Стражница

Рей знала: беда не приходит одна. Если ты живёшь четыре года без невзгод, и ничего мрачнее низкой оценки за контрольный тест или норматив в твоей жизни не случается, — в момент, когда ты начинаешь робко верить, что ты счастливчик и любимец судьбы — весь груз проблем, что необходим для поддержания баланса «хорошо» и «плохо» за четыре года беспредела, с едким вселенским хохотом свалится на тебя в считаные дни, не озаботившись предварительным предупреждением. Сначала распределение на «Старкиллер». Потом проблемы с Реммом Хиршем. После — встреча с Кайло Реном. И вот снова… Когда к тебе приближаются штурмовики — нельзя бежать и оказывать сопротивление; нужно задавать вопросы и отдавать распоряжения спокойным, чётким, хорошо поставленным голосом — Рей вспомнила эти строки из своих лекций практически на автомате. Хотя мышцы рук напряглись, а ноги дёрнулись в сторону, упираясь носком в пол, едва она окончательно убедилась в том, что двое штурмовиков, вбежавшие в зал, целенаправленно топают в её сторону, — она силой заставила себя усидеть на месте. Что происходит? — напряжённо спросил Бен мгновением позже. Рей в ответ едва заметно качнула головой, не сводя взгляда с белых шлемов. Необычное действо бросилось в глаза и окружающим — несколько офицеров оторвались от своих дел, озадаченными, замутнёнными работой взглядами провожая штурмовиков, пытаясь понять, куда они идут. Обычно отряды делали круг по залу и скрывались за дверями до следующего патруля, но сейчас определённо происходило что-то неправильное, из ряда вон выходящее. Некоторые офицеры улавливали направление движения штурмовиков и вопросительно смотрели на словно вросшую в кресло Рей, подсознательно понимая, какова цель конвоиров — но не причина их прихода. — Младший лейтенант Соло? — штурмовики остановились рядом с ней, вытягиваясь по стойке. Голоса обезличены шлемами. Пытаясь высокомерно не встретиться глазами с прикованным к ней взглядами, Рей, отодвинув от себя планшет, недоумевающе развела руками и громко, уверенно, немного нетерпеливо спросила, стараясь, чтобы голос не дрогнул: — Да. В чём дело? — Пройдёмте с нами, — один из штурмовиков приглашающе, но настойчиво повёл рукой, — Вас вызывает генерал Хакс. Рей неуверенно, немного опасливо поднялась на ноги — бессмысленно спрашивать о причине вызова, конвоирам она едва ли известна. Но отчего-то внутри неё всё перевернулось, когда она обвела взглядом покоящиеся в их руках стандартные бластерные винтовки. Что-то не так. Что-то чертовски идёт не так. Штурмовики одновременно автоматически протянули руки к её локтям, и Соло, мигом собравшись, отступила на полшага, вскинув подбородок, окинув их возмущённым, серьёзным взглядом, на что незадачливые конвоиры мигом стушевались. — Я и сама могу пойти, — напомнила она, одновременно осознавая, что не слышит дыхания Бена у левого уха. Кажется, только что всё покатилось по каменистому склону прямиком в ад. — Пройдёмте, — покивал один из них, снова немного неловко поводя рукой и отодвигаясь с прохода. Рей прошагала меж рядов оборачивающихся на них вместе с креслами офицеров, никого не одарив взглядом — подсознательно догадываясь, что по её побледневшему, без кровинки, окаменевшему лицу легко догадаться, что никакой ошибки нет и она в действительности ощущает, что к генералу её вызвали не просто так. Офицеры воспитывались на внимании к деталям. Дрогни её ресницы, споткнись она на ровном месте — это будет прямым доказательством её вины. Рей выдержала позорное шествие с честью — по крайней мере, надеялась на это, слыша, как замолкают немногочисленные разговоры. Штурмовики-конвоиры распределились в привычном порядке — один шагал впереди, показывая дорогу, второй двигался за нею след в след, не отставая ни на полметра. И Рей с каждым шагом в этой странной бело-чёрно-белой цепочке ощущала себя если не виновной, то заключённой. Зачем она могла понадобиться Хаксу? Её должность была мелка и приземлённа в сравнении с выточенной иерархией воинских званий, что возвышалась над исполнительным персоналом; процессы и поручения, которые она выполняла, как бы ни хотелось, не были фундаментально важны для корректной работы базы — если бы совершенные ею феноменальные исследовательские прорывы, или же учинённые смертельно грубые ошибки, и были достойны личного вызова, а не сухого диалога по передатчику, то определенно её бы вызвал Аслог-Грай или другой офицер средних чинов — и это логично, ведь у младшего лейтенанта-стажёра найдётся достаточно начальников, чтобы и в меру отчитать, и в меру вынести похвалу. Но генерал? Генерал Первого Ордена? Не может же быть это из-за?.. Рей посмотрела в сторону и встретила в отражении мутного стекла коридора собственный беспомощный взгляд. Хакс видел её вчера прикованной к креслу в пыточной, с нависшим над ней Кайло Реном, и, вмешавшись, спас её, позволил уйти, не поверив клевете Рена о том, что Соло из Сопротивления. Может, сейчас он желает убедиться в её преданности Ордену лично? Или выпытать у неё о произошедшем вчера? Всё это попросту не имело никакого смысла… Путь оказался неожиданно недолгим, Рей даже не успела как следует занервничать — уже через два коротких коридора и один весьма неуютный подъём в кабине лифта штурмовики провели Рей в помещение с высокими сводами и стенами, полностью превращёнными в оборудованные разнообразными приборами и датчиками панели, у которых с тихим механическим гудением занимались вычислениями оснащённые конечностями с разнообразными тонкими инструментами дроиды, подвешенные к потолку на длинных подвижных кронштейнах. Рей окинула их быстрым взглядом, прежде чем пройти, повинуясь подталкивающему её в спину штурмовику, вперёд, к чему-то