***
[Упущенная сцена перед праздником в общине, когда произошёл обряд посвящения]
Юнги бежал без оглядки. Ветер бил в лицо, по щекам лились горькие слёзы, и Мэрилин был готов ко всему: либо прыгнуть в воду, либо вернуться обратно и разобраться с Тэхёном. Ему хотелось поговорить, выговориться в конце концов, но всё, что он мог, — убегать. Постараться скрыться как можно дальше, спрятать свои проблемы так глубоко, чтобы даже сам Мин не смог бы их найти. На улице становилось холоднее, будто природа страдала вместе с Юнги: ветер не стихал, пробирался, казалось, под самое сердце и заставлял хлюпать носом не то от пронизывающего ощущения, не то из-за слёз, что никак не могли остановиться. Волшебнику было стыдно, больно, одиноко… Он был кинут многими: родными, друзьями, он был непонят и не обласкан, потому что Мун учила его суровости. И теперь Мэрилин не готов платить по счетам: ни по своим, ни по матушкиным. Юнги остановился лишь в лесу на поляне, когда среди густой чащи показался просвет, и желание повалиться на траву пересилило мужчину. Он уселся прямо на неё и посмотрел наверх: туда, где звёзды танцевали хороводы, где сотканы созвездия душ; туда, где наверняка было хорошо. Чимин подоспел в тот момент, когда Юнги был наиболее уязвимым. — Спасибо, Чонгук, дальше я сам, — Пак кивнул Чонгуку в благодарность и дальше последовал пешком. Животное быстро развернулось и направилось в сторону деревушки, пока маг, сдерживая всю свою злобу, направлялся к Мэрилину. — Ты жалок. Для Юнги Чимин появился слишком неожиданно, он подошёл со спины и тут же прижал его к земле, с упором коленями давил на чужие плечи, широко расставив ноги по разные стороны, и ударил прямо в челюсть. Пак выглядел сосредоточенным, внутри него кипел огонь мести, желание размазать Юнги. Уничтожить. Заставить страдать, как это делал он с другими волшебниками и простыми людьми. — Я? Юнги ухмыльнулся, по его тонким губам размазана кровь, взгляд бешено бегал по чужому стройному лицу. — Думаю, жалок сейчас ты, Чимин-а. Юнги прикрыл глаза и вздрогнул от боли. Он хотел вдохнуть полной грудью, но чужой вес мешал это сделать. Чимин немного наклонился вперёд, желая увидеть чужой хитрый и бессовестный взгляд. Ему достаточно только замахнуться — и Юнги убит. Всего одно магическое слово и действие. И Пак правда замахнулся, но вдруг резко остановился, когда Юнги поднял взгляд. Его слегка раскосые орехового цвета глаза смотрели глубоко в грешную душу мага, выделяли все слабости, отравляли здравый смысл. Мэрилин проникал глубоко в душу, читая её сейчас как раскрытую книгу. Внешне Чимин был сильным, кремень настоящий, но внутри всё обрывалось, когда он осознавал, что под ним находился такой слабый и трусливый человек. Его вынудили быть таким, он просто не мог иначе. Чимин, честно сказать, думал, что Юнги сдался, что лишился всех своих сил, но Мэрилин знал ещё одно слабое место Пак Чимина. И это был сам Юнги. Рука Чимина, до этого застывшая в воздухе, плавно опустилась на чужие разбитые губы, а взгляд потеплел. Всё ещё сильное тело резонировало с сомневающимся взглядом. Юнги смотрел на него снизу вверх, смотрел так, что без слов становилось всё ясно. Становилось больно. — Жалкий, — шептал он, не отводя взгляда, ощущая мягкие подушечки пальцев на собственных губах, и от этого нежного и такого простого жеста у Юнги вновь потекли слёзы. — Да, Юнги, и ты, и я. Мы оба жалкие. Мы погрязли во лжи. Чимин не выдержал, он навалился на Юнги и дышал обжигающе ему прямо в шею, параллельно слыша, как завывал Мин. Ветер уничтожал их, заставлял жаться друг к другу сильнее, ощутить свою слабость. — Знаешь, у меня не б-было выбора быть д-другим, — Юнги хныкал, совсем обмякая и показывая свою самую уязвимую сторону. Чимину