Это просто фанфик по Far Cry 5

Вокруг кромешный мрак, глубокая тишина, но где-то в отдалении начинают раздаваться единичные приглушённые голоса. Поначалу они звучат так тихо, что невозможно разобрать ни единого из них. Однако с каждой секундой становятся всё громче — они приближаются со всех сторон и их число растёт. Вдалеке начинают прорезаться сквозь темноту смутные образы. Их очертания напоминают искорёженные человеческие тела, которые почти сливаются с окружающей тьмой. Вспыхнув, они едва рассеивают непроницаемый мрак, а затем их бледный белый свет исчезает без следа. Вскоре количество их увеличивается. Силуэты подбираются ближе, становятся ярче и мелькают почти перед самыми глазами. Они начинают маячить так быстро и хаотично, словно складываются в непрерывно вращающемся чёрно-белом калейдоскопе. Движущиеся образы сгущаются, а истошные голоса наполняют собой всё пространство вокруг и, сливаясь, перерастают в бесконечный гул... гул, который превращается в невообразимо оглушительный рёв нескольких десятков обезумевших от страха и боли человек. Шум стоит такой, что вмиг становится нестерпимым. Не в силах больше слышать его, Мари судорожно пытается закрыть уши руками и зажмуриться, но сразу же становится понятно, что душераздирающий звук и зловещие силуэты никуда не пропали. Девушка всё сильнее прижимает руки к голове, вот только это совсем не помогает. Шум достигает такой громкости, что закладывает уши. Становится физически больно. Мари опускается на колени и всем корпусом наклоняется вниз, в попытке спрятаться от этого кошмара. Жуткий гул достигает такой степени, что уже не имеет значения — оглохла ты или осталась без головы. От сверкающих фигур слепит закрытые глаза. И тут, дойдя до своей наивысшей точки, безумный ужас исчезает, погрузив всё вокруг в звенящую тишину. Проходит несколько секунд, но девушка не шевелится. Она продолжает склоняться к земле, всё также закрывая уши и жмуря глаза. — Мари, — вдруг где-то вблизи раздаётся знакомый мужской голос. Девушка открывает глаза и, убирая руки от ушей, поднимает голову. И то, что она видит, повергает её в смятённое состояние. Мари медленно встаёт на ноги и не моргая смотрит вперёд. Перед ней человек, которого она раньше так часто встречала в своих снах, которого она уже почти не надеялась увидеть рядом. Он просто стоит неподвижно, свесив руки вдоль тела, и смотрит на неё. — Папа? — не веря своим глазам, еле слышно произносит девушка. Ответа не следует. Мужчина продолжает молча стоять и смотреть. — Папа... — вновь повторяет Мари. Тишина. — Папа... — почти срываясь на крик, в третий раз говорит она. И тут человек поднимает руку и, вытягивая указательный палец в сторону головы девушки, произносит: — У тебя кровь. Мари сразу же дотрагивается до своей головы, а потом подносит ладонь к глазам и видит собственную густую кровь. — Папа... — всеми силами стараясь сдержать волнение и с трудом удерживая подступающие слёзы, говорит она. Тут же хочется сделать шаг ему навстречу, но что-то останавливает. — Где ты был? — дрожащим голосом произносит девушка. Мужчина молчит. — Где ты был? — и долго сдерживаемые слёзы брызгают из её глаз. В попытке вытереть их, она дотрагивается заледенелыми пальцами до своего лица, но солёные капли начинают литься по её щекам ещё сильнее. Не в состоянии сделать ещё хоть что-то, Мари просто продолжает стоять, всхлипывать и размазывать по лицу собственные кровь и слёзы. И тут неожиданно мужчина делает несколько быстрых шагов в её сторону. Он подходит так близко, что легко может обнять девушку, стоящую перед собой. Но вместо этого он осторожно прикасается к девичьему подбородку и слегка приподнимает её голову. Их взгляды встречаются. Мужчина пристально всматривается в неё, а Мари смотрит на него с такой печалью в глазах, будто чувствует что-то непонятное и тревожное. Она прикасается своими руками к его руке. Своей маленькой правой, она накрывает его ладонь, лежащую на её щеке, а левой — вцепляется в широкое