***
[Флешбэк] Хосок открыл дверь в комнату Чимина. Мальчик казался слишком молчаливым, потому что Чимин обычно дурачился, когда дома никого не было: танцевал и подпевал попсовым хитам. На этот раз дом показался Хосоку слишком чистым и тихим, он забеспокоился и ринулся в их комнату. Мальчик завернулся в одеяло и скрючился на боку, будто ему было больно. - Чим, ты в порядке? Чимин хрипло промычал. Хосок вошел, закрыв дверь за собой. - Ты поранился? - Нет, - его голос звучал надломленно. – В горле першит. Мне кажется, я заболеваю. Хосок облегченно вздохнул. На секунду ему показалось, что их отец был дома. Простая простуда - ничто по сравнению с этим. - Тебе не следовало прибираться в гостиной, если тебе плохо, Чим. - Прости, - прошептал Чимин. - Мне было скучно. Он лжет. Хосок не должен знать. Следы пальцев на его шее потемнели, он все еще ощущал дыхание отца на своем лице, как он угрожал сделать то же самое с Хосоком, если Чимин когда-нибудь осмелится сказать об этом. Хосок заметил, как Чимин вздрогнул, когда он сел рядом с ним. - Чим, что случилось? - Ты... ты тоже заболеешь, - сказал Чимин, отодвигаясь от брата. Хосок положил ладонь на лоб младшего и нахмурился, почувствовав жар на коже. Чимину пришлось зажмуриться и стиснуть зубы, чтобы не оттолкнуть руку. Это был его брат, его семья, его защитник, и все же он не мог унять дрожь в руках и ногах. - Не... Не прикасайся ко мне, - он пробормотал так тихо и невнятно, что Хосок принял это за стон. - Чимин, ты весь горишь, - серьезно сказал Хосок, хватаясь за край одеяла. - Давай вытащим тебя отсюда, братишка. Чимин крепко вцепился в ткань, в панике тряся головой. Он не хотел. - Не надо, мне холодно, - это не было ложью. Он вспотел, но все же ощущал странный холод. Хосок тяжело вздохнул и сдался. - Ладно, давай я приготовлю тебе суп и попрошу маму купить лекарство по дороге. А? Чимин кивнул в знак согласия - он совсем не был голоден, но все, что могло бы заставить Хосока покинуть комнату, казалось отличным вариантом. Он понимал, что Хосок узнает правду, если останется. Было больно, пиздец больно, а он моглишь свернуться калачиком и тихо плакать. Он никогда не любил своего отца, но теперь испытывал к нему отвращение. Вот бы отец умер.***
[Флешбэк] Юнги изумленно уставился на огромный особняк, расположенный прямо за Сеулом, в одном из районов с приятным климатом и богатой природой, где некогда скучать. В отличие от привлекательного пейзажа, здание было пугающим, нависая над ним, как будто оно могло поглотить его в любой момент. Высокие стены, отделявшие внешний мир от того, что он считал роскошным двориком, сверкало утренним инеем, а решетчатые металлические ворота были скрыты под увядшими вьюнками. Это напоминало замки злых ведьм, которые он видел в диснеевских мультфильмах, когда был маленьким, но в целом он в таком не разбирался. Когда он приблизился к воротам и двум вооруженным охранникам, каждая клеточка тела мальчика кричала ему, чтобы он бежал. Мама бы не хотела видеть его здесь. Но она была мертва. Теперь не имело значения, чего она хотела бы. Поэтому он глубоко вздохнул и подошел к пугающим людям. - Ты потерялся, малыш? – спросил один из них мягким тоном, контрастировавшим с его морщинистым лицом. Он даже попытался поспешно прикрыть пистолет. Вероятно, Юнги выглядел слишком невинно, чтобы представлять угрозу. В их глазах он был просто потерявшимся ребенком, которого не хотелось пугать. - Здравствуйте, - прошептал он, дергая за ремни своего потертого рюкзака. - Малыш, не надо здесь слоняться, - сказал другой охранник так же мягко. Судя по всему, это были обученные телохранители, а не какие-нибудь уличные бандюганы. - Я... я здесь, чтобы