Друзья? Не думаю.

Каждый год в один и тот же день наступает время волшебства, подарков, улыбок и тепла. Дома, улицы, магазины украшаются яркими разноцветными огнями, шарами и огромными милыми статуями зверушек. Люди суетятся, смеются, поглощенные праздничным настроем. В мире маглов все осталось на своих местах — радость, любовь и надежда на новые свершения. В волшебном мире все иначе. Это рождество отличается от остальных, оно пахнет не привычным счастьем, тыквенным пирогом, сливочным пивом и елью, скорее обреченностью, грустью и возможно огневиски. Время идёт и вот, очередной семейный праздник проходит не в семье. Война отняла это рождество у многих. Дома пропитаны лишь страхом и болью. В некоторых из них, в окно, можно увидеть отблеск надежды, в виде теплых, но немного печальных улыбок, крепких объятий и тихого смеха, единственное, что ещё так бережно охраняется. Где-то глубоко в снежном лесу, среди высоких дубов, на небольшой оттопленной поляне стоит палатка. Она была бы вовсе неприметная, если бы не сверкала красно-золотыми огнями. Внутри нее компания молодых людей, совсем измождённых и лохматых, которые поставили веточку сорванной неподалеку ели, сидели в каждом своем углу, отвлекая себя от дурных мыслей. Они проводят свое первое Рождество вне дома. Без украшений, пряностей и близких. Они есть только друг у друга, но именно в этот день этого становится недостаточно. За короткий промежуток времени, они привыкли скитаться, но каждый таил надежду вернуться домой именно к Рождеству. Девушка сидит на кровати, завернутая в свое одеяло, с пачкой печенья, сворованного (купленного) в ближайшем маггловском магазине, с очередной книгой. На этот раз это история о супружеской паре и их любви друг другу, о их дарах волхвов. Два молодых человека разглядывают огонь в банке, такой медленный, в своем танце, они сидят в дальнем углу комнаты и думают каждый о своем. Третий же устроился на стуле возле стола, нашептывает какие-то слова, стуча по радиоприемнику. — …осталось несколько минут до наступления Рождества! Поздравляю всех в этот тяжёлый год и надеюсь, что хотя бы сегодня все обретут мир и покой, будьте ближе друг другу, вместе мы справимся с любыми заботами, — мелодичный голос диктора донёсся из колонок, а затем включилась мелодия, такая ненавязчивая и праздничная. — Давай потанцуем, — мальчишка, сейчас он казался именно им, несмотря на пройденные испытания, лохматый, в растянутом вязаном свитере с буквой Ф, с лёгкой ухмылкой и задорными глазами. Он выставил руку перед собой, приглашая девушку на танец. Она оторвалась от чтения, немного недоверчиво посмотрела, совсем как в школе. Ее теплая рука сплелась с его холодной. Они медленно вышли на середину помещения, не обращая внимания на другие пары глаз. Они танцевали медленно, рисуя только им понятные узоры на полу, прижимаясь к другу так крепко как только могли, боясь упустить тот самый момент. Затем их движения стали более интенсивными, музыка прибавила в темпе. Они делали резкие па, махали сцепленными руками, выкрикивали непонятные фразы, громко смеялись. Ее волосы рассыпались по плечам, от энергичных движений, щеки разрумянились, глаза выдавали восторг. На какой-то момент времени, они все забыли, что такое боль и что является целью миссии. Пара танцующих развлекала сидящих, которые стали также смеяться, только уже над неловкими движениями друзей. Этот день прошел не так, как они планировали, но жизнь и вера обрела новый смысл. Когда в палатке не спали только двое молодых людей, всё ещё державшихся за руку после танцев, пошел снег, лёгкими хлопьями он осыпал все вокруг. Они смотрели друг на друга, с трепетом и предвкушением, представляя будущее, которое возможно будет с ними после войны. А пока этот праздник можно считать не таким плохим, ведь все живы, и они вместе. — С Рождеством, Гермиона. — С Рождеством, Фред.