Он лгал

Все присутствующие с нарастающим ужасом продолжали смотреть на то, как Изуку и его отец сплелись в объятиях. Слишком близко — их лица находились так близко друг к другу. Было неудобно наблюдать за тем, насколько близки были эти двое сейчас, учитывая, что герои точно знали, как сильно этот человек обидел Изуку. Но увидев, как его преемник смотрит на отца, Всемогущий почти мог понять это. — Должны ли мы оставить все так, как есть? — прошептала стоявшая сбоку Полночь, поглядывая на пару. — Возможно, это просто блеф. Он может нокаутировать мальчика, заставив нас думать, что готов подчиниться, а потом… Бакуго покачал головой, тем самым собрав на себе внимательные взгляды всех героев. — Он не причинит ему вреда. И не станет убегать. Он собирается сдаться. Никто даже не задался вопросом, откуда мальчик все это знал. — Надейтесь на лучшее, готовьтесь к худшему, — рассудительно высказался Айзава, глядя на пару с нескрываемым беспокойством. — Бакуго лучше нас всех знает, что происходит, поэтому мы доверяем ему и верим Деку относительно того, что его отец будет действовать честно. И если только Всемогущий не думает иначе, то никто из героев не знает этого злодея достаточно хорошо для того, чтобы высказаться в пользу другого решения. Тошинори наблюдал за Изуку и его отцом, за их наполненными грустью улыбками, за той отчаянной хваткой. То выражение глаз, что он видел у убийцы Наны… — Я не верю в то, что хоть сколько-нибудь его знаю прямо сейчас. Никогда раньше не видел его таким. Напряжение продолжало нарастать, пока присутствующие люди наблюдали за этим почти медитативным трансом, в котором находились отец и сын, особенно в тот момент, когда зеленая молния начала двигаться по всему телу Изуку, то угасая, то снова начиная мерцать. На лице мальчика начало появляться выражение дискомфорта. Когда он начал рыдать, герои приготовились. Сначала это было простое хныканье, отдававшее слабым эхом. А потом начались крики. — ПАПА! ПАПА! ПАПА! Но Изуку даже не попытался отодвинуться от своего папы. Ни одного разу. Мальчик только еще больше пытался приблизиться к мужчине, хватаясь за его рубашку или грудь, продолжая крепко обнимать его и вжиматься в него лицом. Символ Мира с растущим ужасом наблюдал, как крики становятся все громче и громче. — Мы должны вмешаться! — высказалась Полночь. — С него достаточно! — Нет. — На этот раз ответил Бакуго, что продолжал стоять рядом со Всемогущим, вытянувшись по стойке смирно, словно он проглотил доску. Глаза блондина продолжали наблюдать за чем-то таким, что никто из героев не мог видеть. — Деку получит это. Они продолжали наблюдать за происходящим. Как вдруг услышали душераздирающий крик: «…Обещай, что с тобой все будет хорошо, обещай!» А затем, в конце концов, тело Изуку безвольно упало на руки Все За Одного. Это стало актом милосердия и принесло значительное облегчение героям — не слышать больше этих душераздирающих криков, но всё равно все присутствующие затаили дыхание, испытывая желание подойти и проверить состояние Мидории, чтобы убедиться в том, что тот все еще дышит. Отец по-прежнему склонялся над сыном, и никто из них не смел приблизиться к паре до тех пор, пока голубые глаза мужчины не открылись и не оглядели собравшихся героев. Не было произнесено ни слова. Все за Одного с огромным усилием сумел подняться на ноги, продолжая держать Изуку на руках, словно новорожденного. С уверенностью, которая могла принадлежать только такому бессмертному человеку, как старейший суперзлодей в мире, мужчина нес своего сына вперед, преодолевая то расстояние, что было между ним и его заклятым врагом. Тошинори не был готов к нежности и заботе в глазах Все За Одного, когда тот смотрел на своего сына. И совершенно не был готов к тому, как опасно вспыхнули эти глаза, когда злодей поднял на него свой взгляд, такой острый и смертоносный. — Если с ним что-нибудь случится, все здесь умрут. Ты понимаешь это? — Он — мой преемник, — торжественно ответил Всемогущий. — Клянусь, что он ни в чем не будет нуждаться. Глаза Все За Одного наполнились грустью, и Тошинори никогда не думал, что увидит такое зрелище. Все происходящее словно состарило нестареющего человека, наполнив его усталостью, которая никогда не была присуща суперзлодею. — Он будет нуждаться, к сожалению. Скоро, очень скоро он захочет увидеть своего отца. Без лишних слов Изуку был передан из рук Все За Одного в руки Всемогущего, символическое действие, которое оба признали. — Кацуки, — Все За Одного повернулся к взрывному блондину, который смотрел на него с нескрываемой яростью. Мужчина улыбнулся. — Помни, что ты мне обещал мне. Сейчас ты будешь ему нужен. — Отправляйся в ад. — Полагаю, это другое название моей будущей тюрьмы, — усмехнулся злодей. Бакуго оскалился на мужчину, но все равно придвинулся ближе к Всемогущему, точнее к его рукам, на которых лежал его лучший друг. Ястреб и Полночь были теми, кто надел наручники на Все За Одного, но ни один из них не проронил ни слова. Подъехал полицейский фургон, чтобы забрать с собой самого опасного злодея в мире. А Тошинори отнес Мидорию к медикам. Героя Номер Один тут же перевязали и обработали его раны, поскольку он был наиболее пострадавшим в этой битве, после чего тот получил указание доставить мальчика в больничную палату для наблюдения. Когда они уже собирались уходить, на землю приземлился вертолет прессы, и репортеры уже прокладывали к ним путь, с нетерпением двигаясь вперед. — Всемогущий, можете ответить на несколько вопросов? — Что бы вы сказали нашим гражданам? — Кто этот мальчик, которого вы несете, и как он связан со злодеем, ответственным за все это? Тошинори и Бакуго тут же запихнули в очередной полицейский фургон, чтобы отвезти их вместе с Изуку в UA, поскольку все были согласны с тем, что в школе мальчик будет в наибольшей безопасности во время своего выздоровления. Айзава поехал с ними, проверяя пульс Мидории каждые несколько минут, словно зацикленный. И этот человек притворяется, что он самый спокойный из всех них. Потребовалось не более получаса, чтобы добраться до UA и уложить Мидорию в постель в кабинете медсестры, позволяя Исцеляющей девочке как следует осмотреть нового пациента, пока остальные рассаживались на небольшие сидения рядом. Всемогущий был так сосредоточена на Изуку, что даже не заметил, как Айзава взял одну из аптечек Исцеляющей девочки, пока не услышал его голос. — Сначала шея. Потом лицо. А после уже обработаем твои руки. Всемогущий взглянул на второго мальчика и увидел, что молодой Бакуго неохотно соглашается со словами Айзавы. Тошинори с удивлением посмотрел на упомянутые участки тела парня, стыдясь того, что не заметил, как трясутся его руки. Точно так же он не заметил синяк на щеке Кацуки. Или ожог на задней части шеи, в том самом месте, где мальчика удерживала рука Все За Одного. — Это всего лишь синяк, — проворчал мальчик. Однако возражать не стал, когда Айзава достал один из пакетов со льдом и прижал его к ране на щеке. Бакуго держал лед одной рукой, а Сотриголова в это время намазал охлаждающую мазь ему на шею и начал оборачивать ее бинтом. — Это пустяк. — Все