Он был одним из первых. Увидев ее, он улыбнулся, в глазах его плескалась насмешка. Санса спросила ее, кто он такой, и Бриенна рассказала. Первое испытание было объявлено, и он отправился в деревню (бесплодный поход, хотя он этого и не знал). Он вернулся, не успело и дня миновать, с полными цветных стекол руками и обещаниями. Санса не позволила ему войти – Бриенна знала, что так будет. Чего она не знала, так это того, насколько силен был гнев леди Кейтилин, как глубоко он укоренился в ее теле. Мужчина, сочтенный недостойным руки Сансы, считался недостойным и жизни. Пламя поднялось вверх по ее горлу, словно желчь, и Хайла Ханта не стало. Позже Санса спрашивала ее, почему она плачет. Он не был Истинным Рыцарем, миледи, но смерти он не заслуживал.
________________________________________
Ехать до Зимнего городка было недалеко, но по ощущениям это заняло несколько часов. Подрик, вопреки обыкновению, сыпал вопросами, оставшись от охранницы леди Сансы в восторге. – А голос у нее такой же грозный, как и вид? – спросил Под, и Джейме покачал головой. – Нет. – Ее голос поразил его не тем, что он странным образом просто появлялся у него в голове, а тем, насколько он был незлобивым. Чем больше он задумывался над этим, тем логичнее оно казалось: Бриенна Тарт была девицей восемнадцати лет, когда леди Кейтилин наложила свое проклятие. И она по-прежнему говорила голосом той девицы, хотя звучание его и было странным: это был словно не голос, а эхо, воспоминание о голосе. – Это там Зимний городок виднеется? – спросил Подрик, и Джейме был рад ответить: – Полагаю, что да. Смотри в оба – нам нужна милая лицом Дева. – Мы разве н-не в септу идем? – нахмурился сбитый с толку Под, и Джейме рассмеялся. – Нет, Под, не в септу. Джейме читал достаточно сказок и слышал достаточно песен, чтобы знать, как все устроено: рыцарю давали напутствия, которые были не совсем такими, какими казались на первый взгляд, он разгадывал загадку и завоевывал руку девы. Джейме перестал воображать себя Странствующим Рыцарем когда был в возрасте Подрика, еще до Эйериса. Это были мальчишеские мечты, и Серсея всегда насмехалась над ним за это. Претворяя эти мечты в жизнь теперь, когда ему почти сорок, когда он полон скорби и совершенно не уверен, что ему вообще нужна рука этой девы, он чувствовал себя абсолютно нелепо. И все же если его потраченная впустую юность и подготовила его к чему-то – это было именно оно. – Мы не найдем Семерых в Зимнем городке. Кого они нашли, так это девушку лет шестнадцати, сидящую у обочины. Ее лицо было все еще по-детски округлым, а улыбка – щербатой. Щеки у нее были скорее красными, чем розовыми, а мышиного цвета волосы заплетены в неряшливые косы. Девушка улыбнулась им, и ее голубые глаза засияли. – Спеть вам песню, сир Рыцарь? Когда война закончилась, девушки вроде этой стали расцветать вдоль дорог подобно цветам, продавая песни и цветные стекляшки. Джейме с Подом десятка четыре таких повстречали на своем пути из Кастерли-Рок в Винтерфелл. – Боюсь, сегодня я не расположен к песням, – сказал Джейме с доброй – по крайней мере, он на это надеялся – улыбкой. Но девушка так просто не сдавалась. – Тогда, может, хотите безделушку для вашей возлюбленной? У меня есть ленты каких угодно цветов, платочки такой тонкой вышивки, что она прослезится. Я охотно дам вам один – в подарок. Джейме осторожно потянул за поводья Славного, принуждая его остановиться. – В подарок? – Не каждый день мимо проезжают такие доблестные рыцари. Хоть Джейме и старался об этом не думать, он вспомнил, какой была леди Санса в то время, когда находилась в Красном Замке. Ей было всего одиннадцать – миленькая маленькая девочка, учтивая и воспитанная, разве что слегка глупенькая. Ни лента, ни платок не могли быть тем, что снимет проклятье, и в голове эхом прозвучали слова дракона «прекрасный, как моя леди». Несомненно, любая материальная безделушка будет воспринята как оскорбление, хотя босоногая невинность девушки и слово «подарок» заставили Джейме призадуматься. Тогда перед глазами встало воспоминание: большой пир, певец с Летних