Мишка 2: Инфернальная вечеринка

— Take back your picture in a frame // I just hope you understand // Sometimes the clothes do not make the man [George Michael —Freedom! 90'], — Мелисса держала микрофон в руках, пока хор, собранный ею и Коди позади нее пел вместе с ней. Коди задавал бит, а его глаза одновременно горели радостью и грустью. Выпускники две тысячи девятнадцатого года Старшей школы Джеффкинса сидели на стульях, выставленных на спортивном поле. Погода располагала, солнце играло с золотистыми кисточками на выпускных шапочках. Пришедшие родственники и друзья сидели на трибунах, радуясь за своих детей, которые успешно сдали экзамены и поступили в заведения, в которые они хотели. — Freedom! — тянули новенькие ребята, синхронно пританцовывая. — You've gotta give for what you take, — пела Мелисса, взглядом ища двух своих друзей. Коннор и Трой сидели вреди всех. Спейси старательно прятал слезы за смехом, подкалывая сентиментального Фицджеральда, который старался незаметно пустить несколько скупых слезинок. Лишь на финале песни, когда их подруга, их лидер протянула руку Коди, а тот подошел к ней, Коннор выставил кулак, по которому ударил Трой. Выпускники. Тео сидел рядом с Кэт у самого прохода, потому что девушке скоро бежать на сцену и произносить прощальную речь. Он нервно мял полученный аттестат, понимая, как нелепо выглядит в этой мантии и шапочке. Но, к его счастью, все его одноклассники выглядели так же глупо. Все взорвались аплодисментами, когда «Ака! Тон» закончили петь. На глазах Мелиссы и Коди были слезы. Девушка прижимала микрофон к груди, смущенно улыбаясь. Она видела, как Трой и Коннор машут ей, стоя хлопают. Спейси даже умудрялся свистеть и кричать. Он хотел подбодрить подругу, но лишь больше заставлял ее плакать. — Спасибо коллективу «Ака! Тон», — произнес директор. —А теперь, передаю слово девушке, которая четыре года трудилась над улучшением жизни в нашей школе. Поприветствуем, гордая выпускница и до сих пор действующий президент Кэт Уорди. Все захлопали. Аплодисменты оглушали, но в них было что-то такое приятное. И правда, свобода. Свобода от школьной жизни, от городских сплетен. Каждый из них горел мечтой уехать куда-то, получить образование. Всем казалось, что они могут оставить свои проблемы в стенах этой школы. Но мало кто понимал, что взрослая жизнь не такая уж и радостная, какой кажется. Кэт поднялась на стену, и только тогда, когда она подошла, хлопки стихли. — Приветствую школу Джеффкинса, учителей, родителей, друзей и, конечно же, выпускников, — произнесла Кэт. Перед ней лежал листок с речью, но она не хотела читать то, что написала. Она хотела говорить от чистого сердца, ведь не факт, что ей еще раз выпадет честь выступать перед всеми. — За последние годы мы пережили многое: потери, падения, разногласия, неудачи. Но мы прошли через все это вместе. Многих, кто должен быть сегодня здесь, с нами нет. Она осмотрела сотню золотистых голов, блестящих на весеннем солнце. Улыбнулась, понимая, что это последний ее день в школе и продолжила: — Но все остальные справились с тем, что им подготовила непростая жизнь. Не думайте, что впереди было легче. Впереди золотые годы вашей жизни, но не забывайте о том, что было в стенах этого места. Здесь вы обрели друзей, семью, кто-то любовь. Здесь многие из вас поняли, кем они хотят быть на самом деле. Большинство выводов, которые вы сделали, большинство качеств, которые вы приобрели — все это благодаря школе. Мы росли здесь, взрослели. Это место, этот город со всеми ужасами, который он принес нам в последнее время, навсегда останется в ваших сердцах. В моем точно, — она улыбнулась, глядя на Тео. Парень сидел, кивая подруге. Кивая той, кто оставался с ним, несмотря ни на что. И знал, что Катерина и Алиша сидят ровно за его спиной, наблюдая и радуясь тому, что их Тео, их дорогой Тео, смог закончить школу живым, здоровым и свободным. — Кто-то из вас точно сидит сейчас, не зная, как быть дальше. Для многих, и меня в том числе, школа была тем местом, в котором мы раскрывали свои характеры и способности. Кто-то думает, как сказать родителям, что не хочет быть юристом, а всей душой стремиться стать писателем-юмористом, — она хмыкнула. — Наберитесь смелости и скажите. Мы с вами находимся на пороге жизни, в которой снова станем новичками. Не бойтесь ошибаться, не бойтесь делать неверный шаг —все, что вы делаете, делается потому, что вы так хотите. Все время нас учили чужие голоса: родители, учителя. Но теперь мы с вами взрослые, самостоятельные люди, которые в праве выбирать, кем им быть и по какому пути идти. Я желаю вам оставаться такими же сильными, такими же уверенными в себе, талантливыми, особенными. Будущее за нашим поколением, так сделайте все, чтобы наше будущее было идеальным. Я горжусь каждым из вас. Я люблю вас, — Кэт смахнула слезы со своих глаз и в последний раз наклонилась к школьному микрофону. Сказала последние слова одноклассникам, с которыми жизнь разбросает ее по разным местам. —Прощай, школа Джеффкинса. Под гром аплодисментов она сняла с себя шапочку, приглашая и всех остальных сделать то же самое. И вот, одновременно, в первый и последний раз, сотня золотых шапочек, похожих на дальние звезды, дарящие свет, взлетела вверх. Их история в стенах этой школы закончилась, но начиналась новая. Начиналось новое, не менее захватывающее приключение длиной в целую жизнь. — Свобода! —прокричали выпускники, радостно налетая друг на друга в последних теплых объятьях.