***
Итак, вопреки тщательно спланированной операции и твёрдому намерению в свойственной ему непринуждённой манере демонстративно припоздниться — чтобы, не дай бог, не выдать реальную степень собственного смятения предстоящей встречей — Бен к своему собственному возмущению умудряется очутиться у дома раньше назначенного срока, тем самым опережая большую часть приглашённой на новоселье компании. Едва приоткрыв дверь, с искренним энтузиазмом пробормотавшая слова приветствия Пейдж, спешит от всей души поблагодарить воздавшего должное интерьеру и теперь ощутимо замешкавшегося мужчину, чтобы чуть ли не сразу подрядить того протирать на первый взгляд нескончаемое множество винных бокалов. — Если планируешь устроить званый обед, — однажды между делом упомянула его мать, — прежде всего непременно позаботься о том, чтобы сразу же чем-то занять первого прибывшего гостя. Это не только поможет сгладить любое чувство неловкости, естественным образом создав благоприятную обстановку, но и станет элементарной демонстрацией хорошего тона, позволяющей произвести на окружающих приятное впечатление. До этого момента не находящий нужным воспринимать львиную долю советов матери всерьёз, Бен внезапно для себя не может не признать определённую правдивость слов Леи, на собственном примере убеждаясь в том, что данная практика действительно мало-помалу помогает расслабить раскалённые добела нервы. Затерявшись в выполнении порученной ему задачи, мужчина краем глаза наблюдает за тем, как увлечённая последними приготовлениями Пейдж ни на секунду не прекращает суетиться на кухне, между делом сообщая ему о том, что По, прямо перед его приходом решил сгонять в местную лавочку, чтобы на всякий пожарный докупить ещё несколько бутылок вина. — Самого дешёвого, разумеется, — многозначно улыбаясь через плечо, поясняет девушка, — потому как, стоит мне только прикончить второй бокал, как мигом напрочь забываю всё, чему когда-либо учил меня о качественном спиртном мой отец-сомелье. По мере того, как Бен, дабы не намочить свитер, с закатанными по локоть рукавами, не покладая рук, трудится над фужерами, сама Пейдж как ни в чём не бывало продолжает пополнять и без того впечатляющие запасы провианта головокружительным множеством самых разнообразных мисок, тарелок, горшочков и прочего ассортимента посуды Le Creuset. Кумкваты, финики, вишня в шоколаде, попкорн, сыр, крекеры, медовые соты, ломтики яблок, драконьего плода и ананаса — непередаваемое количество изысканных закусок, точно из грёбаного рога изобилия, так и сыпется на уставленный всевозможными яствами праздничный стол до тех самых пор, пока кухонная мебель чуть ли не начинает ломиться под тяжестью своего непосильного груза. В принципе, довольно привычная для Бена картина, поскольку тот, по неосторожности поддавшись на уговоры Дэмерона, в прошлом уже принимал активное участие в нескольких устроенных парочкой квартирных посиделках. Ему ли не знать, что вместе По и Пейдж представляют собой опасную, если не смертоносную комбинацию, учитывая, что они оба — выходцы из больших семей, привыкшие к постоянному шуму, ненасытным аппетитам и льющимся рекой в любое время дня и ночи беседам. И всё бы ничего, если бы Тико с неистовым рвением не продолжала пополнять тарелку гостя всё большим и большим количеством еды, в то время как Дэмерон, по-видимому, поставил перед собой задачу подливать в его стакан вино до тех пор, пока Бен при всём желании уже физически не мог ручаться за количество выпитого и съеденного им в их компании. Короче говоря, он, сам того не подозревая, всего за каких-то пару часов умудрился нахрюкаться до такой степени, что следующим утром схлопотал один из худших случаев похмелья в своей жизни. С тех пор, мужчина зарёкся предельно внимательно отслеживать эпические масштабы пищи и алкоголя, поступающие в его направлении в присутствии убийственного, неугомонного дуо, однако даже эта тактика в большинстве случаев оказывается неспособна уберечь его как от незапланированного акта чревоугодия, так и не предвещающего ничего хорошего, чрезмерного злоупотребления спиртными напитками. В том числе и поэтому после недолгих раздумий, наученный горьким опытом, он отдаёт предпочтение такси вместо того, чтобы добраться сюда сегодня на собственной машине. Непривычно деятельный телефон в кармане Бена снова оживает, чтобы издав два коротких предупредительных гудка, буквально мгновение спустя разразиться, кажется, нескончаемой звуковой трелью. Нахмурившись, мужчина принимается пролистывать сменяющие друг друга со скоростью света сообщения, пока его глаза жадно скользят по строчкам группового чата, содержащего сейчас переписку четырёх его завсегдатаев, в свойственной тем хаотичной манере оповещающих остальных участников «Повстанческого альянса» о своём вынужденном опоздании, потому как кому-то (Роуз — по общему, включая её собственное признанию), понадобилась чуть ли не целая вечность, чтобы наконец собраться. «Только, чур, без нас не начинать! Вот-вот прибудем!», гласит сообщение, поступившее с номера Рей, который Бен при первой же возможности сохранил в памяти телефона. «Погибнем в пробках, но, чего бы это не стоило, вовремя доберёмся до места назначения [смайлик со струящимся из носа паром]», следом спешит заверить Финн, номер которого за всё это время мужчина даже не потрудился занести в список контактов. Услышав, как где-то прямо под боком фыркает Пейдж, Бен резко вскидывает голову, отрывая взгляд от ритмично мерцающего экрана. — Боже, понятия не имею, как По изо дня в день выдерживает этот непрерывный информационный обстрел, — закатив глаза, шутливо ворчит она. — У меня от одних групповых рассылок на работе голова идёт кругом. — Да уж. Такое ощущение, что они только и занимаются тем, что круглосуточно строчат сообщения — одно за другим, со скоростью пулемётной очереди. Честно говоря, уже всерьёз подумываю над тем, чтобы просто отключить уведомления. — На самом деле, это вопиющая ложь, поскольку даже в какой-то момент рассматривая данную