посреди помещения, напоминающему очень большой прямоугольный блестящий белый стол, на который откуда-то сверху изливался поток странного желтоватого света. Больше никого и ничего Рей в полумраке разглядеть не удалось, и она хотела было раздражённо спросить штурмовиков, что происходит, как прямо напротив неё, по ту сторону стола, от темноты буквально отделилась уже знакомая ей фигура — не Рен, хотя ростом был похож. Соло мигом приняла сдержанно-почтительный вид и ещё сильнее выпрямила спину: — Генерал, младший офицер Соло прибыл… — Так это вы — Соло, — проговорил Хакс резко. Взмахом руки позволив штурмовикам отойти к двери (но при этом, как заметила Рей, не покинуть помещение), он подошёл к одной из панелей по правую руку от Рей, где орудовал дроид, и нажал несколько клавиш, скрупулёзно наблюдая за процессом, — Не в правилах Ордена предоставлять шанс оправдаться, но, полагаю, вам есть, что сказать. Соло таращилась на него так пристально, что почти чувствовала, как где-то по ту сторону галактики негодующе закатывает глаза её преподаватель этики. — Мне есть что сказать? — глупо повторила она, очень рассчитывая на пояснение. — До нас дошли сведения, что, находясь на рабочем месте, вы докладываете информацию по передатчику, в то время как в момент разговора никаких диалогов по вашему передатчику зафиксировано не было, — генерал говорил абсолютно спокойно, не поворачивая в её сторону головы, пока Рей пыталась уловить в его невозмутимом монологе суть, которая, собственно, была связана с её вызовом сюда, — Что, как вы понимаете, наводит на определённые мысли. — Простите, чт… — Вы уверены, что мне необходимо повторить свои слова? — Хакс остановил свои движения и оглянулся на неё. Соло видела, как на его скулах играют желваки, и холод обдал её рёбра, заставив вздрогнуть, — Нет нужды притворяться непонимающей, лейтенант. Серьёзный разговор без бесполезных увёрток сэкономит нам всем время. — Я не понимаю, что вы имеете в виду, — неживым голосом выдала Рей. А в голове её горячо стучала кровь. Она говорила с Беном. Вслух. На рабочем месте. И генерал это знает. — Не сомневаюсь, — генерал кивнул так, словно и не рассчитывал на иной ответ, затем притворно вздохнул и отступил от панели, закладывая руки за спину и поворачиваясь к оцепеневшей Рей всем корпусом. Его тон неожиданно изменился, стал чуть строже, и одновременно — словно бы… снисходительней, что ли. Будто он говорил с нашкодившим котёнком. Рей это совершенно не понравилось, и она сжала кулаки за спиной, стараясь сообразить, к чему ей готовиться, — Вчера мы с вами уже встречались, если помните, и магистр Рен весьма положительно отозвался по вопросу вашей преданности Ордену. Если бы не его слова, вы бы уже, — он демонстративно взглянул на часы под потолком, — три минуты как истекали кровью в мусоросборочном отсеке. В четырёх разных контейнерах одновременно. Рей не содрогнулась. Не сглотнула — во рту, кажется, пересохло навеки. — Но не в моих правилах пренебрегать рекомендациями сторонников, — добавил Хакс, ещё больше запутывая Соло, — Поэтому вы сейчас имеете возможность доказать, что донесение не имеет ничего общего с действительностью. — Абсолютно ничего общего, — Соло чуть подалась вперёд, сверкая глазами, — Я работаю не меньше другого персонала, вы можете спросить офицера Аслог-Грая о моих планах работ и проценте выполнения, поэтому абсолютно естественно, что я разговариваю вслух с другими офицерами — порой проще совершить звонок по аудиосвязи, нежели часами набирать текст сообщений, — она стиснула зубы, — Не уверена, что это является преступлением. Хакс сдержанно кивнул: — Согласен. Не является. Если звонок совершается по внутренней коммуникационной сети базы, а не за её пределы. — Я не связывалась ни с кем, кто бы находился вне базы. У меня нет доступа. Можете проверить по моему передатчику — я могу поддерживать связь только с определённым кругом сотрудников. — Оговорюсь: звонок должен совершаться по внутреннем коммуникационной сети базы и только между сотрудниками базы. — Я не говорила ни с кем, кто не являлся бы сотрудником базы. Оговорюсь, — Рей сдержала едкое выражение, хотя и без особого успеха, — у меня есть доступ к связи только с определёнными лицами из числа персонала. — В таком случае с кем ещё вы поддерживаете связь? С родственниками, быть может? Рей безуспешно подавила смешок. — Абсолютно точно нет. У меня никого нет, генерал. — Тогда по какой причине звонки с вашего передатчика не фиксируются? — Хакс неожиданно сделал несколько шагов вперёд, и Рей машинально отступила, тут же замирая, будто морак, ощутивший себя на мушке охотника, но генерал будто и не заметил, останавливаясь в метре от неё — так близко, что Соло легко могла разглядеть, как плещется на дне его пристального взгляда тихая, ловко сдерживаемая ярость, — Вы вносили изменения в программу шифрования коммуникаторов? Вы модифицировали каким-либо образом свой передатчик? — Нет! — У вас есть глушитель волн? — Откуда бы он у меня был? — рассерженно спросила Соло, — Тут же везде сканеры! Генерал с неким расплывчатым одобрением склонил голову на бок, прожигая её внимательным взглядом. — Так с кем же вы говорили? — вкрадчиво спросил он. Рей вдруг подумалось, что находится под воздействием уже третьего подряд известного ей принципа выпытывания информации — и это порядком её удивило. Неужели генерал настолько не доверяет своим палачам, что решил собственноручно допросить подозрительную офицерку? Или ему настолько, крифф его возьми, нечем заняться, что он заполняет будни выяснением обстоятельств у опасно настораживающих подчинённых? — Сегодня? Таких немного, — Рей заставила себя вернуть голосу безэмоциональность, хотя изнутри