островов, маленькая девочка, настолько очарованная, что ее отцу в конце концов пришлось унести ее в кровать на руках. – Знаете, пожалуй, я передумал. Как вас зовут? – Лиарра, сир. – Красивое имя. Много ли песен вы знаете? – Все самые лучшие, сир. Джейме улыбнулся – несмотря на всю свою невинность девушка умела торговаться. – Есть ли у вас песня для леди, которая мечтает об истинных рыцарях и благородных дамах? Прекрасная, как сама леди? – Для девушки, красивой, как осень, сир? С закатным солнцем в волосах? – невинно поинтересовалась Лиарра. Ее голубые глаза сверкнули, и Джейме утвердительно кивнул. – У меня как раз есть подходящая, сир, – продолжила Лиарра, – хотя она столь же прекрасна, сколь печальна. – Думаю, леди тоже печальна, – сказал Джейме. – Вы научите своей песне моего оруженосца? – Вашего оруженосца? – переспросила Лиарра, а Под промямлил: – Что? – Поскольку взять ваш голос с собой, чтобы преподнести его в качестве подарка, у меня не выйдет, придется работать с тем, что есть, миледи. У Подрика хороший голос, так что придется ему спеть за вас. Если мы вернемся к вам на закате, а потом завтра, у вас найдется время поучить его? – Если он способный ученик. – Теперь исход нашего похода полностью в твоих руках, Под, – ухмыльнулся Джейме, хлопая Пода, которому, судя по виду, стало слегка дурно, по спине. – Леди Лиарра, еще один вопрос, прежде чем мы оставим вас в покое: не знаете ли вы часом, где в Зимнем городке можно прилично позавтракать? Лиарра улыбнулась – между зубов дырки, глаза сияют. – Поезжайте к статуе, что на городской площади; оттуда идите на запах. Он приведет вас в пекарню моей бабушки: в Зимнем городке лучшей еды не сыскать. Она с радостью накормит и приютит вас, пока вы здесь, если только наш дом не покажется вам слишком скромным. Джейме призадумался: девушка предлагала от всей души, однако он всю дорогу мечтал о том, как станет отмокать в ванне в лучшей гостинице Зимнего городка. Остановиться у семьи из местных означало бы куда меньший комфорт. Подрику, однако, подобные сомнения были чужды. – Мы почтем это за честь, миледи, – сказал он, кивнув зардевшейся Лиарре. – Несомненно, – согласился Джейме, лишь слегка неохотно. Он все же кинул на Пода раздраженный взгляд, когда они отправились на городскую площадь, но Под лишь удивленно посмотрел на него в ответ. Иногда Джейме скучал по тому робкому ребенку, которым Под когда-то был. Мальчишку подарил ему Тирион, когда война закончилась, настояв, что его нужно обучить сражаться, а также прислуживать и подносить кувшины с вином. Поду тогда было двенадцать, и он почти не разговаривал. Теперь он по-прежнему оставался молчаливым и порой заикался, но несмотря на всю его застенчивость, в нем имелась сталь. Морщинка между его бровями, появлявшаяся когда он тренировался с мечом, говорила о концентрации, а не о беспокойстве, а молчание его было осторожным: он слушал, размышлял, понимал. Из него выйдет отличный рыцарь, если Джейме когда-нибудь хватит бескорыстия его отпустить. Когда они достигли площади, наставления Лиарры оказались дельными. В воздухе витал запах хлеба, немного пряный, густой, теплый и соблазнительный. Не составило никакого труда проследовать за ним по узенькой улочке и отыскать опрятную и чистенькую витрину, за которой были в изобилии выложены золотистые буханки и пироги. Глаза Пода сделались размером с блюдца, и Джейме ему посочувствовал. Поду было семнадцать, и он все еще продолжал расти, за прошлый год вытянувшись на фут; иногда Джейме размышлял, не приходится ли поварам в Кастерли-Рок пополнять запасы чаще обычного, только чтобы унять аппетит его оруженосца. – Кажется, вам не помешает немного хорошего хлеба, молодой человек. В дверях пекарни стояла старуха. Она была такой крошечной, что, возможно, стояла там с тех пор, как Джейме подъехал, и он просто не заметил ее. Ее лицо бороздили глубокие морщины, однако ее черты оставались остро очерченными, а в блестящих глазах светилась доброта. Услышав ее голос, Под вздрогнул и покраснел. – Ваш хлеб пахнет, эм, чрезвычайно хорошо, госпожа, – сказал он. Джейме