Трава на Джинсах

1 Сент-Пол оставался позади. После возвращения в мотель из бара Николь пыталась добиться от Тайлера правды о том, о чем он говорил с безымянной блондинкой. Тай лишь отвечал про Жнеца и то, что та девушка потеряла кого-то в этой резне. Ему было неловко говорить о вопросе любит ли он Николь. Аксель высунулся в окно и ловил воздух языком, лая на проезжающие мимо машины. Николь с Таем во весь голос подпевали старым рок-хитам и пританцовывали на мягких сидениях пикапа, гоня по полупустой трассе. Они выехали рано, как только проснулись. Поэтому сейчас солнце только-только плыло к середине неба, ослепляло глаза путников, отчего Тайлер часто чихал. Облаков на небе не было, и легкий ветер, что задувал в машину, создавал впечатление, что сейчас самый разгар лета. Однако уже сентябрь подходил к концу, и было сложно поверить в это. Наверное, из-за того, что друзей не тревожили обязательства перед школой. Они не думали об учебе, а просто ехали вперед, в какое-то неизвестное далеко, ограниченное только конечной точкой. Николь мало что планировала, насколько уже понял Тай. Она если видела что-то и хотела там остановиться, так они и делали. Поэтому час от Сент-Пола до Рочестера превращался в несколько. Они остановились на заправке, и девушке взбрело в голову прогуляться вдоль дороги, чтобы Тай пофотографировал ее на фоне почти уже взошедшего солнца. Ей захотелось остановиться на лошадиной ферме и прокатиться на лошадях, постоянно смеясь с чуть напуганного лица парня. — Ты что, боишься лошадей? — спросила она, ловко взбираясь на спину черного скакуна. — Я боюсь, что меня пнут, — ответил Тай, отсмеиваясь, и забираясь на рыжую лошадь, крепко вцепившись в сиденье руками. После они продолжали ехать по прямой ровной дороге, слушать музыку и болтать обо всем на свете. Как оказалось, у Николь есть старший брат со стороны отца, который учится сейчас в Оксфорде. Затем Никки приставала к Таю, вспомнив о его знании французского, и просила что-то говорить. Она просила сказать ему ругательные слова, и Тай говорил различные несвязные слова и мысленно смеялся с того, как девушка пытается их повторить. Неожиданно Николь затихла. Стала что-то искать в сумке с растерянным видом, держась одной рукой за голову. Тайлер убавил громкость и, забыв о дороге, хмуро смотрел на подругу. Девушка достала пачку обезболивающих таблеток и запила две водой. — Должно быть, после вчерашнего рома и водки мне не хорошо, — сказала она, когда заметила, что парень смотрит на нее. — Смотри на дорогу, дурак. Он не делал музыку громче, ведь видел, что Николь не становится легче. Она полностью открыла окно, дышала свежим воздухом, но, сколько они ехали, она не продолжала говорить, не забрасывала ноги на приборную панель и не начинала подпевать. Они продолжали ехать. Аксель стал проситься выйти, и Тай остановился на обочине дороги. Тайлер выпустил его, и пес побежал в траву, стал справлять нужду и прыгать за бабочками после. Николь стояла у машины, и когда Тай повернулся, она запивала водой еще какие-то таблетки. — Может, не стоит переусердствовать с обезболивающим? — спросил парень, подойдя ближе. — За меня не беспокойся, — отмахнулась девушка. — У тебя-то нормальное состояние? — Да, — пожал плечами парень. — Я обычно после алкоголя не болею. А ты, я погляжу, какой тусовщицей не была бы, все равно слабенькая. — Ой, иди ты, Тайлер Раш, — рассмеялась Никки. — Вот спорим, я тебя перепью? — Сегодня снова пить планируешь? — изогнул бровь Тай. Их поездка потихоньку превращалась в алкозабег. — Почему сразу сегодня? Вот когда в Найтл-Лейк приедем, там и посмотрим, — важно выдала Николь. — А сегодня… когда приедем в Рочестер, то купим пиццу, ты стащишь бутылку вина, и пойдем на пикник к реке. — Пользуешься моим воровским прошлым, Николь Хилл? — улыбаясь и одновременно прищурив глаза, спросил Тай. — Ты самый полезный человек в моей жизни, Тайлер Раш. Они стояли, смотря, как Аксель возится в траве. Пес всегда был странным: он мог несколько часов просидеть на одной месте, а иногда не мог и десяти минут провести в машине, чтобы не захотеть в туалет или побегать. Тай не винил его: какой хозяин, такой и пес. Николь похлопала парня по плечу, когда тот вновь стал проверять сообщения. Девушка показала на Акселя, упорно что-то ищущего в траве. Затем, казалось, когда он нашел то, что искал, он будто стал это есть. И Тай, боясь, что тот нашел что-то вредное, пошел его отгонять. Аксель повернулся на голос хозяина, а рядом с ним лежала погрызенная ящерка. Пес смотрел на Тайлера с мордой хладнокровного убийцы и улыбался