раны нуждаются в соответствующем уходе, — ответил подземный герой. — Хорошо, что у тебя нет серьезных травм. Когда в будущем они у тебя появятся, вместо самолечения просто вызывай скорую помощь. Всемогущий с трепетом наблюдал, как Айзава легко и без усилий смог одной фразой погасить все недовольство Бакуго. Несмотря на то, что раны были незначительными и их лечение задевало гордость мальчика, Кацуки все равно позволил их обработать из-за того, что Сотриголова смог правильно аргументировать свою помощь. — Я уверен, что Исцеляющая Девочка так же предложит поцеловать тебя после того, как закончит с Деку, — садистски отметил подземный герой, заработав в ответ фальшивый рвотный звук. Еще несколько мгновений, пока Айзава заканчивал перевязывать бинтами шею блондина, взгляд Всемогущего был прикован к их паре, а после снова вернулся к Мидории, беспомощно лежащему на кровати. — Ты сегодня хорошо поработал, Бакуго, — пробормотал Айзава, находившийся слева от Тошинори. — Мидории очень повезло, что ты был там, чтобы помочь ему. Кацуки почувствовал, как внутри него вновь зарождается желание зарычать. — Ты смеешься надо мной?! Я был заложником, тупица! Айзава начал осторожно бинтовать руки Бакуго, при этом даже не вздрогнув от раздавшегося крика. — Пока ты находился там в качестве его заложника, то не сделал ничего лишнего, что могло бы усугубить ситуацию, и оставался хладнокровным все время, даже когда столкнулся с перспективой умереть или потерять свою причуду. Когда Все За Одного отпустил тебя, то ты тут же увел Деку из самого эпицентра событий, от греха подальше. И я точно знаю, что влезать в драку не было твоим решением — я уже довольно долго имею дело с упрямыми учениками, так что я тут же узнаю проблемного ребенка, когда увижу его. Что ты тогда сделал, так это отказался позволить Деку в ослабленном состоянии, в одиночку вмешаться в опасную ситуацию. Я не люблю повторять дважды, но на этот раз сделаю это: ты хорошо поработал. Кацуки с громким стуком закрыл рот, щелкнув при этом зубами, но решил не отвечать на прозвучавшую похвалу во второй раз. — Полиция захочет допросить тебя, — с осторожностью сказал парню Сотриголова. Блондин напрягся. — Есть один вопрос, ответ на который мы все хотели бы знать — как Все За Одного узнал о готовящейся операции? — Ты думаешь, я бы стал стучать, да?! — Бакуго с вызовом посмотрел на героя. — Не по своей воле. Озвученная героем мысль заставила блондина нервно откинуться на спинку стула, трясясь от едва сдерживаемого гнева. Пакет со льдом был злобно зажат между его ладоней. — Я ни слова ему не сказал. Он появился у меня дома и стал рассказывать обо всем, что сделал Деку, как будто читал готовый сценарий из книги. И он был в курсе всего происходящего на протяжении нескольких месяцев. Все то время, пока Деку проворачивал свои дела, он просто позволял этому происходить. Он псих. Оба героя обменялись многозначительными взглядами. Если Все За Одного заранее знал о том, что планировал сделать Изуку, то почему позволил этому случиться? — Что еще ты знаешь об этом деле? — Я знаю, что он сумасшедший, — фыркнул Бакуго со своего места. — Он не рассказывал мне о своих планах или о чем-то действительно важном, но мне доподлинно известно, что этот тип не сдался лишь потому, что таким способом он освобождает Деку от себя, если вы так думаете — он знает, что Деку несчастен с ним, и лишь из-за того, что ему небезразлично мнение ботаника, он сейчас и строит из себя хорошего парня. Это его гениальная идея: он будет изображать хорошего парня, а все остальные будут плохими. Брови присутствующих в зале взлетели вверх — И что это значит? Бакуго цыкнул. — Отец Деку убежден в том, что тот облажается и приползет обратно к нему на коленях. Какой-то наглядный урок для блудного сына, который он хочет, чтобы Деку усвоил. Бред. Этот придурок отпустил ботаника только потому, что хочет, чтобы тот думал, что ему с ним хорошо. Он хочет, чтобы Деку нравилось быть у него под пятой, и у него есть планы, как этого добиться. Всемогущий уловил эту последнюю прозвучавшую идею. Действительно, такой план не выходил за рамки обычных проектов Все За Одного. Если бы его враг сумел задействовать нужные механизмы, чтобы специально создать угрозу и сокрушить веру Мидории и, возможно, изолировать мальчика от общества героев, то ему нужно было помешать этому. — И сейчас он отпустил от себя Деку лишь потому, что собирается позже вернуть его обратно, чтобы тот больше никогда не захотел уходить от него, — прошипел Бакуго. — Это извращение. Мы не можем позволить ему осуществить свой план. Вы не можете позволить Деку чувствовать себя так, понятно? — Мы этого не допустим, — заверил блондина Айзава, пока Всемогущий продолжал обдумывать возможные последствия. — Мы собираемся помочь ему всем, чем только сможем. И не только мы — он произвел хорошее впечатление почти на каждого героя, которого встретил за это время, исключением является Старатель, поэтому у него будет множество героев, готовых поддержать как его самого, так и оказать помощь всем в UA. — Некоторые из них, — съязвил Кацуки, не скрывая насмешки в своем голосе. — Дикий Запад, Кровавый Придурок и Бетон* ненавидят ботаника. Это… не совсем совпадало с настоящим мнением сотрудников, но этот вопрос возник сразу же после того, как в школу пришел Бакуго**. Вполне естественно, что при таком большом и разнообразном коллективе, какой был в UА, должны были возникнуть разногласия по поводу тех или иных решений, принятых руководством, и как итог — множество различных мнений. Большинство сотрудников любили Мидорию, некоторые хотели дать ему шанс на новую жизнь, но… Тошинори вздохнул. Король Влад и Снайп почти так же сильно, как и он, были возмущены тем, что Мидория может скрывать свои истинные намерения. Они утверждали, что мальчика нельзя допускать к героизму с таким послужным списком, какой был у Изуку, и что школьные правила вообще запрещают кому-то с таким обширным злодейским прошлым участвовать в конкурсе на поступление на геройский курс. Цементос тоже согласился с ними, хотя и по совершенно другим причинам. в тот раз герой предложил зачислить мальчика на общеобразовательный курс UA, потому что ребенок очень нуждался в хоть каком-нибудь подобии нормальности в своей жизни, а не быть брошенным в напряженную жизнь героя с шансом на дальнейшую травму. Обе причины были отвергнуты Бакуго. Жестко. Непреклонно. — Они не будут нести ответственность за заботу о Мидории, — пообещал Айзава. — Послушай меня, Бакуго. То, что Все За Одного верит, что в будущем что-то произойдет, совсем не означает, что так и будет на самом деле. Люди с комплексом власти и манией величия часто заблуждаются относительно собственной привлекательности. Отец Мидории твердо уверен в том факте, что он является лучшим выбором независимо от обстоятельств, но мы все знаем, что это неправда. Тебе не о чем беспокоиться. По крайней мере, прозвучавшие слова немного успокоили блондина. — Ну, мальчики, я не знаю, зачем вы привели его ко мне, но он выглядит вполне здоровым, — обратилась к героям Исцеляющая Девочка. Бакуго быстрее всех присутствующих