мимолетно удивился, где Под выучился таким манерам – уж точно не от него. – Нет нужды флиртовать со мной, мальчик. Входите, входите. Вам нужно много сил, коли вы собираетесь сражаться с драконами. Должно быть, подумал Джейме, она отлично умеет распознавать безнадежных женихов Сансы. Наверняка не все из них были благородны – или хотя бы добры. По крайней мере Лиарра будто бы была рада их видеть, так что Джейме понадеялся, что менее достойные мужи до пекарни не добирались. Потом ему пришла в голову дикая мысль, что если Деву они уже нашли, то она, возможно, отправила их прямиком к Старице. Это казалось слишком изящным, слишком идеальным, чтобы быть правдой, но именно так оно и бывало в бесчисленных сказках о странствующих рыцарях, которые он читал мальчишкой. Не стоит сразу отбрасывать эту мысль. – Сколько же других мужчин вы отправили навстречу смерти? – пошутил он, привязывая коня к столбу у двери. – Ох, парочку. Однако насчет вас, мальчики, у меня доброе предчувствие. Джейме улыбнулся; мальчиком его не называли уже много лет. – Бьюсь об заклад, вы говорите так всем рыцарям. – Только самым хорошеньким. Старуха улыбнулась беззубой улыбкой и поманила их внутрь. Двигалась она на удивление легко, нагибаясь, чтобы выставить на прилавок поднос, полный пирогов. Рот Джейме наполнился слюной. Пирог был нарезан толстыми кусками, эль разлит по кружкам. Джейме и Под проглотили еду – пожалуй, несколько поспешнее, чем того требовала вежливость. Тем не менее старуха казалась довольной. – Хорошо, как ваша внучка и обещала, – сказал Джейме, смахивая с бороды последние крошки. Лицо старухи помрачнело. – Вы встретили на дороге Лиарру? Джейме не мог осудить ее за беспокойство: Лиарра, пожалуй, была слишком молода, чтобы помнить войну, однако ее бабушка пережила Восстание Роберта. Солдаты редко проявляли милосердие к встречным женщинам, и хоть мир смягчил нравы в государстве, молодой девушке, продающей безделушки, на дороге никогда не будет по-настоящему безопасно. Джейме горячо заверил ее: – Я попросил ее научить юного Подрика песне, чтобы мы могли преподнести ее леди Сансе. Она великодушно согласилась и предложила нам передохнуть у вас дома. Старуха выдохнула и рассеянно похлопала его по тыльной стороне ладони. – Она хорошая девочка. Я никогда не прогоняю гостей с порога, это верно. Вам рады здесь, сиры. В пекарне было так тепло и уютно, а хозяйка была так добра, что Джейме не смог пожалеть об упущенном ночлеге в гостинице. Внутрь сквозь мутное стекло проникали желтые солнечные лучи, и Джейме ощутил странную надежду – впервые с тех пор, как они с Подом отправились в Винтерфелл. – Благодарим вас, госпожа, – негромко сказал он, и хозяйка отмахнулась от него морщинистой рукой. – Раз уж вы мои гости, можете звать меня Мэгги. И кого же я имею удовольствие приютить под своей крышей? Джейме знал, что этот вопрос неизбежен, и все же ему стало не по себе, когда она задала его. – Я сир Джейме из дома Ланнистеров, – нехотя сказал он, – а это мой оруженосец, Подрик. – Признаться, никогда не слышала о вас, – сказала Мэгги. Это была ложь, но ложь, сказанная из доброты. Мэгги была стара и наверняка помнила Эйериса, помнила, как ее лорд со своим сыном отправились на юг и уже никогда не вернулись. Джейме никогда не приходило в голову, что на Севере к Цареубийце, возможно, станут относиться с меньшей враждебностью; Нед Старк первым осудил его, однако его народ, казалось, был не настолько суров. – Сколько мы должны вам за этот восхитительный пирог? – спросил Джейме, стремясь сменить тему разговора. – Нисколько. Вы все-таки гости в моем доме. Если вам что-то понадобится – только попросите. Тон у Старицы был хитрый, и Джейме чуть не рассмеялся. – Мы должны будем принести леди Сансе подарок. Возможно, какая-нибудь ваша выпечка придется девушке по душе, – сказал он, и Мэгги кивнула. – Уверена, что так, ох она бедняжка, – поцокала она языком. – Что вы хотите, чтобы я испекла для нее? Джейме растерялся. Он почти ничего не знал о леди Сансе, если не считать кратких встреч при дворе Роберта. Ему в голову приходили лишь изысканные