***
На следующие утро Аббакио проснулся в объятиях Бруно, его спящее лицо казалось таким нежным: и ресницы трепетали, и губы изогнулись в лёгком призрачной улыбке — все казалось в нем привлекательным. Он вспомнил их ночной разговор, и теперь осознал очень важную вещь, что их связывала чуть ли не с самой первой встречи — это родство, что было между ними. Он показал ему разгадку, почему судьба свела их. Аббаккио подушечками пальцев убрал черную прядь волос с лица Бруно и обнажил его красивое лицо. Но это его разбудило, видимо он уже не спал, но не хотел отпускать мужчину, именно поэтому притворялся спящим. Приоткрыв один глаз, он посмотрел на Леоне, и тень улыбки стала проявляться. -Доброе утро. — Тихим хрипящим голосом произнес Бруно. -Доброе. Как ты себя чувствуешь? — Аббаккио приложил руку ко лбу Бруно и почувствовал легкий жар, но не обжигающий, как был ранее. -Лучше. Только голова болит немного. И горло. — Отвечал он все еще хрипло. Мужчина достал из сумки флягу с водой и протянул ее Бруно. -Спасибо. — Приняв флягу из руки Аббаккио он принялся жадно пить. -Почему голова болит? Может дать ещё травы? -Ой, нет. Не стоит. Она пройдет, скорее всего. Это из-за того, что я вчера дал волю эмоциям. Пройдусь — она пройдет. -Вот как. Леоне смотрел на него, и заметил что от него исходила некоторая легкость. Он был укутан в два одеяла, а ещё в плащ Аббаккио. -Твои раны ещё болят? -А? Нет. Все благодаря тебе. Если бы не ты, я бы, наверняка, погиб этой ночью. Ты — мой хранитель. Спасибо тебе. — Бруно поднялся с места, и с его тела попадали все полотна. Тонкая рука поднялась, ладонь медленно легла на плечо мужчины и уложила его вниз, на землю. Бруно навис над Аббаккио и поцеловал его, влажными от воды губами. Мужчина в мгновение потерялся от неожиданно, нового ощущения. Губы Бруно были мягкие. Они двигались медленно и нежно. Создавалось неподдельное удовольствие от такого поцелуя. Бруно дотронулся к шее мужчины и касался ее кончиками пальцев. Отпрянув от его губ, Буччеллати улыбался и смотрел прямо в глаза Леоне. -Я рад что ты со мной. -Ты меня так отблагодарить решил? Или удовлетворить себя? -Я подумал что ты хочешь этого, так же как и я. Разве это не так? — Бруно лег рядом, на плече Леоне и больше не трогал его. -Ты действительно особенный человек. — Вдруг произнес Аббаккио. Вдалеке щебетали птицы; теплый, сладкий и сырой, после дождя, воздух окутывал мужчин со всех сторон, пробираясь в палатку. У Аббаккио начала появляться ясность: осознание свои чувства к Бруно. Для Леоне это выглядело так, как будто было невзначай, как поцеловать приятеля на улице при встречи. Но Бруно не стал бы целовать просто друга, так казалось. Бруно ничего не ответил, но только сильнее прижался.Часть 4
3 июля 2020 г. в 22:46
Капли дождя барабанили по лужам и листве деревьев, создавали ощущение умиротворения и сопричастности с природой. Находясь в лесу, ночью, во время дождя переполняешься чувством страха, который граничит с истинной сутью, тем чувством что близко к пониманию себя.
Аббаккио держал Бруно за плечи, обнимая со спины и чувствовал его тепло, его дыхание и приятный вес на грудь. Его вздымающиеся плечи с каждым дыханием успокаивали его все больше. Аббаккио любил дождь, он истен, дождь имеет начало и конец, и именно поэтому, имеет смысл. Именно поэтому, он неуловим и мимолетен. Когда идёт дождь, следует остановиться и прочувствовать его: пропустить этот запах — аромат свежести, шипящие звуки, и влажную пелену от которой никуда не скрыться.
Бруно держался за свою грудь, она все еще болела, от холода сводило спазмом, но он держался за руки Леоне, и боль отходила. Травы, что он принес, действительно помогали, он это чувствовал. За ночь все пройдет, он вылечится.
-Поспи сегодня со мной, Леоне.
Леоне чувствовал себя потерянным из-за слов Бруно, он никогда не открывался перед кем-то настолько сильно чтобы привязаться. Он остерегался таких исходов. Всегда думал, что это ни к чему хорошему не приведет. Но теперь, когда он держал в руках этого человека, он чувствовал умиротворение, вопреки всем своим страхам. «Привязанность — страшная штука, и лучше бы я умер раньше, чем мне пришлось покинуть тебя.» — думал мужчина и прижался к нему, не сильно, но крепко, чтобы не причинить лишнюю боль.
Его запах: теплый и приятный, растворялся в запахе дождя, сводил Леоне с ума, он дышал и не мог надышаться.
-Бруно, что будет дальше? — Вопрос был пущен в пустоту. С ответом он не спешил, только мягко положил руку на кисть мужчине и погладил.
Нет смысла думать что будет потом, когда потом ещё не наступило.
Дождь шел, напоминая о тяжести мира в котором живут люди: о тяжести выбора, и проигрышах, о предательстве, о неисполненных надеждах и потерянных мечтах, об упущенном времени — все это личные трагедии для каждого человека; они спускались в виде слез, и орошали сухие земли, а после вымывали их в спокойствие и счастье, давая силы травам стремится к солнцу. Вода принимала ложь, и давала раскаяться за нее.
-Подумаем об этом завтра.
