Безымянная

Хотел он того или нет, но Эл нечаянно - и очень успешно - отговорил меня заниматься сексом, и я не была этому рада. Совсем наоборот. Я была зла, и я имею в виду не просто легкое раздражение. Нет, я имею в виду полноценную злость типа "не разговаривай со мной, даже не смотри на меня, иначе я могу тебя убить". Остальные члены оперативной группы держали дистанцию соответственно. Только у Ватари хватило смелости подойти ко мне в моем задумчивом состоянии, но, думаю, он знал, что я не смогу на него наброситься (я слишком уважала пожилого человека). А вот его протеже... о да, его я могла бы зарезать. Убийственный зуд только усилился после того, как Эл настоял на том, чтобы я посмотрела с ним записи Аоямы после того, как мужчины уйдут на ночь. Все двадцать четыре часа. За один присест. Без кофе. Он провоцировал медведя и чертовски хорошо это знал. Хуже того, он имел наглость наслаждаться моими страданиями, наблюдая, как с каждой бессонной секундой мой рассудок вытекает из слезных каналов. Нет нужды говорить, что в тот вечер я потратила много часов, думая о том, как убить его и представить его смерть как самоубийство. Следующий день был намного хуже. Ожидалось, что утром я буду бодрая и готова отправиться в Сибую вместе с двумя моими мужскими помощниками, Твидлдимом и Твидлдумбом (как ласково окрестила их моя возбужденная психика). Вместо этого рассвет встретил очень враждебно настроенную девочку-подростка, чей уровень терпения был столь же нестабилен, как атомная бомба. Недостаток сна привел мою эндокринную систему в состояние перегрузки, и я все еще не знала, хочу ли я плакать или ударить что-нибудь. В конце концов, я решила порыдать в подушку, которая недавно потерпела поражение. К тому времени, когда машина Мацуды остановилась у вестибюля отеля, я немного протрезвела, выпив чашку кофе а-ля Рюдзаки - накачанный глюкозой и дополненный слоем сладкого сахарного осадка на дне. Это было отвратительно, но необходимо, если я хотела действительно осмыслить события дня. К сожалению - или, скорее, к счастью, для того небольшого количества достоинства, которое у меня осталось - друзья Лайта по университету не присоединились к нам во второй половине дня. И Киру мы так и не нашли. Цикл повторился еще раз после того, как я вернулась в отель той ночью, и, просматривая кадры Сибуи в своем изможденном, ошеломленном состоянии, я придумала великолепную теорию о том, что Кира на самом деле была злой феей справедливости, и у нас не было ни единого шанса. Эта теория была быстро развенчана, когда я поняла, что фей справедливости, злых или нет, не существует. К середине мая я все еще пила кофеиновые слаш-пупсы и как-то научилась терпеть их причудливую текстуру (да, к моему ужасу). Так что я сидела, потягивая свой слаш, его обжигающая температура отражала жар моей ярости. Жидкость щипала кончик языка и оставляла после себя тягучее жжение, которое сахар только раздражал; я не позволяла ему беспокоить меня. Прибыв на место, полицейские вскоре поняли, что мое настроение не улучшилось с тех пор, как они видели меня в последний раз, и быстро создали между нами эквивалент ничейной земли, решив сесть в противоположных концах комнаты. Крис попытался - благословите его - послать мне большой палец вверх с противоположной стороны, но вскоре отказался от своего жеста, получив мой очень неприятный смертельный взгляд. Детектив, конечно, был бодр, как бойскаут, не обращая внимания на ледяной холод, опустившийся на нашу штаб-квартиру. Очевидно, мрачная атмосфера нисколько не повлияла на него, и он продолжал работать, как обычно - без выражения лица и с тортом в руке. Однако, когда мы все начали дрожать от недовольства, три пронзительных гудка пронзили гулкую тишину, а затем раздался голос Ватари. - Рюдзаки, - раздалось из динамиков монитора. Мы все посмотрели в его сторону. - - - Судя по всему, "Сакура ТВ" только что получила еще одно сообщение от второго Киры. Даже если бы у меня хватило сил задохнуться от шока, я бы этого не сделала. Я уже не чувствовала удивления, когда дело касалось фальшивого Киры. Действительно, этот парень просто обожал быть в центре внимания, не так ли? Он уже был на телевидении, сколько, три раза? Даже больше, чем оригинальный Кира, а ведь именно он начал всю эту чертовщину. Во диво то. - Оно было отправлено двадцать третьего числа. Сейчас я вам его проиграю, - продолжил пожилой мужчина, прежде чем сигил на экране сменился с W на KIRA, и я заставила себя считать от десяти на трех разных языках, чтобы заглушить приближающийся крик. Итак, мои товарищи, что может сказать наш подражатель на этот раз? Что-то умное для разнообразия? Что-то злобное? Что-то остроумное? Что бы это ни было, лучше бы он дал нам намек. Меня тошнило от его двусмысленного бреда про Шинигами, от его глупых самодовольных разглагольствований и от его нелепого отсутствия... - Я рад сообщить, что нашел Киру. Все ненавистные мысли с визгом оборвались. Я повторила фразу в голове, а затем еще раз для уточнения, переворачивая слова снова и снова, пока мой мозг не смог их осмыслить. Возмущение разлилось во мне, как злокачественная опухоль, и я очень медленно повернула голову, чтобы взглянуть на детектива, на моем лице была очень злобная смесь иронии, гордости и возмущения. Эл намеренно избегал смотреть в глаза, и, честно говоря, лучше бы он так и делал, потому что я была более чем готова вырвать их из его глазниц. Знаете, я очень не люблю говорить "я же говорила", но я, черт возьми, говорила