Наследие

      Тоненький луч света пробился сквозь плотные шторы темно-синего цвета. Вся комната была окутана мраком, Леви никогда не любил, когда его чуткий сон что-либо нарушало. В комнате не было ни домашнего телефона, ни музыкального центра, ни, боже упаси, телевизора. Окна всегда были занавешены плотными шторами темных оттенков, он не любил, когда по утрам солнце лезло в лицо, а особенно в глаза. В такие дни он был особенно раздражительным и мог сорваться из-за любой мелочи.       Луч света уже подкрался достаточно близко к постели и почти добрался до его свисающего на краю запястья. Свет мазнул по мускулистому плечу, пробираясь все выше, пока не добрался до его шеи. Ещё несколько минут и солнечный свет полезет ему в лицо, тем самым, вытаскивая из царства Морфея. Но тут из гостиной раздался громкий звонок телефона. Хорошо, что домашний телефон перекрыт, а сотовый в другой комнате и мелодия не особо слышна. Однако, человек, звонивший Аккерману, либо бессмертен, либо является высоким блондином с голубыми глазами и полным отсутствием совести. Леви не понимал, что ему снится. Он так и проспал бы со смутным пониманием своего странного сна, если бы до его глаз не добрался злополучный солнечный лучик и телефон не разразился повторным звонком.       Тут Аккерман не выдержал, с раздраженным рыком вытащил подушку из-под головы и накрылся ею сверху. В таком положении он пролежал минуты две, пока телефон не разразился третьим продолжительным звонком. Он резко вскочил с кровати, с остервенением раздвинул шторы и побрел к телефону. «Ну естественно, кто бы ещё это мог быть?!». — Алло, Смит, чёрт бы тебя побрал! Ты что, не знаешь, что я ненавижу, когда ты так делаешь? — возмущенным тихим голосом спросил Леви. — Немедленно приезжай в офис, надо поговорить. Жду, — ровным тоном сказал Эрвин, тем самым пропустив злобную тираду своего работника, и сбросил звонок.       Послышались гудки, Леви глубоко вздохнул и побрёл в умывальню, чтобы привести себя в порядок. Прямо напротив двери находилась вместительная ванна цвета меди, выполненная под антиквариат, но ей Леви почти не пользовался, предпочитая душевую кабину. Она, в свою очередь, находилась справа от входа, Покрытие из черной плитки, дверца кабины матовая настолько, что можно было разглядеть силуэт, но не увидеть ничего лишнего. Напротив душа у левой от входа стены, была установлена медная раковина под дизайн ванны и большое зеркало в позолоченной раме. Когда Леви въехал в эту квартиру, решил ничего не менять, единственной его покупкой была, разве что, душевая кабина, так как своё утреннее пробуждение он не мог представить без бодрящего контрастного душа. Это его ежедневный ритуал.       Подойдя к зеркалу, он уставился на отражение. Рассматривая свою внешность, Аккерман задумался, что за важное дело возникло у этого здоровяка. Его взгляд упал на потемнение под глазами. Он попытался вспомнить, а были ли эти мешки под глазами у него в детстве? Хм-м-м, ведь сколько он не высыпался и не отдыхал, мешки никогда не исчезали. Может, это связано с тем, что в детстве и юности у него были проблемы со сном, да и с психикой в целом? Мрачные кадры всплыли перед глазами, однако Леви быстро брызнул себе в лицо холодной водой, чтобы смахнуть наваждение. «Не хочу вспоминать это! Пора отпустить прошлое» — сказал он себе и встал под струйки прохладной воды.       Выйдя из душа, Леви оказался в гостиной, там был простой бежевый диван с подлокотниками из черного дерева и плазменный телевизор, которым он редко пользовался. Перед диваном устроился журнальный столик, выполненный из того же материала, что и подлокотники. Поверх столика лежал ноутбук Аккермана, по которому он связывался с Эрвином или иногда с Зоэ. Правда, с Ханджи связь была больше односторонней, она закидывала его электронным письмами, а он читал их и, дожидаясь отметки в десять «поступивших», отвечал одним коротким: «все нормально». Его гостиная была совмещена с кухней, а кухня со столовой, но благодаря большой квадратуре жилища, все смотрелось органично.       