☽
Намджун в автоспорте с юношества, альфа достиг высоких вершин благодаря своей упорности и труду. Он полностью с головой в том, что любит больше жизни — гонки. Соревнование для него, как глоток свежего воздуха. Бывали неудачи, но он их с гордо поднятой головой переживал, забывал и работал усердней. Намджун живёт в одном из богатых районов Токио один. Большую часть свободного от тренировок времени альфа проводит в гараже, который забит автомобилями. К нему порой заглядывает Чонам, но он толком ничего не понимает в тачках, только за рулём сидеть может. Омеги у Намджуна не было, да и не до них в общем. Порой альфа уезжает на север, но бывает там только из-за Чонама. А так Киму не по душе вся эта тусовка. В парке люди как-то более дружны, но Намджун там не появляется. Многовато его фанатов. Альфа смотрел телевизор, когда в дверь коротко постучались. Пришёл Чонам, что по-хозяйски упал в кресло и отжал у друга сухарики. Намджун только закатил глаза и вернулся на диван, продолжая смотреть фильм. — И почему ты дома тухнешь? — ожидаемо посмотреть ему ничего не дали. — Устал, у меня выходные. — Собирайся, погнали к нашим, — у альфы загораются глаза, и он даже успевает подавиться сухариком. — Давай, хватит рассиживаться. — Там нечего ловить. — Не-а, есть. Мне нужен Сокджин. — Зачем? — Намджун умалчивает о недавней встрече с омегой. — Хуй чешется, зачем, да зачем, — смеётся Чонам и кладёт упаковку на стол, уходя мыть руки на кухню от крошек. Намджуна слегка перекосило от слов друга, ведь он не любил, когда людьми наглым образом пользовались. Сокджин, конечно, сам вправе выбирать, что ему делать. Но альфа помнит его грустные глаза, когда они говорили о Чонаме. Был ли омега влюблён в друга Намджуна? Плевать. Ким и сам не прочь бы переспать с Сокджином, но этого не делает по двум причинам. Первая ясна, вторая — омега из якудза. Альфа всегда остерегался людей с такой властью. Намджун и другу постоянно говорил о том, что его тело могут найти в овраге, но кто бы там кого слушал. Ким тяжко вздыхает, выключает телевизор, наспех убирает со стола и идёт переодеваться. Надев спортивный костюм чёрного цвета, альфа возвращается к Чонаму, и они оба покидают дом. Намджун выезжает за мазерати друга, включая музыку, чтобы хоть как-то поднять настроение. Гадко на душе, если честно. Слова Чонама на репите в голове, впервые альфу так сильно его грубое высказывание зацепило. Он надеется, что Сокджина не будет на севере. Ошибается. Намджун оставляет тойоту за рядом ярких автомобилей и выходит на улицу. Пока Чонам здоровается с друзьями, Ким оглядывается и тут же проклинает омегу за то, что явился. Сокджин один, как обычно бывает, а альфа не понимает, что он здесь делает, если только стоит у пежо постоянно. Чонам занят разговором, поэтому Намджун подходит к омеге сам, пока его не видит друг. — Привет, — здоровается альфа, так же, как и Сокджин, прислоняясь к авто. — Что здесь делаешь? Омега не понимает, что сделал такого хорошего, что сам Ким Намджун подошёл к нему и заговорил первым. Это сон? Сокджин проглатывает все слова, и вместо приветствия выдаёт что-то нечленораздельное. Он не был готов к встрече, думал увидеть здесь альфу, но не был уверен в этом на сто процентов. Сокджин только с работы: на нём тёмные джоггеры и куртка, за которой омега прячет целый оружейный склад. В последнее время ему достаётся грязная работёнка. Следов крови не видно на чёрной ткани, но запах имеется, который Сокджин пытается игнорировать, ведь он смешивается с его карамельным, так что отдаёт не так сильно. Никто ещё не заметил. — Могу я спросить кое-что? — уточняет Намджун, глядя в глаза омеге, чем вызывает у Сокджина ступор. — Уже спрашиваешь, — сипит парень. — Да, — мягко улыбается альфа. — В общем, ты можешь разорвать все контакты с Чонамом? — Что? Сокджин вновь думает не о том, представляет, как сейчас Намджун признается