Это просто фанфик по Far Cry 5

Мужчина продолжает молча стоять напротив Мари. Несколько секунд он жадно всматривается в девичье лицо, на котором тут же проступает неожиданное смятение. Он наблюдает за тем, как её глаза, не останавливаясь, бегают туда-обратно: то девушка смотрит на него, то переводит свой взгляд куда-то за его спину, как будто всё время что-то сравнивая. Похоже, незнакомцу становится крайне интересна причина такого внезапного замешательства своей собеседницы. Недолго думая, он оборачивается и смотрит на предмет, который и явился предметом беспокойства Мари — баннер с его собственным изображением. Через короткий миг мужчина поворачивается обратно, вот только выражение его лица становится нахальным. Он словно довольствуется собой, как злодей из какого-нибудь фильма, когда наслаждается видом беззащитной жертвы, которая слишком поздно понимает, что попала в руки мерзавца. Растерянный взгляд миниатюрной девушки, кажется, придаёт мужчине ещё больше уверенности. И вот он стоит перед ней — настолько привлекательный и одновременно опасный, что на мгновение Мари даже опешила от такого поворота событий. Она собралась уже уходить, как вдруг незнакомец делает шаг в её сторону и спокойно протягивает ей руку: — Джон Сид, — торжествующая улыбка не сходит с его лица, он будто гордится собой. Мгновенно накатывает паника. Она ведь правильно поняла его имя? Девушка окончательно убеждается в том, что всё же совершила грубую ошибку. Нужно было просто послушаться Кайла и ждать у машины. Пёс мог сделать свои дела прямо там. Этот день не задался с самого утра. Хотелось порадовать себя простым нахождением на солнечном поле, которое со своей красочной феерией цветов так манило. Чувствовать дуновение тёплого ветерка и вдыхать дивный аромат трав. Вот только могла ли она подумать, что такое прекрасное место окажется самой настоящей «ловушкой». Видимо, с приходом секты не осталось больше в округе безопасных мест… от понимания этой данности Мари становится паршиво. Девушка смотрит на протянутую ей для рукопожатия мужскую руку, но решает проигнорировать этот театральный жест; ведь незнакомцем оказался младший брат Сидов, а это значит, что ничего от неё эта сволочь не дождётся. Как-то инстинктивно Мари оборачивается. Она сама толком не понимает зачем. Некое смутное чувство тревоги заставляет её это сделать. Наверно, она хочет увидеть Кайла, который уже несколько минут не наблюдает её в окно и уже спешит проверить — всё ли в порядке, но его не видно. Она поворачивается обратно и исподлобья с лёгкой досадой смотрит на Сида. Тот в свою очередь всё ещё демонстративно держит руку на весу, хотя явно догадывается, что девушка не ответит ему тем же. Их зрительный контакт длится ещё мгновение, как вдруг она делает осторожный шаг назад, намереваясь тут же развернуться и уйти. Вот только стоящий рядом мужчина, видимо, против. Он неожиданно сокращает между ними дистанцию и очень аккуратно берёт Мари за плечо. — Думаю, тебе нужна помощь, — всем своим видом пытаясь изобразить заботу, произносит Джон. — Нет, — мгновенно отрезает девушка и дёргает рукой в попытке высвободиться, но лёгкая мужская хватка мигом превращается в стальную. Тут же окончательно приходит осознание, что за всей этой привлекательной внешностью скрывается хитрый и коварный человек. Пёс, по всей видимости, начинает чувствовать неладное. Он принимается скалить зубы и урчать на чужака. — Джон, фу! — даже не оглядываясь на собаку, строго произносит Мари, но животное, как будто игнорируя команду своей хозяйки, продолжает рычать. — Фу! — повторяет она. Мужчина всё ещё насильно удерживает свою собеседницу: — Собачка не слушается?! — издевательским тоном говорит он. — Я это сказала тебе, — злобно цедит она сквозь зубы. В это же мгновение Мари замечает, как голубые глаза Сида наливаются гневом. С выражением злости на лице он втягивает носом воздух, а затем медленно выдыхает. Девушка ощущает что-то жуткое и ядовитое в его дыхании. Сердце в её груди начинает колотиться чаще, предчувствуя очередные серьёзные проблемы. Она отдёргивает руку, но