Инспекторы II: Северноу

Незнакомый человек буквально ворвался в квартиру. Терпеть это или нет? Глава 2 «Мой милый разговор». «Присаживайтесь поудобнее, сейчас я вам все объясню! — произнес радостно Юн». Но эти слова были адресованы будто самому себе, ибо молодой человек спокойно сел на свободный небольшой диван у стены. Остин только сейчас расстроилась, поняв, что идеальный момент для дружеской встречи испорчен. Словно прочувствовав настроение хозяйки, Бэла тихо рычала на гостя. -Ну так что? — снова подал голос мистер Парк, запрокинув ногу на ногу. — Никому не хочется узнать меня поближе? -Ты хотя бы предупредил, что приедешь сюда! — Алекс никак не унимался. — Что ж ты молчал? -И испортить такой сюрприз? Я, вообще-то, думал ты будешь рад меня видеть. Все ясно — я тебе не нужен. Алекс тяжело вздохнул: -Ты для меня всегда будешь любимым братом, — Парк старший понизил голос, — даже после всего, что сделал… Однако ты объявился в очень неподходящий период, — он взглянул на Остин, та избегала зрительного контакта. -О как, — встрепенулся Юн, — извините… Ладно, я передам твоим родителям, что ты живой и все такое, — парень встал, чтобы пройти к дверному проему. Немая горечь проскользнула лицу Алекса. Это встрепенуло Сервантес. -Вы пришли только за этим? — спросила сержант темноволосого. Он обернулся. -Нет. У меня через несколько дней в Лондоне деловая встреча. Но как я мог проигнорировать факт существования моего старшего брата! — Юн подошел чуть ближе к хозяйке квартиры. — Извиняюсь, очень некультурно с моей стороны вот так просто врываться к порядочным людям. Алекс, еще позвонишь мне. Я серьезно; не хочу заставлять секретаря опять этим заниматься. До свидания. Мистер Парк уже потянулся к двери, как девушка схватила его за рукав пиджака. Юн остался невозмутимым, он посмотрел на Остин. -Останьтесь, пожалуйста, — Сервантес в свою очередь ждала поддержки у Алекса. Блондинка понимала, что братья должны были поговорить. Если не сейчас — так еще далеко не скоро. — Давайте я заварю кофе, чай? — Она отпрянула, улыбаясь обоим. — Вы же никуда не спешите? Мистер Парк, не отказывайтесь. Или как я могу вас называть? -А как ты хочешь меня называть? — Юн не смог сдержать ухмылки. Этот вопрос прозвучал слишком интимно на тот момент, поэтому девушка чуть недовольно скривила лицо, игнорируя реплику. Алекс не одобрил поступка Остин, но не стал этого показывать. Парень послушно занял свое место и поджидал своего брата: -Садись ты уже. Хватит представление здесь устраивать. -Ладно-ладно. Боже, с каких пор ты такой нервозный; или рядом со всеми девушками ты так? Можешь не отвечать, — он вновь уселся, осматривая квартиру. Остин по-настоящему почувствовала себя победительницей. Теперь она с воодушевлением нашла в шкафу небольшую стеклянную вазу для цветов и пошла совершать махинации с цветами. К слову, квартира Остин была небольшой и каждый метр был на счету, поэтому гостиная, прихожая и кухня были объединены в единую студию. Зато на такой маленькой площади Сервантес добилась максимального уюта, обвесив стены разными картинами. И самое ценное — подаренный мистером Марлоу пейзаж — красовался над диваном у стены. -Расскажите, пожалуйста, чем вы занимаетесь, мистер Парк, — девушка поставила вазу с цветами на кофейный столик, стоявший напротив гостей. -Да так, ничего особенного. Просто у меня целый гостиничный бизнес, — парень пытался выдать этот факт за мелочь. -Серьезно? — искренне подивилась Остин. — Это большая ответственность. Вы молодцы… -Да что уж там. Спасибо. Но ничего бы не вышло без моей любимой родни. Знаете, я помню, как Алекс радовался моим первым победам; как тогда долго