Маяк

      — Что за?.. Агрхххх…       Онто не смог закончить фразу, даже встать из-за стола не успел, не говоря уже о том, чтобы хоть как-то защититься. Гаморреанский боевой топор, рассекший воздух с громким свистом, проломил ему голову с такой легкостью, словно это была перезревшая хубба-тыква.       Мэрис закрыла руками лицо, не в силах смотреть на раскроённый череп викуэя и залитый кровью пол. За всё время, проведённое в рабстве, она видела множество смертей: жестокие казни, беспощадную гибель борцов в гладиаторских ямах или поистине жестокие схватки на аренах для хаттбола на потеху толпе. Но всё никак не могла привыкнуть. Да разве можно к этому привыкнуть, когда беззащитного раба лишают жизни? Однажды хаттша Дриксо в качестве наказания за помощь провинившейся рабыне заставила Мэрис смотреть, как её ещё дергающееся тело поедают голодные нексу. Это стало для неё самой ужасной пыткой…       Тело Онто сползло на пол. Ублюдок, который клеймил её, мёртв. Эчани крепко схватила остолбеневшую Мэрис за плечо и довольно грубо втолкнула внутрь. Раздался писк электронного замка. Она заблокировала дверь, ведущую в кабинет викуэя. Никто не должен помешать им.       Пока Мэрис вела Илуну по наименее людным коридорам дворца, то всю дорогу размышляла, как им удастся избавиться от рабских ошейников. Мало того, что в каждый из них было встроено устройство, определявшее местоположение, так в маленьком отсеке сбоку находилась взрывчатка. Если раб пытался бежать, то она срабатывала, как только он удалялся на определенное расстояние от дворца. Для каждого конкретного раба устанавливалось свое расстояние. Например, тви’лечки, обслуживавшие хаттшу Дриксо не могли покинуть остров, а вот девушкам, работавшим в борделе, разрешалось бродить в поисках клиентов по всему Меирм-Сити. Кроме того, попытайся раб избавиться от ошейника, при попытке взлома замка из незаметных отверстий вовнутрь выскакивали острые металлические шипы, протыкавшие несчастному горло. Воистину, ужасный механизм!       Мэрис же могла гулять по улицам столицы в сопровождении дуросов, но поскольку ей также необходимо было участвовать в переговорах, которые часто проводились за пределами Шрилуура, то датчик её взрывчатки отключали, чтобы она могла покидать планету. Но взамен к ошейнику — к широкому кольцу у горла — подсоединялась цепь, которую крепили либо непосредственно к грависаням, на которых обычно возлежала хаттша, либо конец этой цепи держал в руках один из телохранителей, если хаттше приходило в голову выйти на экскурсию на той или иной планете — в основном прогуляться по невольничьим рынкам.       — Где сейф? — спросила Илуна, вздергивая кровавое месиво, которым стало тело викуэя, и небрежно швыряя его на рабочий стол.       — Тут, — Мэрис нажала кнопку в нише стола, и часть стены отъехала в сторону, обнажив тайник.       Раздался хруст костей и чавканье плоти. От этих звуков у Мэрис свело зубы. Эчани одним точным ударом отрубила Онто руку. Подойдя к сейфу, она нажала на панель управления и приложила ладонь к сенсорному экрану. Ответом был негромкий щелчок. Дверца отъехала в сторону.       Внутри обнаружилось несколько полок, на которых лежали какие-то документы, пластиковые карты, журналы учёта рабов, крупная сумма наличных, а на самой дверце, на её металлических крючках, висели магнитные ключи. Их было много, больше сотни.       — Который? — потребовала Илуна.       Мэрис без труда узнала тот ключ, который прикладывали к её датчику со взрывчаткой. Небольшая кортозисная «таблетка», к которой вместо брелка был прикреплен каплевидный инфочип. Процедуру, которую Онто проводил с её ошейником десятки, если не сотни раз, Мэрис смогла бы повторить с закрытыми глазами.       Она подошла к рабочему столу викуэя и активировала стационарный датапад. Инфочип был вставлен в разъем, и на голоэкране появилась карта, которая в режиме реального времени показывала, где находится каждый из рабов. Мэрис кликнула на точку со своим именем и приложила к боксу со взрывчаткой магнитный ключ. Громкий писк подтвердил, что ошейник деактивирован. Однако, как снять его, Мэрис понятия не имела. Она замешкалась, задумавшись об этом. Получить шипами в горло ей совершенно не хотелось.       — Теперь мой! — приказала Илуна.       