мужское запястье. Тепло от его руки начинает постепенно вытеснять холод из пальцев девушки. И тут она ощущает, что его хватка превращается в более крепкую, а взгляд становится ещё проницательней. — Мари, — как будто пытаясь о чём-то предупредить, с тревогой в голосе говорит мужчина. — Папа... — обречённо произносит она, а обжигающие слёзы продолжают стекать по её лицу. И в тот же миг человек, стоящий перед ней, постепенно начинает бледнеть и растворяться в окружающем тёмном пространстве. В попытке удержать и не дать ему исчезнуть, Мари ещё сильнее впивается своими тонкими пальчиками в его руку. Всё её существо противится происходящему. По телу девушки проходит мерзкая волна холода, а затем появляется мелкая дрожь. Мир начинает вращаться, а затем переворачивается с ног на голову, и девушка делает это вместе с ним. Она больше не чувствует под ногами опоры, но зато ощущает её под своей спиной. Спустя пару секунд Мари понимает, что из вертикального положения приняла вдруг положение горизонтальное. Девушка всё ещё чувствует на своём лице тёплую руку отца, но самого его не видит. Необъяснимое волнение начинает нарастать в её сознании. В попытке рассмотреть человека напротив, она напрягает глаза. Сначала ей трудно что-либо разглядеть. Всё плывёт и размывается, взгляд не хочет фокусироваться. Однако настойчивые попытки начинают давать результат, и размытый силуэт потихоньку приобретает более ясные очертания — до боли знакомое лицо отца начинает менять свои линии. Ещё несколько усилий и Мари видит, как над ней склоняется человек... чужой человек. Отца рядом больше нет. Сердце как будто вновь прокалывает игла страха, который начинает пробираться в сознание девушки. Всё ещё до конца не разбирая, что происходит, она резко отталкивает руку, до сих пор держащую её лицо. Человек не делает никаких попыток помешать ей и просто разжимает свои пальцы. Как только Мари чувствует, что её больше никто не держит она, судорожно перебирая руками и ногами, пытается отползти на спине от незнакомца, который в тот же миг поднимается и, выпрямившись в полный рост, остаётся стоять на месте. Всего каких-то пару секунд девушка совершает свои нескладные действия, пока не ощущает, что упёрлась затылком во что-то жёсткое. Мари начинает смотреть около себя, поворачивая голову в разные стороны и растерянно обводя взглядом всё вокруг. И единственное, что она видит перед своими глазами — это толстые металлические прутья решётки. «Это тупик...» — единичная мрачная мысль посещает её голову. Сердце начинает биться сильнее, мозг лихорадочно пытается найти хоть какое-то спасительное решение по поводу дальнейших действий. Девушка всё ещё никак не может собраться с мыслями, которые начинают нестись одна за другой. Они путаются, вздорят, натыкаются одна на другую и никак не позволяют сосредоточиться. Во всём этом внутреннем беспорядке Мари осознаёт лишь одно — находиться лёжа на полу больше нельзя. Нужно вставать. Она собирает все свои силы и начинает медленно подниматься. У неё всё ещё страшно кружится голова, тело совершенно ослабло и плохо слушается. Ноги подкашиваются — им с трудом удаётся удерживать даже собственный вес. Руки дрожат, а резкая боль в голове чуть вновь не лишает сознания. С большим трудом, но девушка всё же принимает вертикальное положение. Шатаясь, Мари опирается на решётку спиной, чтобы не упасть, а для большей уверенности хватается своими пальчиками за холодные металлические прутья. Девушка стоит так недолгое время, бессмысленно глядя перед собой. Она ещё никак не может понять, где находится и что тут происходит. Перед глазами до сих пор всё как будто расплывается в тумане. Она смотрит сквозь эту мутную пелену на фигуру огромных размеров, стоящую в паре шагов от неё, которая всё это время остаётся в неподвижном положении. Мари вновь начинает напрягать глаза, в попытке рассмотреть незнакомца. Ей кажется, что всё это длится просто бесконечно долго, но со временем еле-еле плывущее окружение