Аккерман лёгкой походкой прошел на кухню и достал из верхней тумбочки упаковку с чаем. Кухонная мебель в квартире, да в принципе вся мебель у Леви, была в одном стиле. Видимо дизайнер решил не заморачиваться и обставить всё просто и без изысков. Напротив рабочей части кухни стоял длинный обеденный стол на шесть персон, также из черного дерева. В любом случае, Аккермана всё устраивало, он не был снобом, как его хороший друг. Да и черный цвет был одним из его любимых.       Приготовив свой любимый чай, Леви вдруг вспомнил, каким серьезным тоном Смит просил его явиться. Наверно, он должен очень поторопиться, это наверняка что-то важное. «Эрвин будет метать молнии, если я опоздаю» — подумал Леви и, широко улыбнувшись, продолжил медленно попивать чай. Он наслаждался его слегка терпким и ароматным вкусом. Будь его воля, он бы бросил Смита и открыл свою чайную лавку во Франции, хотя нет, лучше в Англии, подальше от этого зануды. Однако Леви не мог этого сделать, как бы не хотелось признавать, но Смит очень многое для него сделал, он стал для него другом. Леви обязан ему многим, ведь это Смит вытащил его из той задницы, в которой он прозябал с матерью. Воспоминания о ней взбередили старую рану, о существовании которой он кажется начал забывать. Или он просто хотел убедить себя в этом?       Закончив свою трапезу, Леви встал и надел своё осеннее пальто глубокого серого цвета с крупными деревянными пуговицами, под ним у него была надета рубашка черного цвета и голубые джинсы.       Подойдя к своей машине, Леви оглядел всё ли в порядке с его малышкой. Это была Audi TT 8N, его любимого темно-зелёного цвета, с кожаными серебристыми сидениями. В салоне всегда приятно пахло различными ароматными травами. Вкупе с особым пристрастием парня к редким сортам чая, можно подумать, что подобные запахи успокаивают, дают чувство надёжности. С чего бы это?       Он всегда следил за своими вещами и содержал их в чистоте и порядке, не дай бог вы прикоснетесь к его машине грязными руками, считайте вы труп. Леви проживает в достаточно благоустроенном районе Франции, однако его старая привычка проверять машину на наличие повреждений и грязи кажется никогда не исчезнет. Где-то за пятнадцать минут, он добрался до логова Смита.       Войдя в холдинг, он прямиком направился к лифту, не обращая внимание на приветствия охранников. Он зашёл в лифт и нажал на кнопку «десять», как вдруг чья-то тонкая ладошка приостановила закрытие дверей. Девушка, задыхаясь, вошла в кабину. Это была она. Петра Ралл. Её гладкие светло-рыжие волосы еле доходили до плеч, а глаза цвета золота взглянули на него и в них промелькнуло что-то, правда, он не успел понять, что это было, как услышал её тонкий голосок: — Привет, тебя Смит вызвал? — Да, и как ты догадалась? — с сарказмом сказал Леви, все в холдинге давно знали, что если он тут и появляется, то это по личной просьбе Смита.       Она смущённо опустила взгляд. На пятом этаже двери распахнулись, его надежды на то что она выйдет из лифта канули в лету. Остальные пять этажей она рассматривала свои туфли или ноги, или пол лифта, хотя чёрт её знает, что она искала там. Леви уже выходил из лифта, когда она последовала за ним и остановила, схватив за локоть. — Может сходим куда-нибудь вечером? — смотря прямо ему в глаза, сказала Петра. — У меня планы, — не моргнув и глазом, соврал Леви. Конечно, никаких планов у него не было, просто ему уже осточертела эта девчонка. — Может тогда в пятницу, вечером? — не опуская рук, проговорила Ралл.       Месяц назад Леви провел с ней ночь, и довольно не плохую, можно сказать. Они даже повторили это несколько раз. Он даже подумывал, что у них в принципе могло что-то сложится. Пока однажды вечером, задержавшись у Смита и проходя мимо переговорной, не услышал этот самый тонкий голосок, который едва не переходил на фальцет от перевозбуждения. Она разговаривала с кем-то по телефону и уверяла, что её «старания» будут вознаграждены Аккерманом. Видимо, она считала, что, если она будет девушкой правой руки и лучшего друга её босса, то тот замолвит за неё словечко перед ним. Однако она глубоко ошибалась, даже если б она смогла так окрутить Леви, он, в свою очередь, никогда не полез бы к Смиту со своими заморочками. Да и сам Смит не стал бы прислушиваться к слезным мольбам Аккермана повысить Ралл. «Слезным мольбам?!» — аж самому смешно стало. Однако Леви не стал ломать воздушные замки Петры. Пусть девочка верит в то, во что хочет верить, а Леви будет «слепо» принимать все её, кхм, «старания». — Ну ладно, встретимся на месте, я напишу где и когда. И не смей опаздывать, — сказал Леви и отвернулся от девушки. Наконец, свернув в нужный коридор, парень направился к кабинету Эрвина. И без стука вошел в дверь.       