Мэрис быстро повторила процедуру и, когда прозвучал очередной писк, не удержалась от вопроса:       — Как мы избавимся от ошейников?       Эчани строго посмотрела на неё и взглянула на хронометр, висевший на запястье.       — Операция уже началась. За мной скоро прилетят. Не волнуйся, с нас снимут эти куски дюрастали.       — Но как?.. — не унималась Мэрис.       — Нам периодически приходится освобождать рабов, — нетерпеливо отчеканила Илуна. — Поверь мне, в отличие от простых хаттских, имперские ошейники несут несколько уровней защиты. Одна неверная манипуляция и — БУМ! — она громко рассмеялась, увидев отразившийся на лице собеседницы испуг. — Не пугайся так! Тебя освободят за пару секунд.       — Кто ты? На кого работаешь?       Этот вопрос давно вертелся на языке.       — Потом, — отмахнулась Илуна. — Близится вечер, верно? Нам надо разжиться респираторами и подняться на вот эту посадочную площадку, — она указала на голокарту, это была резервная площадка на краю утёса в самой верхней части дворца. — Знаешь, как туда добраться?       Мэрис рассеянно кивнула, но тут же спохватилась. Бежать! Она действительно может сбежать отсюда. Вырваться из многолетнего рабства. Освободиться! Эта Илуна так легко говорила о снятии ошейника, словно это можно было сделать по щелчку пальцев. Мэрис не знала, можно ли ей доверять, но сейчас перед ней открылся единственный в жизни шанс — шанс на свободу. Такую желанную и долгожданную. И это стоило всех рисков!       Взгляд сам по себе обратился на карту. В ту часть дворца, где находилось общежитие для рабов. Указательный палец прикоснулся к ещё одной точке.       Шаан.       — Я хочу взять с собой ещё кое-кого.       Илуна нахмурила тонкие брови, выражая явное неодобрение.       — Меня и так отругают за балласт, — брошенная фраза вызвала у Мэрис обиду. Она — балласт? Но Илуна не обратила на это внимания и продолжила говорить: — С тебя хотя бы будет толк. Ты — переводчица. Рисковать миссией ради ещё одного криффового раба я не собираюсь. Надо убираться отсюда!       — Она врач! Самый лучший в Пространстве Хаттов! — настаивала Мэрис, бросить Шаан на произвол судьбы казалось ей настоящим предательством.       — Медицинский дроид лучше любого врача! Пришьёт на место клейма кусок кожи так искусно, что на следующий день и следа не останется, — раздраженно парировала Илуна, устав пререкаться с назойливой человеческой девушкой. — Хочешь остаться со своей подружкой — пожалуйста! Но ты в любом случае сопроводишь меня на платформу самым безопасным путем.       В её голосе появились угрожающие нотки. Сердце Мэрис готово было выскочить из груди. Шаан, та самая тогрута, отдавшая десятки лет службе хаттше, заслуживала свободы, как никто другой! Мэрис не может бросить её! Не здесь! Не сейчас! Не в тот момент, когда Шаан больше всего нуждается в помощи и поддержке.       Но времени на рефлексию не было. Пол под ногами снова заходил ходуном. Вдали раздался очередной грозный рокот. Словно гигантское существо, мирно спавшее миллионы лет на дне шрилуурского океана, внезапно проснулось, расправило плавники и поднималось к поверхности, изголодавшееся, готовое проглотить целый остров. Дверь в кабинет Онто задрожала от настойчивого стука. Кто-то ломился сюда, долбя в неё со всей силы. Послышались ругательства на разных языках.       Илуна права, следовало поторопиться. Мэрис успокоила себя тем, что у неё ещё есть немного времени, чтобы подумать, пока они держат путь к посадочной площадке. В одном из ящиков стола весьма кстати оказались респираторы, прикрывавшие не только рот, но и глаза. Онто лично выдавал их каждой рабыне, отправлявшейся в город. В утренние и вечерние часы из-за кислотных испарений, поднимавшихся с поверхности океана было невозможно дышать. Мелкие капельки кислоты, попадая внутрь с очередным вдохом, разъедали лёгкие в течение нескольких минут.       — Сюда! — нажав ещё одну кнопку и незаметно сунув ключи Онто в карман, Мэрис указала в неприметный угол, за которым открылся тайный проход.       В этот момент кто-то с силой толкнул дверь, да так, что она сорвалась с петель. Они с эчани успели нырнуть в темный лаз и закрыть его изнутри. С той стороны послышались звуки выстрелов.       