возможность, Бен незамедлительно отметает её прочь, учитывая, что острое желание видеть, что именно пишет Рей каждый раз, когда её имя возникает на его экране, оказывается чересчур сильным искушением, напрочь перевешивающим все прочие рациональные доводы. В конце концов — спешит оправдать свою очередную слабость мужчина — если он рассчитывает хотя бы на разовый перепихон с этим человеком, ему, вероятно, следует по крайней мере поверхностно ознакомиться с её предпочтениями и увлечениями. В результате, за предельно сжатые сроки Бен получает огромное количество полезной информации, такой, например, как: что Рей думает о новом фильме Marvel (который согласно ее мнению, оказывается полным отстоем, заставляющим всерьёз пересмотреть своё отношение к излишним, неоправданным тратам на частые походы в кино; мнение Финна по этому вопросу в корне отличается, что, в свою очередь, наполняет душу Бена странным трепетом, в немалой степени обусловленным ещё и тем, что сам он полностью разделяет точку зрения девушки); с каким успехом та пережила свою последнюю внеплановую проверку в школе (которая, как выясняется, прошла значительно лучше, чем предыдущая, при виде чего Бен оставляет в чате относительно нейтральное по сравнению с остальными участниками чата сообщение, по сути состоящее только из «Поздравляю!», однако, принимая в расчёт, что на этот раз, прежде чем решиться поставить восклицательный знак, ему пришлось бороться с собой только минуту, даже это проявление эмоций может считаться настоящим прогрессом); а также насколько она рада возвращению сезонного коктейля «Shamrock» в меню Макдоналдс (ужасно, безумно, дико, до мурашек и самозабвения). В очередной раз жадно вчитываясь в каждое слово, Бен продолжает успокаивать себя тем, что в его исключительной заинтересованности нет ничего зазорного, поскольку, что ни говори, при любом раскладе не помешает знать своего врага в лицо. То есть, потенциального сексуального партнёра… И, конечно же, чисто в стратегических целях. Ну вот. Вполне себе приемлемое объяснение, определённо вписывающееся в общую логическую цепочку, которую он сейчас совершенно точно не собирается ставить под вопрос. — Знаешь, По провёл туеву хучу времени в поисках максимально деликатного подхода… прямо-таки весь извёлся, пытаясь придумать, как затащить тебя в этот групповой чат, — сообщает ему Пейдж, лицо которой освещает игривая улыбка при виде того, как в ответ на её заявление брови Бена удивлённо взлетают на лоб. Громкость голоса девушки варьируется по мере того, как та начинает транспортировать целое море посуды из кухни в гостиную. — Даже не представляю, как он переживёт тот факт, что ты, не долго думая, отключил функцию звуковых оповещений. Подобный поворот событий, как минимум, разобьёт ему сердце. Неожиданный подтекст последнего утверждения заставляет Бена приостановиться в дверях. — То есть как? Какого чёрта в таком случае он просто не попросил меня присоединиться? К чему этот балаган… — Слушай, ты же отлично знаешь моего мужа с его жизненным кредо: «Чем сложнее, тем проще». — Закатив глаза, Пейдж вываливает контейнер с чем-то, напоминающим дорогущую смесь из орешков и сухофруктов в одну из многочисленных мисок, которую Бен, к тому моменту уже покончивший с протиранием бокалов, тут же утаскивает к мастерски сконструированному из красного дерева и рассчитанного на шесть человек обеденному столу. Высокой потолок гостиной украшает датская подвесная люстра, тогда как раздвижная стеклянная дверь столовой комнаты выходит на идеально ухоженный задний двор. Пожалуй, только слепой не оценит по достоинству как особую прелесть интерьера, так и скользящие в помещении нотки семейного уюта. По, конечно, продемонстрировал несколько фотографий дома непосредственно после въезда, но стерильные изображения не способны передать реальные краски и буквально пропитывающую атмосферу комнат яркую индивидуальность. Несмотря на то, что там и сям по-прежнему можно обнаружить пару неразобранных коробок, в стадии обустройства новой обители они несомненно преуспели, продвинувшись гораздо дальше, чем можно было бы ожидать от большинства людей в аналогичной ситуации. Пейдж, как ни крути, по своей природе слишком продуктивная личность, чтобы без особой на то необходимости откладывать важные дела на потом. — По искренне полагает, — со знанием дела оглашает она, более чем очевидно, приводя выдержку из типичного хода мыслей мужа, — что чрезмерная прямолинейность — малоэффективная тактика, не только не приводящая к желаемому результату, но и в долгосрочной перспективе отталкивающая оппонента… Вечно он всё усложняет, — в который раз закатывая глаза, добавляет старшая Тико, будучи не в силах скрыть за пренебрежительным жестом всей степени своего обожания, — поэтому, собственно, и не чает души в древнегреческом. — Да, но ведь он мог… Не давая мужчине довести мысль до конца, Пейдж уверенно расправляет плечи. — Бен. Давай по чесноку. Скажем, По прямым текстом попросил бы тебя присоединиться к групповому чату с участием моей сестры, Финна и его соседки по комнате. Ты бы, конечно, сломя голову бросился привносить свою лепту в общую переписку? — Вряд ли, — признаётся он спустя долгое, проведённое в раздумьях мгновение. — Скорее всего, просто пропустил бы мимо ушей. Видимо, в меру удовлетворённая достигнутым консенсусом девушка коротко кивает в ответ, тут же принимаясь размещать изобилие блюд по периметру стола согласно собственному видению визуальной эстетики. С головой погруженный в распределение бокалов и бутылок с вином в соответствии с конкретными указаниями Пейдж, Бен однако не может не вздрогнуть от нового укола волнения, когда входная дверь внезапно распахивается, запуская в соседнее помещение целую какофонию звуков. По мере того, как гостиную заполняют приглушённые голоса, возгласы Роуз и Финна начинают сливаться воедино, то и дело накладываясь друг на друга, пока те, по всей видимости, принимаются в открытую восторгаться окружающей их обстановкой и интерьером: — Это что