Стражница

Рей молчала, глядя вперёд, на неподвижные тренажёры и мелькающего далеко за ними парня с мечом — взмахи проблесками мелькали сквозь лес опорных устройств. Бен не произносил ни слова, только медленно, тихо дышал ей в ухо. — Мне жаль, — произнесла наконец она. Соло ничего не ответил, и она добавила, не зная, что ещё сказать — у неё никогда не было особенно высоких оценок на семинарах по дипломатии: — Спасибо, что рассказал. Да уж, таким при знакомстве не огорошишь, — Бен выдавил из себя призрачную улыбку. Рей нестерпимо захотелось обнять его, погладить по спине, по волосам, хоть что-то — чтобы утешить его. Она вдруг поняла, что за все четыре года их знакомства, совместного выживания, жизни в одном теле — они ни разу не касались друг друга. Иногда, стоя перед зеркалом, Рей видела его за своей спиной, высокого, темноволосого, грустно улыбающегося; но когда пыталась протянуть руку и прикоснуться, почувствовать хотя бы тепло тела — её пальцы встречали только пустоту. Рей никогда не была особо тактильной. Но… иногда ей казалось, что, будь Бен из плоти и крови, она бы не была против его прикосновений. Хотя, может, и правда, ей так только казалось. Всё-таки она успела привязаться к нему за столько лет. — Прости, но… что ты будешь делать, если мы найдём Кайло? — осторожно спросила она и неуверенно пожала плечами, — Я слабо представляю себе процесс, кхм, не знаю, объединения душ. Мы не один человек, — вдруг жестко отрезал Бен. Рей издала удивлённый звук, и он чуть спокойнее, но не менее эмоционально пояснил: — Я не Кайло, а он — не я. Он просто вор, которому дядя с лёгкой руки отдал моё тело, мою жизнь, и от руки которого погиб. Я не знаю, кто такой Кайло и откуда он взялся. — Ты же сказал, что дядя вас разделил, — недоумённо напомнила Рей, — Так что произошло на самом деле? Это очень трудно объяснить. Я не чувствую себя нецелым или разбитым, или состоящим из осколков. Просто не на своём месте, лишним, — Бен тяжело вздохнул, разговор на эту тему явно причинял ему массу неудобств и неловкостей, — Я не люблю говорить об этом. — Так что ты сделаешь, когда мы встретим его? У меня есть план, — уклончиво ответил Бен, — Не беспокойся за это. Я помню, что обещал тебе. И я буду защищать тебя. — Защищать? — переспросила Рей рассеянно. Он часто упоминал защиту Рей, словно в каком-то убеждающем исступлении, и она никогда не понимала, что он имеет в виду. А он никогда не объяснял, ограничившись этим расплывчатым обещанием. Как бы он мог защитить её? Он заперт в её голове, словно старое воспоминание, порой Рей даже казалось, что она его выдумала сама, сойдя с ума от одиночества на Джакку, но иногда он выдавал вещи, которые она точно никак не могла знать. И Сила… это точно никак иначе не объяснишь. Не волнуйся, — сразу добавил Бен, — Я помню о договорённости. И никогда не захвачу контроль. — Мне остаётся тебе только поверить? — Рей тяжело вздохнула и покачала головой. На мгновение по её предплечьям пробежали мурашки обиды Бена, но она не стала заострять на этом внимание, — Ладно, возвращаясь к теме… А Кайло… ты… не знаю, как выразиться. Ты знал о его существовании? Чувствовал его? — Рей ощущала себя надоедливым ребенком, приставшим с глупыми вопросами к взрослому, но не могла остановиться — они впервые по-настоящему говорили на эту тему, и она намеревалась выжать из Бена столько ответов, сколько он в состоянии дать, — Или дядя… Знал, — неожиданно ответил Бен, и Рей резко захлопнула рот — даже челюсть лязгнула, — Я знал, что он есть. Я боролся с ним, но не давал ему имени, не слышал его голоса. Просто внутри меня зрела тёмная сторона. Знаешь, тьма — не всегда зло, как и джедаи — не всегда свет. Я был предрасположен ко тьме так же, как к свету. — Почему так? — робко спросила Рей, сжавшись в предвкушении ответа и в ужасе перед ним, и опустила взгляд вниз, разглядывая носки своих ботинок, стиснув пальцами край скамейки. Наверное, из-за родных. Так получилось. — Это… кошмар, — признала Соло. Она плохо разбиралась в Силе и в семьях. Но рассказ Бена и правда звучал безысходным криком отчаяния, зовом о помощи. Дядя узнал о тьме, хотел убить меня, но после сыграл в великодушие. Он мог бы просто… не знаю. Поговорить со мной для начала. Я… подавил бы зло. Мне бы хватило сил и Силы. — Я верю, — проговорила Рей совсем тихо. И правда верила. Поэтому, — голос Бена заметно окреп, к нему вернулись нотки строгости и целеустремлённости, — Поэтому я должен разыскать Кайло Рена и вернуть всё на свои места. Меня — в моё тело. Его — обратно во тьму. Как можно скорее. — Как можно скорее, — эхом отозвалась Рей, глядя прямо перед собой. На мгновение ей стало холодно и совершенно спокойно, будто она нырнула в воду. В следующую секунду ощущение ушло, оставив только приятное, умиротворённое послевкусие. Она чувствовала, что Бен снова улыбается. — Новостей нет, — сказала Рей, покосившись на планшет и одновременно показывая, что тема исчерпана. Ей показалось, что Бен с облегчением вздохнул, — Значит, теоретически, мы можем вернуться и поспать до пяти. Или подать заявку на распределение вместе с Мэйлеей, — осторожно намекнул Бен. — Я не хочу сейчас ни с кем разговаривать. А она точно начнёт трещать, — Рей поразмыслила. Возвращаться в комнату тоже не особенно хотелось. Она окинула