенма в прекрасном расположении духа готовил им завтрак, а Хината валялся на диване с диким похмельем. Всё-таки паренёк не привык к таким дозам алкоголя. — Так... Что теперь? - подала голос Юи, укутываясь плотнее в плед. Одежда крутилась в стиральной машине, а дойти до гардероба Кенмы она ещё не успела. Однако кое-какой вопрос сейчас стоял острее, чем гонять по дому голышом. — Что? Имеешь ввиду вчерашний... — Только выражайся не так вульгарно! — ... секс? А на что он повлиял? На твоё отношение ко мне? - он сказал это так же невозмутимо, как перевернул яичницу на сковороде. — Нет, я не об этом... Как бы сказать... - Юи сцепила руки в замок и в безысходности взбила себе волосы на голове. Она не сказала, как обозначить роящиеся в ней чувства: на подыскивание нужной формулировки уйдут века, а если поторопиться, то ненароком можно задеть Кенму. - Ты мне нравишься! И я хочу, чтобы мы были парой! Благо, Кенма за секунду до этого отложил вилку и сковородку, иначе они бы встретились с полом. С раскрытым ртом парень повернулся к Юи, напрягшейся от неловкого молчания. — Ты?.. — Я не говорю, что вчерашнее было ошибкой, но подобного опыта я не хочу, потому что поняла, что ты мне нравишься. И не хотела бы делить тебя ни с кем... Пока девушка без пауз щебетала, от смущения сгорая внутри, Кенма внезапно возник перед ней и сгрёб в охапку, немного неуклюже и без нежности, но с искренним чувством объять своё. — Извини. Прости. Я вчера перешёл грань. Мы все были пьяны. — Нет, всё нормально. Ты же спросил наше согласие. — Но... кажется, немного переборщил. Я думаю, что такого опыта у нас больше не будет, - Козуме отодвинул от себя Юи и, глядя в глаза, прошептал. - Потому что я ревную тебя. Даже к своему другу-гею. Юи шокировано замерла, а потом, пытаясь подавить смешки, заулыбалась и в конце концов рассмеялась. — Смешно тебе? — Извини, но мы два сапога пара. И может Юи и Кенма как пара продержатся недолго, даже не отпраздновав сто дней, а может они станут той замечательной четой, которой все будут восхваляться на улице и у которой будет коллекция семейных фотографий на полках в гостиной.