Аромат, конечно, решает все. Вот только что Джей был исчадием ада, а сейчас… Жуткая нарисованная ухмылка, злобный оскал, желтые зубы? Сквозь сладковатый запах Брюс видит под краской лишь тонкие мягкие губы, к которым хочется прижиматься своими. Черные круги вокруг глядящих исподлобья глаз? Зато глазища-то какие выразительные, а подводки, правда, можно и поменьше… ничего, смоет.
Шрамы бугорчатые, отвратительные, на пол-лица? Подумаешь, просто изюминка во внешности, шрамы украшают мужчин…
Рассуждать, в общем-то, некогда. И дело не только во влечении Бэтмена, но и в том безумии, которое творится с Джокером. Там, на полу, совершенно без участия Брюса.
— Не могу больше, сделай это, возьми меня, Бэтмен, ну же… Нет! Не приближайся, извращенец… Какой я, к черту, омега?! Это ошибка природы, я альфа в душе… Да что ты там стоишь? Иди скорее сюда, гребаный Мыш. Как же мне не повезло… хватит меня мучить… стисни своими сильными ручищами, схвати за горло… прибей на хрен… всыпь по первое число… Только посмей! У меня нож! На куски покрошу … если ты альфа, можно издеваться, да? … как же я тебя ненавижу!.. чудище самодовольное …. ммм, поцелуй меня, сладкий Брюси … пожалуйста, помоги … ох, как крутит и ломит… и где тебя носит?.. полжизни уже жду… столько страдать!.. отымей меня, давай, да-да! Я вижу, ты сам этого хочешь… Стой на месте, насильник! Я тебе не подстилка! Убью!
Бэтмен пару минут ошалело слушает. А затем догадывается, что изнывающий от похоти и гордости Джокер может вести этот диалог сам с собой бесконечно. Причем от Темного рыцаря требуется только существовать в принципе. Даже не факт, что рядом.
Джокер скорее сам себя трахнет, чем отдастся в руки врага. Да и неразделенная страсть ему, может, кажется изысканнее, чем живой грубоватый Брюс.
Что бы подумал Бэтмен час назад, увидав метания противника и услыхав его бред? Сумасшедший. Неадекват. Фрик.
Но манящий запах Джея пробуждает в нем не только влечение, но и базовые инстинкты защитника. Он слепнет, глохнет, теряет остатки разума. И шепчет разъяренному клоуну:
— Не бойся, детка, это не больно… тебе самому легче станет … вон, как извелся, глупыш… сейчас пройдет, потерпи… дай-ка мне этот нож, еще поранишься…
Природа берет свое. У Бэтмена есть потребности. И он просто подминает под себя Джокера: с силой, когда тот вырывается и дерется, или ласково, когда тот трется, извивается и жмется к нему сам.
Окончательно же до Джокера доходит, когда Брюс издает грозное подчиняющее рычание. Джей начинает ластиться, послушно прогибает поясницу и впускает в себя один, два, три пальца альфы, а потом и его возбужденный член. А затем Бэтмен наслаждается бешеным ритмом толчков и полнотой обладания.
Когда бывшие враги уже бьются вместе в конвульсиях оргазмов и почти падают в изнеможении, Бэтмен, который щедро покрывает шею клоуна засосами и поцелуями, неожиданно впивается в нее зубами. Джокер шипит от боли, но челюсти Темного рыцаря только сильнее стискиваются, оставляя заметную ранку.
И лишь когда они отрываются друг от друга, оба с ужасом понимают: метка.
У омеги, притворяющегося альфой, интимные отношения и так со статусом «все сложно». Но Джокер, конечно, не упускает возможности обвинить Брюса в том, что он, проклятый собственник, испортил теперь ему всю оставшуюся жизнь. С кем ему теперь, меченому, встречаться?
Бэтмен и сам не понимает, что на него нашло. Ведь эта случайная встреча не должна была иметь продолжения.
Получается вот как. Есть враг. Преступник. Взгляды на жизнь у него чудовищные. Поступки — неприемлемые. Характер — просто апокалипсис. У Брюса нет и не может быть с ним ничего общего. Их сценарий общения прописан раз и навсегда: поймать, обезвредить, отправить в психушку.
Но есть еще… тело врага. Знакомое. Облапанное и обцелованное. Меченое, а потому вроде как свое. И у него раз в два месяца есть особенные проблемы, которые именно Бэтмен может решить. Не без удовольствия, так сказать, в процессе.
Не сказать, что он это делать обязан. И не то, чтобы каждый раз… Но — он не удивлен, когда Джокер напрашивается на свидания с понятной теперь периодичностью. Поначалу клоун намекает на встречу старым способом.
— Почему все омежки как омежки: когда у них течка, они сидят дома или идут к альфе в гости. И только ты, Джокер, разносишь к черту пол-Готэма и минируешь остальную половину?
— Потому что мой чокнутый альфа лазит по крышам и косплеит мышей, знаешь ли. Иначе тебя не дозваться.
Приходится договариваться об условных сигналах и встречах безо всяких заложников, бомб и другой дребедени. Исключительно Готэма ради.