ему в любви, поцелует и они уедут в закат. Но на деле альфа волнуется за непутёвого друга, потому не хочет, чтобы Чонам имел что-то близкое с омегой. Он правда верит в то, что однажды будет хоронить друга. Сокджин — синоним слова «опасность», как и все члены его семьи, поэтому альфа не может закрыть на всё это глаза. — Это сложно? Ты ведь говорил, что вы не вместе, поэтому я думаю, ничего страшного. Ну и не друзья вы друг другу. Ты меня понимаешь? — омега не понимал, только кивал, как болванчик. Намджун такой хороший друг, раз беспокоится за Чонама, но пока до Сокджина доходит смысл слов альфы, к ним направляется ещё одно тело. — Пожалуйста, — он просит, а омега всё так же кивает. — И долго ты собирался тут стоять один? — Чонам навеселе приобнимает Сокджина и быстро бросает взгляд на Намджуна. — В чём дело? Хотел украсть его? — Я могу украсть вас обоих, — серьёзным голосом отвечает омега, расстёгивая куртку от жары. Оружие альфы замечают, переглядываются, но молчат по этому поводу. — Намджун, кажется, уже собирался прыгнуть ко мне в багажник. — Я туда не помещусь, — принял ход игры альфа. — А кто сказал, что ты будешь лежать в нём целиком? — Сокджин крутит ключи от пежо на пальце. — Ладно, поеду я, ещё нужно от прошлого ухажёра избавиться, — врёт парень, садится в машину и резко выезжает, из-за чего Намджун чуть ли не падает на асфальт. Альфа обидел его не на шутку. — Что это было? — хмурится Чонам, на что Ким только пожимает плечами. Сокджин быстро покидает место его сегодняшнего разочарования и заливается слезами сразу, как садится за руль. Вода течёт из глаз нескончаемым потоком, он не успевает утирать её. Дорога становится размытой, а обороты увеличиваются и омега чуть не попадает в аварию. Намджун буквально выгнал его, выпнул, как собаку. Его слова так сильно ранили, сдавливая любящее сердце оковами, и становилось невероятно больно. Альфа ничего такого не сказал? Он отгородил своего друга от Сокджина, боясь за его жизнь. Тем самым Намджун и вокруг себя ограду поставил. Он так тонко дал понять, что омеге не место в их жизнях, да и на севере в общем. Ким всё понимает, осознаёт, но это так чертовски неприятно видеть в человеке только лучшее, не сомневаться в его хороших намерениях, а после разбиться о скалы. Невыносима эта мука, ведь впервые за долгие годы одержимости этим мужчиной, Сокджин разглядел гниль в его душе. Омеге нигде нет места. Он всего себя мог отдать этому человеку, готов был целовать его ладони и надеть на себя поводок. Вот Намджун и отпустил его. Сокджин влюблён, он идеализировал для себя этого альфу, никогда не думал о том, что этот мужчина может быть таким. Он не сказал плохих слов, не ругался матом, Намджун сделал кое-что большее. Он ударил в самое больное, исполосовал душу и ещё пытался шутить. Может Сокджину тоже начать ему угрожать, как делает брат с Чонгуком? Но ведь Намджун не такой, он всего этого сторонится, ему кровь непривычна. Он не хочет входить в эту непроглядную тьму вместе с омегой. Значит, альфа никогда не сможет его так же сильно полюбить? Неразделённая любовь — самая жестокая пытка чувств. Сокджин жизни без него не представляет. Каждый раз, увидев Намджуна, подумав о нём, омега ощущает внизу живота бабочек, что так непривычно для него щекотят внутри. Каждой клеткой своего тела Сокджин принадлежит ему и всегда будет. Это его первая любовь. Такая, что он боится в один момент сойти с ума. Омега осознаёт, что ненормально к человеку испытывать настолько сильные чувства, но ничего сделать с этим не может, никогда не сможет. Его болезнь Намджуном не лечится. Альфа либо с ним вместе заболеет, либо Сокджин однажды потеряет над собой контроль. Он сейчас понимает, что подлизаться к альфе через Чонама было глупостью. Ничего нельзя исправить, если бы не их общий друг, тогда они никогда бы даже не смогли заговорить друг с другом. Так близко