взглядом тренажёры, но и они не привлекли её особого внимания, — Может, просто прогуляемся? Согласен. Веди, штурман, — рассмеялся Бен, уже заметно более оживлённо. *** Территория академии была разделена на строгие ровные квадраты — корпуса, стадионы, площадка для построений, ещё одна, поменьше — для тренировок, и небольшой парк для отдыха. Туда Рей и отправилась, на пути обнаружив, что церемония завершилась и коридоры уже запружены оживлёнными курсантами, офицерами и какими-то лицами гражданского вида; не особенно интересуясь, как всё прошло, она улизнула от замеченных неподалёку знакомых и вышла из корпуса, целенаправленно и быстро зашагав к парковой зоне. Жара неспешно сходила на нет, уступая тёплый, посвежевший с наступлением вечера воздух ночной прохладе, но до заката было ещё далеко. Деревья в парковом квадрате мерно, вежливо шелестели, обещая тень и спокойное одиночество. Строго говоря, Рей никогда не бывала одна. С ней всегда был Бен. Но сейчас это не так важно. Она ступила на тропинку, протоптанную в своё время тысячами кадетов, подняла руки, отодвигая нависшие перед лицом, давно не стриженые прохладные ветви. Из глубины зоны тянуло влажностью — там разбит маленький пруд, без излишеств, просто выложенная по кругу галькой яма, наполненная водой, затянутой ряской с незапамятным времён. Рей нравился парк, в первые месяцы своей жизни здесь она, всю свою жизнь не видавшая ничего, кроме песка, каждую свободную минутку убегала сюда и просто сидела среди деревьев, не в силах наслушаться их мягким ненавязчивым шумом и непередаваемым запахом жизни, гладила мох и траву, а потом ужасно этого стеснялась перед Беном и Мэйлеей, случайно заставшей её однажды за этим занятием. Впрочем, им не понять. Для них растительность — это естественно, как небо над головой или вода в свободном доступе. Рей прежде видела растения только в качестве мелко порезанной зелени в пайках. Зная, что пруд — популярное место для отдыха, Рей свернула с тропинки и направилась направо, через густо насаженный кустарник, почти интуитивно находя некогда протоптанную ею же и другими любителями одиночества дорожку. Тропка вела к затерянной между стволов деревьев скамейке, давно не крашеной и всеми почему-то забытой; с неё не открывалось никаких особых видов, с одной стороны были густые неухоженные заросли, с другой — каменная стена забора. Добравшись до скамьи, Рей ещё пару минут постояла рядом, очищая одежду от налипших колючек и веточек; только хотела, удовлетворённо вздохнув, опуститься на истёртое, омытое годами дождей и росы сиденье, как с противоположной той, откуда она пришла, стороны послышались весёлые голоса. Соло замерла, как юркмышь, заслышавшая шелест крыльев вворкки, и инстинктивно вжалась спиной в каменную стену, словно это могло её спасти. В зарослях она увидела покачивающиеся между стволов силуэты — кажется, они направлялись сюда. Рей шепотом ругнулась, ощутив заодно, как её холодное недовольство подхватил и Бен, поднялась на ноги и тихонько направилась обратно, той же дорогой, чутко вслушиваясь в шорохи и смех где-то далеко по правую сторону. В какой-то момент голоса вдруг сместились и приблизились, Рей остановилась на секунду за кустом шиповника, чтобы сориентироваться и понять, в какую сторону они движутся, и в этот момент один из голосов послышался совсем близко, ветки затрещали и на невидимую тропинку Рей выскочил Ремм Хирш. Молодой офицер явно не ожидал её здесь увидеть и замер как вкопанный, глупо приоткрыв рот; но когда из-за тех же кустов повалили остальные его друзья, прячущие что-то под кителями и задорно перебрасывающиеся шутками, Хирш мигом оттаял, на его лице расплылась слегка неуверенная улыбка и он громко спросил в окружении обступившей его замолкающей компании: — Следишь за нами, Соло? — Не льсти себе, — ответила Рей, с отвращением поведя носом. Словно по команде, у одного из офицеров из-под кителя тут же выскользнула бутылка и со звоном разбилась у его ног о камень, плюхнув в разные стороны что-то, сильно воняющее спиртом. Хирш и ещё кто-то, резко обернувшись на звук, издали возмущённые возгласы, — Так я и думала, — невозмутимо заключила Рей, оглядев красноречивую картину, и аккуратно переступила через осколки, пробираясь между застывшими в ужасе сокурсниками. Не надо с ним ссориться, по правде говоря… проблемы в последние дни жизни в академии ей были ни к чему. Она просто уйдёт сейчас и всё, — Даже на это не способны. — Поглядим, на что ты способна будешь, — недовольно отозвался ей в спину Хирш, наклоняясь за осколками бутылки, — Халия мне напела, что ты в Финализатор собралась. Ждут тебя там с распростёртыми объятиями, конечно. — Как тебя на Старкиллер, — зло бросила Рей через плечо, хотя и секунду назад торжественно пообещала себе, что больше ни разу не позволит Хиршу вывести её из себя или спровоцировать на обмен любезностями. Досада и недовольство из-за невозможности посидеть в тишине накрыли её с новой силой, — Генерал Хакс накрывает на стол. Не забудь спросить, как его здоровье. — Естественно! Ознакомишься с моими баллами и резюме? — насмешливо предложил Хирш, взглянув на неё исподлобья, пальцами аккуратно перебирая мокрые осколки на земле, — Не волнуйся, я передам генералу, что ты справлялась о нём. — Какова стерва, — хихикнул кто-то из