Раскаяние

Гермиона стояла в спальне напротив огромного зеркала и нервно теребила пряди волос. Сегодня вечером определится будущее её отношений с Томом Реддлом; по крайней мере, девушка очень сильно на это надеялась. Прежде всего необходимо убедить его, что нет причин избавляться от неё. Одно это, однако, представляло собой вызов после всего, что произошло. Наверное, если она будет делать всё правильно, получится заложить фундамент для лучших, возможно, даже дружеских отношений. «Дружба», вероятно, не лучшее слово, которым можно было бы описать какие угодно отношения с Реддлом — девушка подозревала, что «сообщничество» подошло бы лучше. Возможно, даже «поддержка»? Что бы это ни было, нужно показать, что она ему не враг. Гермиона безостановочно окидывала взглядом свой образ. Девушка не могла не признать, что ей нравилась мода сороковых. Изящные платья, подчёркивающие талию, с широкой размашистой юбкой до колен приходились ей по вкусу. Несмотря на то, что в повседневной жизни девушка предпочитала простые джинсы и рубашки, восторг переполнял от осознания, какой женственной она выглядела в этом платье. После многочисленных неудач и ругательств Гермиона даже смогла уложить свои упрямые волосы в милые нежные кудри, которые были в моде в это десятилетие. Изумрудного цвета платье смотрелось удивительно хорошо; Гермиона даже пожалела, что в своё время останавливала свой выбор только на гриффиндорском красном. Кинув короткий взгляд на магические часы, Гермиона осознала, что пришло время встретиться с врагом. Девушка глубоко вздохнула, взяла ридикюль и направилась по длинному коридору в сторону слизеринской общей комнаты. Она знала, что в это время там будет много студентов, поэтому сосредоточилась на том, чтобы сохранить на лице холодную, снисходительную маску и не покраснеть. Не имело значения, что подумают остальные о её внешнем виде — имело значение только то, сможет ли она произвести впечатление на Реддла и показать ему, что рядом с ним может выглядеть хорошо. Она колебалась мгновение, уставившись на огромную тяжёлую деревянную дверь, и ей потребовались немало усилий над собой, чтобы выйти в общую комнату. Как только она там появится, она должна стать Гермионой Дамблдор, слизеринкой, не показывающей ни единого признака неуверенности или неловкости. Смущало только одно: надежда, что Реддл уже будет её ждать. Это было странно и парадоксально, но она предпочла бы быть с ним, чем одной. Она ещё раз глубоко вздохнула, выпрямила спину и открыла дверь. В общей комнате действительно оказалось полным-полно студентов, но, к облегчению Гермионы, Реддл уже стоял около выхода, вместе с Абраксасом, очевидно, ожидая её. Игнорируя завистливые взгляды студенток, она высоко подняла голову и с гордым видом направилась к двум молодым людям. Абраксас тут же заметил её, но, вместо улыбки странное беспокойство промелькнуло на его лице, перед тем как он кивнул на неё Тому и отвернулся. Гермиона обратила внимание, что в последние дни Абраксас стал скрытным, иногда даже грубил, и его поведение сейчас лишь подсыпало соли на рану. Что-то определённо произошло. Она подозревала, что виной тому Реддл. Стараясь не выдать своего замешательства, Гермиона встала рядом с ними. — Мисс Дамблдор! Вы выглядите необыкновенно красиво! Мне очень повезло, что на эту встречу меня соизволила сопровождать такая девушка, как вы, — поприветствовал её Реддл. С насмешливой улыбкой он взял её за руку и слегка поклонился. Гермиона нетерпеливо ответила: — Рада, что вы видите всё в таком свете. Абраксас наконец обернулся к ней. — Гермиона, — сказал он, но это по-прежнему нельзя было считать вежливым приветствием. Не желая привлекать внимание на его загадочное поведение, она ответила так же коротко: — Абраксас. Продолжая очаровательно улыбаться, Реддл предложил ей локоть. — Как насчёт того, чтобы уже сейчас пойти к профессору Слизнорту? Как вы смотрите на это? Я всегда прихожу немного раньше, чтобы переговорить с ним один на один до того, как все остальные студенты завладеют его вниманием. — Мне нравится ваше предложение, — согласилась Гермиона, взявшись за его руку. Абраксас, напротив, покачал головой. — Идите. Я подожду остальных. — Как пожелаешь, — ответил Реддл. Не успела Гермиона возразить, как он уже вывел её из общей комнаты. Несмотря на то, что ей претила мысль оставаться с ним один на один, сегодня Гермиона была рада убежать из гостиной, где