Секретарь Смита с удивлением наблюдала такую бестактность подчинённого. Хотя она уже давно здесь работала и знала, что для Аккермана не писаны правила. Когда парень вошел в кабинет, его уши свернулись в трубочку от голоса начальника. — Я позвонил тебе два часа назад, и сказал НЕМЕДЛЕННО ехать сюда, скажи на милость, что ты не понял из моих слов? — спокойным голосом сказал Смит, однако на слове «немедленно» его спокойствие едва не треснуло. Немного помолчав и восстановив свой обычный тон, он продолжил. — Тебе ехать минут двадцать от силы, чем ты занимался остальное время, а?       Голубые глаза вцепились в серо-голубые Аккермана. На гневную тираду Эрвина, Леви моргнул и прошел к креслу около стола начальника. Оперевшись лодыжкой правой ноги на колено левой, Леви заговорил, медленно растягивая слова: — Я пил чай, а ещё принял душ, или ты хочешь, чтоб я ходил и вонял, как дворовая псина? — Ладно, поговорим об отсутствии твоей компетенции в другой раз, а сейчас перейдем к делу, однако впредь так не делай, мало ли по какой причине я тебя требую. Леви закатил глаза и кивнул, этот ритуал покорности они проделывают каждый месяц. — Так вот я нашел того человека, с которым можно было бы исполнить наш план, — довольным голосом сказал Смит. — На взгляни, — Эрвин протянул ему тоненькую папку с досье некой главы азиатской преступной группировки. Рассмотрев документы, Леви недоуменно взглянул на Смита и поднял правую бровь, как бы задавая вопрос — «Ты часто падал в детстве вниз головой?!». — Смит, я, конечно, всё понимаю, но… ЯКУДЗА?! Ты сейчас серьезно, мать твою?! — первую половину фразы Леви пытался сдерживать свой внезапный порыв настучать другу по голове, однако он не всемогущ. — Успокойся, ты что не доверяешь моим решениям? — спокойно сказал блондин. — Мы тоже не белые и пушистые. — Это мягко сказано, но это же не наши местные преступные шайки, которые можно пальцем раздавить. У этих людей большая власть, — возмущённо сказал Аккерман, а потом продолжил, как ни в чем не бывало, спокойным тоном. — К тому же у них процент прибыли упал, мне кажется есть варианты получше для нас. — Леви, не в прибыли дело, — вспомнив о чем-то своём, улыбнулся Смит. — Мне нужно с ней встретиться, я принял решение. — Стоп! С ней?! Только не говори, что ты влюбился в предводителя якудзы, — ища в лице друга хоть намек на ошибочность своего мышления, промолвил Аккерман.       Смит поднял глаза от документов, взглянул на Леви и буквально через секунду разразился громким хохотом, походу даже Ханджи услышала этот смех в своем Гренобле. Может, у неё даже очки полопались от смеха этого идиота. Он что издевается?! Смит смеялся без остановки ещё две минуты, всё это время Леви наблюдал за другом со смесью недоумения и раздражения. Наконец-то, отсмеявшись, блондин заговорил: — Леви, ну ты даёшь! Я что, похож на пятнадцатилетнего подростка? Или, может, я когда-то крутил романы с опасными женщинами? — серьезным тоном Смит продолжил. — Я её даже в лицо не видел, что за глупости! — Тогда объясни для чего она так подходит и откуда у тебя вообще досье на неё? — не отступал Леви, он никогда не был особо любопытным, но тут просто не мог понять выбор друга. — Как ты сам сказал у них много власти, а ещё я вижу в них большой потенциал, впрочем, я уже принял решение и не изменю его, — Смит увидел, что друга не удовлетворил его ответ. — Я всегда искал информацию на людей, с которыми собираюсь сотрудничать. И вообще я позвал тебя не для обсуждения моего вердикта, а чтобы ты выполнил мой приказ. Леви взглянул на Смита в ответ и, сверкнув глазами, спросил: — Приказ значит? Ну говори, босс, какой приказ я обязан выполнить?       