свиты. Соло, некстати зацепившаяся брюками за покрытую острыми шипами ветку, была вынуждена остановиться и начать нервно дёргать штанину, чтобы освободиться, одновременно шипя сторону Хирша: — Мне далеко и надолго… всё равно, чем ты там будешь заниматься на своём Старкиллер. — И с кем — тоже? — Ремм притворно округлил глаза. Шипы наконец отцепились, Рей одёрнула брюки и чуть наклонилась, пытаясь рассмотреть в полумраке заросших крон, не разорвала ли ткань. Не так важно, впрочем — сегодня она получит новую форму. — Руководство генерала Хакса, надо же, — процедила она в ответ Хиршу, выпрямляясь и презрительно щуря глаза, — Какая гордость. — Да ты, верно, тоже в глубине своей маленькой песчаной душонки рассчитываешь на аудиенцию у Верховного Лидера, — Ремм громко фыркнул и оглянулся на товарищей в поисках поддержки. — Сейчас внимание Верховного Лидера направлено как раз-таки на Старкиллер, так что это у тебя скорее больше шансов встретиться с ним, — произнёс вдруг убеждённо один из свиты, тот, что со светлыми, почти прозрачными бровями, и внимание всех обратилось к нему. Хирш открыл было рот, чтобы выдать очередную самодовольную реплику, как парень вдруг продолжил: — Знаете, там ведь сейчас и Кайло Рен. — Что, серьёзно? — с лёгким удивлением переспросил Ремм, мигом отвлекаясь от пикировок с Рей. Соло ощутила, как что-то глубоко в груди как будто зацепил острый железный крюк и потянул в сторону. Рей, едва успевшая сделать шаг прочь от сокурсников, резко остановилась, будто впечаталась в стену, судорожно втягивая носом в себя воздух — но не от этого ощущения, а от только что услышанного. Она почувствовала, как затихший Бен окатил её спину холодной волной изумления. Кайло Рен на базе Старкиллер? Он там? Он на Старкиллер? Кайло? — Правда? — спросила Рей, повернув лицо к компании бывших однокурсников. Хирш насмешливо фыркнул, заметив её неожиданный интерес: — Что такое, в Рыцари Рен собралась? А Силёнок-то хватит? Рей промолчала — укол Хирша прошёл для неё незаметно благодаря обрушившейся на голову внезапной новости — и поскорее отвернулась, устремив невидящий взгляд в заросли, даже не пытаясь вглядеться в растительность и разглядеть тропинку, по которой собиралась идти пару минут назад. Бен горячо зашептал ей в левое ухо, но она крепко стиснула в ответ кулак, и он послушно умолк — только разгорячённо дышал ей на ухо. Оба Соло превратились в неподвижные статуи (в одну-единственную статую) недоверия и изумления, пытаясь незаметно для окружающих переварить только что полученную ошеломляющую информацию. — Чего замерла? — окликнул её Хирш, и Рей, будто по команде, сорвалась с места, мигом исчезая за деревьями. Бен со свистом втянул воздух у самого её левого уха. Рей! — Не сейчас, — хрипло отрезала она. Кровь загрохотала в висках, словно она пробежала не один километр. Она понятия не имела, что Кайло сменил направление своей работы. Чем конкретно занималась верхушка управления Первого Ордена — дело не ума простых кадетов и курсантов, в стенах академии редко обсуждались подобные вопросы по той простой причине, что сюда попадало недостаточно информации даже для самых лёгких и нехитрых сплетен. Рей жила и училась с мыслью, что Кайло Рена, их с Беном цель, можно найти на Финализаторе, либо на каком-то другом крейсере с подобной установкой; род занятий Рыцаря-Магистра Рен не входил в её особые интересы, да и разыскать информацию об этом едва ли представлялось возможным без возникновения у преподавателей массы ненужных и неудобных вопросов. Но Старкиллер?! База Старкиллер?! Что он там забыл? Из парковой зоны она вывалилась вся исцарапанная и исколотая, взлохмаченная, с шариками надоедливых колючек в волосах и на кителе, чудом не потеряв фуражку. Затравленно заозиравшись, окинув отчасти диковатым взглядом замолкших при её виде курсантов, прогуливавшихся поблизости, она без единого слова практически побежала к корпусу, в очередной раз жалея, что так и не купила себе наручные часы, доверяясь башенным часам академии. Бен звал её, то успокаивающе, то встревоженно, то сердито и недовольно, но она не откликалась — прекрасно знала, что он скажет, что предположит и какой план действий назначит; просто бежала вперёд, расталкивая ойкающих и ругающихся офицеров и курсантов, знакомых и не очень, спешила, едва не поскальзываясь на поворотах, хватаясь за стены для удержания равновесия, чуть не сбила с ног парочку дроидов, случайно оказавшихся на пути… бежала, бежала, бежала, бежала… ей было не привыкать бежать. Она была одной из лучших по бегу на длинные дистанции — но скорость передвижения вечно её подводила, и не только на нормативах. Помещение, в котором молодые офицеры, едва получившие звание, оставляли заявки на распределение по проектам Первого Ордена, и именуемое по этому поводу Соколиным Гнездом, находилось, как назло, в самой удалённой части академии. Пролетая через вестибюль мимо шарахающихся от неё людей, она на мгновение запрокинула голову — часы показывали половину четвёртого, — если только Мэйлеа не решила отправить заявки пораньше, у неё ещё есть время внести в них изменения. Финализатор потерпит пока без неё. У неё новые планы. У них. Новость, конечно, просто из ряда вон… ещё и так вовремя. Рей влетела в Гнездо, протиснувшись в щель едва успевшей неспешно