рванул вперед и уже через секунду встал рядом с койкой друга, пристально глядя на медсестру. — Однако чрезмерное использование причуды — весьма сложная штука. Это вроде как и зависит, и одновременно не зависит от выносливости человека, так что было бы неразумно использовать мою причуду, чтобы попытаться разбудить его. Кроме того, что он без сознания, я не знаю, действительно ли с ним что-то не так. — Значит, он в порядке? — Бакуго кивнул в сторону бессознательного тела Мидории. — Ну, — Чиё задумчиво склонила голову, — я бы не назвала бессознательное состояние хорошим, не в том случае, когда оно настолько глубокое, что очень сильно напоминает коматозное состояние, хотя и не похоже, что ребенку что-то угрожает. Все показатели находятся в пределах нормы для причудливого напряжения, так что я бы не беспокоилась за него. Но я рекомендую отвезти его в подходящее медицинское учреждение и пройти дополнительные тесты, чтобы более детально изучить его мозг. Я могу кое-что сделать здесь, но почему вы вообще не подумали сразу отвезти его в больницу… — Он не может находиться в публичных местах, — прервал ее речь Айзава, хотя и почтительно склонив голову. — В любых местах, где общественность или HPSC могут без проблем добраться до него. — Почему нет? — Всемогущий в непонимании уставился на своего коллегу. — Люди собираются напасть на него. Лицо Бакуго было мрачным, когда он говорил это, ладони крепко сжаты в кулаки таким образом, чтобы ни одна искра не смогла вылететь наружу и взорвать что-нибудь. Тошинори недоумевал, почему мальчик так решил, но Айзава подтвердил сказанное. — Так и есть. К концу дня этот бой неоднократно будет показан по всему миру, и я не сомневаюсь в том, что журналисты всё видели и смогли заснять прощание Мидории со своим отцом. Люди будут призывать власти к решительным действиям, начиная от его исключения из UA и заканчивая тем, чтобы бросить ребенка в тюрьму вместе со Все За Одного. Именно тогда Тошинори понял, что они имели в виду. — Нет никакой возможности сохранить его личность в тайне. Пресса очернит его, так ведь? Мальчик обнимал и прижимал к себе злодея, который только что сравнял с землей район Камино. — И который чуть не убил Всемогущего, — заметил Айзава, пристально глядя на раненый бок Символа Мира. Внутри у Тошинори все сжалось от ужаса. — Все видели, как ты потерял свою героическую форму. Они знают, что ты был ранен во время этого боя, но совершенно не в курсе о твоей предыдущей травме. Они припишут это Все За Одного и, соответственно, Деку. Нам очень поможет, если ты как можно скорее сделаешь официальное заявление для прессы касательно состояния своего здоровья и здоровья Деку. Герой Номер Один неловко откашлялся. — Я… не знаю, что сказать. Айзава посмотрел на него взглядом опытного профессионала. — Одобри поступки Деку. Затем объяви о своей отставке. — Ч-что?! Херк— Тошинори закашлялся и выплюнул немного крови, а остатки вытер рукой. — Я не ухожу на пенсию. У меня еще есть силы на час или два в день. Эта травма — пустяк. Немного отдыха, и я снова буду в порядке. — Этого недостаточно, — без всякой жалости в голосе заявил Айзава. — Ты собираешься стать учителем и уже согласился заботиться о благополучии Деку. Обе эти работы будут занимать у тебя полный рабочий день, и в дальнейшем твой лимит будет только еще больше сокращаться. Тебе необходимо расставить свои приоритеты. — Я могу делать и то, и другое! — в запале запротестовал Всемогущий, но быстро вернулся к обычному тону. — Если мне больше не нужно будет скрывать свою травму от других, тогда я смогу гораздо больше экономить энергию. Ты слишком много беспокоишься, Ай… — Ты действительно настолько глуп? — взорвался криком Кацуки, оборвав героя на полуслове и показывая гнев каждой черточкой своего лица. Это напомнило мужчине о том случае, когда почти две недели назад он предложил Бакуго свою причуду. Похоже, юноша еще не простил его. — Что я только что сказал, а?! Деку получит много ненависти, и значительная ее часть будет исходить от злодеев! Ты же собираешься просто бегать по городу пару часов в день, ловя карманников и думать, что на этом все закончится и ничего не произойдет? Ты эгоистичный идиот! Айзава остановил тираду Бакуго всего лишь одним своим взглядом. — О, вы двое, прекратите издеваться над человеком, — вмешалась Исцеляющая Девочка, а затем обратилась напрямую к взрывному блондину. — Нельзя просто взять и решить возникший вопрос, если все, что ты делаешь, это просто приказываешь другим людям что-то делать или не делать. Думаешь, я не просила Яги уйти на пенсию в тот самый момент, как только его наняли учителем в школу? Наклонись, милый, мне сложно дотянуться до твоей щеки. Бакуго скорчил гримасу, но подчинился, позволив Исцеляющей девочке чмокнуть его в раненную щеку. Пострадавшее место тут же начало сиять и за секунду восстановилось, но Кацуки тут же чуть не упал от навалившейся на него усталости. — Иди и ложись на кровать, — медсестра подтащила его к свободной койке, прежде чем он бы свалился на пол. — Моя причуда использует выносливость человека для работы, а ты, молодой человек, сегодня уже достаточно ее использовал. Отдохни немного, пока мы будем звонить твоим родителей, хорошо? Бакуго замер на месте. — Они беспокоились о тебе, — подтвердил сказанное медсестрой Айзава, получив в ответ от парня наполненный яростью взгляд. — Нам нужно будет связаться с ними, раз уж ты здесь. После того, как мы разберемся в сложившейся ситуации и ты как следует отдохнешь, то сможешь вернуться домой. — Я не уйду отсюда! — выкрикнул Кацуки. Исцеляющая Девочка бросила на них предостерегающий взгляд. — Передайте старой ведьме, что без Деку я не пойду домой! — Мы упомянем об этом, — безразлично ответил парню Айзава, — но не ты принимаешь окончательное решение по этому вопросу. Можешь оставаться с ним до тех пор, пока твои родители не скажут иное, но имей в виду, что ты был похищен неделю назад, Бакуго, и до сегодняшнего дня никто даже не знал, жив ты или мертв. Твои родители захотят лично убедиться в том, что с тобой все в порядке. — Лучше побеспокойтесь о Деку, — буркнул Кацуки, становясь ярко-красным. — Мы достаточно ответственны и благоразумны, чтобы беспокоиться за вас обоих, — монотонно продолжил вещать герой. Сказанные слова вызвали в ответ лишь фырканье мальчика, что можно было назвать самым близким подобием радостной реакции за все прошедшее время. — Да, ты подвергся довольно тяжелому и сложному испытанию, — Исцеляющая Девочка помогла мальчику приподнять ноги и лечь на кровать. — Дай мне знать, если тебе нужно будет поговорить об этом, молодой человек. Всегда хорошо, когда есть кто-то, с кем можно поговорить о таких вещах. — Он ничего мне не сделал, — прошипел сквозь зубы Кацуки. — Я не нуждаюсь в разговорах. Мне не нужна помощь — лучше бы вы уделили все свое внимание Деку! — Ты тоже прошел через серьезное и сложное испытание, Бакуго, поэтому мы должны вместе с тобой еще раз пройти через все это и убедиться, что с тобой все в порядке. Ты сильный, — высказал свое мнение герой в тот момент, когда мальчик уже хотел открыть рот для