к своей любви Сокджин ещё не был и вряд ли когда-то будет. Если Намджун захотел вычеркнуть его из своей жизни, то это его право. Только как теперь омеге с этим всем справляться? Руки не слушаются, подрагивают на руле. Тело обмякает в кресле и Сокджин становится больше похожим на безвольное чучело. Лицо опухает от рыданий, которые не скончаются ни на минуту. Он пишет брату, узнает о том, дома ли отец. Получив отрицательный ответ, набирает скорость. Юджин не должен видеть его в таком состоянии. Намджун с Сокджином из разных миров, поэтому естественно то, что кто-то из них второго не может принять. Омега мирится со всем, что связанно с альфой, но обратной отдачи нет. Нужно ли было просто подойти и в лоб признаться в чувствах? Страшно. Отказ услышать Сокджин не готов, хотя уверен в нём полностью. Если мужчина в ком-то заинтересован, он звонит и пишет, никаких причин для оправдания его бездействия не нужно. Их просто нет. Нравился бы Намджуну омега, он бы точно начал общение, а теперь, зная то, что Сокджин спал с его другом, вряд ли посмотрит на Кима. Их не начавшаяся любовная история оказалась закончена. Они дошли до финиша, не дойдя до старта. Омега оставляет машину открытой во дворе и бежит к дому. Он целенаправленно поднимается к брату, стучится и входит, захлопывая за собой дверь. Тэхён его обнимает с порога, подставляя плечо под слёзы. Виновник давно известен. — Хочешь, я оторву ему яйца? — Нет. — Голову? — Нет. — Убить его? — Нет, оставь его. Тэхён постоянно говорил о сущности альф, но это не особо трогало Сокджина. Его любимый не казался таким же, как остальные, он был особенным. Когда любишь, человек ведь становится центром твоей вселенной? А брат оказался прав, Намджун ничем не отличался от любого другого альфы. «Они все животные, им нужен только секс, никаких чувств, только притворство» — сказал как-то Тэхён. Альфы уничтожали все чувства, которые испытывали к ним омеги. Те чистые, искренние, бесценные. Тэхён как-то тоже любил, он на своих ошибках учится. Хотел бы он, чтобы старший брат никогда не испытал этого тяжелого камня на сердце, но опоздал. Сокджин вляпался по горло в это опасное чувство — любовь. Он плачет навзрыд, Тэ провожает его до кровати и укладывает, стирая дорожки слёз. Заикающимся голосом Сокджин рассказывает о случившимся. Никто не поймёт его так, как Тэхён. А вот понимать самого Тэ никто не хотел. Когда ты для всех психолог, а сам внутри разваливаешься на куски. Уже не больно. — Значит, это не твоё, — шепчет в полумраке младший. — Может повезёт и ты встретишь другого, хотя они все козлы. — Я так состарюсь и умру в одиночестве, — продолжает реветь омега. — Не нужны мне другие, я с ним быть хочу. — Сделаем ему больно? — Что? Тэхён садится по-турецки на постели, сверкая глазами в ночи, и расплывается в ухмылке. Он по натуре своей мстительный. Добро запоминает так же, как и зло, поэтому его просто переполняет энтузиазм. Намджун ответит за каждую слезинку на лице брата. — Вагон ушёл, свечи догорели, — говорит Тэхён, — но я сделаю так, что он пожалеет. — Мне не месть нужна, а его любовь. — Ты дурак, — омега тыкает пальцем в лоб брата. — Ладно, я попытаюсь мыслить, как типичный омега, — делает умное лицо Тэхён и жуёт верёвку от толстовки. — Когда омег бросают, они обычно заливают фотки крутые в инсту, тусят со всякими мутными типами и показывают бывшим, кого они потеряли. Но мы сделаем иначе. Знаешь, что раздражает людей больше всего? — Что? — Безразличие. Полное. — Я не смогу. — Нет, ты сможешь, а я буду стоять в сторонке и смотреть, как твой Намджун кусает локти. Вдобавок ты станешь чаще мелькать перед ним, но ни слова не говори, прикуси язык. — Где я могу с ним встретиться? — начинает успокаиваться омега. — Снова сломаться по дороге в офис? — Положись на меня. И ещё, — поднимает указательный палец вверх Тэхён, будто пытается сказать какую-то