Катастрофа!

       Больно. Очень больно. Слёзы текли, даже не думая останавливаться. Ушёл тот самый человек. Тот, которого он любил больше всех на свете. Как же больно… Тайн плакал так сильно, словно надеялся, что вместе со слезами выйдут все чувства, ощущения, эмоции, а может и… воспоминания.        — Тайн.        Казалось, кто-то далеко-далеко звал его по имени, а может, и не его вовсе. Сколько ещё таких Тайнов в этом городе? В этой стране? В этом мире? Может, среди них даже найдётся тот Тайн, который сможет сделать Саравата по-настоящему счастливым.        Боль вновь обожгла грудную клетку, и слёзы полились с новой силой. Глаза опухли, а вода в глазах жила уже своей жизнью, совсем не подчиняясь воле парня.        — Тайн.        Нет, его определённо кто-то звал. На этот раз голос звучал ближе. Возможно, из другой комнаты? Парень поднял своё заплаканное лицо и стал смотреть в направлении двери, в ожидание…кого? Саравата? Однако в комнату так никто и не зашёл. К текущему ужасному состоянию добавилась тряска. Как будто рядом стоял человек и тряс Тайна, при этом прикладывая неимоверные усилия. Но никого не было. Комната была пуста. Вновь вспомнив о произошедшем, парень стал сотрясаться в рыданиях. Почему-то он не мог перестать. Как если бы Тайн был роботом, и создатель прописал ему команду: «Плакать из-за разрыва с парнем». Но этот «создатель», кажется, забыл ввести, что делать роботу дальше, и машине только и оставалось, что повторять последнюю команду раз за разом. Плакать, плакать и плакать. Но тут над ухом раздался громкий, надрывный голос…        — Тайн.        … И всё померкло. Правда, ненадолго.        Слабо освещённая комната, включен только ночник рядом с кроватью, и взволнованное лицо Саравата. Вот, что увидел Тайн, как только смог открыть глаза. Сон… Это был всего лишь сон. Никто с парнем не расставался. Ват здесь. Рядом с ним. Настолько близко, что можно было коснуться. От осознания этого у Тайна будто камень с плеч свалился. Они в порядке. Они вместе. Он вцепился в любимого мёртвой хваткой и прижался к нему… Тесно-тесно. Сарават на это облегчённо вздохнул и мягко обнял своего надоеду.        Он не мог вспомнить, когда последний раз ему было настолько страшно. Его парень не прекращал плакать во сне и отказывался просыпаться, как бы сильно Ват ни старался разбудить его, даже тряска — то, от чего, казалось бы, любой человек должен был проснуться, — не помогала, а тряс он сильно. Очень. Но теперь всё хорошо. Тайн не впал ни в какую кому, и с ним не случилось ещё чего-то более страшного — он проснулся. Сарават начал мягко поглаживать спину своего парня, аккуратно, нежно, утешая Тайна, пока тот продолжал плакать. Наконец всхлипы затихли, а потом и вовсе прекратились.        — Тебе что, приснилось, как Пи Дин пытался вломиться в твою квартиру? — Сарават хотел разрядить обстановку, хотел, чтобы его парень почувствовал себя лучше. И у него, к счастью для обоих, получилось.        От воспоминаний Тайн сразу повеселел, а потом и вовсе расплылся в широкой улыбке. В тот день, стоя рядом с Грином, он не на шутку перепугался, но спустя время события того вечера превратились в одну из самых смешных историй, над которой парни не раз хохотали в компании друзей.        — У тебя красивая улыбка. — Во взгляде Саравата переливалась безмерная нежность; казалось, ещё немного — и она выльется наружу, настолько заметно было это чувство. Смотря в эти честные глаза, Тайн видел всё, что в них отражалось. И благодаря им абсолютно доверял своему парню, зная, что сколько бы поклонниц и поклонников вокруг того ни крутилось, ни вертелось, изгаляясь и так и сяк, Ват уделял внимание только ему одному, своему любимому надоеде.        «У тебя красивая улыбка». Эта фраза возродила ту самую сцену из сна, что успела разбить Тайну сердце, ту сцену, где местный Сарават говорил парню то же самое, а после… Бросил, оставив в комнате, с истекающий кровью рукой, совсем одного.        Внутри у Тайна всё похолодело, он весь подобрался и стал смотреть более внимательно, вглядываясь в каждый кусочек человека напротив. Что он пытался увидеть — непонятно. Разум говорил Тайну: его мысли ошибочны, это неправда, но сердце больно кололо, вынуждая спросить.        — Сарават, ты хочешь со мной расстаться? — Тайну почему-то захотелось закрыть глаза, возможно, от страха получить ответ, а может, от чего-то ещё. Тем не менее, он продолжал стойко держать глаза широко распахнутыми, правда руки начинало саднить, ногти слишком сильно впивались в кожу ладоней.        — Эй! — Ват легонько, даже как-то нежно щёлкнул Тайна по носу. — Зачем мне с тобой расставаться… Я ведь люблю тебя. — При этом он улыбнулся так, что, по-видимому, разбудил тех самых бабочек в животе Тайна, и они начали развивать бурную деятельность. Несколько секунд надоеда ошеломлённо моргал, а потом до него словно что-то дошло, выражения лица изменилось и он пробурчал.        — Да не буду я заниматься с тобой сексом. — Он очаровательно надул губы, прямо как ребёнок.        — Что? Да я даже не думал об этом! — Сарават находился в крайнем замешательстве. Он, конечно, знал, что его парень иногда делает странные выводы, понятные только ему самому, но чтобы настолько…        — Ага, конечно. Саралео — вот ты кто. — Эти слова Тайн продолжал недовольно бурчать под нос. При этом он начал закутывать в одеяло, демонстративно отворачиваясь к стенке, показывая, что он собирается спать, а не продолжать этот разговор дальше.        — Нет, подожди. — Саравату было настолько интересно узнать причину, узнать, как к такому выводу пришёл его любимый, что прервал попытку Тайна закончить их разговор. Он был настолько взбудоражен, что, возможно, не смог бы уснуть. — Скажи мне, как это связано?        — Связано что? — парень нахмурил брови, кажется, он всё ещё дулся из-за этой проблемы понятной только ему одному.        — Моё признание в любви и секс. — Сарават с нетерпением ждал, каким же будет ответ.        — Ты признаёшься мне только во время прелюдии! — Не то чтобы Тайн действительно злился, просто… Он слышит эти три заветные слова, только когда дело идёт к постели, а ещё чаще уже в процессе, это его немного задевало.        — Я никогда тебе этого не говорил просто так? — он был действительно очень удивлён, ведь в своей голове, в своих мыслях, он произносит это каждую минуту. Когда смотрит; Когда обнимает; Когда целует.        — Ну, ты говорил, что не можешь жить без меня, хотя это вряд ли, я же не воздух или вода. — Тайн немного усмехнулся, это выражение не только из уст Вата, а в целом казалось ему забавным. Такие пафосные речи все в начале говорят, а когда приходит время расставаться или изменять, вряд ли об этих произнесённых ими же словах хоть кто-то вспоминает. — Ещё говорил, как сильно я тебе нравлюсь…хм…– Тайн задумался и начал вспоминать остальное. — О! Что моя улыбка пленила тебя. Ха-ха, боже, ты был так пьян в тот вечер. — Тайн продолжал выуживать из своей памяти разные фразы, а Сарават всё больше заливался краской, он не помнил, когда последний раз был так сильно смущён, ему казалось, ещё секунда — и пар из ушей повалит. — И ещё было это, как его…        — Всё, перестань, я понял. — Точка кипения была достигнута.        — Ты что покраснел? — Тайн всё пытался заглянуть в лицо Вата, но тому было стыдно, и он пытался уклониться. — Великий Сарават похож на помидор, если я кому-то расскажу — мне не поверят. Почувствуй себя в моей шкуре! — Тайн торжествовал.        — Кхм, ты часто смущаешься?        — Перестань, как будто бы ты не заметил, мы не вчера начали встречаться.        — Я хочу смутить тебя сейчас. Как думаешь у меня получится?        — Что ты де... - Тайн не смог договорить, потому что его прижали к кровати и сжали в объятиях как подушку. — Эй, что ты задумал? — Ему казалось, что вновь всё идёт к сексу. Возможно, на Саравата было наложено проклятие? Каждый раз после слов о любви он должен был заниматься сексом. Если так, то тут, конечно, ничего не поделаешь, придётся смириться, но не сегодня. Тайну хотелось, чтобы в их отношениях они общались и уважали просьбы друг друга, особенно те, что касались их интимной жизни.        — Нужно наверстать упущенное. — Было ответом Саравата. Тайн уже было приготовился обороняться, но услышал, те самые слова, о которых он мечтал долгое время.        — Я люблю тебя. — Звонкий чмок в щёку. — Я люблю тебя. — Мягкий поцелуй в макушку. — Я люблю тебя. — Нежное касание губ в область шеи.        — Ну, перестань, не слюнявь меня. — Тайн показательно злился, всем своим видом показывая недовольство, но они оба знали: ему нравится.