Две женщины быстро засеменили по лестнице. У выхода в широкий коридор послышались крики, лязг оружия и бластерный огонь.       — Это не наши! — удивленно зашептала Мэрис, осторожно выглянув за угол и окинув взглядом сражавшихся.       Гаморреанцы в коридоре выглядели совсем по-другому. Их доспехи несли красные отметины, и сами они были выше ростом, коренастее и несколько шире в плечах, что делало их внешний вид более грозным. Представители другого клана! Они рубили стражников Дриксо. Яростно. Жестоко. Безжалостно. А за ними, сжимая в чешуйчатых лапах бластеры, стояли двое трандошан и, широко ухмыляясь, отстреливали противника.       Наёмники! Охотники за головами! Значит, картель хаттов действительно решил покончить с Дриксо! Неудивительно. Неделю назад она вновь отказалась делиться прибылью с Нар Шаддаа. Картель не терпит дерзости. И вот его ответ!       — Есть другой путь? — спросила эчани, явно не горя желанием вступать в бой.       Мэрис отрицательно покачала головой.       Процедив ругательство, Илуна выскочила из убежища и метнула гаморреанский топор в одного из трандошан. Тот рухнул, как подкошенный с рассеченной грудью, даже не успев понять, что уже мёртв.       Второй трандошанин, заметив нового противника, перевёл дуло бластера в сторону Илуны. Та бросилась к ближайшему гаморреанцу, слишком увлеченному битвой, и, схватив за шиворот, заслонила себя его телом, которое вмиг обмякло, когда несколько зарядов бластера пробили броню.       Илуна выдернула из-за пояса мертвеца вибронож и припала к земле. Гаморреанцы, занятые резнёй, не обратили на неё никакого внимания. Клановые войны для них — давняя традиция.       Трандошанин повертел головой, по-видимому, потеряв противницу в толпе сражавшихся, и вновь принялся методично отстреливать стражников Дриксо. Двигаясь по-пластунски, эчани отползла к стене и добралась до бластера первого трандошанина. Прогремел один точный выстрел. Тело второго трандошанина осело на пол.       — Мэрис! — закричала она и швырнула бластер поверх голов гаморреанцев в сторону ниши. — Отстреливай!       Сама же эчани ринулась в гущу сражения, предпочитая бластеру рукопашную. Не зря представители её расы считались самыми лучшими бойцами в Галактике! Сжимая в руках вибронож, она врезалась в ряды гаморреанцев, словно дредноут, протаранивший рой базз-дроидов. Эчани с природной ловкостью уворачивалась от лезвий боевых топоров, быстрыми и точными взмахами виброножа выкашивая ряды противника.       Выбравшись из своего укрытия, Мэрис подобрала бластер и навела его на ближайшую цель. Когда-то Кеннто учил её пользоваться оружием. Когда-то… очень давно… в прошлой жизни… На всякий случай. Но Мэрис так и не представилась возможность хоть раз воспользоваться им. В критических ситуациях команда «Охотника за наживой» предпочитала спасаться бегством. Не считая моментов, когда ей удавалось осадить буйный нрав Рака и самой договориться с разозлившимися заказчиками.       Она прицелилась в крупного гаморреанца, зажмурилась и выстрелила. Промахнулась, естественно. Заряд ударил в десятке сантиметров от тяжёлого башмака. Гаморреанец повернулся и, увидев испуганную рабыню, предвкушающе облизнулся. Резким, почти небрежным движением вонзив топор в шею врага, попытавшегося воспользоваться его замешательством, он двинулся в сторону Мэрис.       Руки, сжимавшие бластер, била крупная дрожь. Дуло никак не удавалось навести. Что-то удерживало Мэрис. Не давало выстрелить в упор. Запрещало. Гаморреанец, оскалившись в жуткой улыбке, подошёл к ней почти вплотную. Он протянул когтистую лапищу, намереваясь вырвать из её рук оружие, но вдруг его глаза расширились то ли от боли, то ли от удивления, а изо рта вместе со сгустком тёмной крови вырвался булькающий хрип. Под аккомпанемент этого звука грузное тело осело на пол. За ним стояла Илуна. Её сощуренный взгляд выражал раздражение. Позади виднелись трупы и «своих», и чужих. Она расправилась со всеми! Быстро и безжалостно.       Мэрис бросила на неё полный ужаса взгляд, но та лишь укоризненно покачала головой.       — В следующий раз стреляй! Не раздумывай!       Мэрис хотела сказать, что ей никогда в жизни не приходилось убивать. Что она не знает, каково это. Что лишать жизни… Но, по-видимому, её испуганные глаза говорили лучше любых слов. Эчани коротко кивнула, сообразив, почему та замешкалась.       