ему это. Серьезно, величайший в мире детектив мог поцеловать меня в задницу, потому что я была права, а он облажался - по-крупному. - Всем сотрудникам телеканала и полицейского управления я хотел бы сказать большое спасибо. Экран погас, и мы сидели, уставившись друг на друга, в напряженном молчании. Я нарушила его насмешкой, скрестив руки. - Подлый ублюдок. Словно запустив цепную реакцию, команда разразилась цунами панических восклицаний. - Он действительно нашел его? - Это катастрофа. - Мы все умрем. Господин Ягами прочистил горло и с порицанием посмотрел на своих коллег. - Конечно, это может означать только то, что два Кира сотрудничают. Эл выглядел слегка смущенным, но не позволил этому омрачить его самообладание, вместо этого сказав: - На данный момент, я не думаю, что мы должны делать поспешные выводы. Второй Кира говорит только о том, что нашел его, не более того. Возможно, он еще не вступил в контакт. И все же, с горечью подумала я. Он говорит так, как будто это не имеет большого значения. Неужели этот идиот не понимает, в какой заднице мы все находимся? - Теперь, когда дело дошло до этого, - пробормотал он, - у нас нет выбора, кроме как напрямую связаться со вторым Кирой через полицию. - Ты действительно думаешь, что это хорошая идея - послать сообщение? - услышала я слова Криса. Эл посмотрел на блондина и кивнул. - Да. Полиция должна связаться с этим подражателем и предложить ему сделку. Мы должны попытаться договориться с ним в надежде, что он назовет нам настоящее имя Киры. Группа обменялась взглядами, в каждом из которых читались беспокойство и неуверенность. Очевидно, что никто не хотел этого делать, но Эл, всегда уверенный, что его план надежен, не сдвинулся с места. И вот сообщение было передано в эфир. Это было яростное, настойчивое, прямо в лицо, сообщение, привлекающее внимание к жизни самого Киры в надежде, что он осознает свои моральные обязанности как человека и сдаст Киру. Да, шансов мало. Этот парень уже убивал людей, и делал это во имя своего Бога. Сомневаюсь, что пустяковое сообщение SOS от людей, которых он считал врагами, могло бы привести его к просветлению. На мой взгляд, это заставило нас звучать немного отчаянно, и сообщение должно было быть написано по-другому. Создавалось впечатление, что мы из кожи вон лезем, чтобы удовлетворить потребности этого убийцы, несмотря на то, что, даже если он согласится сотрудничать (в чем я сомневалась), он этого не заслуживает. Я не хотела прогибаться под этого ублюдка, не после того, как он заставил меня смотреть, как умирает хороший человек. Несмотря ни на что, я позволила этому случиться, хотя бы ради расследования, и смотрела вечерний эфир опустошенными глазами. Я чувствовала, что детектив задерживается где-то позади меня. Эл перекладывал свой вес с пальцев ног на пятки, а затем обратно, издавая ужасающий треск, когда его суставы непристойно хрустели. Я сидела, свернувшись калачиком на диване, руки и ноги защитно сложены по всему телу, конечности зафиксированы и неподвижны. Динамика между нами перешла в неловкую враждебность. Ни у кого из нас не хватало терпения или сил на спор, поэтому напряжение оставалось в спящем состоянии. Дремлет в том смысле, в каком дремлет Везувий; одно неверное движение - и бум: окончательное катаклизмическое разрушение. Поэтому мы шли осторожно, избегая любой возможности пообщаться в течение большей части часа. Однако, когда плюшевое сиденье опустилось рядом со мной и в нос ударил тошнотворный аромат марскапоне, мой гнев вспыхнул, и более откровенная часть меня зарычала, требуя, чтобы ее услышали. - Я предупреждала тебя, что они найдут друг друга, - тихо заявила я. Он вдохнул, как будто вздохнул. - Они еще не нашли друг друга. - Пока. Но найдут. Ты действительно думаешь, что второй Кира будет сидеть и расслабляться теперь, когда он нашел своего кумира? Нет, они вступят в контакт, и что тогда? - я вдохнула один раз, а затем повторила: - Я же говорила тебе. - Говорила. - И ты сказал мне, что шансы на их встречу маловероятны, подразумевая тем самым, что я - о, как бы это сказать - ошибаюсь в своем образе мышления. По сути, сказав, что я ошибаюсь, чего, кстати, не было. Я была абсолютно права. На этот раз мужчина не стал говорить и просто кивнул. Я ждала, ярость сковывала кончики моих пальцев, побуждая меня бить по его тупому лицу до тех пор, пока я не почувствую, что его череп крошится и разрушается. Это была заманчивая мысль, но я сдержала порыв. В конце концов, терпение - это добродетель. Однако, поскольку я не была самой добродетельной из женщин, я надавила на него - отчасти потому, что чувствовала, что имею право на извинения, а отчасти, чтобы посмотреть, сколько вины я смогу выскрести из его бездушных внутренностей. - Разве ты не думаешь, что я заслуживаю чего-то, Рюдзаки? Эл мгновенно ощетинился, видимо, ему не понравился подтекст в моем тоне. - Я не стану извиняться за то, что принял взвешенное решение. - Скорее, невежественное решение. Мужчина нахмурился. - Я не полностью отверг твою теорию. - Ты шутишь? Ты просто скинул её. - Я тебя выслушал. - Вот это да. Повезло мне. Видя, что мой сарказм ничем не помог, я с ненавистью вздохнула и пересекла комнату, откинув шторы, чтобы посмотреть на улицу внизу. Я чувствовала, что его глаза наблюдают за мной, и старалась не думать об этих темных, бесцветных глазах, сверлящих мою спину. Это было легче сказать, чем сделать, и настойчивое напоминание моего тела о том, что "кто-то смотрит на тебя", не