десерты, которые подавали на королевский стол – сделать такие в простой пекарне было невозможно. – Лимонные пирожные, – сказал вдруг Подрик, и Джейме повернулся, вопросительно на него глядя. – Ну, я просто думаю… я думаю, на вкус они как лето. Вряд ли у нее в этой башне часто бывает лето, – объяснил он, и Мэгги снова расплылась в беззубой улыбке. – Мои лимонные пирожные такие же сладкие и пряные, как улыбка леди, прекрасная мысль, паренек. У Мэгги были те же блестящие глаза, как у ее внучки, и за ними таилось то же знание. – Значит, лимонные пирожные, – заключил Джейме, и Под покраснел, довольный собой. До этого момента все шло слишком гладко. Люди в Зимнем городке оказались добрее, чем Джейме мог предположить, но дракон – Бриенна – дал им три дня, чтобы выполнить задание. Должно быть, они что-то упустили. И все же Мэгги эта идея будто бы пришлась по душе, и она немедленно занялась поисками лимонов. Не найдя ни одного, она выставила своих гостей из лавки, дав указания, как добраться до рынка. В безумной надежде, что они смогут разделаться с заданием за один день, Джейме спросил ее, где в городке кузница. – Кузнец ведь не ваш сын, правда? – сострил он, и Мэгги рассмеялась. – Бык мне не родня, сир, но я расскажу вам, где его отыскать.________________________________________
Мимо кузницы было трудно промахнуться из-за клубов пара, вырывающихся из ее дверей и делавших невозможным различить хоть что-то дальше пяти футов. Казалось, кроме горящих красных углей, отбрасывающих длинные тени на стены, в пустом помещении не было источников света. Стук молота привел Джейме и Пода к самому кузнецу – тот ковал нечто смахивающее на гигантский двусторонний топор. Кузнец оказался крупным мужчиной, это безусловно, выше Джейме по меньшей мере на полголовы и значительно шире. Он был настолько увлечен своей работой, что, казалось, совершенно не замечал своих новых посетителей, и у Джейме появилось отчетливое ощущение, что просить Кузнеца о подарке окажется не так легко, как Деву и Старицу. В чем он почти немедленно и убедился. – Ну уж нет, ни за что, – сказал кузнец, не успел Джейме и рта раскрыть. Джейме повернулся к Поду, который пожал плечами и махнул Джейме, чтобы он продолжал. Тот прочистил горло: – Если бы вы... – Когда я занял место кузнеца в этой деревне, меня предупредили, что время от времени ко мне будут приходить всякие рыцари и просить подарок, и что я должен давать его им. – Кузнец не отрывался от работы, красные искры летели во все стороны, его удары становились все более сосредоточенными. – Однако я проработал здесь уже четыре года, и сдается мне, что каждое жалкое подобие мужчины, которое зашло сюда и вышло от меня со сталью моей работы, немедленно сгорало дотла, так что если вы не докажете мне, что вы чем-то лучше остальных – можете уносить свой позолоченный зад из моей мастерской. – Жаль, – протянул Джейме. – Мне говорили, вы один из немногих, кто может мне помочь. Видимо, мой друг ошибся, и вы не умеете работать с валирийской сталью. Грохот молота наконец прекратился, и кузнец на мгновение умолк. – Может, и умею, – сказал он. – И все же я не вижу причин, почему я должен тратить свое время, изготавливая оружие для кого-то, от кого через пару дней останется горстка пепла. Джейме решил, что лучшей возможности ему уже не представится, и бросил покореженный клинок кузнецу на стол. – Сможете сделать его снова пригодным, как думаете? – спросил он. Мужчина присвистнул. Он аккуратно взял меч своими огромными мозолистыми руками, стараясь не дотрагиваться до краев лезвия. В том, как он держал поврежденный металл, было нечто благоговейное, и Джейме понял, что кузнец попался. – Думаю, смогу. – А за два дня сделать сможете? – Думаю, смогу. – А в качестве подарка сможете сделать? На этот раз кузнец помолчал, прежде чем ответить. – Клянетесь, что какой-нибудь очередной поганец не принесет мне его в точно таком же состоянии луну спустя? – Он притянул клинок к себе, словно это был ребенок, нуждавшийся в его защите. Что такое еще одно нарушенное обещание? – подумал Джейме, улыбаясь. – Клянусь