её буквально распирало от чувства несправедливости, — С офицером Аслог-Граем и со старшим лейтенантом Орбикен. Аслог-Грай — мой куратор. Орбикен — дежурная… — Командного Пункта, — нетерпеливо договорил за неё Хакс, кивнув, — И всё же донесение говорит об обратном. И у меня нет причин равно как не верить донесению, так и не верить вам. — Кто автор этого донесения? — мрачно спросила Рей, уже не заботясь о верности формулировки при обращении к генералу. — Полагаю, ответ на этот вопрос вам известен. — Хирш, — процедила Соло, — Больше некому. — Это сейчас не важно. Ассистент, подойдите, — серо-зелёные глаза генерала устремились чуть выше её плеча, а рука в чёрной кожаной перчатке взметнулась в каком-то призывном жесте. Откуда-то из-за левого плеча Соло вышел человек едва старше её самой, с абсолютно каменным лицом, и остановился рядом с ней, тоже заложив руки за спину в словно бы бесстрастном ожидании команды, устремив расфокусированный взгляд куда-то в пустоту перед собой, — Повторюсь, слово магистра Рена о вашей преданности не было мной проигнорировано, именно поэтому сейчас мною было принято решение произвести полный осмотр вашего организма на предмет инородных прослушивающих устройств и прочих подозрительных явлений. А после мы продолжим наш разговор — и только от результатов исследования будет зависеть, в каком порядке он будет произведён. — То есть — буду ли я при этом находиться в четырёх разных контейнерах? — спросила Рей, вздёрнув верхнюю губу. Дождавшись абсолютно равнодушного кивка генерала, она практически жалко воскликнула: — Слова Хирша вовсе не ставятся под вопрос? Всем известно, какая безумная конкуренция в среде низших военных чинов! Это абсолютно несправедливо. Как же презумпция невиновности? — О какой презумпции невиновности может идти речь, младший лейтенант Соло, когда вопрос касается безопасности данных Ордена? — генерал повысил голос — ему явно уже надоело продолжать этот скованный диалог, — Или вам есть что скрывать? — Совершенно нечего! — в тон ему бросила Рей. — В таком случае будьте готовы к осмотру, — отрезал Хакс, и скомандовал замеревшим у дверей штурмовикам: — Покиньте помещение, заприте дверь, ожидайте в коридоре. А вы, — он снова взглянул на Рей, — Снимите одежду и займите место под аппаратом, — после чего резко развернулся, взмахнув полами пальто, и скрылся вновь где-то в темноте. Судя по удаляющимся шагам и негромкому, смягчённому эху, помещение вне зоны освещённости было огромным, с довольно высоким потолком. Ассистент, будто ожив, сразу после ухода генерала повернулся к будто окаменевшей от ужаса и злой растерянности Рей, любезно указав куда-то в сторону: — Там есть ширма, где вы можете оставить свои вещи. Снять необходимо всё, вплоть до заколок и нижнего белья. Все вещи положите в лоток, который там стоит — их тоже просканируют. После вам будет необходимо лечь здесь, — его ладонь — Рей запоздало осознала, что ассистент в белых медицинских перчатках — простёрлась в сторону столешницы, стеклянно-бледной, пугающе-блестящей, наводящей мысли одновременно на операционный стол и хирургический инструмент. Рей уставилась на поверхность — даже не касаясь, она уже ощутила, как по телу бегут болезненные мурашки. — Зачем? — в волнении дёрнув сухим горлом, спросила она. — Для проведения обследования. — Я ничего не сделала. — Не сомневаюсь, — благосклонно кивнул ассистент, — Вас провести до ширмы? Рей метнула в него разъярённый взгляд и тут же отвела глаза, нервно помотав головой. Затем, стиснув челюсти, неуверенно, громко ступая в раздражении, двинулась в сторону ширмы, ощущая, как колотится сердце почти под самым горлом — куда она влипла на этот раз? Что вообще происходит? Куда её затащил Хирш? Ситуация — хуже не придумаешь, и что теперь делать, как выпутываться? Это… обследование способно выявить в её голове ещё одну сущность? Если да — она не жилец. Точно не жилец. Как же глупо… как же глупо она попалась, просто в голове не укладывается — ни единой промашки за три с половиной года, кроме надоевшего Ремма, который вечно что-то пытался вычудить, и что теперь? Попалась на том, что разговаривала сама с собой. На глазах у всего, мать его, Первого Ордена. Идиотка. Два идиота. Оставалось радоваться тому, что Бен спрятался и, может, не будет выявлен в ходе обследования. Смотря что они, конечно, будут искать… Рация, крохотный микрофон, вживлённый в кожу, глушилка — всё это меркнет при мысли, что в её голове обитает голос сына контрабандиста и принцессы, человека, преданного Сопротивлению каждым импульсом своего едва существующего разума. Раздеваясь за плотными задёрнутыми шторами, Рей почти не чувствовала ног, и была вынуждена опуститься на низкую скамейку, чтобы не рухнуть на колени. Прохладный воздух покрыл её кожу, расставшуюся с тёплой тканью, лёгкими мурашками, и Соло поёжилась, нервно растирая плечи. Стянув ботинки и носки, она стала ногами на холодный пол, прикусив нижнюю губу от неприятного ощущения, и опустила ботинки вместе с одеждой, фуражкой и вынутым из уха наушником в большой контейнер, стоящий на лентовой дорожке у агрегата, напоминающего большую печь из стали. Неуверенно оглядывая своё бледное, давно забывшее о палящем солнце Джакку тело, распустила волосы и положила заколку к вещам. Затем, вздохнув — выбора нет — принялась и за нижнее бельё, чувствуя, как наливаются кровью стыда и злости щёки. Проклятый Хирш. Из-за него она сейчас вынуждена переживать такое унижение. Не исключено, что за проведением исследования сейчас наблюдают по меньшей мере несколько офицеров старших чинов, в том числе и генерал — отвратительное чувство обезличивания захлестнуло её с головой. Обняв себя руками, она неловко высунула