хватка мужчины становится ещё крепче. Его пальцы впиваются так сильно, что нежную кожу под ними будто обжигает; Джон явно давит на синяк, «подаренный» собеседнице его старшим братом. От резкой боли Мари неосознанно закусывает нижнюю губу, отчаянно давя крик, который замирает в горле. Одним резким движением руки, Сид подтягивает к себе девушку. В этот же миг в нос с новой силой ударяет ни с чем не сравнимый аромат. Мужчина начинает сверлить её таким взглядом, словно говоря: «А чего ты ожидала?» От его притворства не остаётся и следа. — Отвали, блять, — сердито произносит Мари, вновь безуспешно пытаясь вырвать руку из захвата. — Какой гряяязный язычок! — ехидно тянет Джон, и его пальцы сжимаются ещё сильнее. От боли на девичьих глазах выступают слёзы, с губ срывается едва слышный вскрик, но она упрямо не оставляет своих попыток высвободиться: — Отвали, — повторяет она. Мужчина как будто и вовсе не замечает её слов: — Я могу помочь, — и тут же подтягивает Мари ещё ближе. В девичьей голове начинается очередной беспорядок. Вместе со смятением накатывает всплеск адреналина. Она пытается сопротивляться: упирается ногами в землю и тянет на себя, прислоняется ладонью свободной руки к его груди и пытается оттолкнуться, но всё бесполезно. Сид, конечно же, гораздо сильнее её. — Помочь очиститься! — Отвали нахрен, — не унимается девушка и начинает метаться в мужских руках, словно птица в клетке. От слишком активных телодвижений внезапно возникает подрывающая силы боль, простреливающая плечо и руку, откликающаяся и в голове. В конечном итоге сопротивление Мари приходит к своему завершению. Она прекращает дёргаться и просто крепко стискивает зубы. В этот же миг Джон ловит на себе очередной полный злобы взгляд. Пару секунд они молча стоят. Мужчина смотрит на девушку, будто удав на кролика. Его ехидная улыбка становится всё шире и шире. От осознания своего положения, в девичьей груди вновь просыпается и закипает ненависть — очередной Сид бесцеремонно хватает её, словно свою вещь, и снова она, как беспомощная девочка, не может ничего с этим сделать. Ярость кипит в душе, внушаемая таким нахальным и грубым обращением. Так как больше ничего и не остаётся, Мари начинает медленно переводить свой ненавидящий взор: то она смотрит прямо в глаза Сида, то устремляет его на крепко сжатую кисть на своём плече. Всем своим видом она пытается показать неприязнь к своему собеседнику. Очередные навязчивые мысли позволяют себе явиться в столь неподходящий момент: «Было бы всё по-другому?» — повторяет про себя девушка. «Ну почему?» Почему, когда всё внутри кричит об опасности, когда внутренний голос говорит: «НЕТ! НЕ НУЖНО!» — она так упорно игнорирует его и делает глупость за глупостью? Ей явно не хватает умения контролировать свои порывы и эмоции. Может, она просто боится выглядеть в чужих глазах слабой и безвольной? Из этих мыслей её внезапно вытаскивает очередная попытка Джона, показать ей — маленькой глупой девочке, кто тут хозяин. Продолжая одной рукой крепко сжимать её плечо, второй — мужчина аккуратно касается царапин на щеке Мари. И в этот миг девушка словно каменеет — не пытается больше вырваться, подставляя своё неподвижное тело под прикосновения Сида. Здравый рассудок словно кричит ей: «Твою мать, это — неправильно!» Он вопит, что всё это — просто недопустимо! Нужно немедленно разворачиваться и бежать, как угорелой. Но этот внутренний голос, где-то совсем глубоко… далёк настолько, что на короткое мгновение можно притвориться, что его и вовсе нет. И Мари медлит. По коже несутся мурашки, когда девушку вновь окутывает аромат мужчины, притянувшего её к себе неприлично близко. Джон, пользуясь смятением собеседницы, плавно проводит по её губкам большим пальцем. Затем повторяет то же самое, но в обратную сторону. Мари ощущает, как начинает дрожать всем телом и, не удержавшись, слегка приоткрывает рот в ответ на его действия. Сид в свою очередь ещё раз повторят движение, только теперь чуть сильней надавливает на девичьи губы, что позволяет ему самым кончиком пальца едва коснуться влажного языка. — Маленький