Трава на Джинсах

1 Путь от Рочестера до Чикаго занимал пять часов. Они выехали где-то в девять утра, потому что Тай знал, что Николь приспичит где-нибудь остановиться. Купили в закусочной по сэндвичу и стакану кофе и двинулись в путь. Однако Никки молчала. Смотрела в окно и закрывала лицо черными волосами. Тайлер поглядывал на нее время от времени, надеясь, что девушка заметит, посмотрит, отпустит какую-нибудь шутку. Но она не делала этого. Аксель вновь высунулся из окна, ловя языком воздух. И раньше Николь веселило смотреть на пса таким, но теперь она не обращала внимания. Тай включил музыку, но и это не помогало. Взгляд и мысли Николь были устремлены лишь на утренние пейзажи. Дорога пуста. Впереди лишь слепящее солнце и чистое голубое небо с неявными проблесками розовых и желтых полос у самого горизонта. Вокруг пустые и протяжные поля, редкие деревья. Безмятежно. Таким утром нужно бы выйти куда-нибудь в поле, поймать дуновения ветра в кулак и задержать этот теплый осенний воздух у самого сердца. Таким утром нужно мечтать о предстоящем дне, строить планы, но не торопиться попасть в вечер. Таким утром нужно наслаждаться. Но никак не копаться в собственных мыслях, забывая посмотреть на простую красоту рядом. Но Тайлер все думал о том, что произошло прошлой ночью. Неосознанно он подумал о том, что знает о Никки того, чего не знают многие. И, вроде бы, должно быть приятно, ведь самая популярная девочка школы доверила ему больше, чем своей лучшей подруге или бывшему парню, или кому угодно, с кем она общалась. Но все эти люди далеко, уже все равно на школу. Было только грустно. От того, что пережила Николь за свои неполные восемнадцать лет. Тай начал анализировать. Ведь сегодня день его рождения, о котором ему не хотелось вспоминать. Он тоже многое пережил за свои годы, это и ломало его, и собирало снова. И он думал, что же помогло ему встать на ноги и уверенно пойти дальше. Парень видел в подруге грусть и отчаянье во вчерашний вечер. Он думал, что в Чикаго должен подарить ей то, что сможет затмить мысли о Рочестере. Но не знал, что. Тай не знал города, не знал мест, которые могли бы понравиться девушке. Не знал, куда можно сходить. Это утруждало и нагружало его. И теперь они оба ехали хмурыми, молчаливыми и понурыми. Если углубляться в то, почему Тай не любит свой день рождения, то можно придти к тому, что в этот день несколько лет назад он потерял дедушку. Еще одного близкого человека в его жизни. Человека, который провел с ним все детство. Который дарил лучшие подарки, хотя Тай никогда не говорил ему, чего хочет. Человек, который переодевался в Санту на Рождество зная, что его внук с любопытством пойдет подсматривать за тем, что происходит в гостиной. А последующие дни рождения как-то портились сами собой. Родители пытались подарить праздник сыну, но они вечно были заняты. Работали оба, пока мать не решила стать домохозяйкой. Тайлеру было проще не думать о том, что он взрослеет на год. Ведь его день рождения — лишь очередной оборот вокруг Солнца, будучи землянином. И ничего в этом удивительного не было. Николь сменила позу: вновь неизменно заброса ноги на приборную панель, убрала волосы за уши и посмотрела на Тайлера. — Ты когда-нибудь в жизни чувствовал себя паршиво? — спросила она. — Я имею ввиду, чувствовал ли ты себя причиной чьих-то бед, кем-то, кто не заслуживает того, что имеет? — Я винил себя в смерти родителей, — ответил Тайлер. Он знал, что его слова сейчас не важны. Николь хотела поговорить. Поговорить о себе. — А ты? — Ночью ты уснул быстро. Я долго смотрела на твое побитое лицо. Сколько раз ты получал из-за меня? — Это не важно, — вставил Тай. — Это важно, Тайлер Раш! Мы не успели познакомиться, как ты уже пострадал из-за моей прошлой глупости, из-за моих грехов. Дана всегда страдала из-за того, что ее лучшая подруга шлюха и сука. Эндрю страдал из-за того… что его девушка шлюха. — Ты не шлюха, Николь, — покачал головой парень. — Мне кажется, что так оно и есть, — вздохнула она и скрестила руки на груди. — Я пыталась вспомнить всех парней, с кем я спала. Их набирается больше десяти штук за два года. — Ты молода, Николь, это нормально, — проговорил Тай, одной рукой убирая голову Акселя, который от скуки стал лезть вперед. — Молодость дана для того, чтобы попробовать все. Тебе было хорошо, когда ты спала со всеми? Николь помолчала, подумала. — Да. — Тогда это не стоит твоих сожалений. Лучше ты будешь иметь десять половых партнеров к восемнадцати годам, чем пойдешь во все тяжкие после свадьбы и рождения детей. Если ты счастлива в данную минуту, то тогда твои будущие сожаления не имеют значения. Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и жалеть о том, что не сделал. Это такая простая истина, Николь Хилл. — Я понимаю это, Тайлер, — с досадой простонала Никки. — Но не могу принять. Мое сердце ноет от произошедшего вчера. От произошедшего вообще. — Неужели Николь Хилл начала грызть совесть? — усмехнулся Тай, но девушка явно не восприняла это, как шутку. — Мы уже далеко от Джерома, далеко от Джеффкинса. Все эти проблемы остались там. Люди, которые «пострадали из-за тебя», уже явно не помнят этого. Николь, выдохни. Но эти слова не помогали. Никки продолжала хмуриться, продолжала размышлять. — Я не давлю на тебя, — уже спокойнее произнес Тай. Он осознал, что повысил голос, пытаясь перекричать мысли девушки, пытаясь убедить. — Подумай, погрусти, поплачь, если хочешь. До Чикаго у тебя есть время. 2 Чикаго был для Николь городом мечты. И это связано не только с баскетболом. Чикаго город большой, в котором кипит жизнь мегаполиса, но в то же время в нем царит спокойствие тихого городка. Это то, что всегда требовалось переменчивой натуре девушки. Небоскребы на любой вкус и цвет, толпы людей, желтые такси… Целый спектр красок сверкал в глазах Николь, которая уже и позабыла об утренней грусти. Из-за надземного метро на улице было темно и шумно, однако это так приковывало к себе взгляд и казалось довольно-таки удобным. Тайлер подпрыгнул на месте, когда заиграл следующий трек. Он прибавил громкости и запел: — Веселье начинается, и я кричу: «Берегись!». Лучше двигайся, лучшей танцуй… — Устроим такую ночку, что отшибет память, — подхватила Николь, — Я буду единственной, кого ты не забудешь… Через время они остановились около знаменитого зеркального яйца — странного, но любимого места и горожан, и туристов. Возле много людей, даже слишком. Обходя всех, держа возле себя и парня, и пса, Никки неслась вперед. Остановившись у теплого стального «Боба», Николь достала телефон Тайлера из кармана, чтобы открыть камеру. Но увидела там несколько сообщений с одной и той же темой: «С днем рождения, Тайлер». «Нужно устроить ему что-нибудь клевое в этот день, — подумала Николь. — Я до своего дня рождения явно не доживу. А его отметить нужно». Делая вид, что не видела все эти сообщения, но, попутно думая, почему Тай на них не отвечает, Никки все же открыла камеру и подозвала Тайлера к себе. Парень стоял, рассматривая небоскребы, небо и окрестности. А затем стал осматривать причудливые отражения вместо того, чтобы позировать для зеркального селфи в Клауд Гейт. Николь сделала несколько снимков, смеялись, как нелепо выглядит Тайлер на них. Аксель же, в отличие от своего хозяина, на фотографиях получился просто отлично. Взяв по хот-догу в ближайшем магазинчике на колесах, парень с девушкой устроились на скамейке недалеко от Клауд Гейт. — Я так вдохновлена, Тайлер Раш, — произнесла Николь. — Чикаго был городом, в который я хотела отправиться в первую очередь. — Хочешь сходить куда-нибудь? — спросил Тай, откусывая кончик горячей сосиски. — Много куда, — воодушевленно ответила девушка. — В океанариум, в парк аттракционов, на смотровую площадку, на озеро… — Можешь не продолжать, — важно заявил парень. — Нужно найти, где остановиться… Он не договорил, как к ним подошел пожилой мужчина. На нем серое тонкое пальто, такого же цвета шляпа, и трость в руках. На носу круглые очки, которые делали его глаза больше раза в два. Сам низкого роста, хилый, но до чего активный, с горящими большими глазами. — Я посмел подслушать вашу беседу. Вы приезжие? — спросил он, чуть наклонившись. — Да, — кивнул Тай. — Стоит представиться, мое имя Мерин, — он пожал руки друзьям в ответ на их имена. — Могу ли я позволить себе предложить вам остановиться у меня? Тайлер нахмурился. — Да, конечно, — тут же ответила Николь. Тай молчал, но Никки видела на его лице настороженность. — Вам нечего бояться, — заулыбался Мерин. — Просто я одинокий старик, которому хочется побеседовать с молодыми людьми за чашечкой китайского чая. Тай продолжал смотреть то на мужчину, то на Николь, прищурив глаза. — Ничего страшнее вчерашнего с нами уже не случиться, — улыбаясь, произнесла Николь. — К тому же, я бы не отказалась от китайского чая и еды, приготовленной на нормальной кухне. Парень вздохнул и согласился. Квартира Мерина была совсем не далеко от Клауд Гейта. По пути он рассказал, что часто выходит гулять именно к этому месту. Смотрит на людей, наблюдает, иногда заводит беседы. Со слов самого мужчины, ему нравиться просто общаться с людьми. Особенно с теми, кто младше него. Ведь у них другое видение мира, другие взгляды на какие-то темы, да и вообще они во многом разбираются куда лучше стариков. Акселю мужчина тоже понравился. Тот весь путь крутился возле него, пытался облизать руку или запрыгнуть, но Тай время от времени дергал поводок и осекал пса. Николь наблюдала за городом, попутно слушая слова Мерина и Тайлера, между которыми тут же завязалась беседа. — У меня когда-то был сын, — произнес мужчина. — Он умер несколько лет назад, а сегодня я подошел к вам потому, что ты, Тайлер, мне его напомнил. И характером потом тоже. Энди был таким же осторожным. Между ними повисла тишина. — Я поэтому и люблю общаться с людьми вашего возраста, — продолжил мужчина. — Раньше для этого у меня был Энди, но сейчас его нет. Вы не подумайте, я не спятил. Просто люблю видеть мир дальше, чем мои очки. Они поднялись на четвертый этаж одного из красивых многоэтажных домов города и вошли