Puzzle of dreams

Барри наворачивал уже пятидесятый круг по кортексу, ловя на себе взгляды Циско. На лице Рамона сменилось уже несколько десятков эмоций, от сочувствующего беспокойства до обреченного смирения. Само собой, ведь друзьям было сложно поверить в происходящее, в то, что Барри добровольно согласился творить неизвестно что по указке Снарта, аргументируя это тем, что Снарт в свою очередь делает добрые дела и однажды кто-то из них победит – и конечно, это будет Аллен (ха-ха), – и Холод покинет город. Кейтлин, умница, настоящая светлая голова, задала Барри один вопрос, который вопреки тому, чтобы поставить точку, водрузил над головой Флэша жирнейший вопросительный знак. - А ты хочешь, чтобы он ушёл? – Кейтлин испытующе посмотрела на друга. Циско довольно ухмыльнулся, замечая, как шея и кончики ушей Аллена покрываются краской. Последний раз так было, когда он рассказывал о неудачном опыте с Линдой. Барри явно запал на Снарта, но как же тогда Пэтти? Неужели герой города вот так просто разобьёт сердце своей девушке и бросит её ради преступника, лжеца и предателя? Инцидент в аэропорту Циско помнил, кажется, живее и лучше, чем его слишком увлекающийся друг. - В том-то и дело! Ну, поддамся я ему пару раз, а это даст нам в дальнейшем отличные дивиденды, – буркнул Флэш, нервно поправляя перчатки костюма – был готов незамедлительно броситься на помощь своему заклятому другу, если тот подаст сигнал. – Всё под контролем. - Ага. Кроме твоего щенячьего взгляда, который ты бросаешь на Снарта всякий раз, стоит ему появиться на радарах, – Кейтлин сказала это не зло, скорее, просто констатировала факт, но дискуссия и так отняла у всех много сил, так что разговор окончился на непонятной ноте. И теперь Барри в который раз подбежал к монитору, который дежурно пиликнул сигналом о завершении очередного обновления. - Ты можешь… Не знаю, отключить эти штуки? – Буркнул Аллен, потирая виски. - Ты можешь… Не знаю, перестать так волноваться за парня, который сто раз надрал тебе зад, предал и чуть не убил? – Съязвил в ответ Рамон. Аллен просверлил его сердитым взглядом и собирался было отойти, как на сей раз к ним действительно пришёл сигнал от Снарта. - Угол Пятой и Линкольна, – отрапортовал Циско и едва успел поймать опрокинутый всполохом энергии стаканчик кофе. - Добром это не кончится, – зловеще прошипела за спиной испанца доктор Сноу.

