какие-то драбблы

Чимин уже нервно крутит телефон в руках, когда Тэхён, наконец, возвращается. Вместе с холодным ночным воздухом в квартиру врывается ярко слышный запах сигаретного дыма и, почему-то, мятных леденцов. Чимин выдыхает с облегчением, забывая про все свои запланированные нотации, и падает на кровать, раскидав руки и ноги по одеялу. Он тяжело дышит и жмурится отчего-то. Наверняка со стороны он выглядит слишком взволнованным. Ему бы хотелось быть спокойнее, но предположения снуют в черепной коробке, бьются друг о друга, и Чимин теряется в эмоциях. Он молчит и даже пошевелиться боится, словно это последний шаг за грань неизведанного. Они обещали друг другу разговор. Тэхён обещал ему. Но вот он — Чимин, порабощённый паникой и сомнениями. Он уже готов притвориться частью интерьера, лишь бы Тэхён прошёл мимо и лёг спать. Тот ступает неслышно по полу, убирает вещи и переодевается. Чимин скорее ощущает его положение в пространстве, чем слышит. И теряется в догадках. Неожиданно кровать проминается у него в ногах. Чимин распахивает глаза в удивлении и находит взглядом нечитаемое лицо Тэхёна. Тот смотрит на него в ответ, и в пожирающей тишине они сталкиваются взглядами. — Проветрил голову? — голос Чимина звучит хрипло и неотёсанно, будто спросонья. Тэхён чему-то улыбается едва заметным движением губ. Чимин моргает несколько раз и решает, что ему показалось. — Почему ты всё ещё пытаешься быть со мной милым? — вдруг спрашивает Тэхён. Чимин хмурится и приподнимается на локтях. Он уже давно смирился с тем, что Тэхён для него отныне — закрытая книга, но всё же не ожидал, что будет в таком смятении, когда тот начнёт ему открываться. — Разве? Когда я был? Тэхён игнорирует его недоумение. — Можно, я задам тебе один вопрос, а ты будешь предельно честен со мной? — Ладно, — Чимин ощущает возросшее напряжение. Тэхён нервно заламывает пальцы. Его взгляд на Чимина настолько внимательный и пронизывающий. Он, кажется, забывает моргать. Да даже дышать. У Чимина сосёт под ложечкой, и он уже не помнит, почему они с Тэхёном затеяли разговор по душам несколько часов назад. Это было так важно? Чимин просто хочет спрятаться под одеялом. — Ты думаешь, что это нормально? То, что происходит? — Это решать только тебе, — выдыхает Чимин. Его брови сходятся на переносице. Он опускает глаза, из-под подрагивающих ресниц рассматривая собственные колени, и отросшим ногтем указательного пальца ковыряет заусенец на большом. — Почему ты удивился, когда речь зашла о Суён? — спрашивает он, не будучи уверенным в том, что готов услышать ответ. — О твоей ревности к ней? — уточняет Тэхён. — Да. — Потому что я не думал, что причина была в этом. Чимина потряхивает от удивления. — Но ты постоянно говорил, что… — Я думал, что тебя это взбесит, — Тэхён усмехается. Он трёт ладонями лицо, дёргает себя за мочку уха, оглаживает складки на бёдрах. Его движения так суетны. Чимин невольно затаивает дыхание. — Потому что меня это взбесило. — Потому что друзья Суён так подумали обо мне, или потому что это могло оказаться правдой? — осторожно уточняет Чимин, и внутри него натягивается неприятной струной ожидание. Тэхён выглядит испуганно. Он бросает на Чимина настороженный взгляд, и тишина давит на уши. — Ты ревновал меня к Суён? — спрашивает Тэхён наконец. Чимин делает глубокий вдох, звенящее ожидание рушится. Они не движутся никуда, они топчутся на месте. — Да, — отвечает он устало. У него больше нет сил увиливать, нет сил надеяться. Нет сил объясняться и доказывать Тэхёну, где он не прав. — Что это меняет? Всё это неважно, если в итоге Чимин всё равно влюбился. Тэхён смотрит на него широко распахнутыми глазами. Его губы подрагивают. Слова даются ему тяжело. Но они набатом отдаются у Чимина в голове, стоит им только сорваться с тэхёнова языка. — Я был взбешён, потому что друзья Суён были правы, — Тэхён делает судорожный вздох. — Но не на твой счёт. Сердце бьётся в глотке. — Они были правы насчёт меня.