Безымянная

- Боже мой, ты в туфлях! Это не было моим обычным утренним приветствием - обычным было либо бодрое "Доброе утро, сэр! Как поживаете в это мирное утро?" или неразборчивое и сердитое ворчание - но выйти из своей комнаты и увидеть, что обычно примитивный детектив надел пару кроссовок, было сродни тому, как если бы вы обнаружили, что у вашей домашней рыбки выросли ноги. Это было странное зрелище, и я отнеслась бы к нему именно так. С пустым взглядом Эл посмотрел на свои ноги, а затем снова на меня. - Да, - сказал он. Отмахнувшись от первоначального шока, я направилась на кухню, вздрогнув, когда хрустящий утренний воздух коснулся моих голых ног. Взяв со шкафа стакан, я посмотрела на детектива, любопытство взяло верх. - Так что за шикарный повод, детектив? Вы куда-то идете? - Мы идем гулять. Задержавшись одной рукой на ручке холодильника, я сделала паузу, перебирая в уме все прежние сведения об этой прогулке. - Правда? - Да, одевайся. И, возможно, будет хорошей идеей взять с собой что-нибудь, закрывающее лицо. Все мое настроение сдулось, разлетевшись по полу, как блинчик, когда человек самонадеянно переоценивает свои навыки переворачивания (мы все были там). - О нет. Что ты заставляешь меня сейчас делать? - Я объясню по дороге. - По дороге куда? Взгляд, которым детектив посмотрел на меня, был положительно демоническим. - В университет, конечно. Час спустя я сидела рядом со своим ночным спутником на скамейке недалеко от кампуса, моя голова была переполнена информацией, которая была вывалена на меня всего несколько минут назад. Мы ждали - с удивительным терпением - окончания лекции Лайта. Мы сидели, ждали, и нам было скучно до безумия. Кроме того, последние сорок минут на нас смотрели проходящие мимо студенты, и я начала чувствовать себя неловко. Честно говоря, когда бы я ни появлялась с Элом на публике, на нас всегда смотрели - странная поза совы и прическа в виде птичьего гнезда сделают свое дело. Но сегодня на нас смотрели вдвое больше, и не только из-за детектива. Я сделала все, как просил этот чертов ублюдок, и прикрыла лицо, потому что, как и следовало ожидать, я не хотела умирать. Но время года сменилось сырой и ветреной весной на теплое и солнечное лето. Ношение куртки с тяжелым капюшоном - несмотря на отличную защиту - не принесло бы мне большой пользы. Также общеизвестным фактом было то, что шляпы мне не идут. Так что оставалась единственная пара солнцезащитных очков - с поляризованными линзами Maui Jim, которые мне подарили на шестнадцатилетие. Если быть до конца откровенной, я все еще выглядела в них странно (широкая общественность ясно дала это понять), но это было лучше, чем альтернатива. Если бы мне предстояло умереть сегодня, я бы не стала делать это в шляпе. Кстати, о смерти: похоже, детектив решил, что сегодня отличный день, чтобы уйти на покой, потому что он, глупец, решил не скрывать свое лицо и вальсировал, как рыцарь без доспехов, не обращая ни малейшего внимания на всесильного тирана, который хотел его смерти. Это было лицемерием, особенно учитывая, что он приказал всей команде - и мне в том числе, хотя мы все еще сомневались, сможет ли Кира убить меня - скрыть свои лица. На мой взгляд, лицемеры не имели права проповедовать, но все равно. Я позволила ему делать то, что ему нравится. По крайней мере, он не выглядел идиотом. Вспомнив, насколько идиотски я выгляжу, я опустила взгляд и поправила очки, которые сидели на моих глазах, скорчив гримасу. - Ей лучше появиться прямо сейчас, - проворчала я. - Она появится. - Лучше бы она пришла. Я не зря ношу эти дурацкие очки, ты же знаешь. - Конечно же, нет, - сказал он, его голос был сладким, пронизанным сарказмом, - мы все знаем, что Агент не стала бы специально унижать себя, хотя Лайт Ягами может и не согласиться. - Сделай мне одолжение и, пожалуйста, умри. - Нет. Я заставила себя сделать глубокий вдох, оглядела пейзаж и позволила виду деревьев Сакуры успокоить меня. Да. Я была спокойна. Спокойная идиотка, но все равно спокойная. Прошло еще несколько минут, за это время я получила еще много осуждающих взглядов, и Эл начал ерзать. Ветвистые пальцы дергали ткань его джинсов и, в конце концов, начали постукивать. Я не могла понять, было ли ему просто скучно или это был симптом отказа от сахара. Пустое выражение его лица ни о чем не говорило. Замышлял ли он убийство Лайта Ягами или просто хотел слоеного пирога? Кто знал? Эл был закрытой книгой. Кстати, о книгах... - Знаешь, Рюдзаки, мы знакомы уже пять месяцев, - объявила я, полностью повернувшись к нему лицом, - Пять месяцев, и я ни разу не видела, чтобы ты читал книгу. Детектив перестал постукивать и моргнул. - Я читаю. Ну да. - Не спорю, но все же я никогда не видела, чтобы ты читал книгу. Нормальную книгу, я имею в виду. Не тюремный отчет или десятистраничный факс. Роман. Еще одно совиное моргание. - Да ладно, Рюдзаки, ты же не можешь целыми днями заниматься только анализом цифр. Скажи мне, что у тебя есть хотя бы один детективный роман. Ответ, который последовал, был необычайно надменным. - На самом деле, у меня их много. Просто ни один из них не находится в моем распоряжении. Я откровенно вытаращилась. - Святотатство, Рюдзаки. Чистое святотатство. По сути, это наши Библии. Ты должен всегда иметь одну при себе. Мужчина нахмурился. - Какой пророк сказал это? - Я. Я распахнула сумку и стала рыться в многочисленных документах, которыми были завалены ее внутренности, отодвигая в сторону бесполезные безделушки и косметические средства, которые я, скорее всего, никогда больше не увижу, слепо ища засохший корешок моей самопровозглашенной Священной книги. - Вот, - сказала я хрипло, доставая один из своих многочисленных потрепанных романов в мягкой обложке, - "Тайный противник", Агата Кристи. - Я уже читал эту книгу, - пренебрежительно сказал Эл, отвернувшись, а я лишь более настойчиво жестом указала на нее. - Ну так прочитай еще раз. Тебе же скучно. Он