всё исправить

      — Ты это сделала? — в мою комнату проник разъяренный братец, у которого на голове красовалась новая прическа, сделанная мной сегодня ночью. Подумаешь, отстригла его длинные патлы. Да он сам бы их никогда не решился бы остричь! Это же мой братец, вы что? А мне не очень-то они и нравились. Бесили просто.       — Ну да — я! Правда, красиво? — я развалено сидела на стуле, делая очень спокойный вид, который всегда бесил мистера Киоссе. Это он у нас нервная особа, которая истерит постоянно.       — Киоссе, ты меня сейчас выбесишь! — крикнула «Люся» и схватила меня за руку, спихивая со стула. Да, он хоть и хилый, силы у него хоть отбавляй. Да, всё-таки все воспитание от родителей досталось именно мне. Либо он их не слушал, либо его все-таки мама уронила головой вниз, когда объясняла, что силой ничего не добьёшься.       — Не трогай меня! Мне больно! — закричала я и оказалась на полу с сильной болью в колене, которая отдавалась в голову. А Никита не остановился и своей вонючей рукой зарядил мне звонкую пощечину, отчего щека стала ужасно печь.       — Так тебе и надо, будешь знать, как пакостить! — этот балбес даже не посмотрев на меня, гордо вышел из моей комнаты, не забыв самодовольно фыркнуть. Как же бесит меня этот напыщенный индюк! Приличных слов, чтобы выразить мою неприязнь к нему не нашлось и мат через мат летели на дверь, которая только что громко захлопнулась руками этого ушлепка, которые так хотелось отрезать, чтобы он больше никогда не смог меня ударить, спихнуть, столкнуть. Поверьте, натерпелась от него.        Я вроде бы начала успокаиваться, думая, о том, как я наконец-то отомщу ему, скинув его, например с огромного моста в воду.или… Но мой взгляд упал на мою коленку, откуда сочилась кровь. Мои глаза сразу же полезли на лоб от увиденного. Ведь это знают все, что при виде крови у тебя начинается паника, всю меня трясёт, впрочем земля уходит из-под ног. По щекам потекли горячие слёзы, которые жгли и без того горящие щеки.       — Как было бы хорошо если бы у меня не было бы такого ужасного брата, как ты, Никита! Тогда бы моя жизнь сложилась иначе! Ненавижу тебя! — кричала я на дверь. Я готова сейчас убить его, лишь бы он не портил мне дальше жизнь!       Мои глаза начали слипаться, толи от шока, толи…я даже не знаю отчего. Я пыталась что-то сделать, но сон одолевал мной и я увидела перед собой темноту. А теперь передо мной стали всплывать картинки прошлого: вот мы с Никитой вместе бегаем по лесу, собирая землянику; а вот меня Киоссе учит кататься на роликах и я падаю, с Никита пытается меня успокоить; а это мой четвёртый день рождения и Никитин седьмой; мы радуемся, веселимся и просто оджигаем; а вот мы лежим в обнимку, как жаль, что сейчас не так. Я чувствовала, что сквозь сон я улыбалась и по мне все ещё стекали слёзы. Но я все равно его ненавижу и не позволю, чтобы этот тип портил мне жизнь дальше. Ненавижу. И тут передо мной вновь всплывает чёрный экран и он держится долгое время, пока я, уже не чувствуя ничего, погружаюсь в сон.       Утро встретило меня неприветливо: солнечные лучи приставали ко мне, словно никогда не видели, а я ворочалась, ворочалась и наконец-то от досады открыла глаза, понимая, что я нахожусь не дома. Просторная комната в розовых тонах не могла не броситься в глаза при осмотре. Ненавижу этот цвет, но сейчас вообще не об этом. Как сюда я попала? И где я? Мучали эти два вопроса меня, пока на входе не появилась женщина лет сорока пяти, на вид, как моя мамочка, которая мило улыбалась и заставляла обратить на неё внимание.       — Дорогая моя Лизонька, проснулась уже? — женщина теребила копну золотистых волос и заботливо поглядывала на меня.       — Да, а откуда вы знаете мое имя? И можно поинтересоваться, а что я тут делаю? — сразу же полились вопросы из моей трещалки. Я даже встала и подошла к женщине, оглядывая свой внешний вид: я в милом ночном костюмчике, коих в моем гардеробе было навалом, но такого я не припомню.       — Ты чего, Элизабет? Я твоя мама, я обязана знать твоё имя, — как мама? Моя мама дома. А не она.       — Боже мой, — произнесла я, схватившись за косу каштановых волос,       — Лиза, что такое? — «эта» будем называть ее так, начала губами мерить температуру моего тела, а я вырывалась, ведь мне были неприятны такие действия. Все кому я так делать доверяла — это мамочка с папочкой, братик, бабушки и дедушки…       — Пожалуйста, мамочка, не трогай меня, мне нужно отдохнуть, — я решила ей подыграть, чтобы она отвязалась и прыгнула обратно в постель,       — Да, хорошо-хорошо, — произнесла «мама» и, закинув кухонное полотенце на плечо, покинула комнату.       Как только захлопнулась дверь, я резко вскочила и направилась к шкафу. Нужно срочно что-то делать. А именно отправляться домой и всыпать братцу. Что он удумал? Цирк устроил! По-любому это его рук дело. Именно с такими мыслями я выбрала подходящий наряд и быстро выскочила из дома.       Да, после вчерашнего не по себе. Потому что до сих пор обида сидит внутри меня. Ненавижу! Ненавижу этого идиота! Я бежала, наверное быстрее всех людей в Москве, а зная, что этот поток шустрый, то меня можно было назвать гепардом. Район я определила сразу. Там чуть-чуть и мой дом. Поэтому быстро нашла дом, забежала в подъезд, пока бабушки у подъезда обзывали меня и пришла к квартире, не раздумывая позвонив в звонок. Не знаю, сколько время, но он по-любому откроет. Гитлер вон в четыре утра пришёл и ничего.       Я чувствовала, как брат медленными шагами плетётся к двери, даже не смотря в глазок, приговаривая: Какого придурка принесло ко мне в такую рань! И да, я была права. Киоссе стоял с кислой миной, в одних трусах, оглядывая меня с ног до головы, как будто никогда не видел. Его взгляд остановился на моей шее, где красовалась родинка, такая же, как у него и он улыбнулся.       — Девушка, а вы к кому? — никогда не слышала такого приятного тембра от него, по отношению ко мне. Подождите, как он меня назвал?       — К тебе, балбес, не прикидывайся! — че он спектакль устроил? Думает, я поверю? Фигушки! Толкнув его, я проскочила в квартиру, разуваясь. Ник почему то в недоумении поплёлся за мной, а я, зайдя в его комнату, плюхнулась на кровать.       — Девушка, я конечно понимаю, я — самец, срываю на повал всех женщин планеты, но не сразу же в постель ложиться ко мне! — и тут он выпендривается! Дебила кусок!       — Ещё один закидон, и наш папка потел зря, — предупредила я, когда тот садился рядом со мной,       — Подожди, почему «наш»? — и тут прикидывается. Надоел!       — Наш папа — Слава. Я твоя сестра, балбесина! Запамятовал уже? — съязвила я, взяв с его тумбочки конфетку,       — Ты? Моя сестра? — рассмеялся Киоск и закатит глаза. Ух бестия какая!       — Да, она самая!       — Попрошу на выход, милая леди! — опять включил свою холодность и привстал, указывая на дверь. Бесит!       — Ты мне не веришь? — я сделала щенячья глазки, чтобы мне поверили. Он всегда верил мне, когда я так делала, но сегодня он просто схватил меня за руку и вывел к коридору.       — У меня никогда не было и не будет сёстры. И слава Богу! — гордо, эгоистично, как всегда задрав голову вымолвил Ник и вышвырнул меня из квартиры. Обидненько! Но слёзы я пыталась игнорировать, хоть они все равно стекали по моим щекам. И пусть! Я сильная! Я справлюсь! Выйдя из подъезда я села на лавочку. Я не могу этого понять. Почему он мне не верит? Что я ему такого сделала? Знаете как больно видеть, когда родной человек не узнаёт тебя? Я обязана что-то сделать. Но что? Я вообще ничего не знаю. Хоть к гадалке иди!       