Эрвин проигнорировал оскорбленный тон Аккермана. Он вообще-то его начальник, и Леви обязан выполнять его приказы. Видимо, Смит слишком близко подпустил его, что теперь он задает лишние вопросы, да ещё и обиженного строит. Но ничего, пора поставить его на место. — Я хочу, чтобы ты понаблюдал за нашими гостями. С того момента, как их самолёт приземлится, ты не должен отводить от них глаз. В особенности от их самого главного. — Ты хотел сказать самой главной, — с усмешкой поправив блондина, сказал Леви. — Я что должен буду круглые сутки за ними наблюдать? Я, если ты не забыл, тоже человек. — Я дам тебе пару людей, сможете сменять друг друга, но я прошу тебя, чтобы основную слежку вел ты, я доверяю тебе как никому другому, — с серьезным видом сказал Смит. — Хорошо, когда они приезжают? — чёртов Смит знает на какие точки давить. — Они приедут в понедельник, у тебя есть три дня на отдых, я не буду тебя отвлекать всё это время, хорошенько наберись сил. Они тебе понадобятся.       Не говоря больше ни слова, Леви встал и пошел к выходу, кажется Смит сказал что-то ещё, когда дверь уже захлопнулась. «Не важно, надо будет позвонит ещё раз». Спустившись вниз и выйдя из здания офиса, Леви думал только об одном — «Он что совсем охренел?»       Они с Эрвином знакомы одиннадцать долгих лет, чего только не было между ними. Внезапно Леви даже стало как-то неприятно такое пренебрежение со стороны Смита. Сколько раз он вытаскивал этого оленя из смертельных опасностей, помогал вычислять «кротов» среди рабочих и беспрекословно выполнял все его приказы. Хотя нет, не всегда беспрекословно. Это вообще не про него. Леви всегда высказывал свою точку зрения и обосновывал её, однако разы, когда блондин прислушивался можно пересчитать по пальцам одной руки. «Почему же я все ещё работаю на него, чёрт возьми?!» — задался вопросом мужчина, окунаясь в воспоминание.

***

Одиннадцать лет назад Квартал Гар-дю-Нор, час дня.       «Чёрт быстрее же! Не стоило всё-таки соваться сюда! О чем я только думал?». Парень четырнадцати лет бежал что есть сил. Пытаясь не оглядываться назад, он ускорился до максимума. «Блять! Нахрена я только обернулся?!». Как только он повернул голову в сторону преследователей, у тех будто тоже открылось новое дыхание. Лицо брюнета действовало на них, как красная тряпка на быка. Леви слабо был знаком с районом Гар-дю-Нор, в отличие от его преследователей, которые догнали его за ближайшим поворотом. Хитрецы изначально знали, куда бежит их незваный гость, поэтому сразу разделились и перекрыли все пути отхода. «Идиот, а я то думал, куда свалила их большая часть?!». Не стоило расслабляться.       — Ну что, крысеныш, тебе некуда бежать, — сказал самый здоровый из банды, мужчина с полным отсутствием волос.       Оглядевшись, Леви насчитал около девяти человек, пятеро умников, перекрывших ему пути отступления, в то время как остальная четверка, не особо стараясь, ловко заманила его сюда по заранее продуманному ими маршруту. «М-да, а они не такие тупые как казалось». Все прошлые четыре раза план Леви срабатывал безотказно. Видимо, даже такие дегенераты поддаются дрессировке не хуже собаки Павлова. Правда, Леви не особо считал себя внешним раздражителем, хотя кого он обманывает, эти люди его просто ненавидели. Но, с другой стороны, благодаря ему у них выработался условный рефлекс включать мозги, они должны быть благодарны, а не замыкать его в кольцо и угрожающе смотреть. «Вот и делай добро после этого!» — подумал подросток.       — Что? Думаешь, как бы свалить с чужим добром? Ублюдок, теперь ты в ловушке, — продолжал наступать самый главный из них.       Леви был с ним согласен, он и вправду в ловушке, ему некуда бежать. Придется бороться. Поддаваясь вперёд, Аккерман мигом схватил этого болтливого идиота и ударил его голову об свое колено, не жалея сил. Небольшой рост играл ему на руку. Он выжимал все возможности из своего тела, пытаясь выжить.       Через пару секунд остальные заметили, что их предводитель, мягко говоря, не в состоянии продолжать бой, поэтому решили действовать методом — «восемь на одного». Они были уверены, что легко схватят воришку и заставят ответить за всё.       