в квартирку. Небольшая, уютная. Пахнет чаем и лекарством. Пройдя по коридору, Николь вышла к просторной кухне, которую от гостиной отделяла лишь ширма. Из окна гостиной было видно город, людей внизу, проезжающие машины. Улыбаясь, Николь повернулась к мужчине. Он снял шляпу, показав седые приглаженные волосы, отставил трость и тут же пошел на кухню. Поставил чайник. Затем подозвал Никки и показал ей всю свою коллекцию чая. — Однажды мне захотелось все бросить и уехать. Поэтому на две недели я улетел в Китай. Привез оттуда чая, так вот до сих пор стоит, ждет своего часа, — с улыбкой произнес мужчина. — Какой хочешь? Николь осмотрела все коробочки, пакетики и выбрала один. Она слышала, как Тайлер борется с Акселем в ванной, чтобы помыть тому лапы. Но не спешила придти на помощь. — А давно вы вместе? — спросил Мерин, кивая в сторону ванной. Николь хохотнула. — Мы не вместе, — ответила она. — Ой, прошу меня простить, — засуетился мужчина. — Я подумал… — Мы просто друзья, — ответила Николь, думая, правда ли это. — А что, если не секрет, вы делаете в Чикаго? — продолжал спрашивать мужчина. Тем временем вскипела вода, он заварил рассыпной чай в чайничке и пригласил девушку к столу. Тай до сих пор копошился с Акселем. — Мы просто путешествуем, едем в Найтл-Лейк, — ответила Никки, сопровождая каждое действие мужчины взглядом. — Вроде вас, неожиданно сорвались с места. Он резво перемещался по кухне, достал из шкафчика печенье и вафли. Затем пригласил присоединиться и Тайлера, который вышел из ванны с растрепанными волосами. Аксель скакал рядом, и по нему было сложно сказать, что только что велась битва не на жизнь, а на смерть за помытые лапы. Тай плюхнулся на стул и недовольно прогнал от себя пса. — Почему именно Найтл-Лейк? — спросил Мерин. — Там живет подруга, — ответила Никки. Стоило, наверное, написать ей. — А в Чикаго заехали, потому что всю мою жизнь это был город моей мечты. — Чикаго хорош, — согласился мужчина. — Я сам переехал сюда в тридцать лет по работе, да тут и остался. Уютный городок. А вы откуда сами? — Из Джеффкинса, — ответила Николь, пока Тайлер попивал свой чай. — Не слышал о таком, — покачал головой старик. — На севере от Сент-Пола, — пояснил Тай. — В Миннесоте. — Понял-понял, — закивал Мерин. — Что ж, пейте чай, отдыхайте после дороги. Какие планы на день? — Великие! — чуть ли не прокричала Николь. 3 В первую очередь Николь повела Тайлера в торговый центр, чтобы купить себе купальник и отправиться покорять Six Flags. Погода благоволила походу в аквапарк, а после катанию на американских горках. Когда Николь закончила, она не застала Тая на месте их встречи. У нее не было телефона, чтобы ему позвонить, а торговый центр был слишком большим и запутанным, чтобы просто искать парня. Встав посреди дороги, девушка попыталась что-нибудь придумать. И ничего лучше, чем спуститься к машине, пнуть ее и ждать, когда же разъяренный парень вылетит, ей в голову не пришло. Но когда она ехала по эскалатору, по громкоговорителю раздался голос Тайлера: «Мальчик восемнадцати лет потерялся в большом торговом центре. Ему страшно и одиноко. Просьба Николь Хилл подойти к парковке нашего лайнера для путешествий. Спасибо». Никки хотелось расхохотаться прямо на месте, но вместо этого она лишь побежала вперед, чтобы скорее встретиться с этим ненормальным. Тай стоял у машины, когда Николь спустилась. Он смотрел на нее с неловкой улыбкой. — Ты дурак, знаешь это? — произнесла Никки и рассмеялась. — Я, правда, заблудился, — ответил Тай. — В любом случае, я все равно думала идти к машине, — произнесла девушка. — Но так даже веселее. Болван, — она толкнула его в грудь и, улыбаясь, села в машину. От торгового центра до парка они мчались под громкую музыку, пели песни и курили в открытое окно. Именно этого не хватало Николь утром. Но тогда ей нужно было подумать, нужно было переболеть. Сейчас все хорошо. Теперь есть только жизнь здесь и сейчас, дорога к приключениям и веселый парень рядом, который одним своим видом мог разогнать тучи вокруг Николь, как бы сильно она не сопротивлялась этому. Парковка машины — была последним, что точно помнила девушка. А дальше все в одной куче: водные горки, бассейны, дружный крик на виражах и страх вылететь с чертовой горки. Попытки утопить друг друга в самом безопасном бассейне из всех и игра в «камень-ножницы-бумага» на то, кто первый поедет со страшной горки. «Поросячий визг» Тайлера и его мольба никому об этом не рассказывать. Николь не поддавалась щенячьему взгляду парня и игриво отвечала, что первое, что она сделает, выйдя из аквапарка — напишет в чат парней о его визге. Попытки оседлать искусственную волну на доске и звонкий смех Николь из-за фотографии на магнитике, где Тайлер падает с доски. Быстрый перекус в кафе и споры о том, кто выпьет больше газировки. Попытки Тая сдержать отрыжку и страх идти на американские горки после обеда. Ветер в лицо и замирающее сердце при спуске с огромной высоты под наклоном, петли и резкие повороты, на которых и Тай, и Николь вцеплялись в сидение до