Мы должны верить, что чем-то одарены и что это должно быть достигнуто любой ценой.
Мария Кюри
— Мисс Дамблдор, я бы хотел обсудить с вами кое-что, вы не останетесь? Гермиона с трудом подавила раздражённый стон. Она ожидала, что Слизнорт рано или поздно пригласит её в свой клуб. Его просьба остаться после занятия подтвердила её подозрение. Она через силу улыбнулась, тихо прошептав Абраксасу «Иди вперёд», и обернулась к профессору. Сверкая глазами, Слизнорт встал перед ней едва ли не с распростёртыми объятьями. — Должен признать, я глубоко впечатлён вами, мисс Дамблдор. Никогда не встречал девушку, которая была бы настолько одарена в моём предмете. Хочу честно признать, у меня нет слов. — Спасибо, сэр, — просто ответила Гермиона. Лёгким движением она накинула сумку на плечо, в ожидании и даже с небольшим нетерпением глядя на профессора. Если ему есть что ещё сказать — что она и подозревала — то ему стоит просто приступить к делу. — В эту субботу я провожу небольшой вечер для моих самых прилежных студентов, — наконец продолжил он, нисколько не смущённый тем, что она не встретила его слова с энтузиазмом. — Честно говоря, мне никогда не представлялось возможности пригласить на одну из таких встреч студентку. Кажется, девушки вашего возраста не слишком интересуются зельями. Вы, напротив, очень образованны, поэтому сочту за честь, если буду иметь удовольствие регулярно встречать вас в нашем маленьком кругу. Конечно, вам не нужно беспокоиться, — быстро добавил Слизнорт. — Вы будете не единственной девушкой, поскольку каждый гость имеет право пригласить кого-нибудь на вечер. Это относится и к вам, конечно. — Я польщена, профессор, — легко кивнув, ответила Гермиона. В своём времени она не особо любила эти вечера, но сейчас, после того как она решила перестать избегать Тома Реддла, Клуб Слизней мог предоставить прекрасную возможность стать к нему ближе. Её напрягало то, как заигрывал с ней Слизнорт, однако она не отказалась, поскольку его приглашение могло помочь её дальнейшим планам. — Конечно, я приду в субботу, сэр. — Прекрасно! — воскликнул Слизнорт, потерев руки. — Вы получите официальное приглашение на неделе, где будут расписаны детали. Я очень жду нашей первой встречи в этом году. Вы станете украшением стола! Элегантным движением, которого Гермиона не ожидала от такого тучного мужчины, он взял её руку и оставил на ней лёгкий поцелуй. Девушка невольно покраснела от такого устаревшего жеста. Это, видимо, ещё больше осчастливило профессора: он, слегка наклонив голову, подмигнул ей, дав понять, что больше не задерживает в аудитории. Гермиона покачала головой, не зная, как относиться к его поведению. Самые настоящие сороковые — в её собственном времени этот жест показался бы смешным, но здесь подобные знаки внимания были нормой. — Кто бы мог подумать, что Слизнорт однажды пригласит женщину? Она застыла. Разумеется, Реддл ждал около аудитории. На выходных девушка его особо не видела — как Абраксаса и многих других студентов седьмого курса — но он, конечно, не потерял бы к ней интерес так быстро. Отлично. Так она может приступить к плану прямо сейчас. Гермиона холодно посмотрела на него. — Ждёте меня, Реддл? — Как видите, — отозвался Том и пошёл в сторону следующего занятия. Его взгляд, которым он окинул её с ног до головы, прогнал дрожь по телу. Почему появилось ощущение, что она кролик, случайно наткнувшийся на лиса? Раздражённая на саму себя, девушка прогнала ужасное чувство и растянула губы в саркастической улыбке. Он ещё раз задумчиво обвёл её глазами, но Гермиона не поняла, о чём он думал. Она чувствовала, что от него определённо не стоит ждать ничего