Верховный чародей

      Тем вечером Геральт так и не вернулся к ночлегу. Йенифер предложила Лютику не переживать и хорошенько отоспаться. Но у парня не вышло. Проворочавшись часа два, он встал и ушёл в глубь леса в поисках покоя.       Лес был тихим, лишь изредка шуршали травы, повинуясь лёгкому дуновению свежего ночного ветерка. А под ногами порой хрустели опавшие сосновые иголки и шишки. Юлиан поднял одну. Она была с его ладонь, почти круглая, раскрывшаяся, словно цветок хризантемы. Повертев шишку в руке, он сунул ее с мешочек, болтающийся на поясе. Над головой распростёрлось иссине-чёрное небо, усеянное миллиардами звёзд, словно кто-то рассыпал камешки по дорогому шёлку. Лютик отчётливо видел некоторые созвездия, показанные когда-то в детстве ему его матушкой. Это мимолётное воспоминание ещё больше угнетало и без того плохое состояние парня и он постарался поскорее их отмести из своей головы, будто пыль метёлкой. А ведь и правда, подумалось ему, наши воспоминания, как пылинки, клубятся в наших головах. Какие-то исчезают, стоит только дунуть, иные же оседают толстыми слоями на фолиантах нашей памяти и стереть их становится сложным.       Бард уже далеко ушёл от привала, но по-прежнему не чувствовал ведьмака. Конечно, он без труда мог отыскать последнего, воспользовавшись своими силами, но не хотел лишний раз раздражать мужчину. Он понимал, что Геральту нужно время на осознание, нужно дать ему возможность смириться и принять тот факт, что Лютик не беспомощный бард, а могущественный маг.       В поисках молодой человек добрёл до полянки. Там не было ни единой сосны, лишь большой мшистый волун в самом центре. А вокруг него ковёр распустившихся лунных цветов. Их желтоватые головки в ночи казались молочно-белыми. Они раскачивались поочерёдно, создавая этим какую-то свою особенную мелодию ночи, звенящую мелодию тишины. Лютик аккуратно прошёл по полянке и взобрался на камень. Разместившись, он обнял себя за колени и поднял голову к небу. Его взгляд ловил каждую мерцающую звезду, пополняя список его сверкающих хрустальных барашков. Парень не знал, сколько просидел там, но наверняка не мало, небесные жители медленно двигались по черному ковру, постепенно стремясь к горизонту и оставляя за собой предрассветное небо. Наблюдая это движение Лютик почти заснул, как вдруг он услышал шорох вдалеке за спиной. Он резко обернулся, на краю поляны, меж сосен, стоял белый волк. Немного проморгавшись, он понял, что это его волк. Его любимый. Его Геральт. – Как интересно лютик среди энотеры. – Что?,–удивился парень. – Эти цветы называются энотеры, в народе лунный цветок. От того, что распускаются только ночью и лучше всего выглядят при луне. Прям как ты... странно, что Лютик. – Просто такой же ядовитый как лютики... Геральт ухмыльнулся на эти слова и подошёл ближе, взглядом прося разрешения сесть рядом. Юлиан подвинулся и ведьмак залез на камень, размещаясь под боком у парня. – Почему ты сразу не сказал? – Ты меня в самом начале ненавидел, что бы ты сделал тогда, знай, что я на самом деле такое? – Ничего бы не сделал, я чувствовал, что ты безопасен. – Потому что я так хотел, потому что я силу держал в себе, пытался быть обычным. – Этим ты себя... – Нельзя сломать то, что давно сломано. Геральт напрягся. Он понимал, о чем говорит бард. Понимал и злился, что ничем не может помочь, ничего не может исправить. – Ты мне расскажешь? – Да, я же обещал... – Покажешь? – Придётся...        Геральт всего себя приготовил к тому, чтобы узнать наконец историю своего возлюбленного.