своей честью. – Тогда, думаю, смогу. Джейме подавил порыв похлопать мужчину по спине – он подозревал, что тот этого не оценит. Вместо этого он с уважением кивнул: – Благодарю вас. Я вернусь завтра посмотреть, как идут дела. – Поступайте как знаете, но работа от этого быстрее не сделается, – проворчал кузнец, и Джейме догадался, что пора удалиться. Едва они повернулись к выходу, со двора раздался голос: – Джендри! Иди поешь пирога, пока он горячий. Его не я пекла, честно! – Жена? – спросил Джейме, и Джендри рассмеялся. – Смотрите, чтоб она этого не услышала. Глаза вам выцарапает. Лишь когда Джейме вывел Подрика из кузницы, щурясь на вечернем солнце, он осознал, что никто из них толком не разглядел лица кузнеца. Когда они вернулись в пекарню Мэгги с полными лимонов руками, Лиарра уже сидела у ног своей бабушки перед скромным очагом. Стоило им войти, девушка вскочила: – Добрый вечер, сиры. Вы нашли в кузнице то, что искали? – Я пока не уверен, – ответил Джейме, – но надеюсь, что так, миледи. Лиарра одарила его лучезарной улыбкой и повернулась к Поду: – Я все думала, какой песне научить вас, сир. – Я н-не сир, на самом деле, – поправил ее Под, краснея. – Можете звать меня просто Подом. – Хорошо. Я все думала, какой песне научить вас, Под. – И что же? В глазах Лиарры снова загорелся озорной огонек, когда она предложила: – Хотите послушать? – Эм… конечно. Да, пожалуйста. – Под кивнул, и Лиарра негромко восторженно пискнула, хватая его за запястье и таща за собой, чтобы он сел, скрестив ноги, у потрескивающего огня. Под все схватывал на лету, однако к тому времени, как он разучил первый куплет, глаза у Джейме начали слипаться. Мэгги ни слова не сказала, лишь кивнула на соломенный тюфяк в углу. Джейме благодарно улыбнулся, лег на тюфяк и свернулся под кусачим шерстяным одеялом. Хоть постель и была невзрачной, он так устал, что она показалась ему пуховой периной. Однако несмотря на свою усталость Джейме обнаружил, что в голове так и крутятся мысли. Еще луну назад он едва ли думал о Сансе Старк, испытывая к ней разве что смутную жалость. Однако Тайвин Ланнистер всегда получал свое: ему было недостаточно того, что на Железном троне сидела его внучка, его сын должен был стать Хранителем не только Запада, но и Севера. Джоффри уже доказал, что он недостоин, как все и думали, и наследников у Тайвина становилось все меньше. И неважно, что Джейме совершенно не хотелось жениться на девушке настолько юной, что она годилась ему в дочери, и тем более ложиться с ней в постель, и что Серсея оставила в его груди на месте сердца выжженную зияющую дыру. Если это и была возможность, думал Джейме, то разве что возможность покинуть этот мир в лучах славы. Однако первая попытка не принесла ему успеха. Он воображал, как въедет во двор, обнажит валирийскую сталь и сразится с драконом насмерть, однако реальность застала его врасплох. Вместо наводящей ужас твари, которую он ожидал встретить, дракон леди Сансы оказался женщиной: несомненно свирепой, но молодой и усталой. Он ее, очевидно, не впечатлил, несмотря даже на его пышное убранство, и Джейме не мог избавиться от мысли, что ему хочется переубедить ее. Он давно привык к тому сорту осуждающих взглядов, которые она на него кидала, однако соблазн снять проклятие леди Кейтилин лишь для того, чтобы увидеть в этих наивных глазах удивление, час от часу возрастал. Возможно, тогда королевство забудет прежнего Джейме Ланнистера. Возможно, спустя почти двадцать лет ему наконец удастся убить Цареубийцу.________________________________________
