***
Мари лежит в ванне, наполненной горячей водой. Как добралась до дома — не помнит, который сейчас час — её не интересует. Она только знает, что за окном ночь, но на это ей тоже плевать. Плевать на всё... плевать настолько, что она даже не удосужилась раздеться. Сняла обувь, включила горячую воду и опрокинулась в ванну. Всё стало безразлично. Рона больше нет... Джона больше нет... ВСЁ БЕЗРАЗЛИЧНО. Внезапный стук где-то вдалеке вытаскивает девушку из мучительных и болезненных воспоминаний. Мари открывает глаза и принимает сидячее положение. Сначала она думает, что ей показалось и начинает прислушиваться. И тут стук раздаётся вновь. Девушка потихоньку начинает осознавать, что происходит — кто-то на улице стучит в закрытую металлическую калитку.Глава 7
19 августа 2020 г. в 23:37
Крепко сжатые на челюсти мужские пальцы продолжают доставлять дикую боль, которая начинает безжалостно распространяться и переходить на скулы. Мари пробует резко дёрнуться, пытаясь вырвать своё лицо из крепкой руки. И ей почти это удаётся, но в ту же секунду Джейкоб хватает ещё сильнее, от чего боль становится нестерпимой. От этого грубого действия девушка внезапно, даже для самой себя, еле слышно вскрикивает. Её лицо искажается, а на глазах выступают непрошенные слёзы.
Сид тут же слегка ослабляет хватку, и девочка тотчас пользуется этим, начиная брыкаться и извиваться, прилагая все свои последние усилия. Пытается оторвать его огромную руку от своего лица, но для этого у неё и вовсе не хватает сил. Тогда норовит оттолкнуть мужчину от себя, упираясь в его мощную грудь своими маленькими руками. Вот только он даже не моргает, просто продолжает молча держать её и смотреть сверху вниз, слегка нахмурившись и вскинув брови.
Мари чувствует насколько слабы её попытки. И от закипающей внутри ярости начинает пытаться своим сдавленным ртом на «повышенных тонах» высказывать Джейкобу то, как ненавидит его:
— Отвали... На хуй иди... — и от горькой обиды в завершении своего неистового гнева, маленькими кулаками из последних сил ударяет вестника в его широкую грудь.
Какое-то мгновение не происходит абсолютно ничего. Мужчина продолжает удерживать девушку, а она смотрит на него безумным взглядом маленького затравленного зверька и снова пытается вырвать своё лицо из мёртвой хватки.
— Отвали, мудак, — не дождавшись возвращения здравого рассудка, произносит Мари, вновь начиная упираться в мужское тело своими хрупкими и почти полностью обессилившими ручками, в очередной неудачной попытке оттолкнуть эту громадину.
И тут же, по всей видимости, терпению Джейкоба приходит конец. Продолжая держать девушку за челюсть, он снова встряхивает её, только делает это куда сильнее, по сравнению с предыдущим разом. На секунду ноги Мари даже слегка приподнимаются над землёй. Она машинально вскидывает руки к голове, которую пронзает ослепляющая боль... боль, сразу же начинающая разливаться по позвоночнику, донося страдания до всех участков тела. Становится трудно дышать, в глазах в очередной раз темнеет. Плывут цветные пятна, кружатся яркие хлопья. Девушка с трудом держится на ногах.
Подвешенная в крепкой мужской руке, словно кусок мяса, она уже не чувствует собственного тела, а боль продолжает пульсировать в голове, разламывая её на части. Отчаянное, но заранее обречённое на провал сопротивление девушки, подавлено Джейкобом в течение двух секунд.
От невыносимой головной боли из глаз Мари вновь начинают течь предательские слёзы. Она всем сердцем ненавидит Сида. Ненавидит за то, что он делает с ней. И будет, как она считает, ненавидеть всю оставшуюся жизнь. Мысленно она желает ему самой мучительной смерти. Хочет, чтобы он долго страдал, прежде чем сдохнет. «Тварь. Мерзкая тварь», — девушка начинает прокручивать у себя в голове бесконечное количество раз эту фразу.