пришлось поменять положение, чтобы он мог обнять Юнги, мог хоть как-то успокаивать его и вытирать слёзы с бледных щёк. — Я просто не умею ин-наче. Чимин молчал и обдумывал слова старшего. Всё так: выращенный в злости и горести, Юнги никогда не был любимым сыном, ему не дали возможности показать любящего себя, заботливого, трепетного, слабого… И когда очередное событие в его жизни нанесло удар в спину — он окончательно пал. И лишь Чимин изначально разглядел в нём зарождающиеся чувства сомнения по поводу себя, и сейчас именно Чимин находился рядом и вроде как поддерживал. — Давай уедем? — предложил Пак, нежно чмокнув заплаканного Юнги в кончик носа. Его привычно бледное лицо приобрело от сильного плача розовый оттенок, а нос чуть припух. — Далеко-далеко, только ты и я? Чтобы нас никто не нашёл, — это было сказано так, чтобы Юнги расслабился, чтобы понял, что он не один и что Чимин готов помочь ему пересмотреть всю свою жизнь и попробовать измениться. — Давай. А давай, правда, Чимин? — Юнги вынырнул из объятий Пака и заглянул своими блестящими глазами в глаза Чимина. Так и не скажешь, что несколько месяцев назад этот слабый человек убивал невинных, безжалостно истреблял других волшебников, злился и жаждал мести. Мэрилин был готов исчезнуть, чтобы потом вновь возродиться и стать совершенно другим человеком. — Хочу в Нидерланды к моей кузине Крис, она рассказывала, как там круто, — он произнёс всё это с улыбкой на лице, и Чимин увидел его таким впервые. Что это, если не знак двигаться дальше? Что всё обязательно получится. — Отлично, значит, отправимся туда. Чимин выдохнул с облегчением и понял, что Юнги обязательно нужен второй шанс, чтобы доказать всем , что они все ошибались. Ведь, если все тебя заведомо считают плохим — хорошим быть просто не получится. А раз выпала такая возможность, он будет рядом, и Мэрилин обретёт настоящее и получит возможность сотворить будущее, исправив и искупив все ошибки прошлого.***
Прошёл год. Целый год с тех пор, как Тэхён стал главным в общине. Год, как Ким и Чонгук завели романтические отношения. Стоило упомянуть, что Чонгук наотрез отказался окончательно стать человеком. Ему казалось очаровательным то, каким слабым становился Тэхён, когда старший был в обличие тигра; то, с каким восторгом он смотрел на него глазами, полными нежных чувств. Это незабываемо. Плюс ко всему, учитывая огромную ответственность Тэхёна, ему необходима была некая защита. А кто, если не тигр — свирепый хищник, настоящий зверь — самый лучший вариант? Чонгук тогда рассказал о своей позиции и том, что за эти столетия он привык быть животным, но факт того, что теперь он мог становиться им в нужный момент, сильно облегчал многие аспекты его жизни. И вот представьте ситуацию: Тэхён проснулся с первыми солнечными лучами, обнаружив при этом, что в постели находился совершенно один. Это расстроило молодого человека, но как только он уселся в постели, тёплая улыбка озарила его лицо. Прямо перед кроватью сидел Чонгук — огромный полосатый хищник шевелил длинными усами, и Тэхён хотел кинуться к нему и заобнимать. Однако его взор упал на мордочку зверя: маленькая самодельная коробочка привлекла внимание, и Тэхён потянулся к ней, тут же открывая. У него спёрло дыхание, а слова, как назло, застряли в горле. На дне коробочки находилось кольцо: нет, не с драгоценными камнями, Чонгук переплавил самостоятельно принадлежавшее их семье колье, которое нашёл в замке, где они сейчас с Кимом жили. Как выяснилось, Мун украла его в ту злополучную для Чона ночь и хранила как собственную семейную реликвию. А теперь переплавленное колье красовалось (почти, почти!) на пальце Тэхёна. На крышке была маленькая записка «выйдешь за меня?», и Тэхён расплакался, когда