раздвинуться двери и по инерции пробежала ещё несколько шагов вперёд, прежде чем остановиться и вглядеться в толпу молодых офицеров, которые, расслабленно разговаривая, дожидались своей очереди к стойке регистрации. Мэйлеа, как раз отступающая от стойки, подняла голову и обрадованно помахала ей рукой, знаменуя конец не начавшейся карьеры Рей: — Я уже всё подала! Могла дрыхнуть дальше. Халия самодовольно приблизилась к ней и протянула лист бумаги и удостоверение Рей, сердце которой мигом укатилось далеко в пятки. На бумаге в ряде строчек с важной информацией по Соло были чётко отпечатаны названия баз и дредноутов, куда Мэйлеа подала заявки. Был среди них и Финализатор. Базы Старкиллер в списке, естественно, не было. Бен задышал медленнее, словно тоже поразившись увиденному. Хотя ничего странного на листке не было — только те проекты, которые Рей попросила указать Мэйлею. Ни больше, ни меньше. — Ты чего? — удивилась Халия, когда Рей, пройдя мимо неё на негнущихся от напряжения ногах, упрямо подошла к стойке, толкнула локтем только занявшего место у окошка курсанта, и настойчиво прижала своё удостоверение к стеклу: — Я бы хотела внести изменения в свою заявку. Она была подана только что. Очередь за её спиной возмущённо зашумела, Рей рефлекторно пригнула голову, словно спасаясь от гула недовольных голосов. Унылый и медлительный мужчина за стеклом поднял на неё от экрана компьютера усталые глаза и заученно, замученно, невыносимо неспешно произнёс: — Изменения в заявки не вносятся. Дополнительные проекты не указываются. Указанные проекты не вычеркиваются. Смиритесь и живите с этим дальше. — Мне нужно добавить только одно место, — горячо проговорила в стекло Рей, оставив на нём маленькое, мигом улетучившееся облачко пара, — Всего одно! Моя фамилия… — Вашей фамилией может быть даже «Сноук», но изменения в заявки на распределение не вносятся, — тем же тусклым голосом произнёс тот. Рей замерла, растерянная и взъярённая. — Моя тоже на «С», — выдала она отчаянно, мелко дрожа. Она ощутила ускорившееся дыхание Бена в ухе, и… — Отвали, сказано тебе, ты пролетела, — офицер, следующий в очереди, раздражённо пихнул её кулаком под лопаткой. Рей мигом резко развернулась, даже не дав себе мгновения подумать над собственным действием, и каким-то жестоким, малознакомым точечным ударом врезала ему кулаком прямо в беззащитное горло. Парень отшатнулся, подавившись, запоздало взмахнув рукой в защитном жесте, и согнулся, невыносимо закашлявшись; несколько человек поблизости со вскриками отпрянули. — Не расстёгивай китель, если хочешь защитить шею, — бросила Рей. — Ты что творишь?! — ближе подскочила Мэйлеа, пока Соло, пышущая бешенством, которое ей нужно было немедленно на кого-то выплеснуть, оглядывала недоумённо попятившуюся толпу горящим чёрной злобой взглядом. Рей, не посмотрев на Халию, оглянулась к стойке, за которой мигом проснувшийся и оживившийся от потасовки мужчина вместе со своим стулом вжался в стену, глядя на неё со страхом: — Мне необходимо внести изменения в мою заявку. Моя фамилия — Соло. Номер моего удостоверения 17054… — Офицер, — губы мужчины задрожали в противном ужасе, — я н-не могу внести изменения. Заявка уже от-отправлена… — Отправьте повторную, — прошипела Рей. Мэйлеа осторожно подёргала её за рукав, словно опасаясь новой вспышки гнева: — Рей, идём, пожалуйста… Рей, не обратив на неё внимания, с размаху, с громким шлепком приложила своё удостоверение к стеклу, растопырив пальцы, заставив мужчину перепугано подскочить, словно она тут как минимум размахивала световым мечом. — Пожалуйста, — отрывисто выдохнула она, ощущая, как затылок сверлят десятки глаз сокурсников. Как повезло, что три дня спустя они, вернее всего, никогда больше в жизни не пересекутся. Бен улыбался. И злился. И улыбался. Она не понимала причины… Мужчина за стойкой, скривившись, словно готовый разрыдаться, мелко затряс головой, в ужасе глядя на неё и не произнося ни звука, кроме болезненных покряхтываний, доносящихся из горла перепуганного человека. Крифф… ведь он напуган так из-за неё! Рей отпрянула от стекла, прижимая к себе удостоверение, бросила быстрый взгляд на собравшихся сокурсников, на всё ещё потирающего горло офицера, пялящегося на неё с нескрываемым изумлением и испугом, на Мэйлею, которая стояла, крепко обняв себя руками в растерянности… и, чувствуя, как Халия двинулась за ней, медленно направилась к двери сквозь расступающуюся толпу, разрываясь между желаниями заглянуть каждому в глаза, проверяя их выдержку по части зрительного контакта, и опустить взгляд в пол, не глядя ни на кого вовсе. У самого выхода она обернулась и обнаружила, что все так и остались стоять, повернув головы в её сторону, будто по команде. — Так себе у выпускников реакция в стрессовой ситуации, — заключила она уверенным голосом и, сощурившись, кивнула в сторону стойки: — А будь я из Сопротивления, на его месте уже бы осталась прожженная из бластера дыра. В полнейшей тишине она приложила пропуск к двери и покинула Гнездо Сокола, слыша, или даже чувствуя, как неуверенно семенит за ней Мэйлеа. До жилого корпуса они шли в молчании. Знакомые курсанты и преподаватели иногда заговаривали с одной из них в коридорах, на что Рей молча продолжала свой путь, а Халия без конца извинялась и почти бежала за