На отмели бездны

Перелёт обещал затянуться. Мол проложил курс до окраины системы Орд-Радамы, как того требовал прерывающийся общий маршрут, передал пилотирование Асоке, а сам воспользовался пассажирской каютой. Последний раз он дремал ещё в Сандари, около полутора суток тому назад, и потому отключился сразу как лёг на жёсткую корабельную койку. Сна он не запомнил, но очнулся с тем гнетущим и мучительным чувством, что сопровождает, пожалуй, худшие из грёз. Эхо зыбких образов жгло разум, и ненависть — к слабости, к себе, к Кеноби, к миру — вспыхнула особенно нестерпимо, когда пришлось высвобождать правую ногу из простыни, перекрутившейся вокруг конечности: видеть уродливую механику, чувствовать её своей частью, касаться металлической поверхности было гаже любого кошмара. Мол встряхнулся, добрался до освежителя и сполоснулся с некоторым отвращением к воде — с неизжитым рефлекторным страхом после долгих лет кислотных дождей Лото Минора, — а затем отправился навестить Тано. Сквозь открытую дверь голубоватые блики содрогались на полу коридора, доносился мужской тембр — узнав его, Мол остановился в дверях, не спеша входить. Асока сидела за креслом пилота, а над голокоммуникатором маленькая проекция Кеноби вещала в пространство, передавая клич о гибели Ордена сквозь парсеки межзвёздной пустоты. Где же ты, Мастер-джедай? Где ты прячешься, какое солнце греет твою спину? Мол ждал, наклонив голову, с надеждой: если Кеноби сообщит координаты… Асока всхлипнула. Закончив фразу, Кеноби дрогнул, зарябил, начал речь заново — всего лишь запись. Разочарованный, Мол перевёл взгляд на Асоку. Не придавая обыкновенно мольбам жертв особенного значения, не запоминая и не очеловечивая тех, кого убивал, он испытал укол любопытства, желание заглянуть в её лицо, искажённое гримасой страдания, тем более что эмоциональная уязвимость позволит подтолкнуть ближе к Тёмной стороне. Он шагнул вперёд, и в этот момент проектор мигнул поступившим звонком по голосвязи. Асока шевельнулась. Вытерла глаза. Нажала на кнопку, и Кеноби исчез, сменившись одноглазым вифидом с жидкой седой гривой. Пока старый идиот представлялся и разорялся на требования сдаться, Мол неторопливо выступил в зону видимости и вытянул руку, расставил пальцы, направил течение Силы: — Предложение отклонено. Вифид захрипел, одной лапой схватился за горло, а другой хаотично зашарил по приборной доске. Связь оборвалась. — Курс не задан, — сказала Асока, пряча лицо, — мы не успеем уйти. — Мы не собираемся уходить. Принимай бой. Она склонилась над панелью управления. Мол поспешил занять место за системой наведения, перед тем пробежав взглядом по навигационному окну: «Белая айва», как он и рассчитывал, дрейфовала по орбите спутника четвёртой планеты Орд-Радамы. Дефлекторный щит выдержал первое попадание противника, но корабль тряхнуло — старенький Кемпат не вытягивал, следовало учесть и никуда не годную манёвренность G9, а касательно Асоки — напряжённая до такой степени, что вокруг едва ли не вибрировал воздух, она казалась удивительно рассеянной для той, кому угрожало быть подорванной в консервной банке над одной из малоизвестных планет Дальних Рубежей. «Белая айва» ушла из-под обстрела. — У нас проблемы? — клон появился в дверном проёме. Асока не обернулась. Коротко, почти незаметно кивнула, шепча какую-то мантру. — Лазер, клон, — Мол оставил прежнее место и направился к ней. Наклонившись над