же, винтовая лестница?! — восклицает Финн. — Ради бога, похороните меня на этом диване. В жизни не видела столь роскошной кожаной мебели! — заворожённо подхватывает следом Роуз. Однако, как не прислушивается, среди хаотичного нагромождения всхлипов и вздохов Бен, к своему великому разочарованию, по-прежнему не может различить ответа Рей. — Детка, будь добра, попридержи коней! — буквально врываясь в столовую, с пылом и чуть ли не воинственным азартом заявляет По, поразительная способность которого к беспрерывной генерации энергии в который раз кажется Бену, мягко говоря, аномальной. Спустя мгновение, вслед за Дэмероном, хихикая и болтая, в комнату просачивается неразлучная троица, однако строго-настрого запретивший взгляду скользнуть в запретном направлении мужчина спешит опустить голову, принимаясь нервно теребить штопор в надежде на то, что, несмотря на подрагивающие от волнения пальцы, с минимальными потерями сможет откупорить одну из бутылок с Каберне-совиньон, которую Пейдж ранее притащила из встроенного в кухню, и впрямь специального отведённого под хранение вина холодильника. Горькая правда заключается в том, что Бен искренне ошарашен тем, каких титанических усилий ему сейчас стоит просто не уставиться на Рей, не говоря уже о том, каким дьявольским трудом ему даётся попытка ненароком не выдать себя с потрохами, отчаянно пряча под бесстрастной маской буквально съедающее его изнутри смятение. — Горшочек, не вари. По крайней мере, временно, — продолжает развивать свою мысль По, параллельно вытаскивая приобретённые в магазинчике по соседству бутылки с вином из сумки и перекладывая те на стол. — Тут такое дело. Рей не… чёрт возьми, детка, эта штуковина прямо-таки тает во рту! М-м-м… Пальчики оближешь! Видимо, находя реакцию мужа забавной, Пейдж усмехается, слегка склоняя голову и приседая в шутливом реверансе. — Благодарю, я старалась. — Рей не обедала, — поднося трубку к уху, поясняет очевидно отвлёкшийся на кулинарные изыски жены Дэмерон, по-видимому, после кратковременной потери концентрации, наконец, вспомнив о своём первоначальном намерении. — Я заказываю пиццу. — Но… Как же так… По, у меня же весь день ушёл на подготовку. — И ты в который раз умудрилась превзойти саму себя, сотворив настоящее чудо! Детка, поверь мне на слово, каждая затраченная тобой минута окупится сполна. Я, со своей стороны, клятвенно обещаю, что лично буду стоять на страже порядка, подобно ястребу не спуская глаз с наших дорогих гостей, пока от этого праздника вкуса не останется и крошки. Уже вовсю предвкушая, как будет мучиться изжогой, Бен не может сдержаться от того, чтобы не фыркнуть в ответ на столь прямую угрозу. — Можно подумать, тебе для этого необходим особый повод. — Это же просто настоящее пиршество! У меня буквально глаза разбегаются… — торжественно и чуть виновато провозглашает Рей, вынуждая Бена снова не на жизнь, а на смерть сражаться с всепоглощающим желанием взглянуть на девушку, пока собственный рассудок каким-то образом ухитряется напрочь заблокировать абсолютно все звуки, кроме её мелодичного голоса. Сейчас главное — не наломать дров… Не велика беда. Подумаешь, с кем не бывает. Вполне себе рядовая, ничем не примечательная ситуация. Речь, в конце концов, всего-то и идёт, что о уже целую вечность привлекающей его в сексуальном плане женщине, номер телефона которой теперь занимает почётное место в списке его контактов… И, да, после мучительно долгих месяцев, он, наконец-то, получил уникальную возможность соприкоснуться с ней вне школы и… потерявшийся в ходе собственных мыслей, ненароком утративший бдительность Бен, вскидывает голову, тотчас впиваясь взглядом в возникающий в его поле зрения небрежный хвостик и переливающиеся на свету крошечные золотые серьги, вопреки себе, принимаясь упиваться отчего-то завораживающим сочетанием мешковатого свитера крупной вязки и джинсовых шорт — непростительно коротких, едва заметных, демонстрирующих бесконечно длинные, загорелые, облачённые в белые носки и обутые в розовые кроссовки ноги девушки… Господи, какое же восхитительное, до безумия фантастическое зрелище представляли бы собой её обернутые вокруг его талии бедра, и… Вовремя одёрнув себя за крамольные мысли, мужчина поспешно устремляет всё внимание обратно на крепко сжатую в его руках бутылку, пробка из которой выскакивает под таким неуклюжим углом, что небольшое количество вина неминуемо проливается на стол. Поспешно вытирая жидкость с деревянной поверхности все ещё перекинутой через плечо, используемой им ранее для мытья посуды тряпкой, Бен к своему ужасу чувствует, как то ли от стыда, то ли от смущения вспыхивают под волосами его уши. В самом прямом смысле этого слова. — Какая же я всё-таки клуша. Просто непроходимая тупица! — принимается пристыженно лепетать Рей. — Почему-то изначально исходила из того, что речь идёт об ужине, а когда Роуз прямо перед выходом между делом упомянула, что кроме закусок, никакой еды не предвидится, мы уже и без того так безбожно опаздывали, что совершенно не оставалось времени, чтобы на скорую руку раздобыть что-нибудь съестное, и… — Рей, — прервав нескончаемый поток слов, добродушно смеётся Пейдж, — ради бога, не перегибай палку! Всё пучком. Тоже мне проблема. Могу поспорить, что-что, а пицца ещё не испортила ни одной вечеринки. Точно в знак подтверждения этой теории, зажав телефон между плечом и ухом, По, кажется, уже вовсю ведёт переговоры со службой доставки. Все ещё пребывая в странном трансе, Бен умудряется оглянуться назад как раз в тот момент, когда лицо Рей озаряется широченной, самой что ни на есть лучезарной улыбкой, пока та с блестящими от волнения глазами принимается оглядываться по сторонам, внимательно рассматривая каждую деталь столовой. — Этот дом… — наполненным чуть ли не священным трепетом голосом выдыхает она, буквально сияя от ничем неприкрытого восхищения и, конечно же, не замечая, что взгляд Бена, точно намагниченный, в прямом смысле слова прирастает к её хрупкой фигурке; как же он сейчас ненавидит