хорошего, его глаза были холодны и расчётливы, даже когда слова звучали обыденно и невинно. Поэтому она удивилась, когда он наконец-то произнёс: — Профессор Слизнорт наверняка сказал вам, что вам позволено привести с собой гостя. Все эти годы я ходил один, поскольку у меня не было особого желания звать кого-то, кто сам не получил приглашения. Он говорил вам, что вы первая девушка, которую он пригласил, верно? Мурашки побежали по телу, стоило Гермионе осознать, на что намекают его слова. В душе зазвенел тревожный звоночек. Почему Том Реддл мог бы быть заинтересован в том, чтобы пойти с ней на вечер? Она поверила, что он не хотел идти с кем-то, кто не заслужил этого, но ничто не мешало ему и в этот раз пойти одному. Неужели он, как и она, решил узнать противника получше? Если так, хорошо это или плохо? Не была ли она его будущей жертвой, чьи слабые места он хотел отыскать? Она сомневалась в его дружеских намерениях в отношении неё. Гермиона ответила, сохраняя всевозможное самообладание: — И вы говорите мне это, потому что?.. Он раздражённо прошипел: — Я не люблю, когда люди прикидываются идиотами. Я предполагаю, что вы пойдёте со мной, разумеется. Самая умная ведьма во всей школе должна идти только с самым умным волшебником. Покачав головой, она ответила: — Строим из себя таких важных, не так ли? Не думайте, что можете издеваться надо мной таким образом, только потому что сделали мне подобие комплимента. Тем временем они подошли к кабинету истории, коридор рядом с ним наводнили студенты. Реддл остановился, легонько наклонился к ней и прошептал так тихо, чтобы никто из окружавших их учеников не смог расслышать: — Ты чересчур смелая, Гермиона. Мне это не нравится. Совсем не нравится. Даю тебе последний шанс, прямо здесь и сейчас. Воспользуйся им. Для собственного блага. Как ты заметила, я могу и более, чем готов прибегнуть к другим методам, если не получаю своего. Итак. Иди на вечеринку Слизнорта со мной. Гермиона сглотнула, во рту внезапно пересохло. Она была права, он проверял её, он хочет узнать о ней больше, и, если она не поддастся здесь, её жизни конец. Прекрасно. Она умудрилась взбесить Волдеморта всего за одну неделю до такой степени, что он теперь желает её смерти. Прими поздравления. — Я не говорила, что не пойду, Том! — как можно холоднее ответила Гермиона, внутренне дрожа от страха, но решительно отказываясь показывать его. — Я только сказала, что не позволю тебе издеваться надо мной. Если ты попросишь меня нормально, я могу сказать «да». На мгновение его взгляд стал ещё холоднее, и Гермиона испугалась, что пересекла черту. Однако спустя секунду полное ненависти выражение лица исчезло, и на его месте расцвела чарующая улыбка. Реддл элегантно отступил, протянул руку и спросил так громко, что слышали все: — Мисс Дамблдор, не окажете ли вы мне честь пойти со мной в субботу на вечер профессора Слизнорта? Послышались шокированные выдохи. Студенты, ещё не вошедшие в аудиторию, осознали, что произошло у них на глазах. Никогда прежде их любимый и такой уважаемый староста Том Реддл не оказывал столько внимания ни одной девушке, не говоря уже о том, чтобы пригласить кого-либо в Клуб Слизней. Гермиона чувствовала, что многие открыто пялятся на неё, но не об этой проблеме она беспокоилась. Она не понимала действий Реддла, и это не добавляло ей комфорта. — Сочту за честь, мистер Реддл, — наконец ответила девушка самым сладким голосом, приняв его руку и тепло улыбнувшись. Если он хотел игры, он её получит. Она не отступится. На миг её уверенный ответ выбил Реддла из колеи, однако улыбка никуда не делась, став ещё ярче. Как профессор Слизнорт до этого, он невесомо