Леви схватил ближайших двух бандитов щуплой наружности за руки и с силой столкнул их головами друг об друга. Те даже не успели понять, что случилось, как отправились в беспамятство. Пока Леви думал, как действовать дальше, он не заметил, что к нему со спины подкрался парень с ярко-рыжими волосами, телосложением больше напоминающий медведя после спячки. Он ударил Аккермана по голове железной крышкой от мусорного бака. На секунду Леви потерял ориентацию в пространстве, но его противникам хватило и этого, чтобы взять его за руки и пригвоздить к кирпичной стене. Первый удар пришелся в живот. Рыжий увалень оскалился и с остервенением начал его бить по голове, пока струйка алой крови не потекла по виску, а скулы не покрылись багровыми кровоподтеками и лиловыми синяками.       Он чувствовал, как теряет связь с реальностью, когда до него добрались слова шатена с кудрявыми волосами, стоявшего в сторонке весь бой: — А коротышка то не шибко сильный, и почему вы упускали его прошлые четыре раза, не понимаю?! — довольным голосом произнес он. — Может, тогда сразишься со мной на равных? Ты ведь такой сильной похоже, — пробубнил Леви тихим голосом. Но шатен услышал его и рассмеялся так громко, что Леви согласен был принять ещё несколько ударов в голову лишь бы не слышать этот противный звук. Он зажмурился от боли, пронзившей его виски, но резко открыл глаза, когда услышал его ответ: — Я что похож на идиота? Зачем мне с тобой бороться, если ты, и так в наших руках, а? — Может пари? — Леви посмотрел прямо в глаза парню и, заметив блеск, продолжил. — У меня есть место, где я храню все награбленное, если ты победишь, я отведу вас туда, а если выиграю я, то вы отпустите меня. Шатен взглянул на брюнета своими зелёными глазами и склонил голову, обдумывая его слова. Леви разглядывал, как в его зрачках борются жадность и здравый рассудок. Судя по всему, здравый рассудок ушел восвояси, размахивая белым флагом в руках. — Ладно, давай устроим поединок, вот только как я могу верить, что ты правда отведешь нас в свою сокровищницу? — А как я могу верить, что вы отпустите меня, если я одержу победу, — на манер шатена произнес Аккерман. — Справедливо, — задумчиво протянул шатен. — Отпускай его, Роан.       Рыжий обормот наконец убрал свои потные руки с плеч брюнета. Подумав, что надо будет снова затеять стирку, Леви брезгливо поморщился. Тем временем шатен отошёл к противоположной стене и с вызовом глядел на сероглазого. — Ну нападай, коротышка, — сказал зеленоглазый, с усмешкой поглядывая на соперника.       Леви, сцепив зубы, проигнорировал его выпад и стал медленно приближаться. В его голове всегда был план на все случаи жизни и на один из таких подписался этот жадный засранец. Сделав свой фирменный обманный удар правой рукой, Леви дождался, когда противник перекроет его маневр и, использовав нужный момент, подсек левой ногой лодыжку шатена. Тот потерял равновесие и упал мешком. Леви уже собирался продолжить череду ударов, когда заметил подмигивание соперника своим напарникам. Не прошло и минуты, как Леви схватили и, подставив нож к горлу, прошипели на ухо: — Ну теперь, мелкий крысеныш, ты либо сдохнешь, либо отведешь нас к денюжкам, — помолчав секунду и переглянувшись с коллегами, продолжил бандит. — И умрёшь немного попозже, — все разразились громогласным хохотом, все кроме Леви. Он, не моргнув и глазом, ровным голосом сказал: — Ну что ж, несмотря на вашу щедрость, я, пожалуй, выберу второе. — Вот и отлично, я так и подумал, что даже такое ничтожество как ты захочет пожить чуток подольше, — с улыбкой объявил угрожающий мужчина позади. Тем временем шатен встал и с коварной улыбкой протянул: — Забавно, что ты всё же согласился на поединок, неужели правда рассчитывал на честность с нашей стороны, — сказал шатен с победоносной улыбкой. — Мало того, ещё и спалил своё логово, неудачник. Леви опустил голову и не двигался всё это время, пока стоявший сзади, не толкнул его и сказал: — Ну долго ещё стоять будешь?! Веди давай.       