замедляет свой ход, пока полностью не останавливается. Силуэты вокруг становятся плотней и отчётливей. Она напряжённо всматривается в человека напротив. На улице ночь, вокруг тьма и только неяркие фонари светят в спину мужчины. Но даже это не мешает Мари, внимательнее изучив черты его лица, узнать незнакомца. Осознание действительности обрушивается на неё снежной лавиной. Глаза открываются шире. Девушка чувствует, как её охватывает более сильная дрожь, а внутренности стягиваются в тугой комок от ужаса. Накатывает знакомое мерзкое чувство безысходности. Перед ней стоит мужчина, лицо которого, увидев один раз в своей жизни, она уже точно никогда не забудет. Это всё тот же человек, который ещё недавно железной хваткой удерживал её за шею. Который так цинично и бездушно проигнорировал смерть человека... Это о нём рассказывал Кайл. Его красочные описания почти сразу же натолкнули Мари на мысль, что с этим человеком она уже встречалась. Это он обеспечивает безопасность сраной секты. Это он использует свои безжалостные способы и держит людей в клетках. Он занимается промывкой мозгов. Он считает, что слабые должны быть «отсеяны». Это всё он... Старший брат ебанутой семейки — Джейкоб Сид. Он стоит перед Мари — сама несокрушимость, и смотрит на неё неизменно холодным суровым взглядом. Мужчина до сих пор находится в неподвижном положении — высоко держа голову, слегка расставив ноги и свесив руки вдоль тела. И, кажется, что непоколебимости его нет предела. Сейчас в ночной темноте, в свете тусклых фонарей, светящих ему в спину — размеры его силуэта огромны и пугающи. На мгновение Мари чудится, что с момента их встречи он стал ещё больше. Джейкоб продолжает стоять перед девушкой, по-видимому, чего-то ожидая, а она никак не может сообразить, чего именно. В данный момент Мари вообще очень трудно даются любые мыслительные процессы. Страх проникает всё глубже и глубже в её сознание. Она всё так и стоит в самом углу клетки, забившись туда, как маленький трусливый зверёк, а округлившиеся от испуга глаза кажутся ещё больше. Недавнее столкновение со стеклом автомобиля всё ещё даёт о себе знать, изредка отзываясь острой болью в голове. Кроме того, девушку до сих пор слегка шатает из стороны в сторону. Она продолжает держаться своими маленькими заледенелыми ручками за чёртову решётку. Картинка перед глазами рябит, Мари стоит больших усилий держаться на ногах. Между тем Сид всё так же непоколебимо стоит и стоит, продолжая разрушать девушку своим пристальным взглядом; и это заставляет тревожиться сильнее. И вскоре сильный страх перерастает в напряжённый тяжёлый, который, словно тени, подползает со всех сторон. Мари хочется сделать шаг назад, чтобы оказаться как можно дальше от этого здоровенного и явно опасного человека, но всё та же сраная клетка не даёт ей этого сделать. Глядя на мужчину, мучительные воспоминания невидимым покрывалом продолжают окутывать девушку. Сложившееся стечение обстоятельств вызывает море различных эмоций, но есть одна — особая, от которой Мари очень хотелось бы избавиться — страх... всё тот же долбанный страх. Кажется, он становится настолько универсален для неё, что с лихвой начинает заменять все чувства разом. Девушке очень хочется сохранить оставшуюся у неё трезвость ума и не поддаться гнетущему настроению. Но почти полностью поработивший её блядский страх становятся слишком большим препятствием к здравомыслию, вследствие чего узость мысли начинает преобладать. Продолжая стоять на подгибающихся ногах и трястись в непроизвольной ледяной дрожи, как загнанное в угол клетки животное, Мари, глядя в глаза сурового мужчины напротив, как можно уверенней произносит единственное, что первым приходит ей в голову: — Какого хуя? — срывается с девичьих губ. И как только она видит, что его широкие плечи еле напрягаются, понимает — это была плохая идея, но обратно своих слов уже не возьмёшь. Крепче сжав прутья решётки, Мари продолжает безумным взглядом смотреть на Сида. Его лицо ещё