себя за то, что физически не может свести с девушки глаз. — …просто чудесен. Сказка да и только. Видимо, всё ещё ожидая подтверждения заказа, висящий на проводе По прикрывает трубку мобильного ладонью, прежде чем выкрикнуть слова признательности: — Спасибо, малая. — Кристально чистая аура и исключительно позитивные вибрации. Одним словом — идиллия, — подытоживает Роуз, прежде чем первой отодвинув от стола тяжёлый стул и обхватив спинку того ладонями, приняться поглаживать гладкую поверхность, будто смакуя присущее текстуре красного дерева маслянистое ощущение под собственной кожей. Закинув в рот горсть попкорна, младшая Тико спешит слизнуть с пальцев остатки трюфельного масла, добавленного Пейдж в качестве ароматной приправы, и протянув чистую руку к одному из недавно высохших фужеров, быстро обходит стол, чтобы аккуратно вытащив из ладони Бена бутылку вина, с нежной улыбкой щедро наполнить багровой жидкостью большой (чего уж тут, гигантских размеров) бокал, передавая тот обратно в руки мужчины, прежде чем следом снова в точности повторить процедуру. — Ну, что ж, ребята. Кажется, жизнь медленно, но верно налаживается! Как говорится, дом — полная чаша, и всё такое… — величественно объявляет Пейдж. — Сегодня мы собрались здесь не только в честь празднования долгожданного появления на свет нашего прелестного малыша, но и чтобы достойно отметить вымученное, если уж на то пошло, давшееся нам потом и кровью новоселье. Теперь, когда каждый из присутствующих в курсе принесённых нами в последние месяцы жертв, не остаётся ни малейшего предлога, чтобы не уделить хозяйке дома должное, вполне заслуженное внимание. Прошу любить и жаловать. И, что немаловажно, не скупиться на похвалу. Наполнив до краёв сначала свой собственный, а следом и бокал Роуз, девушка чокается с сестрой — хорошо знакомый Бену сценарий, который тот уже многократно наблюдал в прошлом. — Доктор, — с многозначительной интонацией произносит Пейдж, терпеливо дожидаясь, пока Роуз со всей серьёзностью кивнёт в ответ. — Доктор. Всё ещё ласково улыбаясь друг другу, девушки синхронно прикрывают глаза, прежде чем одним глотком осушить половину содержимого своих бокалов. Скользящий по лицам присутствующих, искрящийся простодушным удивлением взгляд Рей в какой-то момент падает на Бена, отражая невысказанный вопрос о степени нормальности происходящего. Пожав плечами, мужчина не разрывает зрительный контакт, даже когда на его лицо закрадывается кривая ухмылка. Будто в знак солидарности, улыбка девушки становится ещё шире, пока та, не спеша, присаживается на стул неподалёку от места, где сейчас стоит Бен, в то время как Пейдж одним махом выплёскивает в бокал Финна приличное количество вина. — Теперь, когда все наконец в сборе, — выдержав многозначительную паузу, триумфально подводит она итог своей маленькой речи, — самое время приступить к торжественной части банкета. Напоминаю, вы здесь, чтобы пить, есть и веселиться, как минимум, до потери пульса! Так что, не отлынивать и не халтурить! Тем более, со мной такие фокусы всё равно не пройдут… Короче, народ — гулять, так гулять! Выдвинутый командным тоном ультиматум очевидно звучит достаточно грозно для того, чтобы все присутствующие неукоснительно последовали соответствующим инструкциям. На этой радостной ноте, вечеринку можно официально считать открытой.***
То, что Рей отдаёт предпочтение пицце с ананасами, обнаруживается в тот самый миг, когда оторвав несколько мелко нарезанных цукатов от порционной формочки, девушка, как ни в чём не бывало, приступает к сосредоточенному распределению сочных кубиков по своему кусочку. После нескольких проведённых в гробовом молчании мгновений, стол буквально взрывается единодушным возмущением; отчасти вследствие подлинного отвращения перед лицом столь крамольного, предосудительнейшего акта, однако преимущественно по причине того, что к этому моменту большинство присутствующих благополучно успевает прикончить, кто — третий, а кто и четвёртый по счету бокал вина. Ведение точного подсчёта количества потребляемого алкоголя представляется сейчас не столько трудноосуществимой, сколько неблагодарной затеей, учитывая, что искусство «заливания шаров» служит ключевым элементом в оттачиваемой годами, весьма эффективной методике успешного застолья Пейдж/По — хотя сегодня хозяйка дома, похоже, придерживается более щадящего режима, в процессе беседы время от времени делая пару глотков, вместо того, чтобы по обыкновению на глазах у всего честного народа наклюкиваться буквально со сверхзвуковой скоростью. — Как? — пренебрежительно, будто не веря собственным глазам, бормочет себе под нос Финн. — Почему? — подливая масло в огонь, с вымученным выражением лица не унимается Роуз. — Что могло сподвигнуть тебя на такие неслыханные жертвы?! Это же форменный мазохизм! Очевидно ничуть не смущённая всеобщим негодованием, Рей только пожимает плечами, ни на секунду не прекращая запихивать в рот несоразмерное количество пиццы, при виде чего у Бена не может не сложиться впечатление, что, если бы та могла временно отвинтить собственную челюсть, чтобы более эффективно заглатывать пищу, непременно бы так и поступила. — Чего раскудахтались-то? Тем более, ответ — на поверхности. Так гораздо вкуснее, вот и все дела, — невозмутимо поясняет девушка, продолжая с откровенным наслаждением жевать парадоксальную вкусовую комбинацию. Не смотря на то, что застольные манеры Рей по-прежнему приводят Бена в ступор, по мере того, как вино в его бокале постепенно убывает, то, с каким безграничным энтузиазмом она продолжает уплетать всё, что только попадётся под руку, представляется тому… всё более трогательным зрелищем. Если не душераздирающим. Учитывая, что она ест так, будто искренне боится того, что еду могут отнять у неё прямо из-под носа буквально в любой момент. Что, судя по предыстории девушки, может быть вполне рациональным, обусловленным прошлым опытом страхом. Пытаясь игнорировать возникшее в груди непонятное жжение, Бен осторожно, как можно более