гря-я-язный язычок! — иронично повторят Джон, продолжая лукаво улыбаться. Девушка смотрит на него, но сказать хоть что-то в ответ не может. Она и вовсе потерялась во всём происходящем. Сердце колотится в её груди так быстро, что кажется, вот-вот и случится сердечный приступ. Всё так неправильно, так абсурдно и так приятно… Дышать вновь становится тяжело. — Очень скоро, — почти шёпотом произносит мужчина; Мари обдаёт жаром его дыхания. — Я очищу его! — и начинает через её мягкие губки аккуратно проталкивать внутрь свой большой палец. Всё как в пьянящем тумане, в который запустили наркотик — проклятый пленяющий запах Сида, заставляющий повиноваться его воле. Девушка не сопротивляется и, ещё немного приоткрывая свой ротик, позволяет Джону совершить задуманное. И в то же мгновение ощущает, как его палец проходить чуть глубже и первой фалангой прикасается к её языку. Она видит, что мужчина слегка опускает глаза и похотливым взглядом впивается в её раздвинутые губы. Мари чувствует, как он на миг останавливается, а затем пытается медленно ввести палец глубже. Внезапно раздаётся лай собаки, только уже гораздо громче, чем прежде. Пёс, почти касаясь чужака носом, грозно рычит на него, скаля зубы. Этот звонкий звук и выводит девушку из ступора. Она мгновенно отводит голову назад и отталкивает мужское запястье, освобождая свой рот. Снова решительно отдёргивает свою руку и к её удивлению, Джон внезапно отпускает её. Мари смотрит на человека напротив, как шальная, до конца не понимая, что сейчас произошло. Она была будто в сладком сне и самозабвенном состоянии. И тут её глаза расширяются — до неё наконец-то доходит понимание случившегося. От осознания, КТО это с ней сделал, становится дурно. Сид стоит перед ней и строит из себя саму невинность. Под гневным девичьим взглядом он выпрямляется и отправляет обратно руки за спину. Он делает вид, словно ничего и не было, словно он только что подошёл; вот только его непристойный пристальный взгляд и наглая улыбка говорят об обратном. Мужчина выглядит так, будто всё внутри его торжествует — усмирил наглую девчонку и без каких-либо усилий дал понять, кто тут главный. Конечно, он знает о том эффекте, который произвел на неё. И он явно этим гордится. Мари противно. Мари начинает проклинать себя. — Джон, за мной, — резко говорит она своей собаке. Мимолётно кинув очередной ненавидящий взгляд на Сида, она разворачивается и почти бегом спешит в ту сторону, откуда и пришла. Пёс следует за ней. — Я очищу тебя, детка! — произносит вдогонку Джон, а его довольная улыбка не сходит с лица. Девушка быстрым шагом пересекает опушку и направляется к машине, припаркованной около знакомого дома. Мягкие десять минут назад травы, больше не являются таковыми. Теперь стебли кажутся жёсткими, как ветки, а вся остальная полевая растительность — невзрачной и выцветшей. Мелкие мошки кружатся возле самых глаз и жутко раздражают. Мари дико стыдно. — Дура, дура, дура… — без остановки повторяет она. — Блять, дура… Снова допустила оплошность. Девушка начинает злиться на себя, да и повод есть — она ДУРА! «Как?» — этот вопрос забирается глубоко в её голову. Как она допустила такое? Что это вообще было? От нервов Мари начинает рукой гладить свою шею. Не оглядываясь, она идёт вперёд и без остановки прокручивает всё, что только сейчас случилась. Во рту ещё ощущается палец Сида, который он так ловко ввёл в её податливый ротик. Ему явно понравилась эта игра. Точно понравилось наблюдать за послушной девочкой. И, бесспорно, понравилось проталкивать палец сквозь влажные губки и прикасаться к мокрому девичьему языку. Невольно девушка пытается представить, чего ещё касался Сид, прежде чем дотронулся до неё. Воображение сразу начинает рисовать разные похабные картинки. Мари тут же морщится и принимается плеваться во все стороны. Она вытирает язык тыльной стороной ладони, словно маленький ребёнок, который думает, что это поможет очистить его, а затем вновь плюётся. Девушка чувствует себя использованной, грязной и такой глупой… Кайлу, конечно же, она ни слова не скажет об этой встрече.

