Назад в прошлое или жизнь 2007

       Мы решили проехаться на автобусе, ибо было очень далеко идти. Как раз он ехал практически до места назначения.И вот, 10 минут — и мы уже там.        У хрущёвки нас ждал парень. Он был похож на Егора, да: такой же высокий, худой. Но что-то в нём явно было не то: мешки под глазами, вид человека, долгое время сидящего на таблетках. Он отличался от того живого и радостного Егорки, которого я знала. Казалось, это его копия, неживая, ненастоящая. Но вот, его глаза оживились, в них было что-то непонятное, похожее на злобу, когда он увидел меня. Но она также быстро угасла, сменяясь некой пустотой.        — И кто это? — спросил парень охрипшим голосом. В нём не было злобы, лишь усталость. Усталость от всего и всех.        — А, это Кенни. Сестра Шуляк Насти, помнишь? — в глазах Егора появилось удивление и некий интерес. Да, он помнил Настю, и, кажется, меня тоже. Только не ту, что была вечно с братом, не ту, к которой они подошли, а ребёнка, что весело бегал вокруг них, когда Настю попросили за мной проследить.        — Серьезно? Та малая? Ого, как выросла, — он улыбнулся мне приветливо, и как-то отлегло от сердца, но лишь на секунду: вдруг, его что-то озадачило: — Почему у неё прозвище, как у той дряни? — а вот это было обидно. Хотя, он не знает всей правды, ему простительно. Но Егор явно что-то подозревает. Конечно, парень-то неглупый, хоть часто и прикидывался дурачком. — Хм… И почему она так на неё похожа…        — Егор… Давай без этого, а? Не пугай так девочку. Лучше расскажи ей о тех днях…        — Рассказать? Зачем ей это? Она потом что, передаст мои слова той дуре, из-за которой умер мой брат, да? Хорошо, я всё расскажу, — Егор стал каким-то агрессивным. Казалось, он сейчас набросится на кого-то из нас, но этого не происходило. Да и он быстро остыл, снова став спокойным, начиная свой рассказ. — Она неожиданно ушла, оставив его одного. Он сперва был нормальным: веселился со всеми, пил. Но вот, как-то раз, кто-то распустил про неё слухи: мол, бросила дурака, а сама со скинами спит за деньги. Ну, он держался. Его понесло, когда он нашёл её вещи у себя: вроде бы, шапку и барсетку. Там была фотка с каким-то парнем-панком, где они обнимаются. И тут его понесло: он подсел на наркоту, а вскоре, смешав таблетки с алкоголем, перерезал свои вены в собственной квартире. Я тогда пришёл к нему домой и застал на полу. В луже крови, — руки Ратникова тряслись, явно воспоминания причиняли ему очень много боли. — Когда она ушла, она сломала не одну жизнь. Она убила человека. Разрушила мою жизнь. Разбила сердце матери и отца. Я её ненавижу, — голос Егора надорвался, я увидела на щеках слёзы. — Мой брат был сильным, его ничто не могло бы сломать, как я думал. Но какая-то шлюха уничтожила его. Это была первая его настоящая любовь. И последняя.        — Влад… — по моим щекам текли слёзы. Теперь плакал не только Егор, но и я. Это выглядело странно: трое стоят посреди дороги, двое из них плачут, один молча стоит, ничего не понимая и не зная, что делать. Ох, если бы вы узнали, кем была та девушка… Вы бы меня уже убили. — Почему всё так? Почему ты умер из-за меня, — шёпотом проговорила я. Но парни меня услышали.        — Лера, не ты виновата. Ты его видела один раз. Да и тебе было всего лишь шесть лет. Ты тут ни при чём, — Панкота пытался меня успокоить, но не получалось. Это действительно было из-за меня. Я убила человека, который мне небезразличен, а я ему. Что же я за человека-то такой?        — Это я виновата, я! — я осознала, что сижу на нагретом асфальте, меня пытаются поднять, а я отбиваюсь от чужих рук. Не надо, я недостойна этого. — Почему он тогда подошёл, когда я каталась на качелях? Почему потащил меня на завод? Почему предложил жить у него? Почему всё произошло так? — рыдала я. Чужие руки прекратили прикасаться ко мне. А я лишь легла на асфальт, смотря в небо. Слёзы ручьём текли с глаз. И я не понимаю, почему.        — Сколько тебе сейчас лет? — услышала я чей-то спокойный голос. Егор. Удивительно, что он не злился: я только что призналась, что это я убила его брата. А он не зол на меня. Я невольно посмотрела на парня. В его глазах читалась боль, негодование и, кажется, осознание чего-то.        — В… Восемнадцать, а что?        — Ей тоже столько же было… — Егор задумался, что-то начиная понимать, — У тебя гитара старая? Электро-классика, с наклейками, да? — Я кивнула, ещё раз посмотрев на парня. Кажется, к нему пришло некое осознание чего-то, удивление и даже шок: кажется, он почти раскусил меня, — и на чехле анархия нарисована?        — Да… — после моего короткого ответа парень что-то обдумывал. И мне было страшно от того, что он скажет, но я смиренно ждала его слов, как собственного приговора к смерти.        — Знаешь, я долго не мог понять, — начал парень, — почему на твоих сигаретах были белорусские надписи и акцизы, почему они с капсулами, хотя таких тогда не было, — парень странно улыбнулся, — а ты оказывается путешествуешь во времени, — я поднялась, с болью в глазах смотря на Ратникова-младшего. Меня трясло, я действительно боялась. Но парень лишь выдавил из себя грустную улыбку, — не бойся ты так, я только что осознал, что тебя не надо винить. Расскажи лучше, как ты оказалась в прошлом?        И тут-то я рассказала всё: что для них это произошло несколько часов назад, а для меня будто бы прошла вечность. Что я просто захотела вернуться обратно. Ненадолго, узнать, что стало с ними, может быть, накупить сигарет, что очень понравились парню: в тот вечер, когда он меня поцеловал, мы скурили последнюю пачку, который на самом деле было только две: nz с мятой и Кент с двумя капсулами. И потом, возможно, вернуться назад, если мне позволят некие учёные, которым я оставила первую тетрадь со своими «отчётами».        — Значит так, — начал Егор после окончания моего рассказа, — мы покупаем тебе сигареты и что-то из современной еды или алкоголя, и ты возвращаешься обратно. И чтобы не уходила оттуда, ясно? Всё понятно? — Я кивнула. Взгляд парня меня напугал. Мне реально стало страшно. — Вот и умничка.        В следующий час мы сбегали в ближайший магазин, где парень собирал мне «провизию» в прошлое. Разные виды и марки сигарет, от Мальборо до тех, что с капсулами, мои любимые и не очень, чипсы, несколько бутылок алкоголя, среди которых было мартини и вино с блёстками. Я не знала, как всё это дотянуть, особенно с гитарой, пока парни не решили меня проводить до дома, дабы я скинула всё это, взяв с собой лишь какой-нибудь лёгкий рюкзак, чтобы с ним ходить в том времени и необходимые вещи. Пока я собиралась, парни успели сбегать к Егору, взять походный рюкзак, в котором поместилось практически всё, а что не поместилось, они засунули в мой рюкзачок. Так я и отправился в прошлое: с огромными сумками, с больной спиной и словами поддержки от парней, звучавшими мне вслед.