Недавно произошедшие события, мучительная боль, собственная беспомощность вкупе с грубым бездушным обращением с ней, со стороны этого надменного здорового мудака, вызывают в Мари чувство дикого гнева и одновременно полной обречённости. Девушка ощущает себя загнанной в силки диким безжалостным и... подлым существом. Она считает Сида омерзительной и бесчестной скотиной, которая так низко и трусливо поступает с ней — ДЕВУШКОЙ, которая априори слабее его. Все её представления о людях, служивших в армии, о тех, кто должен, блядь, ЗАЩИЩАТЬ — в одночасье рушатся.
По всей видимости, подробный живописный рассказ Кайла о Джейкобе, не смог окончательно убедить Мари во всей жестокости и подлости этого человека. Девушке приходиться прочувствовать на себе его омерзительные действия, чтобы бесповоротно удостовериться в правдивости каждого слова своего знакомого.
От безысходности Мари хватается за мужское запястье своими ослабевшими дрожащими ручками, только уже не пытается что-либо сделать — сил сопротивляться больше нет. Она находится в полубессознательном состоянии, когда уставшее и измученное тело уже спит, а переутомлённый мозг ещё продолжает работать. Мышцы ослабли, а подкашивающиеся ноги совсем никуда не годятся. От очередной «хорошей» встряски голова кружится и продолжает чудовищно болеть. Её дыхание становится тяжёлым, а каждый вздох отдаёт какой-то болью. Противная ледяная дрожь сводит полностью промокшее от дождя тело.
Джейкоб всё ещё одной рукой прочно удерживает Мари за подбородок. За всё то время, что она сопротивлялась и проклинала его, он не произнёс ни слова. Мужчина и сейчас продолжает молча стоять и странным тяжёлым взглядом просто смотреть на «тряпичную куклу» в своей руке. Он чувствует, как горячее сбивчивое дыхание щекочет его обожжённую кожу, чувствует маленькие, еле держащиеся за его запястье девичьи руки. Видит полуобморочное состояние Мари и её направленный в никуда затуманенный взгляд. Видимо, встряска действительно оказалась основательной.
Ещё какое-то мгновение и Сид ощущает, как по кисти его руки стекает одинокая горячая слеза, оставляя за собой мокрую дорожку. Его взор тут же устремляется на эту солёную каплю. Затем на лицо девушки, а дальше на область над её правым виском — на тот участок головы, который он пять минут назад вопросительно демонстрировал одному из культистов.
Несколько секунд ничего не происходит. Мари всё также пытается устоять на ослабших ногах, держась за руку своего мучителя, не предпринимая больше никаких попыток к сопротивлению, а Джейкоб продолжает внимательно блуждать по ней взглядом.
В сознании девушки пусто, будто в полном вакууме. Её мысли не могут существовать в настоящем — их перехватывает непрекращающаяся дикая пульсирующая боль. Мари уже ничего не ждёт и ни на что не надеется. Она больше не пытается понять, что тут происходит и что будет дальше. «Только бы прошла боль...» — единственные заевшие в её голове слова.
И тут Сид начинает подтаскивать девушку к себе. Она не противится этому — делает несколько неуверенных маленьких шажков, вслед за подтягивающей её рукой. И тут же всем своим тельцем оказывается прижата к крепкому мужскому телу. Джейкоб подтащил её так близко, как никогда до этого. Между ними не осталось и малейшего пространства. Мари в инстинктивном жесте убирает свои руки с чужого запястья и упирается ими в мускулистую грудь мужчины, но уже не пытается его оттолкнуть, ведь силы почти окончательно попрощались с ней.
Помутнённое сознание почти полностью поглощено изматывающей болью, но трезвый рассудок ещё напрочь не покинул Мари. Он сразу же отправляет поток тревожных мыслей в мозг о том, что животом она вплотную прильнула к паху Сида; что всего пара миллиметров одежды отделяют её от его члена... В голове девушки сразу начинают всплывать разные похабные и одновременно пугающие идеи того, что такой громила как Джейкоб, мог бы сделать с ней — такой маленькой девочкой, если бы захотел её. Мари старается не думать об этом, но разве можно отогнать от себя такие навязчивые омерзительные мысли.
