Богиня, благослови Королеву

Две бутылки вина стояли на стеклянном столе Советника, хотя прямой контакт стекла со стеклом был предотвращен расстеленной под емкостями белой шелковой салфеткой. Бутылки были открыты совсем недавно — винтажный «Кайран 2042» Арии и «Армалийская Розовая Вода» Тевос — и уже были опробованы их владелицами, как только Ария сменила свою броню СБЦ на любимый заимствованный наряд. Кайран был сухим, темно-красным и пикантным; в то время как Розовая Вода была сладкой и истончала цветочный аромат, который можно было уловить всякий раз, когда нос приближался к краю бокала. Оба вина были желанными выборами на ночь, и оба были куплены за непомерные тысячи кредитов. В соответствии с Тессийским обычаем Тевос потребовалось некоторое время на то, чтобы приготовить простую тарелку канапе, отдавая дань уважения традиционным, минималистичным закускам своего родного региона, состоящим из тонкой хлебной основы, слоя маринованной рыбы и скромного украшения из трав поверх фруктового джема. Время, которое она потратила на готовку, было, к оптимизму Тевос, редким, но увлекательным упражнением в кулинарии, и она была довольна реакцией Арии. Первый укус из простой вежливости сменился небрежным вторым, сдержанным третьим, и в течение первых получаса Ария забрала тарелку с канапе в основном для себя вместе с высоким бокалом вина. После того, как Ария насытилась, она поднялась со своего места и начала расхаживать по главной гостиной Тевос, залитой золотистым оттенком вечернего света лампы. Она рассказывала о недавних событиях, потягивая уже второй бокал, описывая явное возбуждение, бурлящее в ее венах и мешающее ей сохранять спокойствие. Тевос наблюдала за происходящим со своего места на диване, удобно сложив ноги на темных подушках. — Я, — Ария сделала паузу, чтобы подобрать точный термин, — наэлектризована предвкушением. Я чувствую это всем своим телом, даже кончиками пальцев. Оно словно ползет по моей коже. Мы так близки к поимке лидера или агента, который может привести нас ко всей этой шайке. Для этого рейд должен быть успешным, Тевос. Успешным. И они у нас будут, у нас будут они все. Это так волнительно, — увидев знакомое выражение, появившееся на лице Советника, которое предвещало предостерегающую речь, Ария заговорила первой, хотя при этом невольно улыбнулась. — Не пытайся остановить меня, Тевос. Ты не сможешь этого сделать. Не пытайся мне помешать. Потому что, если ты это сделаешь, я пресеку тебя прямо сейчас. На какое-то время Тевос решила воздержаться от разговоров после того, как Ария прояснила свою непреклонность. Всякий раз, когда Ария решительно решалась на это, ее было уже не остановить; по крайней мере, не без большого усилия. Она казалась восторженной, а на данный момент, возможно, чрезмерно. — Это твой второй бокал? — осмелилась спросить ее Тевос. Ария остановила свои шаги и опустила взгляд на минимальное содержимое, остававшееся на дне ее бокала. Она выяснила цель вопроса Тевос и ответила с гордой насмешкой. — Да. И что с того? Я прекрасно умею пить. Не спеши приписывать мои слова твоему слабому вину. Слегка удивленно покачав головой, Тевос решила сказать ей. — Уверяю тебя, оно совсем не слабое. И это не маленькие бокалы. Чтобы демонстративно доказать свою стойкость, Ария подошла к столу, обхватила пальцами горлышко сухого красного вина и снова наполнила свой бокал до краев. Она подняла свой фужер в направлении Тевос, насмешливо имитируя тост, прежде чем поднесла его к губам и сделала щедрый глоток. Тевос закатила глаза на выпендреж Арии, все еще улыбаясь. — Хорошо. Но до сих пор ты только описывала, насколько сильно ты взволнована предстоящим событием, и не раскрыла мне ни одного фрагмента фактических данных или доказательств. Я думаю, было бы разумно показать мне их сейчас, прежде чем кто-нибудь из нас выпьет еще. Я не хочу чувствовать себя словно на лодке, — она наклонилась и осторожно поставила свой бокал на квадратный боковой столик справа от себя, затем протянула руку и поманила Арию к себе. Ария озадаченно приподняла брови. — Значит, ты была серьезна, когда предлагала нам начать слияние для этого? — спросила Ария. Она вовсе не была против, но только сомневалась в приверженности Тевос этой идее. Тем не менее она подошла и тоже поставила свой бокал на стол, прежде чем села рядом с Советником, когда та убрала свои ноги со второй подушки. — Ну, да, — ответила Тевос и переориентировала свое тело в направлении Арии. — Поначалу я в этом сомневалась. Но у меня закончились веские причины против этого. Слияние значительно упрощает задачу, защищает от недопонимания… Мне нравится эта идея за ее эффективность. Думай об этом как о своей возможности дать мне понять, почему ты так дрожишь от предвкушения. Посмотрев на нее с интригой несколько секунд, Ария молча согласилась. Она потянулась к предложенной руке Тевос и обхватила пальцами ее запястье, когда Советник сделала тоже самое движением, эффективно установив устойчивый физический мост между их телами, через который они сольются неврологически. Тевос обнаружила, что знакомство с прикосновением Арии облегчило их слияние в первые его моменты, когда они погрузились в теплые воды своего единства и четко разделили свои личности, чтобы достичь преследуемой цели. Ария погрузила ее в полученную информацию. База врага — нет, завод по очистке нулевого элемента, заброшенный, но недавно купленный богатым турианским бизнесменом по имени Лорхан. Шпионы были отправлены для осмотра территории и самого завода, чтобы получить необходимые разведданные и обеспечить безопасность для неизбежного штурма, который должен был вскоре произойти. Они уже сообщили кое-что, всего несколько часов назад; множество тепловых сигнатур, обнаруженных на очистном заводе, а также визуальное подтверждение вооруженных агентов, замеченных в окнах. Он был населен и функционировал с абсолютной уверенностью. Прежде чем Ария прибыла в Цитадель, она начала организовывать свои силы и проинформировала обоих лейтенантов Ренагу и Зурию об их ролях во время осады. Зурия, ее правая рука, останется охранять Загробную Жизнь, в то время как Ария и Ренага пойдут на передовую, чтобы контролировать и помогать в битве. Теперь Тевос смогла понять причину нехватки терпения у Арии. Она чувствовала тонкие нюансы ее предвкушения и то, как ритм ее сердца, казалось, подстраивался к их влиянию. Она чувствовала чистый драйв, который взбудораживал Арию и делал ее той, кем она была. Ее уникальная, естественная реакция на невзгоды и вызовы была мощным топливом, заставлявшим ее разум и амбиции колыхаться, как подводные течения моря на больших глубинах, стимулирующие всплески огромных волн на поверхности. Это был необычный опыт. Он заставил Тевос задуматься над тем, к каким собственным особенностям она бессознательно привлекла внимание Арии. Информация, которой Ария поделилась с Тевос, была подробной и отвечала на все вопросы, которые у Советника могли возникнуть, но она нашла способ, которым Ария передавала данные, странным. Временами мысли Т’Лоак внезапно