Эффект бабочки

      После этой ситуации мир Шисуи будто перевернулся с ног на голову. Он не дурак, чтобы не понять, что тут что-то не чисто. Но чтобы принять, нужно еще и поверить вдобавок. А пока что не верилось ни в коем случае. Все же Данзо был для него важным человеком в деревне. Пускай его методы были иногда жестоки, но он старался ради Родины. То, что он увидел сегодня утром не сходится с тем понятием, которое только что озвучивал Шуншин. Данзо открыл ему совершенно другое лицо — змея, которая будет душить тебя во снах и воспоминаниях. Кажется, теперь и в реальной жизни, если подвернется возможность. Так какие же выводы сделал Учиха об этом человеке? Пока он и сам не может понять всю абсурдность ситуации. Так, давайте с самого начала. Эти слова старейшины говорили сами за себя. Правый глаз старика закрыт бинтом, но, судя по словам из воспоминаний, там все еще есть глаз. И не простой, а шаринган клана Учиха. Он такой же, как и Какаши? Ему тоже завещали этот шаринган? Сначала Шисуи подумал об этом, но слова, считанные по губам мелькали в голове тут же. «На замену». Значит, там был шаринган и с ним что-то стало, следовательно, ему нужен другой. Он попытался украсть этот глаз. И тут уже два варианта: под удар мог попасть любой член клана Учиха, либо только Какаши, ведь тогда он был единственным носителем этого доудзюцу среди той компании. Красть его глаз было выгоднее всего, ведь Хатаке не имеет ни семьи, ни клана. Получается, изначально Данзо послал Угая за глазом Какаши, но его предали. Тогда он потерял ценную пешку, упустил глаз и информацию. Можно сказать, Шимуро облажался втройне. То, что шаринган Какаши попытались украсть, говорит о том, что он ищет замену на свой глаз. И ее он пока не нашел, раз не было известно еще о таких случаях. Это может значить то, что Хатаке все еще в опасности, как и любой потенциальный член клана, кто носит шаринган. А таких тут немало. И первый кандидат из клана Учиха, что приходит на ум — Итачи, ведь он напрямую работает с Данзо. От этой мысли кулаки сжимаются рефлекторно, а брови хмурятся так, словно это его жизни угрожают. — Шисуи, сынок, все в порядке? — Учиха поднимает глаза, замечая в дверном проеме мать, которая только что вернулась с работы. А она поздно сегодня, судя по времени. Обычно ее можно заметить дома уже в полдень, а тут время спешит ближе к половине второго. Все ли в порядке? — Да, вполне, — юноша слабо улыбается женщине, что смотрит на него полными теплотой глазами. Сам он вернулся часа полтора назад, принял водные процедуры, витамины, чтобы не заболеть. Вот только не ел, ждал маму. И пока ждал, кажется, провалился в чертоги разума. Следует помочь ей с сумками, поэтому Учиха тут же выходит из открытой комнаты и спешит к порогу, где крепко обнимает маму, берет пакет и заносит на кухню, — ты сегодня поздно. Что-то случилось? — Сегодня новая девочка приступала за работу. Мне следовало ей помочь в освоении. Так вот и получилось, что я не проследила за временем, — женщина тихо смеется с себя, снимая обувь, а потом раскладывает зонт в углу прихожей, чтобы с него стекала вода. Да, на нее это похоже. Она свое время потратит, но поможет человеку. Святая женщина. Иногда Учиха ловит себя на мысли, что мир не достоин его матери вовсе. Кому скажешь — не поверит. Но он, Учиха Шисуи — доказательство ее существования, — ты выглядишь уставшим. Опять с утра работой нагрузили? Все не могу привыкнуть, что мой сын такой важный человек для деревни. — Мам, ты слишком высокого мнения о моем положении. Я всего лишь обычный шиноби, не более, — слабо улыбается Шуншин и после того, как продукты поселились в холодильнике, тут же накладывает ранее приготовленный завтрак. Он тоже не ел, да и в компании куда веселее, ведь этим двоим есть, о чем поговорить.       