мудрость, — не строй из себя того, кем не являешься. Останься для него таким же таинственным и опасным. — Ты такой умный… — восхищается братом Сокджин и лезет обнимать его. — А если я сорвусь? — Тогда помни, что ты король, а он так, холоп, — смеётся Тэхён. — Если вас не хочет сводить судьба, сам привяжи его к себе. — Я понял, — Сокджин утирает слёзы и идёт в ванную в комнате брата, где приводит себя в порядок. Joon: Привет, чем занимаешься? Смс от Джунхи приходит сразу, как за братом захлопывается дверь. Тэхён в растерянности пять раз перечитывает написанное, думает, отправить ли это Мексике, а после отвечает: V: Сидел в ожидании твоего смс. Joon: Правда? Неожиданно. Не могу перестать думать о тебе с того вечера. V: Ты чат не перепутал, мальчик? Пиши своему сахарному принцу, а не мне. Joon: Нет, я хотел написать тебе. Соскучился~ V: Тогда слушай сюда, пёс. Сейчас удаляешь переписку и ложишься баиньки, ожидая увидеть меня в ночном кошмаре. Joon: Быстро ты мне замену нашёл. V: Хочу сказать то же. Тэхён спускается с комнаты вместе с братом, умалчивая о переписке. Омегу напрягают последние слова Джунхи. Он же точно хотел что-то сказать о Чонгуке. Назревает конфликт? Тэхён разберётся с этим сразу, как приедет в парк. — Про Чонгука ничего не слышно? — и брат туда же. — Забудь о нём. — Я уже жалею, что влез. — Всё супер, — говорит Тэхён, открывая дверь в комнату, где расположен их домашний кинотеатр. После таких тяжелых разговоров, как сегодня, парни всегда смотрят кино.☽
Чонгук тщательно скрывается в аэропорту, натянув панамку на глаза, а лицо скрыв за тёмной маской. На него никто не обращает внимание, кроме персонала, которые узнали альфу. Парень быстрыми шагами идёт на выход, имея при себе только рюкзак, в котором всё самое необходимое. Он собирается вернуться в Токио, в Корее ему делать нечего. Первым делом Чонгук едет на такси в офис, где его ждал менеджер Ким. Альфа подготовил себя к этому разговору, его переполняет волнение и злость. А ещё Чонгук не представляет, как будет смотреть на Тэкёна. Альфа не забивает голову лишними мыслями и откидывается на спинку сидения, наблюдая за дорогой. Родной город встречает его солнечным утром и мелким дождём. Чонгук дремлет по дороге, не видя снов. В центре Сеула его оставляют. Чон долго колеблется на месте, будто забыл куда идти и проверяет телефон. Менеджер уже звонил, но из-за беззвучного режима альфа не ответил. Он поправил рюкзак за спиной и направился к высокому зданию офиса. По спине пробежал неприятный холодок, стоило ему войти, а в груди покалывало сердце. Он весь на нервах, даже успел выпить успокоительное. Чонгук подходит к лифту, здоровается с сотрудниками и поднимается на семнадцатый этаж. У двери в кабинет альфа долго не возится, решая, что чем быстрей он войдёт, тем быстрей всё это кончится. Менеджер — мужчина сорока лет, с лёгкой проседью волос, встречает его молча, сидя за столом в кресле. Чонгук не медля усаживается напротив, кивает в знак приветствия альфе и хрустит пальцами. — Давно прилетел? — спрашивает менеджер, складывая руки на груди. — Только что, сразу к вам. — Хорошо. В общем, слушай, дело на тебя есть, расследование ведётся. Его затянут, потому что ещё не известно в каком состоянии будет Тэкён. У него амнезия, но врачи надеются, что он сможет всё вспомнить, в ином случае тебя ждёт срок. Пока ты можешь ждать суда в Токио, но не факт, что тебя не закроют до выяснения всех обстоятельств. — Я уже откупился, чего им ещё надо? — подкипает Чонгук. — Копать есть кому, — вдруг усмехается альфа. — Ты же говорил, что Лукас виноват? Если это так, то он тебя посадит. — Он рыскает в Токио. — Да? — Хосок видел его. — Присматривай за парнями, на них тоже всё это могут повесить. А если ты сядешь, их точно сожрут. — Сколько мне светит? — От пяти до десяти. — А они не ахренели? — подрывается с кресла Чонгук, размахивая руками. — Это