перескакивали, как плохо смонтированный фильм, или останавливались, нависая непрозрачными, непроницаемыми барьерами над Советником и отказывая ей в доступе к сценам, лежащим сразу за ними. Тевос надавила на Арию, прося ту прояснить эти моменты. — Не беспокойся об этом, — ответила в их слиянии Т’Лоак. — Это не имеет отношения к делу. Или ты хочешь посмотреть на то, как Аникота убедили уступить нашим требованиям? Тевос почувствовала, как Ария уверенно предсказывает ей ответ на этот вопрос. Конечно, Т’Лоак была права. Ситуация напомнила ужасно эйдетические воспоминания о временах, когда Тевос инструктировала своих Спектров перед тем, как те отправлялись на секретные миссии. Она всегда отстраненно говорила им, чтобы они никогда не чувствовали себя обязанными делиться с ней неприятными последствиями своих заданий. Она неизбежно была вынуждена иметь дело с последствиями инцидентов и жертв в дальнейшем и, таким образом, потеряла чувствительность к подобным моментам в том виде, в каком они появлялись на бумаге, в абстрактных записях, в статистических анализах. Но пережить все это — воочию, глазами человека, настолько привыкшего к ужасной реальности войн, происходящих в бурных системах Терминуса, — было тем, с чем у нее почти не было опыта. — Нет, — торжественно сказала она Арии в слиянии. — Никогда не показывай мне этих вещей. Когда они вышли из слияния, Тевос подождала, пока смутное ощущение облачности не исчезнет из ее головы, прежде чем спросила Арию. — Ты уверена, что этот завод не приманка? Разве они не использовали эту тактику однажды раньше, в качестве отвлекающего маневра? Ария нахмурилась. Она отпустила запястье Тевос, протянула в сторону руку и взяла свой бокал вина. — Это было при совершенно других обстоятельствах. Это было еще до того, как мы узнали многое о том, с кем мы боремся. Это мог быть кто угодно. — И ты многое знаешь о них в настоящее время? — У меня есть веские доказательства оккупации завода, Тевос, — раздраженно сказала Ария, отнимая бокал от губ. — Это место было отмечено нашему предателю в качестве места встречи, если бы им удалось убить меня. Какие бы люди ни были там сейчас, они будут мне полезны, даже если они располагаются на низшем уровне цепочки командования. Они что-нибудь да знают. Нам просто нужен один разговорчивый пленник, и они все падут. Задумчиво наклонив голову, Тевос отвернулась, протянула руку к столику рядом с собой и взяла свое вино, как это сделала Ария. Советник держала холодный бокал у щеки, обдумывая выводы Арии. — Мне просто кажется странным, что они не покинули завода с тех пор, как покушение провалилось. Когда Эруам Аникот находился на свободе, преследуемый тобой, они подвергали себя опасности. И они неуловимы, Ария, — она повернулась к ней лицом, пытаясь растопить холодный взгляд, который Т’Лоак посылала ей, неоспоримым жаром рассуждений. — Они хитры, расчетливы. Я ожидала, что они выследят Аникота первыми и попытаются ликвидировать его, чтобы устранить эту ходячую проблему. Я просто не могу представить, чтобы они задерживались в месте, о котором ты в один прекрасный момент узнала бы. — Их финансирует Лорхан, — решительно ответила Ария. Она поднялась со своего места и встала лицом к Тевос, оперевшись одной рукой о подлокотник дивана для равновесия. — Ты думаешь, он намеревается купить им новую базу? Я имею с ним дело уже много лет и знаю, как он мыслит. Он скупой. Трусливый. Консервативный инвестор с низким уровнем риска. Я не веду себя безрассудно, Советник. Люди на заводе не носят никаких отличительных эмблем банд и шарахаются от окон. Они что-то знают, кем бы они ни были. Мне нужно воспользоваться этим шансом. А что касается Лорхана, то за ним следит так много моих людей, что он не может даже сходить в туалет так, чтобы мои шпионы об этом не узнали. — Прелестно, — сухо оценила это преувеличение Тевос. Ее глаза проследили за странной стратегией по удержанию равновесия Арией. — Ты уверена, что еще не навеселе? — спросила она с улыбкой, зная, что обвинение разозлит Арию. — Я не навеселе, — твердо возразила она, делая шаг от дивана и выпрямляя свою осанку до совершенства. — А что с твоей стороны, Советник? Что там с Верховным командованием азари? Они заметно притихли. — Матриарх Медора держит меня в курсе событий. Она сомневается в том, что матриархи сейчас будут предпринимать какие-либо действия, но нам по-прежнему нужно быть осторожными. Если появятся какие-либо новости, ты будешь проинформирована о них в течение часа. Тевос решила больше не оспаривать решение Арии совершить налет на очистительный завод. Т’Лоак невозможно было отговорить, и Советник была уверена в том, что у Арии были свои собственные сомнения по поводу этого плана. Мысленное повторение этих непреодолимых проблем не помогло бы разрешить их. Арии просто нужно было подготовить свои силы и себя к худшему. Когда они на некоторое время погрузились в молчание, одновременно потягивая вино и размышляя, Тевос начала разрабатывать свой собственный вспомогательный план. Теперь, зная местоположение очистительного завода, она могла с легкость отослать Шиалу и ее союзниц в близлежащие районы для разведки и направить их внимание туда, а не на сам завод. Их дополнительные глаза могли бы увидеть ловушку, которую шпионы Арии возможно, упустят, будучи зацикленными на главной жемчужине их нового завоевания. Как и прежде, она держала рот на замке, а Ария ничего не знала. — Итак, каково это, — начала Ария, отвлекая внимание Тевос от ее тайных размышлений, — быть одной из хозяек Галактики? — Я ничья не хозяйка, — озадаченно ответила Тевос. — Я избранный Советник. Ария закатила глаза, но снова обратила их на Тевос, с зловещим блеском в радужках. — Я говорила образно, — сказала она. — Ты хоть понимаешь, кто мы такие? Если бы мы действительно захотели, вся Галактика могла бы стать нашей. У нас есть средства. У нас есть ресурсы, опыт… у нас могло бы быть все. Тевос тихо рассмеялась в тыльную сторону своего запястья, прежде чем переставила ноги так, что они свесились с края дивана, позволяя ей принять более сосредоточенную позу. Она должна была выслушать остальную часть заявления Арии. — Так каково это? — снова спросила ее Ария, потенциально желая в какой-то момент получить правдивый ответ. Она сделала несколько шагов, собирая воедино то, что проносилось у нее в голове. — Разве это не заставляет тебя… гореть изнутри? Разве ты не чувствуешь себя вынужденной — нет — обязанной этой возможности, как если бы это был наркотик, попавший в твой организм? Из их недавнего слияния Тевос знала, что это переживание было предрасположенностью только Арии, хотя теперь она точно знала, каково это. В этот момент она почувствовала себя мучительно близко к Арии, несмотря на физическое расстояние между их телами. Ария стояла в нескольких метрах от нее, пытаясь катализировать понимание Тевос с помощью слов, но они совершенно не могли передать эмоции, столь неразбавленные и необузданные. Если бы она не слилась с ней, Тевос, возможно, никогда бы не получила даже малейшего намека