возражений, — но, как и при получении любых повреждений тела, даже если и не было задето ничего из жизненно важных органов, было бы глупо игнорировать мелкие порезы. Ты сумел выйти из возникшей ситуации живым и невредимым — это показывает, что ты уже как минимум на целую ступень выше некоторых профессиональных героев. Но даже если Все За Одного хотя бы вполовину не настолько сильный манипулятор и интриган, как мы все считаем, то все равно есть одна, две или даже больше идей, которые ты вбил себе в голову и которые нуждаются в исправлении знающим человеком со стороны. Всемогущий вздрогнул после этих слов. Сотриголова сумел донести мысль до боли простыми и прямыми, как стрела, словами, и они сумели попасть точно в цель. — Мне не нужен психиатр, — прозвучавшее в голосе блондина предостережение явно намекало о непредвиденных последствиях, которые будут, если Айзава продолжит давить на парня. — Может быть. Но тебе это не навредит. А вот Деку точно понадобится помощь специалиста, — продолжил свою мысль Айзава, не обращая никакого внимания на яростное выражение лица Бакуго. — Есть много неправильных идей и мыслей, которые Деку усвоил за все прошедшие годы, и мы знаем, что ему нужна наша помощь в исправлении ошибок его мышления. Например, что именно можно считать приемлемым в обращении с ним со стороны его отца и почему парень уверен, что его жизнь ничего не стоит. Скорее всего, Деку будет сопротивляться и отказываться от нашей помощи, утверждая, что ему не нужны эти сеансы, как ты сам только что сделал. Что думаешь? — Деку пойдет к специалисту, даже если мне самому придется тащить его к нему, — злобно прошипел Бакуго. — Этот ботаник окончательно запутался в этом бардаке. Айзава слегка ухмыльнулся, что было для него нехарактерно. — Хотя, возможно, сначала ему больше будет нужна поддержка и утешение. Если отец мальчика причинил ему столько много боли, то он далеко не сразу сможет довериться психиатру. Будет намного лучше, если его лучший друг пойдет к нужному специалисту вместе с ним. И если этот человек успешно посетит несколько сеансов, тогда это докажет Деку, что это безопасно и нормально. — …Хорошо. Восьмерка, угловая луза***. Айзава точно знал, как Бакуго отреагирует на новость о посещении специальной терапии для себя и для Мидории, и использовал это, чтобы уговорить блондина согласиться на будущие посещения лечебных сеансов вместе с другом. Всемогущий мысленно записал эту информацию в свой воображаемый блокнот и отложил в папку с надписью «ОБУЧЕНИЕ» в своем мозгу. Этот метод может ему пригодиться в будущем. Сотриголова вздохнул и откинулся на спинку стула. — Бакуго, прежде чем ты сможешь отдохнуть, я хотел бы узнать у тебя еще кое-что, на тот случай, если твои родители спросят меня об этом. — Что? — подросток посмотрел на подземного героя с явным безразличием. — Деку много раз говорил нам, что Все За Одного никогда не причинял и не причинит ему физической боли, — Сотриголова начал с особой осторожностью, издалека формулировать свой вопрос, — но одновременно с этим парень также имеет привычку преуменьшать то, насколько серьезно он пострадал. Мы очень беспокоимся о том, что этот ребенок все-таки подвергался физическому насилию и просто не осознавал этого. Еще больше мы волнуемся о том, что манера поведения отца Мидории, которую он демонстрировал, находясь рядом с сыном, была точно такой же или даже хуже в те моменты, когда он общался с тобой. Бакуго резко отпрянул в сторону, дергаясь намного сильнее, чем он думал. — Фу, нет, никогда! Я бы взорвал ему лицо! Ни за что на свете я бы не позволил этому случиться! Он больной! — Больной? Сотриголова попытался этим вопросом подтолкнуть Бакуго к нужной теме. Угрюмый блондин перевел свой взгляд на Мидорию. — Он больной, — повторил Кацуки, с трудом выговаривая слова. — Деку не лгал, этот парень его не бил, даже пальцем его не трогал. Но… Блондин внимательно посмотрел на Айзаву. — Тебе же надо точно знать, как этот ублюдок с ним обращался, не так ли? Чтобы Деку стало лучше. Айзава осторожно кивнул. — Если ты сможешь нам об этом рассказать и все объяснить. Если тебе нужно сначала поспать, то этот вопрос может подождать. Бакуго хмыкнул, но уже без раздражения, которое постоянно присутствовало на протяжении всего их разговора. — Эта дешевая пародия на злодея ни разу не ударил Деку. Он угрожал мне пару раз, чтобы напугать Деку, но на этом все и заканчивалось. Угрозы не представляли для меня опасности. То, как он разговаривал с ботаником, выглядело уже не так хорошо — это было похоже на детский лепет, смешанный с секретным кодом или что-то похожее, что каждый раз заставляло Деку сдаться. И то, как он заставлял себя говорить в такой идеальной манере, вызывало уверенность, что ошибаться нельзя. — Но хуже всего было то, что он продолжал… прикасаться к Деку. У всех присутствующих в кабинете тут же в головах зазвучал тревожный сигнал, в том числе и у Исцеляющей девочки, которая бросила на парня внимательный взгляд, замерев на месте возле кровати Изуку, у которого пыталась взять кровь для анализов. Но Бакуго, похоже, совсем не волновался по этому поводу. — Когда они садились есть, то Деку всегда сидел у него на коленях, — Кацуки словно выплевывал слова. — Когда его папаша садился отдохнуть, ботаник тоже находился рядом с ним. Он везде таскал с собой на руках Деку, как просто большого ребенка, не отпускал его и не позволял самостоятельно сидеть, если для этого не было веских причин. Они спали в одной кровати, а иногда этот урод приносил его на завтрак, и Деку… он продолжал спать и не просыпался. Чертов ботаник уже был одет в новую одежду, словно только что пришел из магазина, но при этом находился без сознания. Казалось, будто он под действием наркотиков. А потом Деку открывал глаза и даже ни разу ничего не сказал по этому поводу. Как будто ему было все равно! Как будто это уже случалось раньше и далеко не единожды. Тошинори действительно почувствовал, как к горлу начинает подступать тошнота, но он готов был отдать должное своему коллеге — Айзава с завидным упорством продолжал слушать рассказ Бакуго, ни разу не изменившись в лице. Мужчина был идеальным слушателем. — Этот ублюдок обращался с ботаником, словно тот — его марионетка, — выплюнул Бакуго, трясясь от едва сдерживаемого гнева. — Он просил станцевать для него, и Деку исполнял его желание. Как будто работа Деку заключалась в том, чтобы доставлять ему удовольствие или что-то в этом роде. Неважно, хотел ли он этого или нет, но Деку выполнял все, что ему говорил этот монстр. И совсем не замечал, как бездельник наслаждается этим. Ботаник думает, что отец делает все это, потому что заботится о нем, но у этого гада всегда, когда Деку слушается каждого его слова, во взгляде появляется это выражение, понимаете? Это не чертова любовь, это победа. Его отец всегда после таких сцен выглядел так, будто выиграл что-то у Деку. И он использовал меня, чтобы снова провернуть этот же трюк! Я ненавижу его! На какое-то мгновение Бакуго задумался над чем-то. — Деку не хотел, чтобы я видел все это. Окружающие парня люди замерли, сосредоточив все свое внимание