деликатно, пододвигает в направлении Рей ещё несколько мисок, завороженно наблюдая за тем, как та немедля погружает свои тонкие пальцы в домашний гуакамоле, которым так любит хвастаться По. — Зёрна граната, — обращаясь ко всему столу, с нескрываемой гордостью объявляет тот, когда в какой-то момент возвращается из кухни со своим детищем в руках. — В этом, друзья мои, и состоит главный секрет приготовления самого вкусного в мире гуакамоле. Видимо, задавшись целью попробовать абсолютно всё, Рей не прекращает слагать целые хвалебные оды каждому блюду, которое дегустирует по ходу пиршества до тех пор, пока лицо Пейдж не покрывается счастливым румянцем перед лицом столь искреннего, безграничного энтузиазма. К тому же моменту, как среди прочих яств в ассортименте застолья наконец появляется заказанная ранее пицца, лица присутствующих не могут не исказиться неподдельным ужасом при виде того, как ананасовый сок тоненькими струйками стекает по челюсти девушки. Никогда прежде не находящий прелесть в этом фрукте, Бен внезапно ловит себя на мысли, что с удовольствием собственноручно бы слизал каждую приторно-сладкую дорожку с кожи девушки; точно так же, как и в случае с лимонадом, где именно в результате гармоничного сочетания лимонного сока и сахара рождается что-то действительно божественное. — Ума не приложу, что за кровожадный демон в тебя вселяется, когда речь заходит о таких совершенно несовместимых между собой продуктах питания, как пицца и фрукты, — невозмутимо попрекает Финн проглотившую очередную порцию девушку, пока тянется к собственному, ничем не примечательному куску пиццы с сыром. — Это же, как минимум, противоестественно. Честное слово, хоть экзорциста вызывай. Поднеся к лицу ладонь, явно довольная такой реакцией Рей смахивает прилипшие к губам крошки, прежде чем усмехнуться. — Слушай, если уж на то пошло, не тебе меня судить, — все ещё задорно улыбаясь, парирует она. — Страстный любитель лакрицы. Гавайская пицца — просто невинная шалость по сравнению с этим чудовищным извращением. Не находишь? Пойманный врасплох последним высказыванием, Бен гримасничает, прежде чем поспешить убедиться в том, что не ослышался. — Лакрица? Серьёзно?! — Господи, это же просто мерзопакостная, совершенно тошнотворная отрава… Она вообще съедобная? — Ой! Слушайте, что придумала! — воодушевлённо восклицает Роуз, принимаясь так радостно хлопать в ладоши, что при этом случайно задевает ножку своего бокала, в результате проливая на стол немного вина, незначительную потерю которого её сестра тут же восполняет. — Не взирая на предсказуемую реакцию и начхав на осуждение со стороны, каждый должен озвучить свою самую спорную позицию. Что-то действительно эпатажное и шокирующее… То, что по определению не может не вызвать у остальных мгновенный приступ возмущения. Короче говоря, чем хуже, тем лучше. Только, пожалуйста, никакой политики или религии. Я бы предпочла, чтобы в доме моей сестры сегодня обошлось без рукопашных схваток. Хмыкнув себе под нос, Пейдж заговорщически подмигивает сестре. — Вот уж спасибо, Рози. — Чур, я первая, — охотно предлагает младшая Тико, прежде чем картинно прижав одну ладонь к своему сердцу, другой торжественно приподнимает до краёв наполненный бокал, будто воссоздавая символический акт принятия клятвы. — Ни разу не слышала «Не прекращайте верить», пока не посмотрела пилотную серию «Хора». Хотя даже сейчас ремейк нравится мне куда больше, чем оригинал. Не веря своим ушам, Бен устремляет на Роуз пристальный, полный немого укора взгляд, которому однако, по всей видимости, не удаётся произвести должного эффекта, учитывая, что в глазах девушки сейчас отчётливо читается неприкрытый вызов, а остальная часть стола, словно сговорившись, разражается смехом, чтобы следом вступить в ожесточённую полемику, в процессе принимая роль ханжествующих моралистов. — Пейдж тащится от «Без сомнений» в интерпретации «Идеального голоса», — радостно визжа, под шумиху добавляет Роуз, вынуждая тут же в ужасе прикрывающую рот ладонью сестру буквально задохнуться от возмущения. — Ну ты и задница! А ещё родня называется! Я же тебе строго по секрету призналась, — раздосадованно шипит старшая Тико, из последних сил пытаясь поддерживать рассерженный вид, однако потерпев неудачу, принимается безудержно хохотать. Усмехнувшись, По несколько раз подряд задумчиво кивает, прежде чем обратиться к жене через стол. — Милая, не пойми меня не правильно, но сдаётся мне, эта весьма спорная позиция может послужить веским поводом для непримиримых разногласий в нашей семье. — И ты туда же?! А не оборзели ли вы случаем?! Значит, играем по-грязному? Ну, что ж… Сами напросились… — наклонившись к Рей, Пейдж драматично выдыхает, прежде чем сценическим шёпотом поведать: — По так и не смог досмотреть до конца ни одной экранизации Джейн Остин. По его мнению, каждая из них «и выеденного яйца не стоит». А всё потому, что уж слишком они — и это, на минуточку, прямая цитата — «слащавые». Сузив от возмущения глаза, кажется, теперь уже Рей не может не принять сказанного на свой счёт, когда глядя на По, начинает укоризненно мотать головой. — Глубоко ошибочное суждение, — чётко проговаривая каждый слог, чересчур выразительно артикулирует она, будто сейчас из сил выбивается, чтобы говорить членораздельно. — Это же поистине рабо… разоблачительная, не побоюсь этого слова, в высшей степени скандальная, в корне меняющая всё ситуация. Честно говоря, понятия не имею, как после этого ты вообще решилась связать с этим человеком судьбу. — Вот и я тоже всерьёз начинаю сомневаться в своей адекватности. Уголки губ Пейдж приподнимаются в лёгкой улыбке, когда чуть заметно помотав головой, та переводит на По полный нежности взгляд, который, как между делом подмечает Бен, можно смело охарактеризовать как «любовный». Хотя ему-то, собственно, откуда знать, как на самом деле выглядят искренние проявления нежных чувств… Не то, чтобы он слыл в этом вопросе признанным экспертом. Уж точно не в тех редких случаях, когда речь заходит