Подхватив Аккермана с двух сторон, бандиты двинулись к выходу из переулка. Спереди и сзади Аккермана также шли по двое человек. Потерявших сознание напарников, они оставили в переулке, решив вначале разобраться с добычей, а потом вернуться к ним и рассказать забавную историю о том, как Аккерман попытался от них сбежать, и им, к большому сожалению, пришлось от него избавиться. О деньгах же они решили умолчать, подумав, что эти слабаки ничего не сделали, чтобы быть в доле.       Леви вели, будто какого-то заключённого, будь они в каком-то нормальном районе, возможно, ему помогли бы, хотя на такое наивное стечение обстоятельств Леви никогда не рассчитывал, в каком бы районе он не находился, он привык не доверять никому и рассчитывать только на свои силы. Ведь в последний раз, когда он решил довериться, его грубо опустили на землю и напоследок станцевали чечётку. Этот случай до сих пор сохранился в его сердце, он никогда не забудет этого предателя, который бросил его, не моргнув и глазом.       Раздумья брюнета прервал надзиратель справа: — Ну что долго ещё топать до твоей усыпальницы? — недовольно протянул рыжий. Как там его, Роан, кажется? Хотя не важно. — Ещё квартал остался и на месте, — тихо сказал Леви. Надзиратель с другого стороны притормозил и развернул Аккермана лицом к себе, взирая на него сверху вниз. И низким голосом произнес: — Только без глупостей, мелкий, иначе ты знаешь, чем это может закончится. «Чем? чем? Вы в любом случае меня прикончите болваны!» — подумал Леви, но вслух ничего не сказал. Однако собеседник будто прочитал его мысли и продолжил: — Если ты думаешь, что смерть это худшее, что мы можем с тобой сделать, то ты глубоко ошибаешься! — с мерзкой улыбочкой сказал он. Леви молча кивнул. Он понял, что имеет ввиду этот громила. Но не повел и глазом.       Подходя к небольшому дому, все осмотрелись нет ли лишних глаз за ними, но, убедившись в безопасности, подтолкнули Аккермана к двери. — Давай, открывай уже, я жрать захотел, пока ты выгуливал нас по городу.       Леви усмешкой в душе заметил — «Он что сравнил себя с собакой, которую выгуливают, только что?». Но его лицо так и осталось неизменно.       Он подошел к двери и протянул руку к светильнику справа от него, засунув запястье внутрь плафона, он вытащил маленький ключик, покрывшийся ржавчиной, и изрядно потемневший.       Сзади раздался смех: — Серьезно? Хранишь ключ от логова в люстре? Какой же идиот! — засмеялся шатен.       Послышался щелчок замка и деревянная дверь распахнулась перед «гостями». Когда они переступили порог, то в ноздри сразу забился запах сырости и тухлых яиц. Рыжий, схватившись за нос, заскулил: — Святая дева Мария, коротышка, ну ты и свинья, как ты вообще живёшь здесь с этим запахом?!       Леви только усмехнулся и провел их к старому сундучку в углу комнаты. Все направились за ним. Леви вставил тот же ключик в замочную скважину сундука и, распахнув крышку, обернулся к парням, бросив через плечо: — Подходите, гости дорогие, деньги тут, — с хитрой ухмылкой сказал он. Один из них уже подошёл к нему, как рыжий на пару с шатеном завопил: — Стой, придурок! — и, уже обратившись к Леви, продолжил. — Сам вытаскивай деньги оттуда и, — порывшись в карманах, он вытащил небольшой пакетик и протянул брюнету, — складывай их сюда и шустрей давай, наши наверное, уже в сознание пришли.       Леви, взяв этот пакетик из ближайшего маркета, отвернулся к сундуку и, просунув руку внутрь, резко вытащил револьвер и, направив на шатена, выстрелил. Затем он перевел взгляд на рыжего и хотел выстрелить в него, когда четверо остальных бросились в его сторону, но Аккерман ловко увернулся и быстро выстрелил в рыжего. Затем он сосредоточил внимание на оставшихся четверых противниках. Не теряя времени, Аккерман прицелился в следующего и выстрелил, от его хладнокровности все стояли как вкопанные. «Дилетанты! Только и умеют языком чесать!» — подумал брюнет. Он уже хотел пожалеть их, но вспомнил слова того самого человека, из-за которого когда-то потерял веру в людей: « — Запомни, малявка, никогда не оставляй конкурентов в живых! Никогда не смей впускать в себя жалость к соперникам! Если ты начнёшь пускать слюни и жалеть этих животных, рано или поздно это аукнется тебе! Ты подумаешь — «Ох, я сделал доброе дело дал им второй шанс!», — пародируя восторженный голос школьницы, сказал наставник и продолжил речь. — Но не успеешь и пискнуть, как тебе в задницу срикошетит твоя доброта в виде парочки смачных пуль. Не забывай люди мстительные животные все без исключения, я в том числе, — натянув шляпу на глаза и сверкнув ими, сказал он».       