побеления костяшек. Посиделки на скамейке с бутылкой воды, ведь Тайлеру стало плохо после выпитой и стрясенной газировки на крутых виражах. — Не смей умирать так рано, — произнесла Николь, — мы еще и половины не обошли. — Дай мне умереть спокойно, Николь Хилл, — ответил Тай, уронив голову вниз. Девушка надула губы. Через какое-то время Тай сам поднялся на ноги и позвал Николь кататься дальше. Выбрал для этого «катапульту» — наверное, самый страшный аттракцион из возможных. Сидя в кабинке, ожидая запуская, Николь поглядела на Тайлера. — Если я умру, то я буду очень злиться, — произнесла она. — Ты боишься? — Ты слышал, как я визжала на американских горках? — спросила она, выгибая бровь. — Сам-то тоже боишься, вон как побледнел. — Страх уходит во время движения, — проговорил Тайлер. — Боишься, пока не сделаешь. И его слова стали каким-то заклинанием, который запустил аттракцион. Николь не успела даже закричать, как весь воздух из ее легких остался где-то внизу, а она чуть ли не в свободном полете угнала вверх. Тайлер истерично искал, что можно сжать, и наткнулся на ладонь девушки. Они сжали пальцы друг друга так сильно, что еще чуть-чуть и можно было услышать хруст. — Ненавижу тебя, Тайлер Раш, — прокричала Николь. — Я тебя тоже, Николь Хилл, — нервно рассмеялся парень. Через время бултыханий в воздухе вверх-вниз, кабину отпустили обратно на землю. Тайлер вышел первый, помог выбраться и Николь. Девушке хотелось упасть и расцеловать землю после такого полета. Но вместо этого она лишь дернула Тая идти дальше. Они плелись, аккуратно наступая на столь родную и ценную землю. Шутили и смеялись, пытались поддержать друг друга, чтобы не шлепнуться. Время подходило к вечеру. К тому времени парень и девушка обошли уже все, что хотели. Наслаждаясь закатным небом, они курили на самой парковке. Молчали. Оба вспоминали прошедший день. Но Никки знала, что день еще не закончился. По пути домой они заехали в океанариум, в который хотелось Николь. Лет в четырнадцать она смотрела фильмы о том, как парочки целуются в синем цвете воды, когда над ними плывут рыбы. Теперь ей не четырнадцать, ей не хочется сопливой романтики, но посмотреть на то, как большие скаты присасываются к стеклу или как огромные рыбы проплывают в паре сантиметров от твоего лица, — хотелось. И, правда, это было точно так же, как Никки представляла себе. Освященные синим светом они шли по прямой дороге вперед, задрав головы вверх. Множество рыб от мала до велика проплывали над ними и рядом с ними. Они остановились. — Я в детстве рыб боялся, — произнес Тайлер. — Не знаю, почему. — А я в детстве мечтала о том, чтобы мое романтическое свидание прошло в океанариуме, — улыбнулась девушка. — Надеюсь, ты больше рыб не боишься? — Надеюсь, ты больше о таком не мечтаешь? Николь, улыбаясь, бедром толкнула парня и пошла дальше, рассматривая богатый подводный мир. Приобретя себе на выходе по кепке с изображением акулы, друзья поехали обратно домой. Николь не говорила Таю о том, куда они поедут после того, как отдохнут. А дома их уже ждал Мерин с покупками. Он собирался готовить пиццу, и Николь, только узнав об этом, тут же усадила мужчину на диван перед телевизором и бросилась готовить сама, завлекая с собой и Тайлера. Раньше ей не нравилось готовить, но сейчас все было как-то иначе. Весь сегодняшний день мог уже давно выкачать всю энергию из девушки, но она будто чувствовала, что это последние ее дни. Будто с каждым шагом энергии становилось все больше, ведь очень скоро она закончится навсегда. Тайлер раскатывал тесто, а Николь резала продукты. Первый удар был неожиданный. Тай кинул мукой в задумчивую подругу и сразу же получил сдачи. Затем оказалось, что не хватает самого важного — сыра. И спустя долгие препирания Тайлер был вынужден пойти в магазин. Николь и Мерин остались одни. Девушка аккуратно раскладывала начинку на тесто, как мужчина заговорил. — Я вновь позволил себе немного больше, чем мне дозволено, — как-то виновато произнес мужчина. — Я решил перенести ваши сумки в комнату, где вы будете спать, и у тебя из рюкзака выпала баночка с таблетками. Николь побледнела, поджала губы и лишь через пару секунд подняла глаза на мужчину. — Только не говорите Тайлеру, — попросила она. — Я должна сама. — Я не скажу ему, моя хорошая, — произнес мужчина. — Чем ты болеешь? — Лейкемия, — выплюнула Николь слово. Оно было настолько мерзким, противным, что Никки до сих пор не привыкла к нему. — Рак крови, если говорить просто. Она поглядела на Мерина. В его больших глазах она видела то, чего бы он не сказал ей напрямую: слова осуждения. — Не осуждайте меня, — простонала она. — Да, я глупая, что поехала кататься с одной лишь баночкой таблеток, которые заканчиваются. Но я знаю, что не справлюсь с болезнью. У родителей нет денег, чтобы продолжать это. А путешествие… просто мое последнее желание. Ее слова шли от ноющего сердца и останавливались где-то за гранью отчаянья. Николь почувствовала, как слезы побежали по ее щекам, хотя так старалась не заплакать. Мужчина обнял ее, и девушка, уткнувшись