***
Кролия была одним из важнейших воинов «Клинка Марморы». Защищая Льва Вольтрона, она попала в отдалённый квадрант, на незнакомую голубую планетку, и была сильно ранена в ходе операции. Её выходил мужчина, представитель местной расы. Очевидно, между ними возникла глубокая связь, потому что вернулась Кролия уже будучи беременной. Улаз постоянно наблюдал за ней, беспрестанно беря необходимые анализы. Они боялись, что если вдруг ребёнок унаследует больше черт от отца, то его или сделают рабом, или убьют. И ещё неизвестно, что из этого хуже. Кролия рассказала всё, что знала о землянах. Улаз сделал вывод, что раса не отличается высоким уровнем технологического развития — да и физического тоже, — так что медик надеялся, что гены его подруги пересилят, и новорождённый будет больше галра, чем человек. К счастью, мальчик родился типичным галрийским малышом. Кролию отчего-то смутил хвост, потому что уже давно у её родни не отмечалось этой особенности. А уж у землян и вовсе он отсутствовал. Улаз предположил, что это произошло из-за смешения с неизвестным генетическим кодом. Но в остальном Кит был типичным ребёнком галра. Кролия его обожала, она не хотела расставаться с ним ни на минуту. О том, кто настоящий отец малыша, знали только Улаз да Коливан. Кролия могла скрывать многое от кого угодно, но не от командира. Она дала мальчику двойное имя, слегка изменив его, в честь его папы, Улазу женщина объяснила, что так принято на Земле, и поскольку её сын вряд ли там когда-нибудь окажется, то ей хотелось бы хоть что-то оставить ему от того, кого она так некстати полюбила. Улаз несколько раз спрашивал Кролию, что же случилось на Земле, но она отмалчивалась. В первые месяцы беременности она тайком плакала, врач точно знал об этом, потому что был её другом с детства. Другие ничего не замечали. В конце концов, Улаз решил, что тот человек, видимо, погиб, и Кролия подтвердила его догадки, коротко кивнув и попросив больше не говорить об этом. В целом, Кролия была очень счастлива. Она растила маленького Кита, проводила с ним всё своё свободное время. И так прошёл почти декафиб, полный любви и радости, которые заполнили мрачные коридоры их корабля. Кит рос, крепчал, и хотя он был несколько уже в плечах, чем его собратья, всё же он развивался, согласно нормам для детей-галра. Однажды Улаз по обыкновению пришёл на ужин к Кролии, и вечер проходил, как многие другие. Она подала ему его любимое жаркое, они много разговаривали и пригубили по бокалу местного вина. После ужина Улаз посадил Кита к себе на колени, и мальчик грыз костяшки его пальцев, потому что дёсна его ужасно чесались из-за вылезающих клычков. Потом мужчина принялся щекотать малыша, а тот заливисто смеялся, размахивая хвостом. Кролия улыбалась, глядя на них. Улаз, правда, был уверен, что в такие минуты она думает о погибшем землянине, потому что в её глазах неизменно появлялась грусть. Вдруг раздался звонок, и на панели видеосвязи возникло изображение Коливана. Это было нехорошо. Следующие два квинтанта были полны хаотических сборов, распоряжений и подводных игр с настоящим руководством квадранта. Быть тайными агентами подпольной организации та ещё работёнка, но Кролия и Улаз верили в правильность своих поступков. Миссия Кролии могла завершиться в течение ближайшего декафиба, а могла и затянуться на неопределённый срок. Она с радостью отказалась бы и осталась вместе с сыном. Но иногда цель важнее всего остального и есть вещи, которые намного больше жизней простых смертных. Поэтому Кролия оставила Кита на попечение Улаза (он был тайным агентом «на месте» и отлучался только по приказанию коммандера их квадранта в соседние области и никогда не по поручению Коливана, с которым вообще поддерживал косвенную связь, чтобы не раскрыть себя) и улетела в противоположный конец Галактики. Через декафиб пришло известие о её официальной гибели. А спустя ещё фиб Улаз получил зашифрованное послание, что она жива, но что это надо сохранить в тайне. Кролия попросила отдать Киту письмо, которое она оставила ему на случай, если не сможет вернуться, когда придёт время. Мальчик рос с обострённым чувством справедливости, многое в галрийской системе у него вызывало вопросы и без вмешательства Улаза. К тому же ему явно не хватало материнской руки, он был довольно диким и отстранённым и так и не смог ни с кем близко сойтись, кроме Улаза.***