не мог с этим поспорить. Выхватив книгу из моих рук, детектив перешел к случайной странице и поднес ее к лицу так, что, я была уверена, сосредоточиться на словах было невозможно. Тем не менее, я позволила ему это сделать, бездумно разглядывая студентов колледжа, которые проходили мимо нас, пока размытая вспышка чего-то высокого и светло-ягамиобразного не появилась в моем периферийном зрении. Я повернула голову и увидела Золотого мальчика и - о, привет, это было интересно - мисс Киёми Такада, идущих бок о бок от входа. Я подтолкнула мужчину рядом со мной, не в силах остановить шутливую ухмылку на своем лице. - Подозреваемый и страшный бывший в три часа. Было легко понять, что они были разлученной парой - бесстрастное выражение лица Лайта и угрюмые глаза Киёми говорили обо всем - и я не удивилась бы, если бы она обвинила меня в этом. Пытаясь сохранить лицо, я приветливо помахала Киёми, когда она проходила мимо нас. Ее лицо засветилось от узнавания, затем вспыхнуло сдержанным гневом, но она не помахала в ответ. Когда его подруга неохотно удалилась, Лайт остановился перед нами, его лицо было совершенно спокойным, но глаза горели. - О, надеюсь, она не слишком расстроена, - посетовал Лайт, когда ее фигура скрылась в толпе. Мальчик отмахнулся от нее взмахом руки. - С ней все будет в порядке. Не говоря уже о ней, тебе вообще можно здесь находиться? Я думал, ты опасаешься появляться на людях. Мужчина хмыкнул, возвращая мне книгу. - Да, но потом я понял, что пока ты не Кира, я в безопасности. Лайт открыл рот - вероятно, чтобы сказать "Я не Кира" в эмпирический раз - но Эл не закончил. - И факт остается фактом: ты единственный человек снаружи, который знает мою истинную личность. В том маловероятном случае, если я умру в ближайшие несколько дней, я попросил твоего отца и всех остальных в штаб-квартире считать, что ты - Кира. Я уставилась на небо, пытаясь найти лица в облаках, и пожелала, чтобы пара передо мной прервала свое мысленное противостояние, чтобы мне не пришлось этого делать. Однако, как всегда, надеяться на это было слишком сложно. Оба мальчика были слишком упрямы и слишком под воздействием тестостерона, чтобы сделать первый шаг назад. Поэтому, конечно, мне пришлось играть роль миротворца. Сделав эквивалент щелчка пальцами посреди поединка взглядов, я встала со скамейки и беззаботно улыбнулась. - Может, поговорим о чем-нибудь менее мрачном, господа? Сегодня хороший день, и мы не так часто проводим время вместе. - И правда, - согласился Эл, - Это приятное изменение темпа. До тех пор, пока это не приведет к моей смерти, я думаю, что колледж может быть очень веселым. Я вспомнила все те случаи, когда видела плачущих студентов, идущих на занятия с фляжкой, в которой, скорее всего, был либо алкоголь, либо кофе (или, не дай Бог, и то, и другое), и сказала: - Гарантирую, что ты единственный человек, который искренне в это верит. Как всегда, меня проигнорировали, и детектив начал переобуваться. Потом вдруг, подняв глаза, он обратился к Лайту. - Скажи, не хочешь ли ты пойти со мной в кафетерий и съесть немного торта? - Конечно, - ответил студент, пожимая плечами, - все равно у меня сейчас перерыв. - Это прекрасно. Я как раз хочу тортик. Я вздохнула. - Что нового? Ты всегда жаждешь чего-нибудь сладкого. Детектив не стал отрицать, потому что у него не было на то оснований, и мы продолжали идти в ровном темпе, пока *семь труб Откровения не прозвучали через голосовой аппарат девочки-подростка. - Лайт! Вот ты где! Внезапный вопль ударил по моим ушным барабанкам, как таран. Я не просто вздрогнула, я как испуганная кошка прыгнула на шум, дико мотая головой, пытаясь найти того хищника, который пытался меня оглушить. И вот, в нескольких метрах от меня стояла Миса Амане во всей своей сверкающей, переливающейся славе. Потрясающе. Не желая отводить взгляд от существа в страхе внезапного нападения, я медленно наклонилась к Элу. - Ты никогда не говорил мне, что Миса Амане - обезьяна-ревун. - Если обезьяна-ревун способна достичь уровня E5, то да, она способна, - ответил он так же серьезно. Миса практически влетела в наш периметр, вся в ухмылках и хихиканьях, внешне ничем не отличаясь от ангела. Очевидно, что Лайт был очарован своей прекрасной девушкой, но все его поведение стало каким-то угрюмым, и он нахмурился, глядя на нее. - Миса, что ты здесь делаешь? - с моей точки зрения, это прозвучало скорее как ругань, чем как вопрос, но кто я такая, чтобы судить об их антиутопической любовной связи. - У меня тут неподалеку фотосессия, - пояснила она, выглядя весьма довольной собой, - и я подумала, что будет приятным сюрпризом, если я приду к тебе. Хоть и - справедливости ради - Миса выглядела очень удивленной, Лайт не выглядел очень польщенным внезапным появлением своей девушки и не стал ей отвечать. Волосы развевались на ветру, модель повернулась в нашу сторону, и я искренне чуть не вздрогнула. - Это, должно быть, твои друзья. Привет, я Миса Амане! Мы встречаемся, - с любовью сказала она, глядя на Лайта с обожанием новорожденного. Я стиснула зубы и выдавила из себя однобокую улыбку. - Кэтрин Тернер. - Очень приятно познакомиться, - ворковала она, поворачиваясь к нам лицом с ослепительной улыбкой, но улыбка исчезла, когда ее внимание переключилось. Ее глаза заблестели в легком замешательстве, когда она уставилась на точку прямо над моей головой. Ее взгляд задержался, мелькая туда-сюда по пустому воздуху, напоминая мне о том, как кошка приходит в замешательство от света лазера. Я медленно наклонила голову назад, желая узнать, что привело ее в такое завороженное состояние, но, повернувшись, ничего не увидела. Затем ее взгляд переместился на Эла, когда он представился под псевдонимом Хидеки Рьюга. Она повторила тот же потерянный, неловкий взгляд, пока Лайт не встал между нами, схватив свою девушку (преследовательницу) за плечи. - Да, у него то же имя, что и у знаменитого идола. Странно, не