ему в плечо, не на шутку разрыдалась. От Мерина пахло тем же чаем и лекарствами, как пахнет в квартире. И это успокаивало. А девушке к приходу Тайлера нужно было быть такой, какой он ее запомнил, когда уходил. Обычной. Веселой. Беззаботной. — Главное, скажи ему это, хорошо? — поглядел мужчина на Николь. В его серых помутненных глазах Николь видела доброту, которой ей не хватало всю жизнь. Даже в самых добрых людях была злость, желчь, которую Николь чувствовала. В мужчине этого не было. — Я и сам умираю: медленно, но верно. Так что мы с тобой понимает друг друга. Он приободряюще подмигнул Николь, когда открылась входная дверь, и ушел снова на диван, откуда наблюдал за готовкой пиццы и время от времени поглядывал новости на стареньком телевизоре. Николь вытерла полотенцем глаза и стала резать лук, чтобы спихнуть все свои страдания на этого бедолагу. Тайлер положил сыр на стол и тяжело вздохнул. — Ну не делай вид, что сходить в магазин было пыткой, — усмехнулась Николь. — Пытка — резать лук, пока ты прохлаждаешься. — Это намек на то, чтобы я порезал лук? — приподнял брови Тайлер. — Не говори со мной так, будто я виноват во всех грехах человечества. Иначе получишь мукой в лицо. — Ты же знаешь, что из-за тебя нам еще и кухню прибирать? — с притворным недовольством произнесла девушка. Она затевала игривую перепалку, лишь бы отойти от болезненных ощущений в сердце. — Из-за меня?! — Ты ведь первый принялся кидаться мукой, — Николь подошла к парню в плотную и, смотря ему в глаза, неожиданно ударила по его щеке рукой с мукой. Тайлер опешил. — А ты продолжила, — ответил Тай и ответил: кинул в лицо немного муки. И они снова принялись за свое. Словно чувствуя себя в собственном доме, словно никого больше не было рядом, они продолжили мучную битву, пока Аксель не воспользовался шансом и не стащил со стола половину палки колбасы. Тогда началась битва с Акселем, который носился по всей квартире от мучного Тайлера и прятался за кресло Мерина, будто мужчина — его надежный защитник. — Давай так, Николь, — важно произнес Тай, вернув пожеванную палку колбасы на стол. — Делим сыр пополам и засекаем время. Кто быстрее натрет — тот сидит и ждет пиццу, пока проигравший моет кухню. — Идет, — хитро улыбнулась Никки. Но если бы она знала, что проиграет… Соревнование было не шуточным, и великим и справедливым судьей был Мерин, который не даст соврать: Тайлер однозначный победитель. — Так не честно, — захныкала Николь, глядя на довольного Тая. — Мы же оба кидались. — Если бы проиграл я, ты бы так не говорила, — упер руки в бока парень. — За работу! — Я бы не говорила, а помогала тебе, — недовольно пропыхтела девушка, поставила пиццу в духовку и стала прибираться. Тай постоял лишь пару минут, довольно улыбаясь, а затем присоединился к уборке со словами: «Хватит с тебя мучений». Вдвоем уборка заняла куда меньше времени, а затем уже была и готова пицца. Они поели до отвала, напились разными чаями, немного полежали на диване. Мерин рассказывал им истории из Китая, да и вообще из своей жизни, а они молча слушали. Никки поражалась мужчине. Он потерял жену и ребенка, остался один в этом мире, но не отчаялся. В его годы было сложно оставаться импульсивным и спонтанным, но Мерин продолжал жить. Улетел в Китай просто потому, что захотелось. Постоянно общается с новыми людьми. Наверно, Николь понимала его. Ведь они оба умирали. И если девушка игнорировала этот факт до последнего, а потом просто сорвалась в последнее путешествие, то Мерин давно принял это. И жил так, чтобы не сожалеть ни о чем. Чтобы умирать зная, что годы прожиты не зря. Когда пища в их желудках улеглась, когда они отдохнули и когда Аксель проснулся, друзья отправились кататься дальше. На улице уже стемнело и, выкурив по сигарете около машины, которая к слову, стояла все еще у Клауд Гейт, они поехали. Все вокруг было освещено тысячей огней: фонари, окна, подсветка, фары машин. Было людно. Все гуляли, сидели в ресторанах и кафе за столиками на улице, катались на скейтбордах и велосипедах по дороге, где движение было менее оживленным, чем днем. Они остановились на рампах, потому что Тайлер весь путь ехал за парой скейтеров, которые и привели их туда. Друзья никуда не торопились, у них было время, и Николь знала, что раз это день рождения Тая и раз он хочет покататься на доске, что, конечно же, захватил с собой, то пускай. Она сидела недалеко от рамп, снимая то, как катается Тайлер. Он то ли выделывался перед ней, то ли перед ребятами, которые были тут. Делал трюки, названия которых были чужды для Никки, постоянно смотрел на девушку, как бы ища в ней поддержки. А позже забывался и угонял куда-то с горящими от радости глазами. Девушка сидела, скрестив ноги, и взглядом искала друга. Ведь без него она чувствовала себя незащищенной в этом большом городе. Городе-мечте всей ее жизни. И когда она находила его, непрерывно смотрела и ждала, когда посмотрит он, чтобы помахать или показать язык, а бывало и средний палец. Неожиданно к ней подсел парень. Держа в руках скейт, он шлепнулся