во всю свою лабродорью улыбку. — Аксель, твою мать, — воскликнул Тай. — Ты маленькое чудовище. Николь, подойдя сзади, громко рассмеялась и сквозь смех сфотографировала мохнатое довольное чудо. Аксель стал прыгать возле хозяина, нашел где-то палку и, виляя хвостом, просил играться. Тай вздохнул, бросил палку и наперегонки с псом побежал вперед. Николь стояла с телефоном, снимая, как мальчики бегают. И неожиданно Тай налетел на нее и чуть не повалил на землю, пытаясь укрыться ее телом от собаки. Никки запищала, затем громко выдала «ТЫ ОХРЕНЕЛ?» и рассмеялась. Аксель пытался достать Тайлера, но тот прятался за подругой, поэтому пес просто лаял. Тай, смеясь, и поправляя растрепанные волосы, все же вышел из-под защиты Никки, достал пачку сигарет из мордочка и закурил. Николь сделала то же самое, а Аксель запрыгнул обратно в машину и, сложив лапы, положил на них голову. — Я сейчас умру, — на выдохе сказал парень. — Первый раз вижу тебя таким активным, — заметила Николь. — С Акселем по-другому нельзя. Как твоя голова? — Порядок, — кивнула Никки. Тайлер немного посидел на сидении, переводя дыхание, попил воды и поехал дальше. Он включил медленные гитарные треки, под которые еще лет в 15 хотел попутешествовать на машине. Парень неожиданно вспомнил о том, о чем мечтал раньше. Ему всегда хотелось уехать. Планировал он, конечно, летом. Взять друзей, машину, включить музыку и просто ехать, куда глаза глядят. То, что происходит сейчас — отдаленно похоже на мечты Тая. Однако, не будем врать, это гораздо лучше. 2 Рочестер был городом небольшим и промышленным по большей части. Но славился он не тем. У него было много озер: и естественных, и искусственных. Много рек. Въезжали они в город тихо, осматриваясь. Никки глазами искала пиццерию и ближайший магазинчик, и Тай по ее указанию сворачивал туда, куда надо. Много зелени, среди которых не такие уж и высокие дома, залитые дневным светом. Тихие улицы, ведь сейчас подростки на учебе, а взрослые на работе. Лишь на улицах редкие прохожие, бравшие листовки у людей в костюмах хот-догов. Тай высадил Николь у пиццерии, где к ней тут же подошел кусок пиццы с человеческим лицом. А сам парень поехал в ближайший магазин. Небольшой супермаркет, где со своих остатков денег он взял для вида шоколад и пластиковые стаканчики, а в рюкзак незаметно положил бутылку красного вина. Привычно потрясываясь от волнения, парень вышел из дверей магазина, сел в машину и поехал за подругой. Та уже ждала его у входа с большой коробкой пиццы и листовками. — Долго ты, — заметила девушка, сев в машину. — Вино выбирал, — ответил Тай и двинулся по главной дороге. Они ехали долго, пытаясь найти въезд к реке. И, наконец, когда пикап пробрался сквозь деревья к небольшой поляне, Тай заглушил мотор. Место было идеальным. Полуденное солнце отражалось от воды, в которой, казалось, где-то там время от времени выпрыгивали рыбки. Ветра не было, и гладь реки была идеальной, как и все, что происходило сейчас. Они сели прямо на траву недалеко от воды, от которой веяло свежестью и осенней прохладой. — А штопор есть? — спросил Тай, и когда Никки с ясным ответом «нет» посмотрела на него, парень протяжно вздохнул. Он копался с этой бутылкой минут пять, пытаясь вдавить пробку ключами внутрь, и у него получилось. Парень разлил вино в два стаканчика и один протянул девушке. — За второй день приключений! — громко сказала Николь, подняв свой стаканчик вверх. Тайлер аккуратно стукнул пластиком о пластик и отпил. Посмаковал терпкое полусладкое вино на языке и проглотил. Во рту осталось едва сладковатое послевкусие и некая сухость, от которой парень решил избавиться еще одним глотком. Они откусили от одного кусочка пиццы и просто уставились вперед, на вторую половину Рочестера, стоящего на противоположном берегу реки. В воде отражались и дома, и деревья. Легкий ветер нарушил умиротворение воды, колыхнул траву. — Почему ты решила уехать? — спросил Тай. — Я помню, что ты предложила мне сбежать еще тогда, когда я первый раз ночевал у тебя. — От проблем бежала, — ответила Никки. — Правда? — Да и ты говорил, что никогда не бывает достаточно времени на что-то, — продолжила девушка. — Я подумала о том, что живу слишком скучно. Кто-то мог позавидовать моей популярности и псевдо веселью каждый день, но это не то, чего бы я искренне хотела. Я подумала, а что будет, если я завтра умру? Вот раз и все, меня не станет. Я бы сожалела о том, что все время провела в этом мерзком городе лжи и сплетен. И я подумала, что пока я молода, мне стоит уехать от этих лицемерных и двуличных людей, гниющих