Утром из пекарни они вышли рано, сразу после того, как помогли Мэгги замесить тесто. Она сунула им в руки теплые булочки и выпроводила, одарив одной из своих беззубых улыбок. Когда они достигли кузницы, Джендри уже вовсю работал. Звон железа, бьющего по стали, разносился по всей площади, и Под повернулся к Джейме с широкой взволнованной улыбкой. Он не стал бы возвращать ее – если бы не увидел кузнеца своими глазами. Под утренним солнцем различить черты широкоплечего молодого мужчины стало проще, и на мгновение Джейме показалось, что ему мерещится всякое. Если не считать гладко выбритых щек, человек, стоявший перед ними, мог бы быть Робертом Баратеоном, ведущим свое войско на восстание. – Вы уже здесь? Как хотите, но я только начал выпрямлять лезвие, – сказал Джендри, завидев их. – Чего вы уставились? – Ничего, – поспешно ответил Джейме, – вы просто… напоминаете мне кое-кого. Джендри криво усмехнулся. – Ага. Думаю, так оно. Прежде чем Джейме успел спросить, что он имеет в виду, в кузницу ворвалась босая девушка, остановившись совсем близко у ревущего огня. – Ты уже начал? Ты обещал, что дашь мне посмотреть, пока они не придут. Джендри напрягся, кивая головой в сторону Джейме и Пода. Девушка повернулась поглядеть на них, и ее серые глаза шокированно округлились. Долю секунды она казалась перепуганной, дыхание у нее перехватило. Человек, не столь близко знакомый с ужасом, мог не заметить того перехода, когда ее черты из испуганных превратились в как будто расслабленные, однако Джейме провел слишком много времени, контролируя собственное лицо, чтобы понять, что взъерошенная девчонка, стоящая перед ним, – умелая притворщица. Но зачем скрываться от меня? Девушка – а это определенно была девушка, несмотря на бриджи грубой шерсти и жилистую худобу – оказалась старше, чем он сначала подумал; манеры у нее были почти по-детски несдержанными, однако перед ним явно стояла молодая женщина. Ее темные волосы были собраны, но несколько улизнувших от щетки завитков свисали на бледное лицо. Несомненная красота – дикая и сильная. Ровная линия ее челюсти и выступающие скулы были суровы, однако их смягчали нежный рот и огромные серые глаза. Огромные серые глаза, которые были ему прекрасно знакомы. Боги, ну я и тупица. Они же словно воссоединившиеся Роберт и Лианна. – Вы Арья Старк, – сказал Джейме, не успев придумать ничего получше. – Вовсе нет. Слишком скоро она ответила. Хоть Джейме не сводил глаз с девушки, краем глаза он заметил, что Джендри шевельнулся, готовый ее защищать. – А вы один из бастардов, – сказал Джейме, как только его настигло осознание. – Один из первых Робертовых, судя по вашему виду. Полагаю, вы бежали из Королевской Гавани, когда моя сестра велела убить вас всех. Тогда он впервые увидел проблеск безумия в глазах Серсеи. С его стороны глупо было ожидать, что годы, проведенные взаперти на Драконьем Камне, усмирили ее; сестра поджидала дня, когда станет королевой, которой всегда мечтала быть. Ее отверг Рейегар, Роберт предпочел ей свою возлюбленную Лианну, и ей ничего не оставалось, кроме как довольствоваться статусом жены Станниса и тратить свою юность и красоту, плетя во тьме интриги. Если Роберта сделали жестоким годы ожидания так и не родившегося наследника, Серсею ожесточило беспокойство, что Лианна родит ему такового. Она ждала и жаждала долго, а правление ее оказалось кратким и кровавым, и к концу его Джейме едва узнавал сестру. – Приношу свои извинения за это, кстати говоря, – продолжил он, отгоняя воспоминания. – Я пытался остановить ее, но она, по всей видимости, полагала, что один из незаконнорожденных детей Роберта может попытаться отнять у Станниса трон. Джендри пожал плечами: – Понятия не имею, о чем вы. Врал он гораздо хуже, чем Арья. И все же это была полная бессмыслица. – Почему вы не пошли к ней? – спросил Джейме, поворачиваясь к Арье. – Война окончена, зачем продолжать здесь прятаться? Арья разглядывала его мгновение, по-прежнему настороженно, держась так, будто в любой миг была готова развернуться и убежать. Джейме был уверен, что он прав насчет этих двоих, как бы они не отрицали этого. Возможно, Арья прочла это на его лице, потому что напряжение слегка отпустило ее, хоть челюсти она все еще стискивала дерзко. – Все, что я хотела – попасть домой, – сказала она лишь слегка дрожащим голосом, – но Винтерфелл теперь – темница Сансы, а вся прочая моя родня мертва. Кто поверит мне, явись я в Кархолд или Темнолесье, заявляя, что я Арья Старк? А если бы мне и поверили – как скоро меня продали бы как скот какому-нибудь лорду, чтобы тот мог провозгласить себя Хранителем Севера? На этой фразе