1.

Нацуки с Юри оживленно болтали о чем-то. Человек подошел к ним. Юри выглядела совершенно по новому. Она как-то неловко улыбалась весело трещащей ей о чем-то Нацуки. Внезапно он остановился. Человек потряс головой, и прищурился. Что-то стремительно менялось в его сознании. Нацуки что-то держала на руках. Что-то... живое. Человека окатило холодом. Но он устоял, и вновь напряженно продолжил путь. Комната вокруг как будто заплясала в разноцветных красочных вихрях... На руках Нацуки он увидел... маленькую собачку. Человека дернуло, он изумленно распахнул глаза. "Это..." " Здесь, кроме них, в этой опаляемом неживым пламенем мире холодных рассветов и вязкой, не отпускающей ни на миг боли, есть что-то живое - помимо всех их." Осознание это было настолько жутким, что человек, замерев, стоял, не понимающе смотря на существо. Собака? Чуждое, пришедшее не отсюда название... Но, в то же время, смутно для него знакомое... Он знал его. Знал что-то помимо всего остального, всего таинственного карнавала окружающих смыслов. Помимо смыслов мира, в котором он родился, и в котором, по его памяти, был всегда... Эта мысль подломила его. Он сел на стул. Да. Да, он был прав... То, где они находятся - он не знал где - это еще не приговор для них... Есть что-то и еще. За его пределами. Его, этого их мира... А Нацуки тем временем все продолжала говорить. С Юри. О чем? О... собаке? Так значит, они тоже знают, кто это. Человек вновь, тяжело встал и подошел ближе. За ним струилась кровь. Нацуки повернулась и радостно улыбнулась ему. Пес попискивал у нее на руках. - Смотри, какой он классный! - Нацуки еще раз сверкнула своей молочной улыбкой. Человек, не отрываясь, глядел на собаку. - Откуда?... - Он мой... - Нацуки прижала песика к себе, и крутанулась резко с ним вокруг себя. - Давно хотела принести! Что скажешь, Юри? Тебе нравится? - Юри глубоко улыбнулась, и поднесла руку к собачке, чтобы погладить. Песик принял предложение, и радостно зафырчал, чувствуя прикосновение ее пальцев. "Она спасена..." - Слова эти чисто, светло, и радостно отозвались в сознании... Он чувствовал себя очень усталым. Липким заплаты крови чертили все его тело. "Как странно... это все. Но, главное, что Юри пока в порядке." - Человек улыбнулся своим мыслям. И тут же она съежилась на его лице от нехорошего предчувствия. Он вспомнил о Саери. Ему надо быть готовым ко всему... Но, почему-то, ему казалось, что больше уже ничего не будет... Что Моника приняла поражение. Что она не выдержала борьбы. Проиграла в ней. И, несмотря на все ее ухищрения, он не разжал руку, и вытянул Юри из тьмы... А то, что было с Саери... уже не повторится. Она - не Юри. Да и... Моника теперь не сумеет это провернуть. Он видел это по ее неживым глазам. Она выдохлась. В конец. Он победил... Человек расправил плечи, и широко, хотя и с нервной болью вздохнул. Его, впервые, от усталости здесь, сильно клонило в сон. Нацуки ждала от него ответа. - Да, Нацуки. Он славный... Он очень хорош. Глаза его закрывались. Он снова сел за парту, и с блаженством расслабился... Моники уже не было рядом. Она куда-то делась. Где-то неподалеку, или уже вдалеке, слышались разговоры двух девочек... Он провалился в сон. Он видел... Дом Юри возвышался перед ним. Человек спокойно прошел сквозь калитку, и так же вошел внутрь... Юри ждала его. Она была в своем обычном свитере. И она улыбалась ему. Спокойно, блаженно, и безмятежно. Человек закрыл глаза, зажмурился, что было сил, и почувствовал собой выходящие из глаз слезы. Он наследил в доме. Его алая кровь тянулась за ним липкой, видимой ему лишь одному, и, наверное, Монике, дорожкой... Ему было хорошо. Он чувствовал, что Юри больше не имеет тьмы... Он сделал то, что нужно было... Да. Да, Саери пала. Но указала ему путь. А Юри... спасена. А может, и Саери не навсегда ушла?.. Мысль его была прервана таким тихим и чистым голосом спасенной Юри. - Здравствуй. Человек ответил, не скрывая своих чувств. - И ты... здравствуй. Комната была ухоженной и приятной. Из-за окон лился мягкий и розоватый свет. Юри стояла перед ним. И смотрела прямо на него. - Юри... Ты видишь, вот как все изменилось. Я знаю тебе долго, и... Я уверен, что дальше все станет иначе. У всех у вас. - Он внезапно сглотнул. - Я ничего об этом не сказал, но, то, что я выяснил - кем ты раньше была... И что тебе дальше делать... Нет, нам всем дальше делать... Это первое, о чем мы должны размышлять сейчас, теперь. - Юри слегка мотнула головой. - Это все... довольно сложно. И я... Не думаю, что понимаю до конца... - Она потупилась. - Кто ты. И что происходит. Человек осторожно взял ее за руку. - Нам всем нужно собраться вместе. И... - он набрал в грудь воздуха. - Поговорить с Моникой. - Юри вдруг вздрогнула. Так ощутимо, что он почувствовал даже, как ускоряется пульс в ее ладони. - Я уверен, она знает о том, что происходит... И что она готова к разговору... И она не будет сопротивляться. - Юри сжала до побеления своих костяшек пальцев руку. - И... - Юри протянула свою руку, и ловко вынула у него из-за пазухи свой нож. Медленно подняла его к засеребрившимся глазам. Выставив язычок из краешка рта, лижа его замаслившимися глазами, повертела перед глазами двумя руками... Посмотрела на него... Человек почувствовал, что он цепенеет под этим взглядом, что мысли его вдруг начинают путаться, и, вдруг, затем исчезать... Юри же длинно и остро улыбнулась. Черные волосы налипали ей на лоб, лицо слегка затуманилось перед его глазами... А ее глаза... Смотрели на него двумя холодными, громадными и раскаленными жерлами. И он не мог пошевелиться, не в силах сейчас вновь перевести взгляд. Он весь и полностью одеревенел. Юри медленно подняла ввысь, вверх острием холодный клинок. Взгляд ее вдруг остановился на руке человека. Он ощутил, как засвербил слегка его указательный палец... Он вспомнил. О том, как он поранился тогда... И как она пила его горячую кровь. Юри взяла его руку. Поднесла к себе, разглядывая рану. Она снова взглянула на нож. - Клинок, что видишь ты перед собой... Как понимаешь, он уже не только мой... Она все еще смотрела со странным выражением лица на его руку. - Дом был тих. В эфемерной, мягкой ленивой тишине, как перед страшной бурей, что-то пока легкомысленно пело и звучало. Что сделалось... здесь, в тишине, в краю далеком?.. - Юри тонко улыбнулась, и разжала свою руку. Она вдруг стремительно отпустила его. И комната начала уходить в пустоту... И тьму.