исключительно на блондине. — Ботаник не боялся своего старика, но был напуган тем фактом, что я видел это, — продолжил парень, покрепче стиснув зубы. — Что с ним не так, черт возьми? — На самом деле это можно считать хорошим признаком, — успокоила блондина Исцеляющая Девочка, хотя ее интонация больше подошла бы информационному ролику. Тошинори ожидал очередной вспышки враждебности со стороны Бакуго на это заявление, но тот просто слушал медсестру. — Когда привыкший к жестокому обращению человек показывает другим, что ему стыдно за такое свое поведение, это означает, что на каком-то подсознательном уровне он понимает, что обращение, к которому он стремился, не является правильным. Я полагаю, что не так много людей знали об его личной жизни. Если он стыдится того, что ты видел у него дома, то я могу предположить, что это произошло из-за того, что мальчик знает, что большинство людей получают к себе совсем другое отношение со стороны родных. Твой друг где-то глубоко внутри себя понимает, что происходящее не является нормой, поэтому не желает, чтобы ты, по сути являющийся сторонним наблюдателем, увидел все это. Бакуго заскрежетал зубами от злости. — Ты ошибаешься. Деку не в состоянии отличить свою задницу от лица. Медсестра тяжело вздохнула, бросив печальный взгляд на ребенка, спящего на кровати. — Какая-то часть Мидории должна понимать это. Но я доверяю твоему мнению. В школу всегда поступают ученики, которые проживают, мягко говоря, не в самых благополучных семьях. Многие из таких детей не знают, как на самом деле должны выглядеть хорошие и заботливые родители. Все, что они знают, так это что из себя представляют плохие родители. Таким образом, дети считают поведение, выходящее за определенные границы, плохим только из-за того, что это единственный вариант, с которым они знакомы и могут отнести его к неприемлемым вещам. Это довольно распространенное явление — концентрировать свое внимание на пиковых проявлениях отношения родителей к себе, а не на более незначительных. Поэтому, если Мидория был сосредоточен на творимых злодействах и сопутствующих им смертях, он мог просто не понять, что более мелкие вещи — прикосновения, о которых ты упомянул, уровень внимания, контроля или привязанности, которые он получал от отца — также могут нести в себе вред. Увидев, что на лице Бакуго появилось явное замешательство, она продолжила. — Для лучшего понимания ситуации приведу пример, который часто используется в таких случаях, — наличие у ребенка жестоких родителей-алкоголиков. Иногда такие родители кажутся вполне нормальными, они даже могут казаться любящими и заботливыми людьми для своих детей. Но как только они напиваются, то эти же самые люди могут превратиться в очень жестоких особ. И тогда их дети, скорее всего, будут говорить так: «Она в порядке, если не пьет» или «Он хороший отец, просто у него бывают плохие дни». Эти слова показывают, что ребенок не возлагает всю вину за происходящее насилие на своих родителей, а обвиняет во всем наиболее заметный для себя триггер, объясняя этим переключение между любовью и насилием. Дети перекладывают часть заслуженной вины с родителей на то, что смогут без проблем ненавидеть. В данном примере этой вещью служит алкоголь. Возможно, Мидория винит в сложившейся ситуации амбиции своего отца или его работу. — Или себя, — предположил Айзава. Все находящиеся в комнате удивленно посмотрели на мужчину, и уставший герой тяжело выдохнул прямо себе в руку. — Мидория уже говорил нам, что винит себя в том, как ведет себя его отец. Он объяснил, что кражи чужих причуд — это проявление любви Все За Одного к нему, а смерти — собственной нерасторопностью и несоответствием. Из-за отсутствия хоть каких-нибудь конкретных вещей или внешних факторов, на которые можно было бы перекинуть вину за происходящее, Мидория, вероятно, решил ненавидеть себя. Это звучало слишком похоже на Изуку. Кацуки был склонен согласиться с озвученым выводом, и в ярости сжал свои израненные руки в кулаки. — Я ненавижу его, — прошипел парень. — Я НЕНАВИЖУ ЕГО!!! Исцеляющая Девочка положила руку на предплечье Бакуго, успокаивая его. — Не беспокойся. Мы попросим паренька встретиться с психологом по этому поводу, и я уверена, что разговор с тобой тоже поможет кое-что прояснить, —сказала медсестра. После она нажала кнопку на столе, тем самым опустив спинку кровати в исходное, лежачее положение. — Но это мы отложим на другой раз. Можешь отдохнуть, юноша. Ты это заслужил. Айзава и Всемогущий пересели чуть дальше, на стулья за пределы видимости Бакуго. Сотриголова достал неизвестно откуда телефон и начал отправлять сообщения самым разным людям. В конце концов, он включил трансляцию новостей, которые шли прямо сейчас. — Незу велел посмотреть это, — монотонно сказал он. Всемогущий придвинулся поближе к мужчине, чтобы взглянуть на происходящее на маленькои экране. Конечно же, это был репортаж с места событий в Камино, и похоже, что там уже образовалось импровизированное собрание прессы, хотя никто пока не сказал ни слова. Репортер на экране давал зрителям общий обзор ситуации, рассказывал, кто из героев уезжает на машинах скорой помощи, а кто все еще находится на месте происшествия, участвуя в спасательных работах. — Мы все еще ждем сведений о личности злодея, а также каких-либо заявлений относительно здоровья Всемогущего. Личности двух детей-заложников, одного со взрывной причудой и другого с неопределенной нами причудой, но связанного со злодеем, все еще неизвестны. — Они уже начинают осуждать его, — вздохнул Всемогущий. — Если сейчас они начнут его очернять, то в будущем будет тяжело защититься от различных выдвинутых обвинений. — Мальчик уже является подопечным UA, — фыркнул Айзава. — И все мы будем защищать его до последнего, если придется. И то, что ты выскажешься в защиту сына своего заклятого врага, нам тоже не повредит. Если повезет, они примут это и уйдут, как разумные люди. — Ты же знаешь, что пресса не совсем рациональна, — грустно продолжил настаивать на своем Тошинори. Он убрал волосы со лба своего преемника, считая все его веснушки. — Они захотят его увидеть. — Мы даже не знаем, когда ребенок проснется. Яги кивнул. — Возможно, так будет лучше для него. Тогда мальчику не придется разбираться со всем этим безобразием прямо сейчас, пока эта ситуация у всех на устах. На экране появился текст, и Айзава пролистал его вниз. Затем, зло усмехнувшись, он повернулся к Яги. — У Незу есть к тебе вопрос.