на точное понимание. — Ну, я полагаю, мне стало немного жарче, но это определенно от вина, — Советник улыбнулась. — Но что бы ты хотела от меня, Ария, если бы мое участие было полезным в твоем завоевании Галактики? — Информацию, — бесстыдно ответила Ария. — Законодательную поддержку по мере необходимости. Спектров. Инструментов для убийства неугодных правителей. Для формирования общества таким, каким мы посчитаем нужным. — Каким ты посчитаешь нужным, — поправила она ее. Тевос знала, что проецируемые мысли Арии были всего лишь фантазией, но она не смогла не вздрогнуть в беспокойстве от ее правдоподобия. Какая это была нервирующая идея. Это походило на идеальную предпосылку для какого-то тайного заговора, соперничающего с теми, что были на странных сайтах Экстранета, подобных тем, которые Ирисса однажды показывала ей в прошлом в качестве шутки. — Каким я посчитаю нужным, — честно подтвердила Ария. — Это правда. Вот почему этого не произойдет. Ты просто слишком праведна, Тевос. Если бы мы только сходились в политических взглядах… — Т’Лоак слегка покачала головой в сильной задумчивости. — Это все было бы нашим, — она взяла одну из бутылок за горлышко, прежде чем подошла к Тевос и молча предложила наполнить ее бокал. Тевос подчинилась, и Ария наполнила оба их фужера, прежде чем протянула руку для тоста — на этот раз законного, в котором Тевос приняла участие. Легкий звон бокалов подтвердил их намерения. Как уже говорила Тевос, их фужеры были немаленькими, а вина, производимые азари, редко могли похвастаться низким содержанием алкоголя. Но они обе были ненасытно любопытны друг другу, безмолвно обменивались взглядами, которые выражали взаимное желание испытать что-то менее сдержанное, что-то интересное и смелое. Даже Тевос удивилась сама себе, когда сделала первый щедрый глоток из своего второго бокала после их тоста. Всякий раз, когда она оставалась с Арией наедине, ее благоразумие, казалось, всегда испарялось в ярком солнечном свете присутствия Т’Лоак. Тевос была слишком взволнована перспективой услышать, как слова Арии начнут заплетаться от опьянения, превращаться в бессмыслицу и в конечном счете в несвоевременный смех, чтобы сильно беспокоиться о том, что та же участь может постигнуть и ее саму. Как она уже сообщила Арии, от вина ей стало немного жарче, и к тому времени, когда она выпила четверть второго бокала, ее мысли начали приятно и невесомо блуждать. — Итак, что бы ты предпочла сделать с оставшейся частью ночи, — сказала Тевос, — поскольку мы мало что можем сделать, кроме как ожидать результатов твоего рейда? — Я думала, мы уже все распланировали, — ответила Ария с тенью ухмылки, появившейся на ее губах. — Мы собирались выпить… и уладить кое-что, касающееся твоего долга. Тевос ответила на ее пристальный взгляд с некоторым горячим смущением, но все же она вздернула подбородок и сохранила большую часть своей грации. — Я полагаю, что этот ответ так же справедлив, как и любой другой. Что ты имеешь в виду? Вопрос только усилил ухмылку Арии, хотя она несколько скрылась из виду, когда Т’Лоак повернулась и возобновила свое хождение, ступая по белому ковру в своих уличных ботинках и наслаждаясь бесчисленными идеями, мелькающими в ее голове. Тем временем Тевос разглядывала ее со скрытым, почти неосознанным интересом, позволяя своему пристальному взгляду скользить по ее ногам, пока Ария неторопливо шагала, упиваясь видом изгибов и округлостей ее ягодиц. Вспомнив острое восприятие Арией подобных вещей, Тевос оторвала глаза и внезапно обнаружила, что самодовольный взгляд Арии пытается встретиться с ее взглядом, но все же Т’Лоак вынуждена была подождать несколько секунд, пока Советник закончит со своим очевидным отвлечением. Румянец вспыхнул на скулах Тевос. Она попыталась скрыть его, быстро поднеся бокал к губам, но Ария уже его заметила. Некоторое время Т’Лоак стояла, разрушая решимость Тевос понимающим, слегка похотливым взглядом; Тевос сразу же узнала их. Мельчайшую искорку интереса в уголках ее глаз и такую же крошечную высокомерную улыбку на губах. Ария тлела так сильно, как никогда раньше. В конце концов Т’Лоак отвернулась, отпила вина и возобновила свою неторопливую ходьбу. — Знаешь… Я не могу позволить себе роскошь слишком часто думать о сексе, — она бросила быстрый взгляд на Советника, чтобы оценить ее реакцию, и увидела, что Тевос намеренно сохраняет беспристрастное выражение лица. — Конечно, он творит чудеса со снятием стресса, но секс, как правило, рискованная затея, когда ты — я. Никогда не знаешь, кто может принести клинок с собой в постель. Я должна быть проницательной, недоверчивой. На самом деле я потратила два десятилетия на ожидание и тщательную слежку за моей удивительно преданной танцовщицей Антьей, прежде чем я начала спать с ней. — Ты хотела переспать с ней два десятилетия? — удивленно переспросила Советник. Тевос ненавидела, когда Ария говорила о ком-либо еще, когда они были близки, но, как ни странно, в ней не пробудилась ревность и не испортила ей настроение, когда они подняли эту тему. Вместо этого в Тевос вспыхнул интерес к определенным тщательно охраняемым сведениям, которыми Ария делилась с ней. Ария никогда особо не рассказывала о своей личной жизни, своих отношениях или даже предпочтениях. Это была аномалия, недостатком которой следовало воспользоваться. Ария беспечно пожала плечами. — Да. Двадцать лет я выясняла, можно ли ей доверять, даже если бы она сказала мне «да» в любой момент в те годы. — А что насчет меня? — искренне удивилась Тевос. — Минимальный двухмесячный оценочный период? Второй раз за ночь Ария закатила глаза. — Ты никогда не представляла для меня физической угрозы. Ты гораздо опаснее вне спальни. Тевос очаровательно улыбнулась. — Ты думаешь, я опасна? — Не путай мое восприятие с запугиванием. Ты представляешь опасность, пока я нахожусь в Цитадели, где меня окружают твои Спектры и легионы СБЦ. Это всегда потенциальная угроза, но, скорее всего, она никогда не перерастет в насущную опасность. На данный момент меня это не беспокоит. — Полагаю, что определенный уровень опасности является необходимым условием для твоих партнеров, — предположила Тевос, считая, что Ария из тех, на кого нужно произвести впечатление, прежде чем вступать в какие-либо отношения. Ария просто кокетливо улыбнулась и решила перенаправить вопрос. — Я уже достаточно рассказала о себе на данный момент. Как насчет того, чтобы рассказать мне, что тебе нравится в твоих партнерах, Советник? Я могла бы ответить на твой вопрос, если ты ответишь на мой. Тевос глубоко вздохнула. — Я… Ну, я не могу описать что-то конкретное, только что мне нравятся люди с хорошо поставленной речью, те, у кого есть определенная степень уверенности в себе… — А что насчет внешности? — Ария прервала Тевос и повернулась в направлении Советника, поднимая бокал с вином к своим губам. — Внешности? — переспросила Тевос, встревоженная вопросом. — Я не… склонна придавать этому слишком много значения. Конечно, меня привлекают люди, на которых приятно смотреть, но в прошлом я