правда ли? Мы с Элом обменялись долгим, долгим взглядом. Это было странно. Это было действительно странное взаимодействие - да, даже по нашим стандартам. Ни за что на свете эти двое не могли встречаться. Это было очень сомнительно, и баллы в категории "Мог бы быть Кира" Лайт, вероятно, уже перешли в область "Определенно Кира". - Лайт, - пробормотал Эл, его голос был низким, но внятным, и тошнотворная смесь тревоги и волнения поселилась в моем желудке. Когда его драматическая пауза переросла в почти невыносимую тишину, детектив посмотрел своему заклятому врагу прямо в глаза и заявил: - Тебе повезло. О. Ладно. Немного антиклиматично. Я надеялась на "Вы арестованы во имя правосудия" или драматический монолог в стиле "Закона и порядка". Но неважно. Комплименты не помешают. Мужчина повернулся к Мисе, голос наполнился скромным уважением, вместо обычного монотона. - Я ваш большой поклонник с августовского номера "Восемнадцати". Это объясняло, откуда у него журнал. - Правда?! Это так мило с вашей стороны! - она пискнула, сцепив руки и одарив его такой улыбкой, которая вывела бы Ушастика из депрессии. Ее ответ казался искренним (очевидно, она была из тех девушек, которые жаждут похвалы и внимания). Каким-то образом, возможно, из-за того, что у Мисы был включен регулятор громкости, люди начали замечать юную знаменитость и не стеснялись выражать ей свою признательность. Девушки примерно моего возраста слетались к модели, как голуби к мусорному баку, рассыпая искренние комплименты и падая в обморок при виде своей иконы красоты. Некоторые из них просто смотрели, краснея и хихикая, слишком "недостойные", чтобы войти в кислородную сферу Мисы и украсть ее воздух. Иногда в море женщин прохаживались мужчины, разглядывая Мису, восхищаясь чуть большим, чем просто ее нарядом. Когда толпа собралась, я притихла, чувствуя, что провоцирование стаи модных гарпий приведет лишь к пульсирующей головной боли и потере слуха - если не к смерти. Из ниоткуда Миса вдруг вскрикнула и бросилась вперед. - Не может быть!!! Кто-то только что схватил меня за задницу! Я повернулась, ожидая увидеть одного из развратных студентов колледжа, лишенных прикосновений, который виновато покраснел, но нет. О нет. В той альтернативной вселенной, в которую я попала сегодня, развратный растлитель, лишенный прикосновений, был не кем иным, как воплощением моральной справедливости. Вы, должно быть, шутите. - Это возмутительно! - воскликнул Эл, бросаясь в бой и стремительно убегая с места своего преступления, - Воспользоваться ситуацией непростительно. Не волнуйтесь, госпожа Амане, я найду виновных и привлеку их к ответственности. Он не мог быть серьезным. Я знала, что он, конечно, странный, но не может быть, чтобы он действительно схватил девушку за задницу ради собственного удовлетворения... Я надеюсь. Окружающая толпа хамски рассмеялась (вероятно, потому, что смеялась сама Миса, и в действие вступил примитивный принцип "обезьяна видит, обезьяна делает"; на самом деле это было не смешно). Лайт выглядел не впечатленным, и я, вероятно, выглядела так же. Этот день превращался в чертову пантомиму. - Миса! - раздался командный голос в толпе. Толпа расступилась, чтобы пропустить высокую женщину, авторитетно щелкающую каблуками по мостовой, когда она подошла к молодой блондинке (боже, что это с этими деловыми женщинами и каблуками? Нечеловеческие. Все они). Она схватила Мису за запястье, оттащила ее от нас и посмотрела на нее сверху вниз. - Время для съемки, помнишь? Или ты опять собиралась опоздать? Модель агрессивно покачала головой. - Нет, нет. Извини, Йоши. Мису увели, когда она нежно попрощалась с Лайтом, громкость ее голоса, к счастью, уменьшалась по мере того, как ее уводили. Толпа тоже рассеялась, очевидно, гораздо меньше интересуясь горячим ботаником, ворчливым иностранцем и тем парнем, который трогал Мису Амане. Мы трое друзей стояли в чрезвычайно продолжительном молчании, нарушенном только тогда, когда детектив решил, что он слишком долго обходился без своего последнего сладкого лакомства (честно говоря, прошел почти час; это самое долгое время, когда я видела его без еды), и обещание торта, казалось, затянулось в его сознании. - Это было весело. Нам пора идти? Я кивнула в знак согласия, с некоторым нетерпением ожидая возможности сесть за стол после всей этой кутерьмы, и сделала шаг к выходу. Лайт, конечно, колебался. - Вообще-то, - сказал он с короткой, неловкой усмешкой, - мне нужно в туалет. Идите без меня пока. Мне не очень хотелось оставлять нашего главного подозреваемого без присмотра после этого странного общения, но Эл не мог не согласиться. Повернувшись на пятках, он просто сказал "хорошо", и я беззвучно последовала за ним. Несколько шагов мы блуждали в мирной тишине, в это время детектив грубо прокомментировал удобное время мочевого пузыря Лайта, и я слегка повернулась, чтобы увидеть, как студент достает свой мобильный. Мы продолжили путь, и я подождала, пока мы немного отойдем подальше, чтобы расспросить его о предыдущем фиаско. - Хорошо. Что это было раньше? Старший мужчина притворился смущенным. - О чем ты? - Честно говоря, я не знаю, что тебя заводит - да мне это и не нужно, - но ты не похож на парня, который лапает женщин ради забавы. Так в чем же дело, детектив? Сначала он ничего не сказал, и я решила, что он не собирается удостаивать меня ответом. Вполне справедливо. Неважно. Если он действительно лапал известных женщин ради собственного удовлетворения, то это его дело, как бы это ни было неприятно. Однако прежде чем я успела выплеснуть свое разочарование, мне в руку осторожно вложили пластиковый прибор, и я, даже не посмотрев, что это такое, сжала его в кулаке. Не выпуская предмет из рук, я медленно посмотрела вниз. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что это женский телефон, в частности, телефон Мисы Амане (если нам о чем-нибудь говорит брелок в виде телефона Мисы Мисы, болтающийся сбоку). Я снова подняла взгляд на Эла, глаза расширились, а плечи затряслись в попытке сдержать смех, который грозил вырваться наружу. Этот хитрый ублюдок. Он украл его. - Хитро, Рюдзаки. Очень хитро, - прошептала я со злобной ухмылкой, передавая его обратно, искренне впечатленная тем, насколько чистым было это ограбление. Прошло всего несколько секунд, прежде чем телефон в руке Эла заиграл, и я заставила себя сохранять спокойствие, когда Лайт оглянулся назад, и гнев в его глазах почти испепелил меня. Проклятье. Не посылай этот ненавистный взгляд в мою сторону, Красавчик. Это была не моя идея. Я повернулась, чтобы уйти, подняв руки, когда проходила мимо студента, указывая на бессонницу, стоявшую в футах позади меня с оскорбительным предметом в руках. Как только я скрылась из его поля зрения, я позволила себе усмехнуться, представив, как это, должно быть, расстраивает бедного ребенка. Позади себя я почти слышала, как эта парочка начала препираться. Спокойный тон Лайта контрастировал с яростным выражением его лица, а Эл сохранял самообладание, спокойно реагируя на высказывания ученика. Внешне его лицо было таким же однотонным и бесстрастным, как обычно, но внутри, должно быть, ему это нравилось. Он ждал возможности поколотить Лайта Ягами и намазать ему лицо своей самодовольной победой с тех пор, как его впервые признали подозреваемым - а это было тысячелетие назад - так что молодец. Как бы мне ни хотелось постоять и послушать спор этой пары, однако я приближалась к главной дороге, и фокус моего слуха начал смещаться. Я услышала суматоху раньше, чем увидела ее, и прибавила шагу, чувствуя, как прохладный металл пистолета, который дал мне Эл, напоминает о себе, прижимаясь к копчику. Предохранитель был снят, и в моем подсознании засела мысль: "Это оружие должно использоваться только в крайнем случае; стреляй, чтобы вывести из строя, а не убить". Поначалу я сомневалась, стоит ли брать его (в конце концов, наша подозреваемая была ниже пяти футов и выглядела так, будто заплачет, если случайно ранит собаку), но сдалась, когда поняла, что это необходимо. Несмотря на ангельское личико и повадки милого, жаждущего внимания щенка, Миса Амане все же, скорее всего, была Кирой. За то небольшое время, которое потребовалось Мисе, чтобы покинуть кампус, собралась толпа, движущаяся в отчаянном нетерпении, сдерживаемая многочисленными полицейскими, одетыми в соответствующие шлемы в стиле SWAT. Я протиснулась сквозь сплетничающую толпу, не поднимая головы, и жестом подозвала своих коллег, пробиваясь в первый ряд. Один из них - думаю, это был Мацуда, судя по росту - указал на полицейскую машину и вложил ключи в мою руку. Я снова обратила внимание на нашу подозреваемуюо, которой теперь завязали глаза, и она была бледнее привидения. Один из них наклонился и тихо заговорил с ней - достаточно громко, чтобы быть услышанным над подозрительным ропотом толпы, но слишком тихо для чужих ушей; в конце концов, это должно было быть дискретным. - Миса Амане, вы арестованы по подозрению в том, что являетесь второй Кирой. У вас есть право хранить молчание, но оно может быть использовано... - Что происходит? Где Лайт? - Все, что вы скажете, может быть приведено в качестве доказательства. Мне было немного не по себе, но только немного, пока я слушала ее крики и мольбы. Потом я вспомнила, что это она могла убить Укиту, и тот человек умер у меня на глазах. Мое сочувствие вскоре переросло в бессердечие, и я шагнула вперед, положив руку на плечо своего соратника и повернув его лицом ко мне. Я не могла разглядеть ни сантиметра лица за козырьком, но по звуку его голоса я поняла, что это Моги. - Агент... - Он хочет, чтобы я отвезла ее туда, - объяснила я, ободряюще улыбнувшись, - Она у меня. Не беспокойтесь об этом. Офицер сдался и отошел. Я схватила скованные наручниками руки модели одной из своих и повела ее в направлении машины. Миса почти не сопротивлялась, пока я вела ее к машине, хотя я чувствовала ее дрожь через мою хватку на ее руке. Она была напугана, и это понятно, но я относилась к ней не лучше, чем к любому другому осужденному. Многие люди погибли - невинные люди - и она могла быть той, кто убил их. С мрачным безразличием я открыла дверь машины и помогла ей забраться внутрь. Закрывая за ней дверь, я была напугана звуком руки, шлепающей по капоту, и, обернувшись, увидела одного из своих коллег, прислонившегося к борту машины. Я вопросительно подняла бровь. Рука на бедре и наклон головы говорили о многом, и я прекрасно знала, что наши японские коллеги не из этого лагеря (по крайней мере, не на публике). Было достаточно легко расшифровать, что это Крис пялится на меня, и, ей-богу, я просто знала, что он улыбается. - Классные очки, Снуп Догг. Где ты их взяла? Ага. Определенно у Криса. - Не испытывай меня. Мне разрешили использовать пистолет, если понадобится. Мой друг отступил, подняв руки в защиту. - Господи, у тебя такое веселое настроение сегодня. - Я должна вести машину с этой банши, сидящей на заднем сиденье, у меня уже пульсируют барабанные перепонки, а ты говоришь, что я похожа на перепроданного рэпера. Ты меня винишь? Он приглушенно хихикнул. - Извини. - В любом случае, как далеко отсюда находится это место? Крис кивнул вперед, жестикулируя руками. - Чуть больше двух миль, по направлению к Кодзимачи. Я уже ввел данные в твой навигатор, так что можешь ехать. Сев на водительское сиденье, я кивнула ему. - Спасибо. Увидимся позже. Он еще раз похлопал по капоту. - Конечно. Развлекайся, Кеники! Я хотела убить его. Звук щелкнувшей застежки предупредил Мису о моем присутствии, и она вскочила, лицо ее исказилось от паники. - Вы должны отпустить меня. Пожалуйста, мистер! Я умоляю вас! Я неловко заерзала на своем сиденье, переключая машину на первую передачу. - Я женщина, мисс Амане. Она вздохнула с некоторым облегчением, но не ослабела в своем отчаянном призыве. - Пожалуйста, пожалуйста, скажите мне, что