— Ты наелся? — спросил Улаз у своего воспитанника. — Да, — буркнул Кит, ожидая наказания за неподобающее поведение. — Так расскажи мне, что произошло? Почему ты хотел укусить того мальчика? — Он говорил плохие вещи. — Какие? — Что я сирота и никогда не смогу стать кем-то важным. — Твоё происхождение не предопределяет твоё будущее. И то, что у тебя нет родителей, не делает тебя плохим. Только ты сам вправе решать, кем ты хочешь быть. Ясно? — Угу, — буркнул Кит, всё ещё стараясь не смотреть на Улаза. — Но кусаться плохо! — погрозил пальцем отец, впрочем, он больше не сердился. — Я больше не буду, — Кит совсем сник, и Улаз протянул к нему руки: — Иди сюда. Мальчика не надо было просить дважды, он спрыгнул со своего стула и проворно вскарабкался на колени к мужчине, прижимаясь к нему и ища защиты. — Твои родители были очень храбрые воины. И ты вырастешь таким, я знаю, — тихо говорил Улаз, гладя мягкие чёрные волосы Кита и чувствуя, как расслабляется маленькое тельце в его руках. — Я понимаю, ты разозлился на мальчика и хотел отомстить за обиду. Но это не всегда выход. Точнее, чаще всего это вообще не выход. Улаз помолчал немного и принялся рассказывать излюбленную сказку Кита о легендарном защитнике Вселенной, пока мальчик не уснул у него на коленях. Потом перенёс его в спальню и уложил в кровать. Кит во сне казался ещё более беззащитным и одиноким, так что Улаз не смог сдержать печального вздоха. Он вышел, и дверь за ним бесшумно закрылась.***
— Улаз? — окликнул юноша своего наставника. — Что, Кит? — мужчина поднял голову от отчёта, который читал. — Почему я не такой, как другие галра? Улаз напрягся, замер на тик, но потом посмотрел прямо в глаза своему сыну. — Что ты имеешь в виду? — Ну, я не знаю… мне… — Кит замялся, и Улаз решил ему помочь. — Кто-то что-то сказал в классе? — Нет, — юноша покачал головой. — Но сегодня нам рассказывали о начале правления Императора, и… я… — Что тебя смутило? Рабство? — Да. — Но так живёт наша раса долгие тысячелетия, Кит, — произнёс Улаз, как всегда не высказывая сразу своего мнения, а ожидая, что Кит сам сделает выводы. — Что же смущает тебя? — Это как-то… не знаю… странно. И мне кажется неправильным. Улаз усмехнулся. Конечно, он исподволь подсовывал в голову Киту все эти вопросы: насколько имеет право одна раса порабощать другую; насколько это правильно, что долгие тысячелетия нет силы, которая могла бы противостоять Императору; нормально ли то, что галра считают себя в праве разъединять семьи, отбирать детей, мужей и жён; убивать тех, кто был не угоден. Видимо, все эти вопросы сильно запали в душу юного галрийца. Киту совсем недавно исполнилось тринадцать. Он был ещё очень юн, но уже проявлял недюжинные способности к фехтованию, тактическому учению и, как ни странно для Улаза, истории. Кролия гордилась бы своим сыном. — Я думаю, что твои рассуждения верны. Но я также думаю, что никому в Империи они не понравятся, — сказал наконец Улаз. — Я прошу тебя быть осторожнее в высказываниях. Но, тем не менее, прислушиваться к разговорам других. А ещё лучше — смотреть на их действия — так ты сможешь понять, кто разделяет твоё видение мира. — Хорошо, отец, — сказал Кит и вернулся к своему клинку, который он имел привычку начищать до зеркального блеска каждый вечер. Улаз улыбнулся: ему было приятно, когда мальчик его так называл. Да, он не был ему родителем биологически, но фактически именно он его воспитал, и сам мужчина был доволен тем, каким рос малыш Коган. Улаз надеялся только на то, что Кролия всё-таки жива и здорова и рано или поздно она встретит своего сына. Несколько раз он интересовался у Коливана о том, что с ней, но тот отвечал туманно. Через несколько квинтантов после этого разговора случилось нечто странное как для Улаза, так и для Кита. Наставник много времени уделял физическому развитию своего подопечного, поэтому каждый день не меньше варги было посвящено тренировкам. Улаза временами волновало, что юный Коган несколько субтильней своих сородичей, и боялся, как бы не вскрылось его настоящее происхождение. В тот вечер они были на одной из тренировочных площадок, где занимались и другие дети-подростки. Бой шёл на деревянных мечах. Улаз притомился после тяжёлого дня, поэтому не особенно стремился обойти своего противника. Кит же, воспользовавшись поддавками отца, вошёл в такой раж, что, казалось, ещё немного, и он стены проломит, хотя это и было невозможным. Улаз и правда уже с ног валился и мечтал только о постели, поэтому допускал одну ошибку за другой, пока Кит не выбил у него из рук меч и не приставил свой к его горлу. — Прекрасно! — похвалил Улаз. — Спасибо! — Кит обнажил клыки в довольном оскале. Вдруг он часто заморгал и приложил ладонь к глазам, зажмуриваясь. — Что это? Улаз?.. Что со мной? — Посмотри на меня, — наставник взял голову Кита в обе руки, заставляя его посмотреть на него. — Быть не может!.. — ахнул Улаз, заглянув в глаза Кита. — Что со мной? Я ничего не вижу! Отец? — Сейчас. Идём, — мужчина перекинул руку Кита себе через плечо и повёл его прочь из зала. Находившиеся там ребята с удивлением оборачивались на них, и Улаз сказал сыну закрыть глаза. — Так что со мной? — спросил Кит. В его голосе слышалась паника, которую он усердно скрывал. — У тебя проявилась радужка фиолетового