Маяк

      Траун прибыл на «Быстрый удар» спустя несколько часов. Всё это время Жорж Кар’дас внимательно наблюдал за происходящим в ангаре. Криффов имперский капитан выставил на караул аж целый взвод болванов в белых доспехах, которые окружили его маленькую птичку. Будто крохотный шаттлик мог нанести такой махине, как звездный разрушитель, хоть какой-либо серьёзный урон. Зная имперцев и их технологии сканирования, Жорж даже бластер не стал брать, чтобы не возникло подозрений в его мирных намерениях. Но вот эта вот имперская педантичность очень раздражала.       Жорж был весьма удивлен, получив сообщение от Трауна и узнав, что тот теперь работает на Империю. В обществе чиссов, ему, по-видимому, стало совсем скучно с этой их доктриной ненападения. Вот он и подался к людям. Здесь, в Империи, у него практически полностью развязаны руки. Во всяком случае в отношении повстанческих и экстремистских группировок, периодически появлявшихся то тут, то там.       Хоть Жорж безмерно уважал Трауна и был благодарен ему за толчок к построению карьеры лидера организации контрабандистов, он прекрасно понимал, что с чиссом необходимо держать ухо востро. Кончился тот беспечный юношеский период кристально чистого идеализма, на смену ему пришел суровый, зловещий реализм. Жизнь помотала, как любил иногда выражаться сам Кар’дас, предаваясь ностальгии в компании соратников за бокалом кореллианского игристого.       После «Сверхдальнего перелёта» он вернулся в Республику вместе с Кинманом Дорианой — своим новым работодателем. По окончании короткого, но весьма насыщенного обучения, он возглавил совсем небольшую группку контрабандистов, начав свою деятельность с Центральных Миров — самого опасного участка Галактики для этого нелегального ремесла. Но здесь его люди находились под крылом Дорианы, что позволяло относительно спокойно вести дела. За несколько лет группка разрослась до крупной организации, успешно добывавшей сведения о самых влиятельных людях Республики.       Когда грянула Война Клонов, Кар’дас, согласно распоряжениям Дорианы, продавал информацию на обе стороны: то республиканцам, то сепаратистам. И это ему совершено не нравилось. Он не понимал, что за игру ведёт Дориана, а себя считал нейтральным. Несмотря на все внутренние противоречия, терзавшие его, война оказалась очень прибыльным делом. За годы грызни между республиканцами и сепаратистами Жорж сколотил неплохое состояние и построил несколько баз во Внешнем кольце, чтобы всегда была возможность залечь на дно, если кто-либо из рассерженных покупателей потребовал бы компенсацию за неустойку.       С окончанием войны организации действительно пришлось уйти в тень. Кинман Дориана — единственная ниточка, связывавшая её с Республикой — погиб на Мустафаре вместе с членами Совета сепаратистов. Тщательно расследовав этот инцидент, Кар’дас узнал, что всему виной оказался свихнувшийся молодой джедай, вырезавший сепаратистов, как стадо беззащитных нерфов.       После реорганизации Республики в Империю дела пошли совсем плохо. Новое правительство взялось за контрабандистов серьезно, и Жоржу пришлось перенести свою деятельность на периферию Галактики. Он сотрудничал со спецслужбами планет, не входивших в состав Империи, с охотниками за головами, хаттами и гангстерами, всё также продавая им информацию. Собственно, вернулся к тому, с чего начинал. Это помогало держаться на плаву и кое-как сводить концы с концами.       Жорж не доверял имперцам, старался как можно меньше взаимодействовать с ними, поэтому и решил встретить «Быстрый удар» здесь, в системе Хот. Естественно, никакой базы в астероидном поле не было. Это был отвлекающий манёвр для имперского капитана. Если тот рискнет проследить за ним или отправит свои СИД-жестянки в гущу астероидов, то не найдёт ни базы, ни его маленького шаттла, только напрасно потратит время и, скорее всего, потеряет пару-тройку машин.       Капитан Парк Жоржу сразу не понравился. Эдакий типичный имперский патриот. Прямой, как гиперпространственный луч, строптивый, как молодая банта, и рьяно исполняющий приказы в стиле «вижу цель — не вижу препятствия». Жорж не любил таких. Опыт подсказывал, что если такой имперец упадет ему на хвост, избавиться от него будет весьма проблематично. И почему Траун выбрал именно его? Насколько Жорж помнил, Траун умел манипулировать кем угодно и как угодно. По-видимому, капитан Парк — очередная пешка на его доске для дежарика.       