несколько секунд остаётся невозмутимым. Однако вскоре девушка замечает, как самые уголки его губ незначительно приподнимаются, а одна бровь в негодовании изгибается. — Малышка умеет разговаривать! — как будто пропустив мимо ушей смысл сказанного ей, издевательски тянет каждое слово Джейкоб. И вновь Мари видит на его лице всё ту же, уже знакомую ей, язвительную ухмылку, от которой по коже начинают идти мурашки. Девушку одновременно пугает и злит эта слишком нахальная и глумливая реакция мужчины на любое её действие. От досады она сводит брови вместе и хмурит лоб, а зубы стискивает так, что желваки начинают ходить на едва выраженных скулах. В глазах Мари плещется что-то, похожее на ярость и обиду. Судя по всему, этот раздражённый и одновременно испуганный девичий взгляд забавляет Сида, от чего покрытые жуткими шрамами щеки поддёргиваются, и его жутко бесящая ухмылка становится ещё шире. Но вскоре, решая наконец покончить с этим затянувшимся цирком, Джейкоб, стоящий и так в непосредственной близости, начинает медленно приближаться к Мари. В то же мгновение она понимает, что ничего хорошего это не сулит, но сбежать она, конечно же, не может. Ей только и остаётся, что продолжать стоять в этом грёбаном углу этой грёбаной клетки и смотреть напуганными щенячьими глазами на мужчину. Как же девушке хочется быть смелой в этот момент, или хотя бы казаться такой. Ни в коем случае не подавать виду, что страх правит ей в данной ситуации. Тем временем Сид делает всего пару медленных шагов и оказывается впритык к Мари. Всё это время она пытается смотреть ему прямо в глаза, в попытке казаться самой бесстрашной маленькой девочкой. Но как только мужчина оказывается ближе некуда, задирать голову вверх больше не имеет смысла. Девушка вновь понимает, что выглядит комично и жалко, пытаясь противостоять хотя бы взглядом такой громадине, да и просто его сверлящий взгляд выносить больше не может. Она опускает свои глазки и упирается взором в широкую мускулистую грудь Джейкоба. Её взгляд зависает на двух армейских жетонах, свисающих с шеи мужчины и располагающихся чуть выше уровня её глаз. Противное ощущение холода продолжает овладевать Мари — потихоньку поднимается вверх по дрожащему позвоночнику и охватывает всё тело. Она всё так же цепляется взглядом за два висящих маленьких предмета на цепочке, в ожидании дальнейших действий их хозяина, который пока просто продолжает стоять перед ней и бездействовать. Сид нависает над ней, словно огроменная гора, которая закрывает собой всё окружение позади. Мари вновь, как и при первой их встрече, начинает чувствовать его запах, чувствовать тепло, которое исходит от его тела. И на долю секунды её кажется — прижмись она к нему, то смогла бы легко согреться. «Сраная мысль», — мозг моментально пытается прогнать непристойную глупую идею. Какое-то мгновение всё происходящее вновь кажется девушке нереальным, словно она в глубоком, страшном, не желающем прекращаться сне. Ещё пару дней назад она бы ни за что не смогла представить, что окажется в такой ситуации. Всё слишком нелепо. Нелепо настолько, что никак не может оказаться правдой... правдой в мире Мари. Но осознание реальности происходящего хлещет её, точно огромная приливная волна, когда Джейкоб поднимает руки и располагает их по обеим сторонам от её головы, крепко хватаясь за прутья решётки. Он берётся за них с такой силой, что маленькие ручки девушки ощущают небольшое движение холодных железяк. Их шевеление заставляет Мари ещё сильнее сжать холодные пальцы, а тело напрячься. Теперь-то она оказывается в самом прямом смысле этих слов «загнанной в угол». Девушка продолжает стоять и, не отрывая глаз, смотреть в одну точку, словно окаменелая. Мысли в её голове совсем взбесились. Они никак не могут угомониться и продолжают свой неистовый хоровод. Мужчина так и стоит напротив, ограничивая её пространство своим могучим телом и крепкими руками. Ещё какое-то мгновение он ничего не предпринимает; и только Мари едва