была случайность, какого хера я должен гнить в тюрьме столько лет? — Я здесь бессилен. Семья у Тэкёна влиятельная, скажи спасибо, что ещё живой. — И вы туда же, — неравно смеётся альфа. — Меня уже успели запугать. — Я слышал о том, что случилось. Ты становишься ходячей проблемой. Залечь на дно не можешь? — Я пытался, но эти дохрена крутые якудза не дают мне нормально жить. — А ты постарайся, иначе они тебя первыми на дно утянут. Чонгук ещё час говорит с менеджером и уезжает в больницу к Тэкёну. Человек, знающий о его визите, провожает альфу к палате и остаётся за дверью. Чон скидывает рюкзак на стул, снимает панамку и маску, подходя ближе к постели, на которой спал друг. На его теле ещё прослеживались шрамы от страшной аварии, которую Чонгуку никогда не забыть. Он коснулся ладони альфы и присел на край кровати, замечая, как подрагивают его ресницы. Он потихоньку просыпался, а Чон не понимал, что нужно было говорить в такой ситуации. Тэкёну рассказали о случившимся, о его виновнике аварии, обо всём? — Чонгук? — Ок приподнялся, рассматривая лицо альфы. — Что ты здесь делаешь? — Помнишь меня? — брови Чонгука сомкнулись на переносице, а глаза заблестели от слёз. — Тэкён, ты помнишь? — Я видел на фото. Ты в меня врезался? Чон замолчал, быстро переваривая сказанное. Его живой друг смотрит на него не так по-родному, как раньше. Не узнаёт, не помнит ничего из того, что они пережили. Чонгук виноват в том, что Тэкён утратил свои воспоминания. Все до единого. Альфа плачет, слёзы сами срываются с глаз и опадают на ладонь Ока, которую альфа держал. Тюрьма пугает, но больше всего Чонгука волнует чувство вины, не даёт жить. Он никому не показывал насколько больно ему было внутри в момент аварии, в больнице, в аэропорту, когда он нагло сбегал. Кому это интересно? Альфа никак не докажет свою правоту в той трагедии. Он виноват. — Это был я, мне жаль. Потому что на Чонгуке ни царапины, а Тэкёна увозили едва ли не в чёрном мешке. Так это страшно жить, не зная, что с тобой может случиться в следующую секунду. А в тот особенно опасный момент, когда скорость переваливала за три сотни, альфа не думал о плохом, не допускал мысли о том, что может что-то произойти. Один взгляд лишний и он потерял всё. Его друг на больничной койке лежит — этого себе Чонгук никогда не простит, как бы не старался. — Тебе про меня наверное только плохое рассказывали? — утирает слёзы альфа. — Но кто бы что тебе не говорил, ты знай, что мы были друзьями. Я понимаю, что прощения не заслуживаю, бесполезно говорить «прости»… — Как ты ещё посмел прийти? — вырывает руку Тэкён, смотря шокированными глазами на Чонгука, который серым пятном сидит рядом. — У тебя совесть есть? Ты прав, мне не нужны извинения, лучше уходи. — Тебя настроили против меня, я понял, — поднимается альфа, шмыгая носом. — Я уйду, Тэкён, и получу своё наказание, но мне всё равно никогда не избавиться от чувства вины. — Значит, ты будешь страдать всю жизнь! — вскрикивает парень. Чонгук теперь теряет и друга. Он не надеялся на то, что Тэкён так просто простит его и всё будет как прежде, нет, конечно. Но услышать такое из уст самого доброго парня, которого Чон знал, было очень непривычно. Друзья вот так и уходят? Оставляя после себя пепел воспоминаний и горечи? Чонгук не может это принять, но он сам похоронил того, кто был частой причиной его улыбки. Совместные тренировки, клубы, омеги — всё, что их связывало теперь уничтожено. У альфы дрожит нижняя губа, ему не стыдно за слёзы. Мужчины плачут именно в такие моменты, когда лишаются части своей жизни, будто кусок из души вырывают. Тэкён вычеркнул из воспоминаний Чонгука, но Чон так не сможет. — Иди вон, — говорит Ок. Бывший друг смотрит на него без фокуса, еле стоит на ногах, грезя упасть на колени. Сил не осталось, у него ничего не осталось, и он в который раз хочет извиниться, но эти его слова пустой звук. — Поправляйся, — шепчет Чонгук, надевает на лицо маску и, забрав вещи, покидает палату. За её дверьми всё тот же мужчина провожает альфу до выхода. Чон обещал позвонить менеджеру, как только выйдет от Тэкёна, но парень выключает телефон и уезжает в аэропорт.☽