у-увидеть господина Чо. - Юнги резко втянул воздух, прежде чем выпалить эти слова, чувствуя, как бешено колотится его сердце. - Господина Чо Джунсика. Юнги казалось, что он сгорит под пронзительным тяжелым взглядом, лишенном былой мягкости, один из них даже коснулся пистолета. Теперь он стал угрозой. - А зачем господину Чо понадобился такой недоросток, как ты? Это могло бы оскорбить его, но за свою жизнь он услышал слишком много ругательств от того ублюдка Чонмина и школьных хулиганов. Юнги расправил плечи, делая вдох полной грудью. От тревоги все внутри сжалось. - Потому что... потому что я его сын. Оба мужчины замолчали на секунду, прежде чем разразиться смехом, один даже схватился за живот от того, как сильно он смеялся. Юнги почувствовал, что его щеки потеплели, несмотря на холодную погоду. - Если ты сын Чо, то я его любовник. - Я не вру. Пожалуйста... скажите ему. Он знает, - отчаянно и немного визгливо попросил Юнги. - Отвали, парень, пока мы не позвали остальных. Они не будут так добры. - Но…а-а… - он заскулил, когда один из охранников толкнул его, и он рухнул в снег, который немного смягчил падение. - Я же сказал - отвали.***
- Слушай, хватит уже таскать их у Тэхена, - Чимин хихикает, засовывая еще не распакованные «Мальборо» в карман. Не то чтобы он жаловался. Кому не понравятся бесплатные дорогие сигареты? Просто он не знает, сколько еще Тэхен будет мириться с тем, что в конце концов все его штучки оказываются в кармане незнакомца, которого он терпит только из-за Чонгука... и, может быть, Мина? - Не переживай. Этот принадлежит Киши, - радостно сообщает Чонгук, садясь рядом с Чимином на нижнюю койку. - Киши? - Чимин тупо смотрит на него, пытаясь понять, кто такой этот Киши и не собирается ли еще один психованный надрать ему задницу. - Киши. Двуликий демон, - разочарованно говорит Чонгук, как будто это общеизвестный факт. - Красавчик с мордой гиены на затылке, - Чимину кажется, что глаза мальчика расширяются, а тон становится очаровательно высоким. Он такой милый, когда обижается. - Ты имеешь в виду босса? - спрашивает Чимин, хотя ему и не нужен ответ - он помнит все чудовищные прозвища, которыми младший называл Мина. Киши действительно звучит очень точно. - Еще нашел вот это, - Чонгук достает из кармана пластиковую коробочку, открывает крышку и показывает Чимину белые таблетки. – Уверен, он пользуется только лучшим, - Чонгук берет одну и наклоняет коробку к Чимину. - Хочешь? Чимин качает головой, настороженно разглядывая содержимое коробочки. Он знает, к чему приводят эти таблетки, и не собирается подсаживаться на это. Заманчивая страна оцепенения и сонливости, неземной эйфории, без боли и страха. Чимин закрыл глаза и отвернулся, сделав глубокий вдох. Это не отпуск, это операция, важная операция, и он, несмотря на синюю форму с номером, все еще офицер. Его команда полагается на него: шеф Квон, Тэмин, Мина и жертвы этой грязной мафии. - Давай одну, чувак. Не обламывай кайф… Эй! Чимин взволнованно открывает глаза, когда мирный скулеж Чонгука превращается в гневное рычание. - Отдай! Он вздыхает с облегчением, видя, что это всего лишь Сокджин, держащий ненаглядную коробочку. - Во-первых, - говорит Сокджин, надавливая пальцем на грудь Чонгука, предупреждая его оставаться на месте, - Мин не чудовище. Перестань его оскорблять. Во-вторых, - он сунул таблетки в свой карман, - это не для детей. - Но почему-то я достаточно взрослый, чтобы сбывать их другим, - Чонгук не осмеливается встать, но все равно бросает Сокджину вызов глазами, сужая их в тонкие щелки. - Это потому, что мы знаем, что ты не настолько глуп, чтобы употреблять мет самому. Но это дерьмо... - он цокает, пристально глядя на Чимина в течение секунды, а потом снова смотрит на накуксившегося мальчика. Чимин потрясен враждебностью в его глазах - это была не его идея, он не крал их и не заставлял Чонгука принимать, но Сокджин обвиняет его. - Я попрошу Тэхена принести тебе мармеладных медвежат. - Вот же ж отстой, - бурчит Чонгук, но Чимин замечает, как дрогнули его зрачки при упоминании медвежат. На самом деле он всего лишь ребенок. – Чем же презренные плебеи обязаны Вашему визиту, Ваше Величество? - Я никогда не говорил ничего подобного, Чонгук. Чимин поражен искренностью в глазах Сокджина. Он смотрит на Чонгука взглядом, полным заботы и привязанности, словно на младшего брата. - Мы с Тэхеном уже объясняли тебе, что единственная причина, по которой ты не сидишь с нами, - это то, что ты слишком молод для участия в делах мафии, - Чимин никогда не видел, чтобы Сокджин проявлял столько терпения к кому-либо, даже к Мину. – Мы не хотим для тебя такой жизни, Чонгук. - Ну, прости, конечно, но у тебя нет выбора, - спокойно парирует Чонгук, глядя ему прямо в глаза со злобным огоньком. - Только не после того, что ты сделал с моим другом. Ты и твой бледный дружок-монстр. Думаешь, я не знаю, что ты тоже в этом замешан? Да Киши даже помочиться не может без твоего разрешения. Я не тупой. Сокджин поднимает руку, потирая виски и выглядя беспомощным и измученным. - Я не хочу об этом говорить. - Мне все равно больше нечего сказать, - Чонгук враждебно сплевывает, прежде чем забраться по лестнице к себе и залезть под одеяло. - Чимин? - зовет Сокджин, поворачиваясь к нему. Мягкость в его взгляде исчезла, сменившись холодностью и осуждением, даже легким негодованием. - Ты должен кое-что сделать. «Это Сокджин, - напоминает себе Чимин, - безжалостный, требовательный, холодный». - Что я могу для Вас сделать? Он сделает все, что угодно, если это не касается трупов. Что угодно, лишь бы завоевать его доверие и расположение. - Есть кое-кто, кого я не... – он замолкает и переводит взгляд на двух охранников, приближающихся к камере, слегка раздраженный тем, что его прервали. - Заключенный 76238? - говорит один из охранников, подавая ему знак встать. Чимин слышит, как колотится сердце, чувствует, как кровь стынет в жилах. Что он сделал на этот раз? - Чего ты от него хочешь? - Сокджин встал перед ним, блокируя охранникам вход в камеру. Чимин удивлен тем, как Сокджин перешел от желания его убить к его защите. - К нему посетитель. - Сейчас не время для посещений. - Это личное свидание, господин Ким. Пожалуйста, отойдите. Чимин не знает, чему он удивлен больше: тому, что охранники оказывают такое же уважение Сокджину, как Мину, Сокджину, защищающему его, или тому, что у него есть какой-то посетитель, помимо Сок-хена. Личное свидание означает либо Тэмина, либо Квона, что вовсе не успокаивает. Насколько запутанным стало положение дел, если они рискнули прийти сюда. Он встает и осторожно похлопывает Сокджина по плечу, стараясь не выглядеть подозрительно. - Все в порядке. Это всего лишь посетитель. - Нет, не в порядке, - Сокджин отрицательно качает головой, изучая охранников, не двигаясь ни на сантиметр. - Ненормально, когда тебе устраивают личные свидания. Для заключенного 76238 - да. Но не для офицера Пак Чимина. Он не может сказать это вслух, поэтому ободряюще улыбается, хотя и знает, что тот не видит. - Все действительно в порядке. Я думаю, это брат. В последнее время у него появились кое-какие связи. Сокджин поворачивается и задумчиво смотрит на парнишку. Он не хочет отпускать его, но и не может остановить его без причины. А что если это действительно его брат? Он слышал от Юнги, как парень близок с ним. - Хорошо, но если что-нибудь