***

Оба мужчины с большим интересом наблюдали за тем, как Незу и многие из вовлеченных в инцидент героев стояли перед камерами — они были словно огромная и неподвижная глыба силы, перед которой даже репортеры были вынуждены вежливо рассаживаться по своим местам. Время от времени кто-то из них отлучался, предположительно для оказания им специализированной помощи, но пробелы всегда тут же заполнялись другими людьми. Наконец, все герои будто бы получили какой-то сигнал, и они дружно отступили в сторону, открыв взору прессы начальника полиции. Незу дружелюбно поприветствовал его, и оба встали впереди, когда пресс-конференция началась. — Уважаемые представители прессы, — поприветствовал собравшихся директор UA, — спасибо за ваше ожидание. Спасательные работы проходят успешно, и теперь мы готовы сделать заявление по поводу этого прискорбного инцидента. — Директор Незу из UА? — Каково участие UA во всем происходящем? — Где Всемогущий? — Мы думали, что Всемогущий будет здесь! — Он был смертельно ранен в схватке? На последнем вопросе Тошинори недовольно сморщил лицо. Мужчина был очень близок к этому. Ощущение того, как рука Все За Одного ударяет в его старую рану, а пальцы зажимают мышцы героя в тиски до тех пор, пока старые раны вновь не откроются и из них не потечет кровь — это явно не то, что он хотел бы пережить вновь. — На все ваши вопросы мы скоро ответим, — примирительно ответил директор. — Давайте сначала рассмотрим сегодняшнее происшествие, о котором пойдет речь. Несколько месяцев назад анонимное лицо связалось со мной в надежде предупредить сообщество героев о том, что злодей и массовый убийца, известный как Все За Одного — ранее считавшийся погибшим после битвы со Всемогущим — все еще находится на свободе и продолжает активно действовать. Этот человек предоставил мне списки людей, которые либо умерли, либо у которых этот злодей украл их причуды, и призвал нас предпринять соответствующие шаги для подготовки к его аресту. Пресса, по понятным причинам, была ошеломлена. Тошинори находился примерно в таком же состоянии. Он никак не ожидал, что Незу раскроет прессе причуду Все За Одного и принцип ее действия. — За последние месяцы, — продолжил грызун, — этот информатор предоставил нам ценную информацию о преступных предприятиях Все За Одного, незаконных сделках и кражах причуд. А совсем недавно наш аноним решил раскрыть себя. В прошлом месяце этот человек стал студентом UА, после чего смог рассказать преподавателям еще больше подробностей и деталей о делах упомянутого злодея. — Студентом? — Кто этот студент? — Это тот самый мальчик, которого забрал с собой Всемогущий? Незу проигнорировал их вопросы и передал слово начальнику полиции. — Днем ранее, точнее вчера около пяти часов вечера, полиция совместно с собранной командой из специально подготовленных героев проводили работы по эвакуации гражданских лиц из нескольких мест, которые должны были в последствии быть ликвидированы, поскольку там Все За Одного проводил свои противозаконные операции. Среди этих мест были район Камино, заброшенный бар в Токио, небольшая квартира в Мусутафу и другие. Были произведены многочисленные аресты сообщников Все За Одного, и вскоре все они предстанут перед судом. — При содействии упомянутого ранее студента UА герои смогли встретиться лицом к лицу со злодеем, после чего попытались произвести его арест. Однако ситуация, в которой они оказались, на самом деле очень быстро превратилась в ситуацию с захватом заложников: два четырнадцатилетних мальчика, один из которых был нашим информатором, и четыре героя попали в плен ко Все За Одного. Всемогущий все еще мог чувствовать тот страх, который он увидел в тот момент в глазах мальчиков. Трясущийся от едва сдерживаемых слез Мидория, которого держал на мушке собственный отец. Злой и находящийся в состоянии дикого напряжения Бакуго, который точно так же трясся, удерживаемый за шею рукой Все За Одного. Но в то время, как оба мальчика были переполнены хлеставшими через край эмоциями, Все За Одного излучал только спокойствие. И эта картина, созданная этими тремя людьми, сильно подействовала на всех героев, ворвавшихся в тот момент на эту импровизированную сцену. — Все За Одного сначала убил двух заложников, прежде чем вывести из строя нашего информатора, — спокойно продолжил Незу, — а после отбросил мальчика и других заложников в сторону, сделав выбор в пользу прямого боя с прибывшими героями. Благодаря его причуде бой обострился до такой степени, что возникли значительные разрушения на этом участке в районе Камино. Герои хорошо сражались и сделали все возможное, чтобы уменьшить разрушения территории, однако Все За Одного не был побежден с помощью силы — вместо этого его перехватил и уговорил студент, наш информатор, после чего злодей согласился на арест и добровольно сдался героям. — Ущерб, нанесенный району Камино, оказался достаточно большим, — продолжил Незу. — Насколько нам известно, на данный момент нет жертв среди гражданского населения, и непосредственно в зоне бедствия в районе Камино продолжают усердно работать все свободные герои-спасатели. Несколько героев были ранены во время сражения, но им либо была оказана медицинская помощь сразу на месте, либо они получают ее прямо сейчас. Два героя погибли в районе Камино, и мы так же получили сообщение о смерти одного профессионала и нескольких помощников в госпитале Джакку, где проходил еще один рейд. Мы опубликуем полный список жертв так быстро, как только сможем. — Мы будем точно знать к концу дня, — склонил голову Незу. — Спасибо за ваше понимание. Сразу же со всех сторон посыпались многочисленные вопросы, и в толпе СМИ воцарился настоящий хаос. По команде Незу Сущий Мик издал громкий, но лишенный разрушительной силы, крик, заставив прессу замолчать. — Теперь мы будем по очереди отвечать на заданные вами вопросы, — рявкнул начальник полиции. — Кажется, у вас есть один, вы, человек с двигающимися волосами. — Мы все видели, как Всемогущий потерял контроль над своей причудой после тяжелого ранения! — сообщил названный мужчина. У Тошинори все сжалось внутри от этих слов. — Насколько серьезны его травмы, и сможет ли он вернуться к героической работе? Лицо Незу оставалось все таким же непроницаемым, даже несмотря на застывшую улыбку. Начальник полиции был так же невозмутим. — Травмы Всемогущего не были смертельными. Я не могу делать какие-либо заявления о том, что будет делать Всемогущий после своего выздоровления. — А что насчет его причуды? — спросил другой репортер. — Я не могу делать каких-нибудь предположений. Еще несколько репортеров требовали к себе внимания, и Незу выбрал одного из них. Ее многочисленные глаза тут же сфокусировались на сцене. — Директор Незу, — начала она, — вы сказали, что Все За Одного ранее уже потерпел поражение в битве со Всемогущим. Почему мы узнаем об этом только сейчас? Тошинори вздохнул. Эта информация не была опубликована лишь потому, что они защищали его и его репутацию. Если бы людям рассказали об этой его битве сразу после того, как она произошла, репортеры узнали бы и о его ранении. — Хотя мы, будучи профессионалами своего дела, довольно часто решаем информировать общественность о важных событиях и значимых битвах, герои не всегда обязаны это делать, — вежливо сказал Нэдзу. — Упомянутый инцидент произошел пять лет назад в Соединенных Штатах Америки. Поскольку на тот момент предполагалось, что Все За Одного погиб, и из-за того, что в этом участвовал сам Символ Мира, Всемогущий попросил сделать всю информацию конфиденциальной, и американское правительство удовлетворило его просьбу. Вам нужно будет спросить самого Всемогущего о причинах, заставивших его так поступить. Несколько репортеров интересовались подробностями состояния здоровья Всемогущего и его