Невольно она пытается представить, как выглядит его член. Как Сид насильно затаскивает её в тёмное холодное помещение, швыряет на убитый грязный матрас на полу, а затем, смотря на неё надменным взглядом, начинает расстёгивать ширинку своих штанов. Девушка съёживается от такой противной картинки и старается сразу же забыть этот лютый бред, но всё не так просто — чёрные мерзкие мысли так и роятся в болезненной голове. И снова смелое воображение являет ей его член! И почему-то Мари он представляется большим, под кожей которого проходят несколько поверхностных вен.
«Хватит, блять», — молча она умоляет сама себя, но в это же мгновение ощущает, как Джейкоб кладёт свою вторую руку на основание её затылка. Эти действия вызывают новый взрыв негодования и нарастание тревожных пошлых мыслей, в которых насыщенного цвета картинки мелькают с невероятной быстротой. Девушка наблюдает дальнейшее выдуманное развитие событий — она в порванной одежде стоит на коленях на этом вонючем матрасе, а Джейкоб крепко держа её голову, насильно вгоняет свой член до упора в её рот. Следующая «идея» показывает Мари, как можно силой подмять её миниатюрное тело под себя и грубо долбиться своим огромным членом в её узенькое влагалище.
Словно этими единичными фрагментами мозг медлительно начинает возвращать осознание происходящего. Постепенно до девушки доходит, что она до сих пор во власти Сида, который, видимо, ещё не до конца завершил задуманное. Мари в очередной раз становится противно, от невольно придуманных историй, участниками которых являются она и этот уёбок. Вновь она пытается вырвать своё лицо из его мёртвой хватки, но результат очевиден. Снова пытается оттолкнуть мужчину от себя, только её действия и слабой попыткой назвать нельзя, девушка только чуть сильнее упирается в его грудь. Расстояние между ними остаётся неизменным — оно отсутствует.
Джейкоб продолжает держать левую руку на основании её затылка, а правой — сжимать худое лицо, откидывая её голову назад; тем самым насильно заставляя Мари не отворачиваться и смотреть прямо в его голубые глаза. Его сильные пальцы впились в девичью щёку, будто клещи, а большой палец врезался в подбородок. Мужчина ощущает, как маленькое тельце, принудительно прижатое им же самим к его телу, дрожит, словно припадочное, а маленькие ручки едва прислоняются к его груди. Он чувствует, как в тех местах, где их тела соприкасаются, ткань его одежды начинает едва намокать — всему виной промокшая под дождём девушка.
Ещё мгновение Сид смотрит суровым пристальным взглядом в ненавидящие и одновременно усталые глаза Мари, а затем чуть опускает левую руку с её затылка, вновь сцепляя пальцы на её тонкой шее.
— Ещё одно неверное слово, — медленно и отчётливо произнося каждое слово, говорит Джейкоб и проводит большим пальцем правой руки по губам девушки, вытирая с них прозрачную слезинку. — И мне придётся вырезать твой маленький грязный язык.
Несколько до безобразия длинных секунд продолжается их зрительный контакт. Мужчина смотрит на девушку, как будто пытаясь убедиться в том, что суть только что сказанных им слов ей предельно ясна. Мари в свою очередь вообще никак не реагирует на эту произнесённую мерзость. Она просто стоит, до сих пор принудительно прижатая к этому громадному мудаку, трясётся от холода, как последняя сучка и смотрит в его глаза. И только с новой силой в ней начинает закипать нарастающий гнев.
Не дожидаясь от девушки никакого ответа, Джейкоб моментально убирает свои руки с её тела. Девушка тут же инстинктивно отстраняется от него и хватается за свою челюсть, которая в это же мгновение начинает невыносимо саднить, словно она что-то жевала несколько дней подряд. Голова продолжает пульсировать и кружиться, под горлом ком тошноты, в мозгах качка, а перед глазами ускользающий туман.
От внезапно исчезнувшей чужой поддержки Мари шатает из стороны в сторону, она чуть не падает. От холода, слабости и, скорее всего, страха, тело её неимоверно колотит. Сид смотрит на неё, будто сделал ставку на один из вариантов — УПАДЁТ/НЕ УПАДЁТ, а оценивающий цепкий взгляд придаёт его лицу нахальное выражение.