происходит! - Вам уже все объяснили, - вспомнив слова Эла о том, что он должен убедиться, что причина ареста Мисы абсолютно ясна для нее, я спросила: - Ты не поняла? - Но я не Кира! - Это не мне решать. Просто постарайся сотрудничать. Поверженная, она, казалось, успокоилась и затихла на несколько минут, лишь изредка издавая дрожащий вздох. Машина неслась по улицам, двигатель урчал, пульсируя жизнью. Шины периодически издавали болезненный визг, когда я толкала машину вперед, надеясь как можно скорее доставить Мису в камеру. Я не хотела затягивать процесс поимки Киры, когда мы были так близко. - Куда мы едем? - неожиданно услышала я с заднего сиденья. - Я не могу тебе этого сказать. - Почему? - Вы арестованы, мисс Амане. Я не обязана вам ничего говорить. После этого она замолчала, видимо, смирившись с обстоятельствами, и я тоже замолчала. Смеркалось, единственные звуки доносились снаружи. Казалось, Миса тоже затаила дыхание - или, возможно, пыталась не заплакать. Я не стала оглядываться, чтобы сказать наверняка. За шумом транспорта я едва расслышала ее удрученный шепот. - Что со мной будет? Даже если бы я знала, я бы ей не сказала - элемент неожиданности может быть очень сильной вещью, и я была уверена, что Эл не очень обрадуется, если я испорчу его сюрприз. Поэтому я промолчала, и страх боли и неизвестности опустился на машину, как тень гильотины. - Она что-нибудь сказала? - вот так нетрадиционно поприветствовали меня, когда я вернулась в гостиничный номер. Я только что вернулась из места, где держали Мису. Ватари встретил меня там с закрытым лицом и напряженной позой. Мы обменялись лишь несколькими словами, когда я передала ему Мису, а модель - надо отдать ей должное - отказалась от своего шаткого нрава и оставила его корчиться в машине. Она не дрожала и не плакала, просто держала голову опущенной и рот закрытым, пока ее вели перед пожилым мужчиной, у которого, я была уверена, тоже был пистолет. Мне удалось заглянуть в камеру Мисы, когда дверь отворилась и осужденную ввели внутрь, но ничего особенно интересного я не увидела. Комната была скудной, за исключением одного мягкого стеллажа, стоящего вертикально в центре, и камеры. Скудная - по понятным причинам; эстетика заключенному была не нужна. Отсутствие интригующего декора заставило меня восхититься многочисленными мерами безопасности, которые предпринял Эл, чтобы гарантировать, что наш потенциальный убийца не сбежит. Стены были толстыми и металлическими - очевидно, звуконепроницаемыми, - а код, который Ватари использовал на входе, состоял по меньшей мере из двадцати различных цифр; его морщинистые пальцы двигались с такой поразительной скоростью, что я едва успела запомнить только первые четыре. На стойке, которая, как я предполагала, будет использоваться для фиксации Мисы, висело несколько ремней - несколько на животе, несколько на талии, один на шее и по одному на каждой ноге. Это были крепкие ремни, могу сказать точно. Я бы очень удивилась, если бы Миса смогла сдвинуться хоть на дюйм в этих штуках. В принципе, это было неизбежно, и Миса никуда не уйдет, пока - если - мы ее не освободим. В ответ на вопрос Эла я покачала головой. - Нет. Ничего инкриминирующего. Никаких джедайских фокусов. Просто сначала она казалась пугливой и задавала обычные вопросы - кто вы, куда мы идем. Хотя, она заявила, что она не Кира. Он хмыкнул, присаживаясь на ближайшее кресло, а я продолжила. - Она замолчала, когда я передала ее Ватари. Наверное, нашла в себе мужество. Сомневаюсь, что она будет много говорить; возможно, ей понадобится толчок. Заняв место в собственном кресле, я получила тихий гул в качестве благодарности от детектива, который обратил свое внимание на микрофон перед собой. - Ватари, - проговорил он в него, - она уже что-нибудь сказала? Пожилой мужчина вздохнул. - Ни слова. Когда Эл попросил предоставить визуальную и звуковую информацию, Ватари колебался, и я знала почему. С опаской я бросила взгляд назад, на беспечных мужчин в комнате. - Сэр, вы уверены? Ответом было непреклонное "да". Без промедления Ватари подчинился и передал видеосигнал. Миса выглядела в гораздо худшем состоянии, чем то, в котором я ее оставила. Кожа была бледной и блестела от пота, все ее тело дрожало. Ее длинные светлые локоны уже выбились из фирменных косичек и свисали по бокам головы, уже начав отсыревать от жира. Одежда, в которой она пришла, была снята и заменена тем, что я могла назвать только разорванной простыней, превращенной в подобие прямого пиджака. В отличие от распутного девичьего наряда, который она надевала для своих съемок, этот совсем не льстил ее телу, свободно свисал с ее дрожащей фигуры и обнажал почти все ее бледные ноги. Ее хныканье было единственным звуком, доносившимся через динамики. В остальном все было тихо. Видеть ее в таком виде было, по меньшей мере, неприятно - то, как ужасно забурчал мой желудок, хорошо об этом говорило - и мужчины в комнате, похоже, согласились с этим, вздрогнув при виде туго связанной женщины. - Рюдзаки! - воскликнул шеф, пораженный, - Что это значит?! - Я задержал ее по подозрению в том, что она - вторая Кира. Учитывая эту мысль, вам должно стать ясно, зачем это нужно. - Есть вероятность, что она виновна, - объяснил Крис, - Есть более чем достаточно доказательств, чтобы осудить ее. Теперь нам нужно признание, чтобы подтвердить это. Детектив что-то бормотал, скорее для себя, чем для нас, не отрывая глаз от экрана телевизора. - Я хочу узнать, как она убивает, - прозвучал тихий шепот, - знает ли она Киру - и если да, то его истинную личность. Словно переключившись на другой вариант, глаза мужчины стали более внимательными, менее пристальными к изображению на экране, и он наклонился к микрофону. - Ватари, - осторожно произнес он., - обязательно прими необходимые меры предосторожности. Меры предосторожности? Что, черт возьми, он имел в виду? - Кроме этого, ты волен делать все, что должно быть