~*~

Снарт спрятался за стеллажом в нише стены. Многие складские помещения он знал как свои пять пальцев, но именно сегодня ему повезло, и появился этот таинственный Оружейник там, где Лен бывал редко. Это была территория других банд, в подобный гадюшник Снарт за ненадобностью не совался, но… Во-первых, этот тип имеет на него зуб. Во-вторых, он может причинить вред Барри, который обязательно кинется сражаться с ним. В-третьих, Лен делает доброе дело, а значит, выигрывает очко в их состязании. Почему второе и третье в системе ценностей Леонарда поменялись местами, вор предпочитал не думать. Такими темпами он скоро поменяет второе местами с первым, поставив чью-то жизнь и интересы превыше своих, а это совсем не к добру. И всё же, Барри… С этой его безжизненно болтающейся в гипсе сломанной лапкой и глазами, яркими как новогодние гирлянды… Лену хотелось думать, что сияют они так для него и из-за него, но чёрт его знает. В конце концов, у Аллена есть девушка, пусть он пару раз и отменял с ней свидания ради совместных дел. Неужели настолько хочется выставить Снарта из города? Неужели он настолько противен Флэшу? Всё было хуже, чем Лен думал. Обмануть Барри снова он бы не смог, так что, проиграй он, то действительно покинет Централ. И не сможет больше охотиться на малыша в красном, не сможет обмениваться с ним шуточками на грани фола и заигрываниями, не сможет прижать к себе, целуя, как тогда, в машине. Но лучше отказаться от всего этого и увидеть в глазах Аллена благодарность, чем продолжить игру и умереть внутри, потому что Барри разочаруется в нём. Зря Снарт обо всём этом задумался сейчас, потому что мете со способностью менять молекулярное строение любого предмета, превращая его в холодное оружие, точно было не до душевных терзаний Леонарда. Он метнул несколько «трансфигурированных» ножей в стеллаж, и один из них прошёл между коробками с пенопластом, задевая плечо Снарта. Он зашипел, но не выдал себя, подхватил пушку здоровой рукой и выстрелил в нападавшего ледяной струёй. Голубой поток хлынул из дула, озаряя всё вокруг призрачным сиянием, но Лен промазал, и слой льда, толстый, потому что заряд был велик, протянулся по пустому месту. - Твою мать, - рыкнул Снарт, зажимая кровоточащее плечо. Он снова спрятался глубже и прикрыл глаза. Лёд. Представь лёд, бесконечные замёрзшие просторы. Вода чистая, и от того под слоем любовно уложенного природой стекла видна синяя глубина, расчерченная морозными белыми линиями и застывшими пузырьками. Лёд спокоен, недвижим, потому что весна ещё не пришла, потому что его не растапливает весёлое солнце. Сейчас лёд – хозяин, он решает, кому пройти по своей коварной гладкости, а кому упасть в толщу тёмных таинственных глубин. Лёд – это спокойствие. Его незыблемую чистоту и прозрачность не способно пробить ничто: никакие бури, ветра, штормовые шквалы метели и града. Зимой не бывает гроз, зимой не бывает молний, чтобы расколоть вечную мерзлоту ледяной тюрьмы. Снарт усмехнулся и выскочил, нанося удар в спину Оружейника. Отличная медитация, он всегда любил успокаивать нервы ледяными видениями. Поверженный мужчина распластался на полу, примороженный, как букашка к стеклу. Лен собирался присесть рядом с ним на корточки, но неожиданно в пустоту склада ворвалась золотая вспышка. В разрядах энергии, распространяя вокруг себя свежий запах озона, появился Барри. Когда он кинулся к Лену и обнял его так, что кости захрустели, поцеловал так, что воздух из лёгких вышибло, Снарт подумал, что отсутствие гроз зимой – страшное упущение матери-Природы.

~*~

Барри осторожно приложил кубики льда к нескольким синякам на предплечьях Снарта и на груди. Порезанное плечо было обработано и перевязано, и теперь Аллен, выгнав друзей, ухаживал за остальными ранами Леонарда. Снарт фыркал и отводил глаза – пройдёт же, ну, он ведь не младенец. И каждый раз затыкался, когда глаза, эти зелёные, строгие, но с таким тёплым чувством в изумрудной глубине, глаза зыркали на него сердито, но заботливо. - Ты мог пострадать серьёзнее, - в который раз на выдохе сказал Барри. - Но не пострадал ведь, - парировал Снарт. – И у меня плюс один. - Да… - Растерянно кивнул Аллен. – Конечно. Леонард напрягся, замечая скованность Барри, который убирал медикаменты не на скорости, а обычно, по-человечески, будто хотел что-то сказать. Будто из него рвалось что-то, что он так долго и старательно прятал, но больше сил не хватало. Будто сейчас или никогда должна решиться судьба обоих, и финальная мера в руках у Аллена. В лабораторию просунулась рыжая голова доктора Сноу. - Барри, Уэллс тебя зовёт, - сказала она. Аллен, глядя на неё, как на спасение, поторопился на выход, оставив недоумевающего Снарта полуголым сидеть на койке. Уже у двери Аллен затормозил, чуть оборачиваясь. – Ты выиграл. Я больше не смогу. Потом скажешь свои условия, - прошептал он и убежал. Лёд треснул, расколовшись на половинки от одного точного, прицельного удара молнии.