Моя стажировка подходила к концу.
Список достижений на новой работе, помимо того, что я всё-таки запомнила дорогу в свой павильон, теперь включал выученные наизусть райдеры ребят (что в принципе не потребовало особых усилий, но времени заняло немало), подробный инструктаж касательно того, что нужно делать во время съёмок и гастролей (запомнить это было сложнее, так что я все аккуратно законспектировала в блокнот), знакомство с несколькими организаторами концертов в разных городах нашей необъятной (полезно), встреча и сопровождение некоторых гостей шоу вместо Оксаны (успех!), а также попадание моих страданий с райдерами в импровлог (наверняка с ехидными комментариями Арсения, на что я, впрочем, решила не обращать внимания).
В последний день стажировки я пробиралась в комнату отдыха, попутно здороваясь со спешащими на «техничку» сотрудниками команды. Первое время я с интересом наблюдала за процессом съёмок и «репетициями» ребят, но скоро поняла, что некоторые вещи лучше делать без них. Например, раскладывать по вазочкам конфеты и фрукты, покупать билеты на самолеты или бронировать номера в отелях. «Техничка» для этого – идеальное время. Не съёмки, то есть на площадке будет меньше суеты, и ребята при этом могут не появляться в комнате отдыха по паре часов, что мне только на руку: ребята либо начинали суетиться вместе со мной и лезли под руку, чем меня раздражали, либо просто отвлекали, чем раздражали ещё сильнее.
Обычно мы раскладывали еду вместе с Оксаной, но сегодня ее последний рабочий день, и ей нужно подписать какие-то документы перед декретом. Я в тот день уже была в отделе кадров, поэтому заявила, что справлюсь и сама и отправила ее улаживать «бюрократические вопросы» до конца рабочего дня.
Впервые, с первого своего рабочего дня, я осталась в этой комнате одна.
Чтобы не скучать за раскладкой фруктов и прочих вкусностей, я включила саундтрек фильма «Бурлеск».
В комнате отдыха зазвучал сильный голос Кристины Агиллеры. Я не стала включать музыку в наушниках и какое-то время просто с удовольствием притопывала в такт музыке, но потом всё-таки не удержалась и начала танцевать.
Вообще раньше у меня ни дня не проходило без бешеных плясок под какую-нибудь безумную песню, но после переезда в Москву я почти никогда не оставалась в одиночестве, а по вечерам так уставала, что приходя домой либо падала на постель и мгновенно засыпала, либо... либо лежала, не сомкнув глаз, почти всю ночь, а потом отрубалась в изнеможении за пару часов до будильника.
Сегодня мне повезло.
А ещё – день, я выспалась и полна сил... И одна, впервые за долгое время. Да и с песней работать всегда веселее.
Я почувствовала, как впервые за последнее время мое настроение растет на сто пунктов.
Честно говоря, мне этого очень не хватало.
Неудивительно, что к концу песни мои движения стали похожи на танец вакханки.
Я остановилась, чтобы отдышаться, и переключила бодрую "Tough Lover" на более спокойную "Friends will be friends", и посмотрела на висящие над диваном фотографии. Это были разные фото с гастролей, фото со съёмок, фото в кафе и ресторанах. Ребята вчетвером, впятером со Стасом, с Волей, с крю, с гостями шоу, на съёмках других шоу, просто каждый по-отдельности... Почти на каждой из них была Оксана, маленькая, смеющаяся – и зачастую единственная девушка на фото.
Я посмотрела на одну из таких фотографий и прикусила губу.
Всё-таки я немного ей завидую. У нее такие близкие отношения с ребятами. Я понимаю, что она с ними уже много лет, возможно, с самого начала работы... Но все равно, не знаю, получится ли у меня так же...
А ещё у нее красивые волосы и она каким-то образом всегда умудряется хорошо выглядеть и при этом почти не краситься.
Я слегка дернула себя за челку и взяла телефон, в очередной раз проверив в отражении состояние своих достаточно заметных сегодня стрелок.
– Back to work, girl, – строго приказала я себе, и мое отражение нахмурилось и кивнуло.
Но одиночество всё-таки располагало к обдумыванию того, что до этого было сдвинуто на задний план.
Зависть к Оксане была не беспочвенной – по сравнению с ней, мои отношения с ребятами оставляли желать лучшего.
Конечно, я нашла общий язык с Антоном, Сережей и Стасом. Ещё дома я поняла, что в самом начале знакомства людей связывают не общие интересы, а курилка. Поэтому я с удовольствием спускалась с ними на улицу во время перерыва. Тем более, с ними было куда веселее, чем с утыкающимся в телефон Арсением, который упрямо не желал поддерживать со мной разговор и односложно отвечал на все мои реплики. Сама я не курю, и поэтому не привыкшие еще к моим причудам ребята подкалывали меня из-за того, что я брала с собой не сигареты, а любимую поллитровую термокружку с енотом. Говорили, мол, Сережа хотя бы зажигалку берет для приличия, а я просто внаглую ходила гонять с ними чаи, иногда даже с печеньками. Но мало-помалу, постепенно, они привыкали к этой моей особенности.