голову из-за ширмы: — Мне идти?.. — Да, пожалуйста, — ассистент улыбнулся ей одними губами (наверное, подобный изгиб рта в его понимании являлся подбадривающей улыбкой) и даже галантно отвернулся, чтобы не смущать Соло лишний раз. Путь от ширмы до освещённого блестящего стола казался долгим, будто Рей пересекала это расстояние в пару метров несколько дней, неловко прикрывшись внезапно показавшимися ей слишком узкими ладонями. Ассистент, не глядя, скомандовал ей: — Ложитесь на спину и разведите руки. Рей смерила его макушку недобрым взглядом, помешкалась, вздохнула и всё-таки аккуратно забралась на ярко освещённый стол, переступая коленями. Ассистент не потрудился даже подстелить ей хотя бы какую-то тряпицу — поверхность была жёсткая, скользкая и холодная, точно кусок мрамора. Могильная плита, не иначе. Рей попыталась устроиться поудобнее, но ничего не вышло, и она просто улеглась, кривясь от обжигающего холода, на спину, раскинув руки и не сдерживая дрожь. Пытаясь справиться с волнением, она сосредоточилась на бьющем в лицо свете, сощурившись и стараясь разглядеть его источник, висящий прямо над её распростёртым телом. Когда она прекратила возиться, ассистент обернулся к ней, но его взгляд, хоть и скользнувший по её телу, остался бесстрастным и равнодушным. По-хозяйски, профессионально он обошёл стол, быстрыми движениями поправляя расположение её конечностей, распрямил её пальцы, и задержался на пару минут, очень аккуратно распределив её волосы по столешнице, судя по ощущениям, ореолом вокруг её головы. — Холодно, — поделилась Рей, встретившись с ним взглядом. — Это не продлится долго, — пообещал ассистент, и отошёл от стола. Чуть повернув лицо (аккуратно, чтобы не разрушить рисунок тщательно разложенных на поверхности волос), Рей наблюдала, как он возится с одним из дроидов, а затем вводит что-то на панели, быстро переключая тумблеры. Свет над столом неожиданно стал совсем тусклым, и Соло, мигом переведя взгляд на него, наконец смогла рассмотреть зависший над ней агрегат — абсолютно такую же блестящую поверхность, что и та, на которой она лежала, с тем лишь отличием, что по центру в ней располагалось квадратное отверстие, забранное стеклом, которое и являлось источником света. Ассистент нажал ещё несколько кнопок, и агрегат, вздрогнув, точно просыпаясь от глубокого сна, с тихим гудением начал медленно опускаться. — Не бойтесь, я здесь, — сказал ассистент. — Я и не боюсь. — Не шевелитесь, — одобрительно добавил тот, и негромко заговорил: — Запись номер 1-4-5-2, исследовательский медотсек номер 1, Первый Орден, база «Старкиллер», планета Илум. Специалист — ассистент Крого Видповид, Первый Орден. Пациент — младший лейтенант Первого Ордена Соло, Рей, база «Старкиллер», планета Илум… Плита над телом Рей замедлила ход и остановилась на порядочном расстоянии — чтобы дотянуться до неё, Рей бы пришлось вытянуть руку и даже немного привстать, но, видимо, этого было достаточно, потому что в следующую секунду квадрат в центре поверхности снова засветился, но уже не желтоватым, а чисто-белым светом, и, расширяясь под верным углом, сноп практически осязаемого сияния полностью поглотил нижнюю столешницу и Рей вместе с ней. — Не двигайтесь, лейтенант. Всё в порядке, — донеслось до неё. Рей, стараясь не шевелиться, обвела взглядом обстановку вокруг — свет не обжигал сетчатку, но дальше стола она не могла различить ни единого силуэта, словно свет накрыл её непроницаемым куполом. На языке появился лёгкий привкус, похожий на молочный, — Дышите спокойно. «Я не боюсь» — подумала Рей, и вдруг осознала, что это чистая правда. Свет каким-то необъяснимым образом внушал ей покой и чувство безопасности, хотя положение у неё было далеко не надёжное и отнюдь не стабильное. Она слушала, как ассистент по имени Крого монотонным голосом с небольшими паузами называет данные её организма и его состояния — то ли для записи, то ли для сторонних наблюдателей — и в общем каждое его слово неясным образом её успокаивало. Агрегат, обволакивающий её сиянием, являлся чем-то вроде рентгена, но с более продвинутым функционалом — Крого просматривал каждый участок её кожи и внутренних органов в поисках электронных деталей, которые никак не могли вписываться в живое тело без надобности. — Левая рука, внутренняя сторона, тремя сантиметрами выше локтя. Что это? — спросил ассистент. Рей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что он имеет в виду, а потом внезапно вспомнила — руку словно бы призрачно разрезала боль многолетней давности. — Я сильно порезалась, и мне пришлось заживлять руку, — пояснила она, глядя в белый свет. Вспоминать такие детали было довольно трудно — словно с тех пор прошло не меньше столетия. Кажется… да, она тогда упала с высоты прямо в стальные обломки, торчащие из прошивки дредноута, — Это было лет… пять назад, наверное. — Вижу, что клетки уже давно пришли в норму. Но метод заживления довольно устаревший, даже для пятилетнего срока. — На планете, где я жила, был только один меддроид, и он был довольно древней модели. — Понятно. Где вы жили? В любом другом случае Рей бы привычно ответила «нигде», чтобы не пускаться в очередной раз в пространные объяснения о местонахождении планеты, но сейчас — она понимала — её жизнь слишком сильно зависит от вердикта этого ассистента, поэтому Рей честно произнесла: — На Джакку. — М-м-м-м… Где это? — Далеко. Очень далеко. — Понятно, — без интереса заключил ассистент, из чего Рей сделала вывод, что вопросы были дежурными и заданы в надежде, что она заволнуется и расколется, — Продолжаем. Ещё не меньше десяти минут агрегат внимательно сканировал её тело, а Крого монотонно записывал данные, в суть которых Соло через