***

— Я всё же зайду завтра, — пристально смотря в глаза напротив, произносит девушка. — Не нужно, — отвечает Сара. — Всё нормально. Сейчас небезопасно одной гулять. Ты сама это прекрасно знаешь. — Но Кайл… — С ним всё нормально, — перебивая Мари, говорит женщина. На крыльце повисает молчание. Судя по выражению лица, девушка хочет что-то ответить, но не знает, что именно. Она оглядывается по сторонам, тяжело вздыхает и вновь устремляет свой взор на Сару: — Тогда послезавтра. Женщина смотрит на неё в ответ; что-то непривычное скрывается в её улыбке. — Может, всё же передумаешь и поживёшь с нами? — Нет, — резко отрезает Мари, не желая продолжать эту тему. Ещё несколько секунд они молча стоят и смотрят друг на друга. Затем, обнявшись на прощание, расходятся. Сара стоит у входной двери и взглядом провожает девушку. Та в свою очередь, сделав несколько шагов, оборачивается: — Я завтра зайду, — и, не дожидаясь ответа, разворачивается и уходит. Женщина смотрит ей вслед и ничего не говорит, видимо, от того, что переубедить вряд ли получится. Спустя пять минут Мари идёт через лес домой. Настроение поганое. Два часа назад она узнала, что Кайл пострадал в какой-то стычке с культистами… но ни он, ни Сара толком не объяснили, что произошло. По всей видимости, случилось что-то серьёзное, а как ещё может быть, когда округа кишит сраными сектантами? У Кайла вывих лодыжки. Раны на голове и по всему телу. Чувствует он себя, мягко говоря, неважно. Девушка пыталась как можно подробнее расспросить их, но всё что ей было сказано — сидеть дома и не гулять. А что ещё лучше — переехать на время к ним. Мари, естественно, отказалась. Сказала, будет приходить каждый день и помогать им, на что ей вновь напомнили, что гулять туда-сюда — не лучшая идея. Девушка проходит через небольшую опушку, на которой ещё совсем недавно произошло то самое убийство… Она словно сейчас слышит, как громкий выстрел разнёсся эхом по лесу, и дикие женские вопли стихли, сменившись мёртвой тишиной. Отправляясь этой дорогой, Мари какое-то время сомневалась, а стоит ли это делать? Навязчивые мысли в голове твердили, что тело, возможно, до сих пор лежит там. «Зачем им тащить с собой труп?» — снова и снова повторяла про себя она. Вот только какое-то странное чувство взяло над ней верх. Оно всё же заставило девушку самой убедиться в том, что поляна пуста. Несмотря на все яркие воспоминания, вид безлюдной опушки, придал немного спокойствия. Всё выглядело так, как будто здесь и вовсе ничего не происходило. Лучи закатного солнца окрашивают траву и кроны деревьев тёплым оранжевым светом. В данный момент это место походит на сказочную картинку, словно из какого-нибудь детского мультфильма: лесная полянка с кучей разных зверушек, которые собираются вместе и устраивают здесь свои милые песни и пляски. Вот только Мари знает, что это всего лишь её богатое воображение. На самом деле она прекрасно помнит, как ещё только две недели назад, «стая диких зверей» устроила здесь кошмарную расправу. Прошагав ещё немного, девушка оказывается там, где первый раз встретилась с Джейкобом… Она беглым взглядом окидывает это место. Нахлынувшие