рядом и выдохнул. Никки посмотрела на него. Широкоплечий коренастый молодой человек с дредами и татуировками на лице. Одна из которых месяц под левым глазом, именно она первая бросилась в глаза. Аксель сразу же подскочил к нему, стал обнюхивать и только после того, как понял, что незнакомец не настроен агрессивно, дал себя погладить и посмотрел на Николь, будто говоря: «Все чисто, позволяю вам познакомиться тоже». Парень поглядел на девушку, улыбнулся. Над верхней губой у него был шрам, а так же шрамы были на переносице и над бровью. — Я тебя никогда тут не видел, — произнес он. — Правильно, — улыбнулась Никки. — Я здесь впервые. — Ты одна? — спросил он. — Видишь вон того придурковатого парня с внешностью модели с обложки стильного журнала? — проговорила Николь, указывая в сторону, где Тайлер наматывал круги. — Вот я с ним. — Симпатичный, — ответил парень. — Как твое имя? — Николь, — ответила девушка, с заинтересованностью поглядывая на парня. — А твое? — Нико, — улыбаясь, сказал он. — Забавно, что у нас имена звучат почти одинаково. Ты не из Чикаго, верно? — Верно. — И как давно ты здесь? — Пару часов. Между этими двумя явно была какая-то химия. Они смотрели друг на друга с заинтересованностью, и девушка то наклоняла голову, то перебрасывала черные волосы в сторону, то закусывала губу. Неосознанно флиртовала с ним. А он флиртовал осознанно, осознанно смотрел ей в глаза, улыбался, шутил, касался ее руки или плеча. И эта дурочка поддавалась. В один момент, когда Тайлер подъехал к ним, Николь осекла себя. Она уже несколько дней думала о том, не влюбилась ли она в своего напарника тире спутника тире друга. И тут стоило прийти коренастому красивому Нико, как она растаяла. Возможно, думала она, это лишь небольшой инстинкт. Неприятная плюшка эволюции. С Тайлером было тепло и уютно, а от Нико веяло силой. Он был выше Тая на голову, шире в два раза. Казалось, он мог набить лицо любому, кто только косо посмотрит на Николь. А что Тай? Он бросался защищать девушку, но лишь получал тумаков. Тай и Нико познакомились, пожали друг другу руки, немного поговорили о скейтах, посмотрели доски друг друга, и только потом Никон спросил. — Мы сегодня с друзьями выезжаем загород с палатками, гитарой, алкоголем, — произнес он, и Никки сразу все поняла, и сразу была готова ехать. — Не хотите с нами? — Да, можно, — улыбнулся Тай. Никки прищурилась на друга, ведь еще днем он сомневался, можно ли доверять милому старичку Мерину, как уже готов сорваться и поехать с едва знакомым скейтером. Но Николь не была против, наоборот. Согласие Тайлера — минус одна головная боль для девушки. — Но нам надо кое-куда съездить, — произнесла Николь, подмигивая Тайлеру. Тот пожал плечами. — В моем телефоне есть одна классная функция, — произнес Нико и протянул телефон Николь. Девушка приняла его и увидела поле «создать новый контакт». Улыбаясь, она ввела номер телефона Тайлера, записала его, как «маленький дьяволенок» и позвонила, чтобы номер нового знакомого остался и у них. Затем вернула телефон владельцу. — Будем на созвоне, амиго. Парень подмигнул друзьям, встал на доску и уехал. Они оба проводили его взглядом. — И куда мы направляемся? — спросил Тай. — Поехали, узнаешь. Они неспешно ехали по улицам Чикаго. Николь открыла окно, и холодный осенний ветер ударил в лицо. Она, прищурив глаза, наслаждалась каждой секундой, каждой нотой и строчкой в песнях, которым в полголоса подпевал Тайлер, проходящими мимо людьми. Машина завернула на Мичиган-авеню и вскоре остановилась около здания, больше напоминавшего большую четырехугольную колонну. Стоэтажное сооружение уходило далеко в ночное небо, и голова кружилась даже от того, что смотришь наверх. Потерев вспотевшие от волнения и предвкушения, девушка схватила друга за руку и побежала внутрь. Их путь лежал на 95 этаж. На обзорный этаж, откуда весь огромный Чикаго будет лежать словно на руке. В лифте было, к удивлению девушки, не много людей. Да и на самой площадке тоже. Они оказались в просторном пустом помещении, где были только наклоненные стекла и прекрасный вид на вечерний город. Даже не подходя к краю, Николь чувствовала, как стынет кровь. Какое-то время они молчали, а затем Никки подошла к одному из стекол, навалилась на него и прижалась носом. Тай подошел аккуратно, но не решался навалиться на стекло так же, как и его подруга. Тогда Николь схватила его за футболку и буквально опрокинула рядом с собой. На момент ей показалось, что стекло не выдержит их совместного веса, но, вроде бы, все шло гладко. Они осмотрелись. Сверху Чикаго был еще красивее, чем снизу. Отсюда все казалось крохотным, словно они смотрят лишь на макет строящегося городка. Город был освящен хорошо, и они заметили это еще внизу, но здесь… здесь переворачивался весь взгляд. Фонари безупречными линиями разбегались в разные стороны и освещали буквально все: от центра до районов. — Не красиво, — шутя, выдала Николь. — Мне тоже не нравится, — как-то нервно выдал Тай. — Ты боишься высоты? — Да особо нет, — усмехнулся Тайлер. — Но