Все это, конечно, не имеет никакого пересечения с официальной жизнью Брюса, у которого бизнес, благотворительные приемы, стайка очаровательных омег-танцоров из русского балета и всяческие важные дела. Брюса, которому еще предстоит найти достойного избранника и подарить роду Уэйнов прекрасных наследников. И даже с реальностью Бэтмена, который в остальные дни по-прежнему борется с Джокером и прочими злодеями. Все это, конечно, тайна. Маленькая, постыдная, странная, приправленная запретным наслаждением и состраданием.
И сколько за это время было тех встреч? Две? Три? По пальцам пересчитать.
***
Джокер из машины печально смотрит на поместье Уэйна. Сейчас Бэтмен запрет его в бэт-пещере, в какой-нибудь жуткой клетке и будет держать там до самых родов. Хорошо, если удастся сбежать. Почти всегда удается. А если нет?
А если кто-то узнает, что Джей превратился в гребаный инкубатор для вынашивания «мышат»? Скажи репутации «прощай».
Тот случай, когда шутка катастрофически не удалась. Две полоски на тесте показались Джокеру смешным казусом, которым он может шантажировать Брюса. Чем-то временным, почти не стоящим внимания. У него и в мыслях не было возиться с этим 9 месяцев.
Теперь же беременность кажется олицетворением насилия. Это что же такое?! Один Мыш будет его удерживать в заложниках, лишать свободы по своей извращенной прихоти, а второй Мыш будет себе расти, питаясь его соками, жить в нем изнутри? Да такое и в страшном сне не приснится!
Джокеровская душа кричит сейчас изо всех сил: отпустите! Хочу на волю! Хватит с меня приключений с Бэтменом — под завязку!
***
— В какой комнате тебе удобнее будет жить? — интересуется Брюс минут через пятнадцать, водя ошеломленного Джея по поместью. — В гостевой кровать маловата. А в спальне на 1 этаже недостаточно для тебя света. Может, та, что на 2 этаже? Или переделать мой кабинет под твою комнату? Там отличный вид из окна… Зато спальня — самая тихая. Надо, чтобы ты сейчас всласть высыпался. Какой цвет ты любишь? Фиолетовый? Тогда закажем фиолетовые гардины. Подумай, что тебе понадобится для удобства. Мебель, вещи, домашняя одежда — все, что необходимо. Просто составь список.
Так. А что ты хочешь сегодня на ужин? Мне не нравится твоя худоба и бледность. Может сказаться на здоровье ребенка. Прекрасно, что ты хотя бы не куришь… Да, и никакого грима — смой поскорее, краска токсична. Надо ввести в твоё меню побольше белка и фруктов. Скажу Альфреду, пусть запекут сейчас лосося с медом и соусом из авокадо, а на десерт — крем-брюле из клубники.
Бэтмену много чего нужно еще сообщить. Он может говорить долго.
А Джокер практически утратил дар речи. Все обстоит совершенно не так, как он себе представлял. Намного, намного лучше. Настолько же, насколько элитный курорт уютнее Аркхэма.
Клетка в общем-то вполне золотая. «Темница» со столькими звездочками вряд ли еще в жизни когда-то встретится.
Брюс — вежливый, заботливый и слегка потерянный. Видеть его таким — редкое удовольствие. А то, как Бэтмен планирует его «комфортить», вместо того, чтобы вбивать кулаками в стенки, и занятно, и приятно, и даже трогательно.
Но самое главное — перед Джокером открываются фантастические возможности. Сколько всего можно попросить и потребовать! Получить стооолько внимания! Наконец-то взять в оборот упрямого Мыша!
Джея даже не собираются держать под замком. Можно успевать днем провернуть немало делишек в городе. И на таком раннем сроке беременность не помешает. Никто ее не заметит. А избавиться от балласта можно попозже.
Что ж, выходит, быть беременным омегой Брюса Уэйна — это предложение, от которого невозможно отказаться.
У Брюса в голове две программы. Обе достаточно понятные.
Враг Готэма — его враг. Преступник должен сидеть в тюрьме (ну или тюремной больничке). Компромиссы с врагами исключены. Бэтмен — ловец криминальных элементов. Джокер — злодей. Снизим уровень преступности к следующему году. И всякое, тому подобное — это программа №1.
Поэтому время от времени Брюс смотрит на размалеванного злобно ухмыляющегося клоуна и думает:
— Черт! Кому я все это говорю?! Может, мне это снится? Может, отвезти его поскорее в Аркхэм, а заодно и самому провериться?
Программа №2 гласит: тот, кто вынашивает его ребенка, — главный человек в жизни Брюса. Это хрупкое создание полагается окружить теплом, заботой и вниманием, обеспечить всем необходимым, терпеть капризы, говорить комплименты, лелеять холку и холить лелейку. Создать идеальные условия для беременной омеги — предложить все лучшее, что получено за большие деньги, придумано мощным интеллектом или исходит прямо из сердца.
Поэтому Брюс нежно смотрит на пока еще худой клоунский животик и прикидывает, что еще может доставить Джокеру удовольствие.
Две простые программы, которым Бэтмен привык безусловно подчиняться, вошли в непреодолимый конфликт. Что из этого получится?