от своей зависти. Тайлер молча кивал головой. — А ты почему? — спросила Николь. — А что мне делать в Джеффкинсе? — риторический вопрос. — Я вылетел из школы, а дальше только шахты. Ты, наверно, поняла, что шахтер из меня никакой. Ну, и с дядей проблемы большие были из-за вылета. — Отчитал? — Побил, — фыркнул Тай. — Я ожидал это, конечно. Но знаешь, как приятно было ударить его и уехать за тобой? Николь заулыбалась. — Нет-нет, — начал отмахиваться Тай. — Я имею в виду, просто уехать подальше от этого дома. — Да-да-да, — иронично закачала головой Никки. — Оправдывайся. — Иди ты, — рассмеялся Тай и сделал еще глоток вина. Они смотрели вперед на воду, когда девушка снова заговорила. — Какие у тебя планы были, если бы ты не вылетел из школы и со мной не познакомился? — В какой-то из параллельных вселенных все именно так, — улыбнулся Тай. — На самом деле… Я не знаю. Скорее всего, закончил бы учебу на списывании и еле написанных экзаменах, пошел бы в какой-нибудь колледж. Я настолько увлекся жизнью сегодняшним днем, что совершенно не планировал ничего. — Ты бы пошел работать в бар? — Да, — без раздумий сказал Тай. — Возможно, я бы проработал до конца своей жизни бартендером. Кроме этого у меня никаких увлечений. — Я знаю, что тебе нравится физика, — произнесла Никки. Тай округлил глаза. — Справки навела, можешь так считать, — улыбнулась девушка. Она сложила ноги в позу лотоса и оперлась на руки сзади. — Ты не хотел пойти в университет с физикой? — Мне нравится физика, — пожал плечами парень, — но я плох в задачах и прочем. Мне нравятся разные теории. Типа параллельных вселенных или теории хаоса из математики. Всякие масштабные штуки, понимаешь? Никки кивнула. — Но куда я просто с интересом этого? — Ты мог бы поднапрячь свои неглупые мозги, выучить формулы и сдать экзамены, — настаивала девушка. — А ты куда бы хотела? — спросил Тай вместо продолжения темы о его неглупом мозге. Николь задумалась. — В детстве я хотела стать моделью, — усмехнулась она. — Представляешь? Такая глупая. Честно, вообще не понимаю, за что я всем так нравлюсь. Я пухлая и низкая, с вздернутым носом и странными бровями. Тайлер рассмеялся. — Странными бровями? — Ты их видел вообще?! — чуть ли не закричала Никки. — В общем, все мои мечты стать моделью разрушились. — Ну и правильно, — выдал Тай. — Не люблю моделей. Они все какие-то глупые. Умеют только телом светить и все. — Ну, спасибо, ты оскорбил мою детскую мечту, — с наигранным недовольством произнесла девушка. — Я в детстве… — Отстань! — обиженно оборвала Николь. —…хотел стать оперным певцом, — закончил Тай, и девушку прорвало на смех. — Представь себе меня, голосящего на весь зал. Родители говорили, что я могу стать певцом. Но не оперным. А мне хотелось, жутко хотелось. Тайлер задумался и через мгновение соскочил с места. Он подбежал к машине, открыл багажник пикапа и довольно покивал головой. Там в чехле лежала старая гитара дяди. Тай надеялся лишь на то, что там все струны целые. Он бережно вынул ее из чехла, провел пальцами по грифу, по расстроенным струнам: все были на месте. Выпустил из машины выспавшегося Акселя и вместе с ним вернулся обратно к подруге. Парень опустился вновь на траву, чуть не уронив бутылку вина на землю, и стал на слух пытаться настроить гитару. — Ты играешь? — удивленно спросила Николь. — Я с детства музыкой занимался, поэтому родители и считали, что я могу стать певцом, — не отвлекаясь от гитары, ответил Тай. — Я немного могу еще на пианино и на скрипке фальшиво. Тайлер ударил по струнам, на слух те звучали так, как должны. Зажал какой-то аккорд, попробовал сыграть. Затем вспомнил одну из песен, поставил пальцы как надо и стал перебирать струны. Из-под его рук полилась нежная мелодия, и парень начал петь. — Прощай, моя мечта о Санта-Монике. Прощайте пятнадцать ребятишек, пьющие вино на задворках. Его голос звучал приятно, и Николь, улыбаясь, не спускала с него глаз. — Ты мне рассказываешь о море, и о тех, кого оставила в прошлом, — пел парень. — Прощайте, розы на твоей улице, — подхватила Никки. — Прощайте, рисунки на твоей стене. Теперь они пели вместе. Смотри друг на друга и пели сквозь улыбку. Николь едва покачивалась в такт музыке, иногда прикрывала глаза, будто пропуская через себя звучание струн, которое длинными пальцами вынимал парень. — Прощайте, дети, которых мы больше не увидим, никогда не увидим, — пели они вместе. — И те, кого мы оставили в прошлом. И те, кого мы оставили в прошлом… Тай доиграл последний аккорд и довольно посмотрел на девушку. Она зажала между зубов сигарету и протянула к