помогало. Знакомый огонек электричества пульсировал вдоль моего позвоночника, щекоча каждый позвонок и делая мучительно невозможным игнорировать присутствие другого. В отчаянии я продолжала смотреть на дверь через отражение в окне, надеясь, что Ватари, или Крис, или даже гребаный киллер войдут, только чтобы дать мне повод отвлечься от разъяренного слона, который метафорически разгромил гостиничный номер. - Ты планируешь весь вечер наблюдать за звездами? Ну, это, конечно, лучше, чем смотреть на твое лицо. Стоя на своем, я отказалась дать детективу окончательный ответ. - Возможно. А что не так? - Есть гораздо более продуктивные способы провести время, - упрекнул он, явно намекая на незаконченные заметки, которые я оставила на рабочем столе. Я пренебрежительно хмыкнула. - Вообще-то я считаю, что наблюдать за звездами очень приятно. Но, конечно, если ты с этим не согласен, значит, это неправильно, и я прошу прощения. Если бы было возможно, чтобы Эл выглядел еще более не впечатленным, он бы превратился в моего старого учителя химии. Тем не менее, я должна была отдать ему должное: он прекрасно справился с волнением. К этому моменту я бы точно нанесла удар... а может, и два. Думаю, в этом и заключалась разница между мной и им. - Ты ведешь себя по-детски, - простодушно сказал он. - А ты ведешь себя как вредная задница, - бросила я в ответ, добавив для убедительности язвительный взгляд, - Не веди себя так ханжески. Увы, в комнате снова воцарилась тишина. На этот раз мы продолжали играть дольше - я насчитала три минуты - наши напряженные тела просачивались в атмосферу, как токсичные отходы. В конце концов, мой заклятый враг сдался - как я и знала. Если я чего и не выносила, так это критики (ну, это и день без сахара, но в этом отношении у меня не было достаточных рычагов воздействия). - Хотя я не сожалею о своих действиях, - начал он, сохраняя твердую хватку на своей хрупкой мужской гордости, - я признаю, что с моей стороны было неправильно отклонить твое предложение. Я был уверен, что первый Кира не появится на публике и что шансы на какое-либо взаимодействие между ними близки к нулю. Я ошибался, полагая так. Мне потребовалось огромное количество самоконтроля, чтобы не улыбнуться тому, что, как я знала, последует дальше, и, сдерживая самодовольную ухмылку, я позволила мужчине собраться с силами, чтобы сказать это. Через несколько секунд детектив вздохнул, вероятно, в последний раз прощаясь со своим достоинством, и бодро заявил: - Похоже, ты была права, и в будущем я обязательно буду больше ценить твоё мнение. Вот оно. Вот и вишенка на торте. Я почти пожалела, что у меня нет видеокамеры. Выражение его лица должно было стоить миллионы. - О. Что это я слышу? - пропела я, прижимая руку к уху, - Это Рюдзаки просит прощения? Мужчина выглядел более чем готовым убить меня. - Это Рюдзаки просит прощения! - я задыхалась, глядя на него сверху вниз и улыбаясь, что можно было описать только как звездное представление, - Вау, чудеса никогда не прекратятся. Взгляд, который я получила, мог бы расплавить железо. О да. Он определенно собирался убить меня, пробить стекло и смотреть, как я падаю вниз. Стоило ли это того? Абсолютно, блять, точно. Я тоскливо вздохнула, задвинула шторы и закрыла весь естественный свет. Теперь помещение освещалось только монитором Эла, отчего кожа бессонницы казалась бледнее, почти призрачной на мрачном фоне комнаты. Прислонившись к стене, я была погружена в тень, но вряд ли детектив заметил садистскую ухмылку, растянувшую мои губы. - Боже, как я люблю быть правой. Твоя грустная мордашка доставляет мне только радость. - Если это так, то, возможно, я должен подозревать тебя в том, что ты Кира. Теперь он дразнил меня. Он был игрив. И я находила это забавным. Разве я не ненавидела его пять минут назад? Несмотря ни на что, я играла роль, держась в тени и прислонившись спиной к стене, понизив голос на октаву, чтобы лучше соответствовать тропу ужасно злого злодея. - Если бы я была Кирой, вы бы меня не поймали, детектив. Вы бы никогда не взяли меня живой. - Ты так в этом уверена? - Абсолютно. Он провел большим пальцем по губам, размышляя. - Тогда, возможно, мне следует задержать тебя на всякий случай. При этом я протянула руки, представив ему два послушных запястья, и моя улыбка исказила мои черты. - Тогда идите. Я жду. Наступила пауза. - Не искушай меня, агент. Эта фраза меня немного смутила, но он сказал это так странно серьезно и напористо, что я не удержалась и фыркнула, усаживаясь рядом с ним. - Ты смешной, Рюдзаки. Мужчина просто смотрел на меня, темные глаза сливались с тенями под ними. Он сделал вдох, как бы готовясь ответить, и задержал его в горле. Мое веселье перешло в тревожное любопытство, и я уставилась в ответ, ожидая, желая услышать, что он хочет сказать. Но Эл ничего не сказал и с торжественным видом отвернулся к своему компьютеру. После этого мы больше не разговаривали. Кофе был амброзией для смертных людей, и это факт. Нет ничего лучше, чем сесть с теплой кружкой, зажатой между ладонями, и вдыхать насыщенные пары кофе. Это действительно был эликсир жизни. Однако когда этот эликсир стал напоминать торфяное болото, богоподобная эстетика немного пошатнулась. Меня как-то заставили сделать детективу а-ля Рюдзаки чашку кофе, поскольку он был "не в состоянии понять, как работает кофеварка". Конечно, это была полная чушь - не нужно быть гением, чтобы наполнить кувшин и нажать кнопку - но я все равно согласилась, в основном потому, что