ней дальше, ни с кем не задерживаясь и ничего не пытаясь объяснить. Соло колотило изнутри — и она слабо понимала, почему. Она даже не рассчитывала попасть на Финализатор, хотя в момент, когда принимала решение о поступлении туда на службу, была уверена, что Кайло Рен там. Она спокойно, невозмутимо относилась к тому, что могла продуть впустую время на каких-то мелких проектах, разбросанных по всей Галактике, набираясь опыта для того, чтобы оказаться достойной Финализатора. А сейчас… узнав о Старкиллер… о заявке… Рей. — Нет, — прохрипела та, продираясь сквозь некстати занявшую весь коридор шумную компанию курсантов. Бешенство, захлестнувшее её в момент, когда мужчина за стойкой сказал ей, что в заявки не вносятся изменения, до сих пор отдавалось в её движениях, проявляясь в резкости и хлёсткости шагов и тычков локтями, когда она пробивала себе путь в толпе. Она не понимала, почему. И это раздражало её ещё сильнее. Рей! Успокойся! Иначе натворишь чего-то! — несмотря на из ряда вон выходящую ситуацию, Бен не кричал на неё, его голос звучал обеспокоенно и самую малость нервозно. Он, как и она, не особенно осознавал, что именно только что произошло. А что произошло-то?.. Очнулась от своего второго забега она только перед дверью жилого корпуса, безуспешно и раздражённо, с размаху, прикладывая пропуск к недовольно попискивающей панели. Мэйлеа бережно поймала её руку и показала ей, чем именно Рей пыталась открыть дверь: — Это твоё удостоверение. Пропуск в кармане. Соло резко выдохнула, недовольно сдвинув брови, и рывком отняла руку, словно Халия её укусила. Мэйлеа, поглядывая на неё со смесью беспокойства и грусти во взгляде, приложила свой пропуск и, придерживая за локоть, ввела Рей в учебную комнату. — Не смотри на меня так, — проворчала Соло, но руку вырывать больше не стала. — Не буду, — Мэйлеа подвела её к креслам, на которых они сидели не далее чем час или полтора назад, и так же властно, как в прошлый раз, усадила её в одно из них, после чего опустилась в соседнее и, положив руки на подлокотники, смерила Рей хмурым взглядом, — Так лучше? — Почему не позволяют вносить изменения в заявки? — грубо спросила Соло таким тоном, словно Халия лично ей запретила это делать. — Тебе дать устав почитать, или сама догадаешься? — Даже не стану гадать, — Рей устроилась в кресле чуть поудобнее и повернула голову в сторону огня за стеклом, чувствуя, как кипит кровь, и пытаясь восстановить дыхание, — Идиотская бюрократия. — Что ты хотела добавить в заявку? — мягко спросила Мэйлеа, — И что было такого важного в этом проекте, что ты решила подраться прямо в очереди? — Ничего особенного, — отмахнулась Рей, — Теперь уже не важно. Слова Мэйлеи, однако, почему-то чем-то её напрягли. Или что-то в этих словах… она не успела уцепиться за странное чувство, как оно, махнув хвостом, исчезло. Рей устало откинулась назад, касаясь щекой ткани кресла. — Что-то всё-таки было, — заметила Халия, тихо вздохнув, — Я не видела тебя такой никогда. И не поверила бы, если бы мне кто-то об этом рассказал. Что на тебя нашло? — Я не знаю, — безучастно пробормотала Рей. И подумала, что, наверное, из всех мыслей, что пронеслись в её голове за последние двадцать минут — эта так и осталась единственной стабильностью в её жизни. Она никогда ничего не знала наверняка. А сейчас… вообще не ожидала от себя подобного. — Ты напала на сокурсника, — осторожно произнесла Мэйлеа, внимательно наблюдая за ней, — Ты знаешь, что за это наказывают. — Значит, понесу наказание. Тебе-то что? — хмуро отозвалась Рей. — Рей, ты напряжена. Что случи… — Да какое тебе дело? — Соло резко повернула голову в её сторону и приподнялась в кресле, неосознанно напрягая плечи и икры, будто готовая напасть. Поймав себя на подобной мысли, она мигом испуганно осадила себя и медленно опустилась обратно на подушку, с трудом распрямляя напряжённо впившиеся в мягкие подлокотники пальцы, — Серьёзно. Я в порядке. Просто перенервничала из-за упрямства некоторых… — Ты уверена, что ты в порядке? — А то что? В медпункт поведёшь? — Рей столь же неожиданно для самой себя резко поднялась на ноги, сдёргивая с головы фуражку, на которой до сих пор висели несколько крошечных колючек, которые она нацепляла в парке, пока бежала в Гнездо, и с некоторым удовольствием наблюдая, как слабо вздрагивает в ответ на каждое её движение Мэйлеа, — Мне нужно отдохнуть. — До пяти, — выпалила Халия. Рей непонимающе уставилась на неё, — В пять мы пойдём тусоваться. — Ты серьёзно сейчас думаешь о… — Глядя на тебя, я только ещё сильнее укрепляюсь во мнении, что нам обоим срочно нужен алкоголь, — неожиданно серьёзно отрезала Мэйлеа и отвернулась к камину, не добавив больше ни слова. Рей, рассчитав это как странное окончание странного разговора, только неловко хмыкнула в тишину, развернулась и пошла прочь — снова к спальням. На этот раз с твёрдым намерением проспать оставшиеся в её распоряжении час и десять минут. Десяти минут вполне хватит, чтобы на скорую руку ополоснуться в освежителе… Рей остановилась в нерешительности, а потом толкнула дверь и вошла в гулкий полумрак душевой, решив, что хуже уже точно не будет. Проходя мимо большого длинного зеркала вглубь, к окну, где на сушилке лежали свежие полотенца, Рей краем глаза заметила за собой движение, хотя не