Бруно развернулся к мужчине, легонько надавил; уложил в палатку, закрыл ее и лег ему на плече. Он делал все медленно, но боли в его действиях не чувствовалась. Он был спокоен.
-Ты так приятно пахнешь. Не так как тогда, когда мы только встретились.
-Ты думаешь?
-Я считаю что ты изменился, что-то теперь в тебе есть, что даёт тебе силы меняться…
Он приподнялся на локоть и посмотрел на Леоне:
-Спасибо тебе.
Аббаккио заметил блеск в глазах Бруно. Во тьме сложно было сказать точно, показалось ему или нет, но надрыв в голосе не обманывал. Леоне поднялся и обнял его за голову, не сильно прижимая его к своей груди.
Потерянность этого человека в данный момент поражала Леоне, но больше этого, его порождало то, что он стал ему дорог, за такое короткое время. Он вселяет надежду в него, своим спокойным и ровным потоком мысли. Бурю в душе он превращал в приятный бриз.
Нежность, что проявлялась в сильной фигуре Бруно: растопилась в Леоне через боль и страх, создав в сердце мужчины свет, которым он хотел его согреть.
-За что ты благодаришь?
-За то что ты доверился мне тогда: ночью, на хребте. Я понимаю, что для тебя это был тяжёлый выбор: пойти обратно, в мир где тебя предали, с человеком которого ты не знаешь, и отдаться воле случая. Но, то что ты сделал для меня, я никогда не забуду. Я никогда это не говорил, и не скажу больше никогда, пусть эти слова станут для тебя памятью. Я очень хочу чтобы ты помнил обо мне. — Бруно затих, мужчина говорил медленно, и с паузами, по его глазам текли слезы, эмоции переполняли Бруно, настоящие эмоции. Вера в Леоне помогла раскрыться и ему. — Когда я был моложе, я бы влюблен в одну девушку. Мы познакомились в глубоком детстве и дружили очень долго, она пошла служить королю, я ещё не знал чего хочу в жизни, но я очень любил тренироваться фехтованию и ловить рыбу. Мой отец — служил короне, как и ты, скорее всего ты его не знал, он был скромным солдатом, погибшим на войне, о котором все забыли. Так говорили. Я в это не верил. Я его потерял рано, мне не было еще пятнадцати. Он был для меня единственный родственник, который не бросил меня. После его смерти я даже не получил его мертвое тело, чтобы похоронить. Через время, я узнал, что дело сфабриковали, и отца держали долгое время в заточении, потому что он случайно узнал информацию, о которую он знать не должен был. Его держали в заточении — как крысу. Морили голодом до тех пор, пока он не умер. — Бруно снова затих и сжал кулаки на груди в Леоне, прижался к нему, но после успокоился, поднялся и посмотрел невидящими глазами на Леоне. — В ту ночь, было спокойно. Теплый ветер дул, я поджидал ту девушку со службы, она рассказала мне все, под страхом смерти: и имена, и кто в чем виноват. Я не считаю себя палачом, просто я считаю справедливым то, что если у меня забрали, я заберу в ответ. Она мне предлагала пост в суде, любовь и говорила что любила меня все это время. Я не убил ее, смерть мелкой сошки ничего бы не исправила, но она была виновной: она предала друга — одно из бесценных вещей в этой жизни. После того, как я убил всех чиновников, которые были косвенно причастны в убийстве моего отца, я начал пробираться по военной службе.
Леоне проняло холодный ток:
-В это год, саботаж. Ты был убийцей.?
-Да. Из-за меня ты потерял пост.
Леоне испытывал неподдельное чувство прозрения, он смотрел на мужчину и не чувствовал ничего. Вдруг руки начали слабеть. Но гнева не последовало, он не злился на Бруно. Потому что, как показала его история, виноват был не убийца, а система от которой он пострадал не меньше как и Бруно. Леоне никогда не винил того, чьих рук были эти убийства, он ненавидел суд и людей которые сфальсифицировали его вину, сделали из него козла отпущения и выставили его виновным, без веских на то причин.
-Я не был уверен в том, пойдешь ли ты со мной, либо нет. Я поставил на это все, я знал что если ты не согласишься, я вряд ли смогу выполнить приказ отданный мне. После того как я тебе рассказал все, я прошу, будь честен со мной. — Бруно посмотрел на него глазами без эмоций, но мужчина знал что он пытается сдержать страх, его выдавали дергающееся от холода плечи. Все тело дрожало: так бывает когда температура тела падает под действием сильного волнения.
Леоне накрыл Бруно покрывалом, обнял и крепко держал у себя в объятиях. Буччеллати плакал, теперь Леоне почувствовал мокрые следы на своем плече.
-Все нормально, тебе нет причин переживать.
Бруно сжался, его плечи изредка подергивались. Тонкое тело казалось сломленным. Он расслабился в его руках, и его тело теряло способность держаться.
Леоне положил уставшего друга, накрыл парой покрывал. Глаза его были красные, но жар спал. Он вытер слезы с его глаз.
-Спи. — Аббаккио улыбался Бруно, нежность была в его глазах и руках.
Честность — слова которые говорится от сердца тихим шепотом в тяжелые ночи. Они особенно ценные, потому что ради них и живут люди. Трепет сердец, что создается признаниями, являются музыкой болезненной, но от того прекрасной: ее не услышишь никогда больше, ее не увидишь в другое время. Она в глазах. В мгновение человек понимает все, достаточно одного знака, импульса, чтобы осознать, поверить. Осознание создает саму связь, которую не разрушишь простой ссорой, не уйдешь когда захочется уйти, потому что это понимание никогда и нигде тебя больше не покинет.