некоторое время перестала даже вслушиваться — просто лежала, облитая приятным сиянием, и медленно дышала, прикрыв глаза. Даже когда ассистент наконец добрался до её головы, она ничем не выдала волнения — в глубину её сознания не могла нырнуть ни одна аппаратура, а значит, едва ли сейчас кто-то способен докопаться до Бена. Даже Кайло вчера это не удалось… Ассистент сделал замечание её участившемуся сердцебиению, и Соло пришлось поспешно отбросить волнующие мысли на потом. Наконец свет погас, и непривычный полумрак ударил по глазам. — Можете сесть, пока я сканирую вашу одежду. Дождавшись, пока верхняя часть агрегата вернётся на своё место под потолком, Рей, с болью отлепив кожу спины и ног от холодной поверхности, села, подобрав ноги, прижав их к груди и обняв руками, плотно охватив, пытаясь прикрыться и согреться, наблюдая, как Крого нажимает какую-то кнопку, и за отдёрнутой шторкой ширмы, где переодевалась Соло, приходит в действие похожий на печь прибор, втягивая в себя лоток с её вещами. Исследование продлилось недолго и было описано Крого только несколькими скупыми предложениями, после чего контейнер вернулся обратно и агрегат вновь погас. Рей неуверенно оглянулась на ассистента, который, занятый занесением каких-то данных на приборной доске, только мельком безэмоционально улыбнулся ей: — Всё в порядке. Можете одеваться. Я вызову генерала Хакса, когда будете готовы. Так значит, он не наблюдал за процессом? Дождавшись, когда ассистент снова отвернётся, Соло соскочила с надоевшей ледяной поверхности и, немного дезориентированная из-за пока не привыкших к полумраку глаз, спряталась за ширмой, резко выдёргивая из лотка одежду и облачаясь в неё так быстро, как только могла. Наверное, она должна бы сейчас испытывать радость — но чему радоваться, если они не нашли в ней ничего компрометирующего только потому, что ничего компрометирующего у неё и не было? Просто глупо, благодаря Хиршу она только что полчаса пролежала голая не пойми зачем на холодном столе, понятия не имея, во что выльется вся эта история — и в итоге всё равно сейчас будет разговаривать с генералом. О чём разговаривать-то? Всё и так ясно. Ещё Кайло Рен это сказал вчера — она предана Ордену, и уж посильнее некоторых. И почему некоторым людям так хочется всё постоянно портить?.. Рей уже не терпелось обсудить произошедшее с Беном (предварительно убедившись, что рядом никого нет, разумеется), хотя больше того ей хотелось, наверное, разыскать Хирша и разбить ему нос. Пусть хоть увольняют. Рей так просто ему спускать с рук его криффовы проделки не собиралась. Но ярость и желание мстить пришлось отложить — едва она вышла из-за ширмы, полностью одетая и с собранными волосами, Крого Видповид по передатчику вызвал генерала, и тот не заставил себя долго ждать, уже через полминуты выйдя из тени в дальних углах помещения. Не взглянув на Рей, он выслушал краткий рапорт ассистента, который заключался в том, что тело младшего лейтенанта Соло полностью принадлежит только ей и никаких лишних устройств ни в ней, ни в её одежде зафиксировано не было. Только плоть, кость, волосы и жидкости; только ткань, металл и кожа. Всё так, как и должно быть. — Благодарю, — отозвался генерал и повернулся к Рей, — Теперь вернёмся к нашему разговору. — Я не знаю, что ещё вам сказать, генерал, — устало сообщила Соло. — Тогда ответьте — вы ведете посторонние разговоры на рабочем месте? Те, что не проходят по внутренней связи? — Я… — Рей на мгновение запнулась, едва не мотнув головой в ответ. Нет, это просто невыносимо. Отвратительно. Нужно признать — она действительно попала в вопиюще неприятную ситуацию. И сейчас ей никак не отмыться от предрассудков. Разве что можно их… оправдать. Оправдать, отвести от себя хотя бы подозрения о её неверности Ордену — хотя бы чтобы спасти собственную жизнь, хотя бы на этот раз. Она внутренне поморщилась, быстро выплёвывая, чтобы не успеть передумать — всё равно варианта лучше на ум не приходило: — Я говорю сама с собой. Хакс осёкся и приоткрыл рот, уставившись на неё. Ассистент Крого от неожиданности повернулся и синхронно с генералом внимательно посмотрел на неё, расширив глаза. Рей, запнувшись вновь, развела руками, притворно сдаваясь: — Да. Признаю. Я говорю с собой. Да, вслух. Потому что так проще прорабатывать данные. — Подробнее, — не сводя с неё наполовину непонимающего, наполовину встревоженного взгляда, попросил генерал. — Мы работаем с большим потоком информации постоянно, — понеслась напропалую Рей, мысленно после каждого слова давая себе профилактическую пощечину, — И часто острота взгляда тускнеет, и становится трудно сосредоточиться на деталях. Поэтому я читаю вслух. — То есть вы говорите… сами с собой? — повторил Хакс. Крифф, он точно считает её сумасшедшей. — Если это кому-то мешает — я с лёгкостью прекращу, — выпалила контрольный Соло, молясь, чтобы не начать обливаться потом, который уж точно её выдаст, — Я понятия не имела, что это запрещено. — Это не запрещено, просто… такой вопрос… прежде не поднимался, — судя по всему, Хакс здорово растерян из-за сложившейся ситуации. Но следует отдать ему должное — он мигом собрался, — Если это так, и к тому же результаты исследования показали, что вы не являетесь носителем прослушивающих и прочих устройств — вопрос снят. Но впредь, прошу… — Так точно, — быстро кивнула Рей, любезно избавляя генерала от необходимости проговаривать эти слова вслух. Уж она-то понимала, насколько нелепо это звучит. Настолько, что у неё внутри всё переворачивалось. — Несмотря на то, что мы пришли к соглашению — прошу вас в ближайшие полчаса оставаться здесь, — сказал вдруг Хакс, едва повернувшись к выходу, — Я направлю специалистов обыскать ваши