ощущает его горячее дыхание на самой своей макушке. И это лёгкое колыхание слегка влажных волос наводит на очередную мысль: «Он смотрит на меня». Даже не поднимая глаз, она понимает, что он склонил голову и смотрит на неё прямо в упор. Вновь сверлит своим взглядом, который на данный момент, вкупе с жаром его огромного тела, кажется девушке испепеляющим. Мари чудится, что будто все её внутренние органы опутывает непонятное вязкое вещество. Она совсем не понимает, что происходит и что будет дальше. Девушка теряется во всей гамме собственных ощущений. Снова этот человек не даёт ей и шага ступить и просто сбежать от него, хотя даже не прикасается к ней. Он просто нависает над ней — долбаная скала... просто подчиняет себе, не прилагая вообще никаких усилий. «Он просто издевается», — с особой интонацией произносит в своей голове Мари. Мысли приходят в полный беспорядок, и успокоить их не является возможным. Дрожь, охватившая тело, решает остаться в нём, видимо, навсегда. Кажется, что тягучее время ползёт медленно, неторопливо растягивается и удлиняется, а Мари всё так и ждёт, когда этот мудак наконец соизволит прекратить это мучение. И почти в тот же миг мыслям девушки становится суждено сбыться. Джейкоб наконец убирает свои руки с решётки, чтобы в это же мгновение схватиться своими сильными пальцами за маленькое девичье плечо. Не успевая понять, что происходит, Мари чувствует, как с силой, которую ей придаёт мужская рука, она быстрым рывком отстраняется от решётки и летит в противоположную сторону. Собственные подкашивающиеся ноги несут её вперёд по инерции с такой скоростью, что кажется — вот-вот, она упадёт и уткнётся носом в землю. Только этого не происходит, потому что Сид успевает схватить её сзади за шею... вновь... И снова она ощущает его сильные пальцы на своей тонкой шее, вот только сейчас он не пялится на неё своим пристальным взглядом, а на слегка вытянутой руке ведёт её впереди себя. И направляются они, судя по всему, в открытую дверь клетки. Вновь «здравствуй» мерзкий страх. До этого момента где-то в глубине души Мари ещё таилась крохотная надежда, что всё, возможно, обойдётся. Будучи мгновение назад зажатой в углу она допускала, что Джейкоб, как и во время их первой встречи, просто отпустит её... Но судя по тому, что он переходит к более решительным действиям, чем в прошлый раз — она ошиблась. Идиотская девичья наивность. Переживаемые эмоции переполняют душу девушки, выплёскиваясь через край. В глазах плывут разного цвета круги. Тело её ещё слабо и почти полностью теряет способность сопротивляться. Она пытается задрать свои маленькие ручки и отцепить от своей шеи руку мужчины, но вскоре понимает, что это абсолютно бесполезно. Он держит её такой стальной хваткой, что любые предпринятые действия с её стороны, выглядят просто смешно и нелепо. У Мари повторное помрачнение здравого рассудка. Снова ненависть и злость из-за собственной неспособности хоть как-то бороться. — Отвали, — злобно шипит она... и это единственное, что ей сейчас под силу. И тут же рука, крепко держащая девушку, встряхивает её с такой силой, что на мгновение кажется, будто земля уходит из-под ног, а мозг бьётся о стенки черепа. Вновь дикая боль пронзает голову. Это грубое действие — хорошее предупреждение, что такого обращения с собой мужчина не потерпит. Они выходят из клетки, и Джейкоб подтаскивает Мари к одному из трёх людей, стоящих тут же поблизости. Они останавливаются напротив него, и девушка чувствует, как Сид резким рывком вытягивает руку, которой на данный момент он и удерживает её, тем самым направляет Мари почти в упор к сектанту. Второй же — он основательно хватается за маленький девичий подбородок и задирает её голову вверх. Девушка тут же в инстинктивном жесте хватается обеими руками за его запястье. И это, как и стоило полагать, не даёт ей хоть каких-то результатов. Её глаза устремляются на лицо напротив. Незнакомый заросший волосами мужик со странной меткой на лбу просто стоит и