Конечно, говорить о полноценной дружбе еще было очень рано, но лед определенно тронулся.
С особенной осторожностью я относилась к Сереже, памятуя его вспыльчивость и склонность рубить с плеча. Сережа всегда очень громко возмущался, если я косячила, или его что-то не устраивало. На прошлой неделе, например, мне здорово прилетело от него за то, что я забыла дозаказать для него энергетик без сахара.
Но если ему что-то нравилось, он был так же щедр на похвалу и добрые слова.
Матвиенко могла взбесить буквально любая несправедливость. И неожиданно именно он стал главным моим заступником перед Арсением.
И, присмотревшись к нему повнимательнее, я поняла, что на самом деле он был невероятно добрым и щедрым человеком, который очень на многое был готов для тех, кого считал друзьями. Или если видел несправедливость. В этом случае обидчикам вообще не позавидуешь.
В список моих достижений за эти три недели можно было еще внести то, что я умудрилась наладить отношения с Димой. Мне очень импонирует его основательность, эрудированность, а также склонность к неприкрытому сарказму. Его шутки для меня были самыми понятными, и я меньше всего обижалась именно на его подколы. Общаться с ним было интересно, и между нами уже несколько раз разгорались бурные дискуссии на разные темы. Единственное, в чем мы не нашли точек соприкосновения – футбол. Как только он начинал перечислять имена футболистов или названия финтов или команд, я мгновенно превращалась в глупенькую девочку, заглядывающую ему в рот.
Шастуна это почему-то невероятно смешило.
Сложнее всего было с Арсением. Я никак не могла понять, как он ко мне относится. Нет-нет, открыто он меня никогда не травил, всегда был подчеркнуто вежлив и обходителен, отбирал у меня тяжёлые пакеты с едой, если замечал, что я в одиночестве тащу их в комнату отдыха, охотно помогал со всякими штуками, недоступными низкоросликам. Но стоило мне появиться в помещении, Попов тут же по какой-то непостижимой причине превращался в самую настоящую суку – доебистую, приставучую, высокомерную суку, которая старательно пыталась нащупать мои самые больные места, даже если до этого от души хохотала с ребятами. От настоящих конфликтов меня спасал только достаточно нестандартный взгляд на вещи и то, что я далеко не сразу понимала, что он меня подкалывает, и не успевала обидеться (или начинала ломать комедию, и все смеялись с того, что я в очередной раз не поняла шутки). Иногда, когда он думал, что я не вижу, он подолгу задерживал на мне задумчивый взгляд. Это было неприятно, но причины такого поведения оставались мне непонятны.
Про случайно подслушанный разговор я не заикалась, а они со Стасом, похоже, больше не поднимали эту тему.
В целом, конечно, за эти недели я потихоньку начинала привыкать к их чувству юмора... однако то, что я плохо понимала их шутки в начале, мне уже никогда не простят. И пол-литровый термос с енотом – тоже. Теперь он наш своеобразный маскот, без которого поход в курилку был не поход.
Я закончила наводить красоту на столе с едой и чуть отошла, чтобы оценить результаты своих трудов, когда в комнату отдыха заглянула Оля.
– Эй? Работаешь?
– Вовсю, – улыбнулась я, откусив кусочек яблока. – Присоединяйся. Оксану ищешь?
– Да нет, тебя, вообще-то. На вечеринку идешь?
– На проводы? – я подняла бровь. – Да, Оксана звала меня... Не знаю, правда, насколько там будет уместно моё присутствие.
– Ну, раз она тебя позвала, значит, наверное, будет уместно, – резонно заметила подруга. – Я вон уже собралась. Зацени?
Она зашла в комнату, чтобы я могла рассмотреть ее в полный рост. Да... Она постаралась на славу. Волосы уложены небрежными локонами, аккуратный макияж глаз делал честь ее вкусу, мастерству и профессионализму, капля блеска на губах. Оля покрутилась, чтобы я оценила ее черный пиджак и велосипедки.
– Очень красиво, – похвалила я.
– Спасибо, – она вдруг критически осмотрела меня. – Погоди. А ты, что, вот так собираешься пойти?
– А что? – я недоуменно осмотрела свое любимое белое льняное платье. – Оно не подходит?
– Нет-нет, платье чудесное, и белый тебе очень к лицу, – задумчиво произнесла Оля. – Но так тебе идти нельзя.
– Нормальный вид, что тебе не нравится, – насупилась я.
– Ты вообще спишь? – спросила она. – Ты видела, какие у тебя синяки под глазами?
– Сегодня – спала, – огрызнулась я.
На самом деле, она зрит в корень. У меня под глазами уже можно картошку хранить.
– Нет, так не пойдет. До конца «технички» еще минут тридцать точно есть, за это время я могу попробовать успеть сделать из тебя человека. Пиши Оксане, чтобы она искала тебя у меня, – твердо сказала Оля. Ее голубые глаза сверкнули. – Через полчаса будешь конфеткой.