рабочие места и вашу каюту — это необходимо для завершённости отчёта о контроле. По завершении проверки вы можете вернуться к работе. Рей кивнула, соглашаясь… а в следующее мгновение буквально окаменела, когда до неё дошёл весь смысл произнесённых генералом слов. Где-то в районе солнечного сплетения рубануло жаром, выбивая дух, словно её с размаху ударили в живот. — Мою каюту? — будто со стороны услышала она свой голос. — Да, чтобы окончательно быть уверенными. Вам же нечего там скрывать? — генерал чуть насмешливо изогнул бровь, — Не лежит же у вас где-то там передатчик для связи с Сопротивлением? — Нет, — выдавила Рей с секундной заминкой, чтобы голос не прозвучал как её собственное самообвинение, — Конечно, нет, генерал. — Прекрасно. Вам сообщат, когда проверка будет завершена, — отозвался Хакс, размеренно кивнул ей и скрылся в темноте. Рей, ощутив, как дрогнули слабостью колени, была вынуждена опереться о столешницу, об алтарь, с которого едва десять минут назад спустилась на землю. Мысль молнией пронзила её мозг. Передатчик. В каюте передатчик. Перед глазами всё поплыло, ноги подогнулись, но прежде, чем она успела свалиться на пол, её подхватил вовремя подскочивший ассистент, как всегда невозмутимый: — Ничего страшного, белые лучи часто вызывают головокружение. Давайте, я провожу вас. Пока он, что-то успокаивающе проговаривая, осторожно вёл её к ширме и усаживал на скамейку, Рей практически не слышала и не чувствовала ничего за грохотом крови в висках — и знала точно, это вовсе не коварные последствия обследования организма. В голове гудело, точно она сунула её в улей — и болело так, точно сотни пчёл впрыснули свой разъедающий яд ей прямо в мозг, выжигая все рациональные мысли и способность к анализу и поиску обходных путей, оставляя только долгий истерический крик, пронзающий извилины отчаянием, вырывающий с корнем все надежды — крик такой сильный, что Бен взорвался в её сознании сотней испуганных вопросов, вынырнув из недр небытия. «Передатчик с Джакку! Они найдут его! — прокричала Рей, одновременно не дав эмоциям выплеснуться на лице, и поднесла дрожащие руки к лицу, прижимая холодные пальцы к вискам, почти не слушая Крого Видповида, который спрашивал, не принести ли ей воды, — Они найдут его! Они найдут его и нам конец!» Рей!.. Крики взбудораженного, перепуганного насмерть сознания заглушали голос Бена, — хотя что он вообще мог сказать? Чем он мог помочь? «Воздействуй на них Силой! — безмолвно вопила Рей в никак не проявляющейся внешне истерике безысходности и беспросветного ужаса, — Заставь их передумать!» Кого, Рей? Я не знаю, кто… «Сделай что-нибудь! Спаси нас! Спаси!» Четыре с половиной года прошли даром. Кому она, уже подозреваемая в измене, докажет, что передатчик нужен ей только для связи с гипотетическими родителями? Кто отправится крифф знает куда на Джакку, чтобы разыскать торговца, хранящего второй экземпляр? Зачем кому-то доказывать правоту мелкой сошки, меньше месяца как выпорхнувшей из академии?.. Четыре с половиной года стремлений и боли. Вчера они были близки к цели. А сегодня?.. Сегодня, верно, ещё до заката их ждёт казнь. Казнь как изменников. *** Полчаса прошли быстрее, чем Рей подозревала — внутренняя паника вынудила время пронестись так скоро, что Соло вздрогнула, когда ассистент сообщил ей со своей искусственной улыбкой на губах, что она может идти. Рей подняла на него свои практически неживые глаза, сухие и болезненные, с немым вопросом. — Отчёт поступил, — пояснил Крого, указав на экран, — Всё в порядке, можете идти. — Они всё проверили? — голос звучал хрипло после долгого молчания, и Соло пришлось откашляться. — Я же сказал — отчёт поступил. Всё в порядке. Можете возвращаться на рабочее место. Рей тупо смотрела на него ещё несколько секунд, прежде чем неуверенно поднялась на ноги и с хмурой опаской взглянула на пневмодверь. Что… там, за дверью, её поджидает штурмовой отряд? Я думаю, он бы говорил менее спокойно, если бы там что-то нашли, — успокаивающе произнёс Бен. Рей с усталым негодованием стиснула кулак — она слышала эти слова за последние полчаса не меньше двадцати раз. Она не озвучила Крого своих подозрений — медленно двинулась к выходу, практически не чувствуя своего собственного тела. Может, и правда, из-за белого света. Невероятно обидно доживать свои последние минуты в таком состоянии. Как возможно, что они не нашли передатчик? Это не крохотный жучок или наушник, который можно спрятать в щель в шкафу — передатчик большой, Рей даже с трудом может охватить его пальцами обеих рук, к тому же сегодня утром она с досадой зашвырнула его в свою дорожную сумку под кроватью — кто бы мог подумать, что она в ближайшее время вообще о нём вспомнит? Глупо спрашивать, нашли ли что-нибудь проверяющие. Как и глупо было бы начать уговаривать генерала не проводить обыск. — Кстати, — медленно протянул ассистент Крого Видповид за её спиной. Рей остановилась, словно увязнув в застывающем бетоне. Сердце пропустило удар, когда она оборачивалась на него, уже не зная, что делать — сдаваться, сражаться до последнего?.. Крого оторвался на секунду от экрана, на котором что-то активно набирал, и улыбнулся ей снова: — Вы ещё можете успеть на обед. Лёгкие, которые, кажется, покрыл лёд ещё когда она лежала на агрегате, словно бы хрустнули изморосью, с облегчением освобождаясь от оков. Рей вдохнула, не получив никакого удовольствия от притока кислорода, кивнула, словно в замедленной съёмке, и покинула помещение. В коридоре она не встретила ни одного штурмовика. Даже те двое конвоиров, что проводили её сюда, не стояли у дверей — видимо, после заключения ассистента, генерал распорядился, что Рей больше не нужен конвой. И это