Комлинк ожил, и в динамике раздался голос имперского капитана, надменно возвестивший о том, что прибыл Траун.       Лёгок на помине!       — Принято, — буркнул Жорж и направился к трапу.       Он вовсе не удивился, когда увидел чисса, облачённого в оливковую имперскую униформу. Коммодор. Ба, какая птица! Лукавая улыбка сама по себе появилась на лице. Он и не потрудился её скрыть.       Рядом стоял капитан Парк, которого Кар’дас одарил насмешливо-презрительным взглядом. От него следовало всенепременно избавиться. Незачем здесь лишние уши!       — Приветствую, Митт’рау’нуруодо! — вспомнив слова чеунха, громко воскликнул Жорж и спустился на самый низ трапа. Ступать на имперский разрушитель не было никакого желания, да он и не собирался.       — Рад видеть тебя, Кар’дас! — как всегда вежливо отозвался Траун и, подойдя ближе, крепко пожал ему руку. — После стольких лет твое произношение стало ммм… совсем ужасным.       В алых глазах чисса плясали озорные огоньки. Удивительно, что он во так сразу перешёл к дружеской манере общения. На Крустаи Траун общался с ним подчеркнуто формально, всегда держа дистанцию. А тут, с порога, да сразу на «ты»? Что за игру он затеял? Несмотря на безмерную степень удивления, Жорж не пожелал проглатывать шпильку и не остался в долгу:       — Думаю в скором времени его выправить. Империю, как я погляжу, наводнили чиссы. Того и гляди, у нас появится второй государственный язык — это ваш чеунх.       Траун рассмеялся глубоким, бархатистым смехом. Первый раз на памяти, что ещё больше обескуражило Жоржа. И все-таки, было приятно снова увидеть этого синекожего вукиного сына! Радость встречи оказалась взаимной. С губ Трауна не сползала сдержанная приветливая улыбка.       — Поговорим? — Кар’дас сделал приглашающий жест, и чисс кивнул в ответ, быстро шагнув на трап и оставив капитана Парка недоуменно хлопать глазами.       Они уселись за раздвижной столик в малюсеньком кокпите. Жорж предложил было каф, но Траун вежливо отказался.       — Похоже, со «Сверхдальним перелётом» дело дрянь, раз ты тут, — прокомментировал Жорж, с облегчением переходя на привычный общегал. — Поделишься подробностями?       Траун с готовностью кивнул и начал свой рассказ. Кар’дас не мог не отметить, как отлично он освоил общегал: говорил чисто, без акцента, как образцовый столичный житель Верхних уровней в -цатом поколении. Траун не вдавался в подробности, но и без них рассказ получился длинным и весьма пугающим. Брови Жоржа то и дело вздымались вверх от удивления, челюсть периодически отвисала. Отправить военного гения в ссылку? Такое не укладывалось в голове. По-видимому, чиссы действительно боялись таланта Митт’рау’нуруодо. Опасались, что своими честолюбивыми побуждениями он мог навлечь беду на Доминацию.       Жорж также отметил, насколько изменился Траун за минувшие десять лет. Ссылка на неизвестной планете закалила его. На Крустаи он помнил высокого стройного чисса, молодого и миловидного, галантного и верного лишь собственным идеям — недаром Мэрис тогда влюбилась в него по уши, хоть и тщательно скрывала свои чувства, не признаваясь в них даже самой себе.       Теперь же перед ним стоял воин, закаленный не только в боях, но и в смертельной схватке с многолетним одиночеством и дикой природой на неизвестной планете. Он сильно раздался в плечах, казался мощнее и выше. Руки, хоть сейчас и были ухоженными, несли на себе опыт работы в полевых условиях. Жорж отметил, что такими сильными пальцами чисс смог бы легко раздавить небольшую человеческую голову. Но самое главное — лицо. Оно несло на себе печать всех перенесенных испытаний: острые скулы сильно выделялись, придавая его выражению жесткость и бескомпромиссность, губы сжаты в тонкую линию, дополняющую эту холодную, безэмоциональную маску. Во внимательном взгляде алых глаз тлели пугающие огоньки. Этот чисс постоянно подсчитывал, анализировал, оценивал происходящее вокруг, словно ворнскр перед прыжком. Жорж словил себя на мысли, что в ином случае ни за что бы не пересек ему дорогу. Вновь вспомнил, что иметь такого врага — себе дороже.       — …и теперь ты представляешь интересы Империи? — спросил он, когда чисс закончил рассказ.       — Отчасти да, — ответил Траун, положив предплечья на стол и сцепив пальцы рук в замок. — Но моя цель не изменилась: я по-прежнему верен своему народу.       — После всего того, что они с тобой сделали? — удивился контрабандист.       — Мне не нужно их разрешение, чтобы сражаться за них, — невозмутимо парировал Траун, в его голосе появились опасные нотки.       — Где-то я это уже слышал, — поддразнил Жорж, сделав вид, что не обратил внимания на предупреждающий тон.       — Я вижу, тебе удалось-таки создать свою контрабандную организацию, — резко сменил тему Траун.       — Да, это было непросто, — прокомментировал Жорж, понимая, что теперь его черёд делиться информацией. — В Войну Клонов мы здорово поднялись, но сейчас переживаем не лучшие времена. Дориана был моим прикрытием. С его смертью пришлось отодвинуть бизнес на задворки Галактики.       — Имперские законы запрещают любую контрабандную деятельность, — констатировал Траун.       — Да, и если раньше можно было дать на лапу очередному жадному губернатору, то теперь многие из наших настолько боятся попасть под статью, что в большинстве случаев отказываются работать с имперцами. Ненадёжные заказчики сдадут ИББ с потрохами и не поморщатся.       — Собственно, поэтому я здесь, Кар’дас, — начал Траун, и Жорж почувствовал, как внутри все напряглось. — Я хочу, чтобы ты стал моим информатором.       — Предлагаешь работать на тебя? — скрыть удивление в голосе не получилось. Траун, как всегда, пошёл напрямик, легко обезоружив его честностью своих намерений.       — Чтобы добраться до высших должностей, я должен играть на политической арене, а без знаний о противниках и потенциальных союзниках это будет весьма сложно.       — Верхушка власти не сильно поменялась со времен Республики. Да, у меня в закромах завалялось много компромата, — отметил Жорж, честолюбие Трауна его пугало, но в его лице он вновь смог бы обрести покровителя, подобного Дориане, и вернуть утраченные позиции в Центральных Мирах. Однако, как истинный делец, он не мог не поторговаться. — Какова цена наших будущих деловых отношений, Траун?       — Лояльность со стороны подконтрольных мне кораблей имперского флота к деятельности твоих людей, — ответил чисс, — и щедрое вознаграждение за выполнение моих поручений.       — Звучит неплохо, — Кар’дас для виду помялся минутку, прекрасно понимая, что на такой дешёвый трюк Трауна не возьмёшь, и в конце концов согласился. — По рукам! Детали сотрудничества мы всегда можем обсудить.       Они вновь пожали друг другу руки, скрепляя словесный договор. Траун одобрительно кивнул и неожиданно бросил на контрабандиста странный, пугающий взгляд, от которого у того мурашки побежали по коже.       — Я хотел бы прояснить ещё один момент, Жорж, — сказал чисс, и это взволновало Кар’даса еще сильнее, Траун никогда еще не обращался к нему по имени, сейчас же он продолжил разговор так, будто они были самыми близкими друзьями во всей Галактике. — За эти десять лет ты пересекался с Кеннто и Фераси?       О, как интересно! Жорж лукаво улыбнулся, сообразив, куда клонит чисс. Но в то же время в сердце зашевелился глубоко застрявший там осколок грусти, который ничем не удавалось вытравить вот уже много лет.       — С Дубраком — да, — нехотя начал он. — Лет пять назад прямо в разгар Войны Клонов он выскочил перед моей яхтой, словно хатт из табакерки, и попросил помощи. Ему на хвост упал какой-то влиятельный банкир из Банковского Клана. Уж не представляю, как он умудрился перейти этому денежному мешку дорогу. Рак попросил у меня убежища. И в довесок попросил перебить регистрационный номер «Охотника за наживой», так как за ним вот уже несколько месяцев бегал охотник за головами.       — Хм… именно поэтому капитан Парк не смог пробить корабль по базе, — задумчиво прокомментировал Траун, погладив двумя пальцами острый подбородок.       — Он — твоя ищейка что ли? — в отношении имперского капитана сарказм удержать было сложно.       — В некотором роде, — Траун пропустил шпильку мимо ушей и жадно впился в него горящим взглядом. — Что было дальше?       Жорж понял, что лучше не заставлять чисса ждать.       — По старой дружбе я уладил его проблемы с тем мууном. Рак залёг на дно и налёг на лум. По окончании Войны Клонов я сам дал ему пинка под зад. Пользы от него чуть, а проблем — навалом. С того момента мы больше не виделись.       — А Фераси? — алые глаза чисса внимательно сощурились, и Жорж почувствовал, как осколок грусти болезненно кольнул сердце. Шумно втянув воздух, он опустил локти на стол. Вся напыщенность, присущая лидеру контрабандной организации, мигом слетела с него, будто лёгкое покрывало от сильного порыва ветра.       — Знаешь, Траун, я не хочу быть человеком, который приносит дурные вести, но…       — Говори.       Тон Трауна был настойчив, настолько, что Жоржу показалось, будто его голос превратился в виброклинок, приставленный под ребра и готовый вот-вот вонзиться внутрь.       — Я много раз спрашивал Рака о ней, — подавляя внутреннюю боль, ответил Кар’дас. — Он утверждал, что Мэрис погибла. Почти сразу после того, как они вернулись в Республику с твоей базы. Хатта Проггу помнишь? Ну того, чей корабль ты так ловко подбил, — Траун нетерпеливо кивнул на реплику. — По словам Рака, его подельники ждали возвращения «Охотника за наживой». Хотели отомстить за смерть лидера. Они с Мэрис не довезли товар. Она погибла, а сам Рак еле ноги унёс.       Что-то в этих алых глазах потухло. Секунду назад они были наполнены жизнью, жаждой информации, надеждой… страстью, а теперь яркое свечение их казалось лишь болезненным отблеском взорвавшейся сверхновой.       «Он любил ее, — отметил про себя Жорж, практически осязая его боль. — И жаждал найти».        — Кеннто не вдавался в подробности? — холодно спросил Траун, в негромком голосе всё ещё слышались обрывки надежды.       — В его пьяном чачканьи сложно было что-то разобрать, — Кар’дас едва удержался, чтобы не сплюнуть. Он вдруг поддался порыву и аккуратно положил руку на широкое плечо чисса, надеясь выразить поддержку. — Мне жаль, Траун… Мэрис была… дорога тебе. Ведь так?       — В значительной степени, — сдержанно ответил тот, одарив контрабандиста печальным взглядом.       — Ты хочешь поговорить с Дубраком? — он от души надеялся, что Траун ответит «нет». Для Рака их встреча могла оказаться не очень приятной. Жорж прекрасно видел, как тот ревновал Мэрис к чиссу. Прекрасно видел и не предпринял никаких попыток защитить её. Жорж едва не хлопнул себя ладонью по лбу, чувствуя щемящую грудь досаду. Балда! Он мог бы уболтать Дориану взять Мэрис с собой! Избавить её от общества Рака! Дать ей достойное будущее. Но кто ж знал, что так получится?       — Определенно, да.       Было что-то зловещее в этом «да». Настолько, что Жорж опасливо убрал руку с плеча чисса. Может ли такое существо, как Траун, вообще испытывать ревность? Но он был зол, тщательно скрывал отголоски ярости. Желал получить ответ прямо из уст Рака. Жорж невольно улыбнулся про себя. Рядом с таким мужчиной как Траун Мэрис была бы как за дюрасталевой стеной, огороженной колючей проволокой под напряжением. Никто не посмел бы даже косо взглянуть на неё, не то, что обидеть.       — Хорошо, Траун. Только ради памяти Мэрис я попробую найти Дубрака, — кивнул Кар’дас, ясно осознавая, что подписывает бывшему соратнику суровый приговор и понимая, что рано или поздно Траун сам доберётся до него. — Чую, для этого придется прочесать все забегаловки Внешнего кольца.       — Капитан Парк предоставит в твоё распоряжение взвод штурмовиков.       О, да у Трауна очень серьёзные намерения! Между ним и Дубраком еще на Крустаи возникло напряжение. С самой первой встречи. Траун был достаточно сдержан и проявлял высшую степень терпения, пропуская недовольства этого вспыльчивого человека мимо ушей. Жорж отметил, что Рак, кстати, тоже вёл себя относительно адекватно. Ну по сравнению с тем, как он обычно себя ведёт. Но к Трауну он не питал ни капли уважения. Открыто презирал его, а уж после того, как вскрылись подробности тайных встреч с Мэрис, и вовсе возненавидел.       — Нет уж, спасибо! Только бронированных имперских дылд мне здесь не хватало! — Жорж рефлекторно выставил руки перед собой, ибо холодный взгляд алых глаз прожёг его насквозь. — Ладно-ладно, Траун! Я свяжусь с этим твоим Парком, как только узнаю, где Рак. Обещай, что будешь с ним деликатен.       — Принято, — нехотя ответил тот.       — По рукам! — Кар’дас заулыбался во все тридцать два зуба и попытался сменить тему, дабы разрядить обстановку. — Знаешь, я так рад тебя видеть!       — Взаимно, взаимно, Кар’дас, — на лице чисса появилась сдержанная, но весьма добродушная улыбка, лишь остатки холодной ярости мерцали в алых глазах. Он поднялся и протянул Жоржу руку. — Думаю, мы все обсудили. Я оставлю капитану Парку подробные инструкции.