поцеловал её руку, затем отвернулся и вошёл в класс, сев на своё привычное место, как будто ничего не произошло. Гермиона чувствовала себя нехорошо. Его очаровательное, дружелюбное поведение приносило ей больше неудобств, чем холодное и враждебное отношение — последнее по крайней мере было искренним. Она с облегчением нашла в толпе светлую макушку Абраксаса, заметив, как много становилось вокруг неё недружелюбных лиц. — Том пригласил тебя к Слизнорту? — только оказавшись рядом, спросил Абраксас, желая узнать всё как можно скорее. Они вместе вошли в аудиторию, но Гермиона замешкалась перед тем, как сесть рядом с Реддлом. — Кажется, так. — Том никогда не приглашал девушек. Он всегда говорил нам, что появляться там с неприглашёнными гостями ниже его достоинства, — ответил Абраксас, подняв бровь. Гермиона сердито огрызнулась: — Так уж случилось, что я приглашённый гость. Профессор Слизнорт попросил меня задержаться и пригласил на вечер. Почему, ты думаешь, он хотел поговорить со мной сразу после занятия? Он, извиняясь, поднял руки: — Я не хотел оскорбить тебя, Гермиона, правда не хотел. Я просто очень удивился. Особенно если брать во внимание твои слова. Раньше ты не раз упоминала, что тебе не нравится Том. Кажется, сейчас всё обстоит иначе. — Он думает, что только самый умный волшебник имеет право приглашать самую умную ведьму, — объяснила она, качая головой. Абраксас снова удивился. — Это большой комплимент, особенно от Тома. — Так или иначе я сомневаюсь, что он подразумевал под ним что-то хорошее, — рассеянно пробормотала Гермиона. Она заметила, что Реддл обернулся и теперь наблюдал за её тихой беседой с Абраксасом, причём с явным раздражением. Эмоции на его лице прочитать не получалось, но Гермиона чувствовала, что внутри у него всё кипит. Но почему? — Гермиона, — почти неслышно прошептал Абраксас, — рядом со мной тебе не нужно притворяться, что ты ненавидишь Тома. Ты ведь не ненавидишь. Мне бы очень хотелось воспринимать это как знак доверия, что ты открыта со мной. Тебе не нужно стыдиться своих чувств. Так или иначе, он нравится каждой девочке в Хогвартсе, и, теперь, когда он пригласил тебя, у него появилось на одну причину больше нравиться тебе. — Я честна с тобой, — возразила Гермиона, но по обиженному выражению его лица поняла, что он не верит ей. — Что ты хочешь услышать? Реддл пригласил меня при всех. Отказать не представлялось возможным. Профессор Биннс вошёл до того, как Абракас успел ответить, и дал команду сесть за места. Мысленно благодаря профессора, Гермиона заметила, что Реддл, кажется, решил игнорировать её весь оставшийся урок.***
— Так ты пригласил новенькую на свидание? Абраксас застыл, услышав эти слова от Хамфри. Они звучали холодно, высокомерно и насмешливо — тоном, которым с Томом не разговаривал никто уже давно. Хамфри Эйвери должен был лучше всех знать, что не стоит относиться с таким неуважением к Тому Реддлу. И всё же он был благодарен сокурснику, поскольку тоже хотел узнать мотивы Тома. — Я слышу неодобрение? — холодно спросил Том. Абраксас вздрогнул, однако Хамфри это не впечатлило — или он был слишком недалёким, чтобы заметить, по какому тонкому льду сейчас шёл. — Да, так и есть. Том поднял бровь. Вот теперь Абраксас замял бы тему, так как знал этот взгляд: очевидно, Тому абсолютно плевать, что говорили ему другие. До недавнего времени лишь нежелание идти против лучшего друга останавливало Абраксаса от споров и конфликтов с Томом. После выходных, после того, что предстало перед ним и очень небольшой компанией друзей, он знал, что Тома нужно не только уважать, но и бояться. — В воскресенье ты говорил, как сильно тебе нужна