губам парня еще одну. Они закурили. — Ты столько талантов тратишь в пустую, — заключила Никки. Парень с недопонимаем посмотрел на нее. — Ты отлично поешь и играешь, знаешь французский, с огро-о-о-омной любовью делаешь коктейли, увлекаешься масштабными теориями физики. И где ты это все применяешь? — Это просто навыки и хобби, — пожал плечами Тай. — Это не просто навыки! — настойчиво воскликнула Николь. — Тайлер, ты имеешь все, что нужно, когда я не имею ничего. — Но ты… — Что я? Да, я черлидерша, но куда с этим после учебы? — с экспрессивными жестами и мимикой говорила девушка. — Да, я вся такая популярная, но эта популярность может остаться в школе и не пойти дальше. Учусь хорошо? Половину домашки за меня делают другие люди просто потому, что они влюблены в меня. Меня ничего не привлекает, Тай. — Но… — Да не обо мне речь, Тайлер Раш! — заткнула она парня. — Дело в тебе. Какая разница, что будет со мной. Ты теряешь все, что можешь иметь. — Я не понимаю, к чему ты клонишь, — покачал головой Тай. Николь вздохнула. — Я тоже, — мотнула она головой. — Забудь. Давай выпьем. Аксель убежал к воде, пытаясь прыгать за стрекозами, летающими над водой. Парень из девушки курили уже четвертую сигарету, сбрасывая пепел на траву, почти допивали вино и доедали последний кусок пиццы. — Как давно ты куришь? — спросил Тай, смотря, как эстетично девушка держит сигарету. — Чуть больше года, — ответила Никки. — С тех пор, как слезала с наркотиков. Парень подавился дымом. — Ты сидела на наркотиках?! — Ты первый, кто узнает всю эту историю из первых уст и так, как она была на самом деле, — начала Николь. Она сделала несколько глотков вина, еще одну затяжку и продолжила. — На рейве мы познакомились с компанией, попробовали мефедрон. Ужасная черта мефедрона в том, что спустя час приход эмпатии проходит, и начинаются игры в догонялки. Я спускала все деньги на это, лишь бы снова почувствовать себя счастливой. Потому что отключались все хорошие эмоции, оставались только отрицательные, заснуть невозможно, сердце колотится. И тогда же я так запала на дилера из той компании. Я только сейчас понимаю, что была для него лишь легкими деньгами и сексом. Я сошлась с Эндрю, чтобы качать из него деньги. Тогда полились слухи о том, что я шлюха. За спиной говорили «шлюха разводит дебила», но Эндрю не верил. Он считал, что я алмаз среди грязи. Он любил меня слишком сильно, а я любила летать. Любила дилера. Я признавалась ему в любви, делала для него все, что только можно. И в то же время делала все, чтобы не потерять Эндрю. Я в то время тоже в черный цвет красилась, но пришлось вернуть родной рыжеватый, чтобы нравиться Эндрю. Тогда я поняла, что променяла на наркотики все, что делает людей людьми, но скрип зубов становился сильнее, и я продолжала это делать. Николь затихла. Ее лицо закрывали черные волосы, и парень услышал тихий всхлип. Он наклонил голову, чтобы посмотреть, но Никки закрылась. — Дана знала лишь о том, что я зависима, — продолжила девушка. — Наверно, это самое большее, за что я признательна Дане. Она подняла меня со дна. Вместе с Эндрю и его слепой любовью ко мне. Да и дилер уехал из города, не знаю, куда, это и хорошо. Тогда я начала курить, когда меня ломало, когда я слышала все слова за спиной, все эти слухи, перевранные и придуманные, — она затихла. — А ты когда начал? Тай ошарашено смотрел на Николь. Она пальцами смахнула слезы и посмотрела заплаканными зелеными глазами на небо. — Когда умер отец, — коротко ответил парень. — Ты в порядке? — Да, — кивнула Николь. — Сложно возвращаться к этому. — Ты не боишься, что рассказала мне правду? — спросил Тай. — Людям невозможно доверять. — Ты не из тех, кто любит трепаться, — пожала плечами Никки. — К тому же, даже если ты расскажешь кому-то в Джеффкинсе, мне уже плевать. Тай не воспринял ее слова. Он лишь молча разлил остатки вина и протянул стаканчик девушке. Без слов они выпили. Время шло. Николь забрала телефон Тайлера, чтобы сделать несколько фотографий и посмотреть, чем сегодня можно заняться в Рочестере. Она громко воскликнула и показала парню экран телефона. — Черные соски? — прочитал Тай, приподняв брови. — Вау. — Давай сходим! — с глазами кота из «Шрека» попросила Николь. — Это рок-концерт в каком-то маленьком подпольном клубе на окраине города. Определенно это того стоит. — Сходим, — кивнул Тайлер. — Только надо сейчас протрезветь, взять номер в мотеле и оставить там машину… 3 По карте на телефоне Тая они дошли до того самого клуба. Небольшая железная дверца, обклеенная афишами и объявлениями. Над ним перегоревшая вывеска, где