была вполне удовлетворена среднестатистической внешностью. — И что же, по твоему мнению, составляет привлекательность? Что тебе нравится, Советник? Каков твой идеальный элкор? — ее слова оборвались смехом. Тевос сделала заметную паузу, чтобы обдумать свой ответ. Она попробовала набраться храбрости, прежде чем призналась. — Я не совсем знаю, как на это ответить. Я никогда с ними не встречалась. — А могла бы? Тевос стало ужасно ясно, что интервью Арии должно было завершиться чем-то большим, чем серия странных вопросов, но она не знала, как ловко избежать ловушки, которую Т’Лоак расставляла. Хотя вино придало ей смелости для ответа, оно лишило ее способности обходить правду стороной. — Я полагаю, что некоторые личности, — начала она, — в сравнении со мной, не очень хорошо смотрятся на обложках журналов… Появившаяся улыбка Арии выразила ее явный восторг от этого признания. — Я никогда этого не говорила, — мгновенно заявила Тевос. Как политик, она была ужасно оскорблена этим вкрадчивым предубеждением. — Мои слова не должны выйти за пределы этой комнаты. — Успокойся, Советник, — заверила ее Ария. — Я буду держать этот секрет при себе. Мне нравится, когда я нахожу в тебе нечто подобное. В конце концов, ты не так уж совершенна. — Я никогда этого не утверждала, хотя любопытно, что ты была в подобном заблуждении. — Ты ведь знаешь, я говорю это образно, — веселье Арии на мгновение рассеялось. — Итак, каков твой типаж, Тевос? Высокий и двуногий, верно? — она слегка хмыкнула, шутливо проиллюстрировав желательность этого конкретного описания. Заметив видимый дискомфорт Тевос, Ария продолжила, ненадолго приложившись к своему бокалу. — Все в порядке, Советник. Я не виню тебя. У меня есть свои предпочтения… Я склонна тяготеть к особям женского пола и азари. Я никогда не могла точно сформулировать это, но это было моей склонностью с тех пор, как я себя помню. Но не только. Было несколько мужчин, но… — она задумчиво вздохнула. — Я всегда хотела чего-то большего, находясь в их компании. Для Тевос предпочтения Арии выходили за рамки нормы, но ни в коем случае не были неслыханными. Во время учебы в университете и в социальных кругах, приобретенных ею во время работы, Тевос встречала и других азари, которые раскрывали ей склонности к определенным демографическим группам. Она отреагировала на Арию так же, как и на них, предположив. — Возможно, это эстетически? Или поведенчески? — Честно говоря, не могу тебе сказать. Я просто… — свободная рука Арии сжалась в пустой хватке. — Мне просто нравится иметь в своих руках определенные активы азари, но не каждая раса разделяет эти черты. А у женщин-батарианок есть эти… эти… — она неопределенно указала на свой торс, но в конце концов отказалась от объяснений, когда ее слова начали заплетаться, возможно, из-за постепенного наступления опьянения. — Но неважно. Просто так было всегда. Еще там, на Тессии, я обычно получала за это люлей. Ничто из этого никогда не имело для меня никакого гребаного смысла, просто еще одна причина поскорее убраться к черту с родной планеты. Генетическая элитарность. Это евгеника, Советник. Нет другого способа описать это. В этом прецеденте есть что-то действительно зловещее… Культурное доминирование, гомогенизация. Что-то происходит, Тевос. И ты… ты, теперь, когда я об этом думаю… — Если бы это было действительно что-то зловещее, а не просто фанатизм, и, если бы я была в этом замешана, зачем бы мне спать с тобой, Ария? — Потому что ты спишь со мной, а не собираешься заводить со мной детей, — Ария повернулась к стеклянному столику и решила долить вино в свой стакан. — В этом-то и разница. Мне никогда не было дела до нашей расы. Все, что я знаю, это то, что мое существование не вращается вокруг «правильного» размножения. Люди боятся Ардат-Якши… И сколько их рождается, одна на миллиард? А что насчет азари вроде меня? Наркобаронов и основателей мафии? Одна на несколько тысяч? Я гораздо, гораздо опаснее, чем Ардат-Якши. За столетия я причинила проблем больше, чем десять из них вместе взятых. Если кто-то и представляет наибольшую угрозу репутации нашей расы, так это такие азари, как я, — сделав еще один шаг к стеклянному столику, Ария зацепилась пяткой одного ботинка за носок другого и неэлегантно споткнулась, в результате чего упала на колени и чуть не пролила оставшееся в бокале вино. При виде несравненной Арии Т’Лоак, споткнувшейся сразу после того, как она провозгласила свой статус верхушки преступной власти азари, Тевос поддалась смеху, не похожему ни на один из тех, что срывались с ее губ за последние годы. Она ничего не могла с собой поделать — даже когда Ария оглянулась на нее через плечо с характерной усмешкой, изящно тронувшей сердце Тевос. — Не смей… не смей ничего пролить на мой… на мой белый ковер… — задыхаясь сказала Советник, не в силах прервать смех. Тевос была вынуждена отставить свой стакан на столик справа от себя, поднести освободившуюся руку ко рту и попытаться подавить свое всепоглощающее веселье. Когда смех, наконец, прошел, она вытерла рукавом рубашки слезы, выступившие на ее глазах, и задумалась над тем, почему ей показалось что-то настолько простое очень смешным. Ария выпила почти вдвое больше, чем Тевос. В каком-то смысле было почти несправедливо, что Тевос все еще была относительно трезвее, но дисбаланс можно было легко исправить, употребив больше вина. Советник взяла стакан с бокового столика и сделала большой глоток. — В системах Терминуса, — возмущенно продолжила Ария, с почти незаметной запинкой, притворяясь, что не заметила реакции Тевос, — даже в системах Терминуса я не полностью свободна, когда дело доходит до секса. Из-за рисков иногда бывают годы, когда я обхожусь без него… Иногда я так чертовски раздражена, что мне становиться жаль следующего партнера, попавшего в мою постель. А ты, Советник… Ты ведь можешь посочувствовать, верно? Тоже иногда проживаешь годы без этого? — это был, без сомнения, вопрос, заданный в садистской мести за ее смех. — Ну да, — ответила Тевос, сделав паузу, когда волна головокружения накрыла ее. — Иногда разрывы между моими романтическими интересами — серьезными — могут длиться десятилетия. — Как ты проводишь это время? — Я… Ну, как обычно. — Как часто? — спросила Ария с нарастающей интригой. Тевос, даже несмотря на свое смутное понимание слов Арии, по-прежнему настороженно относилась к ним. — Как часто что? — Как часто ты обращаешь на себя внимание? — Ну, это очень личное, Ария… — Скажи мне. Ее щеки были невыносимо горячими, и то, как Ария смотрела на нее, никак не помогало охладить ее кожу. — О, я не знаю… — сказала Тевос. — Иногда раз в неделю, иногда раз в месяц… Выражение лица Арии было безупречной смесью веселья, недоверия и неодобрения одновременно. — Я очень занята, — защищалась Тевос. — Неудивительно, что ты была такой напряженной и сдержанной, пока мы не начали трахаться, — протянула Ария. Она оперлась рукой о стеклянный стол, чтобы сохранить равновесие, и потянулась за планшетом, лежащим на полке под ним. Ария активировала устройство