её откровенно и неприкрыто разглядывали другие студенты. Но, даже покинув гостиную, она чувствовала на себе завистливые, изучающие взгляды. Неужели представляло собой событие мировой важности, что Реддл пригласил её на вечер? Их уже никто не мог услышать, когда Реддл внезапно спросил: — Надеюсь, вы сегодня не планируете меня опозорить? Гермиона удивлённо подняла бровь. — С чего бы это? — Вы были заметно незаметны и сдержанны всю неделю. Это не вяжется с тем, что я уже знаю о вас. Единственное логическое объяснение вашему поведению: вы что-то замышляете. Гермиона сморщила нос. — Не суди других по своим меркам, Реддл. Если так хочется знать — я всего лишь устала от постоянных угроз. Я не думала, что моё поведение может так сильно тебя провоцировать. Там, откуда я родом, мои действия не привлекают столько внимания. Я усвоила урок. И планирую теперь быть осторожнее. Реддла, казалось, не впечатлила её речь. — Уж не думаете ли вы, что я просто так поверю вашим словам? Поверить, что вы так внезапно изменили ко мне отношение? Гермиона раздражённо огрызнулась: — Я никогда этого не говорила. И кроме того, ты не дал мне ни малейшего повода относиться к тебе хорошо. Я просто не заинтересована в банальном противостоянии с другими студентами. Это отвлекает, и, честно — у меня нет на это времени. Девушка заметила, как передёрнулся Реддл при словах, что их борьба тривиальна и отвлекает от важных дел. Хорошо. Только к лучшему, если он подумает, что она находит их враждебность несущественной. Она шла рядом с ним, едва заметно улыбаясь. Реддл молчал, однако очень скоро вновь заговорил: — То, что вы сказали, неверно. Я вёл себя дружелюбно и вежливо, я предложил вам помощь и пытался наладить контакт. Именно вы зарубили всё на корню. — Ты никогда не предлагал дружелюбие. Я не доверяю людям, которые так легко могут скрывать под маской настоящие чувства и при этом выглядеть любезными. Она почувствовала, как напрягся Реддл, но, несмотря на то, что следующие слова не имели ничего общего с дружелюбием, он умудрился произнести их непринуждённо. — Вам стоит сказать «спасибо», что я любезен. Особенно вам. Вы знаете, на что я способен, и у меня не возникло ощущения, что вам это нравится. Я ошибаюсь? Боль приносит вам наслаждение? Дрожь пробежала по спине при воспоминании о встрече с его жестокой изуверской стороной. — Отнюдь нет. К её облегчению, они уже дошли до комнат Слизнорта. Реддл прошёл вперёд и постучал в дверь. — Ах, Том! — с энтузиазмом поприветствовал их профессор, как только открылась дверь. — И что я вижу? Мисс Дамблдор! Это правда? Том, ты наконец-то увидел красоту прекрасного пола и пригласил с собой девушку? Как необычно, должен сказать. Как чудесно видеть вас, мисс Дамблдор, действительно чудесно! Гермиона с улыбкой пожала профессору руку, Реддл ответил: — Всё благодаря вам, профессор. Если вы признаёте одарённость мисс Дамблдор, кто я такой, чтобы отворачиваться от неё? Я определённо настроен на то, чтобы острый ум встал на мою сторону. Было очевидно, что Слизнорту понравился комплимент. Уже в молодые годы профессор любил, что люди признавали его умение ладить с окружающими. И в то же время Гермиона заметила, с какой лёгкостью этими комплиментами играл Реддл, как естественно они звучали из его уст. Если бы он не был таким монстром, она бы точно уважала его за это. Решив поддержать эту маленькую игру, Гермиона воскликнула: — Мистер Реддл! Вы не должны так льстить мне. Я ведь могу возгордиться. — Ах, молодость! — рассмеялся Слизнорт. — Как приятно, что вы так хорошо общаетесь. Особенно, — добавил он, подмигнув, — особенно учитывая, как упрямо до недавнего времени Том избегал женской компании. Вы должны знать, мисс Дамблдор, наш дорогой Том упорно приходил на все встречи один. Это уже кое о чём говорит, поскольку он регулярно посещает наши вечера уже три года. — Может, я всего лишь ждал, когда появится та самая? — с будничной улыбкой предположил Том. — Может, он никогда не давал ни одной девушке шанса проявить свои знания? — сказала Гермиона с такой же улыбкой. — Ох, моя дорогая, — рассмеялся Слизнорт, качая головой. Он подвёл их к маленькой кушетке в другом конце комнаты и продолжил: — Боюсь, в этом вопросе я на стороне Тома, хоть мне и больно не соглашаться с такой очаровательной девушкой, как вы. В жизни я повидал много студентов, и до вас я не встречал ни одну девушку, которая была бы так заинтересована