услышала ни единого постороннего звука; вместо того, чтобы испугаться, она устало вздохнула, замерла на месте и повернулась лицом к зеркалу, без особого на то желания встречаясь взглядом со своим призрачным преследователем. Бен Соло стоял за её спиной, самую малость встревоженный, но как обычно со слабой улыбкой на бледном лице с целым созвездием родинок. — Я не хочу говорить с тобой сейчас, — сказала Рей. Хотя на самом деле она хотела. Очень хотела. И Бен это ощущал. Глупо пытаться обмануть того, кто живёт в твоей голове. Пусть Бен не мог читать её мысли, но особенно яркие намерения улавливал без труда, в основном потому, что сильные переживания влияли на мимику, движения, даже на температуру тела. Он знал, что она хочет поговорить с ним. На очередную неприятную тему, — Я начну тебя обвинять. У меня нет сейчас на это настроения. Вернее… оно есть, и поэтому я не хочу… Ты так бежала в Гнездо, что я не успел тебя остановить, — губы Бена шевелились в такт его словам, но голос Рей всё равно слышала лишь в своей голове, слева, если быть точной. Поначалу это вызывало дикий диссонанс, да и сейчас воспринималось странно, но Соло уже давно привыкла к этому. — Я услышала про Старкиллер… испугалась. Не знаю, почему, — призналась она, глядя ему в глаза, почти неразличимые в полумраке, — Боялась не успеть подать заявку. Вдруг мы бы… вдруг… Понимаю, — мягко сказал Бен, и у Рей почему-то мигом отлегло от сердца от этого тона, — Я понимаю, Рей. — Я… — Соло тряхнула головой, отгоняя пока накатившее спокойствие, понимая, что в следующий раз попросту не соберётся с силами, чтобы продолжить этот разговор. Засомневается, испугается, найдёт сотню оправданий — себе, ему. Таков алгоритм её действий. Нельзя откладывать важные разговоры, даже если они звучат как обвинения, на потом, — Я очень глупо поступила, побежав в Гнездо, но… — Рей оскалилась в болезненной ухмылке недоверия, раздосадовано хлопнула себя ладонью по бедру, — Крифф, Бен. Скажи мне, это ты ударил того парня? Потому что я бы этого не сделала, добавила она мысленно. И ощутила, как её словно окатило холодной водой — её собственным чувством, смесью страха перед ответом и ужаса перед молчанием вместо ответа. Со стороны Бена же повеяло замешательством… вопросом… Что? Нет, Рей, — проговорил он, удивлённо помолчав, — Мы же… мы же только что обсуждали с тобой, в тренировочном зале, что я никогда не… не захвачу над тобой контроль! С каждым словом он всё сильнее раздражался, и от этого терялся, и снова раздражался — уже от растерянности и собственного непонимающего лепетания. Рей не двигаясь смотрела на него, чувствуя, как исходит от него жар недоумённого праведного гнева. Ты думала, я?.. да с чего бы?! Я же обещал тебе… — Я помню, — Рей быстро подняла руку, успокаивая его, — Я испугалась и должна была спросить. Потому что это… Необычно, — закончил за неё Бен, продолжая глубоко, встревоженно дышать, — Это нервы… — Нет, — Рей чуть склонила голову на бок, глядя ему в лицо, — Не просто необычно. Я не об этом. Она замолчала, потому что в какой-то момент после того как из её горла вырвался последний звук её слов, Рей вдруг поняла, что не знает, что собирается ему сказать. Мысль, прежде затуманенная страхом, яростью и неясной вспышкой ещё какого-то незнакомого чувства, теперь казалась отрезвевшему усталому разуму до бешенства глупой и даже… омерзительной. Потому что она чётко ощутила в момент, когда её кулак врезался в открытую шею молодого офицера, что — крепко сомкнутая кисть руки была её, и мышцы, что привели её в движение, были её, и даже желание ударить, хоть и с большой натяжкой, тоже принадлежало ей, Рей; но не сам удар. Рукопашный бой им преподавали на первом курсе, не дольше пары месяцев, показав только несколько приёмов захвата и защиты — с тех пор Рей не пригождались те навыки ни разу. Она их не развивала, не изучала, не применяла. А сегодня… даже не задумываясь… резко, безошибочно, болезненно и метко… будто каждый день дубасила боксёрские груши в тренировочном зале. И Старкиллер. И реакция Рей на новость о базе. Необычно. Только сегодня днём, после церемонии, она думала, и скрывала от Бена эти кощунственные мысли, о том, что всеми силами надеется не попасть с ходу на Финализатор, чтобы успеть отслужить год или два Первому Ордену, прожить лишние несколько месяцев (почему она так уверена, что её ждёт гибель… ведь Бен обещал защитить её?..), прежде, чем угодит в лапы Кайло Рена и поможет Соло произвести обмен, или что он там задумал, — и вот сейчас, узнав о Старкиллер и о том, что Кайло сейчас там… почему эта мысль вызвала у неё такое отчаяние и ярость? Что? — Бен ощутил заминку в её словах, и непонимающе изогнул бровь, — Так о чём же ты? Рей подняла руку и заправила выбившуюся прядь волосы за ухо, выигрывая время, но не сводя с лица Бена взгляда. «Я никогда не захвачу контроль» «Я всегда буду тебя защищать» «Я никогда не захвачу контроль» — Нет, ни о чём, — ответила она, медленно моргнув, будто смаргивая пелену с глаз, — Я просто устала. Долгий день, — Соло понимающе кивнул. Они оба знали, что он ей не поверил, как и они оба понимали, что она не поверила в то, что он так легко забудет о её оговорке. В этом было равновесие их взаимовыгодных отношений — они позволяли собственным подозрениям засохнуть на корню, но