Расскажи, что ты видел

Поля обманчиво-хрупкий. Тонкокостный, гибкий, с узкими запястьями и резкими скулами. Его пальцы длинные и цепкие, они оставляют синяки на предплечьях Анастасия, никаких татуировок не надо, на коже расцветают тёмно-синие пятнышки, которые превращаются в созвездия. На Кипре ночи жаркие сами по себе, но Ипполит делает их ещё жарче, и Стас плавится. После километров, намотанных с экскурсиями, после купания в море и бассейне он выжат, как лимон, но для Поли у его всегда находятся силы. Да и как им не найтись, когда гибкое стройное тело доверчиво прижимается к нему, когда Ипполит, чуть ли не мурлыкая от удовольствия, трется щекой о щёку Стаса, чтобы проверить, достаточно ли хорошо он побрился. За окном трещали неутомимые цикады, совсем рядом шуршало море, солёный ветер проникал сквозь открытую дверь на маленький балкон. Лунный свет облизывал стройную фигуру Ипполита, сидящего на бёдрах у Анастасия. Упираясь коленями в нагревшийся матрас, а ладонями в скользкий живот Стаса, Поля ритмично приподнимался и опускался. Даже в полумраке было видно, как горели его щёки. Стас умирал от нежности, крепче сжимая чуть выступающие бедренные косточки, помогая двигаться. Поля несчастно изламывал брови, высовывал кончик языка через приоткрытые губы. Комната полнилась его тяжёлым дыханием, влажными шлепками и тихими стонами. Спустя десять минут всё было кончено. Снова в комнате слышались только шелест лёгких занавесок и скрип цикад. Поля растёкся по Анастасию, поцеловал в солёную шею, прижался щекой к груди; бешено стучало сердце, разгоняя по венам кровь. — Как же хорошо-о, — блаженно протянул Поля, а потом рассмеялся звонко и легко. После секса на него находила какая-то весёлость, энергия била ключом. В этом они с Анастасием были различны: после хорошего секса он обычно быстро засыпал. — Не то слово, — подтвердил Стас, отворачиваясь и пряча широкий зевок в подушку. — Было бы ещё лучше, если бы мы искупались. Ипполит поднял голову, глаза его блеснули. — А пошли купаться в море голыми! — Поля, я говорил про душ. — Да ла-адно, пошли! Это же так круто, полное единение с природой! Стас потёр подрагивающими пальцами переносицу. Иногда Поля был невыносимым, но он всё равно любил его. — Там акулы. Не зря после захода солнца купаться запрещается. Ипполит усмехнулся, тряхнул чуть отросшими за время отпуска волосами. — Просто стебусь. Давай, пойдём мыться, а то я весь как мокрая мышь. Душ ещё больше взбодрил Ипполита, он совсем по-ребячески принялся брызгаться водой и радостно повизгивать. Анастасию пришлось приложить немало усилий, чтобы утихомирить его. Всё-таки им удалось вытереться, добраться до балкона и повесить полотенца сушиться, а потом завалиться в кровать. Оба уснули счастливыми.