он был так добр ко мне прошлой ночью, и я чувствовала, что робот заслуживает некоторого признания за это. И все же, глядя вниз на свернувшиеся комки коричневой слякоти, я перестала удивляться, как, черт возьми, детектив еще не умер от сердечной недостаточности. Я не потрудилась сосчитать, сколько ложек я бросила в кофе, но у меня было ощущение, что соотношение кофе и сахара было крайне несбалансированным. С отвращением глядя на это зрелище, я начала взбивать осадок слишком интенсивно в тщетной попытке заставить гранулы раствориться. Ничего не вышло. Вдалеке послышался шум прибытия других мужчин, но я не потрудилась поприветствовать их, даже когда Крис появился в поле моего зрения. Мужчина пристроился рядом со мной как раз в тот момент, когда я отказалась от своей невыполнимой задачи, светлая челка упала ему на глаза, когда он наклонился над прилавком. - Доброе утро, свет очей моих. Я приветствовала его хмыканьем, и он тут же нахмурился. - Почему ты выглядишь так подавленно? - спросил он, а затем резко принял понимающий вид, - у тебя эти дни? Я посмотрела на него с тем же выражением, с которым я смотрела на кофе Эла. - Нет. Ты же знаешь, у меня их не бывает. - Тогда в чем дело? - Во-первых, из-за этой дичи, - сказала я, хмуро глядя на свое адское творение, - А, во-вторых, - я сделала паузу, жестом указав на телевизор и наклонив голову, - у нас есть ответ. - От второго Киры? Я закатила глаза, уронив ложку с громким звоном. - Нет, от Папы. Старший мужчина поднял бровь, но ничего не ответил. Вместо этого он просто сказал: - Он не согласится сотрудничать. - Конечно, не согласится, - согласилась я, отталкиваясь от прилавка и отпихивая его руку. - Вы маловеры, - донеслось с другого конца комнаты. Перед телевизором сидел Эл, а перед Элом было изобилие разнообразной сахарной выпечки, которую детектив практически умолял меня купить. Обычно я не делала попыток ходить по магазинам, если только не получала от этого какую-то выгоду, но этот человек мог быть раздражительным, как четырехлетний ребенок, когда хотел этого. Я могла бы и дальше игнорировала, пока его угрозы дедуктивного провала и чрезмерная назойливость не достали меня. Это была очень злая поездка через весь город. Я превращалась в следующего Ватари, и я не знала, хорошо это или плохо. - Тише, - шипела я, поднося кофе к его лицу, - Ты же знаешь, что он тоже не согласится. Зачем вообще притворяться, что это хорошие новости? - Он все еще может помочь нам, - возразил Эл, - Любые кадры, присланные нам этим дураком, будут полезны, независимо от того, намерен он это делать или нет. Похоже, у него нет фильтра в речи, и расшифровать истинное значение его эвфемистических комментариев до боли просто. - Кроме Шинигами? - поддразнила я, но детектив не ответил. Раздался резкий стук, и дверь распахнулась. - Привет, - раздался мягкий голос Лайта, когда он шагнул в комнату. - О, входи, Лайт. Ты как нельзя вовремя, - похвалил Эл, находясь, похоже, в гораздо более приятном настроении, чем пять секунд назад, - Мы только что получили еще один видеоответ от второго Киры. Мальчик поднял брови. - Это не заняло много времени. - Действительно. Я думаю, что этот ответ может быть последний. Я заняла место сзади, когда включился телевизор, на котором снова появился фирменный титр Киры, из динамиков доносился воздушный гул посторонних шумов - дыхание и шелест тканей. - Я решил прекратить поиски Киры. Я также хотел бы поблагодарить полицейское управление за их совет. Однако я по-прежнему планирую помогать Кире в его миссии и надеюсь, что со временем он увидит во мне союзника. Крис наклонился, чтобы прошептать: “Ну просто клоунада, скажи?", и я угрюмо кивнула. - Я начну с наказания преступников, которых Кире еще предстоит судить. Также я буду готов поделиться своей силой с теми, кого сочту достойными, и буду поощрять их делать то же самое. Вместе мы сделаем этот мир лучше. Экран выключился. - Что за бред, - вздохнула я, жалко ссутулившись. - После просмотра этого, - объявил детектив, - я могу только думать, что Кира и второй Кира сумели установить контакт. Желание позлорадствовать снова стало сильным, а желание кричать от досады - еще сильнее. Тем не менее, у меня уже был такой момент; это было весело и прошло. Я не собиралась втирать детективу, что все это время я была права, и он должен всегда меня слушаться. Я была более зрелой. Черт возьми, но я все равно была права. - Почему ты так говоришь, Рюдзаки? - спросил Лайт, довольно глупый вопрос, на мой взгляд (и он удивлялся, почему я прозвала его Твидлдамом). - Да ладно, - пожаловался другой, - Разве ты не почувствовал это? Когда младший мальчик промолчал - явное "нет", - Эл продолжил. - Во-первых, подумай, как решительно он хотел встретиться с Кирой. Почему так внезапно изменилось его мнение? Во-вторых, теперь он хочет наказать преступников, которых не наказал Кира? Все, чего он хочет, это чтобы Кира увидел в нем союзника? - Возникает вопрос - почему он не сделал этого с самого начала? Я предполагаю, что это потому, что он никогда не думал так далеко вперед. Возможно, он встретил Киру, и ему сказали, каких преступников ему разрешат судить, - он сделал паузу для драматического эффекта, подняв указательный палец, - Я считаю, что цель этого сообщения - скрыть факт их встречи. Лайт покачал головой, рыжая челка заслонила ему глаза. - Не похоже на Киру быть такоим беспечным. - Это правда. Тем не менее, мы должны считать, что Кира совершил ошибку, или это его способ дать нам