монтралами, он понизил голос: — Соберись. Она стиснула штурвал до посветлевших костяшек пальцев. За транспаристилом вновь забегали линии огня. — Ты не понимаешь. — Корабль опять тряхнуло, а её голос дрогнул: — Они все… все… Я не могу — это — вынести. Не могу успокоиться, — она затихла на миг, вдохнула глубоко. — Я едина с Силой… и Сила… — Покой — это ложь, — мерно проговорил Мол и положил руку ей на плечо. — Ты не найдёшь в нём могущества. Обрати боль в гнев, и пусть он откроет путь твоей ненависти. Разбей врагов. Уничтожь их. Заставь их захлебнуться кровью. Одно только «хватит» в ответ, — и больше ничего не сказала, кусая губы, точно пытаясь заставить себя молчать, — но и не стряхнула руку. Лазер противника высек очередные искры из защитного поля. — Коммандер… — раздалось позади. Клон напрашивался с таким усердием, что совсем немного, и от обращения Асоки на свою сторону можно будет отказаться навсегда; Мол полуобернулся, — терпение, голодная тварь, не поднимай голову, рано, слишком рано, — отдал короткий приказ заткнуться и снова наклонился к Асоке: — Поверь мне. Я повторю, ты не одна. Я не покину тебя. Она хмыкнула, а Мол отнял руку и выпрямился, ища врага за иллюминатором, в свете голубоватой дымки спутника. Даже сквозь перчатку кожа пылала и ныла; он задумчиво потёр ладонь. Кемпат не выдержал. Клон вызывающе громко обратился к Асоке — «прорвёмся, коммандер?», а она фыркнула в ответ: — Знаешь… при успешной атаке защита не нужна. Сам себя Мол особенно примечательным лётчиком не считал; он умел летать более чем прилично, но этого не доставало, чтобы с гарантией побеждать в схватках «в воздухе», а потому обычно стремился делегировать задачу подчинённым или, при отсутствии возможности, перевести бой в наземный. Но Асока прекрасно держалась и в подавленном настроении. А теперь, приободрясь, — Мол не знал, нашёл ли подход, или помогли слова клона, — сквозь поток вражеских зарядов она уверенно держала курс на противника, выжимая из G9 удивительную манёвренность. — Готов, Рекс? — Так точно, сэр. Луч наконец настиг вражеский корабль. Двигатели вспыхнули искрами. — Мы победили, — она разжала пальцы. — Мы подбили их. Смотрите, они уходят в атмосферу. Подняла взгляд — снизу вверх, веки отяжелевшие, тёмные от слёз — тихо, несколько смущённо буркнула «спасибо». Мол кивнул и взглянул на луну. — Обитаемая? Асока прочла вслух: то была покинутая три года тому назад шахта с пригодной для дыхания атмосферой. На приказ снижаться она нахмурилась, медля, — Мол раздражённо повторил, «за ними, Асока», — и её рука послушно легла на рычаг переключения скорости. Несомненно, он делал успехи.

***

«Белая айва» зависла над поверхностью. Внизу прильнули друг к другу каньон рудника и шахтёрский городок, сплошь малоэтажный, кроме круглой высотки с непривычно скошенной крышей — пустота то там, то тут перебивала ровный стекольный ритм окон, а сквозь фасад прорастал уродливый остов. Крупные хлопья снега хлестали глазок перископа, перекрывая обзор. — Видишь что-нибудь, Рекс? — спросила Асока. — Если верить сканеру, они в радиусе одиннадцати кликов. — Нет. Хотя погоди-ка… Дым — на тридцать восемь градусов. G9 развернулся, плавным ходом пролетел над побелёнными холодом шапками домов и обогнул одинокую башню; за ней, у выработки, чадил чёрным корабль, прочертивший носом пласт земли и снега, — но враг не встретил «Белую айву» ни синими всполохами, ни попытками