Шисуи в хороших отношениях с матерью. Правда, положение не позволяет многое говорить ей. Но он старается держать ее в курсе в силах возможного, ведь она привыкла интересоваться его жизнью. Любой завтрак получается оживленным, когда они узнают дела друг друга на работе, в общем. Все же, видеть Шисуи дома — редкость, поэтому они выжимают из этого все соки. Мама даже порой о девушках спрашивала, мол, не нашел ли ее сын себе спутницу, на что юноша только смущенно улыбался и отрицательно качал головой. Не до этого ему сейчас. Мама не глупая, она понимает положение деревни и клана, но все равно старается не поднимать эту тему. Дома — дом, а работа и проблемы за пределами. — Ты сегодня не занят? Вы сегодня с Итачи раздельно, я посмотрю. Он на миссии? — интересуется женщина, передавая кудрявому сыну тарелки, которые стоит намыть. Шисуи сам берется за эту работу, ведь мама устала за эту ночь. Пусть отдохнет. — Планировал после шести идти по делам. Итачи на миссии уже часа два как. А ты, кажется, и за ним приглядываешь, — не секрет, что в этом доме сыну главы клана рады. Не потому, что он имеет такое положение, а потому что Итачи дорог для Шисуи. А матушка только рада тому, что они хорошо общаются. Пусть Шуншин и довольно социальный человек, но дружбу с ним вести сможет далеко не каждый. Не каждому он откроет свою душу так, как сделал это для Итачи. — Ну как же. У вас двоих только два положения: работа и дружба. Если вас нет вместе, то вы на заданиях, и наоборот. Другого не дано, — смеется женщина и садится на диванчик, разминая пальцы рук, а потом и шею. И ведь она права. Как только работа кончается, эти двое сразу бегут друг к другу.       Шисуи возвращается в комнату, когда заканчивает с делами на кухне. Садится на кровать и поворачивает голову к рядом находящемуся окну, наблюдая за тем, как капельки дождя медленно скатываются по стеклу. Положение дел стало куда опаснее, учитывая, что Данзо может угрожать их глазам. И на Шисуи это влияет напрямую, ведь если Шимуро узнает о маленьком секретике Шисуи, то может посягнуть на его шаринган. А это куда опаснее для деревни, нежели для самого Шисуи. Поэтому первым делом следует посоветоваться с лучшим другом, чтобы узнать и его мнение по этому поводу. Мнение младшего Учихи тоже непосредственно важно, поэтому стоит разобраться с этим в ближайшее время. А значит, сегодня в восемь их будет ждать серьезный разговор.

***

      На улице было довольно свежо после дождя. Пускай только начало лета, но ранее стояла невыносимая жара, которая так и убивала. Сейчас же на смену пришел холодок и дожди, отчего стоило одеться немного теплее. У реки всегда было холоднее, особенно, если погода стоит после ливня. Время близилось к вечеру. Итачи ни в коем случае не забывал про обещание другу встретиться с ним сегодня. Намечался серьезный разговор. И если по глазам кузена он мог ранее понять, в чем же дело, то сейчас в них можно было прочитать только смятение, не более. Только по одной тревоге можно было понять — все кажется куда хуже, чем они думали. — Йо, — привычно поднятая рука Шисуи махала товарищу из-под мокрых крон деревьев, с которых на чужие волосы еще скатывались небольшие капли. Ливень был невыносимый, после него остался и запах, и лужи, отчего на привычном краю обрыва не посидишь. Он довольно крепкий, они не слетели бы, но сегодня им стоит постоять. Об этом месте не знал никто, это их личное место встреч. Место, которому можно открыть все тайны и загадки. И они останутся в секрете. Река Нака унесет все своим неимоверно сильным течением, — как дела, кузен?       