сделано. Просто заставь ее говорить. Остальные члены команды с тихим трепетом ждали, когда Ватари выйдет из поля зрения камеры. Прошла минута молчания, прежде чем старик снова вошел, везя тележку с множеством пробирок и колб, в каждой из которых была какая-то прозрачная жидкость. Здравый смысл подсказывал мне, что это не вода. - Эл, что это за лекарства? - спросила я дрожащим голосом, отбросив его псевдоним в своем шоке. Он сделал вид, что не услышал меня, поэтому я повторила вопрос громче. - Что это за наркотики, Рюдзаки? - На этом столе нет ничего, что могло бы оставить госпожу Амане с длительными травмами, - был его двусмысленный ответ. - Это не ответ на мой вопрос. Его плечи опустились в том, что казалось вздохом, а затем он выпрямился. - В основном это базовые психоделики, - признался Эл, - хотя я просил и другие. - Такие как? - Противопротозойное средство, барбитурат и мышечный парализатор. Неудобство ударило мне в живот, как свинцовый груз, и я неловко переместилась. Мужчины в комнате переглянулись друг с другом, возможно, не зная определений этих препаратов, но определенно понимая, что они не из тех, что отправят Мису в счастливое место. Я постаралась не делать поспешных выводов, смочила губы, прежде чем спросить: - Какие? К всеобщему удивлению, Эл - как всегда прямолинейный - перечислил их так, как будто перечислял список ингредиентов для торта. - Эти растворы содержат дозы ЛСД, ДМТ, тиопентала, мефлохина, сукцинилхолинхлорида... - Сукцинилхо-? - заикалась я, - Ты имеешь в виду анектин? Ты с ума сошел? Рюдзаки, это может убить ее! - Будет использована низкая доза, и, естественно, она будет находиться под постоянным наблюдением, - уточнил он, - смертельный исход крайне маловероятен. Я покачала головой, теряя дар речи, пытаясь осмыслить то, что слышали мои уши. Это был не тот Эл, которого я почитала в детстве. Это не тот Эл, которого я узнала за последние пять месяцев. Он не может быть серьезным сейчас. У него должен быть план получше этого, конечно! - Ты мучаешь ее, - пробормотала я с недоверием, - Да ты буквально пытаешь ее. Я почти смеялась над абсурдностью этого. Это действительно была истерика. Из всех безумных вещей, которые, как я подозревала, Эл может сделать ради своих дел, я никогда не ожидала такого. Этот человек всегда казался таким морально праведным; его представления о добре и зле были незыблемы. По опыту я знала, что Эл был немного авантюристом (читай: самоубийцей) в своих методах. Но это... Я бы и за тысячу лет такого не ожидала. - Ты действительно думаешь, что именно так ты получишь свои доказательства? - я сделала паузу, оглядывая его с ног до головы пристальным взглядом, - ты хочешь, чтобы именно это было тем методом, как ты получишь доказательства? - Что еще ты предлагаешь мне сделать? - он надавил на меня, голос становился все более придыхательным от отчаяния, и я могла только пожать плечами. - Я не знаю, - был мой кроткий ответ, - но ты, кажется, сразу перешел от мягких побуждений к пыткам на уровне ЦРУ. Ну же, должны быть более простые способы получить от нее информацию, чем этот. - Лично я считаю, что болезненный стимул - достаточное поощрение, чтобы вытянуть честную информацию из любого человека. Я выдохнула смех и кивнула. -Это правда, но это также может дать нам ложную информацию. Тот, кто подвергается пыткам, сделает все, чтобы боль прекратилась. Если они умны, они скажут тебе то, что ты хочешь услышать, но это не обязательно означает, что это правда. Рюдзаки, есть бесчисленные случаи, когда пытки использовались для вынесения ложных приговоров. Это не работает, ты должен это знать! - Может быть, причина, по которой ты так против этого действуешь, в том, что Миса Амане – женщина? Ух ты. Неужели он не слушал ни слова из того, что я говорила? Я перечислила бесчисленные причины - веские причины - почему это было бесчеловечно, а у него еще хватило наглости спросить меня, не проявляю ли я мягкость, потому что она была гребаной самкой! Оскорбление не могло даже описать уровень возмущения, которое я испытала из-за этого обвинения. - Ты издеваешься? Нет, это не потому, что она женщина! И нет, прежде чем ты спросишь, это не потому, что у нее трагическая душещипательная история, я бы чувствовала себя точно так же, будь там мужчина или женщина, молодой или старый, незнакомый или нет. Я против этого, потому что это неправильно, и мне, честно говоря, противно, что ты не чувствуешь того же. Когда я проходила мимо мужчин, загремели шаги, и когда я переступала порог, крепкая рука сжала мою руку. - Эй, ну же... - Нет, Крис, не надо. Я не хочу быть вовлеченной в это. - Ты знаешь, что он не стал бы этого делать, если бы не должен был, агент. В конце концов, это ради расследования, - его голос смягчился, и он посмотрел между мной и экраном, - Не могла бы ты просто закрыть на это глаза? Хотя бы раз? Я глубоко вздохнула и повернулась к нему, лицо потяжелело от торжественности. - Крис, ты, наверное, глуп, если думаешь, что я буду стоять и смотреть и как-то смириться с этим. Изолированное заключение: это прекрасно, мне все равно. Это психологическое умопомрачение, но неважно. Если она может пережить убийство своих родителей, я уверена, она переживет и это. Но это - физическая пытка - совсем другое дело. Я не могу с этим смириться. Когда я начала шагать к двери отеля, даже не потрудившись накинуть куртку, голос Криса последовал за мной. - Куда ты идешь? - На улицу. Я не знаю куда, - я сделала паузу, оглядываясь на него, - Могу я взять твою машину? - Нет, черт возьми! Ты не водишь машину в этом штате. Я надулась. - Тогда ладно. Я пойду пешком. Не ходи со мной. К счастью, он не пошел. Он держал свой хвост между ног и наблюдал, как я ухожу, в конечном итоге бойкотируя расследование. Было лучше, чтобы он остался на месте. Я была в ярости. Эл. Величайший детектив. Человек, который прибегает к пыткам молодых женщин, потому что не может использовать свои