Мимо меня проходили куча людей, все интересовались, что же у меня случилось. Солнце давным давно перевалило за полдень. А я все сижу. А что мне ещё делать, когда меня не узнаёт родной брат? А родители живут вообще в другом городе… Знакомых у тебя нет, а ещё есть женщина, которая выдаёт себя за мою мать. Весело, правда?       — Девушка, что случилось? Я могу вам как-то помочь? — рядом со мной присел старичок и мило мне улыбнулся. Чему последовала и я. Мне почему то хотелось ему доверять. От него веяло добротой. Одет он был обычно, как все мы. Но его добрые серые глаза и седые кудряшки умиляли меня       — Мне отчего-то хочется вас все рассказать, я могу на вас расчитывать? — шмыгнув носом, спросила я, двигаясь ближе к старичку,       — Пройдём-те в мои скромные апартаменты, милая леди. Я хоть всего лишь изучаю космос, может смогу чем то помочь, — мужчина рассмеялся, поправив свои седые кудрявые волосы. Потом привстал, чему последовала и я, и мы отправились к нему в дом.       Пройдя в квартиру я обомлела. Ничего себе скромные апартаменты! Ну да, то что он уже живет в доме, который охраняется вдоль и поперёк, да и богат в целом меня не смутило, правда? Его квартира была двухэтажной, полностью выполненная из мрамора. Прикольно.       — Нравится? — я кивнула, а Олег — именно так зовут милого дяденьку, наверное увидел мою заинтересованность и похлопал по плечу, приглашая на второй этаж. Там все было намного интереснее, ведь это была просто огромная комната с панорамными окнами! На потолке даже было огромное окно. И все было обставлено разными приборами для изучения астрономии.       Усевшись за небольшой столик, я стала наблюдать за мужчиной, который носился по разным местам, рассказывая о своём хобби. Передо мной откуда ни возьмись появляется чай, даже не успела заметить, как Олег ее сюда поставил. Когда мужчина усаживается передо мной, затягивается недолгая беседа, из которой я узнаю, что Олег — богатый бизнесмен, но хвастаться этим не любит.       — Лизонька, рассказывайте, что вас мучает? — за все мое время нахождение здесь я совсем забыла о Никите. С моего лица редко ушла улыбка и я съёжившись отпила ещё один глоток обжигающего напитка.       — Понимаете, Олег… Вы только не принимайте меня за сумасшедшую, но… Сейчас все расскажу. — после моих слов последовал долгий рассказ, во время которого мужчина кивал, хватался за бороду, то сводил, то разводил брови.       — Я, кажется понимаю, в чем дело. Я за космосом наблюдаю с далекой молодости и раз в двадцать лет марс приближается к Земле в миллионы раз ближе, чем обычно и держится неделю. В эту неделю судьба прислушивается к нашим пожеланиям. Желание должно быть сильным, чтобы сбыться и я удивлён, что именно это произошло. Именно вчера она началась и у тебя есть ровно шесть дней, чтобы все исправить. — мужчина взглянул на меня с надеждой и нежно, вселяя веру в меня, улыбнулся.       — А как…как я могу все исправить? — я озвучила вопрос, который так волновал меня все эти минуты.       — Я думаю, что тебе нужно примириться с братом; убедить его в том, что вы знакомы. И только обратное желание, произнесенное из его уст сможет вернуть все обратно. Только тебе нужно поспешить. — Ну и заварила я кашу. Так ненавижу себя за это. И любит же моя попа находить приключения. Ну раз создала это я, все разруливать нужно тоже мне. Я попробую справиться. Мои глаза загорелись огнём и азартом и появилось желание мочить!       — Спасибо! Спасибо вам огромное! — я обняла Олега, ведь он действительно мой спаситель. Мужчина меня понял, и подсказал, что и как. Он — мое спасение. Обняв спасителя, который пожелал мне, чтобы все получилось, я выбежала из квартиры, придумывая план примирения с братом.