связью с организацией Все За Одного, но Незу ловко оставил эти вопросы без ответа, предложив им задать их напрямую самому герою. Тошинори был благодарен за то, что у него было время подготовиться. Еще одна репортерша поднялась со своего места. — Мой вопрос касается информатора — как зовут этого ученика? Какая у него причуда? — Мы предпочитаем сохранить его личность в конфиденциальности, — ответил Незу, посмотрев на женщину. — Это ваше пожелание, но его юридическое имя и причуда являются публичной информацией, — возразила журналистка. — Как и записи о принятии в вашу школу. — Вы провели свое расследование, — улыбнулся Незу. — Как педагог, я одобряю такой подход. Чтобы удовлетворить ваше любопытство, я отвечу: его юридическое имя — Мидория Изуку. Вы, несомненно, услышите о нем на нашем Спортивном фестивале в этом году — он занял первое место на вступительном экзамене геройского факультета. — Он все еще будет зачислен на геройский факультет? — Конечно! — широко улыбнулся директор UA. — Мальчик уже справился с одним из самых опасных преступников, которых мы видели за последние годы. Я считаю, что он будет прекрасным героем. — А у вас нет сомнений в его невиновности? — спросил следующий журналист. — Разве не подозрительно, что Мидория отправил профессиональных героев в место, где был произведен захват заложников? Разве он не мог способствовать ситуации, которая закончилась смертью двух и многочисленными ранениями всех остальных прибывших героев, а сам Всемогущий едва не получил смертельный удар? Вы не думаете, что мальчик мог работать на Все За Одного и попытаться намеренно причинить вред героям? Незу искренне улыбнулся. — Не забывайте, что Мидория также встал между Все За Одного и Всемогущим, готовый принять удар на себя вместо своего героя, а затем уговорил злодея сдаться. Все За Одного был готов к нашему приходу, это правда, но это произошло лишь потому, что злодей сумел узнать о шпионской деятельности Мидории. Нет причин сомневаться в намерениях нашего ученика. Был выбран другой репортер для следующего вопроса. — Однако в этом предположении есть смысл. Видеозапись ареста Все За Одного наглядно показывает, что ваш ученик не просто уговаривал, но и проявлял сильную физическую привязанность к данному злодею, прежде чем был в бессознательном состоянии отнесен им вместе со Всемогущим в безопасное место. Настоящий заложник не взаимодействует таким образом со своим похитителем. Какие отношения связывают Мидорию и Все За Одного друг с другом? Нэдзу одарил всех улыбкой. — Действительно, Все За Одного — его отец. Волна шума снова поднялась в толпе прессы, но на этот раз ее удалось успокоить лишь видом того, как рука директора UA снова разворачивается с невысказанным приказом в сторону Сущего Мика. Незу указал на следующего репортера. Айзава вздохнул и переместил руку так, чтобы телефон и издаваемый им громкий звук были как можно дальше от его ушей. Тошинори же был скорее озадачен, чем расстроен услышанным. Зачем Незу нужно было раскрывать такую компрометирующую мальчика информацию? Словно прочитав его мысли, Айзава повернулся к нему. — В этой ситуации лучше всего быть честными, — откровенно заявил подземный герой. — Если бы это был злодей на одно преступление, то мы бы не стали раскрывать так много информации, но поскольку велика вероятность того, что Мидория станет объектом расследования и публичных спекуляций, честность не позволит превратить это в скандал с сокрытием нападения злодея. Пресса съест героев и Мидорию живьем, если природа отношений мальчика и Все За Одного не будет раскрыта именно сейчас. Это на самом деле поможет Мидории намного больше, чем если бы мы продолжили скрывать информацию от прессы. Это имело смысл, по крайней мере, сейчас Тошинори думал именно так. Он никогда не был лучшим выбором, если приходилось общаться с прессой. Незу успокоил толпу несколькими взмахами руки. — Это является ответом на ваш вопрос, не так ли? Я уверен, вы все согласитесь с тем, что нет ничего плохого в том, что ребенок обнимает своего отца на прощание. — Что будет с Мидорией? — спросил один из репортеров. — Будет ли он арестован за свою связь со злодеем, устроившим этот инцидент? — Нет, — быстро и решительно ответил шеф полиции. — Любые преступления, совершенные в присутствии мальчика или из-за его родственной связи со Все За Одного, будут обязательно рассмотрены по-отдельности, учитывая все обстоятельства для каждого конкретного случая, но на данный момент полиция и прокуратура внимательно изучили и проанализировали всю имеющуюся у нас информацию и вынесли решение, что Мидория не виноват в преступлениях, которые его заставил совершить его отец. — На самом деле, — добавил Незу, — я могу с уверенностью сказать, что Все За Одного, скорее всего, никогда бы не был схвачен, если бы не храбрость этого молодого человека. Мы в большом долгу перед ним не только за то, что у него хватило смелости выйти вперед и бросить вызов злу, но и за то, что мальчик выступил вместе с нами против своей единственной семьи, которую он имел. Мы благодарны ему за его самоотверженность. В воздух поднялось еще больше рук, и Незу снова выбрал одного случайного журналиста из толпы. — А как насчет его непосредственного вмешательства и участия в том инциденте, о котором идет речь? — спросил репортер. — Хоть он и смог остановить Все За Одного, но гражданскому лицу запрещено вмешиваться в сражения героев или использовать причуду в таких ситуациях без соответствующего разрешения. — Студент, о котором идет речь, имел наше предварительное разрешение на участие в битве, а также получил временную лицензию на использование причуды от полиции неделю назад, когда мы обсуждали возможность конфронтации****, — ответил на этот вопрос начальник полиции. — Однако, — он сделал паузу, подбирая нужные слова, — во время инцидента метод, с помощью которого Все За Одного вывел его из строя, временно лишил Мидорию возможности использовать причуду. Однако этот отважный парень все равно прыгнул перед своим отцом, даже будучи на тот момент фактически лишенным своей силы. Он не использовал причуду для сражения. Репортеры радостно подскочили со своих мест, особенно те, кто видел кадры, на которых по телу Мидории пробегали сверкающие зеленые молнии. Начальник полиции вежливо поднял лапу, прося всех успокоиться. — Его отец отменил действие блокировки под конец сражения, — сказал шеф, — но только после того, как объявил о своем решении сдаться. Незу указал лапой на одного особенно взволнованного репортера. — Вы хотите сказать, что Всемогущий просто оставил беззащитного, беспричудного мальчика, которого до этого использовал в качестве заложника его собственный отец, разбираться со злодеем в одиночку? — с яростью спросила женщина. — Конечно, нет, — Незу бросил на женщину взгляд, полный разочарования. — Я бы никогда не назвал человека без причуды беззащитным, а вы? И мальчик, о котором вы сейчас говорите, получил временную лицензию героя, чтобы действовать — он уже герой и его действия только подтверждают это. Нет необходимости защищать действующего героя, временно состоящего на государственной