время от времени сверкала лишь одна буква. Рядом со входом стояло несколько человек. — Детки заблудились по пути к мамочке? — спросил один. Высокий, с короткими волосами и татуировками на руках. Все остальные загоготали. — Детки идут отрываться, — ответила Николь и попыталась пройти вперед, как вышибала перекрыл ей дорогу, и девушка ударилась головой о его грудь. — Эй, мужик. — Отойди, — сказал Тай, смотря в глаза мужчине. Рядом с тем встал еще один, и теперь они вдвоем — высоких, крепких — смотрели на тощего Тайлера. — Это я ей сказал… — В объявлениях ничего о возрасте сказано не было! — недовольно произнесла Никки. — Пропусти, мужик. — Пропущу за услугу, — с оскалом сказал мужик. — Да пошел ты, — закатила глаза девушка, развернулась на пятках и отошла в сторону. Негодование накрыло ее полностью. Нет, они обязаны пройти внутрь. Никки не Никки если просто так уступит этим недоумкам. Тайлер подошел к ней в сторону и стал что-то говорить, но сознание и мысли были прикованы к другому голосу. К голосу, который она узнает из тысячи. К голосу, который она не слышала больше года. К голосу, который объявился тогда, когда его не ждали. Она обернулась и увидела его. Одинокая прядь, свисающая на лицо, остальные русые волосы неаккуратно убраны в короткий хвост. Длинные брови и скулы, о которые, казалось, можно порезаться. Он в свободной майке, и Никки видела все его татуировки на руках и орла на груди. Девушку затрясло. Джером. Его имя отозвалось болью отходов после мефедрона. Его имя отозвалось крепко завязанными руками к спинке кровати. Его имя звучало, как стон, растворяющийся в непроглядной тьме, где было слышно лишь тихий голос дилера, его томное дыхание. Имя, которое ощущалось, как монотонные еле ощутимые толчки сразу после прихода. «Пожалуйста, не заметь меня» — молила девушка, но продолжала в ужасе пялиться на него. — Николь? «Твою мать…» — Неужели ты? — улыбался мужчина. «Можно мне умереть прямо сейчас». «Убейте меня». «Тайлер, прикончи меня». «Спасите». — Привет, Джером, — выдавила из себя Николь. — Отлично выглядишь. — Ты тоже, — улыбнулся он. — Смотрю, ты вернула черный цвет, — затем он поглядел на Тайлера. — Это что за… рыцарь с тобой? — Это Тайлер, мой друг, — пытаясь не смотреть на мужчину, произнесла девушка. — Это Джером. Они пожали друг другу руки. — Вы сюда пришли? — спросил Джером. Тайлер кивнул. — Не пускают? — Тай кивнул. — Пойдемте со мной. Николь незаметно посмотрела на свои руки, те дрожали, словно от сильного холода. «Только дыши» — уговаривала себя девушка, но дыхание продолжало сбиваться. Она еле переставляла ноги, те сплетались, пытались остаться на месте — делали все, чтобы не идти следом за мужчиной. — Что с тобой? — Тай подхватил Никки. — Я про него тебе рассказывала сегодня, — шепотом произнесла девушка. — Твою ж… — сорвалось с уст Тая. — Ничего, — отмахнулась Николь. — Просто… просто зайдем с ним внутрь, а потом затеряемся в толпе. У второй двери после небольшого спуска Джером что-то сказал тощему мужчине, курящему косяк. Тот кивнул и попросил друзей протянуть ему запястья. Поставил там смазанные печати и махнул рукой, мол «проваливайте». Панк-рок наполнял зал. Сцены не было видно, а стояло несколько столиков, бар с одним пивом и пара мягких потрепанных диванов. Народу было не много, но Никки видела, куда тянутся люди. Видимо, там и сцена. Николь схватила Тайлера за руку и уверенно направилась в ту сторону, пытаясь убежать от Джерома, всех мыслей о нем и воспоминаний. Но он резко перегородил им дорогу, и Николь дважды за сегодняшний вечер ударилась о мужскую грудь. От него пахло травой и мефедроном. Запах, который не почувствуют те, кто ни разу не сталкивался с этим. Запах, который ни с чем не перепутать тем, кто хоть раз пробовал. — Мы с тобой не виделись больше года, — проговорил он. — Концерт долгим будет, так что, может, поговорим? Николь рушилась под его взглядом орехового цвета глаз. — Тайлер пойдет со мной, — заявила она. — Разумеется, — произнес Джером и пошел куда-то прямо, взяв Николь за руку. Его хватка была крепкой. Девушка мыслями перенеслась в те ночи, когда он держал ее за запястья, чтобы та не царапалась. Как он давил всем своим весом на ее хрупки руки. Оставались синяки. Тай, наклонив голову, смотрел на Николь. Но ей было не до него. В небольшой комнатке, куда Джером привел двоих, было еще двое мужчин и молодая девушка в чертовски откровенном наряде. Тай и Никки сели на диванчик, приняли от одного из мужчин по бутылке пива и собственноручно открыли их. Николь сделала глоток, чтобы освежить пересохшее