Девушке с трудом, но всё же удаётся удержаться на ногах. Она стоит и смотрит на мужчину с такой ненавистью, злобой и отвращением, как будто он и вправду пару минут назад жестоко изнасиловал её. Мари продолжает сверлить Джейкоба презрительным взглядом, не в силах вымолвить слово. Впрочем, она и не знает о чём можно говорить не то чтобы именно в это мгновение — вообще, о чём можно говорить с этой подлой тварью. Он смотрит на неё в ответ, вот только нахальное выражение с его лица мигом куда-то исчезает. Сейчас абсолютно невозможно понять его настроение. Он безмолвно смотрит на девушку, ни на что вокруг не обращая внимания.
Недолго думая Сид делает пару широких уверенных шагов в сторону Мари, хватает её за плечо и стремительным движением на месте разворачивает. От резкого поворота у неё ещё сильнее мутнеет в глазах, голова продолжает кружиться. И только когда её неумолимо начинает клонить в сторону и она почти падает, девушка ощущает вовремя схватившую её крепкую руку, а затем очередной грубый рывок, в противоположную сторону падения. Всё это происходит так быстро, что Мари даже не успевает толком осознать происходящее.
Девушка чувствует, как её крепко хватают за руку чуть выше локтя и ведут в неизвестном направлении, слегка удерживая от возможного падения. Вырваться она не пытается, так как понимает, что на собственные ноги и затуманенный ум рассчитывать пока не стоит. Она лишь поднимает голову вверх, чтобы убедиться, что это вновь Джейкоб схватил её и продолжает делать с ней то, что его душе угодно. Он как обычно держит её стальной хваткой и грубо тащит дальше. Его пальцы обвились вокруг девичьего плеча, словно стальные кандалы.
В глазах Мари по прежнему всё плывёт, от непрекращающейся острой боли голова раскалывается. Она до сих пор не может понять где находится. Даже в свете ночных фонарей и прожекторов девушка не узнаёт это место. Вокруг только клетки, незнакомые люди и наполняющие окружение странные неразборчивые звуки.
— Где Рон? — внезапно произносит Мари. — Мужчина, который был со мной в машине, — поясняет она и снова, в попытке услышать ответ, вопрошающе поднимает голову на Сида.
Джейкоб продолжает тащить её безвольное тело, не обращая вообще никакого внимания на её слова. Он даже не удосуживается посмотреть на неё. Его взгляд направлен строго вперёд.
— Где моя собака? — продолжает слабым голосом девушка. — Где моя собака? Где они оба? — никак не может успокоиться она.
Всё без изменений. Сид неумолим. Он ведёт Мари в неизвестном ей направлении, совершая широкие уверенные шаги.
Они идут так быстро, что девушка в своём разбитом состоянии не поспевает за этим громилой. Ноги заплетаются и она спотыкается на ровном месте. По инерции тело Мари молниеносно начинает лететь вперёд, но Джейкоб грубым движение руки вновь дёргает её на себя, тем самым не давая оказаться обессиленному девичьему телу на земле. Его лицо до сих пор не выражает вообще ничего. Он даже бровью не ведёт. Ему как будто плевать, словно он тут один.
Ещё какое-то мгновение и девушка замечает, как Сид подводит её к открытым металлическим воротам высокого кирпичного забора. На секунду это место кажется ей знакомым, вроде, она бывала здесь раньше, но учитывая такое плачевное собственное состояние, Мари не доверяет сейчас даже самой себе. Своим «воспалённым» сознанием она пытается понять, какого хрена мужчина притащил её сюда, куда, блядь, они идут и что всё-таки с Роном и Джоном.
— Где они? — заново спрашивает девушка.
Джейкоб вновь делает вид, что её слова — пустой звук, а её вообще здесь нет.
— ГДЕ ОНИ?! — никак не унимается она, снова не сводя глаз с Сида, но только в этот раз уже и не надеется получить ответ.
— Он доставил много проблем, — неожиданно произносит мужчина. — С ним пришлось разобраться, — продолжая смотреть вперёд и тянуть за собой Мари, дополняет он.