и временно отставила на стол вино. — Я не уйду сегодня вечером, зная, что иногда ты не кончаешь неделями. У меня аж мурашки по коже бегут… — Что ты делаешь? — Тевос осторожно взглянула на нее, гадая, что могла искать в планшете Ария. Как только Ария нашла то, что искала, она взяла с собой планшет и присоединилась к Тевос на диване. — Я кое-что нашла для тебя, — сказала она, обнимая Советника за талию и притягивая ее ближе. Ария повернула устройство в сторону Тевос и поделилась с ней открытой страницей сайта Экстранета. — Что тебе из этого нравится? Сконцентрировавшись на том, что отображалось на экране, Тевос немедленно отвела взгляд. — О, моя Богиня! — воскликнула она. С улыбкой Ария пыталась убедить Тевос снова взглянуть на планшет. — Что тебе нравится, Тевос? — она подтолкнула ее, впиваясь пальцами в ткань рубашки, прижимая ее еще ближе к себе. — Ты можешь выбрать здесь все, что захочешь. Я заплачу за это. — Мне не нужно ничего из этого, — со смущением ответила Тевос, прикрывая рукой глаза. — Почему нет? — спросила Ария, ее голос стал тише, грубее. — Всякий раз, когда ты будешь в настроении, просто подумай обо мне, настрой его так, как тебе нравится, и расслабься… Я могу даже помочь тебе в первый раз. — Пожалуйста, Ария, остановись, — приказала ей Тевос, хотя ее отвращение сменилось мягким, иррациональным смехом, когда Ария схватила ее за запястье и попыталась отвести руку от глаз, чтобы Советник взглянула на планшет. — Если ты не выберешь один их них, я куплю тебе что-нибудь в два раза более непристойное, чем все это на этой странице. — Ария, — сказала Тевос, продолжая сдерживать смех, несмотря на собственный острый дискомфорт. — Ты действительно мучаешь меня прямо сейчас… — Я не мучаю тебя, я делаю тебе одолжение. Когда они перестали неуклюже бороться руками, Ария наклонилась и на мгновение прижалась губами к губам Тевос, немедленно поддавшись импульсу, с которым ее нынешнее самообладание не могло бороться. Она напевала в поцелуе, пока ее мысли неясно кружились, и вскоре почувствовала, как Тевос в ответ на слабую ласку подняла ладони и положила их под челюсть Арии. Когда их губы разомкнулись, Ария решила сказать ей. — Ммм, было бы здорово, если бы рядом был кто-то, кто мог бы предложить что-то… приятное. Мне нравится предаваться подобным удовольствиям, но не часто. Потому что, когда я это делаю, мои партнеры, кажется, всегда попадают под эту… иллюзию права на определенные привилегии только потому, что они трахались со мной несколько раз. Иногда мне приходится избавляться от тех, кто не может оставаться на своем месте. Расточительство… Недавно была азари. Сильная, хороший биотик и поддающаяся моим случайным желаниям. Она была хороша. Только проблема была в том, что мы терпеть не могли друг друга. — Зачем ты была с кем-то, кого не выносила? — озадаченно спросила ее Тевос. С тех пор как они прервали поцелуй, Советник оставила одну руку под подбородком Арии, а запястье второй покоилось на ключице Т’Лоак. Она постепенно пришла к выводу о том, что пьяная Ария разговорчива, склонна к тирадам. Но она не могла представить себе, чтобы Ария была такой же открытой со своими партнерами из Омеги. Как часто Ария пила так много, и что более важно, с кем она могла позволить себе выпить? Со своими лейтенантами? Вполне возможно, что Ария в некотором отношении была такой же одинокой, как и Тевос. — Для грубого секса, очевидно, — ответила Ария. — Конечно, все закончилось не очень хорошо. Совсем не хорошо. Но еще есть Антья. С ней… она делает все, что я хочу. Все что угодно. Но в этом-то и проблема. — Она тебе очень дорога? — спросила Тевос, откидывая голову на спинку дивана, чтобы закрепиться в неуловимо вращающемся мире вокруг нее. — Возможно. Но я забочусь обо всех своих девочках, особенно тех, что в Загробной жизни. Они охраняют и шпионят для меня. Они — моя особая линия защиты. Я убью любого, кто поднимет на них руку, без колебаний. Но с Антьей, с сексом… Я должна объяснять ей каждую мелочь. Она слишком нерешительна, чтобы действовать самостоятельно, и со временем это становится очень отвлекающим и раздражающим. Я не могу просто лечь и хорошо провести время. Мне приходится постоянно дирижировать. Какого хрена… какого хрена, я должна делать всю работу, чтобы получить то, что я уже заслужила? — она схватила и поднесла свой бокал к губам, сделав большой, последний глоток, прежде чем отставила его, как бы отрезав себя, осознав, что отваживается на неразумное излишество. — Иногда по ночам, Тевос, все, чего я хочу в спальне, — это чтобы меня хорошо оттрахал кто-то, кто знает, что, черт возьми, он делает, но также знает свое место и не заставляет меня его поправлять. Ты хоть представляешь, как трудно встретить такого человека? Тевос слегка покачала головой, глубоко задумавшись. Она пристально смотрела на Арию, впитывая сокровенные мысли, которыми та делилась с ней. Возможно, это было непреднамеренно, но Тевос подумала, что Ария явно намекала на ее участие в предоставлении ей подобного опыта. — Может быть, я могла бы сделать это для тебя, — тихо сказала она, как будто соглашаясь с тем, о чем Ария прямо не спрашивала. Костяшки ее пальцев нежно скользнули от изгиба челюсти Арии к ее шее. — Разве мы все равно не собирались это обсудить? Похоже, это то, что тебе действительно понравилось бы. Ты уже говорила мне раньше. Ария усмехнулась. — Я очень сомневаюсь в том, что ты знаешь, что делать. Тевос смущенно улыбнулась. — Ну, я… На самом деле я делала это раньше, несколько раз, довольно давно. Правда ужасно долго не практиковалась, но я уверена, что смогу это сделать. — Ты? — спросила Ария, в ее глазах ненасытно сияло любопытство. — С кем? Даже несмотря на опьянение, кружащееся в ее голове, Тевос все еще колебалась с ответом. Это была чрезвычайно личная история, которую она годами не вспоминала из-за того, что та могла причинить ей боль. Но Советник решила продолжить, совершенно очарованная неотразимым, пытливым взглядом Арии, впивающимся в ее тело. Она взяла свой стакан, но передумала делать из него глоток, и просто держала его в руке. — Я… я однажды встречалась с другой азари, в тайне, конечно. Еще тогда, когда я только начала работать в Цитадели, в Посольствах. Я встречалась с ней около двадцати лет, — Советник сделала паузу, улучив мгновение, чтобы положить руку на шею Арии, как будто для того, чтобы закрепиться в пространстве. Комната вокруг нее, казалось, была покрыта волнами, медленно колышущимися под каждой поверхностью, которая стала чудесным образом гибкой. — Изначально она была той, кто научила меня. Она делала это немного иначе, чем ты, но… — Тевос деликатно откашлялась. — Но мне это нравилось. Это так… интимно, вероятно, потому что это предполагает зачатие или что-то в этом роде, из-за сходства с тем, что происходит, в… — Не рационализируй, — туманно посоветовала ей Ария. — Но дело в том, что… Я могу сделать это для тебя. Ария, казалось, погрузилась в свои мысли, развлекая себя этой идеей, теперь, когда это стало вполне возможным и перестало быть дразнящей