горло. Джером наклонился сзади. Его губы были к миллиметрах от кожи девушки. Она почувствовала те его поцелуи и укусы чуть ли не до крови. Ее вновь затрясло. Краем глаза Николь видела, как он улыбнулся. — Так какими судьбами в Рочестере? — спросил Джером, сев напротив. Никки видела, как Тай время на время поглядывает на ту девушку. А она в свою очередь откровенно строит ему глазки, отбрасывает светлые волосы, показывает свою длинную шею. — Просто путешествуем, — ответила Никки, пытаясь не показывать Джерому то, что она вновь в его власти, что она сломалась перед ним. Но он все равно видел ее насквозь. И улыбался. Хищно и жадно. — Как же школа? — продолжал спрашивать мужчина, будто они старые друзья, которые давно не виделись. — К черту школу, — ответила Николь. Джером рассмеялся. Его смех отдался эхом в груди. Девушка слышала его отдаленно, когда под трипом делала что-то дурацкое. Она слышала его, когда стягивала штаны с мужчины в полной темноте. Слышала, когда пыталась освободить руки, но они были крепко связаны веревкой. — Ты мне всегда за это и нравилась, — проговорил он. «Замолчи» — Такая самобытная. «Закрой рот» — Такая самоуверенная. «Просто заткнись» — Независимая, да? «Ненавижу тебя» Он смотрел прямо в глаза, а Николь пыталась рукой нащупать пальцы Тайлера, чтобы сжать их посильнее. Ей хотелось уйти отсюда прямо сейчас, но она знала, что Джером просто так их не отпустит. И какой черт дернул ее пойти сюда? Николь молчала. — Ну, а ты, Тайлер? — спросил Джером. — Что ты из себя представляешь? Тай хлопал глазами. — Какие три черты главные в тебе? — добавил мужчина. — Не знаю, — пожал плечами парень. — Доброта, решительность и… — Если ты и правда добрый, то она тебя разрушит, — Джером указал на Николь. — Знаешь почему? — Почему? Но мужчина не ответил. 4 Прошло несколько часов после того, как они сюда пришли. Тайлер и Джером разговаривали, как старые приятели. В этом был козырь мужчины — он умел находить подход к любому человеку, мог слушать, задавать вопросы. Он делал все, чтобы человек раскрывался ему. Находил больные точки и давил на них. А затем предлагал «выход». По крайней мере, так было с Николь. Она разговаривала с ним целыми вечерами о том, как ей надоела ее жизнь. К тому времени Эндрю был, если Никки правильно помнит, ее пятым парнем. И в отношениях с каждым она выслушивала о себе грязь. Стоило ей поссориться с мальчиком, как вся его компания принимала сторону обиженного друга и поливала откровенным дерьмом девушку. Джером казался ей прекрасным: он слышал ее. Он говорил ей умные добрые слова, пока легкими движениями рук делал белые дороги на черном столе. Она привязывалась к нему и к мефедрону. Она любила их. — Значит, ты живешь в мире скейтборда и алкоголя? — спросил Джером, допив последние пиво в своей бутылке. — Типа того, — усмехнулся Тай. — Я в твоем возрасте тоже любил скейтборд, а потом сломал колено, — произнес он. — До сих пор болит. После на доску не вставал. — После ты за наркотики взялся, да? — прищурился Тайлер. «Что ты творишь, дурак?» Джером, улыбаясь, прищурился в ответ. — Николь тебе рассказала, — понял он. — Я с этим завязал. — Неужели? — наседал Тай. Никки видела, как он подался вперед, пытался заглянуть в глаза орехового цвета. — Как уехал из Джеффкинса, — кивнул мужчина. — Там остались мои ребята, но и года не продержались, как их накрыли. Николь просто сидела и пила свое пиво, осматривала людей, сидящих рядом с Джеромом. Ту девушку, которая не переставала осматривать Тайлера, но при этом кончиком пальцев касалась шеи дилера. Бывшего дилера? Еще два одинаковых мужчины в черных кожаных куртках сидели поодаль и говорили о своем, громко гоготали, ругались. — Где здесь туалет? — спросил Тай, допив первую бутылку пива. — По коридору и на право, — ответил Джером, указывая куда-то рукой, с зажатой между пальцев сигаретой. Тай посмотрел на Николь, как бы говоря «я скоро вернусь», и ушел. Девушка чувствовала, как внимание Джерома переключилось на нее. Она опустила глаза, достала из кармана шорт пачку сигарет, но не нашла зажигалку. Мысленно выругалась. Джером подошел к ней, подкурил сигарету и опустился рядом на диван. Николь поежилась, подтянула колени к себе, не боясь ботинками запачкать диван. — Ты ведь любила меня, — почти прошептал мужчина. — Почему сейчас даже не смотришь? — Я смотрю на тебя, — сухо ответила девушка, сделала затяжку и нервно выдохнула. — Так повернись на меня, — проговорил Джером. Он коснулся лица Николь твердыми подушечками пальцев, провел от щеки до подбородка. Николь хотела провалиться сквозь землю. Внутри