Я вздохнула и достала телефон. Я уже достаточно успела изучить Олю, чтобы знать: она от меня просто так не отстанет. Дай бог, чтобы этот визит в гримерку занял всего полчаса, а не все два, учитывая ее весьма скрупулезное отношение к работе. Спорить с девушкой просто не было смысла, у меня бы все равно не вышло отговорить ее. Я написала Оксане сообщение:
Вы
18:52
Оксана, я у Оли! :|
Оксана Суркова
18:54
Красоту что ли наводить потащила?
Я что, правда так плохо выгляжу?
Вы
18:54
Угу. :|
Оксана Суркова
18:55
Ты все сделала?
Вы
18:56
Ага. Оксана, пожалуйста, скажи, что нужно сделать еще что-нибудь. А то чую, это надолго...
В ответ пришел смеющийся смайлик.
Оксана Суркова
18:57
XD
Оксана Суркова
18:57
Нет. Иди, все в порядке. Если что, я позвоню.
Усадив меня в высокое кресло, Оля придирчиво осмотрела меня в ярком свете ламп и укоризненно зацокала языком.
Я посмотрела на нее так выразительно, как только была способна.
И зачем я на это согласилась?..
– Слушай, ты точно уверена, что по ночам спишь? – спросила она, прищурившись. – Тебе нужно срочно восстановить режим, – она достала из своего рабочего кейса патчи и торжественно наклеила их мне под глаза.
– Да сплю я, Оль, сплю, – говорить о том, кого именно мы обсуждали (а точнее, не обсуждали) вчера с Катей, я еще была не готова.
Оля снова нахмурилась, теперь осматривая меня с головы до ног. От ее пристального взгляда мне стало немного не по себе.
– Пока я не начала – у тебя есть какие-то конкретные пожелания? – спросила она, доставая из кейса праймер.
– Можешь сделать так, чтобы это было быстро и красиво? – попросила я, поглядывая на телефон. За эти три минуты Оксана ничего не написала, а это значило, что нам обеим может влететь за отлынивание от работы.
– Принято, – лукаво улыбнулась подруга. – Доверься мне.
Я заерзала. Оля строго-настрого запретила мне поворачиваться к зеркалу, и к тому же, я постоянно подрывалась на каждое оповещение, появлявшееся на браслете, так что работать со мной ей было тяжеловато.
Когда Оля красила мне брови, в гримерку с самым лукавым на свете видом вошла Оксана. Я смущенно улыбнулась девушке, но потом практически сразу поняла, что она пришла к нам, потому что формально уже была свободна от рабочих обязанностей, и ей захотелось немного... девочковостей. Оксана с большим энтузиазмом подошла к креслу и осмотрела меня таким же придирчивым взглядом, что и Оля.
– Слушай, ну вроде неплохо, – сказала она. Я скорчила ей рожицу. Гримерша улыбнулась.
– Спасибо. Она у нас самый настоящий трудоголик. Знаешь, как тяжело было ее сюда затащить?
– Эй! – возмутилась я.
Девушки засмеялись.
– Будешь конфетка, – пообещала мне Оксана, выходя из комнаты.
Я думала, что она ушла к нам, но она принесла в гримерную чашки и тарелку со сладостями. С крайне сердитым видом я ухватила за фантик любимую конфету.
Пока Оля колдовала надо мной, девушки оживленно болтали. Оксана показала нам фотографию коляски, смешное видео, где ее муж пытался выгнать из новенькой детской кроватки их американского кокер-спаниеля Эбби, и фото своего старого плюшевого медвежонка. Девушка заметно волновалась. Она по секрету рассказала нам, что сегодня на вечеринке она узнает пол ребенка. Ее муж заказал в кондитерской торт, который должны принести в бар и торжественно разрезать при гостях.
– Ну там знаете... эта фишка, когда по цвету начинки торта можно понять, мальчик у вас или девочка, – сказала Оксана.
– Очень хорошая идея – сделать эту вечеринку по-настоящему особенной, – улыбнулась я.
Оксана в ответ нервно дернула плечом и положила руку на живот. Сегодня она была в легком светло-зеленом платье, которое красиво подчеркивало ее округлившийся живот и загорелую кожу.
– Да не переживай ты так! Все будет ок! – сказала я.
– Ну страшно, – сказала Оксана.
В этот самый момент Оля повернула наконец меня к зеркалу и я восхищенно ахнула. Блондинка же с самым невозмутимым видом сказала Оксане:
– Слушай, ну чего ты боишься? Ребенок желанный? Желанный, – Оксана кивала. – Не переживай.
Я спрыгнула с высокого кресла и обняла подругу.
– Спасибо!
– Это моя работа, – усмехнулась она.
– Выглядишь чудесно, – улыбнулась Оксана. – Честно говоря, я думала, что ты в последний момент найдешь какую-то отговорку и не пойдешь.
Я усмехнулась. На самом деле, я и правда подумывала над этим, но после долгих раздумий решила, что пропускать такую вечеринку будет просто кощунством.
– И в мыслях не было, – заверила я ее.