случится… - Не случится, - Чимин издает тихий смешок от того, каким встревоженным выглядит Сокджин. Впервые эти глаза наполнены чем-то большим, чем просто ненавистью. Он искренне обеспокоен. - Но спасибо. Правда. - За что? - За то, что заступился за меня, - Чимин улыбается, прежде чем уйти с охраной. Это охренительный прорыв. Один из охранников останавливает его в тот же момент, как они выходят из камеры, и заламывает руки за спину, грубо надевая тугие наручники. - Эй, эй, чувак, что ты делаешь? Я не собираюсь убегать. - Заткнись. Это приказ! - рявкает охранник, вставая на колени и заковывая его лодыжки. Чимин хмурится и открывает рот, чтобы что-то сказать, но решает наброситься на Квона за тупые приказы. Раньше его так не заворачивали, и руки он всегда держал спереди. Ему не нравится это новое досаждающее правило. Пусть это просто игра, он ощущает себя уязвимым и незащищенным, полностью находясь во власти охранников. Он даже не сможет защититься, если упадет, что вполне вероятно с его сцепленными лодыжками. Он молча следует за охранниками, минуя незнакомые залы и коридоры. Чем дальше они идут, тем больше нарастают беспокойство и напряжение. Сердце вырывается из груди, а желудок скручивается. Чимин не бывал на личных свиданиях, кроме того откровенно нелегального раза с Тэмином, однако он полагает, что это неправильный путь. - А куда мы идем? - он слышит страх в своем собственном голосе. Сердце ушло в пятки, когда охранники молча продолжили тащить его. - Кто этот посетитель? Возможно, следовало позволить Сокджину расспросить надзирателей подробнее, возможно, не следовало соглашаться так бездумно. Честно говоря, это было глупым и опрометчивым решением. Зачем Квону или Тэмину рисковать своим прикрытием, приходя в разгар дня? Даже если они разыграют это как официальное расследование или найдут какие-то оправдания, это все равно может вызвать вопросы. Квон знает, что Сокджин следит за ним, и он не стал бы разрушать легенду Чимина неосторожным визитом. Кроме того, разве это не он даже не удосужился выбить Чимину разрешение на выезд для похорон матери? Даже если это срочное дело, они могли бы поступить так же, как Тэмин. Или, возможно, именно поэтому они и заходят так далеко, будучи уверенными, что находятся вне поля зрения Сокджина. Наконец, они остановились перед старой ржавой металлической дверью, и Чимин готов был поспорить, что посетитель ему совсем не понравится. - Входи. Чимин слегка качает головой и упирается ногами землю, когда один охранник тянет его за руку, а другой толкает в дверь. Он не войдет в эту комнату, определенно не войдет. - Я ... я п-передумал... м…мне н-не нужны никакие посетители. - Заключенный 76238, - охранник отпускает его руку и встает перед ним. Он намного выше и крепче, и оттого, как он нависает, Чимину хочется съежиться. Что-то подсказывает ему, что на его права в этой неприятной ситуации всем плевать. - Пожалуйста, зайдите внутрь. Чимин отказывается, делая маленький шаг назад. Скованные лодыжки не позволят ему уйти далеко, но если он попросит о помощи, то какой-нибудь другой надзиратель ему поможет - не все ведь еще прогнили в этой дыре. - Ладно, - охранник понимающе кивает, и на секунду Чимин думает, что они не так уж и плохи, и ему просто мерещится. Мужчина двигается настолько быстро, что Чимин даже не замечает, а в следующий миг сгибается пополам от мучительной боли в животе, крича от удара. Тогда кто-то резко дергает его за волосы, волоча его по грубому кафелю, потому что сам Чимин не может идти. Охранник не обращает на это внимания, продолжая тащить его за волосы, для большего удобства схватившись за воротник, - ты должен был повиноваться, пока я был добр.