Синий ниссан скайлайн неприметно стоит за парком. Ближайшие машины находятся в паре сотен метров. Юнги откинул спинку кресла назад и удобно улёгся, принимая ласки альфы, устроившегося над ним. Ноги омега сцепил за спиной Чимина, а руки за шеей, горячо отвечая на поцелуй. Пак забрался ладонями под серую футболку омеги и мягко поглаживал его бока, имитируя толчки тазом. Связывает пару только секс, который произошёл на какой-то попойке в доме Чимина. Юнги как-то не решился отказывать горячему альфе, а после позволил трахать себя постоянно. У них свободные отношения, но оба знают, что больше ни с кем не спят. Пак вообще-то влюблён в Юнги, но это не важно. Альфа покусывает красные после долгих поцелуев губы, и шепчет в них пошлости, улыбаясь в темноте авто. На фоне играет какой-то новый трек, в бит которого Чимин через одежду производит манипуляции, а Юнги постанывает от происходящего. Его молодой любовник прекрасно знает, что делать, чтобы Мин метался на месте только от его шаловливых ручек и резких касаний. Те самые ладони ползут вниз, сжимают ягодицу Юнги через ткань джинс, а после уходят под ремень. Омега наспех сам расстёгивает его, позволяя Чимину большее и снимает с него футболку, гуляя пальцами по кубикам пресса на животе. В машине всегда неудобно заниматься непотребствами, но оба потерпят, ведь не впервой. — Хватит копаться, — говорит Юнги, пока Пак стягивает с него джинсы. — Быстрее, Чимин, — сгорает от нетерпения омега, швыряя свою куртку вместе с футболкой на пассажирское сидение. Альфа только тяжело дышит, потому что слов не остаётся, когда Юнги предстаёт перед ним обнажённым. Его белая кожа так и сияет в ночи, освещая пространство, и Пак на секунду теряется, всё привыкнуть не может. Они меняются местами и Чимин дёргает штаны вниз, а омега не сдерживаясь, насаживается, как только ощущает бедром горячую плоть. Протяжный стон не выходит за пределы ниссана, разбиваясь о стекло автомобиля. Юнги прыгает на альфе, упираясь ладонями о его грудь и сдувает влажную чёлку с глаз. Будь у омеги больше свободного времени, он бы с Чимина не слезал. Холостяцкая жизнь даёт о себе знать. У него так давно не было альфы, что он переспал с этим малолеткой, а теперь навёрстывает упущенное. Никто не знает об их связи, и это только распаляет желание. Тайные встречи, быстрый перипихон, но главное — ожидание. Чимин целует его ключицу, оставляя засос и останавливает омегу, крепко схватив за зад. Он перенимает главенство, держа его так, чтобы не соскользнул, но Юнги даже двинуться не в силах. Альфа нарочно быстро входит в него, с каждым толчком говоря пошлости и высмеивая слабость Юнги в данный момент. Это омега научил его так действовать. Он любит грубо, чтобы его брали без лишних слов, чтобы унижали. Такое по нраву большинству омегам, пускай они и скрывают свои тайные желания. Юнги не станет отказываться от этой порции чистого кайфа, который он и ранее видал. Ни одно действие любого наркотика не сравнится с Чимином и его членом, никогда. Омега знает. Альфа сам уходит в забвение, когда в его руках плавится это волшебное существо, которое пахнет так сладко, что сахаром покрывается сердце, прячется в броню. Чимин стонет с ним в унисон, собирая языком капельки пота на молочного цвета шее, и утягивает в животный поцелуй, когда доходит до пика. Юнги материт его за то, что Пак кончил в него, ведь теперь ему нужно в душ, хотя собирался он в парк. — Подумаешь немного испачкаешься, — смеётся Чимин, после получая слабую пощёчину от омеги. Юнги машинально тянется за салфетками, вытирается вместе с альфой и одевается. Через десять минут они присоединяются к толпе. Мин оставляет машину и выпроваживает Чимина раньше, чем кто-то заметит, что они приехали вместе. Пак убегает к друзьям, а Юнги как ни в чём не бывало выходит на улицу, дыша свежим воздухом и наблюдает за тем, как слегка запотевшие окна в тачке становятся прозрачными. Он ощущает, как по ногам течёт сперма, поэтому завязывает куртку на животе, чтобы ничего не было заметно и здоровается с подошедшими знакомыми. Хосок, стоящий через дорогу у мазды, видел, как Чимин выходил из ниссана.☽