Итачи молчит пару секунд, осматривая Шисуи с ног до головы. В нем не изменилось ничего с утра, кроме того, что он накинул на плечи кофту с рукавом. Итачи же только после задания, поэтому переодеться не успел. Сегодня он был под дождем, так еще и на сквозняке стоит прямо сейчас. Так и заболеть недолго. Однако, старший Учиха реагирует моментально, выходит из деревьев ближе к лучшему другу, снимая с себя кофту, а потом вешает ее на плечи младшего. Он немного больше Итачи, поэтому эта вещь будет смотреться на нем мешковато. Шисуи чертовски самоотверженный, когда дело касается Итачи, будь тот же шпионаж за ним, катание на спине, когда он сам обессилен, или же сейчас, когда он вручил младшему кофту, хотя тоже был под дождем и на таких же сквозняках. — Шисуи, не стоит. Спасибо, — младший пытается снять чужой «подарок», но Шуншин не дает ему сделать этого, даже приобнимает за плечо, чтобы кофта не спала с чужих плеч. Хитрый лис, но такая забота приятна. Однако, Шисуи все еще может заболеть. — Черт… Ты слишком добр ко мне. Позаботься и о своем здоровье. — Будет тебе, кузен, — слабая улыбка покрывает чужие губы, а лисий прищур отражается в глазах младшего. В нем он видит ту нежность, которую Шисуи дарил ему всегда. Сейчас — не исключение. И приходится смириться, натягивая на себя кофту кузена поудобнее, вздыхая. Он и руку после этого убирает, скрещивая их на своей груди, а потом оборачивается на обрыв, рассматривая, как бешеное течение несется куда-то вниз по скалам. Он знает такое положение, Шуншин размышляет. И тревожить пока что его не стоит, пускай он соберется с мыслями. Они здесь на огромной высоте от реки, отчего она кажется как на ладони, но падать туда было бы самоубийством. Кругом один лес, так что никто и подавно не услышит тебя. Один только небольшой голый обрыв, на котором стоит юный Учиха, не боясь соскользнуть вниз. — Меня посылали разобраться с отступником из Корня. Так получилось, что среди них нашелся предатель, так еще из клана Чиноике, — на этом заявлении брови Итачи поднялись тут же в немом удивлении, однако, он не перебил, — было совершено нападение на команду «Ро». Свиток я вернул, задание выполнил, это было не сложно, но я заметил еще одну важную деталь пазла. Скажи, Итачи, что ты думаешь про Данзо-саму?       Шисуи оборачивается на лучшего друга, рассматривая чужое растерянное лицо. Если честно, такое задание кажется скорее шуточным, ведь тут сразу же два, словно недопустимых, факта. Его будто разыгрывают. Но Учиха не стал бы врать. Неспроста это все. — Он темный. Можно сказать, его чакра цвета ночи. Этот человек радикален в своих методах, он не щадит. Он непоколебим, когда дело касается чего-то, что относится к деревне. Я слышал, что Корень — организация, что берет на себя грязную работу, не боясь замарать руки. Это оправдывает его вполне, — немного подумав произносит младший Учиха, смотря точно в глаза Шисуи. — Почему ты интересуешься?       Выводов может быть много, но лучше спросить напрямую. Однако Шуншин не спешит отвечать, изучая чужое лицо. Он сказал что-то не так? Отчего-то даже не по себе стало от такого напряженного взгляда. Шисуи страшен, когда серьезен, один его взгляд заставляет хоть сквозь землю провалиться, лишь бы избежать его. И Итачи ощущает холодок по спине, но глаза не отводит, не скрывает своих ощущений от данной ситуации. — Я не доверяю Данзо. Я думал над этим очень долго, но именно сейчас понял, что это будет верным решением. Но это еще не все. На то есть свои причины, я расскажу тебе о них. Но также мне нужно будет еще несколько доказательств, чтобы наконец признать это на все сто процентов. Один только фрагмент может исказить все. Знаешь, Итачи, воспоминания — вещь непостоянная. Они могут меняться под воздействием времени, другой информации или сомнений. Сегодня я заглянул в воспоминания Угая, чтобы узнать некоторые сведения для миссии, однако, нашел там кое-что другое. Я не увидел многое, даже не услышал — прочитал по губам: «этот шаринган пойдет мне на замену моего правого глаза». Именно это произнес Данзо, видимо, отдавая какой-то приказ для него. И, боюсь, этот приказ действовал на Какаши-сана. Это все еще может быть плодом моего воображения, поэтому мне нужны доказательства. Я доверяю тебе, лучший друг, но также и предостерегаю. Эта зацепка сомнительна, но имеет место быть. А ты все еще работаешь на Данзо.       