странно. Она медленно направилась по коридору, слегка покачиваясь на слишком широких шагах, и не понимая, почему всё ещё ощущает слабость. На перекрёстке она поздоровалась с группой офицеров — но никто из них не отреагировал сильнее или слабее, чем обычно — будто ни о чём не знали и не слышали ничего необычного о ней. И это странно. В длинном коридоре ей встретился отряд штурмовиков — и они все дружно прошагали мимо оцепеневшей, по-дурацки вжавшейся в угол Рей, не удостоив её и единым взглядом. И это было странно. У лифтов — снова штурмовики. На этот раз целая колонна. Рей справедливо задохнулась от ужаса, чувствуя, как заледенели кончики пальцев, когда они своим обычным шагом-трусцой побежали прямо на неё, ритмично постукивая о доспехи бластерными винтовками — и обогнули её, расслаиваясь на шеренги, точно она была препятствием, а не целью. И это было странно… «Неужели они и правда ничего не нашли? — поражённо подумала она, окидывая быстрым взглядом очередную пару штурмовиков, которые что-то горячо обсуждали у ряда лифтов, — Я ничего не понимаю» Видимо, не нашли, — сказал Бен подбадривающе, — Но это же хорошо, так? Может, они пропустили передатчик мимо собственного носа. А может, и не проверяли ничего вовсе, только заставили тебя так думать, чтобы увидеть твою реакцию. «Да… — неуверенно пробормотала где-то на дне своего сознания Рей, оглушённая страхом, — Это вполне логично. Если бы я начала убеждать ничего не проверять, это бы точно возбудило подозрения» Вот видишь. Прокатило. Расслабься, пока кто-то и правда что-то не заподозрил. «Хирш… как можно быть таким… — она порылась в памяти, пытаясь подобрать подходящее слово, но ничего на ум не приходило. В итоге она сердито выпалила: — Как можно быть таким… Хиршем?! Ну неужели ему легче стало от того, что он на меня настучал?» Ты же знаешь, что он за тип. Может, его задевают твои успехи. Ну или… твоё прошлое. «Вот даже не смей начинать тут про прошлое, — одёрнула его Рей, — На своё прошлое посмотри» По крайней мере, она могла шутить. Не весело, обрывисто, грубовато, но всё-таки — её эмоциональный фон, разнесённый в прах последними сутками, подлежал восстановлению. Если только её не ждал штурмовой отряд где-нибудь за углом. Рей добралась до своего рабочего зала уже совершенно издёргавшаяся — то накатывали волны ледяного, сковывающего ужаса, то внезапные порывы отбиваться до крови и сломанных костей — но никто к ней ни разу не обратился и ни разу не задержал взгляд дольше, чем полагалось приличиями. За панелями осталось всего несколько человек — остальные отправились на обед, и то она поймала на себе лишь пару любопытствующих взглядов, но не более. Всё шло своим чередом, подумала она, опускаясь в кресло. И это было странно. И… Стиснув подлокотники пальцами до побелевших кончиков, она уставилась на переворошённые папки и километры бумаги с данными на столе. Нет, она никогда не отличалась особой опрятностью, и Аслог-Грай вечно напоминал ей привести рабочее место в порядок — но сейчас… сейчас её вещи явно были нарочно перекопаны, перетрясены и перепроверены. И брошены в беспорядке. На планшете, лежащем совершенно не там, где она его оставила, открыта сотня вкладок, в которые она обычно даже не заходила за ненадобностью в процессе работы. Словно здесь что-то искали. Например, шпионские устройства. — Здорово они тут потрудились, — сказала ей ещё одна младший лейтенант, перегнувшись к ней через свою панель. Рей не помнила её имени, — Аслог-Грай был в ярости. Знаешь же, как он говорит — если, садясь за стол, нужно сначала навести порядок, то… — Тут проверяли? — Рей подняла на неё взгляд, и, видимо, он был столь испуганный и отчаянный, что лейтенант тут же успокаивающе сказала ей: — Ты не беспокойся, тут все со временем через это проходят. Меня тоже в том году по проверкам таскали, почти целую неделю. Всё из-за каких-то там несостыковок в моей анкете. Ты быстро отделалась. Ну, главное ведь, что они ничего не нашли, — подбадривающе улыбнулась она, — Верно? — Верно, — на автомате выдохнула Рей. И, не заботясь о том, как дико это, должно быть, выглядело со стороны, вскочила и ринулась прочь из зала так быстро, как только могли нести её ноги. Сила, почему ты… «А ты не слышал?! — Рей занесло на повороте и она едва не впечаталась в стену, но ловко оттолкнулась от неё обеими руками, проигнорировав боль, и припустила ещё быстрее — быстрее, чем нахлынувший на её хребет ужас, — Они всё-таки произвели обыск!» Но почему ты бежишь?! Что, если они всё ещё там! «Меня отпустили!» Этот мысленный крик заглушил всё — в том числе её собственное учащённое, загнанное дыхание и голос Бена. В крике том заключались страх, отчаяние, непонимание, буйная радость — и Рей не знала, не знала, почему. Почему всё сложилось так странно. Что, если они всё-таки её обманули, и вечером, когда она будет возвращаться с ужина, её схватят вдали от чужих глаз и утилизируют без лишнего шума? Что, если проверки удостоилось только её рабочее место, и в её с Доретт каюту никто не заглядывал, не проверял, не сканировал, влезая в каждую щель? Что, если Крого поторопился с выводами, и проверка всё ещё ведётся? Что, если проверка всё-таки была произведена, но недостаточно тщательная? Такое вообще возможно? Что, если проверка случилась… но… передатчик… не посчитали… за угрозу? Рей с размаху приложила пропуск к сканеру на пневмодвери, тяжело дыша, прислонившись к стене. Руки дрожали, а в голове тяжело стучало — кажется, она вот-вот упадёт замертво, вот уж картина будет… пневмодверь сдвинулась в сторону, и всё, что Рей услышала — это тишину. Оттолкнувшись от стены, Соло неуверенно застыла перед проёмом, топчась на месте и часто оглядываясь на рукава