знать, что они установили контакт? Это был бы очень эффективный метод спровоцировать нас. Идея их союза очень угрожающая. Я несколько угрюмо скрестила руки. Да, спасибо, яйцеголовый. Спасибо, что напомнил нам. - Однако, если говорить о более приятных новостях, то это еще одна причина подозревать, что Лайт - это Кира. Лицо господина Ягами мгновенно расплавилось от недоверия и надежды. Артист из списка "А" не смог бы изобразить более искренний шок, даже если бы попытался. Это было трогательно. - Если бы Лайт был Кирой, я не думаю, что это тот тип сообщения, который он бы использовал, чтобы попросить второго Киру послать нам это; он не подходит, - Эл взял один пончик и критически осмотрел его, - Лайт умнее. Глаза мальчика сверкнули сдержанной гордостью. - Он бы заставил второго Киру осуществить план, чтобы я появился на телевидении, отрицал, что когда-либо вступал в контакт, и таким образом заставил бы второго Киру взять на себя вину за мою смерть, - детектив откусил кусочек, слизывая глазурь с пальцев, - Действительно, безупречный план. А потом счастливые глаза снова потускнели. Я фыркнула. Хотя я должна была дать парню поблажку. Наверное, нелегко слышать, что твой коллега считает тебя не только серийным убийцей, но и подлым манипулятором. По крайней мере, он похвалил его первым. Подобно железным цепям, которые вскоре свяжут руки нашего тирана-убийцы, узы дружбы в оперативной группе Киры действительно были нерушимы. Как бы ни было жалко, но я действительно могла бы заплакать, когда Эл разбудил меня на следующее утро, его холодные руки встряхнули меня до помутнения сознания. Это произошло не из-за недосыпания или внезапного приступа грусти и отчаяния, а из-за запечатанного пластикового бумажника, присланного с могучих небес. Когда я поняла, что это такое - и, что более важно, что это значит, - я почувствовала порыв встать на колени и закричать "аллилуйя", потому что впервые в этом расследовании мы действительно получили точные вещественные доказательства. Это было хорошее чувство. Неописуемо хорошее. На уровне трех бутылок пива за ночь. Излишне говорить, что я встала и оделась в считанные минуты и практически в танце проследовала в главную комнату. К сожалению, Крис и Ватари пропустили это волнение, так как Крис предложил взять пожилого человека в его последнюю поездку по пустыне после того, как он пожаловался на боли в спине (я наотрез отказалась идти снова. Дедуктивные способности Эла сотрутся в небытие, прежде чем я соберусь с силами, чтобы повторить эту поездку). Оставшись одна, без своего американского товарища, я решила прилечь рядом с Мацудой - который, несмотря на то, что его тело стало жестким и он активно менял ритм дыхания, похоже, не возражал - отстукивая ритм по моему бедру. Знание того, что ДНК Киры находится всего в нескольких футах от меня в герметичном пакете, в некотором смысле возбуждало. Хотя ждать было мучительно, особенно когда Эл продолжал делать такие нудные замечания, как "крошки" и "волосы", без каких-либо уточнений. Но даже когда мы сидели там, скучающие и нетерпеливые, мы чувствовали удовлетворение, поскольку знали, что это что-то значит; что мы наконец-то достигли чего-то. - Господин Ягами, - объявил Эл, и пожилой человек поднял голову, - Если я умру в ближайшие несколько дней, то ваш сын окажется Кирой. Моя рука перестала постукивать, а голова вскинулась так, что я чуть не вздрогнула. О нет. У него все в порядке? - Что ты только что сказал, Рюдзаки?- крикнул другой, его голос, низкий и громоподобный, разнесся по небольшому пространству между нами. Я уклонилась от вопроса, действуя так, как будто шеф никогда и не говорил. - Если со мной что-нибудь случится, я попросил Ватари предоставить себя в ваше распоряжение. Я рассчитываю на вас, команда. - Вы сказали, что его почти оправдали, а теперь это? Я смочила губы, прежде чем вступить в разговор. - Шеф, при всем уважении, это не значит... - Агент, в то время как я ценю ваши попытки придать блеск заявлениям Рюдзаки, я просто не могу игнорировать то, что он говорит. Моя решимость поколебалась, и мужчина снова повернулся к темноволосому детективу, голос спокойный, но глаза горят. - Рюдзаки, скажи честно, насколько сильно ты подозреваешь моего сына? - По правде говоря: я уже даже не знаю, что думать, - признался тот, опуская голову вниз, - Я никогда не был в подобной ситуации. Если оба Кира сейчас работают вместе, то для меня дела обстоят не лучшим образом. Принимая это во внимание, возможно, я мыслю не так ясно, как обычно. Возможно, я рассматриваю Лайта в качестве подозреваемого только потому, что у нас нет никого другого. Затем он вернулся к своему обычному спокойствию. - Несмотря на это, если я все же умру в ближайшее время, пожалуйста, считайте, что ваш сын - Кира. Последовавшее за этим напряжение заставило холодную войну выглядеть ковбойским противостоянием. Похоже, закончив с изучением образцов, Эл сел поудобнее. - Айзава, не могли бы вы передать их на экспертизу, чтобы они проанализировали ДНК? Полицейский выполнил просьбу, его лицо стало каменным, когда он вышел из комнаты, оставив позади своих недовольных товарищей. Полицейские объединились в группу, ворча друг на друга в тишине, выплескивая неприятные комментарии и искренне выглядя так, будто все они планировали мятеж. Мы все прекрасно понимали, что постельный режим Эла нуждается в улучшении, но, честно говоря, видеть, как он живет днем и ночью, было достаточно, чтобы понять причину (и, возможно, оправдать) его