фантазией. Что же касается Тевос, то она погрузилась в свои воспоминания. Попытка объяснить Арии свой опыт была подобна перебору осколков битого стекла в поисках бусин, из-за чего было почти невозможно уйти без кровоточащих ран на руках. — Я так сильно любила ее, — торжественно и отстраненно призналась Тевос. — Она была такой нежной, красивой и умной. Это были одни из самых счастливых дней в моей жизни. Я помню наши свидания, подарки, которые я хранила и храню в своем шкафу. Я помню ее любимые платья и то, как она готовила нам ужин, когда я возвращалась с работы. Я все еще пользуюсь теми же духами, что и много лет назад. Это были ее любимые духи, — Тевос снова встретилась взглядом с Арией, найдя ее достаточно внимательной, но, как всегда, желающей, чтобы слова Советника имели конечную цель. Для Тевос было очевидно, что Ария не понимала ее. Она не понимала важности этих воспоминаний, их остроты. Но ей нужно было понять, решила Тевос без логического обоснования. Кто-то должен был понять. С обильными эмоциональными вложениями в свой тон она продолжила. — Я хотела стать матерью и отцом ее детей. Но… но когда она попросила меня сблизиться с ней… Я отказалась, Ария. Я сказала нет, потому что знала, что это станет концом моей политической карьеры. Тевос отвернулась и убрала руку от Арии, чтобы промокнуть рукавом зарождающиеся слезы, выступившие на глазах. — Я сказала нет, — повторила она. — Итак, мы перестали встречаться, потому что я сказала, что она заслуживает кого-то, кто любил бы ее больше, кто был бы готов выдержать все последствия наших отношений. Много лет спустя, когда меня избрали членом Совета, она позвонила и поздравила меня. Она сказала, как гордиться мной и счастлива увидеть, что я добилась того, чего хотела. Но когда я спросила ее, как у нее дела, она… — голос Тевос задрожал. — Она сказала мне, что у нее есть прекрасная бондмейт и что она беременна уже второй дочерью, — ее рассказ закончился. Тевос больше не могла этого выносить. Она подняла руку к лицу в попытке успокоиться, но зарождающееся осознание пронзило ее так глубоко и основательно, что Тевос не смогла удержаться, чтобы не произнести в отчаянии: — Богиня, Ария, я разрушила свою жизнь. Она начала тихо плакать. Первые слезы скатились по ее щекам, а приглушенные рыдания прерывали ее дыхание. — Я разрушила свою жизнь, — снова жалобно сказала она дрожащим голосом. — И ради чего, амбиций? Я умру одинокой и бездетной. И это все моя вина… Хотя она оставалась в состоянии опьянения, Ария сумела связно ответить обезумевшему члену Совета. — Была ли ты жената и были ли у тебя дети, не придает веса твоей жизни, — в ней не было ничего, кроме презрения к тем, кто повсеместно утверждал обратное. — Возможно, но я бы лично этого хотела, — глаза Тевос на мгновение встретились с глазами Арии. Советник отвернулась и закрыла лицо рукой, отчаянно пытаясь сохранить как можно больше самообладания. Она трагически потерпела неудачу, продолжая оплакивать свои сожаления, охваченная непроизвольной дрожью и тихими всхлипываниями. Ария покачала головой, словно пытаясь разогнать облачность внутри своего черепа. Ей это не удалось, но у нее хватило здравого смысла правильно оценить ситуацию, и она поднялась со своего места. — Ты пьяна, Тевос, — сообщила она ей. — Знаю, — ответила Советник, но самосознания было недостаточно, чтобы облегчить ее страдания. Ария осторожно протянула руку, взяла стакан из руки Тевос и поставила его на боковой столик. После некоторой возни она недвусмысленно указала Тевос обнять ее за плечи, прежде чем подняла Советника с дивана, положив одну руку ей на спину, а другую под бедра. Не было сделано и четырех шагов в направлении коридора, как Ария покачнулась и споткнулась, спровоцировав комментарий Тевос. — Только, пожалуйста, не упади, — она крепко вцепилась ногтями в Арию, боясь, что ее уронят. — Девочки обычно падают в обморок от меня, когда я ношу их вот так, — парировала Ария. — Это, наверное, потому что они так же пьяны, как и ты. Арии удалось пройти по коридору без происшествий, если не считать того случая, когда она прислонилась к стене, чтобы переждать приступ головокружения. Она вошла в спальню Тевос, но на этом не остановилась; Ария прошла дальше в ванную, включила свет, ударив предплечьем по датчику, прежде чем прислонила Тевос к двери душа на случай, если той станет плохо. Ария села в непосредственной близости от соседней стены, благодарная за то, что стоит не на ногах, так как в данный момент споткнуться или упасть она могла с большой вероятностью. Когда Ария взглянула на Советника, то увидела, что та измучена. Тевос больше не была униженно расстроена столкновением с воспоминаниями разбитого сердца, но затяжные отголоски ее горя все еще заставляли ее руку закрывать большую часть лица, а слезы все еще катились по щекам, хотя и в меньшем количестве. — Не могла бы ты передать мне салфетку? — попросила Тевос Арию, как только немного восстановила контроль над собой. Доползя до раковины, Ария вернулась к Советнику с тремя салфетками, чтобы избежать второго утомительного путешествия. Наблюдая, как Тевос вытирает слезы в подавленном молчании, Ария резко предположила. — Ты ведь не часто так много пьешь? С фаталистическим вздохом веселья Тевос отрицательно покачала головой. — Нет. Некоторое время они сидели молча. Ария закрыла глаза и прислушалась к стуку в своей голове, в то время как Тевос постепенно оправлялась от своих горестей. Она посмотрела на Арию, осторожно изучая ее, и Советника охватило чувство близости к ней, возникшее после того, как Т’Лоак была так уязвима перед ней и лишена своего обычного самообладания, в дополнении к тому, что она услышала так много о личных склонностях и мыслях Арии. Было что-то однозначно священное в том моменте, который они разделяли сейчас, в их молчании, в физическом дискомфорте, вызванном желанием слишком часто видеть друг друга по ночам. Тевос привлекла внимание Арии, произнеся ее имя. Голубые глаза вопросительно посмотрели на Советника. — Я просто… Я просто хотела поблагодарить тебя за то, что ты здесь, — проникновенно сказала она ей, протягивая руку и беря Арию за запястье. — За то, что ты здесь сейчас, — Тевос провела большим пальцем по руке, которую держала, все еще охваченная ужасными волнами лишних эмоций. Слезы снова навернулись на ее глазах, но они так и не упали. Она осторожно потянула за запястье в качестве рычага, подтянулась вперед, обвила руками шею Арии и положила подбородок ей на плечо. Оба их парфюма смешались в материале кремовой рубашки, создавая совершенно уникальный аромат. — Я знаю, что у нас нет таких отношений, — продолжила Тевос, — но ты все еще невероятно важна для меня. В последнее время я совершила столько сумасшедших поступков, на которые никогда бы не решилась. И я совершила их только с тобой. Мы уже через многое прошли вместе, Ария. Я хотела, чтобы ты знала, что независимо от того, кем мы являемся сейчас и что бы ни случилось в будущем, ты по-прежнему будешь очень особенной для меня, и никто, даже ты, никогда не