молча смотрит на неё. Мари замечает, как его взор замирает чуть выше её виска — источника острой головной боли. Теперь она и вовсе не понимает, какого хрена Джейкоб делает. Находясь в таком положении ей кажется, что Сид демонстрирует её этому мужику словно товар... От всего происходящего Мари становится противно. Ей омерзительны все эти люди, собравшиеся вокруг. Омерзителен сектант напротив. Омерзителен Джейкоб. Ей омерзительна она сама... вновь такая беспомощная. Однако девушке приходится терпеть и отмалчиваться, потому что ещё одной встряски её разбитое тело не выдержит — сознание снова поплывёт в далёкие дали и оставит её тут совершенно одну. Злость тем временем продолжает гулять по её венам, доставляя свой яд в каждую клеточку тела; и это заставляет Мари только и впиться своими маленькими пальчиками ещё сильнее в чужое запястье. Вся эта молчаливая и крайне абсурдная ситуация продолжается ещё какое-то мгновение, пока мужик напротив наконец не отрывает свой взгляд от головы девушки и не поднимает свои глаза выше, по всей видимости, устремляя их на Сида, который продолжает стоять позади и держать Мари мёртвой хваткой. По лицу мужика заметно, что он довольно растерян, или напуган — не знает, что делать дальше... как будто загнан в угол, словно девушка пару минут назад. — Это всего лишь царапина, — внезапно произносит он и тут же замолкает. Мари видит, как его глаза начинают бегать вверх-вниз. Похоже, он пытается найти понимание в глазах Джейкоба, но судя по тому, что тот ничего не отвечает, его надежды рушатся в ту же секунду. — Дорога была скользкая... Слишком сильный дождь... — мнётся он. — Она ведь жива, — видимо, в попытке хоть как-то оправдаться, говорит сектант. Всё замирает. Тишина. Все вокруг собравшиеся стоят и молчат. Внезапно Джейкоб разжимает пальцы своей правой руки и отпускает подбородок девушки. Мари тут же отцепляет и свои пальчики с его запястья. Левой, продолжая держать девушку за шею — ближе подтягивает её к себе. Ближе настолько, что она вновь начинает ощущать жар его огромного тела. И тут он, начиная движение вперёд, вновь тащит её за собой. Стоящие напротив, словно придворные, мгновенно расступаются, давая дорогу. — В клетку, — твёрдым низким голосом произносит Сид, проходя мимо сектанта, с непонятной красной маской на голове. И тут же Мари слышит неразборчивые копошение и слова позади. Она хочет оглянуться, но рука на её шее не позволяет ей этого сделать. Мужчина тащит её, видимо, в противоположную сторону от клеток. Сердце девушки бешено колотится по мере того, чем дальше они идут. Самые жуткие мысли вновь овладевают сознанием Мари. Дрожь в её теле становится настолько сильной, что подкатывает чувство тошноты, а внутренние органы от окутавшего их страха, как будто пытаются отторгнуть сами себя. Её жутко пугает неведение того, что Джейкоб намеревается делать с ней дальше. Она вновь пытается отцепить его руку от себя, но вновь безуспешно. Девушка пробует упираться обессилившими ногами — и это, конечно же, тоже не даёт никаких результатов. Ей не справиться с этим чудовищно большим мужчиной. И снова от бурлящих гнусных эмоций внутри, здравый рассудок Мари прощается с ней. — Отвали от меня, сука, — озлобленно произносит она. Тут же девушка чувствует, как мужчина останавливается, а его сильная рука мгновенно исчезает с её шеи. «Плохая идея... ПЛОХАЯ ИДЕЯ...» — запоздалая мысль, как лампочка загорается в её голове. Слишком запоздалая, потому что Мари уже чувствует, как пальцы Джейкоба хватаются за её плечи с такой силой, что вскоре тёмно-фиолетовые синяки станут украшением её кожи. Он резко разворачивает её и вновь хватается за её подбородок. Только в этот раз он сдавливает её челюсть неимоверно сильно. Сильно настолько, что кажется, вот-вот, и кость начнёт хрустеть. Непрошенная, но очень знакомая, крутящая от боли тьма в глазах девушки, вновь решает навестить её. Слишком поздно Мари осознаёт, что её слова крайне плачевно обернутся ей... прямо сейчас...