апатии. До того, как я появилась на свет и использовала свое потрясающее впечатление грустного щенка в обмен на хорошую еду и кров, Эл был рекордсменом по самому большому одиночеству в истории. Он сидел один в своей темной пещере, где с ним общался только Ватари и монитор. Насколько мне было известно, он жил так с детства. Я не была психотерапевтом, но даже я знала, что постоянная изоляция - не лучший способ развить коммуникативные навыки ребенка. То же самое было и с животными. Если не знакомить щенка с другими представителями своего пушистого вида, можно было получить кучу проблем с поведением. Несоциализированные собаки огрызаются и рычат. Несоциализированные детективы это просто засранцы. Если так подумать, казалось, что Эл с самого начала был настроен на социальную катастрофу. И все же я отказывалась позволить этому стать его *хамартией. Эмпатия - не такой уж сложный навык, чтобы им овладеть, даже для новичка. Кроме того, он и раньше был добр ко мне. Кто сказал, что он не сможет сделать это снова? Вспышка решимости погнала мои ноги вперед, и прежде чем я успела определить, какой конечности что делать, мои руки были скрещены, а я смотрела на сгорбившегося детектива, выглядя при этом как суровая директриса (только без обилия морщин и климактерического румянца). - Рюдзаки, - твердо сказала я, - мы уже говорили об этом. Мужчина скучающе посмотрел на меня и медленно поднес свою кружку с кофе к губам. - Не помню. Моя рука двинулась прежде, чем я успела остановить ее. Движением, которое почти залило ковер густой кашицей кофеина, Эл получил резкий, звучный удар по плечу (да, плечо казалось немного неубедительным, но, видимо, мое подсознание знало, что сучья пощечина начальнику по лицу - лучший друг или нет - ничем хорошим для меня не закончится). Шелест движений и недовольное бормотание позади меня сказали мне, что офицеры заметили вопиющее оскорбление, но либо у них хватило здравого смысла не связываться с мстительной женщиной, либо им просто было все равно. Учитывая обстоятельства, я склонялся к последнему. - Давай, мужик, - практически шипела я, - имей хоть немного чуткости, ради Бога! Что бы ты чувствовал на его месте? - У меня нет сына. Я не могу сопереживать. Почему он такой трудный? - Тогда кто-то близкий тебе. Даже Ватари. Честно говоря, мысль о Ватари, убивающем тысячи мирных жителей, была одновременно смешной и ужасающей. Старик, несмотря на характер доброго и заботливого дедушки, все же выглядел как человек, который посыплет вам в еду рицин и уйдет, улыбаясь. Судя по неловкому прищуру и покачиванию головы, Эл чувствовал то же самое. - Да, это было бы весьма неприятно, - пробормотал он. - Именно за это я и говорю. Послушайте, - прошептала я, пытаясь применить более мягкий подход, облокотившись на ручку кресла, - Я говорю тебе это как твой друг, чтобы попытаться помочь тебе. Тебе нужно быть более понимающим. Была и причина, по которой зарезали Цезаря, ты же знаешь. Другой совино моргнул. - Ты хочешь сказать, что моя команда собирается устроить переворот, чтобы убить меня? Очевидно, да, и возглавит его Лайт Ягами. - Вовсе нет, могучий Цезарь. Я думаю, что это было бы довольно контрпродуктивно, учитывая все обстоятельства. Нет, я просто хочу сказать, что даже самых великих лидеров можно ненавидеть, и сейчас ты не самый лучший приятель вождя. - Не забывайте: даже если вы здесь главный, он все еще альфа-самец в глазах наших японских коллег. Навлечешь на него беду, и вся стая одичает. Посмотрите на них! Даже Мацуда тебя сейчас недолюбливает, а Мацуда любит всех. - Итак, - заключила я, - просто постарайся понять, что у твоей команды есть чувства. Они с гораздо большей вероятностью будут доверять твоим словам - и действительно ценить тебя как человека, - если ты проявишь к ним хотя бы малую толику сочувствия. Эл открыл рот - предположительно, чтобы возразить, что нет, я не права, а он прекрасен, - а я просто подняла руку. - Говорить им, что их дети могут быть убийцами, так же легко, как говорить о погоде, - это не тот способ, которым можно это сделать. Мне все равно, насколько сомнительны эти дети. - Ироничный выбор слов, - прокомментировал он, когда телефон в моем кармане начал трезвонить, - особенно если учесть, что ребенка зовут Лайт. Боже. Это было даже не намеренно. Я подавила смех, но не остановила понимающую улыбку, появившуюся на моем лице, затем я вытащила вибрирующее устройство из джинсов. - Алло? - Агент, - ровный японский, который последовал за этим, сказал мне, что это был не Крис. - Айзава, привет. Что случилось? - Только что пришли результаты. У меня перехватило дыхание. - И? Слова офицера были отрывистыми, скованными. Он повторил мне все, что ему сказали, назвал долгожданное имя и текущий домашний адрес. Я диким жестом попросила ручку - Мацуда доставил - и нацарапала на ладони обе записи. Детектив практически набросился на мою руку, как только она освободилась, силой удара едва не сбросив меня со стула, а затем повернулся к ноутбуку, чтобы загрохотать пальцами по клавишам. После двойной проверки деталей и вежливой подписи Айзавы я поблагодарила его и повесил трубку. Мужчины, сидевшие в другом конце комнаты, выжидающе смотрели на меня - слишком далеко, чтобы подслушать разговор, и недостаточно близко, чтобы прочитать наспех нацарапанные кандзи на моей руке. Чувствуя себя как святой пророк, я выпрямилась и встала. - Что ж, господа. Пришло время пересмотреть наш выбор местоимений. Оказывается, Бог - это женщина. Вечером я