девяносто пять этажей внизу все же смущают. Николь отлипла от стекла и обошла этаж по кругу. Она рассмотрела все. Правда, отсюда не было видно и половины того, что можно увидеть снизу. НО. Снизу нельзя увидеть и четверти того, что сверху. Этот город всегда был мечтой для девушки, а теперь он под ней, как город из ЛЕГО, которые в детстве иногда собирала Николь. Это был ее маленький мир, в котором она хотела бы остаться навсегда. Тайлер шел за ней попятам, осматриваясь по сторонам с удивленными глазами. Вновь Никки снова прилипла к стеклу, а парень, уже более уверенно, прилег рядом с ней. Они касались плечами и даже не смотрели друг на друга, но Николь казалось, будто они прижимаются друг к другу. И ей стало так хорошо в этот момент. С этим человеком. На высоте в девяносто с лишним этажей. — Знаешь, Тайлер Раш, — заговорила Николь, не поворачиваясь к парню, — ты удивительный человек. Я прожила в Джеффкинсе семнадцать с лишним лет, и знала очень много людей. Но такого как ты я еще не встречала. Ты заполучил мое сердце в первый же день, когда подхватил мою любимую песню. Ты решился поехать со мной за столько миль от дома, бросить все и просто умчаться. Ты защищал меня, ты поддерживал, ты… ты столько для меня сделал. А я не могу отблагодарить тебя, — она полезла в карман и достала пару купюр. — Я долго думала, что тебе можно подарить, но я очень глупая и неинтересная в этом плане, поэтому держи, — она буквально запихнула деньги в руку парня. — Ты сам знаешь, чего ты хочешь. Может, новую доску, гитару или бутылку чего-то крепкого. С днем рождения, Тайлер Раш. Никки было неловко, что она дарит парню на его восемнадцатилетние деньги, но она правда не знала, что можно ему купить. С ней все было как-то проще. А Тай, каким бы открытым не был, каким бы интересным не был, он оставался для девушки загадкой. — Ого, — выдал парень после секундного молчания. — Спасибо. Он отошел от окна и потянул за собой девушку, и тут же затянул ее в свои объятья. — Чтоб ты знала, это мой лучший день рождения, — прошептал он, прижимаясь щекой к ее щеке. — Спасибо, Николь Хилл. — На что потратишь деньги? — с улыбкой спросила девушка. — Набью бумажный самолетик на запястье, — ответил Тай. Николь почувствовала, как краснеет. Это ее татуировка. Первая и единственная, которую она набила как символ ее беззаботности и свободолюбии. Но что это будет значить для Тайлера? В каком-то плане парная татуировка? Или символ их приключений? Знал только он. Они простояли так около минуты, прежде чем телефон Тайлера зазвонил. Нико. — Пора ехать и продолжать твой день рождения, — улыбнулась Николь, хотя ей очень не хотелось уходить из объятий парня и от этой красоты, что окружала их. 4 Палатки стояли в лесу, в центре разведен огромный костер. Большая компания, среди которых Никки знала только Тайлера и Нико. Но после второй бутылки пива общение пошло как-то проще. Все они были приятые и чем-то походили на хиппи, слушали старый панк, и их компания была по душе и девушке, и парню. Никки проболталась, что Тай умеет играть на гитаре, поэтому вся компания из семи человек впихнули инструмент парню. У него не было другого выхода, как начать играть. Да, как казалось девушке по лицу друга, ему это даже и нравилось. Они все вместе спели несколько веселых песен, затем пару песен лиричных, про молодость и дружбу. Музыка связала их так, будто они все старые друзья, которые знают друг друга с пеленок, которые прошли через многое. И не важно, что девушка не запомнила имена и половины людей. Выпившая, Николь все смотрела то на Тая, сидящего рядом, то на Нико. Тайлер искусно перебирал струны, пел, словно в этом вся его душа. А Нико лишь увлеченно смотрел на игрой парня, в полголоса подпевал песням и изредка заинтересованно поглядывал на девушку. И именно сейчас, когда алкоголь развязывал все узлы, в которых Николь прятала свои чувства, она поняла, что Тайлер действительно ей нравится. Но она не знала, нравится ли она ему. Да и не хотела знать. Ее дни сочтены, и как-то обнадеживать Тая ей не хотелось. Она должна уйти из жизни понимая, что не делает ему больно. Понимая, что провела лучшие дни в своей жизни с человеком, который с первого поклона, с первого коктейля и первого танца захватил ее сердце. После песен друг Нико, парень по имени Френк, предложил курнуть травки на всех. Они передавали косяк по кругу, и когда очередь дошла до Николь, она с опаской посмотрела на то, что держала в руках. Сомнение было секундным. «Это не мефедрон, так что все хорошо» — подумала она и сделала крепкую затяжку. Следом за ней Тай, не сомневаясь ни в чем, чувствуя поддержку со стороны всей компании. А затем все как в тумане. Они танцевали, веселились, пели песни, все обнимались. Николь чувствовала себя в полном сознании, но ее тело само делало все движения, а мозг лишь потом соображал. Ей было до того хорошо, что хотелось обнять и поцеловать каждого присутствующего. Хотелось громче кричать и больше танцевать — до того ее тело было полно энергии, хотя еще полчаса назад оно просило отдыха. Они