большие мозги, чтобы придумать более гуманный способ. Это было просто невероятно! Абсолютно нелепо. Мои мысли становились все более враждебными, чем дольше я шла. А я шла довольно долго. Какая-то разумная часть моего мозга делала заметки о том, куда ведут меня ноги, но сознательно я понятия не имела где нахожусь и куда попаду. Когда более разумная часть моего сознания решила перестать хандрить и включиться, я поняла, что нахожусь в той части города, в которой не хотела бы находиться. Темные, нависающие стены. Слабый гул неоновых вывесок, раздающийся вдалеке. Телефонные провода, опасно болтающиеся над головой. И, конечно, для завершения всей эстетики: широкая мужская фигура, стоящая на другом конце переулка, в котором я сейчас находилась. Идеально. Возможно, это была паранойя - или здравый смысл, смотря с какой стороны посмотреть, - но я чувствовала, что этот человек не будет обычным мирным, благонамеренным гражданином. Судя по его виду, его вполне устраивал текущий сценарий, он стоял во весь рост на фоне пригорода, как будто правил им. А... значит, серийный преступник. Незаметно, стараясь, чтобы не показалось, что я пялюсь, я посмотрела вниз на его тело. Одна рука у него была в кармане, а другая покачивалась на боку, пока он шел ко мне. Это могло быть оружие, или телефон, или что угодно. Было слишком темно, чтобы сказать наверняка, но я не собиралась рисковать. Мои чувства пришли в состояние повышенной готовности. Хорошо. Хорошо. Давайте сузим круг поиска. Это был, возможно, вооруженный, взрослый мужчина. Другими словами, скорее всего, он представлял угрозу и определенно вынашивал дурные намерения. По блеску в его глазах я догадалась, что он не насильник. Он выглядел более решительным и сосредоточенным, чем похотливым, как будто это была работа. Тогда я поняла это. Грабитель. И по сей день я помню, что Джейсон говорил нам о грабителях: -"Запомните, дети, ваша жизнь имеет большую ценность, чем все, что у вас в карманах. Вы всегда можете заменить материальные ценности, но себя - никогда. Просто дайте им то, что они хотят". Даже сейчас, если бы он повторил мне свою проповедь, мне, вероятно, пришлось бы подавить смешок. Были и более простые способы выйти из ситуации ограбления с сохранением жизни и ценностей, если знать, куда бить. Но сейчас я была уставшей, эмоционально истощенной и, честно говоря, слишком заведена, чтобы даже думать о начале уличной драки. Я искренне считала, что если представлю себе лицо Рюдзаки, то действительно убью его. Мое криминальное прошлое не было безупречным, но я совершенно не собиралась добавлять к этому списку убийство. Отбросив все мысли о насилии, я нащупала боковую сторону телефона, ногтем открыла маленькую щель и вытащила SIM-карту. Он мог забрать мой телефон, хорошо, но у меня было слишком много важных записей и номеров, чтобы рисковать их отдавать. Осторожно я сжала пустой мобильник в кулаке, слегка поворачивая его, давая понять, что у меня есть что-то ценное, чтобы он хотя бы не пытался напасть на меня за то, что я с пустыми руками и бесполезная. Он замедлил шаг, когда расстояние между нами сократилось, и все мои чувства переключились на гипердвигатель, впитывая внешность мужчины. Нижняя половина его лица была закрыта толстым шерстяным шарфом - разумный ход, если учесть все обстоятельства, - так что физически мне было не так уж много чего рассмотреть. Хотя по его телосложению я могла сказать, что он, скорее всего, молод, и, если подавляющий аромат табака был хоть каким-то признаком, он был курильщиком (это могло бы объяснить ограбление). Когда мужчина приблизился, я внешне оставался спокойной, но внутри мой мозг тикал, готовя меня к любому возможному исходу. Я не смотрела на его лицо, а он не смотрел на меня, мы оба притворялись доброжелательными гражданами, не поднимая головы и занимаясь своими делами. Но я знала лучше. Я видела такие лица, как у него, и не раз становилась их жертвой; но не сегодня - теперь я была умнее. Мы пронеслись мимо друг друга, шаги синхронизировались, когда мы пересекались. На долю секунды мне показалось, что я ошиблась в нем, но потом он крутанулся на месте и выставил нож перед моим лицом, дав понять, что его намерения совершенно ясны. Тогда не обращайте внимания. - Давай сделаем это по-хорошему, да, милая? Дай мне все, что у тебя в кармане, - он наставил на меня нож, и я инстинктивно сделала шаг назад, медленно потянувшись в карман. - Хорошо, хорошо, - послушно ответила я, взяла в руки сотовую тушу и предложила ее в знак благодарности, сохраняя идеальный вид неохоты и сожаления. Мужчина выхватил его у меня, перевернул, повертел в руках в перчатках, изучая внешний вид, пока не остался доволен. - Отлично. Что еще у тебя есть? - Ничего, - сказала я. И это было правдой. Я не взяла с собой ни денег, ни каких-либо ценностей, кроме телефона. Хотя он, вероятно, мог бы заработать хренову тучу денег на технологиях в поясе, которым снабдил нас Ватари, я не собиралась рисковать быть зарезанной за то, что имела наглость вручить грабителю пояс. - Херня. Передайте его, дамочка. - Отвали! Я дала вам то, что вы хотели. Он покрутил перочинный нож в пальцах - предупреждение - металл угрожающе сверкнул в желтом свете уличного фонаря. Я сделала еще один шаг назад, осматривая пространство вокруг нападавшего в поисках лучшего пути отступления. Вариантов было немного. Он был крупным парнем, а это был тонкий переулок. Мне будет трудно обойти его, не рискуя порезаться или получить удар по голове. Точно. Значит, оставался только один вариант. Черт, это должно было плохо кончиться. - Давай", - поддразнил он, - Не пытайся быть героем, милая. Да, это определенно должно было плохо кончиться. Для него, конечно. Его нож был острым, но то, как он держался за рукоятку, говорило о его неопытности в обращении с холодным оружием, и я сомневаюсь, что он знает, где находятся основные опасные зоны. Даже если ему и удастся задеть меня, вряд ли