об их с Рей «отношениях»… Стоит девушке рядом с ним допить остатки содержимого своего бокала, как сидящая в углу стола Пейдж с кошачьей грацией и, кажется, сверхзвуковой скоростью снова наполняет тот до краев, с чувством выполненного долга наблюдая за тем, как Рей машинально подносит полный фужер к губам. — Смотри, не переусердствуй, — понизив голос, почти шёпотом предупреждает Бен, вынуждая Рей моргнуть от неожиданности — будто та только сейчас обнаружила, что рядом с ней, бок о бок, кто-то сидит. Глаза девушки широко распахнуты, щёки заметно зарумянились, и без того небрежный пучок каштановых волос успел растрепаться ещё больше. В какой-то момент по настоянию Пейдж избавившись от своих розовых кроссовок, она теперь удобно устроилась на стуле с поджатыми под себя ногами. — А? — чуть оглушённо отзывается девушка, прежде чем поёрзать на месте в попытке размять затёкшие пальцы ног, украшенных носками до щиколотки. — В смысле? — Постарайся не переборщить с дозировкой… Я к тому, что такими темпами и отравиться недолго, — поясняет он. — Учитывая, что у Пейдж и По дурная привычка исподтишка спаивать своих гостей. Окинув лицо мужчины рассеянным взглядом, Рей фыркает, однако, когда та наконец открывает рот, язык, кажется, отказывается слушаться хозяйку: — Спасибо, конечно, за заботу, но последнее в чём, я нуждаюсь, так это в няньке. Я, если что, взрослый, освес… ответственный человек… При виде полууспешных, потешных попыток девушки огрызнуться, Бен просто не может не улыбнуться в ответ. — Как скажешь, просто… Будь осторожна, ладно? — Он прав, — приглушённым голосом добавляет Роуз, отрываясь от собственного, стремительно пустеющего бокала. — Финн, ты это самое… пей аккуратно… иначе По лично позаботится о том, чтобы ты схлопотал алкогольную инсо… итоксикацию. — Терпеть не могу «Во все тяжкие», ясно вам?! — скороговоркой выпаливает парень, будто всё это время из последних сил сдерживался от того, чтобы не поделиться своей бедой, вынуждая ошеломлённого По расплескать напиток, который тот как раз подливал в бокал Финна. — Столько раз начинал смотреть, только, хоть убей, не могу себя пересилить… Вот оно — моё чистосердечное признание! Я ненавижу «Во все тяжкие»… Самому стыдно, но это сильнее меня… Не заходит и всё тут! — Ты же божился… заверял меня, что это шедевр! — принимается причитать Роуз, в то время как остальная часть стола, уже, кажется, вовсю ведёт развёрнутую дискуссию о неоспоримых достоинствах и очевидных преимуществах эпизода «Муха» перед «Озимандиас». — Каким, чёрт возьми, образом, — вклинивается По, и убедившись, что привлёк всеобщее внимание, громко продолжает, — один и тот же режиссёр умудрился создать лучший и худший эпизоды сериала? Это же уму непостижимо! По существу говоря, для этого вопроса предусмотрен всего один правдивый ответ, который вероятно, можно смело расценивать как самую непопулярную позицию Бена, заключающуюся в том, что обе серии одинаково хороши. Однако, дабы не разжигать народное возмущение ещё больше, мужчина решает оставить своё скандальное мнение при себе. Как на беду, предварительно демонстративно откашлявшись, Финн полувосторженно-полуобвиняюще указывает в сторону Бена. — Я так не играю. Соло опять отмалчивается в сторонке. Раз уж позориться, то всем и сразу! — Боюсь, если начну, вряд ли уже закончу, — добродушно откликается Бен, одновременно подмечая, что несмотря на то, что комната пока ещё не плывёт перед глазами (положительный момент), ему становится всё сложнее держать собственную речь под контролем, в результате чего также приходится предельно тщательно обдумывать каждое вырывающееся изо рта слово (куда менее положительный момент). Кроме того, он уже целую вечность до безумия хочет заняться сексом с сидящей рядом женщиной, оглашение чего вслух чревато катастрофическими последствиями… И без того щекотливая ситуация осложняется ещё и тем, что с каждым глотком собственное подсознание всё чаще и интенсивнее порывается захватить бразды правления, так и норовя скомпрометировать мужчину чуть ли не на ровном месте. — Коллективному разуму требуется конкретный пример! Не ссы — никто не осудит… тут все свои, — заметно жуя слова, с трудом выговаривает Рей, прежде чем мягко подтолкнуть локоть мужчины своим. Выдохнув скопившийся в лёгких воздух, Бен проводит рукой по волосам в неуклюжей попытке активировать зависший, реагирующий со скоростью допотопного модема мозг — специфическая отсылка, которую Рей, вероятно, не поймет и уж точно не оценит в силу своего юного возраста и необыкновенной привлекательности. — Битлы — полный отстой. Столько шуму из ничего… а, по сути, просто всеобщая истерия на пустом месте, — наконец неохотно признаёт мужчина; отчасти, дабы разбавить затянувшуюся тишину, но преимущественно — потому что всерьёз опасается, что вот-вот сморозит что-нибудь непоправимо нелепое, к примеру, поинтересовавшись, может ли он слизать с её подбородка ананасовый сок? По уважительной причине. В научных целях. — Тебе что же, даже «Сержант Пеппер» не нравится? — с явным вызовом в голосе вкрадчиво уточняет По, как только к тому возвращается дар речи. Финн, в свою очередь, наконец, подобрав с пола челюсть, не может не скривить рот в гримасе неподдельного негодования. — Да, ладно… Неужто даже «Белый альбом» не по душе? Вздрогнув от показного пренебрежения, Бен только картинно хмурит брови. — Шутишь что ли? Та ещё дрянь. — «Будь как будет»? — «Соберёмся вместе»? — Что, и «Привет, Джуд»? — Особенно «Привет, Джуд». Воротит от одного только упоминания. — Вот это я понимаю, ход конём. Наконец-то, кто-то наплевав на последствия, не побоялся озвучить правду вслух. Воистину, достойный восхищения поступок! — довольно сообщает Рей, и когда Бен переводит на девушку полный изумления взгляд, тут же замечает, что та уже смотрит на него с озорной улыбкой. — В жопу Битлов. Рука Финна взлетает к сердцу, тогда, как тёмные глаза парня распахиваются в немом вопросе, отражая всю боль от беспрецедентного акта предательства. — Рей! Ты что такое несёшь?! Как у тебя только язык поворачивается?! Немедленно… сию минуту возьми свои слова обратно! Слышишь?! — В жопу Битлов! — с сумасбродной ухмылкой выкрикивает она, с чувством выполненного долга наблюдая за тем, как комната снова наполняется какофонией возмущенных криков.***