Они побежали вперед по коридору, ныряя в его развилки и петляя по лабиринту помещений дворца. Среди его обитателей царил хаос. Испуганные рабы метались туда-сюда, некоторые жались по углам, иные просто стояли на месте и растерянно озирались, не понимая, что происходит. По пути беглянкам попалось несколько стражников Дриксо, но, увидев эчани, чей яростный взгляд мог буквально испепелить на месте, они не решались нападать. Наёмников не было видно.       Нужная дверь — путь наверх, к свободе, уже совсем близко. Там есть турболифт. Единственный на весь дворец. Он быстро доставит беглянок наверх!       Неожиданно раздался взрыв. Такой, что Мэрис и Илуну буквально отбросило назад и накрыло взрывной волной. Часть стены рассыпалась на крупные глыбы, завалившие коридор. Мэрис закашлялась, пытаясь освободить лёгкие от пыли. Отбрасывая мелке камни в стороны, она выбралась из-под небольшого завала. Голова гудела, один из обломков ударил по макушке, по счастью, причинив лишь тупую боль и не лишив сознания.       — Илуна? — негромко позвала она, боясь привлечь лишнее внимание       Ответом ей была тишина.       Где-то совсем рядом прогрохотали тяжелые шаги. Судя по звукам, в соседнем коридоре завязалась перестрелка. Мэрис всем телом прильнула к острым камням, стараясь не выдать себя.       Едва пыль немного осела, а шум бластерного огня затих вдали, Мэрис рискнула подняться. Судорожно вглядываясь в обломки, она пыталась найти эчани. И едва не подпрыгнула от неожиданности, когда где-то сбоку раздался кашель. Мэрис метнулась на звук и, запнувшись, упала на обломки, до крови ободрав колени. Стараясь не обращать внимания на острую боль, она на четвереньках доползла до источника звука. Из-под камней пробилась окровавленная рука.       Ломая ногти, Мэрис с остервенением принялась откидывать обломки в стороны. Где-то внизу сдавленно кашляла эчани, отчаянно ловя ртом воздух. Откопав её, Мэрис заметила, что некогда красивое, благородное лицо теперь покрыто ссадинами, а волосы спутались, слипшись с запёкшейся кровью.       Откинув очередной камень, Мэрис не удержалась от вскрика. Ноги Илуны были вывернуты под неестественными углами — сломаны, а в живот вонзился один из острых осколков, проткнув её тело насквозь. Мэрис схватилась было за него, но хрип эчани заставил её замереть.       — Нет… Если выдернешь, пойдёт кровь…. Я умру сразу…       — Как мне помочь? — Мэрис судорожно озиралась, не зная, что предпринять. Нужно было спасать Илуну!       — Дай руку… — прохрипела та, ослабевшими пальцами сжимая виброклинок.       Ужас. Вот, что чувствовала Мэрис, когда холодный металл коснулся тонкой кожи предплечья. Она зажмурилась от внезапной боли, что доставил клинок, легко вонзившись в плоть, но не отдернула руку. Острие резало её кожу на мелкие лоскутки. Терзало не только плоть, но и саму душу. Горячая кровь медленно стекала вниз, орошая мертвые камни. Казалось, эта пытка будет длиться вечно. Но режущее прикосновение холодного металла неожиданно прекратилось.       Открыв глаза, Мэрис увидела странный рисунок на левой руке. Поначалу ей показалось, будто это некий символ, буква какой-то странной письменности, но глубокие, прямые линии, пересекавшиеся под разными углами, не походили ни на один из известных ей языков каллиграфии.       — Ты должна выжить, — прохрипела эчани, выплюнув обильный сгусток крови. Её голос, некогда волевой и уверенный, начал слабеть.       — А ты? Я смогу вытащить тебя… — пролепетала она, слова эчани окатили её, словно ушат ледяной воды.       — Нет… Мой путь окончен. Миссию ещё предстоит завершить. Кха-кха… — Илуна закашлялась кровью, она умирала. — Тебе…       — Мне? Я не… Я же не…       Страх всё сильнее сжимал сердце. Неужели Мэрис останется одна?       — Они будут ждать… на посадочной площадке… Поторопись! — она протянула руку, на которой был закреплён хронометр. — Время…       — Но…       — …и стреляй, не медли. Выживи!..       С этими словами эчани поднесла к запястью своей руки виброклинок. Лезвие легко вонзилось в руку. Вместе с кровью из раны потекла какая-то белая жидкость. Яд! Капсула с ядом! Илуна закатила глаза. Её тело задёргалось в предсмертных судорогах.       — Нет! — закричала Мэрис.       