наша помощь! — пылко продолжил Эйвери, но чуть тише, чтобы слышать могли только они втроём. — Ты сказал нам, что если мы хотим помогать, то не должны отвлекаться. Никаких женщин, ты говорил. Или всё, или ничего. И сейчас ты сам начинаешь встречаться? И, чёрт возьми, с племянницей проклятого Дамблдора?! — Ах, я вижу, что тебя это несколько запутало, Хамфри, — негромко ответил Том. Его голос звучал по-обыкновенному дружелюбно, но Абраксас сомневался, что произносил он их с подлинной искренностью. — Ты думаешь, мой интерес к мисс Дамблдор романтической природы. Но ты ошибаешься. Если кто-то и отвлекается, то только наш старый добрый Абраксас. Том положил руку Абраксасу на плечо. Ледяная дрожь пробежала по спине. Том улыбался как обычно, но его рука казалась тяжёлой и почти причиняла боль. Неужели Том действительно обвинял его в том, что он уделяет Гермионе очень много внимания? — Наш дорогой друг стремится помочь мисс Дамблдор освоиться в Хогвартсе, — продолжил Том, всё ещё улыбаясь. — Даже не говоря то, что сказал в воскресенье, я бы никогда не посмел добиваться внимания девушки, которая уже снискала внимания моего такого близкого друга. Абраксас покрылся потом, заметив холодный взгляд Эйвери. Рука Тома всё ещё лежала на его плече, он, продолжая ласково улыбаться, добавил: — Как видишь, нет нужды беспокоиться обо мне. Я пригласил мисс Дамблдор, потому что она первая студентка, получившая приглашение от профессора Слизнорта. Я просто подумал, что будет правильно, если женщина, обратившая на себя внимание нашего дорогого профессора, пойдёт со мной и ни с кем другим. — Что ты хочешь от неё? — хмыкнул Хамфри, мрачно глядя на них. Абраксас вдруг вспомнил, что Гермиона несколько раз говорила, что она не нравится Тому и что он даже угрожал ей однажды. Он никогда особо не верил ей, думал, она реагирует слишком бурно. Но сейчас, увидев, что в выходные делал его лучший друг – а друг ли вообще? – после слов Гермионы, он начал сомневаться. Что если именно ненависть лежала в основе их отношений? Не загнал ли он сам себя, того не ведая, в опасное место, подружившись с Гермионой? — Ничего. — Абраксас ответил слишком поздно, пытаясь сохранить самообладание и не обращать внимания на тяжёлую руку на плече. Он был Малфоем, а Том, несмотря на свои великолепные магические способности — никем в этом мире. Малфой не должен склоняться перед кем-либо. — Она показалась умной, образованной студенткой и уже несколько раз доказала это. Ничего предосудительного в том, чтобы иметь сильных союзников, нет, ты так не думаешь? Какое-то мгновение Эйвери скептически смотрел на него и наконец кивнул. — Ты прав. Наверное, неплохо сблизиться с кем-то, кто имеет отношение к Дамблдору. Я ненавижу этого типа. То, что этому сумасшедшему позволено преподавать, за гранью моего понимания. В отличие от Эйвери, Том не планировал закрыть на этом тему. Его рука все ещё находилась на плече друга, он продолжал смотреть на него с напряжённым, но нечитаемым выражением лица. Наконец он начал говорить, но так тихо, что даже Хамфри не мог расслышать. — Гермиона Дамблдор не просто какая-то девушка, Абраксас. Я доверяю тебе, потому что ты мой самый близкий, самый давний друг. Только к нескольким людям я отношусь так, как к тебе. И всё же я не буду рисковать своими планами, своим будущим, просто потому, что ты думаешь не той частью своего тела. Я не потерплю, если кто-то встанет на моём пути. Абраксас тяжело сглотнул, но постарался не выдать свою неуверенность. — Я не понимаю, зачем ты мне это говоришь. — Мисс Дамблдор может стать камнем преткновения. Если ты не будешь полностью предан мне, им можешь стать и ты.