смеялись с глупых шуток до боли в животе, и один из парней сквозь смех прохрипел «кажется, я обоссался», а от этого стало еще смешнее. Николь смеялась звонко, хватаясь за живот, игнорируя колющую боль в мышцах и уставшие щеки. Тайлер сидел на земле, держась за голову, заливался смехом сквозь слезы и пытался отдышаться. Но одно выкрикнутое слово заставляло начаться все по новой. — У меня руки не поднимаются, — сказал Дилан, парень с лысой головой, в рубашке и шортах на подтяжках. — Ты все можешь! — прокричал Нико. Затем парень и девушка, сидевшие напротив Николь, поднялись и начали какой-то причудливый танец динозавриков. Это выглядело нелепо для трезвого человека, но сейчас всем это казалось просто забавным и достаточно милым, чтобы начать делать так же. И Аксель тоже веселился вместе со всеми. Прыгал под музыку вокруг танцующих девушек, закидывал им грязные лапы на плечи и пускался в пляс. Пес был чертовски похож на своего хозяина, который время от времени уводил собаку от остальных и брал бремя танцев с ним на себя. Спустя какое-то время захотелось пить. Во рту было очень сухо, а плечи Николь полыхали огнем, словно на них можно пожарить яйца. Она нашла бутылку воды и опустошила ее за один раз. Она заметила, как Тайлер танцует с главной красоткой этой компании, и непроизвольно тут же переменилась в лице. Ее раздирало внутри от смешенных чувств, и единственное и, тогда это казалось хорошей идеей, она подошла к Нико, положила ему руки на плечи, привстала на носочки и поцеловала. На глазах у всех. На глазах у Тайлера. — Ух ты, — удивился Нико, когда Николь отстранилась от него. Но Никки не могла сказать и слова. Ей в момент сделалось плохо. Она схватилась за голову и почувствовала, как струйки крови выбегают из ее носа. Девушка в мгновение протрезвела. Пошатнувшись, Николь убежала в лес, говоря, что ей нужно в туалет. Как всегда. Классика. Вот только ее таблетки остались в сумке. А Тайлер, сорвавшись с места, бросив ту самую красотку, бросился за девушкой. — Принеси мне сумку, пожалуйста, — произнесла Никки, опираясь на дерево. Ей казалось, что смерть пришла за ней в этот вечер. Она глядела в темноту леса, лишь отдаленно слышала звуки музыки и разговоры других. Девушка и думать забыла о поцелуе, который был лишь пару минут назад. Она не заметила, как подошел Тай. Не беспокоясь о том, что парень видит ее такой, что он обеспокоен, что придется при нем пить таблетки, Николь достала бутылек с последними пятью таблетками. Проглотила сразу две и навалилась на дерево. Поглядела на Тая, который как вкопанный стоял на одном месте и смотрел на нее. — Прости, что видишь меня такой, — прошептала она. — Если ты захочешь сказать, что это побочки от травки, то я тебе не поверю, — произнес парень. — Что с тобой? — Все хорошо, — отмахнулась Никки. Ей хотелось бы уйти, но ноги до сих пор болели и не слушались. Ужасно хотелось пить. — Я замечал несколько раз в школе, как ты бежишь в женский туалет, прикрывая лицо руками. Я видел это и за дни, когда мы были вместе, — его тон был спокойный. Он не кричал и не обвинял. Он просто говорил. Но Николь казалось, что парень упрекает ее, осуждает. — Что происходит? — То, что я умираю! — выпалила Никки. — Мне не нужно сожаление или поддержка. Именно поэтому я никому не говорила и не собиралась. — Почему ты не сказала мне? — будто бы не слыша девушку, спросил Тай. — Я тебе уже ответила, — нехотя простонала Николь. — Я не хочу быть обузой кому-то. Мне хватало моих родителей, которые как будто забыли о своей жизни, когда узнали об этом. Проще притворяться веселой, а не говорить каждому, что я каждый чертов день боюсь, что он последний. — Зачем было уезжать? — настаивал Тай. Постепенно его тон повышался, и это совершенно не нравилось Никки. — Ты могла лечиться на те деньги, что стащила у родителей. — Затем, что я не хочу жить! — почти что прокричала девушка. — У меня отвратительная репутация, никакого будущего и куча грехов, которые мучают меня каждый чертов день. Ради всего святого, Тайлер, ради того, что я сделала для тебя, давай вернемся обратно ко всем и сделаем вид, что ничего не было. — Что ты сделала для меня? — неожиданно вспылил Тай. Какой-то далекой мыслью девушка понимала, что он пьяный и обдолбанный, что его агрессия не оправдана, но и она не была совершенно трезвой. Ей не нравился его тон, не нравился его разговор, и единственное, чего хотелось сейчас — обидеться на него. — Неужели это я попросил тебя угнать тачку дяди? Я проник в школу и изрисовал там все, привлекая и тебя к этому? Я раньше баловался мефом и угодил в логово к своему бывшему-извращенцу, которого я боюсь? К их разговору присоединился Аксель. Ему явно не нравилось то, что происходит, но он никак не мог помешать — его не замечали. — Пошел ты, Тайлер Раш, — покачала головой Николь, отошла от дерева, на которое опиралась, и, пихнув плечом парня, взяла поводок и ушла прочь. В непроглядную темноту. Без фонарика и воды, которой так хотелось. Одна, лишь с верным псом. Без мудака, прикрывшегося под маской хорошего парня.