связаться. Рекс оторвался от перископа и вернулся к системе наведения. Мол по-прежнему стоял у кресла пилота, левая рука лежала на спинке, правую — завёл назад, сжав в кулак. Он повернул голову к Асоке. — Уничтожь обломки и приземляйся. — Помедлив, дополнил: — Зачистка хвостов обезопасит маршрут. Дарт Сидиус не станет меня искать, но ты, как джедай, в списках. — Зачем нам спускаться? — поинтересовалась Асока, отведя корабль на безопасное расстояние и отдав приказ. — Быстро они отсюда не выберутся. — У них может быть передатчик, — ответил Мол. — Избавиться от лидера — миссия первой необходимости. Если запугаем, нужды в полном истреблении не возникнет. Расстреливая груду металла, Рекс спросил себя, в чём настоящая причина, но озвучивать сомнения не стал. — Холодновато будет, — хмыкнула Асока, подыскав ровную площадку. — В грузовом есть куртки, коммандер, — откликнулся Рекс. — Не замёрзнем. Выбравшись наружу, они исследовали вспаханную взрывом почву. Земляная воронка уже догорала. До включённых световых мечей снег не долетал, испаряясь в воздухе над голубыми дугами. Мол нависал на краю, Асока бродила среди обломков. Она закатала рукава трандошанской куртки — та была велика настолько, что образ создавался какой-то детский, и сердце, легко забывающее о джедайских потусторонних силах, щемило, словно бывший коммандер была просто тогрутской девочкой, — младшей сестрёнкой, нуждающейся в заботе. — Мы проторчим тут целую вечность, — проворчал Рекс. — В этом нет никакого смысла. Мол, не оборачиваясь, прошипел: «Терпение». А затем вдруг взвизгнула, подскочила Асока, Силовым толчком отбросила досадливо скалящегося забрака, и тот, пропахав заснеженную грязь пятками, сел на корточки, чтобы удержать равновесие, — невидимый выстрел вспорол землю там, где мгновение назад находилась механическая нога. Спасённый (мысль «а стоило ли» Рекс честно затолкал подальше) поднялся и прикрыл глаза, поворачивая голову, словно пытался не увидеть, а скорей уж почуять противника. — Снайпер… — шепнула Асока. Рекс встал близко, держа бластер наготове; да ведь в кого стрелять — одна грязь, снег, крыши, этажи высотки — богатый выбор, чтобы устроиться поудобнее. — Что ж, посмотрим, — сквозь зубы процедил Мол и зашагал к вышке. Это было логичное предположение. Но смутное беспокойство не покидало, — никак выстрелят в незащищённую спину. Асока, похоже, подумала о том же, кивнула идти, а сама двинулась следом, прикрывая тыл. Дальнейший путь не обошёлся без пальбы, подтвердив первоначальную догадку, а близ входа обнаружились старые охранные дроиды, вполне функционирующие. Наверняка в здании был пульт управления: тревожная перспектива. Мол, к его чести, держался линии огня. Не то чтобы Рекс особенно удивился, но… Наверное, причина заключалась в уже-не-генерале Крэлле. Закрепилось в памяти, что всякая сепаратистская мразь на другое неспособна. Вывеска у двери, старая и затёртая, свою задачу выполнила, доложив об административном назначении здания. Внутри — запах ржавчины и пыли, грязь на некогда дорогих полах и длинные пустые коридоры. Ничего хорошего для тех, кто вламывается на уже занятую противником точку. Вперёд, поворот за поворотом, комната за комнатой, в кишках привычно поджимало близостью смерти, Рекс старался ступать осторожно и внимательно (недолго, быстро понял бессмысленность, потому что впереди, казалось, топал криффов шагоход), а как вышли к баррикаде, и вовсе