нее все сжалось, вновь нахлынули те неприятные воспоминания, которые со временем становились все страшнее. — Я скучал по твоим зеленым глазам. Он повернул голову девушки. Глаза Николь бегали из стороны в сторону, не находя покоя. А взгляд Джерома скользил от ее глаз к губам и обратно. Он коснулся большим пальцем нижней губы, чуть отогнул ее вниз. — Убери руки, — произнесла Никки, отстранившись. Но рука мужчины все еще была на ее лице. — Пожалуйста. — Я помню, как ты молила меня быть нежнее, — прошептал Джером, наклонившись ближе. Он шептал прямо в ее губы. Его дыхание растекалось по Николь опьяняющим ядом. — А я всегда думал, что ты не из тех, кто любит нежности. Николь попыталась убрать его руку своей, но мужчина был куда сильнее, и ей не удавалось даже сдвинуть запястье. Она крепко держалась за его горячую кожу, пыталась дальше, но безуспешно. Он же лишь улыбался, подавался вперед, чтобы между ними оставалось лишь пара сантиметров. — Тебе идет грандж, — сказал Джером. — Я всегда тебе это говорил. Но ты перекрасила волосы в родной, стала одеваться, как обычная девочка из старших классов. Все для своего футболиста. — Он баскетболист, — ответила Николь, отпустив его руку и встав с дивана. — И где он сейчас? — мужчина поднялся за ней, взял за руку. Он всегда держал ее руки сильно, словно цепь, овивающая запястье. — Бросил тебя? Николь молчала. Она стояла в оцепенении, не могла пошевелиться, не могла сказать и слова. Однако хотелось кричать. Но она не могла. Лишь в ужасе смотрела в его глаза. Вспоминала их ночи. — И правильно, такая как ты, ему не нужна, — продолжал шептать, как змея, Джером. — Он знает о том, что ты трясла с него деньги ради наркоты? Знает, что стояла передо мной на коленях? Знает, что я с тобой делал? В этот момент Никки показалось, что удар Эндрю и его хватания за руки были безобидной детской обидой. — Отпусти меня, — проскулила Николь. Джером игнорировал. Он подошел ближе, прижал ее к себе, и девушка взорвалась. Ее переполнял страх, затмивший все ее сознание и направляющий лишь в самозащиту. Она закричала. — Я сказала, отпусти! Пыталась вырваться, выкрутиться, ударить его хоть как-то, чтобы не чувствовать его прикосновений. Но он был сильнее. Всегда. — Отвали от нее! — раздался голос Тайлера, и он развернул Джерома за плечо. Мужчина отпустил девушку. И тут же ударил Тая по лицу, затем в живот. Парень сложился пополам и тут же с колена получил в нос. Он захрипел. Но тут же разогнулся, бросился на Джерома. Схватил его и повалил на пол. Николь успела только отскочить в сторону, но не могла броситься на помощь. Просто не могла. Джером тут же сбросил с себя парня, тот не успел даже начать бить его. Двое мужчин и девушка не дергались, оставались на своих местах и смотрели на шоу. Дилер ударил Тайлера по ребрам, и Николь слышала, как воздух вылетел из его легких. Тай защищал голову, сложился пополам, и девушка видела его неудачные попытки подняться. Он не успевал, Джером продолжал безжалостно бить его ногами. Николь отступала, ненавидя себя за слабость. Даже если она была бы не напугана, она бы все равно не смогла ничего сделать. Или… смогла бы? Девушка схватила со стола, стоящего рядом с диваном пустую стеклянную бутылку и с размаху ударила Джерома по голове. Тайлер, запинаясь, поднялся на ноги. Все произошло быстро. Двое мужчин подскочили к Джерому, повалившемуся на пол в осколки. Затем один поднял глаза на девушку. Она угрожающе держала на вытянутой руке оставшуюся «розочку». — Не подходите, — проговорила она. Пыталась уверенно, но ее голос дрожал. — Уходим, — произнес Тай, держась одной рукой за ребра. Второй рукой он легко прикоснулся пальцами к пальцам Николь и повел ее к выходу. Они пятились, не спуская глаз с двух мужчин. И затем, когда покинули комнату, со всех ног бросились на выход. 5 На такси, за которое заплатили теми деньгами, что должны были пойти на входные билеты, они приехали в мотель. Николь в испуге пыталась предложить Тайлеру больницу, но парень сказал таксисту ехать к мотелю. Тай отказывался от помощи, самостоятельно поднялся на второй этаж мотеля и рухнул на кровать. Никки не знала, что ей делать. Броситься обхаживать парня? Или сперва успокоиться самой? Она опустилась на край кровати, спрятала лицо в ладони и тут же заплакала. Пыталась не показывать этого, но знала, что дрожат ее плечи. Парень не реагировал, но девушка слышала его дыхание. Может, и к лучшему, что они сейчас просто молчат, утопая в собственных мыслях. Никки чувствовала, как кружится голова, как боль в суставах усиливается. Она убрала руки от лица и