Раздался тихий хрип, больше похожий на вздох облегчения, избавления от мук. Алая кровь обагрила камни. Эчани умерла.       Мэрис отвернулась, размазывая по щекам слёзы, смешанные с грязью и кровью.       — Нет, нет, нет… — она мотала головой, отчаянно желая, чтобы это был ночной кошмар. Вот сейчас она проснется на своей койке. В маленькой комнатушке. Будет долго и часто дышать, ведь сон настолько реален. Скинет одеяло. Приведёт себя в порядок и отправится исполнять дурацкие рутинные обязанности. Она зажмурилась, крепко-крепко. Но боль в руке не желала исчезать. Пыль забивала ноздри, от неё першило в горле. И слух по-прежнему улавливал далёкий грохот.       Ещё один взрыв, пророкотавший вдали, вернул её в реальность. Мэрис бросила прощальный взгляд на Илуну. И тут глаза её ещё больше округлились. Тело эчани начало меняться. Кожа приобрела пепельно-серый цвет. Руки удлинились, стали толще, мускулистее. Голова вытянулась, нос превратился в тонкий хоботок. Лицо постепенно теряло гуманоидные очертания.       Ши’идо!       Это была ши’идо. Представительница расы из Неизведанных регионов! Народа, с которым хаттша Дриско вела торговлю. Такая удивительная раса. Они могли принимать облик любого другого существа в Галактике. С этой точки зрения ши’идо являлись идеальными шпионами и наёмными убийцами. Илуна говорила про какую-то миссию, явно была на задании, хотела остаться инкогнито. А ещё она упоминала, что уже видела Мэрис.       И тут всё встало на свои места. Скорее всего Илуна была в составе одной из многочисленных делегаций, с которыми встречалась Дриксо. Но ши’идо вовсе не показались Мэрис воинственной расой, наоборот они были достаточно скромными и скрытными. Корабль Дриксо даже не пропустили в центр их звёздной системы. Хаттша презрительно называла ши’идо «мягкотелыми» и легко заключала сделки в свою пользу.       Эчани или ши’идо, не важно! Мэрис прикоснулась к ещё не остывшей щеке Илуны. Закрыла веки, пряча остекленелый взгляд. Она знала эту девушку не больше часа. И за это время та почти освободила её из рабства. Такое короткое знакомство. Такое насыщенное. И так печально закончившееся.       Оставалось лишь добраться до посадочной площадки. Мэрис стянула с запястья Илуны хронометр, на котором мелькали цифры обратного отсчета. Время, через которое на посадочную площадку прибудет обещанный корабль.       Она должна выбраться отсюда! Должна хотя бы попытаться. Даже если дворец переживет осаду, а хаттские стражники смогут отразить атаку наёмников, за Дриксо всё равно придут. Хаттша больше вне картеля. Её голова скоро станет добычей охотников за головами. А саму Мэрис и других рабов ждет смерть.       Охнув от боли в саднивших коленях, она поднялась на ноги и, сцепив зубы, направилась было в сторону башни. Но что-то остановило её. Мэрис застыла на мгновение, задумалась, а затем заторопилась в противоположную сторону.       Тридцать минут. Она успеет. Они успеют!       — …Шаан, вставай! Мы уходим! — крикнула Мэрис, буквально ввалившись в комнату тогруты.       Эта часть дворца ещё не пострадала, но последствия взрывов были налицо. Везде валялись упавшие вещи и предметы: от смятой одежды до разбитой посуды. В коридорах было пусто. По-видимому, услышав взрывы и шум перестрелки, рабы попрятались, кто куда.       — Что происходит? — глаза тогруты в ужасе округлились, когда она увидела подругу в окровавленном, изодранном платье. Решительный взгляд Мэрис говорил лучше любых слов. Шаан указала пальцем на коробку с антисептиками.       Мэрис зубами сдернула пломбу и буквально выцарапала крышку с бутылки. Прикосновение шипящей жидкости к изодранным коленям и порезам, которые оставила Илуна, принесло нестерпимую боль. Мэрис громко закричала, чувствуя, как из глаз брызнули слёзы. Отдышавшись и отбросив в сторону бутылку, она подошла к тогруте и, прислонив магнитный ключ к рабскому ошейнику, повторила:       — Уходим!       Та обречённо посмотрела на свои ноги. Тогда Мэрис, обуянная злостью, схватила её за плечи и вздернула вверх, закинув руку себе на плечо. Хоть тогрута и сильно исхудала за время болезни, для хрупкой человеческой девушки она всё равно была тяжелой. Таща её на себе и подбадривая резким словом, Мэрис заковыляла в сторону двери.       — Давай! Пошли! Ты можешь! Ты будешь свободна!