читал вслух, потому что в ответ Чонгук рыкнул, обратился человеком, но с колен не поднялся. — Это да? — переспросил он, явно чуть-чуть дразня и мило улыбаясь. Ким всё ещё не мог сдерживать своих слёз и невнятно произнёс, что «конечно же да». Он буквально сполз на пол к Чонгуку, становясь тоже на колени, обнимал его долго-долго, изредка ощущая робкие поцелуи то в шею, то в губы. Этот момент хотелось продлить на миллионы лет, ощущать себя самым счастливым человеком на свете и понимать, что он сделал правильный выбор. Тэхён этой новостью поделился с Чимином на следующий день. Они, как обычно, пили ромашковый чай, Чонгук занимался своими делами, и это было на руку Паку, который расцвёл от такой новости. — Ох, правда? Так вы будете венчаться? — восторгу друга не было предела: ему сложно было усидеть на месте, он что-то стал бормотать, дергать Тэхёна за руку и: — Я придумаю идеальный праздник для вас, даже Юнги примет в этом участие. Тэхён тогда изумлённо улыбнулся, но согласился. Пусть его друг тоже примет участие в этом торжестве. Наконец-то все объединились ради особого случая. Подготовка к этому событию началась незамедлительно. Новость о венчании облетела общину, и Присти решилась помогать Чимину. Она рассказала о древнем обычае, который существовал ещё при её прабабушке. Пак тогда внимательно слушал волшебницу, даже что-то записывал. Рядом с ним сидела молоденькая девушка (по всей видимости, она была феей и точно не из этой общины) и то и дело посматривала на него и мило улыбалась. Присти представила её как Ханни, и она действительно оказалась феей. В её белоснежные волосы с клубничным отливом были вплетены маленькие ромашки, а светло-карие глаза блестели неподдельным интересом. — Она будет венчать ребят, — объяснила Принси и не могла перестать улыбаться. С тех самых пор, как Тэхён стал главой общины, всё и правда стало лучше: чужие деревеньки и общины перестали нападать, переселялись новые люди, не боясь больше жить в соседстве с волшебниками и магами. Наступили гармония и мир, и женщина хотела сделать Тэхёну и Чонгуку приятное взамен. Она вместе с Чимином рассказала о деталях обряда, и Тэхён, восторженный и воодушевлённый, стал переодеваться в свой костюм. Присти помогла ему застегнуть кружевную чёрную рубаху, полностью закрывающую горло, но из-за своего материала в то же время показывающую всё тело. Поверх неё Присти завязала чёрный высокий пояс и попросила накинуть на рубаху винного цвета пиджак. — Красный символизирует любовь, — начала она рассказывать Тэхёну, пока поправляла ему прядки тёмных волос, желая уложить их, а после вплести те самые цветки ромашек, что были у Ханни. — Этот страстный оттенок говорит о том, что ты нашёл своего человека, что ты купаешься в его чувствах и отдаёшь ему всего себя без остатка, — ведьма кивнул, полностью соглашаясь со старшей. Их с Чонгуком отношения можно было назвать идеальными, здоровыми, правильными. Они понимали друг друга без слов, всегда делились своими переживаниями, сочувствовали и поддерживали, а теперь пришло время перейти на следующую ступень. — А что по поводу чёрного цвета? — Тэхён разглядывал своё отражение в полукруглом зеркале, замечая изменения в себе: слегка подведённые глаза, красный оттенок на губах, блеск в карамельных глазах, этот венчальный костюм и трепет внутри. Ему поскорее хотелось увидеть Чонгука, но сначала они должны были пройти обряд. — Чёрный символизирует смерть, — Тэхён сглотнул и с волнением посмотрел на Присти, но та не поменяла своего настроения, лишь вложила в карман пиджака Тэхёна чёрную розу. — Ты «умираешь» сейчас, чтобы потом возродиться и начать новую жизнь. Буквально — ты прощаешься с прошлым «я», чтобы дать возможность новому жить и начать