успокоился, — он куда сильнее переживал за мины. Но не до конца, подвоха ждал, потому, когда Асока кивнула: «держись Рекса, одного возьму на себя!» и вспорхнула голубой искрой меча, он успел крикнуть обеспокоенное «стой!», да ведь поздно, заалел силовой щит… Отрезанному от противника, ему оставалось смотреть, как два родианца теснят отчаянно отбивающуюся тогруту к противоположной стене. — Поищу другой вход, — быстро сказал он, уже спеша в направлении коридора. В перекрытой силовым полем комнате окон не наблюдалось, зато в дальнем углу была дверь. И это означало, что мог существовать иной путь, внутри (в зданиях такого рода обыкновенно имеются пожарные лестницы) или через окна в соседних комнатах. По крайней мере, он надеялся. У лифта нагнал Мол, выдав себя светом клинка и рогатой тенью, прежде чем в действительности показался из-за поворота. Откровенно говоря, Рекс предпочёл бы одиночество. При всём понимании преимуществ обратного, этому типу он не доверял. Как она и сказала, «диверсия», и никакой гарантии, что в следующую минуту не окажешься с палёной дырой в теле. Вдвоём молча доехали до второго этажа. И — снова по коридору, под ногами хруст штукатурки, до помещения (квадратов на сорок), вероятно, ранее бывшего какой-то приёмной залой. Новая баррикада, новая группа неприятеля, состоящая из вифида, иридонца и мириаланки со снайперской винтовкой. Всё это — автоматически, беглым взглядом, обнаруживая походя лучемёт у бедра вифида, в мыслях сразу выражаясь непечатно, — это надо же вляпаться. Под шквалом пришлось тяжело даже Молу, вынужденному держать непрерывную оборону, — но вот волна Силы возвращает иридонцу заряды обреза, сорвавшийся с пола добрый кусок синтекамня летит в обезьянью, клыкастую голову, а Рекс успевает ранить милиаранку, стреляющую по ситху с левого фланга; «похоже, приятель, ты спас задницу ублюдка, похоронившего всю триста тридцать вторую» — мысль, глупая, пронеслась быстрее выстрела, пока иридонец спасался, а мириаланка падала. Вифид выбыл, потерянно тряся головой после удара. Драгоценные секунды передышки кончились. С пола мириаланка запалила из бластера, а иридонец, перекатившись, сменил обрез на сеткомёт. «Справа!» — услышал Рекс собственный голос, рявкнул не думая, и сам переводя огонь на иридонца. Снова застрекотал лучемёт. Мол вытянул левую руку, подхватил мириаланку в воздух, развернул лицом к неприятелю, подтягивая к себе. Иридонец схлопотал выстрел в ногу. Заряды лучемёта впились в живой щит, — рёв не собирающегося останавливаться вифида, истошный вопль справа «нет!», — иридонец бросился под обстрел с одним виброножом: исход закономерен. Мол зашагал вперёд, Силой удерживая перед собой тело. Остался последний. Лучемёт замолк… Удача с нами, думал Рекс, прицеливаясь. Висевший в воздухе труп был отброшен в сторону, пока вифид судорожно пытался перезарядиться. В момент осознания последний враг взревел с отчаянием снова, швырнул бесполезный лазер и сорвал со спины электропосох. Несколько ударов успел нанести, прежде чем сверкнуло голубым полукругом — и вифид рухнул, и всё было кончено. Рекс наконец смог вздохнуть. Пахло, конечно, дерьмово, и не только в переносном смысле, но хоть какую-то часть они вывезли. Он направился ко второму выходу, думая, долго коммандер, хоть бы жива девчонка, — а вслух сказал: — Сектор зачищен, иду за Асокой. — К твоему несчастью, меня это не устроит, — донеслось ему уже в спину.