— О’кей, Алекса… — Роуз, ради бога, сколько раз можно талдычить, что у нас Apple… — О’кей, Гугл… — Да нет же, нужно сказать «О’кей, Сири»… — Фи, Пейдж, не хочу разговаривать с Сири… — Придётся, иначе голосовой помощник тебя не поймёт… — О’кей, Сири, включи песню… — Если снова врубишь «Одну неделю», богом клянусь… — О’кей, Сири, — схватив миску с попкорном с журнального столика, выкрикивает развалившаяся на другом конце огромного дивана Рей, — включи «Токсик». Бритни Спирс. Не проходит и мгновения, как динамик умной колонки разражается коротенькой трелью, сопровождаемой характерной световой индикацией: «Окей. Включаю «Я твоя рабыня» Бритни Спирс. — Не-е-ет! — одновременно взвывают три женщины, стоит первым аккордам песни прозвучать в воздухе, тогда, как сидящий на полу и опирающийся на мягкий подлокотник дивана, Бен буквально заходится от смеха, заметив, какое искреннее отчаяние сейчас сквозит в голосах всех троих. Собственная неконтролируемая реакция, однако, также не может не указывать на то, что мужчина, в какой-то момент успешно проехав промежуточную стадию «лёгкое опьянение», сам того не ведая, успел добраться до конечной станции под названием «в зюзю». Этот наидосаднейший факт, само собой разумеется, не ускользает от привычно пристального внимания По, поскольку тот незамедлительно вгрызается в Бена полным веселья и добродушной иронии взглядом — полулёжа расположившись на полу, Дэмерон ласково поглаживает огромную голову не в меру упитанной рыжей псины Биби, сейчас удобно устроившейся на коленях хозяина. — Для такого огромного лося, неслабо так тебя развезло. А с виду и не скажешь, что ты такой хлюпик. — Пф-ф-ф, — возмущается Бен, отстранённо осознавая, что своими действиями сейчас только подтверждает теорию собеседника. — Сам ты… хлюпик… — Ха! А говорил, что я бесос… безответственная, — заикаясь, принимается возмущаться Рей, успев отвлечься от спора с Роуз и Пейдж, по-видимому, по-прежнему с переменным успехом пытающихся прийти к консенсусу касательно творчества Бритни Спирс. — К твоему сведению, я трезва, как стёклышко… выпила всего ничего… маск… максимум — хмурясь, девушка принимается загибать пальцы, словно пересчитывает количество выпитого за вечер спиртного, — пят… пятнадцать бокалов. — Впечатляющее число, только вот маловероятное, — мягко отзывается Бен, искренне радуясь уже тому, что, по-прежнему в состоянии кое-как поддерживать беседу. — Ну, почему же, — встревает Финн, медленно сползая с диванной подушки на пол, чтобы погладить мирно похрапывающего у ног корги, — по-моему всё сходится. — Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, — на одном дыхании с чувством выполненного долга сообщает По, прежде чем снова обратить своё безраздельное внимание на поочерёдно вопящий на бедную умную колонку клан Тико. — Включи «Мы закрываемся» — нет, заглавную песню «Одиноких сердец» — нет! «Полу-очарованную жизнь!» Всё ещё не сводя с него изучающего, в высшей степени подозрительного взгляда, Рей ни с того ни с сего, резко наклоняется вперёд, так что Бену на мгновение кажется, будто та с минуты на минуту потеряет баланс, рухнув прямо на пол со всеми вытекающими из этого последствиями. Однако его обеспокоенность её благополучием оказывается напрасной, поскольку облокотившись о лежащую между ними подушку, девушка в самый последний момент находит точку опоры, прежде чем громким шёпотом поинтересоваться: — Почему ты пьяный? В его нынешнем состоянии даже этот, казалось бы, простой вопрос требует слишком больших умственных затрат. — Почему? — в конце концов вторит Бен, так и не придумав ничего более-менее вразумительного. — Ты бо… льшой, — зажимая рот ладонью, икает она. — Очень. Прямо огро… менный. Стоит Рей закончить предложение, как глаза девушки внезапно тускнеют, будто та на полпути теряет нить затеянного ей же самой разговора. Помедлив несколько мгновений, тем самым давая ей время собраться с мыслями, но так и не дождавшись ответа, Бен всё же решает аккуратно уточнить: — Большой? Кивнув, Рей старается сфокусировать взгляд на собеседнике, прежде чем приоткрыв непослушный рот, предпринять неуклюжую попытку обосновать свою позицию: — Большие люди. Могут пить и не пьянить… Пьянеть. Не прекращая почёсывать уши БиБи, сидящий на полу Финн протягивает свободную руку к девушке, намереваясь сочувственно похлопать ту по колену. Голому колену. По большому счёту, один только факт, что Бен буквально в последнюю секунду умудряется остановить себя от того, чтобы варварски спихнуть ладонь Финна с её ноги, служит как свидетельством его приподнятого настроения, так и индикатором стремительно убывающих запасов самоконтроля. — О-о-о, малая, — продолжая ритмично выводить круги на коленке подруги, ласково пропевает Финн, по всей видимости, пребывающий в приятном неведении относительно того, что Бен при виде этой идеалистической картины до скрежета в зубах стискивает челюсть. — Думаю, с тебя достаточно. Сириусу однозначно больше не наливать! — Эй, ребята, а вы в курсе того, что наш Бен настоящий ас в скейтбординге? — неестественно громко обращается ко всем присутствующим По, в очередной раз подтверждая догадку Бена о том, что тот и сам уже успел изрядно налакаться. — Может кто-нибудь, не запинаясь, сказать «нер… нерел… нерелевантность»? — где-то на заднем плане восклицает Роуз, по-видимому, бросая окружающим вызов, тогда, как немедля принявшая тот Пейдж, выдыхает, пытаясь перекричать музыку. — Нерелевантность! Ощутив на руке лёгкий шлепок, Бен машинально хмурится, прежде чем развернуться, чтобы взглянуть на того, кто посмел потревожить его заслуженный покой таким агрессивным способом. Однако любая тень раздражения испаряется без следа в тот самый момент, как в поле зрения мужчины