Джендри вздрогнул, и Арья отвела взгляд от Джейме впервые с того момента, как он узнал ее. Голубые глаза встретились с серыми, и ровно одно мгновение Джейме наблюдал нежность, скрывающуюся за ершистой наружностью этих двоих. Прежде чем он мог ответить, Арья откашлялась и продолжила с вернувшейся во взгляд твердостью. – Что до Сансы… моя мать думала, что я мертва, когда налагала свое заклятье. Никто, кроме Истинного Рыцаря, не может спасти ее. – Арья выплюнула: – А я не Истинный Рыцарь. И не хотела бы им быть. Я… я думала об этом, когда только приехала. Я хотела… но это было бы бессмысленно. Пусть лучше у нее будет живая сестра, которой хватает ума ждать, чем мертвая, которая попыталась исполнить невозможное. Так что я живу здесь, наблюдаю за женихами и остаюсь в живых. Больно надо поджариваться в бессмысленной попытке спасти ее. К тому же Санса всегда любила красивых мужчин – она наверняка была бы разочарована, если бы спасать ее явилась ее младшая сестрица. – Она бы не стала, – сказал Джейме. – Вы не знаете о моей сестре ничего, – рявкнула Арья. – Не Санса. Я имел в виду Бриенну – дракона – она бы вас не тронула. – Откуда вам знать? – Она… – Джейме обнаружил, что не может объяснить, откуда он знал это. Женщина – или дракон, кем бы она ни была – едва ли была к нему добра. Но вот ее голос и эти глаза... – Идемте вместе с нами, – воскликнул Подрик, практически заставив Джейме вздрогнуть. – Что? – вскрикнула Арья, глядя на Подрика так, будто рассудок оставил его. Джейме чувствовал такой же шок, который был написан у Арьи на лице, однако мгновение спустя он разглядел преимущества такого плана. – Идемте с нами, к башне, – согласился Джейме. – Вы ведь хотите повидать сестру, правда? – Вы так уверены в своем успехе? – спросила Арья, на лице – неприкрытый скептицизм. Нет. – Я уверен, что вернув леди Сансе ее сестру, я обеспечу себе хотя бы капельку ее расположения. – Джейме улыбнулся своей лучшей самодовольной ухмылкой, и Арья фыркнула. Последовало молчание – девушка раздумывала над ответом; она была настороженной, но мягкость в ее взгляде выдавали в ней потерянную девочку, которой она так и осталась. – С чего мне доверять вам? – наконец спросила Арья. С ее стороны не спросить об этом было бы глупо, и Джейме хотелось, чтобы на этот вопрос у него было бы больше одного ответа. Здесь не было никого, кто осудил бы его за признание, которое он собирался сделать, и все же ему стало не по себе. – Вы знаете, где сейчас ваша тетка Лианна? – спросил он и, очевидно, застал ее этим вопросом врасплох, потому что Арья нахмурилась, глядя на него с озадаченным видом. – Нет. Никто не знает, куда она делась после... – После того, как убила Роберта? Никто. Она растворилась в ночи или, по крайней мере, заставила людей так думать. Арья скептически приподняла бровь. Этот взгляд у нее от матери. – Но вам, конечно, виднее, так? – спросила она. – Видимо, так, – ответил Джейме, – я ведь помогал ей бежать. Арья мигнула, глядя на него, на мгновение лишившись дара речи. Джендри тоже, казалось, слегка впечатлился. – Я вам не верю, – с подозрением сказала она. – Под Красным Замком есть туннель, который ведет... Арья перебила его: – Меня не интересует, как: убежать можно откуда угодно, если быть достаточно быстрым. Зачем? Кем была для вас моя тетка, что вы решили рискнуть своей должностью и своей шеей, чтобы спасти ее? – Голос Арьи не дрогнул, однако Джейме чувствовал сквозящее в нем отчаяние. Ей хотелось доверять ему. – На самом деле? – Честность, возможно, не принесет ему особого сочувствия, но испытующий взгляд Арьи ясно давал понять, что если он солжет – она узнает. – Я почти никогда не разговаривал с ней. Она была замкнутая и отрешенная – уверен, вы помните. Дело, если честно, было даже не в ней. Это был чистой воды эгоизм. Я думал, быть может… Я думал, что если помогу ей, то, возможно, искуплю свою вину перед всеми другими королевами, которых я не спас. Я караулил у дверей, пока Безумный Король насиловал Рейеллу, а когда я наконец убил его, то обрек на смерть Элию и ее детей. Я бездействовал, когда Роберт