сомневались в задумке. Надо было покупать участок; не стоило? То было золотое время, а сейчас? Что сейчас? Практически не видим друг друга. Каждый в своих проблемах; и весточку никто не пришлет. Но я рад, что нашлась причина тебя повидать вновь! — Юн был готов крепко обнять брата, однако вид последнего предупредил всем взглядом, что это очень плохая идея. Юн неловко убрал руки: -Что ж, Алекс, а ты чем занимаешься здесь? -Неудивительно, что я тут работаю. В целых двух местах, — сухо произнес старший из них. -Да ты молодец… — бизнесмен все же чуть похлопал брата по плечу. -Очень одобряю. Я тоже считаю, что пока силы есть, нужно работать, действовать, строить условия для жизни в будущем. Весь этот разговор был очень напряженным. Было ясно, что настрой на радостный разговор находился лишь у Юна, который даже понятие не имел о всех произошедших недавно событиях. Встревать в чужие семейные проблемы нехорошо, но Сервантес хотела помочь непокладистым братьям обрести взаимопонимание. Притом из короткого повествования Юна можно понять, что они не всегда были такими… неродными. Девушка все металась своими мыслями; ей не хотелось злить друга. Но, кажется, проницательный гость сам догадывался о всех скрытых размышлениях юной леди: -Мы не можем так вечно убегать друг от друга, Алекс, — вздохнул Юн. — Я же тебя люблю. Как ты не можешь этого понять. Я не хочу причинять тебе зла. Ты мне дорог, как и все те воспоминания. Я их бережно храню. Даже… даже тот журавлик остался ещё у меня. -Ты ещё врать себе позволяешь? –Алекс возмутился. -Что за журавлик? — поинтересовалась Остин. Алекс вздохнул, медленно говоря: -Когда пришло время долгой разлуки из-за переезда, то в последний день мы решили сделать что-то памятное о наших приключениях и тем моментам. Я сложил из оригами журавлика, а он… — Брюнет в первый раз за эту встречу взглянул на родственника по-другому. -Я сделал бумажный самолетик, — закончил другой. Он опустил глаза; полез во внутреннюю часть пиджака, чтобы достать портмоне. Юн открыл его, вытащив оттуда чуть смятый белоснежный оригами. –Ты недооцениваешь меня, — он принял серьезный тон. — Это ранит, но причины на то есть, соглашусь. Однако знай — я бы никогда, никогда не совершил бы намеренный удар. -Ну да, с Янлин так же? Это ведь ты «неспециально»? Других, значит, не было? Вокруг тебя всегда было столько девушек. Ты знал… ты знаешь, как я ее любил. Она сказала, что дождется меня, и она бы дождалась, а ты… — Парк печально, разочарованно отвел взгляд. Сержанту было больно смотреть на апатию друга, ведь она в первый раз видела его таким. В первый раз девушка смогла понять, что за трещины прячет ее весёлый друг. И только несколько минут назад он был так рад снова увидеть свою подругу. -Мне нужно было это, чтобы не потерять авторитет, — оправдывался Юн. -К черту авторитет! К черту статус! Почему между мной и работой ты выбрал второе? Ты же сам говорил, что всегда поддержишь и не обидишь? Значит, это были слова на ветер? -Алекс, если тебе станет от этого легче: она меня не любит. У нас практически брак по расчету. Я ей помог, она мне помогла, — парень продолжал свою песнь. — Я думаю, она ещё не безразлична к тебе. Просто дай нам время, чтобы все встало на свои места. -Ты даже не можешь себе представить, сколько хлопот твой поступок мне принес. Она даже мне ничего не сказала! А теперь отец предупреждает, что если я не найду достойную невесту в скором времени, то вернусь обратно домой, чтобы отправиться свататься, — Алекс огорчённо тер себя по лбу. — Извини, Остин, что так вышло. Но, боюсь, однажды мы можем не увидеться. -Не говори так… — ответила Сервантес. Она предложила парням по чашке горячего чая и сама уселась рядом с лежащей Бэлой. –У всего есть оптимальный выход.