возникает лицо Рей, которая, видимо, между делом успев придвинуться к нему ближе, теперь, то и дело покачиваясь из стороны в сторону, восседает на соседней подушке. — Бен! — не сводя с него своих огромных, полных восхищения глаз, взволнованно произносит она. — Серьёзно?! Ты умеешь кататься на скейтборде? Чувствуя, как нахлынувшее смущение затормаживает и без того неказистые умственные процессы, мужчина не находит ничего лучшего, как просто пожать плечами. — Да, наверное… немного. Этого робкого заявления, как ни странно, оказывается более, чем достаточно для того, чтобы Рей чуть ли не задрожала от безудержного восторга. — Как? Почему? Окончательно растерявшись, Бен снова застенчиво поводит плечами, не в состоянии сконцентрироваться ни ни чём, кроме как на её всё ещё лежащей на его руке ладони, сейчас буквально прожигающей кожу под тонкой тканью свитера так, что мужчине начинает казаться, будто на месте прикосновения наверняка останется отметина — точно после термического ожога. — Я рос в здешних краях, — наконец, поясняет он. — В девяностых разве что ленивый не промышлял этим делом. — Я тоже умею кататься на скейтборде, — спешит вставить свои пять копеек Финн, однако Рей, кажется, предпочитает полностью проигнорировать последнюю реплику, всё ещё не отрывая от Бена изумлённого взгляда. — Покажи, — требует она. Вздрогнув, мужчина обводит комнату взглядом, будто ищет в ней что-то конкретное: то ли подходящий предлог, то ли упомянутый скейтборд. — Что… прямо здесь? Сейчас? — Ага! — Так… — принимается растерянно моргать Бен, чувствуя, как и без того тяжёлая голова сейчас становится буквально… чугунной, точно до самых краёв заливаясь вязкой жидкостью. — …ведь не на чем же? — Этот район буквально кишит многодетными семьями, — зевая, добавляет Пейдж, падая на другой конец дивана — туда, где только недавно сидела Рей. — Бьюсь об заклад, если прогуляетесь по окрестностям, обязательно надыбаете что-нибудь подходящее для наглядной демонстрации своих выдающихся свортивных навыков. — Ну вот! Видишь, выход есть всегда! Главное, зах… захотеть! Пойдём, а? — не унимается Рей, с каждый обращённым к нему словом каким-то непостижимым образом оказываясь всё ближе, пока колени девушки не касаются его бедра, а подбородок чуть ли не приземляется на плечо. Лёгкий цитрусовый аромат, просачиваясь в затуманенное сознание Бена, лишает способности шевелиться, думать, дышать до тех пор, пока не начинает казаться, будто он вот-вот, любой логике вопреки, подпишется на какую-нибудь совершенно нелепую, заведомо обречённую на провал авантюру. — Я не дам тебе упасть! Будет круто! Обещаю! Ну, пожа-а-алуйста… Наконец, сдавшись под неистовым напором, Бен признает своё тотальное поражение, прежде чем с протяжным стоном запрокинуть тяжеленную голову назад так, что та приземляется на диван. — Ладно. Рей так резво вскакивает с места, что, видимо, вынуждена провести несколько мгновений, пытаясь обрести равновесие, в процессе чуть не наступив на ничего не подозревающего, дремлющего у ног Биби. — Обувь! Где моя обувь… — Я с вами, — хохочет Роуз. — Мне просто необходимо увидеть это своими глазами. — И мне, — медленно поднимаясь с пола, с улыбкой добавляет Финн. — Хоть и уверен на все сто, что твои навыки с моими даже рядом не стояли. Всё, что происходит после, кажется Бену то ли сумасшедшей каруселью, то ли замедленной съёмкой: мелькающими один за другим кадрами кинофильма с натягивающими в спешке обувь людьми, проверяющими телефоны в попытке убедиться, что ни у кого не разрядился аккумулятор, и вопросами о том, запомнил ли хоть один из них точный адрес, чтобы позже успешно вернуться домой. Хитро улыбаясь друг другу, Пейдж и По изящно отклоняют предложение присоединиться к дружной компании, ссылаясь на необходимость остаться дома на тот случай, если кто-то решит вернуться раньше других, чтобы заказать такси. — Они определённо используют наше отсутствие, чтобы вдоволь наобжиматься на диване, — натягивая кроссовки, тихо шепчет Роуз у входной двери. — По-моему… на мне сейчас не вполне подходящая для этого дела обувь, — бормочет Бен, с немым упрёком поглядывая на свои ноги — точно те гнусные, подложившие ему свинью предатели. «Может быть», принимается недовольно бубнить его грёбаный мозг, «тебе следовало всё продумать заранее, и в порядке исключения вместо того, чтобы выделываться, просто надеть кеды, потому что ты, жалкий выпендрёжник, должен был предвидеть, что Рей попросит тебя прокатиться на скейтборде… но, нет… Даже тут ты не мог не просчитаться, и теперь наверняка опростоволосишься, выставив себя перед ней полным идиотом»… — Бен. Моргнув от неожиданности, мужчина к своему немалому изумлению замечает, что Рей сейчас стоит прямо перед ним, дверь в прихожей настежь распахнута, а Роуз с Финном каким-то образом очутились на тротуаре перед домом, энергично размахивая руками и призывая как можно скорее присоединиться к ним. — Ну, давай же, — дёргая его за запястье, настаивает девушка, однако спотыкнувшись, тут же упирается ему прямо в грудь, когда очередная попытка сдвинуть мужчину с места не приводит к желаемому результату. Отступив назад, Рей, видимо, всё ещё не теряя надежды на успешный исход, снова, хоть и чуть менее агрессивно, утягивает Бена за собой. — Каждая минута на счету. Прежде чем ему удаётся подыскать веский предлог для отказа (которых, на самом деле, пруд пруди) или придумать отвлекающий манёвр, способный уберечь его от несмываемого позора (которого теперь по-любому не избежать), ноги мужчины, сами собой, несут его по направлению к выходу, и Бен, точно одурманенный, позволяет себе быть ведомым, по пути смакуя абсолютно каждую деталь: волшебное, отзывающееся восхитительными мурашками на коже ощущение теплых пальцев Рей, наполненный вечерней свежестью прохладный воздух и едва ощутимое, на удивление приятное жжение в области грудной клетки — где-то глубоко, прямо под рёбрами. Рей ведёт, и ему по большому счёту не остаётся больше ничего, кроме как покорно следовать за ней по пятам.