пустого коридора, то ли в ожидании ответа, то ли в ожидании нападения. Затем, мысленно сосчитав до пяти, переступила порог, поражённо оглядываясь. Все её вещи были перевёрнуты, вытряхнуты, перетряхнуты и свалены в кучу. С кровати жестоко содрано постельное белье и одеяло, обнажая потревоженный матрас. Все полки шкафа перетрясены, её одежда и вещи Доретт вперемешку неаккуратно сложены на столе с торчащими выдвинутыми переворошёнными ящиками. Дверь в освежитель открыта — немногочисленные флаконы переставлены, перепутаны на полках, одно полотенце валяется на полу. Рей стояла посреди разгрома, и ужас, потихоньку подкрадывающийся к сердцу на ледяных когтистых лапках, неожиданно растворился в растущем, распухающем недоумении. Она нашла взглядом выволоченную из-под кровати дорожную сумку — ту, в которую недавно так легко поместилась вся её крохотная жизнь без наследия и привязанностей. Хотя нет… кое-что было. И наследие, и привязанность в одном предмете. И он тоже был на месте, перетрясённый вместе со всеми вещами и брошенный, забытый. Передатчик с Джакку лежал рядом с сумкой. Не вызвавший у проверяющих никакого научного интереса. — Что?.. — прошептала Рей вслух, уставившись на лежащий у её ног прибор, мерно и привычно помигивающий красным. Странно, — согласился Бен, — Неужели в проверке такие профаны? — Или же они поняли, что он способен передать только один тип сигнала, — задумчиво пробормотала Рей, затем спохватилась и продолжила диалог мысленно — вдруг они тут жучков понатыкали, чтобы прослушивать подозрительную офицерку? «Но даже одним сигналом я могу передать информацию врагу, верно ведь? Почему они не посчитали его за угрозу? — Соло наклонилась и подобрала передатчик, встряхнула его, поковыряла ногтем большого пальца индикатор, мигающий красным, — Это… это странно» И всё же — нам повезло, — торопливо, убеждающе проговорил Бен, — Очень повезло. Наверное, никогда ещё так сильно не везло. «Да уж…» — протянула Рей медленно, растерянно. От непонятно-туманных мыслей её отвлёк звук открывающейся двери, и прежде, чем она успела оглянуться, — громкий ругательный крик Доретт. — Криффовы хатты! Так значит, это правда! Ты только посмотри! Причём именно криффова смена, которая вечно оставляет за собой бардак! — Прости, — растерянно выдала Рей, но диспетчер отмахнулась, начиная раздражённо подбирать свои вещи: — Нет в том твоей вины! Просто среди проверяющих есть только одна смена криффовых хаттов, которые каждый криффов раз перетрясывают комнату так, словно тут случился атомный взрыв, и каждый криффов раз я попадаю именно на них! С прошлой соседкой так было, с позапрошлой! Даже когда меня проверяли — каждый криффов раз — бардак! Для подкрепления своих слов она с размаху бросила в стену одну из своих книг: — Ненавижу! Рей не сдержала слабой улыбки. Даже такая яркая эмоция давалась уравновешенной Доретт с трудом и натяжкой, будто бы слегка театрально. — Давай я тебе помогу, — предложила она, быстро наклоняясь и поспешно пряча передатчик обратно в сумку. От странной пришибленной полу-радости Соло срочно хотелось заняться чем-то, что не затрагивало умственных процессов, — Всё равно моих вещей тут всего ничего. — Крифф, — добавила Доретт и натужно выдохнула, мигом беря себя в руки, — Да, давай. Разложи одежду, всё равно тут и твоя, а я постараюсь пока разобраться, что они натворили в ящиках… кошмар ночной при свете дня! — Ещё бы, — неуверенно согласилась Рей, подняла одну из стопок одежды и начала её сортировать, придерживая подбородком. Глупо было надеяться, что мысли уйдут — и прежде, чем она успела обдумать вопрос, связки уже дёрнулись, составляя слова, которые Соло, видит Сила, не задала бы, если бы здраво поразмыслила ещё хоть минуту, — М, Доретт, ты не знаешь, как вообще они ищут? Неужели просто пересматривают все вещи? — Знаю, конечно, — ядовито по отношению к незваной проверке выплюнула Доретт, едва не по пояс ныряя с головой в один из ящиков стола и быстро расчищая его, — Говорю же, не впервые переживаю этот кошмар. Нет, ну ты посмотри!.. в общем, вытряхивать вещи не так уж обязательно, у них есть датчики, которые анализируют пространство и улавливают радиоволны разных частот. Хаттовы дети, чем им помешали мои носки?.. Для точности проверки, конечно, стоит освобождать шкафы и всё такое, но уж поверь, бросать всё вот в таком состоянии точно не обязательно! Сколько раз писала служебки — хоть бы извинения дежурные прислали! Криффа с два! — Датчики, говоришь, — пробормотала Рей, аккуратно укладывая на полку последнюю рубашку Доретт и практически бездумно поправляя на ней тщательно выглаженный воротник. Ей многого стоило сейчас не оглянуться на дорожную сумку. Такая уж у них хорошая техника, — с явным чувством превосходства сказал Бен у её левого уха. Рей натянуто улыбнулась. «Да уж. Это точно» Профессоналы… Не сумели распознать в передатчике передатчик, — самодовольно добавил Соло, пока Рей смотрела себе под ноги, на груду рассыпанной канцелярии, вынутой из ящиков. «Ага. Ещё бы» Ну, в таком случае, мы убедились, что нам действительно повезло. И если никто не явится до конца недели, чтобы нас арестовать — можно сказать, что Орден обманул себя сам. Рей кивнула, чувствуя, как примёрзла к губам улыбка, которую она сочинила для Бена. Улыбку пришибленной, буйной радости, что всё обошлось. Улыбку, которая успокоит Бена и убедит его, что она согласна с его словами и тоже рада тому, что они вышли из передряги сухими и тёпленькими. Улыбку, означающую, что они с Беном на одной стороне. Ни черта не обошлось, Бен, — подумала Рей где-то в глубине, там, где он не мог её ни слышать, ни видеть, ни чувствовать, ни помнить, — И, кажется, тебе этого лучше не знать.