Тэхён просыпается к ночи, разморённый тяжёлым трудовым днём. Омега вытирает слюну с лица и потягивается, присаживаясь на диван. Серия аниме, под которую он уснул, давно кончилась, а за окнами садилось солнце. Он проверил телефон, видя десять смс от Юкхэя и рассмеялся, пока шёл к гардеробной переодеться. Тэхён набрал номер альфы и поставил на громкую связь, стягивая одежду. — Где ты пропал? — взволнованно спрашивал Вон в трубке. — Я тебе писал! Хотел уже отцу позвонить. — Моему? — Нет, своему, — иронизирует альфа. — Я спал. — А я уже пару часов жду от тебя ответа. Я приеду за тобой через десять минут — Я не сяду в тачку. — Ладно, но я всё равно приеду, — кладёт трубку Юкхэй, а Тэхён продолжает переодеваться. Омега надевает футболку и джинсовый комбинезон на десять размеров больше своего. Он прилизывает волосы, выбившиеся из привычного состояния после сна и, затянув чёрные кеды, спускается на перекус, прихватив ключи от рено со стола. Ким ворует пирожок со стола, за которым ужинал отец и убегает на кухню выпить воды. — Снова собрался за руль? — интересуется отец. — Да, — Тэ выходит к нему с полупустым стаканом воды и садится на свободный стул, снова позволяя себе шалость, в виде кражи еды. — Куда ты торопишься? Поешь нормально, — строгим тоном просит Юджин, пока сын жуёт с полными щеками и пытается запить. — Я не… — осекается омега, когда со двора слышится гудок автомобиля, — могу. Юкхэй приехал, — дожёвывает парень и выходит из дома, сразу направляясь в гараж, пока альфа, выйдя из лексуса, наблюдает за ним, а отец из окна. Тэхён выезжает на рено, останавливаясь рядом с тёмным автомобилем Вона и опускает окно. Лукас улыбается, шепчет о том, что заметил отца омеги и хочет войти поздороваться, на что Тэхён посылает его, и резко выезжает в открытые охраной ворота. Альфа всё-таки громко кричит Юджину, а мужчина отвечает только лёгким движением руки. Его сын не будет шляться где-то там. С ним рядом хороший человек, можно не волноваться. — Куда мы поедем? — тоже открывает окно Лукас, сравнивая машину с тэхёновой. — На «Восток», мне нужно потрещать кое с кем. Тэхён не подпускает чужих людей близко, зная, как больно они делают, когда открываешь им душу. Но он к Лукасу и не привязывается, общается потому что сам этого хочет. У них оказывается много общего: они оба любят читать, пускай вкусы и не схожи, но есть, что обсудить; оба учились во Франции; любят говорить о машинах. Юкхэй интересный собеседник, а главное, что с ним не скучно. Тэхён год жил в прострации, поэтому сейчас для себя решил немного развеяться. Никаких больших планов у него на альфу нет, они только друзья. К тому же отец не будет доставать с лишними вопросами о том, куда это его ребёнок уезжает на ночь глядя. Если он с сыном его друга, то всё хорошо. В парке Тэхён оставляет машину в центре, всё равно знает, что его появление будет заметно, а Лукас неподалёку. Но он не торопился выходить из лексуса, чтобы познакомиться со здешними гонщиками, альфа остался в машине и наблюдал за Тэ. Вообще Вон не любитель шумных компаний, поэтому с радостью пообщался бы только с Кимом, без всяких лишних глаз, пускай он и очень дружелюбен. Тэхён оглядывает знакомых, здоровается с Юнги, замечает Хосока и Хёнджина. Чонгука с ними нет, что добавляет настроения, но это роли никакой не играет. Омеге нужен Джунхи и он будет ждать его. Тэ не спускает глаз с чёрного лексуса, который саранчой облепили омеги и мысленно матерится. Ему не до этого. Мексика здесь. Омега красит губы, сидя на своей феррари и смеётся с тупой шутки своего друга. Машина Джунхи стоит рядом с розовой Кана, но альфы всё ещё нет. Тэхён заходит в чат, быстро пролистывает его и смотрит на время. А не было ли это плохой идеей? Все эти разборки. Скажите кто-нибудь ему в прошлом, что омега поедет к Джунхи, чтобы набить морду, и он сам себя засмеёт. Но Тэхён не понимает, как альфа после попытки изнасилования ещё может писать ему, говорить о том, что скучает и совсем себя не уважать. Ким ему наглядно при всех покажет, что бывает за такое. — Вот и ты, — шепчет себе под нос Тэхён и двигается в сторону Джунхи, когда тот возвращается с толпой подвыпивших альф. — О, привет, — нарочно врезается в Пака. — Ты появился, — расплывается в улыбке парень. — Ты же так скучал, вот я и подумал, что должен приехать ради тебя, — разговор слышит Ёсан и ещё пара десятков человек. — Так что, к тебе или ко мне? — Придержи коней, — переходит на шёпот Джунхи, — здесь людно, поговорим позже? — Да ладно тебе, пускай все знают! — Что происходит, Джунхи? — спрыгивает с капота Мексика. — Ты снова лезешь к нему? — спрашивает у Тэхёна омега, но с его стороны получает игнор. — Я вот сейчас прямо готов, поехали, — распаляется Ким, — сам писал, что скучал, забыть не можешь, а теперь сливаешься? Кто же так делает? — Хватит устраивать цирк, — просит альфа, раздражаясь. — Вот именно, — голос Тэхёна холодеет. — Ты пытался взять меня силой на своём дне рождении, получил по морде, и ещё пытаешься что-то там мне заливать? Ты сделал свой выбор, — кивает на Мексику, — вот с ним и спи, а ко мне не подходи даже, имей хоть каплю совести. — Ты стал в последнее время слишком разговорчивым, тебе не кажется? Запугивай своего Чонгука, не надо на меня гнать, — лучшая защита — это нападение. — Почувствовал себя всесильным? Тэхён-и, — альфа делает шаг к нему, — на меня твой убийственный взгляд не действует, — тычет в грудь парню, нависая сверху. — Руки убрал! — выходит из машины Лукас, быстрыми шагами направляясь в эпицентр конфликта. — Твой новый бойфренд? — не удерживает смешок Джунхи. — Я сказал убрать руку, — Вон толкает альфу, закрывая Тэхёна. — Тебе что-то было не понятно? Я сейчас доступным образом объясню, — закатывает рукава тонкой куртки Юкхэй. — Нашёл себе защитника? Да сколько же у тебя их? — всё так же смеётся Пак, пропуская удар. Альфу ловят друзья, стоявшие позади. Юкхэю прилетает уже от незнакомых людей и начинается драка. Трое напали на одного, но и сам Вон был не так прост, чтобы дать избить себя. Он продолжал раздавать тумаки, пока Тэхён стрельнул взглядом в сторону, где стояли Хосок с Хёнджином. Альфы ринулись разнимать их, несмотря на то, что не испытывали симпатии ни к Лукасу, неожиданно появившемуся здесь, ни к Тэ. Сам омега отошёл подальше, к Юнги, который наблюдал со стороны. К мордобою подключилось ещё человек десять, кто-то защищал Джунхи и его прихвостней, кто-то помогал их бить. — Красиво, — восхищается происходящим Тэхён. — Ну ты и кашу заварил, — качает головой Юнги. Тэхён не чувствует вины, Юкхэй сам влез, хотя на это и был расчёт. Джунхи давно пора было получить по заслугам, Вон отплатит ему за всё. Он, кажется, даже входит во вкус, раскидывая альф, и успевает обменяться парой слов с Хосоком. Когда на ногах остаётся только пара человек, по большей степени те, что разнимали, всё заканчивается. Лукас, с разбитым лицом подходит к Тэхёну, сплёвывает кровь у ниссана Юнги и протягивает омеге окровавленную руку. — Поехали отсюда. — Теперь можно, — омега прощается с Мином и направляется за Юкхэем, с ухмылкой смотря на друзей Чонгука, зализывающих раны у своих машин. Альфы понимают, что эта эмоция обращена именно к ним. Тэхён почти сказал: «Я способен на всё, бойтесь».