никогда не избавлялись от них, предпочитая хранить каждое сомнение, каждый прилив недоверия в своей памяти, словно в постоянной готовности к войне, намеренные в любой момент выхватить их из памяти и направить на своего друга-соратника-соседа-оппонента со всей животной жестокостью и чувством личной справедливости. До сих пор таких моментов не наступало. Но сейчас Рей начинало казаться, что они близки к первой схватке — мысленной ли, эмоциональной ли. И возможно ли из неё выйти победителем, если они делят одну голову на двоих? — Отключись, — попросила Рей, придав голосу строгих ноток, — Если узнаю, что подглядываешь, завтра весь день будем сидеть под палящим солнцем, понял меня? Бен шутливо поморщился, но согласно кивнул — жара до сих пор оставалась едва не единственным рычагом давления на него. Так точно, офицер Соло. — То-то же, — Рей резко отвернулась от зеркала, как обычно — с призрачной, детской надеждой, что за спиной увидит живого, настоящего, объёмного Бена — но, конечно, перед ней были только ряды узких дверец освежителей. Прикинув, сколько времени у неё осталось на душ и дремоту, она быстро скинула на скамью китель, обувь и брюки, бросила рядом фуражку, оставшись в одной длинноватой рубашке, сцепила с сушилки полотенце и вошла в прохладный, влажный воздух, пропитанный тонкими ароматами мыла и нехитрых уходовых кремов, которые, кажется, давно уже впитались в до блеска вычищенные кафельные стены. Она догадывалась, что Бен всё равно украдкой смотрит. Но давно уже перестала возмущаться по этому поводу. *** Оставшиеся три дня до получения всех расписок, нового места службы и обрыва всех связей с академией Рей провела в компании Мэйлеи и некоторых их сокурсников — первые за бесконечно долгие два года настоящие выходные вызывали у свежеиспечённых офицеров несвойственную связанным с армией людям эйфорию, и вчерашние курсанты, повторно тщательно изучив устав академии, отправились с удовольствием нарушать самые хрупкие и размытые правила и из спортивного любопытства выискивать новые лазейки. Проще говоря, сбегали в город и в окрестности в гражданской одежде, выменянной у местных, и кутили, как в последний раз. Рей не любила ни танцевать, ни веселиться, в отличие от Мэйлеи и её такой же шебутной подруги Пелл Арджим-Арди, поэтому в основном только нехотя и скучающе шаталась по улицам, разглядывая лавки и прохожих, да ещё иногда по вечерам за компанию выпивала стакан-другой какой-то настойки на травах и ягодах, которую очень нахваливали местный трактирщик и Мэйлеа, и которая раздражала Рей одним только своим приторным запахом. С Беном она разговоров тоже не вела — это было, к их обоюдной удаче, ни к чему. За четыре года для них это давно уже стало в порядке вещей — молчать днями, а то и неделями; каждый занятый личными мыслями, они спокойно могли существовать по одиночке. Рей жила собственной жизнью, училась, тренировалась, общалась, время от времени веселилась; Бен, как она предполагала, был занят воспоминаниями о своей прошлой, нормальной жизни, и планами на будущее. По крайней мере, со скуки он ей не досаждал. Только иногда они заговаривали, чтобы обсудить необычные новости, или их цель, или методы обучения особенно въедливого преподавателя — самый мирный вариант вынужденного сосуществования, который только можно было предположить, никакого принуждения и натянутых улыбок. Абсолютный комфорт. С момента окончания их разговора в освежителе ни Бен, ни Рей диалог больше не начинали — и без того за тот день наговорились и узнали друг о друге на год вперёд. Только иногда на протяжении выходных Соло говорил пару слов насчёт своего мнения о той или иной ситуации, в которую они попадали, а Рей кивала или качала головой в ответ на его реплики — и обоих это устраивало. Обсудить им было больше нечего — если Кайло Рен сейчас на Старкиллер, одной только Силе известно, когда он соизволит вернуться на Финализатор, или куда вообще направит свои стопы в следующий раз; значит, маленькую команду Соло только что отбросило далеко назад, едва не к самому началу. Повезёт, если их возьмут на Финализатор; и в то же время… какая уже разница, если Кайло там не будет? Особенно если вспомнить, что Хирш тоже метит в Старкиллер… если ему удастся?.. Рей нервничала. Незаметно, скрывая взволнованные подёргивания пальцев и ресниц — от всех, даже от Бена. Особенно от Бена. Даже в своих мыслях она не была в безопасности. Лишь иногда, лёжа ночью в кровати без сна, раскинув руки и ноги под тонкой простынёй, глядя в потолок, она слушала собственное сердцебиение и дышала — медленно, размеренно — в такт Бену, который давно уснул и мерно, спокойно выдыхал ей в левое ухо. Этот фокус она разработала ещё на Джакку — именно там она выяснила за несколько долгих душных ночей, что когда их дыхание во сне совпадает, Бен не просыпается. Стоит такту сбиться — Соло пробуждается. Проверено и не раз. Это был единственный метод Рей, который она обнаружила за столь долгое время, и который позволял ей хотя бы иногда побыть одной и в надёжной безопасности. Мысли, гнусные, мрачные, недобрые, подозрительные, неспешно текли сквозь её сознание, пока она сосредотачивалась на контроле дыхания, чтобы эти мысли защитить. Ей не давал покоя день церемонии. Два случая подряд, два собственных решения, которые