воспоминания заставляют щёки Мари покрыться едва заметным румянцем, словно она вновь стоит перед ним и нелепо пытается придерживать подол своего платья. Машинально её тело напрягается, а сердце начинает учащённо биться при одной лишь мысли о Сиде. Находиться здесь совершенно не хочется, поэтому девушка, не тратя времени на неприятные размышления, продолжает свой путь домой. Большое вечернее солнце садится за дальние горы, которые по мере углубления Мари в лес, начинают скрываться за высокими деревьями. В воздухе пахнет теплом. Предзакатная тишина леса завораживает и одновременно нагоняет тревогу; это место больше не является прежним. С приходом культистов изменилось всё… Чем дальше девушка продвигается вперёд, тем дальше и её лёгкое беспокойство — оно постепенно отступает. Вдали уже виднеется пруд, а это значит, что дом совсем рядом. И как только Мари решает, что всё, вроде, спокойно, а нежеланных неприятных встреч удалось избежать, как вдруг замечает на тропинке силуэт человека… Девичьи внутренности, словно сворачиваются в тугой узел, а чувство панического страха начинает овладевать душой. На мгновение она останавливается, не понимая, что делать. Мысли несутся вскачь, заставляя думать и принимать скорее решение. Он всё равно её уже заметил… он направляется в её сторону… Время для девушки растянулось, и секунды превратились почти в вечность. Она молча стоит и терпеливо ждёт того момента, когда незнакомец подойдёт; тот в свою очередь неотвратимо приближается. Солнце ещё светит за кронами деревьев, но уже потихоньку начинает уступать место опутывающей вечерней мгле. Мужчина всё ближе. Во мраке его силуэт кажется особо пугающим. Всего несколько метров отделяют Мари от ответа на мучительный вопрос: «Кто это?» От дикого волнения она машинально сжимает пальцы в кулаки. И как только между ней и человеком расстояние становится таким, что рассмотреть его лицо не составляет труда, внутри девушки как будто всё обрывается… За это короткое мгновение она успела напридумывать себе что угодно, но то, что сейчас предстало взору — хуже любых её самых пугающих мрачных мыслей. — Привет! — заплетающимся языком говорит мужчина. Мари тут же делает шаг, в попытке обойти его, но он успевает схватить её, насильно заключая в подобие «дружеских» объятий — запрокидывает руку за девичью шею и подтаскивает к себе. — Я видел свет в доме, подумал — ты вернулась! Девушка пытается вырваться, но ничего не выходит. — У меня скоро крещение, — прижимая Мари ближе к себе, продолжает он. — Мно-о-огое здесь поменя-я-ялось, пока тебя не было, — отвратительно тянет мужчина. Она продолжает сопротивляться, но этот урод хватает её ещё сильнее. От него исходит омерзительный запах сигарет вперемешку с алкоголем. Временами его ведёт в сторону. — Ты знаешь, что после этого мне будет нельзя трахаться? — склоняя свою голову и переходя на шёпот, у самого её уха произносит он. Мари замирает и перестаёт дышать. — Сам Бог, — мужчина судорожно облизывает свои губы. — Направил тебя ко мне! — и тут же второй рукой грубо хватает через одежду девушку за грудь. Говорят, за несколько секунд до смерти, вся жизнь проносится перед глазами…