Драбблы по Ривердейлу

Бетти сидела дома. Неприлично долго сидела дома и ничего не делала. Она болела, не просто простуда, а бронхит. Каждый день температура 38 или же 38.5, а от этого неимоверная слабость и постоянная опека матери. Купер редко выходила из комнаты, лишь в туалет или же в ванную, приходилось лежать в кровати и разглядывать потолок или же смотреть фильмы и сериалы на телефоне. Мама-наседка приносила дочери еду, говорила с ней и не разрешала друзьям навещать ее. Жизнь резко превратилась в рутину, а будни стали длиннее. Занятий было все меньше, а горло болело, как будто его обжигали раскаленной сталью. Голова раскалывалась от резких движений, поэтому Купер предпочитала не двигаться, не делать ничего. И вот наступил тот день, когда ей стало лучше. А маме как раз надо было срочно на работу. Элис взяла с дочери слово, что та будет лежать, сведет на минимум передвижения по дому и не будет звать друзей. Закрыв юную Купер на ключ, она ушла на работу. А Бетти уже знала, чем себя займёт. Она позвонила Джагхеду. Он написывал ей все время, редко получалось ответить, но сейчас уже лучше. Поэтому она позвала парня к себе. Закрытая дверь не преграда, ведь он может залезть к ней в окно, как и в тот раз, когда они в первый раз поцеловались. Не прошло и 20 минут, как он стоял у ее кровати, а она обнимала его за шею, приживая крепко-крепко к себе, вдыхая приятный аромат кожаной куртки и его одеколона. - Я скучал. - шепчет он, целуя Бетти в губы. - Я тоже. - Смотри, что я принёс. - он протягивает блондинке пакет с апельсинами, а ей хочется смеяться в голос. - Джаг, у меня горло раздражено, цитрусы противопоказаны. - Тогда лишний повод подлизаться к твоей маме? - улыбаясь, спросил он. - Ты неисправим. Джонс поцеловал ее в ключицу, кидая апельсины на кровать. Бетти сняла с него куртку, она упала на пол. Джагхед провел рукой по ее щеке, нежно очерчивая скулу, а после положил ладонь на лоб своей девушки. - Так и знал. Температура. Живо под одеяло.