Вынырнув из омута с воспоминанием, Леви навел дуло на самого ближнего и снова выстрелил. Подстрелив предпоследнего Леви уже хотел выстрелить в последнего из компании, как услышал щелчок, но ничего не произошло, русоволосый парень напротив кажется уже успел сделать заметку в ежедневнике, чтобы пойти в церковь и поставить свечку.       В это время Леви накрыло осознанием, что в его револьверном барабане вместимость всего в пять патронов. Глубоко вздохнув, он выкинул пистолет в сторону и направился к последнему члену банды, русому парню со светлыми голубыми глазами, параллельно закатывая рукава лёгкой куртки изумрудного оттенка.       Пока тот не завопил своим писклявым голосом: — Стой! Пожалуйста! Я никому не расскажу, что здесь было, честное слово! — истерически размахивая руками, говорил он. На это Леви усмехнулся и напомнил фразу недавно сказанную ими же: — Неужели я такой наивный, чтобы верить вам? — в этот момент Аккерман достал из заднего кармана нож и, подойдя вплотную, ловко воткнул его прямо в сердце мальчишки. Леви наблюдал, как закатываются голубые глаза соперника, лицо бледнеет, а тело обмякает в его руках. Прокрутив нож по часовой стрелке, он вытащил его из раны и отпустил тело парня на деревянный грязный пол из темного дерева. Затем он достал белый платок из кармана и вытер свои руки и орудие убийства, параллельно наблюдая, как на поверхности одежды русого парня, проступают кровавые пятна. Его холодные серые глаза с голубыми пигментами наблюдали, как из тела сочится кровь прямо на пол, образуя небольшую лужицу. Вернув чистый нож во внутренний карман куртки, он выкинул платок на пол к истекающему трупу.       Отойдя назад, он оглядел комнату, и проверил не шевелится ли кто-то из группировки.       Он удовлетворено улыбнулся. Его план сработал как по нотами. Пари. Нападение. Дать слабину, чтобы его схватили, и, конечно, он знал, что его схватят, если не вовремя поединка, так после победы точно. Он просчитал все до мелочей. В том числе и нежелание тупиц подходить к сундуку, он даже дал им шанс, но те решили проявить предосторожность вовсе не там где надо. Или он просто хорошо сыграл свою роль?       Он так был доволен своей предусмотрительностью, что не заметил, как истощилось его тело во время драки, а затем и эта прогулка протяженностью в пять километров сыграла свою роль в усугублении его состояния. Прислонившись к стене дома, Леви рассмеялся, вспоминая, как рыжий тупица подумал, что он здесь живёт. Он бы никогда не стал жить в таком свинарнике, это заброшенное здание было его запасным планом для использования в таких ситуациях. Темные пятна замелькали в глазах: «Блять, не хватало сдохнуть от банального истощения!»       Из последних сил Леви медленными шагами добрался до района Сен-Дени, где и проживал. Ему оставалось пройти буквально пару километров, как его тело опустилось на тротуар, словно камень на дно моря. Тьма накрыла его сознание.

***

      Его серо-голубые глаза резко распахнулись и впились в белый потолок палаты. Проморгавшись, Леви начал вспоминать, что с ним произошло. Когда его накрыло понимание ситуации, он подскочил с больничной койки и уже хотел направиться к двери, чтобы забрать вещи и свалить отсюда поскорее. Но тут услышал басистый голос позади: — Здравствуй, Леви, меня зовут Эрвин Смит, — с улыбкой и блеском в глазах сказал высокий мужчина, сидящий в кресле. На нем был офисный костюм высокого качества, по возрасту кажется не намного старше самого Аккермана. «На вид лет двадцать» — подумал брюнет. Своим бархатным голосом блондин продолжил говорить. — Рад нашему знакомству, — сверкнув глазами, он уставился на Леви любопытным взглядом.