***

      Попрощавшись с Трауном, Жорж вернулся в крохотную кабину пилота и плюхнулся в кресло, ожидая разрешения на взлет.       О, как интересно всё складывается!       Присоединившись к Империи, Траун решил разыскать их. Нашел его, а теперь настал черёд Дубрака Кеннто. И что-то подсказывало ему, что эта встреча окажется не самой приятной. По крайней мере для Рака. Жорж нисколько не сомневался, что если бы Мэрис была жива, Траун отыскал бы и её. В голове всплыло воспоминание одного из диалогов после того, как Рак узнал о тайных встречах Мэрис и Трауна.       Накануне вечером Рак и Мэрис сильно поссорились по этому поводу, и расстроенная кореллианка выбежала из их маленькой каюты. Жорж легко нашел её. Мест на чисской базе, где она могла бы спрятаться, было не так много. Мэрис сидела в кокпите «Охотника за наживой» и нервно теребила пальцами заплетенные в косу волосы.       — Эм… привет, — осторожно произнес Жорж, опасаясь возможной вспышки ярости.       Мэрис подняла на него заплаканный взгляд, смахнула с ресниц остатки слёз и вымученно улыбнулась.       — Не помешаю? — он указал на краешек сидения. Мэрис пожала плечами и подвинулась, позволяя ему присесть рядом.       — Только без нотаций, ладно? — дрожащим голосом сказала она. — У меня голова раскалывается.       Жорж невесело усмехнулся и положил руку ей на плечо, выражая поддержку.       — От крика Рака и у меня голова болит.       — Прости, что не сказала тебе, — она сглотнула, едва сдерживая слёзы.       — Я тебя понимаю, — тихо сказал Жорж и приобнял её.       Но понимала ли она сама? Понимала ли, что втрескалась в этого синекожего инородца по самые уши? Понимала ли, что попала под его обаяние? Понимала ли, что он откровенно, совершенно не скрывая этого, использовал её, чтобы больше узнать о Республике, о джедаях?       «И, в случае чего, применить эти знания против них», — с ужасом подумал Кар’дас.       — …между нами ничего не было, Жорж, — рассеяно лепетала Мэрис. — Он не то, что не прикоснулся, даже не подходил ко мне ближе, чем на пару метров. Рак не верит. Ведёт себя как нерф во время гона.       «На месте Рака я бы тоже не поверил», — отметил про себя Кар’дас, вспоминая, как восхищенно Мэрис смотрела на Митт’рау’нуруодо во время языковых уроков. Он действительно казался ей идеалом, да и вёл себя с ней очень по-рыцарски, его вежливость легко обезоружила её, а манеры — очаровали.       Жорж укоризненно покачал головой. Такие, как Мэрис, влюблялись либо в благородных воинов, либо в конченных ублюдков.       — Чего это ты фыркаешь? — Мэрис отстранилась и недоверчиво посмотрела на него. Погрузившись в свои мысли, Жорж и не заметил, как издал характерный звук.       — Да так, задумался о вас с Тр… с Дубраком, — он быстро поправился и сказал со всей серьёзностью: — Слушай, Мэрис, для всех для нас будет лучше, если ты больше не будешь посещать языковые уроки, — он сделал паузу. — Эм… даже со мной.       — Что? — она оттолкнула его и насупилась, демонстрируя смертельную обиду.       Ох, уж эти женщины!       — Чтобы не провоцировать Рака, — продолжил гнуть свою линию Жорж. — Если он вдруг сорвётся в присутствии адмиральши или того напыщенного аристокры, мы рискуем задержаться у чиссов надолго. Навряд ли они останутся к нам так же гостеприимны. Да даже у Трауна терпение не бесконечно. Я бы не хотел сменить свою уютную каюту на «Охотнике за наживой» на тюремную камеру.       Некоторое время она, хмурясь, обдумывала его слова. Жорж видел, как в ней ожесточённо сцепились знаменитая кореллианская упрямость и здравый смысл. Затем её лицо разгладилось.       — Хорошо, — наконец, согласилась она. — Передай красистору Митт’рау’нуруодо, что я неважно себя чувствую.       Жорж удовлетворенно кивнул. Дошло, наконец!       — Вот и славно!