это причинит большой вред. Я смогу справиться с ним. Уверенность пылала в моих жилах, я улыбнулась ему. - Мне не нужно пытаться. Удар в лицо застал бы его врасплох. Затем я просто возьмусь за запястье, вывернусь, он выронит нож, а я его подниму. Это нейтрализует угрозу. Потом... ну, я надеюсь, что у него хватит ума убежать, потому что, в отличие от него, я действительно умею пользоваться ножом. Если нет, я всегда могу попытаться отправить его в нокаут. - Что ты только что сказала, сука? О да, это было бы просто. Я просто надеюсь, что телефон сможет оплатить его больничные счета. Он сделал шаг вперед, как будто хотел схватить меня, и я восприняла это как реплику: разжала кулак и отправила его в полет через его скулу. Несмотря на то, что у меня была своя доля потасовок, контакт кулака с лицом все еще вызывал болезненную дрожь в моей руке. Я стиснула зубы и поборола боль, ожидая, когда адреналин начнет действовать и все пройдет. Мужчина хрюкнул и отпрыгнул назад, держась за больную и быстро покрывающуюся синяками щеку. Он посмотрел на меня с яростью в глазах, рука дрогнула и отпрянула назад для удара. Мышечная память взяла верх, и мое тело перешло на автопилот. Я бросилась на его руку, вцепился в запястье и крутила до тех пор, пока не почувствовала, что мышцы дрожат. Вдалеке я услышала стук ножа о землю и сделала мысленную пометку взять его, как только мистер Хороший Парень окажется на земле и будет обездвижен. Грабитель завыл и попытался ударить меня в живот. Я была готова к ответному удару и схватила его за другую руку, потянула к земле и ударила коленом в лицо. Кровь хлынула из его носа, стекая по щекам, как слезы, и он застонал, схватившись за лицо. Я приготовилась ударить снова, когда сзади меня раздалась череда тяжелых шагов. По одному только звуку я догадалась, что это мужчина - лязг замшевых деловых туфель был достаточно серьезным намеком. Я не осмеливалась обернуться, опасаясь, что нападавший может оправиться от своей маленькой, пропитанной кровью вечеринки жалости и ударить меня. Я молча молилась, чтобы это был добрый человек, пришедший мне на помощь, а не один из приятелей этого болвана. Я, вероятно, смогу справиться с двумя, но это будет нелегко. Шаги стали ближе, и неизвестный мужчина подбежал ко мне и остановился, темная челка растрепалась по бокам его лица. Он был высоким - легко достигал роста в пять футов - и крепким, его плечи были широкими и мускулистыми. У него были темные волосы; темные радужные оболочки глаз; темная, тусклая одежда. Он был очень молод, но в его глазах была зрелость, и эти глаза были твердыми, они смотрели не на меня, а в сторону нападавшего. Похоже, это был друг. - Ты, убирайся отсюда! - крикнул мужчина, двигаясь впереди, чтобы заслонить меня (надо же, мой герой), - Полиция уже едет. Моему нападавшему не нужно было повторять дважды. Его ноги заскользили по земле, пока он пытался встать на ноги и выбежал из переулка. Посмотрев в сторону незнакомца, я кивнула в знак благодарности, слишком запыхавшись и находясь под воздействием адреналина, чтобы что-то ответить. Именно в этот момент, восстанавливая дыхание, я поняла, что грабитель забрал с собой нож. Это было хреново. Помимо того, что он снова на улице и снова вооружен, этот нож был бы отличным способом получить улики. И что мне теперь делать? Позволить им взять мазок с моих костяшек? Мужчина посмотрел на меня, глаза смягчились, выражая сдержанное и приглушенное беспокойство. - Вы в порядке, мисс? - В порядке, спасибо. Он поднял голову и жестом указал на соседний многоквартирный дом. - Я видел происходящее из своего окна. Отвратительно думать, что подобное может произойти в таком тихом районе. Он немного наглеет. - Расскажите мне об этом, - сказала я с нервной усмешкой, - это последнее место, где я ожидала быть ограбленной. - Он что-нибудь забрал? - Только мой телефон. Но всё в порядке, - объяснила я, вытаскивая SIM-карту между сжатыми пальцами, - я вытащила карту, когда увидела, что он приближается. Мужчина выглядел удивленным. - Это было умно с вашей стороны. Вы случайно не видели его лицо? Я отрицательно покачала головой. - Нет. По крайней мере, не настолько, чтобы опознать его. Тяжелый вздох последовал за моим ответом. - Теперь полиции будет трудно его разыскать. Жаль. Иначе Бог легко бы с ним расправился. Услышав это, я едва сдержала стон. Отлично. Фанбой Киры. Как раз то, что мне сейчас было нужно. Вишенка на вершине идеального вечера. Я хмыкнула, слишком уставшая, чтобы изображать энтузиазм Киры, и слишком напуганная, чтобы рисковать расстроить этого неистового последователя, сказав, что я отвергаю божественного мстителя и его причудливую работу. Вместо этого я выпрямилась, решив, что мне следует поблагодарить моего рыцаря в сияющих доспехах за то, что он прекрасно справился со своей ролью авторитетного человека. Без него я бы не справилась. - Ну, еще раз спасибо... эээ... - Тэру Миками. Я улыбнулась и кивнула. - Спасибо, Тэру. Мы вышли с переулка и стали ждать полицию, в это время я одолжила его телефон, чтобы позвонить Крису и попросить его подвезти нас, и мы вели невероятно натянутую светскую беседу - лучшее, что могли сделать два незнакомца, вовлеченных в ограбление. Когда приехала полиция, каждый из нас дал показания. Как и следовало ожидать, офицеры мало что могли сделать - слабое физическое описание и отсутствие записей с камер. Не слишком беспокоясь о потере мобильного, я смирилась с этим. Сторонник Киры неохотно - не без некоторого горячего ворчания и полурелигиозной отдушины - сделал то же самое. Крис приехал не прошло и пяти минут, как он мчался по улице на своем гладком серебристом Lexus, желтые отблески уличных фонарей мерцали на его тонированных стеклах. Я поприветствовала его ленивым взмахом руки. Незнакомец схватил меня за руку, искренне улыбнулся и крепко пожал ее. Мы пожелали друг другу здоровья, процветания и прочей ерунды и разошлись в разные стороны.