она ничем не могла объяснить, два действия, которые ей было нечем оправдать. В тот день она почувствовала неожиданное для неё самой отчаяние, когда подумала о том, что не подала заявку на Старкиллер. И ударила за это однокурсника. Ударом, который никогда не тренировала, с силой, которой едва ли обладала. Но знала, откуда, теоретически, могла получить её. «Я всегда буду тебя защищать» «Я никогда не захвачу контроль» Это возможно? Четыре года полного доверия и взаимопонимания — и две промашки подряд за один день? Бен не создавал впечатления человека, который наслаждался происходящим или стремился к кровавой мести — им двигало вполне человеческое (Рей убеждала себя, что понимает это) желание вернуться на своё законное место, наказав того, кто его так беспощадно занял. Но распространяется ли его «человечность» на данное им обещание не брать верх над телом Рей и не принимать решений самостоятельно, без её ведома? Этого она не знала. Не понимала. И представить не могла, как далеко может завести их большая трудная цель. Одно она, впрочем, понимала, и очень хорошо — и знала это уже давно, едва не с самого момента их знакомства — Бену она доверять не может. Как и никому другому — но Бену едва не сильнее всех остальных. Она знала это и безо всяких доказательств, просто несколько месяцев не имела повода вернуться мыслями к этому осознанию. Они делили одну голову на двоих, одно тело на двоих, одни потребности на двоих, и этот факт, особенно проверенный таким бесконечно долгим временем, как в их случае, должен был бы подарить им обоим некую уверенность и взаимное доверие. Но вот в такие моменты, как после церемонии… Рей совершенно прекращала понимать, что именно движет Беном. Был, впрочем, и другой способ объяснить произошедшее. Спокойный и безобидный, оправдывающий (в некотором роде) их обоих — усталость, срыв, стресс, адреналин. Она много раз слышала истории о том, как в стрессовых ситуациях люди совершают совершенно непредсказуемые поступки, построенные едва не на низших, первородных инстинктах, делают то, чего от них никто бы и никогда не ожидал в гражданской ситуации. Ей рассказывали, как на поле боя люди нередко демонстрируют недюжинную силу, которой не располагают в обычной жизни, поднимая многотонные пласты металла, точно пуховое одеяло, как искалеченные солдаты, потерявшие конечности, уползают от горячей точки на многие километры, как одинокие, отчаявшиеся бойцы отбиваются от целых групп вооружённых противников и выходят из схватки победителями, при шансах один против десяти. Адреналин — тому странное, чарующее своей необъяснимостью «объяснение». Мог ли стресс после экзамена и церемонии вызвать у Рей такую реакцию на новость о Кайло и Старкиллер? А потом пробудить в ней рефлексы нападения? Наверное, мог. И этот аргумент, это оправдание звучало достаточно логично и безопасно. Значит, принимается в качестве ответа. До лучших времён. Рей вздохнула в до сих пор не остывший воздух, глядя в темноту. Медленно сомкнула веки, чувствуя, как умиротворённо, медленно дышит Бен. А потом ей приснился сон, который она не видела четыре года. Если быть совершенно точной, Рей не помнила, чтобы видела этот сон прежде. Но когда из темноты забвения в какой-то момент вдруг проступил осязаемый, живой силуэт, — она узнала его. Хотя и оставалась в неведении — где вообще могла видеть этого человека. Разлетающаяся одежда, борода, давно отросшие волосы и пронзительно-голубые, мальчишеские, но невероятно мудрые глаза. Глаза, что смотрели прямо ей в лицо, с узнаванием. Отражение голубой искры в них Рей увидела на мгновение раньше, чем расцветший в руке мужчины световой меч, который он поднял наизготовку. Его рот сжался в прямую, жёсткую, жестокую линию. А потом… Рей необъяснимым образом почувствовала биение его сердца в собственной ладони. И ещё, ещё… целый чистый, громкий, шумный поток пронёсся по её напряжённым мышцам, пронизывая кости… осознание заняло секунду — Сила! Поток захлестнул её горло, Рей стиснула кисть, поражённо чувствуя, как мягко, спокойно бьётся в собственном кулаке её сердце, как грохочет пульс мужчины, и… ещё чей-то?.. Лицо мужчины исказилось — Соло не успела уловить, был то ужас, или боль, или ещё что-то. Меч яркой дугой пронёсся перед её лицом, а через бесконечно долгое мгновение и он, и его хозяин рухнули на землю и утонули в темноте. В чёрном, словно копоть, песке. Рей, загребая руками смятую простынь, резко села на кровати, выныривая из сна, и одновременно с ней совсем рядом судорожно, словно вынырнув из воды, втянул воздух Бен. Они смотрели синхронно в никуда, в темноту — похожую на ту, которая только что поглотила знакомого незнакомца. Рей? — Кто это был? — сипло спросила она в тишине. Где? Что ты видела? — Световой меч. Я видела человека со световым мечом. Спи, Рей. Всё хорошо, — без малейшей тени сна в голосе сказал Бен, и Рей словно призрачными щупальцами потянуло за плечи обратно на подушку, насильно закрывая глаза. Она устало выдохнула в темноту. Бен невесомо накрыл её сознание рукой, испуская слабейший импульс Силы, успокаивая и приводя девушку в чувство — сам же глядел в чёрный песок, что видели её глаза мгновения назад, задумчиво и хмуро. Он ненавидел песок. Но больше песка он ненавидел человека со световым мечом. Спи, Рей. Спи, Стражница.