сидела, скрестив ноги, на кровати, заваленной документами, простыни были скручены вокруг моих лодыжек, наушники были воткнуты в мой череп, а на коленях лежал блестящий экземпляр журнала Eighteen. Это был не мой типичный вечер пятницы в окружении газет и глянцевых таблоидов, но это была необходимость. Я пролистала журнал мод, любезно подаренный мне детективом (я не потрудилась спросить, зачем он вообще ему понадобился), пытаясь найти хоть какую-то полезную информацию среди отвратительного, утомляющего разум мусора, загромождавшего страницы. Я перестала листать, когда мои глаза выделили довольно интересный отрывок. Как раз в тот момент, когда я начала зарываться в него носом, рука обхватила меня за плечи, возвращая в сознание. Вытащив наушники, я повернулась и увидела, что рядом со мной сидит мой любимый "Американский идиот", который, очевидно, незаметно пробрался через дверь спальни. Я выжидающе подняла брови, и мужчина достал бумажник. - Не хочешь сходить куда-нибудь на коктейли с содовой и вирджином? - спросил он, нахально добавив: "За мой счет". Я рассмеялась и посмотрела на часы, увидев, что сейчас только половина десятого. Почему бы и нет, подумала я. Это сменит кофе. - Конечно, только дай мне минутку, чтобы все это собрать, - сказала я, вставая и перетасовывая бумаги в несколько упорядоченную стопку, - Есть место на примете? - Ну, я видел одно место в Роппонги, которое выглядело... Это журнал мод? - он посмотрел на меня с ужасом в глазах, - Боже мой, агент, что он с тобой сделал? - Я пытаюсь найти кое-что. - Пытаюсь найти что? Victoria's Secret? - Нашего ненастоящего убийцу, - поспешно объяснила я, схватила его за руку и увела прочь, прежде чем он успел задать еще несколько вопросов, - Давай, пойдем. Ты обещал мне выпить. Бар, который выбрал Крис, был довольно идеальным. Не слишком шумный. Не слишком темный. Музыка была в хорошем вкусе, а другие посетители держались в стороне. Мы взяли напитки у стойки и устроились в соседней кабинке. Сделав длинный глоток из своего бокала, я достала из сумки журнал и быстро начала с того места, на котором остановилась. - Итак, расскажи мне, - начал Крис, - кто тот убийца, который скрывается в мартовском номере "Восемнадцати"? Поколебавшись, я быстро осмотрела комнату, понизив голос до уровня, который был достаточно громким, чтобы быть услышанным поверх музыки, но не привлекал внимания. Я не хотела рисковать тем, что меня сейчас подслушают, особенно когда Кира была по сути Бритни Спирс в Японии и имела огромное количество поклонников среди подростков. Ее бешеные фанаты могли быть где угодно. - По словам ребят из NPA, это мисс Миса Амане. Нам все еще нужно проверить ее квартиру для твердой уверенности, но почти наверняка это она прислала кассеты. Он нахмурился, подняв голову в раздумье. - Миса Амане. Разве не она та модель? Я усмехнулась, перелистывая соответствующую страницу. - Ты ведь знаешь, не так ли? Да, она самая, отсюда и журнал. С агрессивным рывком я вырвала страницу и бросила ее ему. Лицом вверх лежала фотография привлекательной блондинки, элегантно задрапированной в пестрые ткани, которые прорисовывали ее изгибы и подчеркивали кожу. С гладкими фарфоровыми щеками, длинными ресницами и сочными губами, она была идеальным изображением азиатской красоты. Улыбчивая. Блестящая. Наша последняя подозреваемая. Вторая Кира. Да, что-то здесь не сходилось. - Правда? Она подделка? - он покачал головой, скривив губы, как будто попробовал что-то горькое, - Нет, я в это не верю. - Походу именно она и есть, - настаивала я, - есть физические доказательства ее участия. Конечно, это не обязательно означает, что она Кира, но это вполне вероятно. Иначе почему бы ее ДНК была размазана по всем нашим уликам? - Верно. Но как криминалисты так быстро определили ее ДНК? - он подергал бровями, пытаясь изобразить юмор, - Может быть, скандал с наркотиками? Другая модель случайно не исчезла? - Удивительно, но нет. Если не брать в расчет махинации Киры, Миса Амане - хорошая девушка, - я смягчила свой тон, прежде чем продолжить, Её родители были убиты прошлой весной. Естественно, они взяли образец у Амане и довольно быстро пришли к выводу, что она не причастна. Должно быть, это все еще было записано в системе. Крис вздохнул, явно не ожидая такого ответа. - Черт, бедная малышка. Это отстой. - И правда, - сказала я, покачав головой, - мне почти жаль ее, но, знаешь, она убивает людей. Трагическая история не оправдывает убийственное поведение. Это вызвало еще один сухой смешок у Криса, после чего он замолчал. - Агент, - пробормотал он, внезапно зазвучав слишком серьезно по сравнению с тем, каким он был пять секунд назад, - не знаю, стоит ли говорить об этом Рюдзаки, но, по-моему, Моги упоминал что-то о блондинке, которая на днях расправилась с Лайтом. Я нахмурилась. Ну, вот и все. Похоже, Такада был прав, что чувствовал себя осторожно рядом со мной. Красавчик был игроком. Причем амбициозным игроком. Да еще и с весьма сомнительными намерениями. Из того, что я уже узнала, Миса Амане не казалась мне человеком, с которым Лайт мог бы встречаться - или даже терпеть. Эта пара была полярной противоположностью в самом худшем смысле этого слова. Она была кипучей супермоделью, ориентированной на моду, а он - суровым ребенком-вундеркиндом. Они просто не подходили друг другу. Оставался шанс, что это не более чем роман на расстоянии - в конце концов, кто я такая, чтобы судить о вкусах Лайта в отношении женщин? Может, ему просто нравились блондинки? А