Мы что-нибудь придумаем, а сейчас отдохните. Вы в гостях. Нам всем ещё предстоит завтра работа… Я не пытаюсь сказать, что ваши проблемы не заслуживают внимания или вы не подумайте, что мне неприятно это слушать, носейчас не самое время. Нужно сделать глубокий вдох. Так будет лучше для всех, — она гладила собаку по спине. — Порой необходимо сделать перерыв, чтобы добиться наилучшего результата и разобраться во всем. -Да, Алекс, почему ты мне не сказал, что у тебя есть такая очаровательно умная подруга! –Юн подпёр подбородок рукой, устремив свой хищный взгляд на блондинку. -Ну нет-нет-нет, я знаю твой этот взгляд. Не смей даже смотреть на нее так. — прикрикнул Парк старший. -А чем ты говоришь? Я тебя не понимаю, — парень развел руками, улыбнувшись. –Что ты там себе напридумывал? Я не каждый день вижу англичан. Мне, например, нравится встречать новых знакомых из разных стран. Раньше мне так не везло. Часто просиживался на Родине. А теперь вся экзотика мелькает передо мной. Много связей, товарищей!.. Но, знаешь, я понял одно — что-то объединяет всех нас; что-то невероятное знакомое можно прочувствовать в обычном прохожем, в его манере речи и поведении… Мне кажется, будто эта встреча должна была произойти… Вы так не думаете? -Тебе плохо? Иногда ты такой несвязный бред несёшь, Юн, честное слово. Остин была в душе несогласна со своим другом. Ей тоже казалось, что невидимая красная нить давно сплетена между людьми; что мы способны это ощущать. Это немного напугало девушку, но теперь она могла больше понять нового знакомого.Этого… загадочного человека. Юн показался Остин изначально очень невоспитанным; несдержанным; со своей темной историей, что было оправдано также реакцией ее близкого друга. Но, конечно, первое впечатление ошибочно. За этот короткий промежуток времени мистер Парк раскрылся хоть и немного, но с другой стороны. Он любит своего брата, но некие проблемы ещё преследуют его. Парень оказался очень трудолюбивым, целеустремленным, харизматичным (в своем понятии) и открытым. Сервантес поймала себя за тем, что думала обо всём этом, неприлично рассматривая предпринимателя, но тот будто даже был не против.Он помолвлен, но не считает это чем-то серьезным? Конечно, Юн изначально сказал, что этот брак является лишь прикрытием… Впрочем, этот молодой человек не из тех, кто будет просто так флиртовать с девушками. Он пунктуально повел себя, подчеркнув ум сержанта и не стал расхваливать внешний вид, зная, что Остин не была подготовлена к визиту. Вдруг, послышался звонок телефона. Юн деловито чуть помедлил, прежде чем ответить: -Да?.. А что случилось?.. Без меня никак?.. Впрочем, ничего удивительного… Остановите его тогда… Я сам позвоню, хорошо?.. Знаю-знаю, но это было запланировано не сегодня!.. Почему я должен резко перестроиться?.. Я тоже так подумал. Что ж, удивим его и самих себя, так сказать… Примерно через час… Хорошо, — парень привстал с места, поправляя галстук. — Мне надо идти. Дела зовут. Было приятно повидаться с тобой, братец. Я ещё как-нибудь заскочу к тебе, не скучай. Мисс Остин, я также был рад познакомиться с вами. Надеюсь, наши пути ещё как-нибудь пересекутся. -Взаимно, — ответила Сервантес, тоже поднявшись. Алекс лишь кивнул младшему брату. -Подождите, прежде чем вы уйдете, я хотела спросить, как вы узнали, что мы находимся здесь? — Девушке было это неясно. -Скажем так, — замялся парень, — мне помогла удача, немного интуиции и логика. Всем, ещё раз, до свидания. Алекс и Остин снова остались одни. Переглянувшись, они оба не знали, что и сказать.