мучил вашу тетю, когда он отдал приказ убить ее сына, когда казнил вашего отца за то, что тот пытался его остановить. Вывести ее из замка тайком после того, как она убила его за это, было меньшим, что я мог сделать. Люди говорят, у меня дерьмо вместо чести, и они правы, но не потому, почему думают. Джейме закончил, выдохнув, и встретился взглядом с глазами Арьи. Она разглядывала его, будто не была уверена, как отреагировать. Это едва ли была благородная история, которой ей бы хотелось, но она не стала тут же обвинять его во лжи. – Это неправда, – раздался вдруг голос. Под. Сердце Джейме подскочило к горлу. Что мальчишка такое делает? – То есть… большей частью… это правда, – продолжил Под, явно почувствовав себя неуютно после того, как взгляды всех собравшихся в кузнице обратились к нему. – Только последняя часть – неправда. У него вовсе не дерьмо вместо чести, он просто любит так говорить. Какое-то время Джейме не знал, хмуриться ему или улыбаться. Его лицо, казалось, пыталось изобразить и то, и другое одновременно, отчего он наверняка смахивал на какого-нибудь безумца. К счастью, Арья больше не смотрела на него. Теперь ее тяжелый взгляд был обращен к Подрику, который весьма неплохо справлялся с тем, чтобы не стушеваться под ним, хотя Джейме видел, что это требует значительных усилий. – Вы, – наконец сказала Арья, – идемте со мной. Под последовал за Арьей прочь из кузницы с таким видом, будто отправляется на суд, и, судя по всему, это было недалеко от истины. Когда Арья и Под скрылись из виду, Джендри присвистнул. Он не потрудился поглядеть на Джейме, прежде чем снова приступить к своей работе, раздувая меха, отчего пламя вздымалось все выше и выше. По ощущениям, Джейме целую вечность прождал, слушая размеренный грохот молота Джендри о сталь. Он был почти успокаивающим, ритмично звякающий металл напоминал о днях, проведенных на тренировочном дворе – целую жизнь назад. Тогда рыцари еще были благородны, и солнце не заходило. Когда какое-то время спустя Арья и Подрик вернулись, Джейме вскочил на ноги. – Я пойду, – сказала Арья, – но не ждите, что я кинусь вас спасать, когда ваш зад поджарят. Джейме оставалось лишь безмолвно кивнуть, когда Арья махнула им рукой, давая понять, что они свободны. Он схватил Подрика за руку, и они вывалились, щурясь, в яркий солнечный день. – Что ты ей сказал? – прошипел Джейме, когда они зашагали по площади. Подрик лишь пожал плечами. – Правду.________________________________________
Второй вечер, который они провели с Мэгги и Лиаррой, почти ничем не отличался от первого: милый голосок Лиарры заполнял всю комнату, низкий голос Пода ему вторил. Джейме и Мэгги тихо сидели у очага, и на какой-то час Джейме позволил себе представить, каково было бы просто остаться здесь. Он мечтал о чем-то подобном бессчетное число раз, о том, чтобы взять Серсею и бежать в Эссос, куда-нибудь далеко, где никто не узнает их, чтобы жить там спокойно. Он однажды сказал ей об этом, когда Станнис наносил визит. Она сказала, что это глупая мечта – возможно, так оно и было. Прощаться с женщинами наутро оказалось тяжелее, чем он представлял. Лиарра порозовела, легонько целуя в щеку сперва Подрика, а потом Джейме. Мэгги вручила Джейме тряпичный узелок, все еще теплый и пахнущий цитрусами, и заставила его пообещать взять ее в замок на работу, когда он станет лордом Винтерфелла. Когда они подъехали к кузнице, Арья поприветствовала их куда как холодней. Она сунула в руки Джейме длинный, обернутый в кожу сверток. – Ваш меч, сир. Из ее уст этот титул прозвучал насмешливо, особенно вкупе с намеком на улыбку, слегка скривившим ее губы. – Благодарю вас, миледи, – ответил Джейме, и улыбка Арья, взбиравшейся на свою серую в яблоках кобылу, стала шире. – Вы рыцарь что надо. Возможно, вы ей даже понравитесь. Джейме усмехнулся: – Я ей в отцы гожусь. Это была еще одна вещь, о которой он отчаянно старался не думать, но Арья лишь пожала плечами: – Раньше это никого не останавливало. Она пришпорила лошадь, отчего та пустилась галопом, и Джейме с Подриком поспешили за ней навстречу краснеющему небу.