цвета, — ответил Улаз, беря инструмент для проверки зрения. — Что? Но… откуда? Я, что?.. Я не галра? — Ты больше галра, чем думаешь, — сказал Улаз. — А это… первое и единственное доказательство того, что твой отец им не был. Кит молчал, переваривая информацию, пока Улаз продолжал осмотр. — Что ещё ты скрывал от меня? — наконец спросил юноша, и мужчина уловил в голосе стальные нотки. — Это была воля твоей матери. Я не мог пойти против неё. Она просила рассказать тебе, когда придёт время. — И когда же должно было прийти это время? — Видимо, сейчас, — спокойно ответил Улаз, убирая инструменты и садясь напротив своего воспитанника. — Послушай, ты рос совершенно обычным ребёнком галра, поэтому не было никакой необходимости говорить о том, что в тебе течёт и кровь чужой расы. То, что случилось, могло не случиться никогда. — Но это произошло! Что теперь будет? Ты же знаешь, как у нас относятся к полукровкам! Чего ради я так усердно занимаюсь? Мне и правда ничего не светит, кроме должности солдата. И то, если повезёт. — Не пори горячку, Кит. Мне нужно немного времени, чтобы всё понять. А пока возьмём пару выходных в Академии. Я мог бы отпроситься, и мы бы слетали на соседнюю планету, к Красному океану. Помнишь, ты давно хотел? — А теперь не хочу, — Кит стряхнул руку, которую Улаз положил на его плечо, и неловко поднялся на ноги. Он сделал несколько неуверенных шагов, шаря по воздуху руками. — Подожди, я помогу, — Улаз попытался остановить сына, но тот только зло ощетинился, показывая клыки. — Не трогай меня! Сам как-нибудь справлюсь! Но для Улаза было очевидно, что не справится. Во-первых, Кит шёл не в том направлении, во вторых, даже если он и нашёл бы дверь, то как он доберётся до нужной комнаты? — Ты можешь злиться на меня. И наверно, имеешь на это право. Но сейчас, пожалуйста, не делай глупостей. Я отведу тебя. — Ладно, — нехотя согласился юноша и замер на месте, ожидая, когда Улаз возьмёт его за руку. К счастью для обоих, слепота оказалась временной, а появление радужки Кит научился контролировать. Они и в самом деле выбрались на внеурочные «каникулы» к Красному океану. Зрение восстанавливалось постепенно, но Улаз был уверен в успехе, потому что все тесты, которые он провёл на Ките, показали хорошую динамику. Но этот случай потянул за собой целую череду разговоров между приёмным отцом и сыном, множественные взрывы неповиновения со стороны последнего и тревогу со стороны первого. Улаз рассказал всё, что знал об отце Кита, старательно охраняя тайну, зачем его мать оказалась на Земле. Юный Коган бесился от того, что чувствовал ложь за словами наставника, и тому посыпались жалобы от учителей. Улаз терпел, он знал, что период полового созревания не самая приятная часть в становлении мужчины-галра. Но скоро всё образуется, и, возможно, Кит даже будет жалеть обо всех своих актах неповиновения. Ну или по крайней мере о некоторой части из них. Например, о том, что из-за драки он был отстранён от Турнира мечников, который висел прямо на носу. Постепенно всё возвращалось на круги своя. Кит рос, мужал. Он выпустился лучшим учеником из Академии, довольно быстро заслужив первый чин. Улаз мог гордиться тем, кем стал его воспитанник — Коган был самым молодым галра, которого назначили лейтенантом дрейфующего корабля за всю историю квадранта. И вот, этот молодой мужчина встретился с землянкой, представительницей расы его отца. Разумеется, Улаз понял, кто она, как только увидел. О паладинах Вольтрона «Клинок» узнал почти сразу, как «проснулся» Замок Львов. Но Империя Галра — слишком большая, далеко не всё, что происходит в её центре, доходит до окраин. Поэтому, когда Кит совершенно искренне сказал, что понятия не имеет, ни кто его пленница, ни о том, какой она расы, Улаз решил промолчать. Ничто в «Клинках» не делалось без согласования с Коливаном. Но лично сам медик общался с руководителем через систему сложных шифров, поэтому и ответа пришлось ждать долго. А Кит задавал всё больше и больше вопросов. В те редкие дни, когда Улаз присутствовал на корабле, его воспитанник много говорил о девочке, которая попалась ему по чистой случайности. Всё, что смог сказать сыну Улаз, это «Сохрани ей жизнь, любым путём». Но, разумеется, это повлекло ещё больше вопросов со стороны лейтенанта. Перед Улазом острее, чем когда-либо, стоял вопрос, рассказывать ли сыну правду о своей деятельности; о том, кто его мать; настала ли та самая пора отдать ему письмо от неё. В конце концов он получил добро от Коливана, который намекнул, что воины Вольтрона в курсе, где их Красный паладин, и что скоро они придут за ней. Командир также выразил согласие на то, чтобы открыть глаза юному Когану и завербовать его в «Клинки». Улаз поспешил домой. И вовремя. Буквально накануне его прибытия Кит и его пленница едва не попались. Действовать надо было быстро.