сможешь этого изменить. Изначально это признание было задумано как одностороннее раскрытие, чтобы успокоить душу, ничего не ожидая взамен от Арии, поэтому Тевос была должным образом удивлена, когда Ария промурлыкала у ее шеи и ответила простым, но многозначительным комментарием. — Мне нравятся твои духи. Хорошо, что ты продолжаешь их носить. Тевос отстранилась, чтобы встретиться взглядом с Арией, и снова наклонилась вперед, поцеловав ее, движимая одной лишь безумной страстью. Вкус вина был вездесущим и его воздействие нарушило их координацию и потребовало принятия контрмер; Тевос подняла руки, удерживая лицо Арии как можно более устойчиво, и почувствовала, как руки Арии отражают то же самое положение на ней. В этом вращающемся мире они с трудом удерживались на ногах, покачиваясь и неуклюже соприкасаясь уголками губ. Когда они отстранились друг от друга, чтобы отдышаться, Ария прижала большой палец к нижней губе Тевос. — Тебя тошнит? Советник воздержалась от ответа с юмором, потенциально подразумевая, что поцелуй Арии произвел на нее этот специфический эффект, и правдиво ответила, что чувствует себя хорошо. Ее заверения дали им право продолжать. Вскоре губы Арии скользнули вниз к подбородку Советника, к ее шее, и страстно задержались там. Тевос благодарно вцепилась в рубашку Арии, пока та целовала ее, чувствуя теплое дыхание и зубы Т’Лоак, которые на этот раз не стремились пометить ее, возможно из-за того, что Ария не верила в свою сдержанность. Когда внимание Т’Лоак переместилось на противоположную сторону горла Советника, она заставила Тевос наклонить голову, чтобы увеличить доступ. Это действие пробудило в Советнике страсть, которая вырвала у нее дрожащий вздох, и кончики ее пальцев скользнули вниз по лопаткам Арии. Советник озвучила изначально личную мысль, выражающую то, как сильно она хочет Арию, на что Ария ответила, спросив, хочет ли Тевос, чтобы ее уложили в постель. В тот момент, когда Ария получила положительный ответ, она снова подняла Советника на руки и поймала относительное равновесие, прислонившись к открытой дверной раме. В конце концов она смогла пройти через нее и добраться до кровати. Как только Ария опустила их на матрас, она грубо соединила их губы в последнем, обжигающем поцелуе, одновременно распахивая халат Тевос, стремясь расстегнуть пуговицы ее ночной рубашки. Пальцы Арии боролись с изящными, перламутровыми пуговицами, отчаянно пытаясь протащить их обратно через петли. Для этого подвига требовалось гораздо больше ловкости, чем у нее было в данный момент. Тевос попыталась помочь ей, но добавление второй пары рук только усложнило и затруднило их задачу. Потратив почти полминуты только на первую пуговицу, разочарование Арии возросло до такой степени, что она вслух подумала о том, чтобы вместо этого разорвать одежду, но Тевос посоветовала ей забыть о рубашке и обратить внимание на что-нибудь другое. Ария последовала ее совету, убрала руки от пуговиц и направила их к своему поясу. Она расстегнула его с большим усилием, чем обычно, несмотря на то что была знакома с необычной пряжкой. Как только ей удалось спустить штаны до колен, Ария зацепила большими пальцами за нижнее белье Тевос и стянула его с ее ног. Она устроилась между бедер Советника и склонилась над ней, опустившись в объятия, прижавшие ее достаточно близко и позволившие ей услышать несколько слов нетерпения и желания. Ария закрыла глаза и сосредоточилась на своих туманных мыслях, ровно настолько, чтобы начать. В течение нескольких секунд она продвигалась вперед, порождая прилив желания и сопутствующее ободрение, которое соперничало с вином по силе. Но не прошло и минуты, как концентрация Арии ослабла, как и ее способность продолжать. Все вокруг нее вращалось. Она замедлилась и вскоре остановилась, тяжело дыша у горла Тевос, пока ее напряжение и возбуждение медленно растворялись в усталости. Когда Тевос спросила ее, что случилось, Ария, принесшая в жертву гордость, ответила, что не может ясно мыслить и слишком пьяна, чтобы поддерживать какую-либо биотику, не говоря уже о том, чтобы использовать свои руки столь же эффективно.

***

Несколько минут они лежали в темноте спальни Советника, уставшие и неудовлетворенные одновременно. Тевос оставила одно колено обернутым вокруг талии Арии, и водила руками по ее спине, поглаживая невероятно теплую кожу. Тем временем Ария крепко держалась за бедра Советника, пока перед ее глазами кружился полумрак. В конце концов они отстранились друг от друга и отказались от идеи секса на ночь, и вместо этого устроились на белых подушках с натянутыми на их тела одеялами, сидя раздельно, за исключением того момента, когда Тевос переплела свои ноги с ногами Арии, которая, казалось, не возражала. На противоположной стене от кровати висел монитор, на котором Тевос включила первую попавшуюся программу, убавив громкость на самый минимум. Это предназначалось только для отвлечения внимания, пока они ждали, когда протрезвеют достаточно, чтобы безопасно проводить Арию, в значительной степени полагаясь на метаболизм своей расы. Но после часа, потраченного на программу о художественной галерее, где наряду с интервью художников демонстрировались разнообразные современные скульптуры, и Ария, и Тевос всерьез заинтересовались программой, даже в полубессознательном оцепенении. На мониторе появилась еще одна скульптурная композиция; гладкая, но абстрактная вертикальная форма, которая закручивалась в различных местах и была окрашена в унылый коричневый цвет с краями и внутренними завитками, переходящими в более оранжевые оттенки. Спокойная музыка играла в течение периода времени, предоставляемого зрителю для восприятия и выдвижения предположений о смысле скульптуры, демонстрируемой под различными углами. — Я думаю, что эта скульптура олицетворяет страх, — поделилась своим мнением Тевос. Арию это изваяние не впечатлило. — Страх или несварение желудка, — пробормотала она. Тевос повернулась к ней лицом, рассматривая профиль Арии, обрамленный призрачным светом, излучаемым монитором. — Я думала, тебе нравится абстрактное искусство, — сказала она, озадаченная отвращением Арии. Программа перешла к интервью скульптора, но оно было проигнорировано в пользу ее вопроса. — Нравиться, — ответила Ария. — Мне просто не нравится, когда оно пытается быть чем-то большим, чем есть на самом деле, — она повернулась лицом к Советнику. — Мне нравится современное абстрактное искусство, потому что оно выглядит красиво. Но, помимо этого, оно не служит никакой другой цели, независимо от того, что закладывает в него автор. Если есть какой-то неясный, скрытый смысл, который никто не может понять, без объяснений, то какая польза от этого искусства по своей сути? Я никому не позволю обманывать меня, включая художников. Тевос показалось, что Ария уже почти протрезвела. — Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, — сказала Тевос. — Это эзотерично и недоступно никому, не имеющему специального образования в области искусств, или, как ты сказала, без объяснений. Если его цель