Итачи молчит, смотря на кузена глазами полными неверия. Шимуро жесток в своих приказах, это он знает, но он работает на благо деревни. Он не может уничтожать талантливых шиноби с шаринганом только в свою выгоду. Со слов Шисуи он сделал для себя выводы, и, в принципе, все это звучит логично. Но Учихе не верится, что Данзо может угрожать ему, его глазам и клану в целом. Им нужны доказательства, чтобы Итачи тоже поверил в это.       Учиха молчит, опускает глаза на мокрую землю под ногами и слегка поджимает губы. Он верит кузену, но эти доказательства нужны им обоим. Говорить об этом нет смысла больше, верно? Опровергать тоже, ведь Шисуи бы не стал врать на тему, которая может пошатнуть отношения клана и деревни еще сильнее. — Лучший друг. Я хочу рассказать тебе еще кое-что, — продолжает Шисуи, прежде давая кузену время на то, чтобы он обдумал все и взвесил, — существует еще один выход решения проблемы мятежа клана. Как я и учил тебя, я сделал его сам. Итачи поднимает голову, удивленно смотря в чужие глаза, в которых узор меняется на три томоэ, а потом и вовсе на относительно другой, который прежде Учиха не видел ни разу. Что это? Это же… — Я пробудил мангеко шаринган, Итачи. Относительно давно, но пока что не было надобности говорить о нем. Извини за это, — старший смотрит в чужие глаза провинившимся взглядом, будто он был обязан сказать, но не сделал этого, — мои глаза обладают совершенным гендзюцу, способным менять волю человека так, что он даже не заметит. Это была крайняя мера, которую я не хотел бы использовать ни в коем случае. Но она вступит в силу с разрешения Хокаге, если их переговоры провалятся. Раскрыться перед Хокаге мне не сложно, но теперь мы имеем проблемы в виде Данзо. Мангеко шаринган — сила редкая. Я боюсь, как бы Данзо не захотел прибрать ее к рукам. Поэтому, добыв доказательства, я на свой страх и риск буду раскрываться только Третьему. Но перед тем, как использовать их, я хочу спросить тебя: разрешишь ли ты мне использовать Котоамацуками на твоём отце?       Итачи слишком тяжело переварить эту информацию. Она кажется заоблачной. Он не верит в такое сочетание событий. Черт, что бы было, если бы Шисуи не узнал о Данзо. Какой трагедией бы это обернулось? Учиха и представить боится. Однако, на силу Шуншина полностью полагаться нельзя. Казалось бы, что может произойти? Беда приходит оттуда, откуда больше всего не ждут. Поэтому, не факт, что и этот способ разрешит все проблемы. Но как альтернатива, у них нашелся новый выход. Принять сложно, это будет крутиться в голове еще долго, заставляя его ночами не спать — думать над этим. — Ты делаешь это для деревни, а не для своей выгоды. Тебе не стоило и спрашивать об этом… В команде «Ро», насколько я знаю, есть юноша из Корня, выпускник Данзо, за которым взял надзор Третий. Он может что-то знать… Я так понимаю, мы не будем просто спрашивать? — Узор лисьих глаз меняется. Они слегка щурятся, смотря в глаза Итачи, а потом подходят на шаг ближе. Не отвечает, значит Учиха понял верно. И остается только аккуратно положить забитую проблемами голову на чужое плечо, нечитаемым взглядом смотря им под ноги. Они обрели только больше проблем, оттого на их плечи свалилось ещё больше тяжести. Длинные пальцы кузена касаются лопаток, слегка поглаживая в утешительном жесте. Все ли будет хорошо, Шисуи? Уверен ли ты в своих действиях? Учиха только поднимает голову, смотря в глаза Шуншину с этими немыми вопросами. А тот только слабо улыбается, почти уголком губ, настолько незаметно, что будто улыбки и нет. Но Итачи ее видит. И камень на плечах снова дает трещины.