всё с чистого, белого листа. Ведьма выдохнул и прикрыл ненадолго глаза. Он прислушивался к ритму своего сердца, взволнованно вдыхал кислород и очень нервничал. Но Принси успокаивала его, была рядом и говорила, что нужно делать. Сейчас они, например, направлялись к маленькому домику, что располагался недалеко от места торжества. Тэхёна завели туда и попросили закрыть за собой дверь. Принси рассказала ему особенности этого обряда, и Тэхён трепетно ждал прихода Чонгука, его сердце бешено билось в груди, а от осознания хотелось за спиной выпустить крылья и порхать над всеми. Чтобы все видели, как сильно он влюблён и счастлив. Спустя минут десять в дверь постучали, сердце Тэхёна сделало кульбит, а волнение подступило к горлу. Он на ватных ногах ближе подошёл к входной двери и тихонько спросил: — Кто там? Но в ответ была лишь тишина. Тэхён слышал такое же взволнованное дыхание Чонгука, но ничего не мог поделать — таковы были правила, так нужно было. Спустя час Чонгук вернулся и проделал то же самое: подошёл к двери, прислонившись к дереву лбом, постучал один раз, услышал родной голос и милое: «кто там?», улыбнулся, развернулся и ушёл. Когда Принси рассказала ему о всех деталях этого обряда, брюнет удивлённо вскинул брови, сильно нахмурив после лоб, явно размышляя, и никак не мог осознать, что ему придётся два часа игнорировать Тэхёна, чтобы после воссоединиться. Но ведь это того стоило, не так ли? И когда пришло время идти в третий раз, Чонгук поправил свои тёмные волосы (на нём, к слову, тоже был винно-чёрный костюм, только рубаха не кружевная, а шёлковая), улыбнулся одними уголками губ и направился уверенной походкой к домику Тэхёна. Чимин смотрел на это со стороны, стараясь скрыть все эмоции. Рядом находился Юнги, который в отличие от своего спутника слёз и эмоций никак не скрывал. Он, к слову, перед Тэхёном извинился, пройдя полную трансформацию от ужасного старшего брата до идеального человека, на которого можно было положиться. Чимин тогда пообещал Киму, что исправит всё и поможет Мэрилину встать на путь истинный. Сказал — сделал. И потому сейчас, чувствуя что-то на грани отцовской гордости и белой зависти, Чимин был счастлив, что именно Чонгук стал всем для Тэхёна. Чонгук встал подле двери, набрал полную грудь воздуха и постучался, шепча тихое, но уверенно-радостное: «это я». Тэхён отворил ему дверь тут же, кидаясь в объятия и эфемерно целуя раскрасневшиеся щёки. — Я так ждал тебя. — Как и я тебя. По словам Принси, этот обычай говорил о том, что оба молодых человека впускали в своё сердце только любовь, что сам Тэхён был готов, что Чонгук без колебаний выбрал его, Тэ. И пошли они дальше, держась за руки, смотря только друг другу в глаза и ничего вокруг не замечая. Их встретила Ханни, что держала в руках обручальные кольца, сделанные Тэхёном и Чонгуком друг для друга. С особыми эмоциями, чувствами, со всем, о чём так долго молчали душа и сердце. Она обратилась к ним, одаривая каждого из юношей ласковым взглядом, попросила произнести клятвы и передала украшения. Небо в этот момент озарялось розовым цветом, встречая медленный закат. Вокруг всё было украшено цветами, летали бабочки, магическая атмосфера буквально расцветала над всеми собравшимися. Они произнесли заветное «да», и молодая фея развеяла над ними волшебную пыльцу, пока эти двое целовались под закатными солнечными лучами.Любовь — это когда хочешь переживать с кем-то все четыре времени года. Когда хочешь бежать с кем-то от весенней грозы под усыпанную цветами сирень, а летом собирать ягоды и купаться в реке. Осенью вместе варить варенье и заклеивать окна от холода. Зимой — помогать пережить насморк и долгие вечера…
Рэй Брэдбери.
Без любви жить легче. Но без неё нет смысла.***