службе, если он не находится в непосредственной опасности. — Но в тот момент он был без причуды! — выкрикнул другой репортер. На лице Незу расцвела яркая, словно солнце, улыбка. — Действительно. И разве не прекрасно знать, что каждый человек может стать героем, независимо от того, какая у него причуда и есть ли она вообще? Я думаю, что да, и это замечательно. У Тошинори потеплело на сердце. Это было сделанно специально — директор UA нарочно сделал акцент на том, что человек без причуды — не бесполезный и не беззащитный. И если его предположение верно, то это заявление было сделано исключительно ради Мидории и его убеждений. Каждый из присутствующих репортеров активно тянул руку вверх, чтобы его заметили и дали возможность задать вопрос, но шеф полиции просто ткнул в кого-то, кто сидел в первом ряду. — Вы так и не ответили на вопрос Хины: какая у Мидории причуда? — Причуда Мидории — это секретная информация, — рыкнул начальник полиции. — Следующий вопрос. — ЗАСЕКРЕЧЕНА?! Мы имеем право знать! Следующего репортера выбрали быстро, но она все равно излучала ярость. — Если его причуда слишком опасна, чтобы о ней знала общественность, тогда как люди могут быть уверенны, что Мидория не пойдет по стопам своего отца? И в этот момент длинная шеренга героев сделала шаг вперед, заставив толпу замолчать. — Всемогущий просил меня зачитать вам это сообщение, — объявил Незу, доставая свой маленький планшет. — Уважаемая пресса, я сожалею, что я не могу быть рядом, чтобы разделить радость нашей победы. Срочные дела вынудили меня присутствовать в другом месте, с настоящим героем этого дня. Давайте отдадим ему должное уважение — там, где профессиональные герои не смогли добиться успеха, это сделал мальчик, который любил своего отца. Сейчас этот ребенок лежит на больничной койке, потому что он сделал то, что не смог сделать никто другой, и положил конец, возможно, самому опасному злодею моего времени. Я буду находиться рядом с ним и ждать момента, когда он снова не откроет глаза. После этого, надеюсь, что мы с юным героем сможем вместе поприветствовать вас. Пока Незу зачитывал сообщение, пресса судорожно записывала за ним всю речь слово в слово, давая тому возможность высказаться. — Надеюсь, вы понимаете, что Мидория отказался от своей личной жизни, свободы и даже здоровья, и все это лишь для того, чтобы помочь героям арестовать его отца, — продолжал вещать директор. — Хотя он и родился сыном злодея Все За Одного, сам Изуку — такой же герой, как и любой из профессионалов, которые сейчас стоят перед вами. Все они работали с мальчиком и могут подтвердить силу его духа и характера. Потребовалось некоторое время, чтобы репортеры набрались смелости и снова начали задавать вопросы. Медленно, несколько репортеров подняли руки и были выбраны в произвольном порядке. — Что будет дальше с Мидорией, если его отец теперь в тюрьме? Есть ли у него родственники, не замешанные в злодействах? Кто будет опекать мальчика? Герои были профессионалами своего дела и не испытывали дискомфорта, но Всемогущий нервничал, ожидая ответа на заданный вопрос. Незу хлопнул в ладоши. — Поиски информации о местонахождении его матери, Мидории Инко, все еще продолжаются, и мы приглашаем всех, кто может помочь нам в ее обнаружении, обратиться к нам напрямую. Неизвестно, жива ли она, но мы надеемся, что ее удастся найти. До тех пор, пока в этом деле не будет положительных изменений, UA было разрешено взять ответственность и опекунство над Мидорией Изуку, как за одним из наших подопечных. Его основным опекуном в школе был назначен Всемогущий, по его просьбе. — ВСЕМОГУЩИЙ?! Упомянутый герой с улыбкой посмотрел на экран. Ах, по крайней мере, удивление, прозвучавшее в их восклицании, означало, что общественность доверяет ему. Несомненно, они с Мидорией выкрутятся из сложившейся ситуации, как ему ранее и говорил Незу. UA попытается представить все так, будто Мидорию поместили под надзор к якобы самому могущественному человеку в Японии ради общественной безопасности. Но нет, на самом деле все было не так. Всемогущий был указан как первоочередный кандидат на получение опеки над мальчиком только из-за того, что Изуку уже был его преемником, ну и из-за того, что директор решил дать герою шанс восстановить свои отношения с мальчиком. Незу и Айзава также разделили бы эту ответственность вместе с ним во всех юридических документах, чтобы обеспечить мальчику со стороны Яги справедливое отношение, но такой шанс искупить свои ошибки был привилегией, которую Тошинори не собирался упускать. Герой Номер Один наблюдал за тем, как Незу слегка посмеивается над учиненным им хаосом. — Да, юный Мидория будет подопечным UA, и Всемогущий, который будет находиться в школе со следующего семестра в качестве учителя, получил над ним опекунство по его собственной просьбе. Думаю, наш любимый герой расскажет об этом подробнее на пресс-конференции, которая состоится после выздоровления мальчика. — Школа UA не брала под опеку учеников со времен героя Тринадцатой, — выкрикнул еще один репортер, — и тогда это было сделано из-за наличия у нее опасной причуды. Так почему же сейчас в UA решили взяться за дело Мидории? С торжественным видом Незу на секунду повернулся и окинул взором преподавателей школы, а после ответил на заданный вопрос. — Мидория доверился лишь нескольким профессиональным героям, чтобы они могли помочь ему, а именно мне и некоторым из моих сотрудников. Он обратился в школу с надеждой, что я не только выслушаю его и смогу прочувствовать всю тяжесть его положения, но и помогу мальчику справиться с этим. Наша помощь не закончилась после того, как был арестован Все За Одного. Мидория доверил нам самое главное — быть рядом с ним, поэтому и геройский факультет, и вся UA постараются оправдать оказанное нам доверие. Школа сможет предоставить ребенку безопасную, спокойную обстановку по его выбору для восстановления после пережитого испытания. Однако… — Мидория также обладает чрезвычайно мощной причудой, для работы с которой у UA есть уникальные специалисты и широкие возможности, — директор послал журналистам легкую улыбку. — Мы обязаны проследить за тем, чтобы мальчик сумел развить ее должным образом. Айзава довольно усмехнулся, и Всемогущий понял, что тоже разделяет его веселье. Ах, Незу. Этот хитрый зверек действительно любил мучить прессу, выдавая информацию крохотными частями. Репортеры снова требовали рассказать им о причуде Мидории, но опять получили резкий отказ. Когда пресса попыталась разузнать больше о Бакуго, надеясь, что личность второго заложника даст им больше информации о инциденте, Незу строго упрекнул толпу и сказал, что от имени второго мальчика должны говорить его родители. — Мы желаем всем пострадавшим скорейшего выздоровления, — сказал в заключении Незу. — От своего имени я могу заверить вас, что непременно буду держать вас в курсе, как проходит выздоровление Мидории, и я уверен, что информационные отделы агентств других героев, которые получили ранения в сегодняшнем инциденте, сделают то же самое, если потребуется. А теперь прошу простить, у нас на сегодня есть еще много работы.