в моём предмете. Гермиона заставила себя улыбнуться. — Но не думаете ли вы, профессор, что немного нечестно судить об уме девушке только по её интересу в вашем предмете, независимо от того, насколько важны зелья? Слизнорт удивлённо раскрыл глаза. — Что у нас здесь? Не только честная и умная, но и остроумная! Ты уверен, что сможешь справиться с такой женщиной, Том? Мисс Дамблдор кажется равной тебе во всём. Весёлый смех разнёсся по комнате, но Гермиона вновь почувствовала напряжение со стороны Реддла. Ему определённо не нравилось, как восторженно отзывался о ней Слизнорт, поэтому, не желая распалять его гнев ещё больше, она торопливо ответила: — Вы льстите мне, профессор. Не стоит делать так много комплиментов студенту просто ради комплимента. Если бы вы были честны, вы бы никогда не сравнили меня с мистером Реддлом. Мы оба знаем, что он превосходит всех нас во всём. Не успел Слизнорт ответить, как Том вклинился в разговор. — Это первый комплимент в мою сторону, который я слышу от вас! Его лицо все ещё скрывала фальшивая улыбка, поэтому Гермиона не знала наверняка, о чём он действительно думал. Наверное, его запутали её действия и, вероятно, он пытался понять, были ли её слова настоящим мнением или она всё ещё бросала ему вызов. — Вы так хорошо знаете меня, хотя прошло так мало времени, мисс Дамблдор? — снова рассмеялся Слизнорт, не замечая накалённой атмосферы. — Но вы правы. Я мог задеть Тома, пытаясь сделать комплимент. Мы все ничто по сравнению с ним. До того, как они успели что-то сказать, Слизнорт отвлёкся на стук в дверь. — Другие гости подоспели. Боюсь, нам придётся ненадолго прервать нашу замечательную беседу, но, как только мы сядем за стол, уверен, мы сможем продолжить разговор. А пока, прошу меня извинить, я должен встретить других студентов. Том и Гермиона встали с кушетки вслед за ним, в то время как Слизнорт открыл дверь пришедшим гостям. — Во что вы играете? — прошипел Том, глядя, как профессор приветствует других гостей. — Что вы имеете в виду? — мягко ответила Гермиона. — Я просто почувствовала, что вам не нравится, как Слизнорт хвалит меня, поэтому я вынудила его признать правду. — Правду? Гермиона нетерпеливо обернулась к Тому. — Ну конечно! Неужели вы всерьёз думаете, что он ставит меня на одну ступень с вами? Он знает меня всего лишь пару-тройку дней, а вы его любимый студент, который не раз получал превосходные оценки. Вполне ясно, что его слова — не более чем комплимент. Это были слова очаровательного вежливого джентльмена, который хочет польстить девушке. Вы лучше всех должны видеть это. — Ладно. Он молча предложил ей руку, которую она тут же приняла, и повёл к выделенным им местам за большим круглым столом. Гермиона подождала, пока он отодвинет ей стул, и села как можно элегантнее. Она всё ещё должна показать себя леди в этом кругу. — Дело в том, что до недавнего времени вы никогда не пытались успокоить меня — напротив. Почему всё так резко изменилось? — прошептал Том, продолжая разговор, пока все остальные искали места и говорили ни о чём. Гермиона ответила вопросом на вопрос: — Так трудно поверить, что мне просто есть чем заняться, а не постоянно вступать с вами в перепалки? Вы правда полагаете, что мне приносили удовольствие наши склоки? Том смерил её долгим холодным изучающим взглядом, но в конце концов на его губах расцвела снисходительная улыбка. — Вы наконец-то пришли к этому? Вы наконец-то признали, что не победите в противостоянии со мной? Как бы ей ни хотелось поладить с Томом, Гермиона не желала выглядеть слишком уступчивой. — Думайте, что хотите. Я не подхалимка. Я просто предпочитаю ни с кем не воевать. Реддл взметнул брови. — Подхалимка? Правда, мисс Дамблдор, вы всегда удивляете меня тем, как подбираете слова. На таком языке вы говорите в Америке? Покраснев, Гермиона опустила взгляд. Она всегда думала, что говорить, но в этот раз оступилась и споткнулась о свои собственные слова. — Нет, думаю, дело в дурном местном влиянии, — медленно ответила девушка. Том не успел вставить своё едкое замечание: другие гости присоединились к ним за столом, прервав их приватную беседу. К ужасу Гермионы, Слизнорт сел рядом с ней, в то время как Абраксаса посадили рядом с Томом. Студентов оказалось больше, чем, по воспоминаниям, в её собственном времени, но в отличие от её сокурсников, эти студенты наслаждались пребыванием здесь. И она вновь задумалась: люди этого