преследует какой-либо значимый смысл, он может потеряться и… и ограничиться только теми, кто может его интерпретировать. Пара притихла, все больше откидываясь на подушки по мере того, как продолжалась передача. Тевос вспоминала события текущей ночи, размышляя о своей суровой реакции на воспоминания. Это беспокоило ее. Она не проливала слез по воспоминаниям или по какой-либо иной причине уже несколько десятилетий. Она думала, что похоронила свое горе настолько глубоко, что ни одно упоминание о нем уже не могло потревожить ее. Было очевидно, что у нее этого не получилось, и это напугало ее, когда она поняла, что действительно могут произойти ситуации, в которых ее эмоциональную и ментальную волю можно было бы подорвать. Но она страстно ценила Арию за то, что та не высмеяла ее за это. Она не сказала ей ни одного дурного слова. Она даже не осталась равнодушной. Нет, Ария утешала ее, насколько она желала или насколько была способна. Вероятно, это был алкоголь, циркулирующий в ее венах, но Тевос почувствовала сильную привязанность к ней, когда они сидели вместе в ванной, обнимая Арию и проводя руками по ее лицу и шее, настойчиво приглашая ее в постель, пытаясь передать то, для чего не хватало слов. Тевос прервала свои размышления только тогда, когда на мониторе стали транслировать то, что спровоцировало у нее интерес и ностальгию — интерактивная картина, которая мерцала голубым цветом, словно яркий и безмятежный солнечный свет, проникающий сквозь спокойный водоем. Тронутая этим произведением, она снова повернулась к Арии, поглощенная тем, как мраморный свет от монитора теперь лежал на простынях и, казалось, превращал их в залитые солнцем волны. — Это напоминает мне поместье моей семьи, — сказала Тевос, привлекая внимание Арии. — У него такие… высокие потолки и рифленые окна, которые пропускают солнечный свет внутрь, подобно атриуму. Дизайн был выбран во время строительства поместья. — Они хотели жить в аквариуме? — спросила ее Ария. Это предположение заставило Советника улыбнуться. — Это то, что я представляла себе, когда была маленькой девочкой. Я сидела под мезонином и иногда воображала, что нахожусь под водой и могу там дышать. Но если я правильно помню… я никогда не представляла себя в компании каких-либо рыб. Не думаю, что я когда-либо была легкомысленной, даже в детстве. Нет, это было только мое море. Мое море одиночества. Мирное, и находящееся всего в нескольких метрах от самых глубоких впадин. Если Ария и сочла эту историю странной или иным образом интересной, она ничего не сказала в подтверждение этого. Если бы Тевос обратила внимание на программу, пока разговаривала с Арией, она услышала бы, как художница азари упомянула название своей работы «Первое слияние». — Когда я была девой, — сказала Ария, сразу же заинтересовав Тевос этим простым вступлением, — я почти не обращала внимания на искусство в галереях. Я предпочитала высокую моду. Показы на подиумах. Ювелирные изделия, выполненные из самых дорогих нелетучих металлов, известных в Галактике. Когда у меня появились деньги, я заполнила свой гардероб пальто, куртками и обувью. Думаю, что какое-то время я хотела стать моделью. Уже тогда я принимала некоторые наркотики. Но у меня было много других… амбициозных и требовательных замыслов. Прошел еще час. Тевос заметила это только после того, как на некоторое время задремала и проснулась от небольшого толчка, прежде чем оценила свое окружение; бледно-красная проекция текущего времени под монитором на ее стене, сам монитор, который автоматически начал транслировать следующую программу, и Ария, все еще сидящая рядом с ней в постели, за исключением того, что она откинулась на подушку с щедрым изгибом в шее и явно без сознания. Ее поза была достаточно неудачной, и это заставило Тевос протянуть руку к плечу Арии, осторожно пытаясь ее разбудить. — Ария, — сказала она шепотом. Т’Лоак слегка пошевелилась, но так и не проснулась. — Ария. Проснись, хотя бы ненадолго, — на этот раз ей удалось спровоцировать раздраженное ворчание. — Ария, если ты продолжишь так спать, завтра у тебя будет ужасно болеть шея. И ты никогда не простишь меня, если я это позволю. Сама находясь на полпути ко сну, Тевос просунула руку за спину Арии, положив ее на верхнюю часть спины, а другой рукой свободно обхватила Т’Лоак за талию. Ее прикосновение наконец ненадолго разбудило Арию. — Что… что ты делаешь? — пробормотала она Тевос. Тевос помогла ей правильно лечь, убрав подушку из-под спины и положив ее в первоначальное положение на матрас. Она увидела голубые глаза Арии, которые обвиняюще смотрели на нее в течение нескольких секунд, прежде чем Т’Лоак снова заснула. Монитор был выключен, и спальню залила тьма. Изменив позу, как она сделала это с Арией, Тевос опустилась из своего вертикального положения на матрас, успокоенная теплом их переплетенных ног. Ария определенно не покинет Цитадель до рассвета. Ее мысли неуклюже блуждали, пока она ждала, когда сон окутает ее. Ей бы ничего так не хотелось, как обнять Арию за талию, но, как она сказала ей ранее, у них не было таких отношений, и Тевос была совершенно уверена в том, что этот жест нарушит чувствительную границу. Она почтительно держала свои руки при себе и вместо этого погрузилась в мысли об их следующем совместном времяпрепровождении, когда Тевос намеревалась остаться верной своему слову и удовлетворить Арию так, как та жаждала, но почти постоянно испытывала недостаток в подходящем для этого партнере. Перспектива взять Арию таким образом заставила Советника покраснеть. Тевос восхищалась Арией за то, что та была такой уверенной и непримиримой в своей сексуальности. Она желала то, что ей нравилось, без стыда, не обращая внимания на стигматизацию, и ей не нужно было ни от кого одобрения, кроме самой себя. Она определила, что ей нравится, и продолжала это делать. — Это заманчивое мировоззрение, — подумала Тевос. Советник задалась вопросом, сможет ли она соответствовать стандартам Арии, так как она ужасно давно в этом не практиковалась. Но сколько времени у нее было на практику, когда ее рабочие дни были переполнены встречами и петициями, а вечера часто были заняты работой, отложенной из-за таких ночей, как эта? Даже если бы ей удалось выкроить немного свободного личного времени, как она могла бы использовать его, думая о рейде очистного завода, постоянно анализируя отчеты своих агентов и ожидая малейшей тени неприятностей? Времени на отдых не будет вообще, по крайней мере, еще неделю. Она только надеялась, что Ария и ее лейтенанты будут осторожны. Тевос никогда не думала, что паранойя Арии может послужить обнадеживающей силой, но в данном случае это было так. Вся ситуация с заводом попахивала обманом. Но Ария была права. Если завод был оккупирован, его нужно было штурмовать. Даже если бы его обитатели были всего лишь приманками, Ария могла бы узнать имя того, кто нанял их, и одна эта информация стоила того, чтобы рискнуть. — Им только нужно быть осторожными, — мысленно повторила Тевос в последний раз, прежде чем тоже погрузилась в сон.