Его низкий глубокий голос заставляет кожу девушки покрыться мурашками. От заново подкатывающего волнения, сердце громко стучит в груди, а в горле пересыхает.
— Что значит разобраться? — слабым дрожащим голосом переспрашивает она, и как-то инстинктивно, даже не отдавая отчёта своим действиям, пытается вырвать свою руку из твёрдой мужской хватки.
Конечно же, Джейкоб не даёт ей этого сделать, вновь резким рывком дёргая её на себя.
— ЧТО ЗНАЧИТ РАЗОБРАТЬСЯ??? — не оставляя своих попыток, она пытается узнать правду и снова дёргает рукой.
И в это самое мгновение они останавливаются. Девушка продолжает смотреть на Сида, а он вновь игнорирует её присутствие.
Ещё пару секунд и мужчина, сильнее сжав своей огромной ручищей маленькое девичье плечо, со всей дури швыряет Мари вперёд. Он придаёт ей такое ускорение, что сразу становится ясно — в своём разбитом состоянии у неё нет и малейшего шанса устоять. Подкашивающиеся ноги вновь заплетаются, и она, пролетев несколько метров, на всей своей скорости падает на мокрый асфальт, как сломанная кукла. От резкой боли в голове и ногах девушка еле вскрикивает.
Время снова замедляется. Мысли в голове перемешались и творят полный беспорядок. Тело как будто пронзает тысяча длинных острых игл. Мари совсем теряется во всём происходящем. Она уже не может различить — действительность это, или жуткий мерзкий сон, который слишком затянулся. Всё снова кажется нереальным. Такого не могло случиться с ней...
На дрожащих ногах она пытается подняться. Голова кружится, земля кружится, перед глазами всё плывёт, и для девушки это уже становится привычным явлением. Асфальт, на который она с маху упала, естественно, оказывается твёрже некуда. Он разбивает её колени в кровь и раздирает кожу на ладонях.
С большим трудом, но ей всё же удаётся принять вертикальное положение. Мари, насколько это сейчас возможно, выпрямляется в полный рост и поворачивается в сторону Джейкоба, который всё это время стоит в открытых воротах и внимательно смотрит на неё. Их разделяет всего пара метров. Она смотрит на него в ответ, но сказать что-либо больше не может. Перед ней вновь его внушительных размеров силуэт. Он стоит перед девушкой точно так же, как ещё совсем недавно делал это в клетке — высоко держа голову, слегка расставив ноги и свесив руки вдоль тела.
Ещё недолгое мгновение они оба стоят, глядя друг на друга, как вдруг Сид ровным равнодушным голосом произносит:
— Собака скормлена волкам, — и тут же, не дожидаясь реакции Мари, моментально разворачивается и уходит туда, откуда только что и притащил девушку.
Злость внутри начинает с молниеносной скоростью расти, поднимаясь обжигающей волной по телу. Сердце колотится, как бешеное. Промокшее тело трясёт, как в лихорадке. Обжигающие кожу слёзы начинают капать сами по себе, а затем превращаются в неконтролируемый поток. Девушка чувствует непривычную резь в желудке, а к горлу подступает тошнота.
Она просто стоит, не способная сдвинуться с места, и смотрит вслед удаляющейся фигуре.
— Тварь, — еле слышно произносит Мари на своём родном языке. — Тварь. Ты сдохнешь... самой мучительной смертью... — слова продолжают бесконтрольно срываться с её дрожащих губ.
Она пытается вытереть лицо от солёных слёз, но всё впустую, их уже не остановить.
Вскоре девушка замечает в паре метров от себя незнакомого мужчину. Он стоит на том же месте, что и Джейкоб ещё мгновение назад. Человек держит в руке какую-то вещь, которую спустя пару секунд бросает в её сторону. Предмет глухим хлопком приземляется точно у ног Мари и она тотчас узнаёт в нём свой рюкзак. Вот только поднять его не успевает, так как чувство тошноты становится нестерпимым, и девушка из всех оставшихся сил бросается в сторону. Как только её ноги оказываются на траве, она падает на ободранные колени и её начинает дико рвать.