времени привыкли вести вежливые беседы, поэтому каждый мог что-то добавить в общий разговор, в то время как студенты из её времени чувствовали себя в сложившейся ситуации некомфортно. Пытаясь избежать внимания, Гермиона прислушалась к разговорам, но особо в них не участвовала. Она хотела понаблюдать со стороны, как остальные студенты взаимодействуют с Реддлом и как он подаёт себя вне аудитории. И самое важное, она не хотела допускать новых ошибок. Вечер выдался тоскливым, никто не сказал и не сделал ничего важного, поэтому Гермиона довольно быстро заскучала. Она вздохнула с большим облегчением, когда Слизнорт встал на ноги, всем видом давая понять, что встреча завершается. В голову ей пришла одна мысль, поэтому, решив воплотить её как можно скорее, Гермиона не стала торопиться, чтобы задержаться и переговорить со Слизнортом наедине. Она мало что знала об этикете этого времени, поэтому была уверена, что Слизнорт поможет ей с этим. — Вы идёте? — с вежливой улыбкой спросил Том, но Гермиона покачала головой. — Нет, спасибо. Я хотела бы поговорить с профессором Слизнортом. Наедине. Вы можете идти, я сама дойду. Том с подозрением окинул её взглядом с ног до головы, но, так как он сам нередко задерживался на подобных мероприятиях, то лишь пожал плечами и попрощался. Слизнорт повернулся к Гермионе, удивившись, что она до сих пор здесь. Ведь он уже проводил Реддла. — Мисс Дамблдор, почему вы всё ещё здесь? Я могу вам чем-нибудь помочь? Она выдавила из себя приятнейшую улыбку. — Я так благодарна вам за эту возможность, сэр. Как видите, мистер Реддл делает многое, чтобы я влилась в коллектив факультета, но я чувствую, что должна сделать что-то сама, чтобы показать свою ценность как слизеринки. Гермиона медленно обошла стол и приблизилась к Слизнорту. Она обратилась к нему, напустив на себя скромный вид: — Как вы думаете, профессор, будет ли очень странно, если я организую здесь салон? В Америке мы в своё время постоянно организовывали небольшие милые встречи, на которые собирались близкие друзья и знакомые уважаемой дамы. Встречи как ваша, но немного меньше. Что вы думаете об этом, профессор? Или это слишком прямолинейно с моей стороны? Растерянные до этого, глаза Слизнорта вдруг просветлели. — Конечно, нет, мисс Дамблдор! Какая чудесная идея. Гламурные времена салонов могли уже остаться в прошлом, но лично я очень хотел бы их возвращения. Делайте, что вы сейчас предложили, организуйте собственный салон. Я уверен, если вы пригласите Тома, многие придут, и это будет настоящий успех! И подозреваю, если могу говорить прямо, — сказал Слизнорт, заговорщицки подмигнув, — что Том будет счастлив присоединиться к вам. Вы, кажется, ему очень нравитесь. Гермиона выдавила из себя кокетливый смешок, услышав это, и скромно ответила: — Профессор, вам не стоит так меня дразнить. — Надеюсь, вам понравился сегодняшний вечер? — сменил тему Слизнорт, вдруг покраснев. — Более-менее, сэр. Я слишком застенчива, чтобы участвовать в беседе, но всё было интересно. Вы очень талантливый хозяин, — похвалила Гермиона. Несмотря на то, что ей не очень нравился профессор, она не могла не признать, что он устраивал великолепные вечера. Не глядя на неё, Слизнорт ответил: — Вы льстите мне, дорогая. Только посмотрите на время! Ни одна молодая женщина не может находиться в мужских комнатах в такой час! Идите спать. Гермиона кивнула, пожала его руку, ещё раз поблагодарила за приглашение и поддержку. Когда Слизнорт открыл дверь, они заметили ожидавшего снаружи Реддла. — Ах, Том! — удивлённо воскликнул Слизнорт, попытавшись выглядеть спокойно и буднично. — Ты ждал мисс Дамблдор, как достойно с твоей стороны! Пожалуйста, убедись, что благополучно доберётесь до общей комнаты. — Можете положиться на меня, — ответил Том, но Слизнорт уже закрыл дверь. Реддл вопросительно обернулся к Гермионе. — Не спрашивайте меня ни о чём, — сказала она, подняв руки. — У нас состоялся просто приятный разговор, затем он краснеет и выставляет меня за дверь. Несмотря на любопытство, Том не стал задавать вопросов, он лишь отвернулся и резво направился в сторону слизеринских комнат. В первый раз за своё пребывание здесь Гермиона не чувствовала угрозы с его стороны. Он выглядел потерянным, а она наслаждалась тишиной. Гермиона всё ещё не была готова к дружеским отношениям с ним, независимо от того, насколько полезными они могли бы стать для её собственного будущего.