***

Мужчина сидел у себя в комнате. В воздухе застыл очень щекочущий запах пыли и пахучего дерева. Темные, но не полностью прозрачные шторы блокировали любой дневной свет, который пытался пробиться в его спальню, потому что весь этот мрачный вид нагнетал тревогу. Он жил один, и, кажется, всегда был сам по себе. Это ощущение не пугало его; не заставляло бежать. Мистер Осборн просто привык к тому, как сложилась его судьба. Он был из тех немногих людей, которые знали свое предназначение ещё с самого детства и стремились к нему. Одни называли его смелым, сильным духом, настоящим мужчиной; другие замкнутым, угрюмым, злым. Но они все были неправы. И лишь только один человек мог понять всю его натуру, все его шрамы; лишь один человек не боялся с ним заговорить; он единственный относился к нему как-то по-родному. И этого человека не стало. Не знаю, сколько Эдмунд уже сидел у себя в комнате на краю жёсткой кровати и держал в руках какой-то свёрток или бумажку. Не знаю, пролил ли он каких-либо слез, находясь при этом один. Даже тиканье часов не слышалось в его квартире. Тишина. Только стук сердца напоминал, что здесь кто-то да есть. Мистер Осборн провел рукой по щеке. Щетина неприятно колола; она стала понемногу обростаться (непонятно: специально так задумывалось или нет). Эдмунд в миллионный раз раскрыл кусочек бумаги. Это была фотография. Единственная фотография, которую хранит инспектор. Она была сделана в первые дни его работы с мистером Марлоу. С тех пор профайлер хранил ее у себя, складывая в несколько оборотов. Из-за этого образовывались характерные светлые следы полосок. В этом изображении напарники стояли на ступенях главного входа в участок. То был солнечный день, и стекла дверей отражали этот радостный свет. Мистер Марлоу стоял улыбнувшись прямо в объектив камеры, а только-только ставший инспектором Осборн принял серьезное выражение лица, чуть щурясь от солнца. Эдмунд почти каждый день поднимается по этим ступеням, и каждый раз он не может не вспоминать тот день. И каждый раз… все время он жалеет, что тогда не улыбнулся; не сохранил их счастливый совместный момент. «Он не мог покончить с жизнью таким ничтожным образом, — думал инспектор. –Он был уравновешенным, не сломленным. Что могло произойти?». Эдмунд подошёл к зеркалу, которое четко показывало его злобный лик. «Я не верю ни единому слову прессы… Я знал его… Я «читал» его. Я изучал его каждый, черт возьми, день. Все это время он был под моим наблюдением; моим наблюдением! Как так… получилось?». Мистер Осборн в один момент впал в короткую апатию. Ему не хотелось уже видеть себя, поэтому он развернулся. «Я во всем виноват… Это из-за меня все пошло под откос. Если бы… если бы я вел себя чуть подобрее… — Мужчина облокотился на комод. Он простоял так ещё пять минут, вспоминая, анализируя все негативные моменты связанные с мистером Марлоу; все, что могло сгубить его жизнь. Но предпосылок находилось мало. — Человек не будет просто так совершать акт суицида. Это происходит не за час, день, неделю и даже месяц. Это медленный процесс. Все начинается с печали, образуя непрекращающуюся грусть, а далее — депрессию. Это практически невозможно скрыть. В последних стадиях человек не способен прятать болезнь… да и… собаки понижают риск образования этого психологического недуга… — Эдмунд снова посмотрел на свое отражение. — Мистер Форсайт не просто так исчез, — инспектор глядел на себя устрашающе. — Разве ответственный человек может просто так сбежать с первоклассного задания и не быть связанным с близким напарником?! Я не верю этому парню всеми клетками своего тела». Шатен отошёл, раскрыв давно зашторенные окна. Свет сразу ударил в глаза, но мужчина игнорировал или не замечал боль: -Либо мистер Форсайт связан со смертью Джеймса, либо Остин Сервантес нагло что-то скрывает.