может быть, это была уловка, чтобы Лайт набрал больше очков популярности на детской площадке (не то чтобы Лайту это было нужно). Но шансы на это были невелики, и все это знали. Оставалось только одно объяснение. - Теперь все сходится, не так ли? - тихо сказала я, провожая взглядом тонкий изгиб губ Амане, растянувшихся в почти ангельскую улыбку, - Скажи ему об этом. Возможно, мы просто подливаем масла в огонь, но, в конце концов, это во благо. Пусть его вендетта утихнет. Он кивнул, и мы потягивали наши напитки в угрюмой тишине, единственный шум доносился из громкоговорителей и негромкий рокот неразборчивого разговора. Через некоторое время Крис вздохнул и откинулся на плюшевую кожу. - Возможно, скоро все это закончится, - пробормотал он. - Знаю. - Будешь ли ты скучать по этому? Искренне и с хихиканьем я ответила: - Я не буду скучать по долгим часам или пророческим разглагольствованиям Киры - серьезно, это как заново просидеть воскресную мессу - но я буду скучать по людям. - Даже по Мацуде? - Особенно по Мацуде, - воскликнул я, заработав сомнительный взгляд от своего спутника, - Ой, не смотри на меня так. Ты тоже будешь скучать по нему, признай это! Оптимистов в наше время трудно найти. Это освежает, когда видишь кого-то, кто так постоянно позитивен. Он - маленький лучик солнца в нашем темном, темном мире. Мы разделили смех, от которого у меня на глаза навернулись слезы. Это было жалко, бесспорно, и я вытерла их агрессивным движением, только вздохнув после этого. - Посмотри на нас, - сказала я тихо, - ностальгируем по тому, что еще даже не прошло. Мы даже не знаем, будет ли что-то с Амане. Все еще есть шанс, что это может быть не она. И нам все еще нужно найти первую Киру. - Неважно, - сказал Крис, делая еще один глоток из своего стакана, - когда мы закончим здесь, я, возможно, успокоюсь. Если бы не торжественный, странно ностальгический взгляд его глаз, я бы подумала, что он шутит. "Крис" и "остепениться" так странно сочетались друг с другом. - Что ты имеешь в виду? - Больше никаких путешествий или диких вечеринок. Только работа, - он добавил тихо: - Я заметил, что это помогает мне отвлечься от всего. Я кивнула в знак понимания. - Это почетно. Крис подавил смех. - Это действительно так, не так ли? Не очень-то похоже на меня, но я попробую. Кто знает? Может быть, по пути я найду жену, заведу детей, и мы все будем играть в карты в субботу вечером. Я послала ему забавный взгляд, искренне пытаясь представить Криса, работающего на обычной работе с девяти до пяти и приходящего домой, чтобы поиграть в карты - из всех вещей - со своей семьей. Боже, даже представить его с семьей казалось чуждым. Блондин поспешил оправдаться, пожав плечами. - Что я могу сказать, это дело дало мне странное понимание жизни. Не говоря уже о том, что я чувствую себя стариком. Один только стресс отнял у меня около десяти лет жизни. Он мог бы сказать это снова. Благодаря анархическим сектантам Киры и постоянным насмешкам Эла, у меня появилось около пятидесяти седых волос, и я чувствовала себя более чем готовой переехать на Канары и завести банановую ферму. - Да, я понимаю, о чем ты. Так что, пора начинать поиски твоей судьбы? Мой друг опустил глаза, почти по-бараньи. - Возможно, так и есть. Искренняя улыбка пересекла мои черты лица, я сделала паузу, представляя, как мой друг стоит рядом с женщиной в белом - оба одеты по высшему разряду, лица светятся счастьем - и ненадолго задумалась, выберет ли он меня в качестве шафера. Затем, стараясь не показать, как меня взволновала эта мысль, я наклонилась вперед и похлопала его по руке. - Удачи тебе, мой мужчина. Надеюсь, она будет прекрасной. Крис кивнул головой в знак благодарности. - А что насчет тебя? Каков твой следующий шаг? Мои губы растянулись в неловкую складку. - Я не знаю. Может быть, возьму промежуточный год. Старший мужчина рассмеялся. - Что ты имеешь в виду? Каждый год - это твой промежуточный год, - возразил он, - ты никогда не путешествуешь. - Нет. Я все еще работаю по вызову, так что технически это не считается. Не, я возьму нормальный промежуточный год. Никаких дел. Никакого Джейсона. Ни Киры, в частности. Я исследую все, что может предложить мир, - я сделала еще один глоток своего напитка, прежде чем напомнить ему: - Мы так и не смогли увидеть всю Азию, знаешь. - А как же Рюдзаки? Я поднесла бокал к губам, склонила голову и вопросительно подняла брови. - А что с ним? Крис уставился на меня так, будто у меня три головы. - Ты серьезно хочешь сказать, что собираешься бросить это дело и закрыть за собой двери? Никаких контактов? Никаких обязательств? - он скрестил пальцы, помахав ими перед моим лицом, - Вы двое теперь вот такие. Я подражала его действиям, хотя и насмешливо. - Мы не такие. Мы друзья, конечно, но я сомневаюсь, что он захочет видеть меня после того, как все закончится. Мой друг не выглядел убежденным. - Кроме того, он Эл. Когда он не работает? У него не будет времени развлекать скучающего подростка, Крис. - Кто знает? - запротестовал блондин, - Может, он захочет взять тебя с собой в поездку. Вы могли бы раскрывать дела вместе - неудержимый дуэт. Он сделал паузу, чтобы усмехнуться. - Представь себе. Ты и Эл против всего мира. На этом я рассмеялась. Я засмеялась, потому что Крис сказал это в шутку, и я никогда не смогу объединиться с Элом ни в этой, ни в следующей жизни. Тем не менее, когда смех утих и я заказала еще один напиток, какая-то часть меня подумала, что, возможно, я была бы не против этого.