***

Клон обернулся, вскидывая оружие. Мол Силой поднял бластер, лежащий рядом с телом одного из врагов. Спусковой крючок дёрнулся, сдавленный невидимым «пальцем», — цель не успела открыть огонь, выстрел ударил в грудь. — Твоя смерть завершит для неё эпоху Республики, — пояснил Мол, зная, что клон ещё слышит. Последнее в своей жизни. А затем второй лазерный луч достиг головы. Сняв шлем с убитого, Мол осмотрелся. Заметив, что иридонец жив, подошёл и опустился на корточки рядом, заглядывая в бледное лицо. Тот жалобно захрипел, пытаясь отползти прочь. Ноги его не слушали. — Сколько ваших осталось в резерве? — спросил Мол. — Шестеро, — просипел иридонец. — Где они? — Двое… с девчонкой, — тот пытался сбросить давление Силы на волю. — Один в комнате… охраны. Другие снаружи. — В твоё снаряжение включены термальные детонаторы? Иридонец слабо кивнул, глаза лихорадочно блестели, а на уголках губ стыла розовая от крови слюна. Мол улыбнулся. — Подорви себя, когда я уйду, — приказал он. По выходе из комнаты щёлкнул, запищал детонатор, закрывшаяся дверь приглушила звук, — и когда Мол шёл по коридору, оглушающе полыхнуло, осколками, каменной крошкой, жаром. Сила защитила его от взрыва. С Асокой он столкнулся на лестничном проходе. Она вынырнула из-за угла, едва не встретив его клинком. — Где Рекс? Мол протянул шлем. Её рука опустилась, — даже световая дуга, казалось, задрожала, бросая трепещущие тени на лицо. Два белых крыла бровей сошлись, морща лоб. — Ты?.. — На войне умирают. Не всегда в этом моя вина. Она ринулась мимо, прыгая через ступеньки. Мол нагнал её уже наверху. Перекорёженные взрывом металлические двери истошно скрежетали, кое-как поддаваясь Силе. Телекинетически откинув очередной лист, Асока, — по всей видимости, осознав бесплодность попыток, — рванулась разгребать завал голыми руками, кровавя и обжигая пальцы, молча, с каким-то совершенно неразумным упорством, а когда Мол приблизился, развернулась, сняла меч с пояса и направила на него. Чуть откинув голову и прищурившись, он сделал короткий шаг назад и сжал кулаки. — Не подходи, — её губы едва шевелились, — я никого не хочу видеть. Проваливай. — У меня нет времени давать тебе отдышаться. Убери меч и следуй за мной. — Он мой друг, — низко проговорила Асока. — Ты не понимаешь. Никто не понимает. Кроме Энакина, но его, — она взмахнула свободной рукой, вскидывая брови, — здесь нет. Может быть, вообще больше нет. Республики больше нет. Ордена — больше нет. А теперь и… Просто оставь меня в покое. Можешь забрать корабль. Мне всё равно. — Я предупреждал тебя. То, что я говорил тебе в Сандари, то, что ты предпочла игнорировать из-за глупых привязанностей — правда, — Мол включил клинок. — Твои представления ошибочны, и без моей помощи ты не справишься. Как я вижу, пришло время показать тебе, почему. Удар она заблокировала, растерянно распахивая глаза. И тут же сужая их, поднимая верхнюю губу в оскале, ответила, яростная, но не контролирующая собственную ярость. Мол позволил себе поиграть с ней, перейдя в оборону: слишком жгло внутри, слишком туманили голову дымный запах и Тёмная сторона. Асока осой кружилась вокруг, безуспешно пытаясь пробить блоки и скользящие парирования. — Слабая, — поддел он. — Ты мне не ровня. В Сандари тебе повезло. Высокое рычание, которое послышалось в ответ, приятно легло на слух. Но не следовало расслабляться, — Асока атаковала с двойным усердием. Он шагнул назад, едва ли не ошеломлённый вспыхнувшей в ней ненавистью. Удар, — «это всё ты!», — за ударом, — «ты способен только разрушать», — она наступала, — «если бы не ты, он бы не умер», — тесня его к краю лестничного пролёта, — «если бы не ты, я бы забыла про Орден!», — и бросала отрывистые бездумные обвинения, одно за другим. Пока один из выпадов не оставил жжёную рану под правой ключицей. Мол взревел, перехватил её руку, рискуя лишиться собственной, и сжал. Меч она выронила, но стиснула зубы, не выдавая болезненного стона, и, призвав Силу, ударила кулаком под рёбра. Было… неприятно. Мол сдавил запястье сильнее, вторая ладонь легла на горло. И — долгий взгляд глаза в глаза, такой долгий, что всё, кроме сверкающих радужек, потонуло вдали — пока она не выдохнула с болью, обмякла, сдаваясь. Он в ответ смягчил хватку, предупреждающе-ласково скользнув большим пальцем по артерии. — Как я уже говорил, ты не сможешь пройти этот путь в одиночестве, — сказал он. — Лишь я могу провести тебя по нему. Лишь я могу… обучить тебя. Мол отпустил её и, притянув оба меча, отдал. Она схватила их сразу же, точно боялась, что он передумает. — Здесь ещё остались выжившие, Асока. Закончи с этим. А после мы отправимся на Датомир.