увидела на ладонях следы крови. «Да твою же мать! — подумала девушка. — Почему все сразу? За что?». Прикрывая нос, Николь взяла таблетки и сменные вещи для сна и ушла в душ. Включила воду, приняла таблетки, которые нужно пить после еды, но она уже который раз нарушает это правило. Она села в ванной, поджала к себе ноги, уронила голову на колени и разрыдалась. Сколько времени она пыталась быть сильной. Сколько времени ушло на то, чтобы не показывать своего страха и грусти. И все для того, чтобы ее не знали той, кто она есть. И все для того, чтобы один человек смог вмиг разрушить ее изнутри. Джером. Николь любила его до беспамятства. Иначе, не терпела бы его жестокость. Иначе, не была бы его куклой и развлечением. Она использовала милого Эндрю, который видел в ней само творение богов, ради того, чтобы стелиться под Джерома. В случившемся ей было все равно на себя. Николь считала, что сама виновата в том, что однажды связалась с этим человеком. Пострадал невинный, непричастный человек. Тайлер за эти дни стал ей так дорог, что ее сердце разрывалось от того, что он сейчас чувствует. Николь никогда не понять, какую боль испытывает парень, лежа на чистой свежей кровати. Ей никогда не понять, что он испытал, когда Джером запинывал его на грязном полу какого-то дурацкого подпольного клуба. Но ее сердце болело за него. Никки царапала свои ноги от боли, от злости и ненависти. И прошло больше часа, прежде чем она успокоилась. Вышла из душа тогда, когда слез больше не осталось. Когда она стала ощущать боль от царапанья сильнее, чем душевную. С подавленным видом, пытаясь скрыть свое лицо под черными мокрыми волосами, она вышла к Тайлеру. Он сидел на кровати с рюмкой и мокрой ватой, обрабатывал губу. — Дай я, — проговорила Николь, настойчиво отбирая у парня вату. Она опустилась на кровать рядом с ним, смочила вату в рюмке водки и прижала ее к губе парня. Тот зашипел. — Где ты водку взял? — спросила девушка. — К соседям сходил, — ответил парень. — Спросил, нет ли у них чего, а они там водку пили. Налили мне в стопку, сказали, утром занести. Вату тоже они дали. Николь улыбнулась. Она вновь смочила вату и приложила ее уже к рассеченной брови. — Хорошо ты ему вдарила, — произнес Тайлер. — Извини. — За что? — За то, что не вступилась раньше, — виновато проговорила Никки. — Я напугалась. — Я понимаю, — качнул головой Тай. — Я видел то, что ты боишься, все время. Если бы я не знал этой истории, то ничего бы и не понял. Почему он сказал, что ты разрушишь меня? — Не знаю, — ложь. Николь знала. Джером спрашивал ее об Эндрю, просил охарактеризовать его тремя словами. Первое, что сказала девушка — «добрый». Никки пользовалась его добротой, водила его вокруг пальца, считала его глупым. — Неприятное совпадение, — произнес Тай, когда Николь поставила на тумбочку рюмку. — Вот ты вспомнила про него, и он объявился. — Бог, Судьба или Вселенная, как кому угодно, решили подшутить надо мной, — попыталась улыбнуться Никки. — Ужасная шутка. — Все в прошлом, — произнес Тай, взяв Николь за плечи. — То, что было пять минут назад — уже прошлое. А то, что полчаса или даже год — тем более. Мы далеко от него, расслабься. — Как ты можешь оставаться таким оптимистичным, Тайлер Раш? — покачала головой девушка. — Я просто пофигистичный раздолбай, — улыбнулся парень. — Пошли на улицу, покурим. Они вышли. Ночь была теплой, спокойной. Легкий ветер подгонял по дороге листья, где-то вдалеке шумели машины. Асфальт был мокрым, пахло прошедшим дождем. Когда они вылетели из клуба, Никки даже не заметила этого. Друзья опустились на скамейку, достали по сигарете и закурили. Взгляды их были прикованы к безмятежному небу. Николь всегда нравились звезды, несмотря на то, что они миллионы лет назад уже мертвы. Они в прошлом, но не для них. Для них они до сих пор сияют, до сих пор украшают темное небо. Прошлое никогда не бывает в прошлом абсолютно. Иногда оно напоминает о себе светом звезд, а иногда темнотой ночи. И все же все небо было застелено звездами, но она перевела взгляд на него. И продолжила смотреть на него, пока краем глаза не заметила на небе движение. Не все звезды в эту ночь сияли на месте. По небу пролетело две ярких точки, оставляющих за собой не менее яркий хвост. Николь улыбнулась. — Загадывай желание, Тайлер Раш. — Однажды мне сказали, что падающие звезды — это сигареты, которые выбрасывают ангелы прежде, чем их поймает за курением Бог, — сказал Тай, выпуская дым. — Как думаешь, после курение эти ангелы пойдут спать обратно в номер? — улыбнулась Николь. — Несомненно, — подмигнул парень. — Ты идешь?